Текст книги "Иной"

Автор книги: Юрий Мишин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Прямо надо мной хрустнула ветка, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. Подняв голову, я увидел, что это всего лишь белка. Приспособилась. Еды для нее в зоопарке – море. Стало почти темно. Пора бы ему и появиться. Однако все было тихо. Дневные животные мирно спали, а ночные естественно бодрствовали. Сквозь Сумрак было видно, как вдалеке беспрерывно бегают по клетке крупные канадские волки. Разминаются. Почти такие же как в нашем мире. Вот только клыки у них были, мягко говоря, длиннее обычных. А если быть точным, то с ними волки больше походили на саблезубых тигров. Ничего не поделаешь, Сумрак. Все было спокойно. Мне оставалось только ждать. Никто не виноват, сам напросился. Достав телефон, я сбросил Алене эсэмэску, что возможно сегодня домой не приду. Занят. Ну и дальше, как обычно: целую не скучай… Вновь хрустнула ветка. На этот раз дальше. Гораздо дальше. Даже не хрустнула, а скорее треснула. Или сломалась. Где-то в районе загонов с пятнистыми оленями. Заволновалась семейная пара кабанов с многочисленным выводком. Убрав телефон, я вновь посмотрел сквозь Сумрак и, наконец, увидел его.

Метрах в тридцати от меня в кроне старого вяза не торопясь передвигался богомол. Оборотни не меняют своего облика в Сумраке и, поэтому выглядел он обычным насекомым, выросшим, правда, до невероятных размеров. Это была еще одна тайна оборотней. Насекомые не могут быть большими просто потому, что у них нет легких. Это знают даже шестиклассники изучающие зоологию. Каким образом дышит богомол, величиной с лошадь для меня было загадкой. Между тем оборотень все так же изнуряющее медленно спускался прямо в загон для оленей. Как и рассказывал Сан Саныч, спускался он, головой вниз, цепляясь за ветви всеми задними ногами, а передние, хватательные выставив прямо перед собой. «Ну, Муромцев, тебе пора», – подумал я и, осторожно добравшись до края крыши, тихонько спрыгнул вниз. Пробраться в темноте вдоль загонов было делом одной минуты. Когда я выглянул из-за поворота оборотень уже навис над молоденькой самочкой пятнистого оленя, мирно дремлющей возле кормушки.

Мне ничего не оставалось делать, как обнаружить себя. Быть спокойным наблюдателем трапезы оборотня я не мог. Просто не мог и все тут. Привычно подняв свою тень, пройдя в Сумраке, через ограждение загона, я сжимая в левой руке небольшой, подаренный кем-то из ребят амулет, вернулся в нормальный мир и выкрикнул:

– Ночной Патруль! Выйти из Сумрака! Жвалы убрать. Принять человеческий облик!

Я не очень надеялся на какой-либо эффект от этой сакраментальной для дозорных фразы. Тем более, что оборотень и не был в Сумраке. Однако богомол, уже раскрывший свою пасть, как-то совсем по-человечески вздрогнул и повернул в мою сторону голову с огромными поблескивающими в свете фонарей глазами.

– Я знаю, что ты оборотень! Принять человеческий облик и предъявить регистрацию!

– Дозорный, – проскрипело насекомое, голос шел у него откуда-то изнутри и никак не был связан с непрерывно движущимися жвалами. – Оставь меня, Дозорный. У меня принцип. Я людей не трогаю, а остальное не ваше дело.

Имея небольшой опыт задержания Иных, а человеческая практика здесь была не применима, я знал только одно. Вступать в пререкания с оборотнем никак нельзя.

– Последний раз предупреждаю, прими человеческий облик, иначе буду вынужден применить Силу!

– Силу… Что ты можешь, Дозорный? Один…, – продолжая скрипеть, богомол оставил спящую олениху в покое, что само по себе уже было хорошо, и стал разворачиваться ко мне. – Я тебя…

Больше не раздумывая и не тратя время на разговоры, я применил «Мертвую цепь», старинное заклинание против оборотней всех пород и мастей, кроме, как оказалось насекомых. Слегка поведя всеми частями блестящего в призрачном свете луны хитинового панциря, оборотень сбросил с себя тонкую, только начинающую образовываться корку. По мысли создателя заклинания она должна была сковать движения оборотня. Однако на скользком панцире «цепь» просто не могла удержаться.

Еще раз, скрипнув, богомол спрыгнул с дерева и, пошел на меня, приподнимая вместе с головой и переднюю часть туловища. Классическая поза нападения. Для насекомого. Но я то был Иной. Сделав несколько шагов назад, я сотворил огненный шар величиной с небольшое яблоко, точную копию тех, что мне показывал еще полтора года назад покойный Фадеев и швырнул его в голову оборотня. Швырнул неудачно. Богомол уклонился, а файербол скользнул по его панцирю и зашипел, упав на влажный песок загона. Второй сгусток огня лишь слегка опалил левый ус оборотня, что его еще больше разозлило и гигантское насекомое, нецензурно выругавшись, двинулось ко мне еще быстрее. Положение становилось незавидным. На амулет надежды мало. Его я решил придержать напоследок. Оборотень продолжал надвигаться на меня, прижимая к толстым металлическим трубам, выполняющим роль ограды загона. Лихорадочно роясь в памяти и периодически сдерживая наступление насекомого файерболами, я пытался припомнить среди известных мне боевых заклинаний, подходящее для этого случая. Однако ничего в голову не приходило. Вероятно от волнения. Богомол был уже рядом и я, уклоняясь от его лап, прижался спиной к трубам ограждения. Потом, швырнув в него один за другим два файербола, не уходя в Сумрак, исхитрился как-то протиснуться между стойками и вылез из вольера.

За спиной я услышал, как опасно близко скрипнули его жвалы. Оказавшись на дорожке, я обернулся, держа в руке очередной огненный шар. Теперь уже оборотень, видимо по инерции, пытался пролезть за мной сквозь отверстия в ограждении. Тут в моей голове как будто прошептали: «Белый Иней!». Машинально, не думая я приготовился применить это простое оборонительное заклинание, но вовремя сообразил, что тварь слишком велика для узконаправленной заморозки. У меня просто не хватит силы. Срочно нужно было решение. Поэтому когда оборотень, разогнувший тонкие металлические прутья и почти вылезший из загона стал пропихивать сквозь ограду свое довольно объемное брюхо, я, выбросив вперед полуоткрытую ладонь, применил направленный «Иней». Эффект был более чем положительный. Брюхо оборотня и одна из его задних ног намертво примерзла к стальной ограде. Неважно, что большая часть заклинания ушла на ограду. Главное, что эта тварь теперь обездвижена как минимум на несколько часов, которых мне хватит на все. Да и не только мне.

Интересно, подумал я вяло: «А может он сейчас перекинуться в человека? Или нет?» Впрочем, сейчас меня это волновало меньше всего. Короткая схватка выжала меня как лимон, и больше всего хотелось отдохнуть. В зоопарке было по-прежнему тихо. Охрана, как обычно в таких случаях и нос не высунула из дежурки. Чувствуют люди, что не надо сейчас выходить. Незачем.

Ноги меня не держали, и я присел на, кстати, подвернувшуюся лавочку. Посидев немного, я только тогда вспомнил, о Соколове. Позвонил Леону и доложил обстановку. Петр Иванович изъявил желание прибыть самолично. Впрочем, явился он не один, а в сопровождении Меньшиковых, что по-моему было правильно. Богомол – оборотень мог оказаться слишком мощным для одного мага, пусть даже и для Леона. Вся троица во главе с Соколовым довольно вальяжно вышла из искусно провешенного прямо в олений загон портала. Шеф сразу подошел ко все еще изрядно дергающемуся насекомому и внимательно осмотрев его, легким пассом усыпил оборотня. Потом обернулся ко мне и, оценивающе рассматривая, произнес:

– Не плохо, парень, не плохо. Оригинальное решение! Не лежит на поверхности. Сам сообразил, что его можно лишь частично приморозить или кто подсказал?

– Не знаю, Петр Иванович. Честно скажу, не знаю. В голове будто прошептали. Вот и получилось.

– Ну, ну, – Соколов еще раз обошел вокруг богомола. – Какой красавец!

Потом зачем-то потрогал его за ногу и совсем как старый милицейский начальник сказал:

– Ну, судя по размеру – это самка. То есть женщина. Хотя какая разница. Регистрации нет, браконьерство в крупных размерах плюс сопротивление при аресте. Значит, будем оформлять. Так, молодцы, – обратился он к Меньшиковым, – работа для вас. Ясное дело разморозить это – раз. Иначе ее просто не отдерете от ограды. Доставить к месту содержания – два.

– А если он, она, Петр Иванович, опять своими клешнями махать начнет? – озабоченно спросил один из братьев. – Вон они какие…

– Не начнет. Она будет спать еще шесть, – маг посмотрел на часы, – да, шесть часов. Вам этого вполне хватит. Сейчас я пришлю к вам Дашу с Геннадием на транспорте и кого-нибудь из оперативников, – Соколов горестно вздохнул. – Придется вызывать из – под Мурома, из деревни Карачарово… Портал сам им провешу, а то к утру не доберутся.

– Хорошо, шеф, – сразу повеселел младший Даблвань. – Это другое дело. Вчетвером мы ей зададим если что!

– Ты, Миша, главное не дай ей себе голову откусить, – пошутил я. – Богомолы они на это страсть как охочи. Особенно самки и в процессе размножения. А сейчас сам понимаешь – весна. С ними не забалуешь!

– Он постарается, – хмыкнул старший и, дав легкий подзатыльник брату, уже удобно примостившемуся на оленьей кормушке, сказал:

– Чего расселся? А ну пошли работать!

Глава 4

Утро следующего дня началось для меня как никогда приятно. Соколов в связи с моим успехом на ниве борьбы с насекомыми разрешил появиться в офисе, как он выразился «немного попозже». Я посчитал, что «попозже» это понятие растяжимое и решил, пойти к обеду, а точнее уже после него. В итоге до десяти часов провалялся в постели, но потом мне это наскучило и, перебравшись на диван, я включил телевизор. Алена в это время возилась на кухне, делая завтрак. По такому великому событию она тоже решила задержаться дома и побыть со мной.

Вскоре выяснилось, что по всем пятнадцати каналам ящика сегодня ничего интересного не показывали, а кабельное телевидение ставить не имело никакого смысла в виду полного отсутствия у нас с Аленой свободного времени. Убедившись, что смотреть нечего, а лежать просто так мне уже надоело, я изобразил для очистки совести что-то вроде утренней гимнастики и, запахнув халат, прибыл в кухню. Там чмокнув Алену в бархатистую щечку, удобно устроился в своем любимом уголке между холодильником и кухонным столом.

Некоторое время я с интересом наблюдал за ее манипуляциями. Алена заканчивала жарить яичницу-глазунью, единственное блюдо, которое она соглашалась готовить с утра. Да и то не каждый день. Потом сказал:

– Как мало надо человеку для счастья! Всего ничего: небольшой отгул, умная, любящая женщина и успехи в работе.

– Спасибо, но то, что ты сказал, сильно смахивает на формальное поздравление, – брякнув на стол тарелки, немедленно откликнулась Алена. – Такие обычно отсылают друг другу далекие родственники по большим праздникам.

– Смахивает. Ну и что? Вся наша жизнь один сплошной формализм.

– Согласна. Вот тебе, например, как государственному служащему, нельзя больше нигде работать, а ты постоянно ошиваешься в фирме у Соколова. И, надо сказать, довольно успешно. Не ожидала. Забыла, как она называется? Как то смешно… Кстати, чем может заниматься в монтажной фирме человек не умеющий починить даже электророзетку у себя дома?

Алена намекала на мою существенно увечившуюся зарплату. В Патруле платили вполне прилично. Она знала, что я помогаю монтажной конторе Соколова улаживать всякие скользкие дела. Что-то вроде юрисконсульта. Пришлось ей рассказать об этом после того как, в Новогодние праздники в Кремле мы столкнулись нос к носу с гуляющим в веселой компании Соколовым. Естественно Алена его помнила по истории на Светлых озерах. Тогда она приняла его за моего сослуживца. Петр Иванович, будучи слегка навеселе видимо забыл про это и напрямую спросил почему-то не меня, а Алену, когда Сергей заглянет на свою новую работу. Придуманная на ходу общими усилиями легенда о том, что Соколов ушел из ФСБ на вольные хлеба, вышла несколько корявой, но наживка была проглочена. С тех пор Алена знала о моей второй работе.

– ОАО «Альфа и Омега», – сказал я, разливая по чашкам ароматный кофе.

Вообще-то я предпочитаю зеленый чай, но утром правильно сваренный и только что смолотый кофе практичней. Хорошо бодрит.

– Смешно, да? – спросила Алена, усаживаясь напротив меня. – Как будто там работает сам Господь Бог. Или его земной филиал.

– В некотором роде. Ты почти угадала, – буркнул я и, видя ее непонимающий взгляд, разъяснил. – Он там директор, хозяин, а потому Господь Бог.

– Тогда я тоже… Богиня! – весело заявила Алена. – У себя в агентстве я Богиня рекламы!

– Конечно, Богиня, – согласился я, – и не только в агентстве. Ты – моя богиня! Получается, что ты дважды Богиня!

– То есть я круче Соколова! – расхохоталась Алена.

– А кто говорит, нет? Покажите мне этого человека, – воскликнул я. – Мы ему зададим перцу. Научим, как надо уважать высшие силы!

Так за милой и непринужденной домашней беседой быстро пролетели несколько счастливых свободных часов и, вот уже пора на работу. Впрочем, времени еще хватало, и Алена вызвалась подбросить меня на Нижневолжскую набережную, в офис «Альфы и Омеги».

Когда минут через тридцать ее темно-вишневая иномарка, весело поблескивая раскосыми фарами, тормознула напротив здания Патруля, Алена поцеловала меня в нос и спросила:

– Ты как сегодня? Надолго?

– Не знаю, милая, – честно признался я. – Увы. Это знают только Соколовы и Даниловы.

– Все равно не задерживайся, – попросила Алена и, ловко вписавшись в почти сплошной поток машин, умчалась к себе на работу.

На входе не выспавшийся и хмурый Геннадий не говоря ни слова, взглянул на меня сквозь Сумрак и, удовлетворившись этим, посторонился, давая возможность пройти внутрь здания. Вообще-то его место было в дежурке, расположенной в довольно тесном и мрачном вестибюле, но там было почти всегда душно и в хорошую погоду все дежурившие «на калитке» находились снаружи. Даже лавочку специальную приспособили. И вид хороший на Волгу, на проплывающие мимо теплоходы. И воздух свежий. Кроме того, подходящего к офису посетителя, можно было загодя проверить на значительном расстоянии, не впуская в само здание Патруля. Для этой же цели в уличные декоративные светильники, установленные за пятьдесят метров от дверей, были вмонтированы охранные амулеты. Они должны были срабатывать, подавая дежурным сигнал о приближении любого Темного. По крайней мере, все на это надеялись.

– Тебя Соколов уже спрашивал, – сказал он мне в спину.

Обернувшись, я поинтересовался:

– Давно?

– Да часа два назад. Мне показалось, что он не очень доволен.

– Не очень доволен, – раздельно проговорил я. – Что ж, главное, что шеф все-таки доволен, пускай даже не очень. Спасибо, Гена. Пойду каяться. С оборотнем все нормально? Не в курсе?

– Да что с ним сделается? Привезли только под утро и сразу же отправили в Инквизицию. Говорят, там его посадили под замок. Фигурально выражаясь конечно. А Темные уже подали прошение о помиловании столь редкого вида оборотня. Якобы насекомых вообще, а особенно богомолов, в мире всего несколько штук. Вот и стараются. Так сказать охрана окружающей среды. Тоже мне нашлись Зеленые, Сумрак их побери. Ты-то сам как? Тяжело пришлось?

– Порядок, – улыбнулся я и сказал. – Тогда уж они Темно-Зеленые, верно? Ну, я пойду?

– Вали, – махнул рукой маг и вернулся на свой пост.

– Ну и где тебя носит, Муромцев? – шеф был несколько раздражен.

– Вы же сами Петр Иванович, разрешили мне задержаться! – удивился я.

– Да, разрешил, – довольно запальчиво продолжил Соколов, – но немного. А сейчас который час? А?

Я решил лучше, что не спорить и, потупив взор, скромно сказал:

– Я больше не буду. Извините.

– Что ты мне сцену покаяния разыгрываешь, словно красна девица? И-эх, – махнул рукой Леон. – Измельчал народец. Измельчал. Вот раньше, неделями напролет работали. Если надо было.

– Времена не те, Петр Иванович, экология опять же подводит. Люди не те, а значит и Иные не те. Что делать? К тому же трудовое законодательство не разрешает много работать.

– Что делать, что делать? Все равно работать надо! – проворчал шеф и продолжил. – Сока хочешь? Нет? Тогда, у меня для тебя не совсем приятная новость, Муромцев. Хотя, это как посмотреть.

Не люблю я новостей, тем более не совсем приятных. Неужели прознал, старый, что-то о «Фантоме»? Не может того быть. Но делать было нечего, я изобразил, как мог, серьезную мину и приготовился слушать.

– Есть одно специальное задание. И задание это особой важности. Поручить просили только тебе, ибо никто другой выполнить его не сможет.

– Зря я вчера богомола взял, – пробормотал я. – Вот сразу и ответственное поручение.

– Не перебивай Учителя! – оборвал меня Соколов. – Богомол здесь совсем не причем, если хочешь знать. Тебя давно уже просят на это задание.

– Слушаю, шеф. Готов шеф. Приказываете шеф, – пошутил я, чувствуя, однако, что получилось не совсем удачно.

Соколов посмотрел на меня поверх очков, и я подумал: «Почему он не восстановит зрение? Работы на пять минут. Или очки нужны шефу для солидности?»

– Не надо так, Сережа, – сказал, наконец, Соколов. – Это задание не мое. И даже не Европейского бюро Инквизиции.

– А чье тогда? – удивился я.

– Бери выше. Есть такая в общем незаметная в нашей среде конторка. Само по себе название тебе ничего не скажет. Я сам о ее существовании узнал всего несколько лет назад. Но не о ней речь. Сейчас я вообще склонен думать, что даже не она стоит за этим заданием.

От его слов мне стало как-то не по себе, и я сказал:

– Вы меня пугаете, шеф?

– И не думаю. Я сейчас изложу задание. Только то, что тебе надо знать. Ни больше, но и не меньше.

«Во попал кур во щи, – подумал я. – Какая до боли знакомая ситуация. Та же, что и полтора года назад. Только вместо Данилова теперь Соколов. Они что сговорились между собой?»

– … и учти, что на этот раз отказаться не имеешь права. Это индивидуальное задание. Такое редко, но случается, – Петр Иванович подумал и добавил. – Короче говоря, ты, Сергей, должен согласиться сам не зная на что. Ну как?

– А это согласуется с делом Света, шеф?

– Согласуется, согласуется, – успокоил он меня. – Со всем согласуется. Ты его главное выполни.

Я попытался собраться с мыслями:

– Поскольку выбора у меня все равно нет… Я правильно вас понял шеф?

– Совершенно правильно, – важно кивнул Соколов.

– В таком случае, мне больше ничего не остается. Приказывайте.

– А вот приказывать не могу, – ухмыльнулся Леон. – Хоть ты и не можешь отказаться, дело это сугубо добровольное. Такой вот парадоксус, ученик. Теперь о задании. Получать пилотское свидетельство тебе уже некогда. Летать ты можешь и ладно. А там если что справишься за счет Силы. В крайнем случае, если боишься, возьми в помощь своего любимого инструктора. Он, кстати, еще живой?

– Назимов-то? Михаил Иванович? Живой. Что ему сделается. Вчера летали вместе.

– Ну, мало ли, что. Все же авиация, да еще вы, способные курсанты.

Слушая Соколова, вальяжно развалившегося в кресле, с бокалом любимого им апельсинового сока, я вспомнил прошлогодний случай. Тогда курсант аэроклуба, во время тренировочного прохода над полосой, вместо того, что бы перед набором высоты прибавить обороты двигателю, по какой-то одному ему известной причине неожиданно вовсе убрал газ. До малого. И это, на высоте двух метров! Впереди, рукой подать, торец бетонки, а за ним болото и дальше в нескольких сотнях метров – вырубка. При этом на остаток полосы, со скоростью под двести километров в час они уже явно не попадали. Ситуацию спасла мгновенная реакция Назимова тут же давшего двигателю взлетный режим и, практически не потеряв скорость, самолет взмыл вверх. Размышляя над этим случаем мне пришло в голову, что в чем-то шеф был все же прав.

– О чем задумался, курсант – недоучка? – возвратил меня к действительности Соколов.

– Да так, о том смогу ли поднять в воздух незнакомый вертолет?

– Сможешь, – пообещал шеф. – Вот возьмешь Назимова и сможешь. Судя по тому, что мне порассказали, летать с ним вполне безопасно. Итак. Не будем больше отвлекаться. Задание на первый взгляд довольно простое. Надо просто тупо выполнить обязанности наподобие курьерских. Или экспедиторских. Но, – Соколов поднял вверх брови, – это только на первый взгляд. Есть на нашем Российском Севере город Салехард. Слыхал?

– Да, шеф.

– А может и бывал?

– Нет, шеф.

– Не бывал, так и ладно. Может оно и к лучшему, – без сомнения заявил Соколов и продолжил. – До него ты доберешься со своими спутниками обычным способом…

– Простите шеф, – я позволил себе прервать Соколова, – я буду не один?

Маг посмотрел на меня и спросил:

– А я разве не сказал?

– Нет, Светлый, не сказали.

– Так, – Соколов отставил полупустой бокал, снял очки и потер переносицу. – Не сказал… Эклер. Может мне пора на пенсию? Значит тогда вот что. Ты, естественно в таком серьезном деле будешь работать не один. У тебя будет группа обеспечения. Они будут работать на тебя, выполнять твои указания ну и все такое прочее. В конце концов, защищать, если придется. Но это так. На крайний случай. Думаю, что до этого не дойдет.

– Меня это утешает, шеф, – я попытался за этой шуткой скрыть охватившее меня беспокойство.

За время учебы и работы в Патруле я научится доверять своим ощущениям. Они почти никогда меня не обманывали.

– Если все пойдет, как задумано, я лично, – шеф, для убедительности почему-то ткнул пальцев в стол, – никакой опасности не вижу. Так, что перестань дергаться. Твоя Алена получит тебя назад в целости и сохранности.

– Я ей передам, Петр Иванович. Она обрадуется.

– А вот этого, естественно делать не надо. Слушай дальше. В Салехарде в аэропорту, собственно говоря, там и начинается твоя э… миссия, вы возьмете «Ан-24». На нем сами, без экипажа, на этот раз уже ты, Назимов, если захочешь, и с вами еще четыре Иных, перелетите в Усть – Усинский аэропорт. Это несколько южнее и восточнее. Там не очень далеко. Что-то около полутора часов полета. Аэропорт почти не функционирует. Принимает только вертолеты, но тем лучше. Меньше свидетелей. Заказчики проверяли, говорят, полоса вполне пригодна для посадки. В Усть – Усинске тоже есть подходящие для твоего задания машины. Вертолеты. В том числе один почти новый семиместный «Белл», каких-то местных старателей. Одного из членов группы оставишь охранять самолет. Кого? Решишь сам. Теперь дальше. На вертолете, ты должен будешь выйти на точку, которая будет обозначена на карте. Каковую карту в свою очередь тебе вручит в Салехарде представитель э… честно сказать я сам толком… хотя, я тебе это уже говорил. В общем, он наш в некотором роде коллега. Сам поймешь. Он же даст тебе дополнительные инструкции.

– Подождите, подождите, шеф, – остановил я не в меру разошедшегося Соколова. – Какой «Ан-24»? Почему именно он? И какие полеты на Севере? Не говоря уже о выходе на вертолете в конкретную точку. Да еще, скорее всего, над тайгой? Вы о чем?!

– Над тайгой. Над ней родимой. Не над пустыней же? Где именно, не знаю, но догадываюсь, что в самом глухом месте, – почти радостно подтвердил шеф. – Я вижу, тебя что-то беспокоит?

– Ха! Беспокоит! Петр Иванович, где я, а где «Антонов»! Я учился летать на «Цессне» и на украинском «Х-32», у которого крейсерская скорость сто десять. По сравнению с ними предлагаемый вами самолет – просто лайнер! У него же взлетный вес за двадцать тонн. У него посадочная двести с гаком! Нет, вы как хотите, а я не справлюсь.

– В самолете вас будет мало, лететь не далеко. Поэтому вес будет меньше, – успокоил меня шеф. – Я уже консультировался. К тому же других аэропланов там просто нет. Да и не сядут они в том Усинске. Полосы не хватит. Пара тамошних старых сельскохозяйственных бипланов к полетам давно не пригодны. Сгнила обшивка крыльев. Кроме того, из соображений безопасности, заказчики не желают иметь дело с одномоторными самолетами.

– Нет, нет, шеф и еще раз нет. Так не пойдет. Это же невозможно… Я, просто не смогу!

– Возможно! И сможешь! – резко оборвал меня Соколов. – Запомни, для тебя нет ничего невозможного! Ты, Иной! Не сможешь лететь по-человечески – применишь Силу. Полетишь, как Иной. Справишься. Если хочешь, то это приказ! Или ты думаешь, что я об этом не подумал? Заказчики считают, что ты, особенно если будут помощники – справишься. И они меня убедили. Не скажу как, но убедили. Поэтому молчи и слушай. В этой самой неизвестной пока нам с тобой точке ты посадишь вертолет. У вертолета оставишь Назимова. Не столько караулить, поскольку людей там не бывает, сколько потому, что дальше ему идти будет просто нельзя. В вертолете вы оставите всё. Включая телефоны, навигаторы, ключи, ножи и прочее. Переоденетесь в одежду из натуральных материалов, которую вам обеспечит заказчик. По компасу, который тебе разрешается взять, вы пройдете около двенадцати километров в другую точку, также отмеченную на карте. Приземлиться сразу в нужном месте нельзя. Там просто нет места для посадки. Когда идти вам останется около двух километров, сквозь Сумрак ты сможешь увидеть цель э… путешествия. То, что ты найдешь в указанном месте, вы доставите к вертолету, потом, не задерживаясь, на самолете в Салехард. За груз отвечаете даже не головой, но развоплощением. На этом твое задание, по крайней мере, я на это надеюсь, закончится. Рейсовым аэропланом, уже как простые пассажиры вы вернетесь в Нижний. Прямых рейсов в Салехард нет, поэтому будете делать пересадку в Москве. Кажется в Шереметьево. И туда и обратно. Билеты заказаны. Это все.

Соколов торжественно водрузил очки на нос, посмотрел на меня поверх них и спросил:

– У тебя есть вопросы?

– Можно сока, Петр Иванович? У меня от всего этого в горле пересохло.

– А я тебе сразу предлагал, – язвительно заметил шеф, наполняя мне бокал. – Сто раз говорил, слушай своего Учителя.

Вопросы у меня были. Много вопросов, но я понимал, что на большинство из них Соколов не сможет, либо не захочет отвечать. Поэтому я спросил:

– Какая полоса в Усть-Усинске?

– Грунт, – лаконично ответил Леон. – Заказчики намерили девятьсот метров. Говорят, хватит. Раньше было больше.

– А как они мерили? – сильно поинтересовался я, подозревая, что здесь может быть подвох.

– Ну, наверно через Сумрак. А может и по компьютеру. Говорят, есть такие программы. Я точно не знаю. Не лететь же тебе из-за такого пустяка? – беспечно отозвался шеф.

– Да, действительно, – задумчиво произнес я.

Ни тот ни другой способ не гарантировали точности измерения. Тем более, что самолеты там давно не летают.

– Что за груз?

Соколов побарабанил пальцами по крышке стола и нехотя сказал:

– Я не знаю, Сережа. Знаю только, что груз опасен для человека и для подавляющего большинства Иных. Могу лишь догадываться, но догадки ничего не дают.

– Весело! – присвистнул я. – Ну а для меня? Для меня он опасен?

– Заказчики почему-то считают, что нет. Я им верю, – шеф помолчал и добавил. – И в конце концов, Сергей, у нас, в Ночном Патруле, принцип добровольности не работает. Здесь почти как в армии. Надо значит надо. Мне обещали, что все закончится благополучно. В Салехарде тебе все объяснят. Впрочем, я это уже говорил. Главное не нарушай данных инструкций.

– Обещали, – хмыкнул я и пробормотал мой вольный вариант выдержки из известной сказки Леонида Филатова:

– И мне надобно добыть, то, Чаго На Белом Свете Вообче Не Может Быть. Надо записать названье, что бы в спешке не забыть.

– Типа того, – спокойно подтвердил Соколов. – И я полагаю, что ты очень близок к истине. Там, в тайге, что-то лежит. Судя по всему весьма ценное. И, лежит давно. Кроме того, оно не так велико, потому, что поместится в вертолете. Но и не мало, поскольку с тобой летят помощники. Это что-то интересует наших с тобой заказчиков. Настолько интересует, что они решились выйти из тени, где обычно всегда и пребывают. Почти с начала времен. Если быть точнее, то с подписания Контракта. И заметь, они почему-то выбрали именно тебя. Если я найду на это ответ. То… то нам с тобой будет спокойнее.

– Да кто они такие, Петр Иванович, – возмутился я. – Мифическая Мировая Инквизиция?

Соколов улыбнулся:

– Ну почему сразу мифическая? И откуда это у нашей молодежи такие неточные знания? Во-первых, не Мировая, а Всемирная, да еще объединенная к тому же, а во-вторых, как и автор «Копья мага», Радомир, мы с тобой это не далее, как вчера выясняли, она реально существуют. Вернее Инквизиция-то существует, а вот Радо…, – шеф застыл, глядя на меня с открытым ртом. Потом с усилием закрыл его и, глотнув сока, сказал:

– И, тем не менее, я думаю, что это не она. Не бери в голову. Тебе еще рано о таких вещах думать. Молод и не опытен. Просто исполни задание и все.

– Думать никогда не вредно, Петр Иванович, – возразил я Соколову.

– Не спорю, но не в этом случае. Потому как от этих твоих дум, ничего кроме вреда не произойдет.

– Это почему же? – удивился я.

Шеф вздохнул и сказал:

– Да потому, что есть еще одно обстоятельство. О нем ты должен был узнать уже в Салехарде от представителя заказчика, но так и быть скажу сейчас. Учитывая твое настроение. Дело в том, Сергей, что два или больше Иных из твоей группы будут Темные.

После этих слов в кабинете Соколова повисла гнетущая тишина. Усмехнувшись, он произнес:

– Вот видишь, нерадивый ученик чародея. Не все так просто в этом мире. Он не черный и не белый. Он еще бывает и серым. И еще мир бывает разным…

Когда я, наконец, обрел дар речи, то выпалил первое, что вертелось у меня в голове:

– С Темными работать не буду.

Соколов подвинулся ко мне, опершись локтями на стол, и заговорил мягко и убедительно, как мог делать только он один:

– Сережа, бывают ситуации, когда надо вместе тушить пожар в доме, а не разбираться, кто виноват, а кто нет. Иначе дом сгорит. И в проигрыше будут все. Сейчас видимо не до мелких разборок между Светлыми и Темными. Это именно тот самый случай. У тебя в группе от Нижегородского Патруля будет старший Меньшиков и Светлый маг второго уровня из Питера. Кто будет со стороны Темных, я не знаю. Возможно Инквизиторы, но это неважно. Надо, надо тушить пожар, Сережа. Поверь мне.

– Вы в этом уверены? – спросил я шефа.

– Думаю да. Потому, что среди заказчиков, если я правильно все понял, есть и Темные и Светлые. Есть даже дрампиры.

– Кошмар какой-то… А это еще кто такие?

– Именно так, Сергей. Кошмар. У меня на памяти был один сходный случай, когда объединились все Светлые и Темные. Не руководство наших оперативных служб, для решения каких-то локальных задач, что бывает довольно часто. Лучший пример тому недавний Московский кризис. А именно все Иные. Так вот, тогда Всемирная Инквизиция объединила всех. Или почти всех. Похоже, что аналогичная ситуация назревает и сейчас. Я понимаю, тебе сложно все сразу понять и прочувствовать. Но ты уж постарайся. Или просто поверь мне. Время у нас еще есть. Правда, – сразу оговорился он, – немного. А дрампиры… это дрампиры. Считай их теми же вампирами, не ошибешься.