Текст книги "Беседы о животноводстве"

Автор книги: Юрий Новиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Перечисленные методы разведения животных путем межпородного скрещивания используются либо для улучшения какой-нибудь породы, либо для выведения новой. В последние десятилетия, однако, межпородное скрещивание применяется не только в племенных целях, но и для получения высокопродуктивных животных «разового назначения».

Мы уже говорили, что при дальнеродственном скрещивании (аутбридинге) получаемое потомство обладает свойством гетерозиготности. Уже давно было замечено, что при гетерозисе подрастающее поколение отличается повышенной продуктивностью и жизнеспособностью. В обычном животноводческом хозяйстве, занимающемся поставкой на рынок мяса или молока, однако, нет никакого смысла заниматься племенным делом, связанным с отбраковкой из полученного поколения метисов чуть ли не 90 процентов животных, значительно целесообразнее один раз скрестить животных двух подходящих пород и полученную помесь отправить на мясокомбинат. Экономический эффект при правильном подборе скрещиваемых пород здесь гарантирован. Так, например, советский ученый Е. Лискун скрещивал казахский и калмыцкий скот с быками герефордской породы. К годовалому возрасту вес герефордско-казахских помесей превысил вес чистопородных казахских бычков на 40 килограммов и лишь на 17 был меньше, чем у герефордов. А герефордско-калмыцкие помеси оказались тяжелее обеих исходных пород: герефордов они обогнали на 19 килограммов, а калмыцких бычков – на 27!

Описанный метод получил название промышленного скрещивания. Разновидностями его являются так называемое переменное, реципрокное и ряд других способов, применяемых для производства «пользовательных животных». Все более широкое применение этих методов, основывающееся на явлении гетерозиса, постепенно приводит к тому, что племенные, чистопородные животные в обычных, неплеменных хозяйствах уступают место различным помесям и метисам, полученным в результате разового массового скрещивания различных пород. Этим способом удается резко увеличить производство мяса…

– Я с трудом представляю, как это выглядит на практике… Неужели всякий раз, как свести друг с другом животных разных пород, приходится организовывать их массовый экспорт-импорт?

– Конечно, нет. Сейчас пересылаются не сами «врачующиеся», а их зародышевые клетки – гаметы. Правда, пока это относится только к мужским гаметам. Но в сравнительно недалеком будущем, возможно, будет налажен и экспорт-импорт оплодотворенных яйцеклеток – «законсервированных» зародышей высокопродуктивных животных. Представьте себе изящно упакованную посылку с несколькими десятками тысяч овец и баранов…

Еще в XVIII столетии итальянскому врачу Спалланцани удалось осуществить искусственное осеменение собаки. Существует, однако, легенда, что действительным пионером искусственного осеменения был безвестный крестьянин – араб, темной ночью похитивший сперму у породистого коня из конюшни соседа-богача. В XIX веке русский биолог В. Врасский разработал так называемый сухой метод искусственного осеменения рыб. Понадобилось, однако, еще несколько десятилетий, чтобы эти методы проникли в животноводство и превратились в тот фундамент, на котором стоит теперь теория и практика разведения…

На пути внедрения методов искусственного осеменения домашних животных в течение 150 лет воздвигались самые разнообразные баррикады, устроенные как из научных, так и из морально-этических доводов. Многие специалисты считали новый метод размножения «неестественным» и доказывали, что его внедрение в практику повлечет за собой появление на свет массы уродов, вырождение скота и уменьшение плодовитости. Нередко в адрес «нарушителей законов бога и природы» раздавались проклятия и с церковных амвонов. Лишь в 20-х годах нашего столетия советский ученый Илья Ильич Иванов начал практику массового искусственного осеменения скота. В 1928 году был поставлен успешный опыт одновременного искусственного осеменения 5 тысяч голов овец, а в 1930 году в тресте «Скотовод» этой операции подверглись 20 тысяч коров.

После 1934 года, когда советский ученый В. Милованов создал теоретические основы искусственного осеменения, различные приемы и методы его начали широко применяться во всех развитых странах. К 1965 году в Дании уже все 100 процентов коров оплодотворялись искусственно, в Чехословакии – 80, Франции, Англии и Голландии – 60, в США – 40 процентов. К 1980 году в Советском Союзе будет закончен полный переход на искусственное осемение коров. Очень быстро развиваются методы искусственного осеменение и в таких отраслях, как овцеводство, свиноводство и птицеводство.

Что же дает «неестественный» способ размножения?

При традиционном «классическом» способе один хороший бык-производитель способен «обслужить» в лучшем случае 150 коров в течение года.

В овечьих же отарах на 30–40 (в лучшем случае на 60–80) маток приходится держать одного барана-производителя.

При искусственном осеменении одного племенного быка «хватает» на три с половиной тысячи коров. И это только в среднем. Уже сейчас считается обычным получение от одного быка 8 тысяч телят, а от барана – 10 тысяч ягнят. На Алма-Атинской станции по племенной работе спермой быка Зубра златоустской породы удалось осеменить 100 тысяч коров, а на аналогичной Невинномысской станции от тонкорунного барана-чемпиона ВДНХ за один год получили 18 414 ягнят.

Но и это еще не предел. Дело в том, что женскую яйцеклетку оплодотворяет всего один сперматозоид. Между тем для успешного осеменения оказывается необходимым использовать достаточно большую порцию спермы, содержащей фантастически огромное количество сперматозоидов. Что же делают остальные, не сумевшие добраться до яйцеклетки и оставшиеся холостыми? В чем их роль?

В гонке за яйцеклеткой, конечно, есть и более и менее жизнеспособные. Но дело вовсе не только и не столько в своеобразном естественном отборе. Иногда оплодотворение осуществляет далеко не лучший представитель мужского пола. Оказывается, роль подавляющего большинства сперматозоидов состоит в том, чтобы «расчистить дорогу» для «счастливчика» – пробить, растворить оболочку яйцеклетки. Но в таком случае нельзя ли как-то заменить этих работяг?

Да, можно. Советский ученый Т. Козенко взял некоторое количество спермы от племенного хряка и смешал ее со спермой «неродовитого» быка. Сперматозоиды последнего активно принялись «разгрызать» оболочку яйцеклетки свиньи и расчистили, таким образом, путь для спермы хряка.

Пользуясь подобным способом, можно еще сильнее уменьшить численность «мужского обслуживающего персонала» в стадах. В принципе вполне мыслимо искусственное осеменение, скажем, всех рогатых красавиц во всех стадах мира одним быком. Вопрос только в том: нужно ли это?

Зато вопрос, нужно ли искусственное осеменение вообще, уже давно не стоит на повестке дня. Перевозка спермы в специальных пакетах, ампулах или контейнерах при современных видах транспорта на огромные расстояния не является проблемой. А это означает, что появляется реальная возможность резко и в короткие сроки улучшить качественные показатели любого, неопределенно большого количества животных за счет прилития крови улучшенной породы или путем поглотительного заводского скрещивания.

В ближайшем будущем решение задач подобного типа может быть еще более упрощено. Дело в том, что в 1947 году В. Милованов и его сотрудники разработали методы консервации спермы путем ее замораживания при температуре порядка 80 градусов ниже нуля. Опыт показал, что замороженная сперма может храниться в течение по крайней мере нескольких лет, а в будущем, по всей вероятности, и неограниченно долгое время. Это открывает перед животноводством буквально фантастические перспективы: оказывается возможным получать потомство от отцов, давным-давно окончивших свои дни на мясокомбинате!

Использование глубоко замороженной спермы не только облегчает условия транспортировки ее, но и позволяет решить ряд других очень интересных проблем. Непосредственная практическая польза от специальных спермохранилищ состоит в том, что в них можно длительное время хранить сперму как выдающихся производителей, так и тех, которые ставятся на проверку. Впрочем, долго застаиваться в подобном положении проверяющимся быкам теперь не приходится. Их существование в личном, так сказать, плане резко сократилось: сразу же после достижения ими половой зрелости селекционеры спешат наполнить их спермой контейнеры. После этого сперма глубоко замораживается, а самец отправляется для переработки в полуфабрикаты. Это сокращает расходы на длительное содержание породистых быков-производителей. Улучшить же породу они всегда успеют и после смерти.

Однако мужская половина – это только половина. И как бы высоко ни поднялась техника сохранения спермы и искусственного осеменения, численность стад от этого не возрастет. Ведь корова и сейчас, как и тысячу лет назад, приносит не более 10–15 телят в течение своего «коровьего века». А как, в сущности, обидно! Ведь в яичниках у нее за тот же период образуется 30 тысяч вполне «работоспособных» зародышевых клеток…

В конце 40-х годов текущего столетия Даулинг в Австралии, а вслед за ним и другие в разных странах принялись за осуществление так называемой «иновуляции»… Речь идет об искусственном массовом производстве оплодотворенных яйцеклеток от самок-доноров высокопродуктивных животных. Оказалось, что такие яйцеклетки-зародыши можно сохранять некоторое время в различных средах типа сыворотки крови с пенициллином. В одном из опытов законсервированные подобным образом зародыши кроликов сохранялись по неделе и больше.

Оригинальный метод сохранения яйцеклеток овцы предложили английские исследователи.

После оплодотворения яйцеклетки были введены в половой тракт крольчих, где продолжали делиться. За 6 дней живые инкубаторы – крольчихи – были перевезены из Англии в Южную Африку, где зародыши были пересажены самкам-реципиентам. Через положенное время у них родились вполне здоровые ягнята, ничем, конечно, на своих приемных матерей не похожие. Так впервые было осуществлено экспортирование генетически ценных яйцеклеток.

Если в дальнейшем в этом направлении будут получены хорошие результаты, то отпадет всякая необходимость содержать большие стада племенных животных обоего пола. После достижения ими половой зрелости они отдадут свои гаметы для длительного сохранения в специальных хранилищах, а все остальное – повару. Их потомство появится через много лет после их смерти, если только… человек решит, что это необходимо.

– И если только найдется такой человек, который отважится принять столь ответственное решение…

– Вот именно! Ученик Р. Бэквелла Ч. Коллинг сказал как-то: «Легче найти сотню людей, способных занять пост премьер-министра Англии, чем правильно оценить качества одного породистого быка».

Наиболее древний метод оценки (а следовательно, и отбора) животных – оценка по экстерьеру. Французское слово это означает «внешность». Помните вергилиевское описание «идеальной коровы»? Ближе к нашему времени экстерьер начали связывать с породностью животных и стали понимать под ним не просто внешность, но детальные особенности строения животного, поскольку они отражаются на внешних формах.

Чистопородное разведение в XVIII и XIX веках привело к разработке специальных стандартов на различные породы. Ценность животного в связи с этим привыкли определять прежде всего по тому, отвечает ли оно стандарту. В начале описываемой эпохи такое стремление оправдывалось чисто деловыми успехами: первые породы коров и овец, выведенные Р. Бэквеллом и его последователями, действительно отличались своеобразным экстерьером от остальной массы скота «низкого происхождения». Постепенно сложилось твердое убеждение, что если корова не отвечает предписанным стандартам и ее хвост, рога или вымя в них «не вписываются», то молока от нее ожидать не приходится. Конечно, какое-то рациональное зерно в этом убеждении было…

Первые успехи оценки животных по экстерьеру привели к повышенному вниманию ученых к внешнему сложению животных. Специалисты, писавшие труды по зоотехнии в начале и середине XIX столетия, нередко пытались найти «золотые пропорции» при мысленном рассечении контура животного на части, доли. Впоследствии в связи с развитием механики идеи поисков гармонии были заменены на идеи анатомии и кинематики рычагов. Такой подход особенно упорно использовался при анализе экстерьера лошади, где механика системы рычагов должна была играть особенно большую роль. Вскоре, однако, убедились, что лошадь может иметь превосходную систему рычагов, но обладать пороками сердца и легких, и рычаги окажутся плохо работающими. Да и вообще уже к концу прошлого столетия стало ясно, что экстерьер животного зависит от направления селекции. Так, мясное животное должно иметь свои особенности внешнего строения, молочный скот – свои, рабочий – совершенно иные, и, следовательно, одной механикой или эстетикой здесь ничего не объяснишь и не добьешься.

Начиная опять-таки с XVIII века очень существенную роль в животноводстве начала играть оценка животных по их родословным. Известно, что несколько столетий назад имя человеку давало только происхождение. Если ты не мог назвать, по крайней мере, десяток родовитых предков, то тебя и человеком-то вообще не считали. Дворянский класс во всех странах мира упорно сохранял, да и теперь еще кое-где сохраняет этот обычай, в соответствии с которым о достоинствах живущего судят исключительно по заслугам давно почивших.

Сейчас такой обычай кажется диким или, по крайней мере, странным. А между тем и по сегодняшний день родословные древа чтутся и публикуются в огромных книгах, называемых племенными. Правда, некоторые современные ученые высказывают весьма серьезные сомнения в полезности подобных публикаций. Так, например, известный американский генетик И. Лернер и шотландский животновод X. Дональд в одной из своих книг полагают, что племенные книги имеют ценность разве что для полиции, обязанной найти украденную корову.

Впрочем, это мнение можно считать слишком уж крайним. Безусловно, что-то в родословной все же есть. Это понимали уже очень давно… Знаменитый естествоиспытатель XVIII века Бюффон писал в 1760 году, что арабы уже много столетий следят за родословными своих лошадей. Для этой цели при рождении жеребенок получал специальную карточку, на которой ставились печати или подписи свидетелей, приглашавшихся по случаю родов. Та же церемония сопровождала и случку… Гомер прослеживает родословную лошадей своих героев во многих коленах – вплоть до тех, которые носили на себе мифических персонажей…

Насколько важна «кровь», стало ясно лишь к 20-м годам нашего столетия, когда известный американский генетик Райс оценил 24 быка-производителя по их родословным, с учетом качества всех их ближайших предков. Он предсказал, что задатки у потомства каждого из быков должны быть очень разными, несмотря на то, что они принадлежат к одной породе и имеют примерно одинаково блестящие родословные. Последовавшая проверка экспериментом показала, что ученый ошибся всего на 10,5 процента. Этот расчет показал, что родословные имеют значение лишь в том случае, когда позволяют оценить предков не по крови, а «по деловым качествам». Следовательно, племенные книги с подробными записями родословных хотя и приносят определенную пользу, но ориентироваться исключительно на них так же, как только на экстерьер животных, означает жить вчерашним днем.

В соответствии с представлениями нашего времени отбор производителей должен осуществляться не по одному, а по целому комплексу признаков. Таких комплексов два. Первый оценивает животных по фенотипу (продуктивности, конституции и живому весу). Второй – по генотипу – происхождению и качеству потомства. Иногда к этому присоединяют еще отбор по долголетию.

Отбор по продуктивности несложен. В хозяйствах любого направления на развод оставляют самых продуктивных животных: наиболее «удойливых» коров, самых плодовитых свиноматок, баранов и овец, давших самые большие настриги шерсти, и т. д. Но в этом случае отбор затрагивает главным образом производительниц, а не производителей. Между тем от отбора последних зависит больше, ибо один бык при искусственном осеменении способен дать многотысячное потомство, а матка – лишь столько, сколько ей предопределено Природой. Поэтому при отборе по фенотипу производителей оценивают преимущественно по конституции (то есть экстерьеру) и живому весу. Другого ничего не остается!

При отборе по генотипу учитывают происхождение, то есть все ту же родословную, но с данными о продуктивности предков как по мужской, так и по женской линии. Кроме того, отбор по этому комплексу предусматривает оценку качества потомства. В недалеком прошлом к этому приему, по необходимости громоздкому и длительному, относились крайне иронически: ведь пока вырастет первое поколение дочерей быка и начнет давать отличное молоко, он успеет состариться. При этом качество потомства существенно зависит от возраста родителей. Так что при традиционном методе размножения научный анализ качественности данного быка может поспеть лишь ко времени его смерти и послужить разве что эпитафией на его могиле. Уже упоминавшиеся выше Лернер и Дональд пишут, что для проведения подробных и тщательных генетических исследований по разведению животных требуется до 12 и более лет. При современных же темпах развития подобная ситуация может привести к тому, что к моменту окончания исследования устареет не только его методика, но даже и сами цели его окажутся допотопными.

Конечно, чем более плодовиты и скороспелы животные, тем меньше сроки получения ответа относительно качества потомков. В этом смысле состояние дел в свиноводстве более обнадеживает, чем в скотоводстве. Наибольшие же успехи достигнуты в разведении кур. Однако даже и при селекции крупного рогатого скота, относительно малоплодного и не отличающегося скороспелостью, положение меняется буквально на глазах. Причиной являются успехи в искусственном осеменении. Глубокое замораживание спермы позволяет оценить потомство и принять соответствующие меры после смерти производителя. Если окажется, что первое потомство от него дало хорошие результаты, то спермохранилище выдаст новую порцию для производства следующего поколения. Если же результаты на первом-втором этапах будут отрицательными, то гаметы данного быка подвергнутся уничтожению.

Ну а теперь остается подвести некоторые итоги. Выше были названы 6 признаков, по которым должен вестись отбор животных на племя. Помимо их, важно еще направление отбора. К примеру, ставится задача получения молочного скота с конституцией, позволяющей использовать его в горных условиях, не восприимчивого к таким-то заболеваниям (а их у животных едва ли не больше, чем у человека) при определенным образом выраженных мясных особенностях (бычков-то все равно надо сдавать на мясокомбинат) и т. п. Согласитесь, что при таком формулировании задачи селекции сделать выбор исходного материала, принять оптимальное решение означает решить задачу чрезвычайно сложную. А значит, селекционер поневоле должен стать и теоретиком-генетиком и владеть математическими знаниями хотя бы в том объеме, который позволил бы разработать алгоритм для решения задачи на вычислительных машинах…

Читатель, вероятно, помнит бурную дискуссию на страницах «Литературки», посвященную проблеме «электронной свахи». Большинство высказалось против нее. А вот в животноводстве она ни у кого возражений не вызывает. Более того, уже разработаны и функционируют системы, позволяющие учитывать продуктивность сотен тысяч животных, находящихся на огромных расстояниях друг от друга. Электронно-вычислительная машина здесь не только сваха, но и нянька, и строгий судья. Она помнит неисчислимое количество историй жизни и смерти животных, записанных на перфокартах. Вот, например, родился поросенок. На его персональной карточке регистрируется – от кого (папа, мама и их «деловые качества»), когда, сколько у него братьев и сестер. Первая перфокарта заполняется в племенном хозяйстве. Вторую заполняет шофер или экспедитор, отвозящий поросенка на откормочный пункт. Здесь записывают условный номер поросенка, его вес, время вывоза и шифр откормочного пункта. На нем подрастающий поросенок заносится в следующую карту. В ней зарегистрированы системы содержания и кормления, рацион, специальные измерения. Последнюю карту заполняют на мясокомбинате.

Тысячи таких перфокарт пересылаются или передаются по телеграфу на ЭВМ. Она их анализирует и выносит решение: «Дальнейшее воспроизводство от самки №… нецелесообразно. Целесообразно „ввести в оборот“ самок №… и самца №…. Самца №… отправить „на покой“» и т. д. и т. п.

– Простите, здесь, в табличке, ошибочно написано «баран».

– Почему ошибочно?

– Но ведь это не баран, а такса какая-то! У него совсем нет ног!

– А зачем барану ноги?

(Из разговора на выставке)

В 1791 году в стаде одного американского фермера родился удивительный ягненок с необычайно короткими ножками. Уродца оставили в живых «для развлечения». И оказалось, не зря: очень скоро фермер убедился, что баран-такса не в состоянии перепрыгнуть через изгородь, отделявшую пастбище от засеянных полей. Подобная неспособность весьма устраивала животновода, и он предоставил возможность коротконогому барану обзавестись семьей. Среди его потомков была проведена селекция на коротконогость, этот признак закрепился, и появилась новая, «анконская» порода овец.

В случае с «таксобараном» мы имеем дело с сознательным использованием мутации.

Мутационный процесс – это процесс изменчивости химической структуры генов, числа и структуры хромосом, приводящий к появлению самых разнообразных измененных признаков у организма. Генетики уже довольно давно овладели процессом искусственного мутагенеза на микроорганизмах, растениях и лабораторных животных. Теперь они приступили к попыткам получения полезных мутаций у сельскохозяйственных животных. К сожалению, дело это не такое простое: ведь мутационный процесс случаен, управлять им пока что не научились. В нем одна полезная мутация приходится на много тысяч бесполезных или вредных. А это значит, что такие эксперименты, будучи проведены, например, на крупном рогатом скоте, обойдутся «в копеечку».

В 60-х годах несколько американских исследователей провели подобный опыт на курах. У семи поколений петухов была взята сперма, которую подвергли жесткому рентгеновскому облучению. Оплодотворение этой спермой, как и ожидалось, дало плохие результаты: снизился процент оплодотворенности яиц, выживаемости цыплят, уменьшилась яйценоскость. Поиски в полученных новых поколениях кур с «хорошими» мутациями успеха не имели, несмотря на то, что опыт охватил огромное поголовье. И все же генетики полагают, что к концу текущего столетия человек сможет использовать в хозяйственных целях направленный, искусственный мутагенез, что позволит буквально формировать новых животных с наперед заданными свойствами, избегая необходимости очень длительного и сложного отбора, о котором мы говорили выше.

Вполне возможно, что этот прогноз станет реальностью даже раньше указанного срока. В его пользу говорит развитие не только генетики, но и всего животноводства, переходящего на промышленные рельсы. При таком направлении старые, чрезвычайно медленные селекционные методы, дающие успешный результат в лучшем случае через 5–10 лет, совершенно нетерпимы.

Вместе с методами стареют и направления селекции. Промышленное животноводство, как и любая индустрия, основывается прежде всего на стандартизации. В машиностроении широко используется в связи с этим принцип взаимозаменяемости, позволяющий наладить крупносерийное и массовое производство. Если мы хотим создать индустрию животноводства, то необходимо прежде всего создать стандартных животных. Ведь на индустриализированных фермах машинам придется работать «в паре» с животным, появится своего рода симбиоз машины и живого организма. Стандартность последнего обеспечит наибольшую надежность работы и производительность. Наиболее близкий пример в этом отношении – селекция коров по форме вымени. Специалисты различают множество вариантов формы и размеров сосков у коровы. Далеко не все из них удобно сочетаются с доильным аппаратом, некоторые вообще делают животное непригодным для машинного доения. Вывод единственный: необходима селекция «на стандартное вымя».

Необходима селекция и в направлении выравненности стада по удоям и скорости молокоотдачи во время доения. Для промышленного комплекса вовсе не годится положение вещей, считавшееся совсем недавно вполне благополучным и даже радостным: когда, например, в стаде из 100 коров 80 давали по 2500 литров молока в год, десять по 5 тысяч и десять по 8 тысяч. В среднем получается вполне «победный» удой в 3300 литров на голову. А между тем для содержания на комплексе такое стадо мало подходит. В самом деле, при промышленном производстве молока меньше возможности для «персонального» внимания к рекордисткам. Как на заводе график изготовления деталей в потоке, так и на комплексе график прохождения коров через доильную площадку строго регламентирует время. А это означает, что рекордистки или слишком «тугодойная» корова могут не успеть отдать молоко…

Промышленные животноводческие комплексы обходятся дорого: слишком большие и капитальные здания приходится строить, слишком много дорогой техники. Зачастую одно «скотоместо» на комплексе стоит несколько тысяч рублей. Это обстоятельство тоже ко многому обязывает «промышленную корову». Мириться с низкими удоями в 2–3 тысячи литров на комплексе равносильно разорению. Выравненность коров по удою, о которой мы говорили, означает, что каждая из них будет давать около 5 тысяч литров молока. Специалисты считают, что для промышленных комплексов эта цифра минимальна.

Кстати, по вопросу увеличения продуктивности: где его предел? Может ли, например, корова давать выше 20 тысяч литров молока в год? Может ли свинья приносить по 2 потомства в год при числе поросят в каждом помете 30? Может ли курица нести по 2 яйца в день? И, наконец, может ли сбыться предсказание Вергилия относительно цветных баранов?

Возможно ли, таким образом, появление на свет «принципиально иных» животных, острую необходимость в которых человечество ощущает уже сейчас? Другими словами, если под «настоящей» коровой понимать то животное, которое должно «жить и работать» на крупных «фабриках молока», то что следует ответить на вопрос «Произошла ли уже корова?», послуживший заголовком данной главы?

По-видимому, ответ должен быть отрицательным. И если можно согласиться с тем, что когда-то «собака вывела человека в люди», то пока никак нельзя сказать, что человеку удалось вывести корову в коровы.

Давайте еще раз сопоставим общие черты природной эволюции различных видов животных и искусственной селекции их.

В природе новый вид, или порода (экотип), появляется незаметно. Его внешние формы заимствуются у уже существующих видов, внутреннее строение – тоже. Новое животное почти во всем похоже на старое: первые пресмыкающиеся были похожи на рыб, а первые млекопитающие – на ящеров. Есть что-то сходное в процессах биологической эволюции и технического прогресса. Вспомните: первый автомобиль очень сильно напоминал обыкновенную бричку с обрубленным дышлом, первый самолет был «содран» с бумажного змея, а первый трамвай по старинке долго назывался «электрической конкой». В ходе дальнейшего развития, подобно тому, как птицы завоевали все «этажи» третьего измерения, а травоядные – равнины, так и экипаж с двигателем внутреннего сгорания завладел дорогами, самолет – небом. При этом и те и другие положили начало многочисленным, все более и более специализированным разновидностям. В «борьбе за существование» автомобиль не только вытеснил дилижанс, но и породил массу специализированных машин-потомков: автобус, грузовик, самосвал, бульдозер, танк, вездеход и пр. и пр. Еще более стремительно развивался самолет, овладевший «экологической нишей» воздушного пространства.

И при всем этом сходство здесь во многом лишь формальное. Мы ведь не подражаем полету птиц, но летаем, механика движения рыбы в воде ничего общего не имеет с механикой движения судна, однако мы плаваем. Наиболее быстрые дикие животные развивают скорость до 70–80 километров в час. Но человек не подражает им в беге: колесо позволило ему развить несравненно более высокие скорости передвижения по суше.

Вполне вероятно, что при некоторых условиях направление развития человеческого общества могло быть иным: человек мог более тщательно имитировать окружающие его живые вещества, прогресс был бы более «биологизирован»… Как далеко продвинулись бы люди, следуя такому пути развития?

Подавляющее большинство ученых полагает, что избранное человечеством технологическое направление развития было оптимальным по результативности и быстроте прогресса. Действительно, оно давало возможность не подражать природе, не приспосабливаться к ней «изнутри», а переделывать ее с помощью искусственно создаваемых технических средств. Вероятно, любой другой путь привел бы к тому, что к настоящему времени мы были бы еще очень далеки от достигнутых результатов.

Есть, однако, такие отрасли производства, где человек сознательно отказался от собственного техницизма. Подобной нетехнологической технологией отличается все наше сельское хозяйство. И особенно яркий пример в этом отношении являет животноводство.

Мы уже не раз говорили о том, что искусственная селекция ничем принципиальным от естественного отбора не отличается. Просто методы природы носят лотерейно-статистический характер: на 1 миллион проигрышей – 1 выигрыш. Искусственный отбор – всего лишь кнут в руках человека, которым он подстегивает эволюционный процесс. И неважно, что тем самым биологическое развитие ускоряется и приобретает направленный характер, а не вариационно-вероятностный, ведь и в начале, и в конце его – вполне «природное», а не какое-то искусственное животное.

Теперь уже совершенно ясно: переход на промышленную технологию производства продуктов животноводства должен означать переход к принципиально новому технологическому методу разведения животных, а не упрятывание их на некий конвейер, страшно медленно передвигающий их от рождения к мясокомбинату. В разведении животных нужна революция, а раз нужна, то она не за горами…

Будущее сельское хозяйство должно основываться на эксплуатации животных, настолько же отличающихся от диких, насколько самолет отличается от птицы. У этих искусственных существ должны быть «сняты» все функции, не имеющие отношения к полезности для человека. Возможно, что в связи с этим животным не понадобятся конечности и развитый мозг для координации своего поведения, сложная нервная система и некоторые органы чувств.