Текст книги "Пожизненно. Цитадель в огне"

Автор книги: Юрий Валин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

В комнату заглянула паирика в узких брюках и сапожках для верховой езды. В руках тяжелая переметная сума. Тряхнула черной гривой:

– Мари, нам пора. О, у вас мальчик? – прекрасная дарк с каким-то хищным интересом воззрилась на молодого вора.

Даша почувствовала, как лохматый сжался под покрывалом. Вот еще! Даша вскочила на колени:

– Мальчик мой! И не смотри на него так!

От хрипловатого смеха паирики у Даши побежали мурашки по спине. Сестра тоже смеялась:

– Дашка, ты что в постели с ножом делаешь? Извращенка малолетняя.

В комнату запрыгнули еще две паирики. Костяк оторопел – похоже, четыре сногсшибательные красавицы было для него уже чересчур.

– Что? – поинтересовалась старшая паирика. – Гость?

– Молодой, – томно прошептала ее подруга и облизнулась.

Даша ухватила дернувшегося Костяка за руку.

– Перестаньте, – улыбаясь, сказала Мари. – Это парень малышки. Он о ней позаботится.

– Повезло маленькой, – согласилась первая паирика, кажется, Врид (Даша их опять перестала различать). Красавица смотрела на парочку в постели так, что девушке хотелось завизжать.

– А кто о нас позаботится? – поинтересовалась старшая дарк. – Мари, нужно уходить. Мы не выскочим.

– Да, времени в обрез, – Мари шагнула к кровати. – Дашка, чмокни меня на прощание. И не обижайся. Я тебе всегда только хорошего хотела. Честное слово. Вы сейчас не разлеживайтесь. Хватайте что поценнее и в город. Страже приказано всех выпускать. Если вообще этот замок кто-то еще охраняет. Удирайте.

– Ладно, – Даша, не слишком заботясь о своей обнаженности, обняла сестру. – Ты осторожнее. Вы куда теперь?

– Найдем местечко поуютнее. Не волнуйся, мы с девочками тебя отыщем, – Мари чмокнула сестренку в ухо. – Вообще-то здесь весело, правда? Я о том взрыве в кино уже не жалею. Маму только очень жалко. Все, мы сматываемся.

Две паирики уже стучали каблучками в коридоре. Врид задержалась в дверях:

– Аша, когда встретимся, мы тебя научим настоящему. Магии. Ты нам понравилась. Идем, Мари-светлая, время.

– Да, – Маша торопливо погладила сестру по щеке. – Уходить нам нужно, Дашка. Черт, даже с этим ублюдком, с Дагда, рассчитаться не успели. Все из-за него. Ладно, ты только уцелей, малышка. А ты, криминал, о ней хорошенько заботься. Проверю, – светловолосая девушка улыбнулась и выскочила из комнаты. Слышно было, как ее шипят-зовут подруги с галереи.

Когда стук каблуков стих, Костяк обессилено откинулся на подушку:

– Даш, это кто был?

– Моя сестра с подружками, – попыталась небрежно объяснить девушка, но получилось неубедительно. – Кость, они тебя сильно зацепили? О чем-то другом думать можешь? – сочувственно прошептала Даша.

– Да, о тебе могу, – лохматый крепче ухватился за ее руку. – Дашечка, я чуть не сдох от страха и вообще… Она же как посмотрит… Кто они такие?

– Это такие дарки в бабьем обличье. Красивые и страшные. Мне и самой от них дурно становится, – призналась Даша. – Слушай, не будем о них, а? Давай оденемся. Двери нараспашку, неизвестно кто еще сюда притащится.

Очевидно, лохматый все-таки пришел в себя, потому что штаны он натянул с поразительной скоростью. Даша еще путалась в платье, а Костяк уже стоял одетый и обутый, с дагой за поясом, и подозрительно оглядывался.

Даша завязала шнурки своих игрушечных туфелек и шепотом спросила:

– Забираем Эле и Мина и прямиком к воротам, так?

Костяк яростным жестом приложил палец к губам. Даша замерла, прислушиваясь. За окном шелестел ночной ветерок, больше девушке не удавалось уловить ни звука.

– Здесь они. Я их чую, – отчетливо произнес знакомый хриплый голос в соседней комнате.

Костяк смущенно посмотрел на подругу и громко сказал:

– Эле, мы здесь.

В дверях появились две фигуры: высокая, с тусклой сталью в руке, и низенькая, смутно темная. Высокая с горечью сказала:

– Неплохо вы устроились. Раньше здесь леди Ронвен жила. Можно сказать, первая дама королевского дома. А теперь, значит, здесь ворюги и свинарки отдыхать изволят?

– Не сердись, – Даша поспешно подошла, обняла хозяйку. – Мы никак выйти не могли.

– Мы видели, как вы на подоконнике обнимались, – безжалостно объявил полукровка. – Эле, это как называется? Лапались?

– Ты бы помолчал, – сказала бывшая Перчатка, гладя девушку по ровно обрезанным волосам. – Одни боги знают, как же ты меня на этом проклятом чердаке достал. Эти полумирные дарки своей болтовней кого угодно уморят.

– Скучно было, – без особого смущения объяснил Мин.

– Скучно ему? – Эле фыркнула. – Королевство Каннута, считай, развалилось. В замке два десятка людей осталось. Король то ли жив, то ли нет. Армия погибла. Наследник пропал. Лорды разбежались. А этому коротколапому болтуну скучно. Да о такой страшной ночи деды внукам рассказывать будут.

– Да, жуткая ночь выдалась, – согласился Костяк.

– А ты, лохматый, тоже помолчал бы, – сердито сказала Эле. – Тебя зачем послали? Чтобы узнал – по доброй воле здесь Аша остается или по принуждению? А он залез и пропал.

– Я узнал, – возразил парень.

– Вижу, – Эле покосилась на развороченную кровать. – Аша, тебе как замковая жизнь? Понравилась?

– Уборная здесь просто класс, – сказала Даша. – Но кормят нерегулярно. И невкусно. Пойдемте отсюда поскорее.

– Значит, не желаешь в благородные дамы пробиваться? – Эле вложила короткий меч в ножны. – Тебя сестра почему бросила? Из-за лохматого? Я как увидела, что они без тебя на лошадей вскакивают – у меня аж сердце остановилось. Думаю, вдруг вас сгоряча прирезали. Или у тебя, Костя, хватило шустрости спрятаться?

– Я им не нужен был, – уклончиво сказал вор. – Они в бега подались. Даже Дашу оставили, чтобы не рисковать. Только серебро и цацки прихватили.

– Хм, значит, благородная красавица сестру на серебро разменяла? – поморщилась Эле.

– Нет, – Даша вздохнула. – Они погони боятся. Куда им со мной возиться? Да я бы и отбивалась изо всех сил. Не хочу с ними. Собственно, тут не о чем говорить. Мы с сестрой мирно расстались. Зла на нее я больше не держу, но и слышать о ней не желаю. Разошлись наши дорожки.

– Ну, не знаю, – с явным сомнением протянула Эле. – О дорогах жизненных одни боги ведают. А что за девки с твой сестрой были? Двигались так странно, будто рыба в воде.

– Потом расскажем, – поспешно сказал Костяк. – Давайте из замка уходить.

– Да куда вы торопитесь? – поморщилась Эле. – Рассвет скоро. Подождем. За стенами сейчас спокойнее. Не знаю, как отсюда, а с чердака, где я чуть не задохнулась, много чего слышно. В городе сейчас плохо. Давайте здесь посидим. Вряд ли кто нам до утра претензии предъявить вздумает. Тем более пираты едва ли каким-то чудом прямиком в городе окажутся. Войско – вещь неповоротливая. Сидите спокойно.

– Да, когда мы еще в настоящих господских покоях отдохнем? – радостно поддержал хозяйку полукровка.

Кроме фруктов, орешков и фруктовой воды, ничего съестного в покоях Мари не нашлось. Невольные гости сидели вокруг стола. Любознательный Мин бродил по комнатам, разглядывал мебель, многочисленные вазы и статуэтки. Темнота полукровке совершенно не мешала.

– Я здесь когда-то бывала, – вздохнула Эле. – Принц наш, хм, дружил с леди Ронвен. Весьма опытная была дама. Ох, сколько лет-то прошло.

Даша, без особого энтузиазма чистившая апельсин, осторожно спросила:

– Он старше вас был?

– Всего на пять лет, – Эле разломила яблоко. – Мы ему и няньками были. Не знаю, выберется ли он сейчас. По слухам, что среди солдат прошли, принц Берн или в плен попал, или успел с остатками личной охраны от окруженных барок в пустоши прорваться. Столько лет прошло, а я, как бабка старая, за него все волнуюсь.

– А я за своих волнуюсь, – сказал Костяк, мрачно глядя на одинокий огонек свечи. – Наверное, надо из города уходить. Пираты Флота шутить не будут. А если узнают, что мы с Ашей лично их шпионов на речное дно прибрали, могут и поохотиться. Сейчас про нас найдется кому настучать. Лучше на Пустые хутора заранее отойти, если у Гвоздя на нас отдельных планов не имеется. Как думаешь, Эле?

– Про вашего главного ворюгу ничего не скажу. Думаю, пираты на вас с девочкой охотиться не станут. Нужны вы, когда здесь такой город ждет. Пираты тем, что поценнее, займутся.

– Хозяйка, если насчет того, что поценнее, так здесь деньги лежат, – немедленно откликнулся откуда-то из глубин комнат полукровка. – Нам нельзя брать?

– Очень даже «льзя», – сказала Даша. – Сестрица прямо сказала, чтобы забирали все, что поценнее. Попадет ведь в чужие руки. А наши руки не чужие. Я, между прочим, прямая наследница. Что мы зря сидим? Давайте соберем что полегче.

– Выходит, мы еще раньше пиратов грабить начнем? – с осуждением пробормотала Эле.

– Вы, хозяйка, извините, но город еще вчера делить начали, – сказал, поднимаясь, Костяк. – А леди Мари действительно сказала, чтобы мы забрали ценности. Что же мы их пиратам жертвовать будем?

– Смотрите, какую я сумку крепкую нашел, – объявил полукровка.

Груда вещей быстро росла на столе. В основном забытые на столиках и сундуках драгоценности и безделушки, серебряные «короны» и тяжелые полновесные «быки» из рассыпанного второпях кошеля, подсвечники и посуда.

– Вы это что? – не выдержала Эле. – Как тащить такую тяжесть собираетесь? Война на пороге. Тут бы до дома невредимым добраться. Ты, Костяк, эту железку вместо щита использовать собираешься? – женщина постучала по овальному блюду, на котором свободно мог поместиться какой-нибудь юный Вас-Вас.

– Многовато, – неохотно признал лохматый. – Возьмем только деньги и побрякушки. Остальное здесь припрячем. Может, удастся вернуться.

Даша, которая в сборе презренного металла не участвовала, показала на собственную добычу: несколько флаконов и баночек, футляр с ножницами и небольшую книгу в роскошном кожаном переплете:

– Это нужно взять обязательно.

– Дашечка, склянки зачем? – запротестовал Костяк. – За серебро любое притирание купить можно.

Эле откупорила большой флакон, понюхала:

– Вейров бальзам. Пожалуй, Аша права – это снадобье потянет не меньше половины серебра, что вы здесь навалили. А книжка зачем?

– Ты будешь по ней читать учиться, – заявила Даша. – По этой книге быстро выучишься.

Костяк раскрыл книгу, нагнулся к свече, пошевелил губами, с уважением посмотрел на подругу:

– Пожалуй, нужно взять.

– А мне можно поучиться? – осведомился полукровка, заглядывая в титульные листы «Нравы бытия времен тайной школы Перчаток».

В этот миг во дворе раздался пронзительный вопль.

– Началось! – Эле кинулась к двери.

Даша выскочила на галерею последней. У ворот шел бой. Стражники пытались сбить с коней двух всадников, въехавших в приоткрытые ворота. Пара пришельцев отчаянно отбивалась от длинных гизарм и копий. Мечи гостям замка не сильно помогали. Лошадь юркого маленького всадника жалобно заржала, осела на задние ноги. Всадник успел отбить направленное в грудь широкое лезвие гизармы, но сразу три копья вонзились ему в бок и бедро. Человек завалился на круп лошади. Его высокий худощавый товарищ держался. Меч чужака обрубил еще один наконечник копья. Ворота, поскрипывая своим массивным механизмом, начали закрываться. Всадник заставил своего коня попятиться и издал протяжный вибрирующий вопль. У Даши мороз пробежал по спине – так люди даже перед смертью кричать не должны.

– Кончено. Сейчас они его… – сказал Костяк.

– Нет. Он знает, что делает, он… – зарычала Эле. Закончить она не успела.

Долговязый всадник соскочил с седла, едва ли не на самые острия копий. Мгновенно полоснул мечом по горлу своего коня. Скакун дрогнул от предательского удара, забился, валясь на мостовую. Огромная створка ворот тут же уперлась в тушу несчастного животного, еще дергающего задними копытами. Теперь ворота зияли узкой заблокированной щелью. Натужно скрипел механизм ворот, из надвратной башни доносились крики солдат. Их товарищи атаковали спешившегося пришельца. Солдат было полтора десятка против единственного врага, но стражникам мешала бьющаяся в агонии лошадь, да и развернуться в узости перед воротами было трудно, мешало собственное длинное оружие и расставленные перед воротами рогатки. От пик троих оказавшихся впереди солдат пришелец уворачивался с издевательской легкостью. Теперь, стоя на земле перед тушей зажатой в воротах лошади, пришелец совсем не казался долговязым и неуклюжим. Это почувствовали и солдаты. Заорал десятник, солдаты выровняли подобие строя, двинулись, готовясь пронзить одинокого врага остриями гизарм и пик или хотя бы вытолкнуть его за ворота. Но противник безрассудно атаковал их сам. Меч он держал странно: одна рука на рукояти, другая посреди клинка. Пришелец прыгнул прямо на строй. Взлетев неожиданно высоко, оперся ногой о щит одного из солдат. Укола меча Даша не заметила, только сосед солдата, чей щит послужил ступенькой, начал падать, а пришелец оказался за спинами строя защитников замка. Яростно закричал десятник. Солдаты попытались окружить одинокого противника стеной щитов, задавить численностью. Несколько человек, оказавшиеся перед воротами, схватились за тушу лошади, заблокировавшую створки ворот, попытались отодвинуть. Все это происходило так быстро, что Даша буквально два раза успела вздохнуть. Понять, почему падают солдаты в этой неразберихе, оказалось решительно невозможно. Пришелец работал своим мечом, как очень коротким копьем, и человеческий глаз не успевал уследить за мгновенным блеском уколов. Девушка лишь догадалась, что высокий пришелец каким-то образом прошел через строй солдат еще раз и снова оказался перед воротами. Оба стражника, тянувшие труп лошади, упали одновременно. Двое других солдат, пихавших тушу несчастного скакуна сзади, шарахнулись. Пришелец дотянуться до них не успел – клиновидное острие гизармы, наконец, достало его спину, швырнуло на колени. Немедленно еще одно копье вонзилось в плечо. Уже с земли высокая фигура дотянулась клинком до ближайшего стражника. Но защитники замка уже пришпилили врага к мостовой, как длинноногого живучего богомола.

Даша осознала, что это Эле рядом во весь голос орет: «Это он! Такой же, такой же!» Понять смысл крика девушка не могла – спектакль, за которым они следили с высокой трибуны галереи, казался какой-то захватывающей нелепицей.

Солдаты снова ухватились за лошадиную тушу, но было уже поздно, – в щель между створками ворот одна за другой проскальзывали темные тени. Такие же высокие, сухопарые, в неопределенной темной одежде, как и их товарищ, только что проткнутый гизармами. Только у этих теней в руках были короткие копья с гранеными жалами-наконечниками. Солдаты, возящиеся с лошадью, упали мгновенно. Но и остальные стражники не успели создать даже подобие строя. Нападающие, не останавливаясь, прошли через группку солдат – оставшихся на ногах стражников осталось всего трое или четверо. Темные высокие тени легко перескочили через острия рогаток и устремились к воротам Цитадели. Лишь три тени повернули направо, – к двери надвратной башни и караульного помещения.

Эле рванулась к лестнице, выводящей с галереи вниз. Костяк прыгнул следом, повис на плече рослой женщины. Эле кратко выругалась, свободной рукой перехватила парня за шиворот. Костяк с отчетливым стуком впечатался в стену. Даша ахнула. Эле кинулась к лестнице, но тут же брякнулась на колени – на ней, обхватив за ноги, повис Мин. Женщина лягнулась. Полукровка взвизгнул: «Не надо, хозяйка! Убьют!» Эле с проклятием двинула его подошвой в лоб, но Мин не отцепился.

– Пусти, урод! Я должна. – Эле брыкалась, полукровка висел на ней коротконогой собачонкой. От стены подполз Костяк, попытался ухватить женщину за руку, но моментально получил в ухо и отлетел обратно к стене. Даша прыгнула на хозяйку, распласталась поверх, прижимая к полу:

– Эле, не нужно! Их много!

– Я должна. Это те! Пусти, дура, пока я вас не порезала.

– Режь, – хлюпнула Даша. – Куда мы без тебя?

Эле рванулась так, что Даша подлетела на добрый метр. Сзади заскулил полукровка. У Даши лязгнули зубы, но она только крепче вцепилась в платье хозяйки. Прижатая к полу Эле замерла.

– Поздно, – бывшая Перчатка скрипнула зубами.

Снаружи царила тишина. Слышно было, как рядом с галереей, шурша крыльями, пронесся маленький крылан.

Сбоку подполз Костяк. Из его левой ноздри сочился узкий ручеек крови. Парень осторожно взял Эле за рукав.

– Госпожа, не нужно. Вы не готовы к бою. Мы все не готовы.

– Да пусти ты меня! – шепотом рявкнула Эле. – Взял моду лапать. А ты, Ашка, перестань мне волосы выдирать. А если этот коротконог морду из-под моих юбок вынет, совсем чудесно будет.

– Я ничего не вижу, – обиженно заявил полукровка. – Вы, госпожа Эле, мне глаз подбили.

– Скажи спасибо, что голову не оторвала, – прорычала женщина. – Вон, Дашка мне до сих пор пытается.

Даша поспешно отпустила густой хвост волос.

– Прости, я случайно.

Эле села, отряхнула порванный подол:

– Проклятые юбки. А вы все – сукины дети. Сопливые.

– Может, посмотрим, что там? – предложил Костяк, размазывая кровь под носом.

На площадке перед воротами лежали неподвижные тела. Лошадиные, человеческие. Черно-белая форма защитников Каннута казалась лишь резкими ночными тенями на мостовой. Костры разбрасывали длинные тени, в которых слабо блестели шлемы, наконечники гизарм и темные лужи.

Еще одна худощавая фигура лежала перед воротами Цитадели.

– Этого лучники с надвратной башни сбить успели, – со слабым удовлетворением сказала Эле. – Мне бы хороший лук…

– А как же Цитадель? – потрясенно прошептал Костяк. – Ведь ворота…

Только теперь Даша обратила внимание, что ворота Цитадели распахнуты и решетка поднята. За воротами на мостовой с трудом можно было различить лежащего ничком гвардейца.

– В спину ударили, – почти спокойно объяснила Эле. – Должно быть, лорд Дагда позаботился. И маг у него действительно есть. Оказывается, не врали, – женщина показала на бойницы надвратной башни Цитадели. Оттуда поднимались едва заметные струйки сиреневого дыма.

– Что теперь будет? – подавленно прошептала Даша.

– Хм, проще сказать, чего не будет, – Эле потерла ушибленное колено. – Старого Каннута не будет. Короля не будет. Надо думать, старик уже к предкам отправился. Ловок этот Дагда, ничего не скажешь. Как же он так все подогнал? Враз сработали, чудо как слаженно. Проклятые груаги.

– Кто? – пролепетала Даша.

– Груаги. – Эле ткнула в одинокое тело перед воротами Цитадели. – Тебе, Ашка, память отшибло? Я же тебе рассказывала. Кто мне тогда у реки руку переломал и девочек убил?

– Я думала… – пробормотала Даша.

– Тихо!

Из надвратной башни донесся слабый крик.

– Лучников добили, – с болезненной гримасой прошептала Эле.

Из дверей башни вынырнули три тени, подхватили среди трупов тело товарища, обеспечившего захват ворот, бегом понесли к Цитадели.

– Лук бы мне, лук, – застонала Эле.

– Я бы тоже мог, – неуверенно прошептал полукровка, взвешивая на ладошке речной голыш.

– Нет, у них кости как из бронзы. Их только в сердце или глаз бить нужно. Поздно я об этом узнала, – горестно прошептала бывшая Перчатка.

Присев за парапетом галереи, они следили как навстречу соратникам из ворот Цитадели выскочили еще двое груагов, подхватили второго убитого. Двигались худощавые дарки быстро и бесшумно. Даша вздрогнула, когда, опускаясь, заскрипела решетка и начали закрываться ворота.

– Теперь Дагда король? – осведомился Мин.

– Хм, выходит так, – Эле пожала плечами. – Только сколько он на троне усидит? Даже с этими проклятыми груагами Цитадель против пиратов Флота долго не устоит. Дагда разве что надвратную башню таким малым числом удержать может. Пиратов, говорят, тысячи. Не могу догадаться, зачем этому Дагде именно сейчас понадобился трон Каннута. Королем пару дней захотелось побыть? В сговор Дагды с пиратами я что-то не верю. Предательство – это одно, а крепкий союз с Флотом – другое.

– Можно, пока ты думать будешь, я пойду, умоюсь? – гнусаво спросил Костяк. – Я весь в соплях.

– Пошли, посидим, фруктовой водички попьем, – вздохнула Эле. – Мы до рассвета в этой части замка единственная власть. Что ж нам водички не попить? А ты, лохматый, следующий раз под руку мне не суйся. Как я тебя мечом не угостила, ума не приложу. Иди-иди, рожу умывай.

Эле сидела, глубоко задумавшись. Ее нога в потертом башмаке лежала на крышке мозаичного стола. Бывшая Перчатка уже чувствовала себя на войне. Только ее домашнее платье, изящный узкогорлый кувшин на столе, да и вся развороченная, но все еще шикарная комната совершенно не соответствовали наступившим страшным временам. Даша покосилась на меч, лежащий на коленях подруги. Чеканная, обтянутая какой-то странной шероховатой кожей рукоять, украшенные серебряными бляшками ножны. Вот меч, должно быть, вполне соответствовал новым временам. И где его Эле прятала все эти годы? Последняя память о славных временах Перчаток.

Два собранных мешка с ценностями стояли на полу. Нормальные мешки, умеренно тяжелые, такой мешок кто угодно утащит. Упаковывавший «наследство» Мин сейчас шлялся где-то по комнатам – устроил себе последнюю экскурсию. Даша неуверенно посмотрела на неподвижную хозяйку. Пора бы и идти. Куда это Костя запропастился? Опять в ванну залез?

Костяк сидел на краю ванны. Лицо мокрое, в руках полотенце.

– Ты чего? – Даша обняла друга за шею.

– Так, – лохматый неопределенно дернул плечами. – Жалко. По всему выходит – конец Каннуту. Не чужой ведь нам город.

– Неумолимые законы естественного исторического развития. С ними не поспоришь.

– Хм? – Костяк осторожно промокнул нос. – Слишком умно для меня. Спать я хочу по-страшному. Это не ночь, а вообще какой-то переворот земли вверх ногами.

– Вот еще, спать он собрался, – сердито прошептала Даша. – Что мы делать-то будем?

– По плану. Уходим. До дому я вас провожу. Потом к своим, если кто в городе еще остался. Расскажу, что здесь приключилось. Если сообща решим уходить – вас забираем и на Пустые хутора. Если других приказов не будет.

– Ты уже взрослый мальчик. Мог бы и без приказов обойтись, – прошептала Даша. – Ты только не злись на меня.

– Я не злюсь, – мирно сказал лохматый. – Только я – «деловой». У нас друг друга принято защищать. К тому же у меня сведения ценные. Я там нужен буду.

– Думаешь, Эле мы не нужны? Она ведь домой не пойдет. Она упрямая.

– Могу ей еще раз нос подставить, – пробормотал Костяк. – Хотя она мне не то что нос, шею легко может свернуть. Второй раз может и запамятовать, что я твой ухажер. Ее идти домой мы в жизни не уговорим.

– Значит, сами останемся.

– Даша, – лохматый посмотрел девушке в глаза, – я рисковать привык. Для тебя что угодно сделаю. Только я щит сроду в руках не держал. Мне что, предлагаешь смотреть, как тебя копьями тыкать будут? Что от нас здесь толку?

– Что-нибудь придумаем. Если хозяйку до смерти не убьют, оттащим куда-нибудь, спрячем.

– «Что-нибудь, куда-нибудь», – сердито прошептал Костяк, – что у вас за бабские планы? Мне вот твоя сестра наказывала тебя саму в безопасное место оттащить и спрятать.

– Какая сестра?! Та блондиночка кокетливая, что тебе подмигивала? Какой ты послушный. Пошла она на хрен, сестричка. Знать ничего не хочу. Ты понимаешь, что Эле одну оставлять нечестно?

– Я тоже с ней останусь, – объявила низкорослая тень, проявившаяся в темном дверном проеме. – Она хозяйка. Мы помочь должны. Так честно.

Костяк яростно засопел:

– Ты, карлик пронырливый, будешь так подкрадываться – я тебе живо второй глаз подобью.

– У тебя самого нос распух, – с достоинством ответствовал Мин. – Если битва – мы должны вместе держаться. Племенем Эле командует.

– Вот же суслик племенной, – зашипел Костяк, – тебе лишь бы воинствовать…

– Что вы там расшептались? – поинтересовалась из комнаты хозяйка. – Собирайтесь, скоро светать начнет. Сюда идите.

… – до наших развалюх мало кто интерес проявит, – обстоятельно объясняла Эле. – Главное, чтобы пожара не было. Если пожар – бегите к Земляному каналу и лезьте в воду. Лучше дерьма нахлебаться, чем задохнуться. А так – сидите дома и носа не показывайте. Ну, наш лохматый сам разберется, чем заняться. Как-никак – десятник. Поняла, Даша-Аша?

– Поняла, – кивнула Даша и дернула шнурки платья. – Эле, ты не горячись, но мы решили с тобой остаться. Там – страшно, здесь – страшно. Лучше уж вместе. Мы мешать не будем.

– Слышали? – Эле хмыкнула. – С каких это пор девчонки командуют? А ты, ворюга, чего молчишь? Собрался девицу под копья подставлять? Зачем вы, молокососы, здесь нужны?

– Я руки вязать Аше, да тащить ее как поросенка не буду, – проворчал Костяк. – Она не простит. Да я и сам себе не прощу – такое дело, а я в кусты. Куском дерьма потом буду. В строю биться мы не умеем, но глаза у нас-то есть? Лишние глаза тебе не помешают. А один на один с груагом и ты не выстоишь.

– Они слишком быстрые, – спокойно согласилась Эле. – Но не быстрее стрелы из хорошего лука. Сдохну, но двух-трех подстрелю. Если я засяду на Речной башне, она повыше стен Цитадели, неужели не подкараулю? Я их, тварей долговязых… – бывшая Перчатка гадко выругалась и встала: – Лохматый, ты умный. Бери этих двоих и проваливайте, пока не поздно.

– А меня за что?! – изумился Мин. – Ко мне и претензий не было. Я полезный.

– Эле, не нужно нас пинками выгонять, – попросила Даша. – Мы себя будем отвратительно чувствовать. Скажи лучше, что нам нужно до рассвета сделать?

– Ох, не будет мне прощения, – вздохнула Эле. – Ладно, на коротышку у меня планы имеются. Только слушаться меня с полуслова. И что вы расселись?! Дашка, что из тряпья в сундуках у твоей сестры есть?

Началась лихорадочная возня. Мин энергично помогал Даше с одеждой. Костяк прятал мешки с «наследством». Эле всех подгоняла, пугала, что небо уже светлеет, и ругалась, почему у Даши родня такая узкобедрая, и подружек ничуть не лучше себя подбирает.

Когда выбрались во двор, небо действительно чуть посветлело.

– Вдоль стены и замрите, – скомандовала Эле.

Четверка на миг замерла у угла, прислушиваясь, затем Эле уже в одиночестве кинулась к дверям мертвой надвратной башни. Глядя, как она легко перепрыгивает через трупы, Даша подумала, что бывшая Перчатка движется едва ли ненамного медленнее странных груагов. Костяк тоже завороженно смотрел вслед черноволосой женщине.

– Что, штаны впечатление произвели? – догадалась Даша и попыталась ткнуть парня локтем.

От локтя лохматый уклонился, неопределенно плавно повел в воздухе ладонью:

– Штаны – о-го-го. Очень натянутые.

Действительно, самые просторные штаны для верховой езды из найденных в сундуках выглядели на соблазнительных бедрах Эле весьма вызывающе. Покрой одежды тоже не выглядел тривиальным – «ковбойских» штанов со шнуровкой на бедрах в Каннуте почему-то обычно не носили. Чувствовался экстравагантный вкус Машки.

– Вот ты гад, – прошипела Даша. – Штаны разглядел. А говорил, что спать хочешь.

– Я на воздухе взбодрился, – ухмыльнулся парень. – Дашечка, а эти, подруги твоей Мари, они кто? Я ни таких штанов, ни таких девиц сроду не видел. Дарки?

– Отстань, Костя. Нам только изощренных девок-вамп сейчас обсуждать осталось.

– Вампы? Где вампы? – оживился полукровка. – Почему я вампов не видел? Это какие вампы были?

– Да отстаньте вы, – зашипела Даша. – Потом расскажу. Куда Эле пропала? Сейчас рассветет.

Хозяйка появилась из башни с двумя луками в руке и двумя колчанами за спиной. Нетерпеливо махнула оружием, приказывая двигаться, как уславливались.

– Один лук – мне, – предположил Мин.

– Он же длиной повыше тебя будет, – хихикнула Даша.

– Что вы треплетесь? – неожиданно рыкнул лохматый. – Живо побежали, болтушки пустословые.

Даша хотела обидеться, но пришлось изо всех сил бежать за шустрым полукровкой. Хорошо, что новые сапожки, добытые из объемистых сундуков, пришлись впору. Троица преодолела открытое пространство и под замковой, стеной соединилась с Эле.

– Бегаете, как черепахи, – прошипела хозяйка. – Заснуть успели? Костяк, мы не кошельки идем резать, шевелите ногами.

– Понял. Извините, – прошептал парень.

– Южное крыло огибаем и поднимаемся на стену. Тихо и быстро, – проинструктировала Эле. – Лохматый, идешь последним.

Цепочка из четырех смутных в предрассветном сумраке фигурок пробежала вдоль высокого строения и оказалась у башни, обращенной к вонючему Земляному каналу. Эле тронула кольцо двери – заперто.

– Через кузню попробуем, – прошептала бывшая Перчатка.

Даша старалась не отстать от низкорослого полукровки. Бежать приходилось согнувшись и очень быстро. Казалось, каблучки сапог стучат, как конские копыта. По правую руку оставалась высокая стена Цитадели. Наверху, между зубцов, наверняка затаились злобные груаги. Сейчас они…

Вслед за Мином Даша нырнула в темные ворота невысокого строения, споткнулась о ведро. В следующее мгновение жесткая рука Эле пригнула голову девушки, спасая от болезненного столкновения с растянутыми у кузнечного горна цепями.

– Ну, Даша-Аша, корова слепая…

Обижаться смысла не было. Кто же виноват, что некоторые видят в темноте, как нормальные люди, а не как воры, полукровки и отставные телохранительницы? Эле исчезла где-то среди воняющего угольной гарью и остывшим железом хлама. Мин молча ухватил девушку за руку, потянул следом. Пришлось карабкаться по старой деревянной лестнице, – вытертые бесчисленными ногами ступени поскрипывали под ногами. Даша зацепилась плечом за проем люка. Мин помог встать, потянул к следующему лестничному проему. Даша старалась быть быстрой – и так стыдно, все что-то несут, а ты с пустыми руками, да еще не поспеваешь за остальными. На следующей лестнице Даша оступилась и, кажется, наступила на руку лезущему следом Костяку. Лохматый не проронил ни звука.

Эле откинула следующий люк, с кошачьей ловкостью скользнула вверх. Даша в сером свете разглядела собственные руки, уцепившиеся за перила. В лицо повеяло прохладным утренним ветерком.

– Можете дух перевести, – прошептала Эле.

Четверка сидела на корточках под зубцами верхней части стены.

– Значит, мы у Канальной башни, – едва слышно шептала Эле. – Через нее пройдем, следующая будет Речная. Она нам и нужна. Только в любой башне мы можем на людей наткнуться. Начеку будьте. И если кто во весь рост встанет – ноги поотрываю. Здесь до стены Цитадели шагов двадцать, и если Дагда там своих часовых не поставил, значит, он не только холощеный, но и мозгов напрочь лишившийся. Только такого счастья нам не видать. Раз он Цитадель в момент захватил – ума у него побольше, чем у всех нас, вместе взятых.

Все закивали. Даша в некотором испуге смотрела на хозяйку. Помолодевшая, снявшая привычную одежду, Эле на саму себя была непохожа. Взгляд – как у волчицы голодной.

Бывшая Перчатка пошла первой, скользнула в башню ящерицей, только дверные петли чуть скрипнули. Луки Эле отдала вору, оставила себе только меч и кинжал. Даша скорчилась на корточках. Мгновение томительной тишины… Эле выглянула, поманила к себе. Башня была пуста. Дашу поразило количество оружия: десятки дротиков и копий стояли у стен. Рассохшиеся бочки были полны речных камней, столь любимых Мином, только раза в три крупнее. Висел на цепях потемневший котел. Все это выглядело таким заброшенным, что Даше показалось, что она попала в музейное помещение. Разглядеть заброшенную экспозицию хозяйка не дала, повелительным жестом приказала двигаться дальше. Вдоль зубцов Даша двигалась, согнувшись вдвое, со стороны Цитадели проход прикрывал очень невысокий парапет. Нагруженному мешком и оружием Костяку приходилось еще сложнее. Лишь Мин, хоть и отягощенный мешком, двигался свободно – чтобы достать макушкой до нижнего среза стены, полукровке пришлось бы слегка подпрыгнуть.