Текст книги "Красный террор в годы гражданской войны"

Автор книги: Юрий Фельштинский

Соавторы: Георгий Чернявский
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 28 страниц)

Надо сказать, что знакомство русских с Баргой, или как теперь называют Хулунбуиром, относится задолго до мировой войны, когда забайкальские казаки пригоняли сюда свой скот на выпас, заготовляли сено, "зверовали" и пр.

Во время мировой войны, а в особенности гражданской, забайкальские казаки и крестьяне стихийно устремились в Баргу. Сначала волна эмигрантов осела в долинах реки Аргунь, а затем стала спускаться по рекам Гану, Дербулу и Хаулу, достигнув железной дороги в районе станции Якеши.

В гражданскую войну, начиная с 1919 г., еще при власти атамана Семенова202, сельские хозяева-скотоводы, жившие в долинах реки Аргуни с семьями, скотом и домашним скарбом, группами и в одиночку перебираются на китайскую сторону и, наконец, оседают вокруг старых заимок в ожидании лучшего времени у себя на родине.

Однако надежда на скорое возвращение домой все откладывается и откладывается, и эмигрировавшее население приступает к распашке земель для посева хлеба, так как отдаленность района от производящих центров и дороговизна привозного хлеба побуждают заняться земледелием. Особенно сильный толчок к распашкам дали годы гражданской войны (1918–[19]20), когда русские эмигранты приступили к распашке земли не только в Трехречье, но и в окрестностях станции Якеши и в долине Мяньдухе.

Так впервые в Барге, где преобладающим населением являются кочевые и охотничьи племена, зарождается земледелие, которым вскоре, наряду с русскими эмигрантами, начинают заниматься и китайцы.

Чтобы узаконить явочный порядок распашки баргинских земель русскими, хайларское вице-консульство еще в 1914 г. заключило с местными властями соглашение о предоставлении права аренды земельных участков в Барге русскими "сроком до 12 лет для посевов вдоль р. Аргуни от Старого Цурухайту до Меректа, а также по реке Хайлар и ее притокам и вдоль линии КВЖД203".

По этому соглашению русским подданным предоставлено право возводить постройки на арендованных участках.

Порядок пользования землей для русских эмигрантов до 1926 г. заключался в выборке разрешительного свидетельства у местных китайских властей, которое носило странное название "Условие найма рабочих для засева земли". Арендатор земли называется рабочим, а фактически, по смыслу условия, он является арендатором на один посев из части урожая.

С 1926 г. условия пользования землей в Трехречье, согласно постановления начальника Хулунбуирского округа, вновь изменяются: эмигранты могут оставаться и заниматься сельским хозяйством только при условии принятия китайского подданства или поступления в так называемые "наемные рабочие" к китайскому обществу, арендовавшему у правительства район Трехречья.

Эти условия, однако, не распространяются на другие районы. Там по-прежнему земледелием может заниматься каждый, получивший разрешение от местных властей.

Эмигранты Трехречья после долгих обсуждений решили перейти в разряд "наемных рабочих", так как не считали возможным для себя изменять свое подданство. Для советских граждан, жителей Забайкалья, достаточно "пропуска, полученного от китайских властей на переход границы". И уплатив арендную плату, они могут приступать к обработке облюбованного участка земли.

Земли в Барге исключительно плодородны. Еще в 1910 г. Хулунбуирский Даоинь204 Сун Сяолян писал: "Здесь почва черноземная с незначительным содержанием песка; засухи и наводнения не причиняют забот, и это -превосходное место для заселения".

Русский земледелец-колонизатор быстро оценил преимущества этого района и предпочтительно стал заселять Трехречье. И в сравнительно короткий период времени пустынный район Трехречья, заселенный русскими эмигрантами, бежавшими от притеснения большевиков и их разорительных приемов обложения, стал неузнаваемым, превратившись в населенный, земледельческо-скотоводческий район, куда потянулись с товарами и за сырьем торговцы, и о Трехречье заговорили, как о богатом, быстро экономически развивающемся районе Хулунбуирского округа.

В самом деле, к северу от КВЖД в настоящее время имеется до 60 русско-китайских поселков с числом хозяйств 1 300 и населением до 7 000 человек. Здесь, впрочем, русское население (эмигранты) не превышают 35% общей численности населения этой части района. Обратную картину дает район Трехречья (Ган, Дербул, Хаул) – здесь русские эмигранты составляют 9/10 общего количества населения, а 1/10 приходится на китайцев.

В частности, число хозяйств и численность населения по долинам рек Трехречья представляется в таком виде:

В долине р. Гана имеется девять русских поселков с 202 хозяйствами и 1130 лиц обоего пола (число китайских хозяйств – 18 и 85 лиц обоего пола).

В долине р.Дербула – восемь русских поселений с 151 хозяйством и 865 жителями обоего пола (число китайских хозяйств – 27 с 115 жителями обоего пола).

В долине р. Хаула – 4 селения с 22 хозяйствами и 135 жителями обоего пола (китайских хозяйств нет).

Таким образом, всего в Трехречье насчитывается 21 селение с 375 хозяйствами и 2 130 жителями обоего пола.

Население района Мергело-Хайларской долины состоит преимущественно из русских эмигрантов – забайкальских казаков, бурят и тунгусов (китайцев нет). В пяти поселениях этого района насчитывается 183 хозяйства и 115 юрт с числом населения обоего пола русских – 1 200 и бурят – 610.

К югу от железнодорожной магистрали русские обосновались в бурятском (Уолетском) хошуне205, в долине р. Чинхэ, численностью до 40 заимок с населением до 250 человек.

Всего, следовательно, по речным долинам насчитывается 799 русских хозяйств с 4 619 населением обоего пола.

Во всей же Багре насчитывается 80 000 человек населения. Причем на первом месте идут кочевники-монголы – до 28 тыс. чел., второе место занимают русские – 23 тыс.; затем китайцы – 18 тыс. и остальное падает на бурят, тунгусов, дауров, орочен, якутов и др.

Основное занятие русского населения Барги, и, в частности, Трехречья -скотоводство, земледелие и промыслы (главным образом, охота на пушного зверя).

За последние годы начинает развиваться маслоделие и торговля.

Обширные пространства остречных лугов206 в прекрасных долинах рек Аргуни, Трехречья и Мергела, общественные пастухи, хорошая урожайность трав и незначительная арендная плата за выпас и сенокос – все это создает благоприятные условия для скотоводческого хозяйства русских эмигрантов и дает возможность увеличивать и без того уже многочисленные стада.

В долинах указанных выше рек (Аргуни, Трехречья и Мергела) насчитывается: лошадей – б 326, рогатого скота – 21 728, овец и коз – 55 796, свиней – 1 600, что дает в среднем на одно хозяйство: 8 лошадей, 27 голов рогатого скота, 69 овец и 2 свиньи.

Рогатый скот в русских хозяйствах играет значительную роль. За последнее время усиленно стало развиваться промышленное маслоделие, продукция которого находит большой сбыт в Харбине.

Начало маслоделию в Барге было положено русскими эмигрантами -забайкальскими казаками в 1920 г., когда, перекочевав с многочисленными стадами в богатейшие пастбища Трехречья, они приступили к кустарной выработке масла, спрос на которое с закрытием пограничной полосы значительно возрос в Маньчжурии.

Из 17 маслодельных заводов, насчитывающихся в настоящее время в Барге, вне пограничной полосы отчуждения – в Трехречье и к северу от станции Якеши, к Мергелу, имелось – 9 заводов и 7 отделений по скупке масла. Молочное стадо в Трехречье в Мергело-Хайларской долине составляло – до 5 тыс. голов.

Теперь с разорением маслодельных заводов и угоном скота, произведенными красными, производство масла в значительной степени подорвано, и трудно думать, что оно в скором времени будет восстановлено.

Общий размер посевной площади в Багре ничтожен, не превышает 6,6 тыс. га (6 522 дес.) или на 100 душ оседлого населения приходится 16 га. Из этого количества наибольшая распашка наблюдается в Приаргуньи, затем идет пристанционная полоса – район станции Якеши и Мяньдухе, и последнее место занимает Трехречье.

В частности, размер посевной площади хлебных и технических культур для 1926 г. распределяется так: пристанционная полоса 1 138 га, или 1 035 дес. Приаргунье (с Усть-Уровым) 4 642 га, или 4 220 дес. Трехречье 742 га, или 675 дес. Всего 6 522 га, или 5 930 дес.

Ввиду высокого качества трехреченской пшеницы (натура ее самая высокая в крае – 140 зол.) она пользуется большим спросом на Харбинском рынке (для кондитерских изделий).

Производится попытка, и довольно удачная, посевов льна и табака в Трехречье, что открывает перед русским населением новые возможности в сельскохозяйственном сбыте.

Лес – богатство Барги. Западный склон Большого Хингана на всем своем протяжении от р. Амура до южной пограничной части покрыт девственной тайгой. Площадь под лесом равняется приблизительно одной пятой общего пространства. [Из] древесной растительности [большая часть] приходится на даурскую лиственницу, затем идет белая и черная береза с ничтожной примесью осины.

Лесные концессии в Барге появились в 1914 г., в период автономии Барги, когда состоялось соглашение между монгольскими властями и российским вице-консулом в Хайларе о предоставлении русским гражданам в эксплуатацию лесных площадей. Договоры концессионеров с монгольскими властями впоследствии были подтверждены соглашением Пекинского правительства.

Общая площадь концессий, а также пространство, занятое подделовым лесом, по четырем концессионным предприятиям равно 22,7 тыс. кв. км. (20 тыс. кв. верст), в том числе подделовым лесом – 7,3 тыс. кв. км.

Этими общими данными я мог бы закончить хозяйственно-экономическую характеристику Барги, и в частности – Трехречья. Нужно, вообще, отметить, что Хулунбуир в экономическом и торговом отношениях представляет большой интерес для широких коммерческих кругов, и не только русских. Как известно, Барга ежегодно выбрасывает на рынок на 4,5 млн. мест[ных] долларов пушнины. Продукты скотоводства – шерсть, мясо, молочные продукты также составляют важную статью дохода не менее чем на 4–5 млн. мест[ных] долларов (100 золотых руб. – 13 мест[ных] долларов).

Богатые лесные площади Хулунбуира обещают большое будущее для лесопромышленности.

Ежегодная добыча рыбы в хулунбуирских озерах достигает 300 тыс. пудов, причем этим не исчерпываются все возможности.

Кроме того, большой интерес представляют полезные ископаемые, в частности золото, уголь, железо, мрамор, известь, гипс, горный хрусталь, сода и соль. Эта область, впрочем, исключительно для приложения промышленного капитала.

Коммерсанты же могут в надлежащей степени развить торговлю, снабжая население Барги разными товарами взамен пушнины и продуктов животноводства.

Русские эмигранты за сравнительно короткий период времени легко приспособились к местным особенностям и превратили пустынный край в населенный, земледельческо-скотоводческий район.

Слухи о Трехречье далеко разнеслись по всему Забайкалью, Приамурью и Маньчжурии. Сюда потянулись с товарами коммерсанты, и о Трехречье заговорили как о богатом и многообещающем крае.

Какой поучительный урок! Русских эмигрантов в Трехречье от родины отделяла только пограничная река Аргунь. Живя, в сущности, рядом с Забайкальем, почти в одинаковых естественно-географических условиях, но под разными политическими системами управления, забайкальцы и трехреченцы, однако, находились в резко противоположных условиях хозяйственной жизни: первые страдали от голода и были постоянно под угрозой ЧК, вторые – жители Трехречья – скоро забыли нужду и личными усилиями нерегламентированного свободного труда создали свое благополучие, которому стали завидовать те, кто не мог свободно уйти из-под коммунистической опеки в родном крае.

В головах этих обездоленных людей нередко, вероятно, вставал вопрос: "Почему?" И вероятно, потому все чаще коммунисты стали уделять внимание трехреченцам, которых они обратили в "белобандитов", якобы под видом мирных жителей концентрирующих свои силы для нападения на советскую родину. По адресу трехреченцев сыпались страшные угрозы, которые, наконец, и были приведены в исполнение.

Между тем, как вы видели, трехреченцы никакого отношения к "белобандитам" не имели. Укрываясь от гражданской войны, русское население Трехречья меньше всего собиралось нападать на Россию. И до, и после советско-китайского конфликта207 население Трехречья продолжало оставаться нейтральным и чуждым какой-либо политики.

И характерно, что попытки со стороны организаторов белых отрядов втянуть в свои отряды население Трехречья встретили со стороны последнего решительный отпор; а один из таких отрядов, пытавшийся хозяйничать в районе, жители просто насильно выдворили из своих пределов. И вот – над этим мирным населением разразилась неожиданная катастрофа.

Кровавый набег на Трехречье, как теперь выяснилось, не был случайным нападением отдельной шайки погромщиков-партизан или грабителей, а является организованным набегом коммунистических военных частей ГПУ, сделанным одновременно в нескольких пунктах. Переправа через реку Аргунь была совершена в один день, 28 сентября. Отряд, разгромивший поселки Цанкур и Тынэхэ, прошел предварительно от реки Аргуни около 150 верст и потом только 1 октября явился в населенный район и учинил свою расправу. Что же касается другого отряда, вышедшего сразу в населенный район на берегу Аргуни в 300 верстах от Халара, то там расправа имела место еще 28 сентября.

В этот день отряд красных, состоявший из набранных в районе Нерченска молодых коммунистов и местных бывших каторжан, но предводительствуемый военным командованием Красной армии, переправился на правый берег Аргуни под прикрытием моторного катера, вооруженного пулеметами.

Переправившийся отряд численностью около 200 человек встретил на китайском берегу сопротивление небольшого китайского кордона, численностью в 10 человек, стоявшего в поселке Домасово.

В результате этого столкновения начальник кордона и б человек солдат были убиты и лишь четверо, отстреливаясь, успели отойти.

Тем временем красные ворвались в поселки и приступили к расправе над ничем не повинным населением.

Поселок Камары подвергся немедленному же разграблению; почти все жители, не успевшие бежать и не ожидавшие над собой расправы, были уничтожены, а имущество их разграблено и дома сожжены.

Во время этого налета коммунисты проявили исключительную жестокость и зверски убивали мужчин, женщин и детей.

Перешедши в соседний поселок, Домасово, насчитывавший несколько десятков дворов и являющийся в этом районе самым крупным и богатым, отряд красных окончательно озверел.

Расстреливали и убивали на месте не только мужчин и женщин, но и малолетних детей.

Были случаи, когда детей хватали и с высокого берега бросали в волны Аргуни, посылая "спасать родителей". Когда же в одном случае обезумевшая мать, бросившись за ребенком, выплыла с ним, то тут же на берегу прикончили и мать, и ее ребенка.

Ворвавшись в дом местного хуторянина Зырянова, эти звери не остановились перед убийством его трехмесячного сына. Ребенка, заплакавшего в люльке при появлении красноармейцев, один из вошедших выхватил из люльки и разорвал на глазах матери пополам.

Ограбив и уничтожив целый ряд прибрежных по Аргуни беженских поселков, красные переправились обратно на свой берег, увезя с собой все награбленное имущество. Все дома были сожжены и поселки почти сравнены с землей.

Трупы расстрелянных остались валяться на улице, где их пожирали свиньи и собаки.

Та же примерно картина кровавого разгрома рисуется при нападении второго отряда на поселок Тынэхэ и Цанкыр, в составе 50 человек.

Отряд красных пришел на хутор на рассвете 1 октября. Предводитель банды был одет во все красное. Даже имел красные сапоги. Всех жителей собрали на площадь. Затем, отделив женщин, красные приказали им возвратиться в дома и заняться приготовлением чая для отряда.

Мужчин же они повели на бугор, где находилось кладбище, и тут расстреляли их из пулеметов. Тех, кто остался жив, добивал начальник.

Перед расстрелом он обратился к мужчинам с вопросом:

– Знаете вы, кто мы?

– Товарищи... знаем... – был ответ.

– Зачем вы ушли от нас из СССР?

Потом началась казнь.

В числе банды был некий казак Топорков. Его родная сестра была замужем за одним из жителей хутора. Сестра на коленях просила не убивать ее мужа, но бандит ответил ей на это:

– Тебя не трону, возьму с собой и прокормлю, а его убью.

Из мужского населения поселков Тынэхэ и Цанкыр осталось в живых только трое. В Цанкыре спасся Пешков – он успел надеть женскую одежду и взять на руки ребенка.

Когда к нему в дом ворвались красные, то на вопрос где муж, переодетый Пешков ответил: "Уехал на покос".

В Тынэхэ один из казаков спасся чудом. Пули только его задели, и он был завален трупами.

Зверски умучена семья Кругликова. Они ехали по тракту из Цанкыра в Хайлар на пяти подводах со сливочным маслом, когда их настигли красные бандиты и перебили, привязали к телегам, забросали сливочным маслом и подожгли. Обгоревшие трупы Кругликова, его жены и трех ребятишек были вскоре найдены в степи.

По последним сведениям, разгромлены поселки Тынэхэ, Цанкыр, Камары, Домасово, Наждин, Кули и Лабдарин.

В пятницу 4 октября в пять часов утра в хутор Тынэхэ вновь ворвались советские кавалеристы и учинили вторичный разгром. Они взяли по выбору женщин и 50 лучших лошадей и угнали их к советской границе. Судьба пленных женщин пока неизвестна.

Всего по приблизительным подсчетам пока установлено убитых в Тынэхэ -64, Цанкыре – 24, Домасово – 50. Советские информаторы сообщают, что разбиты "белогвардейские отряды" и при этом указывают, что убито 140 человек "белобандитов".

По сведениям, полученным харбинской газетой "Рупор" из иностранных источников, зверская расправа с русским населением в Трехречье была произведена по инициативе Доненко, назначенного недавно из Москвы членом Реввоенсовета Дальневосточной армии и начальником ГПУ. Доненко в прошлом -чекист, известный своими зверствами в период гражданской войны на юге России208.

Зверское избиение беззащитного и мирного русского населения хуторов и селений Трехречья советскими отрядами глубоко взволновало всю русскую часть населения Харбина и линии Китайской Восточной железной дороги. Русское население Дальнего Востока, как и иностранцы, считают трехреченскую бойню беспримерным преступлением даже для советской власти.

В ряде обменов мнений между общественными организациями определилось солидарное решение в необходимости поставить в известность культурный мир о факте нового злодеяния советской власти. С этой целью русские общественные группировки Харбина и других мест решили отправить телеграммы воззвания к политическим деятелям и руководителям государственной жизни Китая, Японии, Соединенных Штатов, Англии, Франции, Италии, Германии и др[угих] стран.

Потоки крови безвинно истребляемого населения Трехречья, кровь детей -взывают к человеческой совести. Голос русского протеста должен быть услышан культурным миром. Иначе звериный закон должен восторжествовать и утвердить свое господство. Но этого не может и не должно быть...

В Хайларе и Якеши к 20 октября уже сосредоточилось около 1 200 беженцев. Кроме того, несколько тысяч человек двинулись с насиженных мест и не могут попасть к линии КВЖД вследствие небывалого разлива рек. Это же обстоятельство лишает возможности вывести скот, главное достояние крестьянского населения Трехречья. В большинстве случаев население Трехречья не имеет возможности собрать свой урожай, который в некоторых местах достигает 300 пудов с десятины, оставив свои нивы неубранными.

Разоренное, лишенное крова, потерявшее близких и родных, замученных большевиками, население разбегается по лесам Трехречья, направляясь к линии железной дороги, спасая свою жизнь от ужасов перенесенного разгрома.

Помимо той части населения Трехречья, которая бежала из районов, подвергшихся нападениям красных, осталось много поселков в самом центре Трехречья, откуда население не имело возможности выбраться. Между ними и линией железной дороги остается пространство примерно в 160 километров. С севера эти поселки совершенно открыты для нападения красных, так как большинство переселенцев-эмигрантов оттуда вышло, но и западная граница не менее открыта для вторжения красных, особенно после рекостава.

Таким образом, русское население находится под непосредственной опасностью повторения октябрьских кровавых событий. Для спасения населения, скота и хлеба нужны быстрые мероприятия и большие средства.

В Харбине, Шанхае и др[угих] местах создались комитеты помощи трехреченцам. Организуется материальная и медицинская помощь пострадавшему от большевистского погрома населению.

На одном из распорядительных заседаний постановлено просить русскую и иностранную общественность о помощи пострадавшему населению от красного террора.

Ряд русских общественных организаций, в том числе и политические группировки (социалисты, группа "Крестьянская Россия"209 и др.), обратились с особым воззванием к населению и общественному мнению Европы и Америки.

"Во имя гуманности Китай предоставил святое право убежища русским крестьянам, дал им возможность мирным трудом зарабатывать кусок хлеба, -читаем мы в обращении к народам мира Харбинского комитета помощи трехреченцам. – Большевистская власть без объявления войны Китаю внезапно послала своих солдат на китайскую территорию – отнять это последнее убежище у русских изгнанников и тем надругаться над обычаем убежища, который освящен вековой историей человечества...

Произвол, насилие и надругательство над человеческой личностью всегда вызывали протест и возмущение у всех культурных народов...

Мы верим, что мировая совесть осудит и заклеймит неслыханное злодеяние наших дней.

Мы просим вас:

1) Заявить и поддержать, где следует, решительный протест против вышеописанных кошмарных злодейств и принять все зависящие меры против возможности их повторения.

2) Войти с предложением к правительству Китайской республики о создании международной комиссии для расследования зверств над мирными жителями Трехречья, нашедшими право убежища на территории Китая.

3) Предложить своим национальным благотворительным организациям во имя милосердия прийти на помощь разоренному населению Трехречья".

Комитетом разосланы телеграммы-протесты всем правительствам Западной Европы и Америки, Китая и Японии.

"Никто не должен уклоняться от выполнения своего долга человека и гражданина. Никакими мотивами не может быть оправданы пассивность и молчание.

Все граждане без различия подданства и положений, все трудящиеся и интеллигенция, русские эмигранты и советские подданные – все должны принять участие в кампании общественного протеста. Всеми должно быть сделано все, чтобы разбудить совесть человечества, чтобы взоры всего мира привлечь к трагической участи распинаемых в Трехречье наших соотечественников", -читаем мы в обращении социалистических группировок г. Харбина.

Воззвание дальневосточной группы "Крестьянская Россия" после подробной информации о событиях в Трехречье заканчивается следующим обращением:

"Жертвы московских палачей – несчастные женщины и дети – вопиют о защите.

Люди, мир, Лига Наций, Второй Интернационал210, социалистические и буржуазные правительства, назначайте срочно комиссию для расследования злодеяний московских палачей...

Люди, верующие в Бога, – на заупокойную панихиду по несчастным жертвам.

Социалисты – на митинги протеста против зверских убийств московских палачей.

Крестьяне всех стран, – шапки долой перед свежей могилой наших братьев-тружеников, расстрелянных московскими палачами".

По инициативе Харбинского русского студенческого общества был организован митинг протеста и выработано обращение к народам мира.

"Мы обращаемся ко всем вам, – говорится в этом обращении, -культурные, просвещенные и просто честные люди Европы, Америки, Азии и Австралии. Если вы уважаете себя и привыкли следовать велениям голоса совести, – открыто заявите на весь мир, что вы все, по крайней мере, хоть осуждаете эти неслыханные коммунистические зверства...

Просим всех без исключения русских людей, рассеянных во всех странах мира, присоединиться к нашему протесту..."

Да, молчать нельзя. Нужно громко кричать о трехреченских жертвах коммунистического режима. Необходимо, чтобы голос русских беженцев, призывающих к протесту и помощи, был услышан, наконец, просвещенным европейским и американским обществом.

"Мы считаем весьма важным, чтобы русская демократия в Европе организовала по этому поводу широкую кампанию, дабы сделать ее авторитетной для широких демократических и социалистических кругов Европы, – читаем мы в письме социалистических группировок, напечатанном в журнале "Дни"211, -Европа слабо, видимо, верит выступлениям правой эмиграции. Только ваш авторитетный голос русского демократического социализма может придать этой кампании силу и значение в глазах трудящихся Европы.

В основу этой кампании нам, с места, кажется, могут быть положены следующие начала:

1) Советский отряд учинил расправу не на территории СССР, а на чужой территории, вторгнувшись в глубь Китая на 150 верст.

2) В этом районе расположены только русские беженские поселки забайкальских казаков, и никаких других населенных поселков нет.

3) Значит, сов[етское] правительство отправило отряд для расправы специально с русскими мирными беженцами, чем нарушило право убежища.

4) Расправа была ужасна по своей бессмысленности и жестокости. Убивались все – женщины, дети, стар и млад.

5) Расправе подверглись поселения совершенно мирных беженцев, не проявлявших за все десять лет после гражданской войны никакой активности против СССР.

6) Войны нет. Убиваются не солдаты враждебной стороны, а совсем посторонняя третья сторона.

Эти сформулированные вкратце положения совершенно отвечают объективному положению вещей".

С момента советско-китайского конфликта население Трехречья, как мы видели, занимало нейтральное положение. На попытку привлечь их в состав отрядов, формируемых белыми, они откровенно заявили: "Воевать против СССР мы не будем, там наши родные и знакомые, да и вообще нам противна братоубийственная война. Домой вернемся, когда там прекратится грабеж и будет порядок".

Это настроение не могло не быть известно коммунистам. Они прекрасно понимали, что политически Трехречье для советской власти не опасно. Оно было опасно, как живое свидетельство того, как можно при условиях хозяйственной свободы вольготно жить и увеличивать свое хозяйственное благосостояние.

В информации "Крестьянской России" определенно указывается, что именно это благополучие эмигрантского бытия в Китае и было тем живым укором хозяйственной политике большевиков, который они никак не могли спокойно переносить. Тем более, что забайкальцы открыто стали говорить представителям советской власти: "Как же так, наши мужики, живущие в Китае (Трехречье), имеют хлеб, скот и год от году все богатеют, а у нас год от году все хуже и хуже".

Теперь пример сытой деревни уничтожен. Большевики могут торжествовать: но это торжество диких варваров, которые не хотят понять и осознать того, что они творят. Это – безумные изуверы, которые не понимают и никогда не поймут законов человеческого общества: принципы права и справедливости! Поэтому было бы тщетно призывать к их совести.

Но призыв к совести культурного человечества, к совести тех, кто сегодня и, быть может, завтра будет сидеть за одним столом с теми, кто вчера, сегодня и завтра беспрерывно устраивает в малых и больших размерах "Трехреченские погромы", должен быть направлен.

Я не обольщаюсь, что этот призыв найдет должный и быстрый отклик. Но не нужно забывать, что объединенными силами международного общественного воздействия вопрос о недавних палестинских событиях212 привлек мировое внимание и дал положительный и отнюдь не только моральный эффект.

Мы не требуем большего: если моральная совесть культурного человечества осудит это преступление и вопрос о Трехреченских событиях будет, как и о палестинских событиях, внесен в сессию Лиги Наций, наше чувство и совесть будут удовлетворены, поскольку в этих фактах мы будем видеть живой интерес к жертвам большевистского погрома и моральное сочувствие к пострадавшим.

Мы хорошо понимаем, что не только в призыве к совести мира наше спасение. Оно в живом чувстве родины, в дружной и действенной борьбе за ее политическое освобождение и хозяйственное возрождение!

Международная совесть должна реагировать на кровавую баню в Трехречье, и на нас в значительной мере лежит обязанность неумолчно, настойчиво требовать этого внимания.

Дело идет отнюдь не о мести и не о каре. Трехреченские события -только небольшой эпизод, кровавый и ужасный, но не исключительный, лишний раз только показывает, что там, на востоке Европы, происходит истребление народа политическими изуверами, действия которых морально должны быть – раз и навсегда – осуждены современным человечеством.

Русская демократическая эмиграция решительная противница каких-либо вооруженных интервенций против России, в чем нас беспрестанно обвиняют большевики, но русская зарубежная демократия за интервенцию моральную, за осуждение политического бандитизма и изуверства западноевропейским общественным мнением. В этом наше моральное обязательство перед теми, кто вынужден под большевистской тиранией жить и творить новую, свободную и национальную осознанную, мощную, и в силе своей – великодушную Россию.

(П.Доценко)213

ИЗ ПОКАЗАНИЙ ПАВЛОВСКОГО (ЯКШИНА),

агента ГПУ, арестованного в Германии в 1929 году

В 1901 году я поступил в реальное училище в одном из городов Центральной России. В 1905 году вступил в нелегальную организацию партии эсеров, работавшую в том же городе. В 1906 году, 1 марта, я был арестован "за принадлежность к преступному сообществу" по обвинению в преступлении, предусмотренном 2-й частью 102 ст[атьи] Уголовного уложения.

После девятимесячного предварительного заключения в ноябре 1906 года приговором Саратовской судебной палаты был присужден к 3 годам заключения в крепости, причем время предварительного заключения (9 месяцев) мне зачтено не было. По освобождении из тюрьмы я поддерживал связи с организацией в течение последующего времени. В начале войны я был на военной службе. После 1-й революции я как старый эсер был привлечен к работе Керенским в Смольном по охранению революционного порядка. Немедленно после Октябрьской революции (1917 г.) я под фамилией Якшина был назначен в Петроградскую ЧК на должность помощника уполномоченного Особой группы, причем на мне лежали обязанности по борьбе с контрреволюцией. За это время мною в Петрограде были раскрыты две фабрики фальшивомонетчиков, организация контрабандистов, скупщиков краденого и спекулянтов.