Текст книги "Книга 2. Голгофа"

Автор книги: Юрий Теплов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Юлия не сказала Риме, что знакома с ее сестрой. Допив чай, попрощалась и отправилась в свой номер.

С утра она была уже в транспортном агентстве, у касс предварительной продажи железнодорожных билетов. У всех окошек толпились очереди. Лишь одно, закрытое шторкой, пустовало. Над ним висела табличка с надписью по-русски и по-казахски «Бронирование мест на поезда дальнего следования». Ниже – приписка фломастером: «Залог – 900 тенге».

Юлия решительно подошла к зашторенному окошку и требовательно постучала. Шторка раздвинулась, и она увидела мадам кассиршу. Вся в золотых украшениях: серьги, цепура с кулоном и шесть колец на пухлых пальцах. Кассирша кинула величественный взгляд на просительницу и сурово спросила:

– Бронь есть?

Юлия в ответ сощурила глаза, отчеканила:

– Фирменный «Алма-Ата – Москва», 27 марта, шестой вагон, одно место, – и протянула свой загранпаспорт.

Позолоченная мадам возмущенно открыла рот, явно намереваясь отказать, но Юлия изобразила снисходительную улыбку и добавила:

– Двойная цена!

Кассирша закрыла рот, уцепила паспорт и защелкала по компьютерной клавиатуре. Затем любезно поинтересовалась:

– Какое место: нижнее, верхнее?

– Нижнее.

Билет Юлии обошелся в пересчете на российские рубли примерно в пятнадцать тысяч. Она не стала снимать заказанную бронь в седьмой вагон. Все равно ее аннулируют за три часа до отхода поезда, а залог останется в кармане кассирши.

Ей осталось сообщить Белому о том, что все идет по плану.

ВАГОН ОСОБОГО НАЗНАЧЕНИЯ

1

Юлия стояла на перроне, ждала, когда появятся ее подопечные с грузом дури. И делала вид, что ждет опаздывающего возлюбленного.

Пассажиров в бригадирский вагон было немного. В основном, это были люди солидные. Трое железнодорожников в форме провожали пожилую даму-казашку в легкой дубленке и в белом пуховом платке. Носильщик занес в вагон ее чемодан и два пакета. Подсаживая даму в тамбур, самый толстый и, наверняка, самый важный из железнодорожников, почтительно произнес:

– Будете разговаривать с сыном, передавайте ему от нас привет.

А «дустовой» свиты с товаром все не было. Юлия стала тихо впадать в панику, когда в одном из вагонных окон мелькнуло невозмутимое лицо Талгата. Только тут она сообразила, что наркокурьерам в ранге полицейских незачем толкаться среди отъезжающих пассажиров, они, конечно же, загрузились в свое купе заранее, еще на запасных путях.

От сердца отлегло, и она спокойно прошла в свое купе.

В нем была лишь пожилая казашка – та самая, которую провожали железнодорожники. Она уже успела переодеться в шелковый полосатый халат. Парикмахерская укладка побитых сединой некрашеных черных волос свидетельствовала, что дама явно не из аула, и цену себе знает. Юлия отметила придирчивое внимание, с каким та ее оглядела. Судя по всему, осмотр удовлетворил ее, и она с улыбкой и даже с московским аканьем ответила на Юлино приветствие.

Две верхних полки пустовали, на них не было даже постелей. Дама-попутчица, как бы между прочим, но не без гордости пояснила:

– До Актюбинска к нам никого не подселят. Сын обещал. Хотел устроить меня в СВ, но я не пожелала. Привыкла ездить в бригадирском вагоне, к обслуге всегда можно обратиться с любой просьбой.

– Ваш сын, наверное, большой человек! – с почтительностью произнесла Юлия.

– Да, он закончил в Ленинграде высшее железнодорожное училище. Теперь заместитель министра. Все железнодорожники ему подчиняются.

– Он в Астане живет? – спросила Юлия, чтобы не показаться невежливой.

– Как и все члены правительства. Новый год я встречала у него. Сейчас еду в гости к дочери. Она замужем за главой Актюбинского акимата. А вы, вероятно, в Россию?

– До Москвы.

– Живете там?

– Да.

Отсутствием любопытства и разговорчивости вагонная соседка, похоже, не страдала.

– В Алма-Ату в гости приезжала?

– В гости.

– Кто у вас здесь?

– Жених.

– О-о-о! И кто же он?

– Бизнесмен.

А поезд уже двигался по пригороду, стремясь быстрее вырваться из тесноты мегаполиса на простор. Юлия переоделась в легкий спортивный костюм. Выложила на стол из сумки скудный запас продуктов и всё ту же книжку с полуголой красоткой под дулом пистолета. Детективчик был для нее не чтивом, а деталью маскировки. Соседка же без разрешения, но с явным интересом взяла книжку, поглядела на обложечную картинку, положила на место и продолжила любопытствовать:

– Как вас зовут, девушка?

– Юлия.

– А я Роза Абишевна.

– У вас отчество, как у президента Назарбаева.

– Мы из одного джуса с ним. Знаете, что это такое?

– Да, в Казахстане три исторических джуса по признакам племенного родства и географического положения.

– А вы начитанная девушка. Давайте полдничать, Юлия. У меня масса вкусной пищи.

Юлия подосадовала на назойливую попутчицу, но деваться было некуда, приходилось терпеть. Угомонилась Роза Абишевна лишь после обильного полдника. Укладываясь на спальную полку, попросила:

– Вы не возражаете, если я почитаю вашу книжку? Обожаю боевики.

Юлия, конечно, не возражала, охотно протянула ей детективчик:

– Дарю!

Теперь она была свободна. Вышла в коридор. И сразу же увидела Талгата. Он стоял у окна и глядел на серую гряду появившихся гор. Заметив ее, тут же скрылся в своем купе. Значит, все было в порядке, и до границы с Россией можно ни о чем не беспокоиться.

Когда она вернулась на свое место, Роза Абишевна уже спала. Юлия, чтобы скоротать время, последовала ее примеру.

На другой день соседка была уже не столь разговорчива. Ее утомили бескрайние казахские степи за окном, она то читала кровавый детектив, то ела, то спала. Юлии это было на руку. Воспользовавшись тем, что соседка уснула, она вытащила из сумки одну из двух купленных еще в Алма-Ате бутылок коньяка, затолкала ее в черный пакет и отправилась за приключениями в купе Талгата.

Откатив дверь, оглядела компанию. Талгат лежал на верхней полке. За столиком сидели его спутники: один – явный славянин с широкими покатыми плечами, другой – без особых примет и четко выраженной национальности, но азиатское в его наружности проглядывало. Перед ними стояли две опорожненные пивные бутылки, а сами они занимались тем, что обгладывали куски курицы.

– Привет, мальчики! – радостно поприветствовала их Юлия. – До Москвы едем?

Оба оторопело уставились на нее. Талгат тоже оторвал голову от подушки. Ответил славянин:

– До Москвы, а что?

– Вам не скучно? Мне, например, скучно, – продолжала она импровизировать, а сама уже шагнула в купе и закрыла дверь. – Моя соседка по купе – божий одуванчик, даже выпить не с кем, – с этими словами, словно фокусник, вытянула из пакета коньяк и выставила его на столик: – Мой взнос в общую компанию!

Славянин радостно ощерился, второй тоже скривил губы в улыбке, подвинулся, освободив место для скучающей пассажирки. Однако не успела Юлия присесть, как Талгат свесил с полки ноги и спокойно произнес:

– Забирай коньяк, катись к одуванчику!

– Да ты чего? – попытался остановить его славянин.

– Булыге доложу!

Лицо его оставалось бесстрастным, в голосе не было и намека на раздражение. Никаких эмоций, все по инструкции.

Славянин сник. Юлии ничего не осталось, как, прихватив бутылку, покинуть купе. Сначала ее взяла досада, но, поразмыслив, она пришла к выводу, что Талгат вел себя, как подобает ревностному служаке. Она стояла у окна и пялилась на однообразный пейзаж, пока дверь неприветливого купе не открылась, и в коридор не вывалился покатоплечий славянин. Встал подле нее и засопел. Юлия, сотворив обиженную физиономию, спросила:

– Кто этот невежа с физиономией истукана?

– Дерьмо из аула, – ответил тот.

– Ну, и послали бы его подальше!

– Начальник его старшим назначил, хотя никакого звания он не имеет.

– А у вас есть звание?

– Капитан.

– Как интересно! – округлила глаза Юлия. – Очень жаль, что мы не смогли посидеть и познакомиться поближе. А наган у вас тоже есть?

– Наганы с вооружения давно сняты, – многозначительно ответил капитан. – Теперь на вооружении пистолеты.

– Вы мне покажете пистолет?

– В командировку оружие не положено.

– Какая жалость!

– Приедешь в Алма-Ату – покажу. Тебя как зовут?

– Юта, – не задумываясь, ответила она.

– Из какой же нации ты будешь?

– Бабушка была голландских кровей. Ее тоже звали Юта.

– Голландки мне еще не попадались. Может, к тебе в купе зайдем?

– Там бабка. У нее сын – министр в Астане. Перед ней даже бригадир поезда подхалимничает. А вы, между прочим, не представились.

– Я – Володя.

Юлия жеманно протянула ему ладошку.

– Вот и познакомились. Кстати, Володя, бабка только до Актюбинска едет. Поезд туда вечером прибывает. Перебирайтесь в мое купе, когда она сойдет!

Володя аж задохнулся от такой приятной перспективы, но тут же помрачнел.

– Что, слабо?

– Казах не отпустит. Разве что на пару часиков?

– Не густо, но заходите. А теперь, Володя, я пойду к себе. Посплю, чтобы к вечеру сил набраться.

Володя сглотнул слюну, шмыгнул носом и сипло пообещал:

– Обязательно приду…

В Актюбинске Розу Абишевну встречала целая делегация с букетами. Даже машину подогнали на перрон. Бригадир вынес ее чемодан, проводница – пакет. Второй пакет Роза Абишевна не захотела взять и посоветовала Юлии безжалостно истребить оставшиеся продукты. Спустившись со ступенек, она приветливо помахала стоявшей в тамбуре Юлии и утонула в объятиях встречающих.

Капитан Володя заявился, едва поезд отчалил от Актюбинского перрона. Уже стемнело, и пригородные огоньки, убегавшие за вагонным окном, казались тусклыми светлячками. Кавалер успел видно сгонять в вагон-ресторан, потому что выставил на столик поллитровку водки и выложил две плитки шоколада. По-хозяйски закрыл дверь на защелку, уселся напротив Юлии и с видом распорядителя застолья раскупорил бутылку. Юлия не замедлила достать коньяк. Распотрошила продуктовый пакет Розы Абишевны с овощной зеленью, курицей и беляшами.

Рюмок, понятно, не было. Володя, не жадничая, набулькал себе водки в пиалу. Юлия тоже плеснула себе коньячку и со значением произнесла:

– За приятную встречу!

Капитан Володя явно форсировал события. Едва проглотил водку, как набулькал снова, сглотнул махом, не дожидаясь тоста, и пересел на полку Юлии.

Ей это не понравилось, но виду она не подала. Укоризненно поглядела на него и успокаивающе проговорила:

– Не торопись, мой капитан! Еще в голове не замутилось.

Он торопливо схватил коньячную бутылку и налил Юлии, чуть ли не полную пиалу. Она не осталась в долгу и тоже заполнила его посудину коньяком. Спросила с подначкой:

– Не опьянеешь, Вова?

– Я? Опьянею? Да я могу, знаешь, сколько принять! – и, в доказательство своих возможностей, медленно стал цедить коньяк, кося на нее глазами: оцени, мол!

Он не закусывал и пьянел на глазах. Забросил руку ей на плечи и потянул к себе. Юлия ловко высвободилась и, изобразив возмущение, воскликнула:

– Капитан! У нас еще выпивка осталась, а ты уже лапать! Допьем, и я сама тебя так залапаю, что мало не покажется.

– А чего тянуть? – настырно проговорил он.

– Чего-чего! На секс настроиться надо. Ты же не животное, Вова?

– Не, не животное, – замотал он головой и снова потянулся за водочной бутылкой. – Давай еще по одной, настраивайся.

– Давай. Я не хочу, Вовик, чтобы наша встреча стала случайной. В Москве я живу одна. Надеюсь, ты навестишь меня?

Капитан, уже припавший к пиале, поперхнулся. Виновато глянул на нее.

– Понимаешь, Ю-ют-та! Я н-не попаду в Москву.

– Как так? Ты же сказал днем, что вы до Москвы едете?

– Это казах так думает. А мы со старлеем Кирюхой получили другой приказ: разгрузиться в Рязани. Нас там встречать будут.

Сердечко у Юлии екнуло.

– А если казах вас не выпустит? Ты же сам сказал, что он старший.

– У нас для него есть письменный приказ полковника. Пускай сам в Москву едет. А мы сдадим оборудование и сразу обратно.

Вот оно то, что не исключал Пилот. Товар должен уплыть, не доехав до Москвы. Надо срочно дать знать своим, чтобы успели прикрыть Рязань. Капитан стал помехой, и устранить ее мог только пограничный кордон. По расчетам Юлии, до казахской границы оставалось всего ничего. Однако поезд еле полз, видимо, досмотровая площадка была занята другим составом.

Капитан Володя между тем наглел. Судя по всему, он и так скромностью не отличался, а тут еще две опустошенные бутылки. Увещевания Юлии перестали на него действовать. Ей пока удавалось ускользать из его пьяных объятий. Она без труда могла выключить его, но это создало бы ненужные проблемы.

Она в очередной раз ловко вывернулась из его цепких клешней, и тут поезд дернулся и резко остановился. Сразу же раздался настойчивый стук в дверь, и голос проводницы возвестил:

– Пограничный и таможенный контроль! Приготовьтесь!

Капитан Володя оцепенело застыл, по лицу его скользнула гримаса злости:

– Ну, что, дождалась, цыпа! Погранцы сейчас пойдут.

Он трезвел на глазах. Торопливо привел в себя в порядок. Перед тем, как покинуть купе, с угрозой пообещал:

– Как в Россию въедем, так наведаюсь!

Юлия быстро прибрала со столика последствия пиршества, кинула в рот горошинку антиполицая и распахнула дверь, чтобы выветрился алкогольный запах.

Пограничники к пассажирам бригадирского вагона не придирались: документ, печать и дальше. Таможенники прошли через их вагон, вообще не задерживаясь. Из вагона никого не выпускали. Однако минут через пять на входе в купе нарисовалась с двумя небольшими чемоданами парочка: молодой пограничник-казах с тремя звездочками на погонах и пухленькая казашка в белом пальто на меху.

– Мы к вам в соседи, – объявил пограничник, – до Москвы.

В этот момент Юлия заметила мелькнувшего в коридоре Талгата. Он прошел в сторону курительного тамбура.

– Располагайтесь, – приветливо ответила новым пассажирам Юлия. – Не буду вам мешать.

Прихватила пачку пахитосок и тоже двинулась в курилку следом за Талгатом. Кроме них, в тамбуре никого не оказалось. Юлия, на случай появления посторонних, запалила пахитоску.

– Дуст в четырех кожаных баулах с черными заклепками по швам, – сообщил Талгат.

– Товар скинут в Рязани, – ответила она, – не препятствуй. На связь не выходи. Я сама свяжусь.

Талгат кивнул, давая знать, что все понял, и покинул тамбур. Юлия задержалась. Появление в купе новых соседей ничем ей не грозило, даже было на руку.

Об изменении обстановки и о четырех баулах Юлия доложила Белому, выйдя из вагона прогуляться на первой российской станции, где поезд сделал остановку на семь минут.

– Сойдешь в Рязани, – распорядился куратор. – Будь возле книжного киоска в зале ожидания. Пароль: «На вокзале есть комната отдыха», отзыв: «Не нуждаюсь». Таксист пусть едет до конца.

Юлия нисколько не сомневалась, что едва поезд минует российскую границу, как объявится капитан Володя. И не ошиблась. Откатив дверь купе, он остолбенело уставился на пограничника, еще не успевшего переодеться. Перевел взгляд на Юлию и сделал ей знак выйти.

– Это как понимать? – хмуро спросил он в коридоре.

– Что ты имеешь в виду, Вовик?

– Откуда соседи нарисовались?

– Сели в пограничной зоне. Я очень расстроилась.

– Вот непруха. Не надо было кочевряжиться, Ютка!

– Кто же знал! Может, поедешь со мной до Москвы?

– Давай адресок и телефон. Если в Рязани все пройдет тип-топ, сутки выкрою.

Она без зазрения совести нацарапала на сигаретной пачке липовый номер:

– Позвони, договоримся.

– Мою мобилу тоже запиши. Вдруг в Алма-Ату прикатишь?

– Диктуй…

2

Сообщение Джульетты о рязанском варианте перегрузки не стало сюрпризом для Пилота и Белого. Такой поворот транзита был спрогнозирован. Несколько дней назад наружка, приставленная к Юристу, засекла его поездку за город, где он встретился с земляком-коммерсантом по имени Гела. Тот значился совладельцем туристической фирмы и распоряжался тремя арендованными в аэроклубе вертолетами. О чем шла речь при встрече, установить не удалось. Но на следующий день Юрист вместе с Гелой отправились на машине в Рязанскую область и около часа пробыли в складских помещениях текстильщиков близ райцентра Спас-Клепики.

Круг наблюдения расширился. В разработку попал вертолетный коммерсант Гела, складские помещения тоже пришлось взять под колпак. После звонка Юлии стало понятно, что та поездка всего скорее связана с разгрузкой «дуста» в Рязани. Требовалось оперативно перегруппировать силы по заранее намеченной схеме. Но и Казанский вокзал в Москве не стоило оставлять без присмотра на случай новой вводной.

Персонал БД-7 был рассчитан и подготовлен для нанесения точечных ударов, но никак не для ведения масштабных операций. Потому пришлось задействовать силы ведомства по борьбе с наркотиками. Двенадцать автомобилей и три десятка бравых парней поступили в распоряжение Белого, которого представили им, как занимающего важный пост сотрудника Интерпола.

Бравые парни, подчиняясь его распоряжениям, незримо рассредоточились на вокзальных пятачках и перронах Рязани. В распоряжение бригадира носильщиков, роль которого выпало исполнять Георгию, поступили трое. К приходу фирменного алма-атинского поезда все было готово.

В Рязань экспресс прибыл под утро. Перед прибытием Юлия уложила свой нехитрый скарб в небольшую элегантную сумку и вывернула куртку, превратив ее из фисташковой в серо-асфальтовую. Казахский пограничник и его жена безмятежно спали.

Она вышла в тамбур и запалила пахитоску. Проводник распахнул вагонную дверь. Новых пассажиров, как и ожидалось, не было. Спутники Талгата тоже не торопились на выход со своим ядовитым товаром, хотя четверо встречающих уже нарисовались на перроне: Юрист, фотографию которого ей показал пред убытием в Алма-Ату Белый, рядом с ним лысоватый кавказец с заметным брюшком и двое качков славянской наружности в штанах с лампасами. Как Юлия ни вглядывалась, пытаясь засечь кого-либо из своих, никого не обнаружила. Разве что укрывались под личиной двух носильщиков с тачками, но вряд ли. Носильщики были явно навеселе и не особо переживали из-за отсутствия клиентов.

Юлия уже начала беспокоиться, когда из купе Талгата показались с четырьмя объемистыми баулами капитан Вовик с напарником. Следом за ними шлепал с недовольным видом Талгат. Поравнявшись с Юлией, Вовик ощерился, подмигнул, однако не произнес ни слова. Юлия же довольно громко произнесла:

– До встречи!

По знаку Юриста качки в лампасных штанах приняли баулы у курьеров, и все направились по перрону в сторону выхода. Следом покатили веселенькие носильщики. Юлия заскочила в свое купе, накинула асфальтовую куртку, взяла сумку и спрыгнула на перрон. Проводник равнодушно скользнул по ней взглядом и даже не поинтересовался, почему пассажирка сходит, не доехав до конечного пункта. Талгат вернулся в купе.

Компанию во главе с Юристом Юлия засекла у подземного перехода. Однако те проигнорировали законный выход на привокзальную площадь, дошли до конца перрона, спустились по ступенькам и двинулись вдоль путей. Конечно, не мешало бы проследить за ними. Но Юлия не могла ослушаться Белого, приказавшего ей быть в зале ожидания.

Ждать ей не пришлось.

Едва она приблизилась к витрине книжного киоска, как к ней подошел молоденький милиционер:

– На вокзале есть комната отдыха, девушка.

Юлия смерила взглядом тщедушную фигуру милиционера и небрежно ответила:

– Не нуждаюсь.

Он протянул ей конверт:

– Здесь ключи от Жигулей и пульт. Машина на стоянке, – назвал номер и удалился.

Едва она уселась на водительское сидение, как в нагрудном кармане завибрировала флешка. На связи был Белый:

– Держи курс на Спас-Клепики.

Документы она нашла в бардачке. Там же была доверенность на управление автомобилем. Все встало на свои места.

Город начинал просыпаться. В многоэтажках то и дело вспыхивали окна. Подчиняясь указателю, Юлия свернула с московской трассы и вскоре миновала мост через Оку. Посты ГАИ не интересовал ранний жигуленок до тех пор, пока впереди не замаячило село с названием Солотча. Уже рассвело, когда ее тормознул, махнув жезлом, инспектор. Она послушно притерлась к обочине, достала из бардачка документы и открыла дверцу. Облик гаишника в безрукавном светящемся жилете показался ей знакомым. Еще бы он не был знакомым! Это бы частный сыскарь Вовочка.

– Привет! – сказал он.

– Привет, – хотела спросить, задействован ли в операции на этом этапе Георгий, но во время остановила себя: сыскарь все равно не ответит. – Где мне остановиться в Спас-Клепиках?

– После села Криуши, километрах в двух, будет гравийный сворот направо без указателя. Езжай до развилки. Там ельник посажен. Припаркуйся и жди указаний.

Что-то напомнило ей название села. Где она его слышала?

– Все, катись, Джульетта!

Она покатилась. И сразу же вспомнила, что село упоминается в поэме Есенина «Анна Снегина». «Я шел по дороге в Криушу…». Кроме этой строчки, память ничего не сохранила. Впрочем, к делу, которым она занималась, это никакого отношения не имело.

Гравийка оказалась прилично накатанной, без особых колдобин. Уже рассвело, и Юлия могла спокойно обозревать округу. С обеих сторон к шоссе приступал оголенный лесок с замерзшими болотными бочагами. Затем ее взору открылась ледяная гладь озера с одинокой машиной на берегу и двумя рыбаками, сверлившими коловоротами лунки. Первый весенний месяц температурил ниже среднесуточной нормы. Не то, что в Алма-Ате, вспомнила она, где зелень уже проклюнулась.

Движок работал без сбоев, да и не могло быть иначе. Вскоре Юлия добралась до развилки. Как и говорил Вовочка, густой молоденький ельник тянулся вдоль обеих дорог неширокой полосой. Она загнала жигуленка между двух елочек, чтобы он не мозолил глаза. Что-то подсказывало ей, что совсем скоро она увидит Георгия.

Георгий со своими людьми прибыл к складам заранее. Для этого пришлось задействовать пост ГАИ.

Оперативник, изображавший инспектора, под надзором Степана Вовочкина начал дотошную проверку документов трех автомобилей Юриста. Маршрутная «газель» Георгия, следовавшая за ними от Рязани, проскочила вперед и на газах устремилась к складам. Гаишники продолжали придираться: проверяли люфты, развалку колес, электропроводку. Юристу это надоело. Он вылез из салона, подошел к Вовочкину и в лоб спросил:

– Сколько?

Тот засопел, почмокал губами, всем видом показывая, что вопрос глупый. Юрист достал из кармана четыре пятидесятидолларовых ассигнации, сунул ему в руку.

– Можно ехать?

Вовочка демонстративно пересчитал взятку и произнес обиженным тоном:

– Чего тянули? Езжайте!

Этого времени хватило, чтобы опередить транспорт Юриста. Склады текстильщиков были окружены колючей проволокой, свисающей с покосившихся деревянных столбов. Ограждение, судя по всему, было установлено еще в годы советской власти. Возможно, текстильщикам и охранять особо было нечего. Кое-где столбы попадали, образовались проломы, в которые вполне мог проехать грузовик. Однако въезд с гравийки преграждали покрашенные суриком железные ворота с проходной будкой и пожилым привратником.

Получив рублевую сотню, тот не возражал против того, чтобы газель-маршрутка постояла несколько часов на полупустой въездной площадке, где уже находилась готовая к преследованию «Нива» с шофером-гонщиком.

Георгий успел расставить просочившихся на территорию подчиненных у складских помещений, когда в поле зрения появилась кавалькада из трех авто. Впереди мерс Юриста, за ним два джипа. Георгий уже знал, что товар находится во втором автомобиле под охраной вертолетного Гелы и троих джигитов. С ними же находился один из курьеров. Второго, по имени Володя, Юрист усадил в мерс. В замыкающем джипе ехали четверо братков. Не доезжая ворот, машины повернули вправо, и на территорию вкатилась через широкую брешь в ограждении.

Сообщение поступило от самого дальнего склада: клиенты прибыли, их встретил кладовщик. Еще через минуту новая информация: три баула джигиты занесли в склад. Туда же прошли Юрист и курьеры. В джипе остался Гела с водилой, в мерсе – шофер и один из джигитов. Прошло около полчаса, когда флешка ожила снова: «Из склада вышли Юрист и курьеры, джигиты остались там. Гела с баулом пересел в Мерседес. Один из курьеров перебрался к охранникам. Выезжают две машины. Средний джип остается».

Миссия Георгия на складах была закончена. Дальнейший путь спрятанных здесь трех баулов пусть отслеживает специальное ведомство вместе с Интерполом. У БД-7 свои подопечные: вице-премьер, правительственный чиновник с уголовным погонялом Зураб и его подручный господин Хуциев по кличке Юрист. Шестерки не в счет. При ненадобности их сбрасывают.

Похоже, Юрист решил возвращаться тем же путем. Хотя, будь на его месте Георгий, то изменил бы маршрут: по гравийке – до Спас-Клепиков и по федеральной трассе – через Егорьевск в Москву. Плохо Юриста обучали инструкторы в Катаре. А может, он посчитал, что главное уже позади, и опасность засветиться миновала?

Как бы ни было, но выбранный Юристом маршрут был дачникам на руку. У развилки должна ждать Юлька, у озера – тачка с рыбаками, у въезда в Солотчу – мазовский самосвал с лихим водилой, на выезде из села – сыскарь Вовочка с двумя оперативниками, «Волгой» с мигалкой и родимым «Москвичом» с форсированным движком. Туда же мчит сейчас из Спас-Клепиков Белый.

В сиюминутной погоне нужды не было.

Георгий вызвал на связь рыбаков и предупредил, чтобы те были в готовности. Затем позвонил Вовочке. Приятный разговор оставил напоследок. Юлия откликнулась тотчас.

– Рад тебя слышать, – нарушил он инструкцию о запрете личных переговоров.

– Я тоже рада.

– У тебя все в порядке?

– Как всегда.

– Не будь такой самоуверенной. Клиенты проехали?

– Только что.

– Следуй за ними на расстоянии. Не светись. Я обгоню тебя.

– Следую.

Юлькину тачку «Нива» обошла у озера. Рыбаков уже не было на льду. Вскоре гравийка уперлась в автотрассу, и колеса зашуршали по асфальту. Встречный автомобильный поток еще не загустел, но все шло к тому. Перекрыть его в нужный момент предстояло Вовочке и гаишникам.

Георгий вызвал на связь Юлию:

– Перед Солотчей будет мелкое ДТП. Проезжай мимо, на выезде дождись клиентов и аккуратно проведи их до поворота на Москву. Потом – домой без задержки. До встречи!

Юрист и на самом деле считал, что главное уже позади. Основной груз в надежном месте. Товар качественный, с Доктором можно иметь дело. После получения сигнала джигиты перебросят два баула с «дустом» прибалтам. Еще один баул Гела отправит туристическим рейсом на Дальний восток. Ну, а четвертый осядет в ночном клубе у глупца Клима и разойдется по оптовикам в столице. Можно и разбавить «дуст» килограммом слепой дури. Навар приличный, и о нем дядюшке не обязательно знать.

Он сам сидел за рулем. От хорошей тачки кайф круче, чем от красивой телки. Даже на гравийном шоссе стрелка спидометра держалась под сотню.

Проезжая мимо озера, Юрист обратил внимание на двух рыбаков, которых приметил еще на пути к складу. В длинных плащах, они беззаботно сидели с удочками над лунками. Бездельники! Убивают время безо всякой выгоды для себя. Тут же вспомнил Утопленника и его досье. Информатор сообщал, что тот тоже часто ездил на рыбалку. Юрист очень в этом сомневался. Серьезный человек не станет заниматься такой ерундой. Рыбалка для Утопленника всего скорее была прикрытием. Уголовнички из Самары сообщили, что колдуна, в котором дядюшка подозревал своего врага, неожиданно вызвали в Москву. Возможно, так и произошло. Но стопроцентной уверенности в том нет, и за Утопленником дядюшка еще заставит погоняться.

На асфальтовой трассе «шестисотый» скакнул вперед, как застоявшийся аргамак. Джип охраны начал отставать. Юрист любил быструю езду и не сомневался в своем шоферском мастерстве. И напрасно не сомневался.

На въезде в Солотчу перед мерсом вдруг возник виляющий МАЗ-самосвал. Юрист ударил по тормозам, крутанул руль, избегая столкновения. И все же избежать его не удалось. Царапнув задней дверцей о кабину самосвала, мерс скатился в кювет и уткнулся носом в накопившийся снег. С двух сторон из него выкарабкались Юрист и хмурый бровастый джигит-телохранитель, сидевший на переднем сиденье.

Из подъехавшего джипа выскочили братки, выволокли пьяного самосвального шоферюгу и повалили на асфальт. Тот успел схлопотать пару тяжелых пинков, когда Юрист крикнул, чтобы оставили мужика в покое. Он и сам готов был размазать бедолагу и поставить его на счетчик, но цена груза была настолько велика, что размениваться на разборку не имело смысла. Джигит пристегнул наручниками матерившегося водилу к бамперу самосвала, остальные, подчиняясь команде Юриста, начали вытаскивать из кювета лимузин хозяина. Но едва вытащили, как подкатила «Волга» с мигалкой.

Из нее вылез Степан Вовочкин и два оперативника в форме патрулей ДПС. Увидев их, шофер Камаза завопил:

– Достали черные, начальник! Железки надели!

– Заткнись! – осадил его Вовочка и осклабился в сторону Юриста:

– Здрасте вам! Опять встретились! Покалеченных нет?

– Нет.

– Слава Богу! – взглянул на прикованного водилу. – Картина ясная. Сейчас составим протокол и доставим алкаша, куда надо. Вы его подпишете и можете ехать. Только свои координаты оставьте, можете понадобиться, как свидетель.

– Не стоит. У меня нет претензий к этому дебилу.

– Тогда его не сможем привлечь!

– И не надо. У него детки малые.

– Детки малые есть? – строго спросил водилу Вовочка.

– Е-есть, – плаксиво протянул тот. – Отпусти, а?

– Скажи спасибо гражданину. Штраф все равно заплатишь.

– Самогоном заплачу.

– Снимите с него браслеты, – распорядился Вовочка. – Никуда не денется.

Джигит досадливо отомкнул наручники, водила дернулся в кабину, но Вовочка цыкнул на него: «Не двигаться!». Джигит двинул шофера по ребрам и вернулся к шефу.

– Скажите своим людям, чтобы не маячили на дороге, – обратился Вовочка к Юристу.

Едва те погрузились в джип, как со стороны Спас-Клепиков объявился на «Ниве» Георгий. Тормознул и с озабоченным видом направился к месту происшествия. Ни погон, ни знаков различия на куртке не было. Но сомнений не оставалось: начальство! Вовочка шепнул Юристу:

– Ему не давайте, хуже будет. Идейный.

– В чем дело? – официально осведомился подошедший Георгий.

– Все в порядке, товарищ подполковник! – повысил его звании Вовочка. – Претензий у граждан нет.

– Документы проверили?

– У них все в порядке, – Вовочка кивнул на Юриста и джигита. – Бизнесмены из Москвы. Ездили в Спас-Клепики договариваться о поставке тканей.

– А пассажиры?

– В машине экспедитор и охрана, – с некоторой торопливостью пояснил Юрист.

– Проверьте джип! – приказал Георгий Вовочке. Сам решительно распахнул дверцу Мерседеса. – Предъявите документы!

Никто не обратил внимания на проскочившие мимо «Жигули» и быстроходный драндулет, рядившийся под «Оку». Тонированные стекла «Жигулей» скрывали Юлию, невзрачной «Окой» управлял пожилой человек в заячьем треухе. Кому бы пришло в голову, что это сам руководитель операции полковник Белый.