355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Юрий Белов » Четвертый вектор триады » Текст книги (страница 2)
Четвертый вектор триады
  • Текст добавлен: 7 сентября 2016, 19:10

Текст книги "Четвертый вектор триады"


Автор книги: Юрий Белов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)

– Короче! – поморщился Мер Твола.

– Так вот я и говорю – доложим Его Превосхосамости, что они – Суперы, так и поражения наши будут по-иному выглядеть!

– А ты что скажешь, Ушастый? – Шеф скосил глаза на Струма.

– Да какие же они Суперы? Тех же даже слепой сразу разглядит. А у этих ни кожи ни рожи! В смысле ни свечения, ни нимба. Самые обычные руконогие.

– Ага. То-то у тебя по щас глаз от серебряного кинжальчика дергается. Заклинание на нем было. И не абы какое, а из древних, я такие и не встречал ни разу.

– Вот и я про то же. На кой ляд Суперу заклинание? Они же и без них Нити тасуют.

Повисла пауза. Проклятая способность Суперов тасовать Нити Реальности без рун и заклинаний сидела у всех в печенках. Хорошо еще, что время пребывания этих пришельцев в нижних мирах ограничено. От силы два-три светлых интервала.

Твур зря о Суперах заговорил. На них не глядателей, на них по взводу сильников бы натравили. Да с прикрытием. А так все выглядело как обычный заказ на Прерывание Воплощения.

Разве что глядателей направили самых лучших.

И лучшие обделались. В переносном и прямом смысле.

Струм с тайным злорадством вспомнил ошалелого Твура, дергающегося в зловонной жиже собственных испражнений.

Теперь даже ящеру ясно, что заказ на троих руконогих поступил неспроста. Знает про них что-то Его Превосхосамость, ой знает. Но нам не скажет. И Шефу не сказал.

– Значит, так, – возгласил Шеф. – Поступим наопак. Оправдываться не будем. Сказки о Суперах засунем в ваши тощие задницы. Сделаем вид, что все идет по тщательно разработанному плану. Просто провели разведку боем. Прикинули силу противника. Установили наличие Наблюдателей Сверху. Переходим к следующему этапу.

– Слушаем, Шеф! – Глядатели подобрались, принимая Позу готовности к действиям.

– Присваиваю заказу категорию «лямбда». Установить постоянное наблюдение. Фиксировать все контакты. Отслеживать всплески Силы. Пытаться подставить эйнджелов, бдящих сверху. Самим в Питательный Слой не выходить. Резидентуру задействовать осторожно. Натравливать Диких, всех, кого удастся, включая нежить, и смотреть, как предсмертники выкручиваются. Ждать удобного момента. Докладывать лично мне. Ежедневно. Вопросы?

«А ведь он перед нами тут ваньку валял, – подумал Струм, пятясь из кабинета. – Знает о заказе куда больше нашего. И отправлял на верное поражение. Решил, видно, что зазнались мы. Пообломать гордецов вздумал. И пообломал, хрен пузатый. Ну да ладно. Проехали. Пойдем наблюдать. Как недоделки из слухачки…»

– Слышь, Струм, – встрял сбоку Твур, – а что такое категория «лямбда»?

– Да не знаю я! Ни разу раньше не встречал. Особая какая-то категория. А слово классно звучит: «лям-м-б-да»!

Надмирье

Внешнее Санитарное Кольцо

Час Лазурных Симфоний

«Теперь мне понятно, что произошло! Ты вмешался, и Реакция Мира чуть тебя не убила. Как ты вообще остался жив?»

«Думаю, Патриархи немного преувеличивают последствия Вмешательства. В воспитательных целях. Ударило меня, конечно, сильно, но до Истинной Смерти я еще потрепыхаюсь. И вообще меня всегда возмущала вопиющая несправедливость: Темные все время нарушают Равновесие, а нам, видите ли, нельзя! Наше Невмешательство дорого стоит Воинам Света! Часто они оказываются не готовы к встрече с Глубинным Злом». «Но ведь первые двое справились без твоего участия?» «Пока справились. К тому же Сан и Алекс – прирожденные бойцы, а вот Ксана выросла за стенами дворца, и опыта у нее не больше чем у семилетнего ребенка».

«Так… Ты знаешь их имена. Ты что, уже давно наблюдаешь?»

«Ну не так чтобы давно. Просто с недавнего времени события внизу стали развиваться гораздо быстрее расчетных. Разве ты не чувствуешь этого?»

«Чувствую. Но мне и в голову не пришло нарушить Запрет!»

«Большинство запретов рано или поздно вступают в противоречие с жизнью. Только не все вовремя понимают это. К тому же ты – Инь. Тебе свойственны Пассивность и Надежность».

«А ты – Ян. И тебе свойственны Наглость и Своеволие!»

«Ты хотела сказать Активность и Уверенность? Ты права. Именно поэтому я пошел на нарушение Запрета. И поэтому Эксперимент все еще идет, хотя и в слегка ускоренном темпе».

«А почему ты решил, что твоя Ксана не должна была умереть на клыках того вепря-оборотня?»

«Ты забыла? Они должны встретиться. А кроме того, они должны знать и уметь!»

«Ты прав. Я, пожалуй, тоже поищу своих. Но позже. А пока… Позволь мне присутствовать при твоих Наблюдениях».

«Конечно! Мы ведь не поссорились?»

«Признаться, я обижена на тебя! Можно подумать, что я тебе никто».

«Наоборот! Я пытался уберечь тебя. Незачем было рисковать обоим. Но сейчас без твоей поддержки мне не обойтись».

«Только учти, я буду всячески препятствовать тебе вмешиваться в события».

«И дашь Нижним делать то, что они хотят?»

«Конечно нет. Нижние определенно решили, что Вмешательство убило тебя. Теперь они обнаглеют и будут действовать более открыто. И попадут под удар Блюстителей Кармы. А Первый Этап Эксперимента тем временем завершится».

«В одной из моих жизней я любил повторять: „На аллаха надейся, а верблюда привязывай!“ Я не уверен, что вспомню, кто такой был этот верблюд, но в данном случае мысль эта должна звучать так: „Карма – это, конечно, хорошо, но не мешает иметь под рукой парочку решительных полубогов“.

«Ладно, я рада, что твое знаменитое чувство юмора вернулось к тебе. Должна заметить, что там, внизу, чертовски интересно!»

«Ого! Не слишком ли быстро ты осваиваешь запретные словечки Средних Миров? И не слишком ли очаровательно краснеешь? Ладно, не обижайся! Я уже перестал шутить и серьезен, как статуя Сатвы. Думаю, нам пора посмотреть, что делают Алекс и Сан».

«Сан – это тот бритоголовый воин, что выпустил дух из Пернатого Змея Преисподней?»

«Да. Он ищет какой-то древний храм, и путь его лежит по страшным и опасным местам».

«Послушай! Я начинаю волноваться за своих. Среди них тоже может попасться какая-нибудь принцесса».

«И даже две! Но все не так просто. До установления Наблюдения наши почти ничем не отличаются от остальных смертных. Я потратил на поиски уйму времени. Лучше будем придерживаться первоначального варианта. Я уверен, что, наблюдая за моими, мы отыщем твоих. Их судьбы связаны в узел. Мертвый узел…»

Слог 2
ТЕНИ МЕРТВОГО МОЗГА

Лэйм

Столица Диабемского королевства

Комната в одном из домов на улице Прорицателей

Глубокая ночь

Драк двигался через лесную чащу быстро и уверенно. Это совсем не вязалось с его массивной фигурой, тяжелой большой головой и толстым шипастым хвостом. Он шел, мягко переставляя когтистые лапы, низко наклонившись к земле и старался не потерять след, пахнувший сладким эльфийским потом и влажной волчьей шерстью. Понемногу драк нагонял идущих впереди. Как обычно перед схваткой, спинной гребень у него начал разогреваться. Зеленая кровь, закипая, тяжко заколотилась в висках, в глазах поплыл кровавый туман…

Во рту у Алекса ясно обозначился вкус ядовитой слюны, слизистые выделения жгли кожу, а хищная ярость зверя грозила затопить мозг. Чувства были настолько остры, что тошнота подкатилась к горлу и сердце сжалось от страха и омерзения.

Совсем по-иному вел себя Колдун. Он, казалось, наслаждался возможностью на несколько минут стать тупым и свирепым. На его лице, искаженном кровожадной гримасой, горели сумасшедшие, подернутые мутной влагой глаза.

Раздвинув ветки колючего кустарника, драк ступил на ярко-зеленую поляну и неожиданно провалился во весь свой двухметровый рост. Предательская трясина разверзлась под ним так стремительно, что любой из его диких родичей канул бы в бурой болотной жиже мгновенно и навсегда.

Но этот драк не был диким.

Кроме того, Алекс все время ощущал сильную дозу какого-то наркотика, поддерживающего драка в возбужденном состоянии.

В последний момент, когда туша, потеряв опору, с плеском пошла вниз, драк, изогнувшись, метнул свой тяжелый боевой топор за спину, в переплетение веток и стеблей. Трос, ведущий от рукояти к поясному ремню, натянулся, лишив болото возможности продемонстрировать Колдуну и Алексу свои мрачные глубины. Перебирая верхними трехпалыми лапами, драк выбрался на твердую почву.

Пока он освобождал топор, Алекс пытался понять, как прошел через болото эльф. Колдун как-то говорил, что эльфы не проваливаются в снег и прыгают с большой высоты без вреда для себя. Наверное, в болотах они тоже не тонут.

– А волка своего он, видимо, перенес на руках, – вслух сказал Алекс.

Колдун не удостоил его ответом, лишь дрогнули полные губы в презрительной самодовольной ухмылке.

Некоторое время драк ломился сквозь кусты в обход трясины. След на другой стороне отыскался быстро, и разозленный преследователь, уже не скрываясь, дробным галопом помчался за опередившим его беглецом.

Ветки нещадно хлестали по груди и морде. Драк начал подвывать и порыкивать на бегу. Он давился яростью. Алекс уже устал отводить в сторону отвратительный букет чувств и ощущений, переполнявших накачанного наркотиками ящера.

Правда, развязка уже приближалась. Она сообщила о себе стремительно вырвавшимся из леса свистом стрелы. Глухой удар не замедлил бега, но Алекс почувствовал тупую боль в солнечном сплетении. Лучник определенно знал анатомию драков и направлял стрелу в скрытый за мечевидным отростком энергетический центр.

«Еще полезнее было бы поразить печень», – подумал Алекс.

Он вдруг поймал себя на сочувствии незнакомому стрелку. Появление эльфа в Чернолесье было для него неожиданным. Как будто ожила одна из сказок, слышанных в детстве.

В это время невидимый лучник снова спустил тетиву. Вторая стрела, направленная в глаз ящера, не смогла проникнуть в мозг, а только застряла в массивном надбровье. С глухим ревом драк выдернул стрелу и бросился на выступившего из чащи светловолосого юношу в серебристом коротком плаще.

Траскийский обоюдоострый топор обрушился на макушку присевшего в боевой стойке противника.

Тщетно.

Гудящее лезвие глубоко засело в кряжистом дубовом пне, а правый бок разорвала боль. Вдобавок враг исчез из поля зрения, сместившись, видимо, за спину. Драк, не оборачиваясь, ударил хвостом. С хрустом переломилось молодое деревце. Промах!

Бросив застрявший топор, драк сорвал с пояса широкий зазубренный серп, обычное оружие траскийских боевых ящеров. Еще раз заставив противника уклониться от удара хвоста, он попытался отсечь ему голову.

Эльф снова увернулся.

На этот раз боль в рассеченном боку была гораздо сильнее. Алекс едва успел заметить странную форму кинжала, имеющего два одинаковых лезвия, направленных в разные стороны. Движения эльфа были такими стремительными, что он просто выпадал из темпа восприятия ящера.

«Отличный у него клинок», – позавидовал Алекс.

Когда драк, снова промахнувшись, получил третий удар, симпатия Алекса перешла в восхищение. Нужно обладать немалым хладнокровием и мастерством, чтобы раз за разом наносить удар в одно и то же место, расширяя кровавую щель в практически неуязвимой защите драка!

Шипастый хвост в ярости заметался, круша стебли кустарников и вырывая огромные куски дерна. И хотя эльф обладал феноменальной реакцией, роговые шипы все-таки нашли свою цель. Запах свежей крови привел драка в неистовство. Он снова развернулся и, широко разинув пасть с кривыми клыками, бросился на свою жертву. Перед глазами вспух серебристый плащ, когти схватили пустую ткань, а двузубый кинжал в четвертый раз погрузился в его правый бок, вгрызаясь в печень, прерывая один из основных энергетических каналов…

В гаснущих глазах опрокинулся шатер листвы, несколько раз конвульсивно дернулось испачканное кровью лицо победителя, и, наконец, матовые пленки змеиных век сомкнулись, почти не давая зрителям рассмотреть лицо девушки, появившейся за спиной усталого эльфа.

«Эльфа ли?» – усомнился Алекс.

– Он полукровка, – отозвался Колдун. – Слушай! – повелительно бросил он ученику, и тот, закрыв глаза, услышал голоса.

– Олег, с тобой все в порядке? – Это девушка.

– Да сестренка, спасибо! – Это владелец двузубого кинжала.

– Ты должен был позвать на помощь!

– Я пока еще в состоянии защитить себя сам!

– Ты все еще играешь в Благородных Мечников?..

Голоса постепенно затихают по мере того, как гаснут последние искорки жизни в мозгу сраженного драка. И вдруг другой голос, резкий, лающий. Алекс в изумлении открывает глаза: «Волк?» Колдун устало откидывается в кресле.

– Пора бы тебе знать, что волки Серебряного леса – не обычные звери, – ворчит он, морщась от вони, исходящей от трупа драка, час назад доставленного рыцарями из Северного Чернолесья. Широкая рана в правом боку ящера пузырится зеленоватой слизью… – Скажи, пусть уберут эту падаль, – приказывает Колдун, и Алекс привычно вскакивает. В ушах у него еще звенит голос прекрасной незнакомки, и ему почему-то приятно, что эльф-лучник называл ее сестрой.

Провожая глазами своего ученика, Колдун растягивает рот в злорадной усмешке. «Ну что ж, пора тебя с ней познакомить», – цедит его большой рот с крепкими удлиненными зубами.

Надмирье

Внешнее Санитарное Кольцо

Час Звучания Флейт

– Сразу двое? Какая удача, Ви! И они уже встретились.

– Тут все проще. Помнишь, он сказал «сестренка»? Она действительно его сестра. По матери. А отцы разные. У него – эльф, у нее – человек.

– Как ты все это считала?

– Не забывай, чьи они Производные! Я их почувствовала как… ну, как во сне. Вроде бы лица незнакомые, а ты непонятно откуда всех знаешь.

– Подведем итог. Пятерых мы уже знаем. Осталось найти одного. Или, вернее, одну. По всем расчетам это должна быть девушка.

– Давай наблюдать за Саном. Мне кажется, Шестая появится там, на юге.

– Только когда они там дерутся, ты тут не дергайся. А то снесешь мне полголовы – жалеть будешь…

– Хорошо, любимый! Полголовы – ни в коем случае. А вот если локтем в солнышко засвечу, не обессудь, сам научил!

Подмирье

Спецсектор Промежутка

– Слушай, Ушастый, что-то мне не понравилось, как этот Беловолосый ящера уконтропупил. В одиночку, без доспехов, одной малюсенькой железякой…

– А тебе опять Суперы мерещатся? Подбери анус! Никакой он не Супер. Но на наших предсмертников действительно похож. Есть в нем что-то этакое… Даже не знаю что. Просто чую. Похож. Как там они чирикали? Эльф. Это Остроухий, что ли? Так вроде уши у него круглые были. Хотя под гривой не очень-то разберешь. Надо Шефу доложить.

– Ага. А что это за мурло у предсмертника в начальниках ходит? Запашок от него дельный идет. Наш он, Темный. А в списках агентов вроде не значится!

– Я уже навел справки. Есть он в списках, но не в наших. Инвольтирует его кто-то из сильников. От случая к случаю. Чмырь этот – гордец, сил нет. Мнит себя Великим Магом. Там у них записано, что в молодости был он боевиком, а потом вроде как магический дар у него усилился, и подался он в придворные колдуны. В общем, я думаю, разрешение на прямой контакт мы получим. Если, конечно, потребуется.

– Короче, за этого предсмертника могем быть спокойны. Никуда он от чмыря не денется.

– Угу. Давай глянем на другого. Чует моя задница, с ним мы еще наплачемся.

– Не боись! Теперь без взвода поддержки мы на него не попрем. Хватит одного дохлого Пернатика. А какое роскошное тело было! Высший класс! Я в нем два десятка руконогих играючи задавил. Только хрипели малость. А он его в решето! Как Спецкоманда взбесившегося порча. Жалко ведь, Ушастый! Свое ведь имущество, даром что казенное.

– Не ной. Без тебя тошно. Я с этой лямбдой совсем из графика наслаждений выбился. Ни одной гулянки за полцикла! Это же эйнджелство какое-то получается! Будто и не мужик вовсе. А ты о червяке своем жалеешь… Нам вот щас предсмертника агентшей травить, а она, тварь, так рулады выводит, из штанов выскакиваешь! У меня уже все в подживотье дрожит.

– Всегда ты, Струм, от своих вожделений зависел. Так и сдохнешь когда-нибудь из-за этого. Наверху не выдержишь – и в разгул. Там тебя и пристукнут.

– Не каркай! Давай лучше работать…

Слог 3
НАВСТРЕЧУ ВЕТРУ

Лэйм

Отроги Великих Древних Гор

Преддверие рассвета

Первый Указатель Сан обнаружил ночью на краю Горелой Пустоши в глухой предрассветный час, когда духи гор перестают стонать, отдавая вчерашнее тепло распахнутому звездному куполу, жадно высасывающему остатки жизни из чахлой, полузасохшей травы.

Измученный непрерывными ментальными атаками, Сан двигался все медленнее, с трудом переставляя чугунные ноги. Каждый шаг давался все тяжелее. Волны гипнотического излучения с возрастающей силой накатывались на его мозг, и Сан прилагал огромные усилия, чтобы не подчиниться властному приказу, не повернуться спиной к этому ментальному ветру и не побежать назад. А ветер шептал, что стоит только остановиться, и тяжесть в ногах исчезнет, боль утихнет, и жажда перестанет обдирать горло сухой корявой рукой.

Сан упорно продвигался вперед, направляясь так, чтобы напряженность ментального поля все время возрастала. Вдруг в затуманенном болью сознании зазвучал детский голос из далекого прошлого. Сан с трудом разобрал слова. «Теплее, теплее, – говорила маленькая девочка. – Теплее, уже совсем тепло!»

Радость в детском голосе воскресила щемящее предчувствие находки. Вот уже его руки нащупывают крышку ивовой корзины, вот они проскальзывают в пыльную глубину, в кучу старого хлама… И вот, наконец, волна радости, ожидаемая заранее, и все равно сладостная, вспыхивает в его груди.

«Горячо!» – смеется маленькая девочка, и Сан вдруг обнаруживает себя на краю естественной впадины, между невысокими скалистыми холмами, у подножия Великих Древних Гор… И пятнадцать лет спустя…

Жажда и усталость продолжают вытягивать последние силы, но голова почему-то совсем не болит, и можно расправить сгорбленные упорством плечи.

Сан вдруг осознал, что ментальная атака прекратилась. «Я прошел первую мембрану», – сверкнула радостная мысль. Ученик сатвийских монахов хорошо помнил слова Третьего Патриарха:

 
Иди против ветра, что вспять
тебя будет неволить.
В безветрии знак обретешь,
где дорогу найти.
 

Ментальный ветер стих, а значит, где-то здесь должен быть первый Указатель.

Распухший язык покрыт, кажется, коркой засохшей крови. Сухие глаза режет утренний ветер. И все же Сан терпеливо стоит на гребне воронки и внимательно впитывает рассеянную вокруг информацию. Тренированный мозг сатвийского послушника, проведшего несчетные часы в глубокой медитации, методично перебирает тысячи оттенков и сочетаний в поисках какого-либо намека, скрытой подсказки, знака, указывающего путь.

Небо на востоке посветлело. Близкий рассвет заставил ночной мрак припасть к земле в тщетной попытке затаиться в углублениях и трещинах. Сан почувствовал приближение чего-то важного. Вот оно! На дне котловины черным по серому возник древний иероглиф «путь». Начало первой линии иероглифа серебрилось металлическим блеском.

– Металл в начале пути! – прошептал восхищенный юноша.

Металл означал направление на запад, и еще: «посмотри вправо». Сан быстро повернул голову и успел заметить на правом гребне впадины тень, напоминающую голову тигра. Еще одно подтверждение: тигр символизирует запад.

Сан снова перевел взгляд на дно впадины. Там, в первых лучах рассвета, искрилось маленькое озерцо. Все верно: металл порождает воду. Теперь можно спуститься и утолить жажду.

Вода оказалась удивительно свежей. Видимо, на дне озера били чистые ключи.

К счастью, проход между двумя грядами невысоких скалистых холмов почти точно совпадал с направлением на запад.

Сан шел размеренным походным шагом, все время наступая на свою тень. Сначала она была длинная и серая, затем почернела и сжалась, забирая слегка вправо. Солнце поднималось все выше, неумолимо нагоняя путника, пытаясь заглянуть в его немного скуластое, спокойное лицо с тонкими волевыми губами и внимательными карими глазами под крутыми дугами бровей.

В полдень, когда, не выдержав жары, тень стала совсем маленькой, Сан увидел вход в пещеру.

Можно было пройти мимо, но очень уж заманчивым казалось переждать дневной зной в прохладном чреве каменного великана.

В пещере царили мрак и сырость. Теплый, колышущийся мрак и липкая, живая сырость. «Слишком много Инь», – автоматически отметил Сан.

Он двигался вперед осторожно, пристально вглядываясь в окружающую тьму и внимательно вслушиваясь в гремучую смесь опасности и тишины, царящую вокруг. Предчувствие недоброго росло с каждым шагом, и, когда впереди обозначилось какое-то движение, Сан опустил руку в сумку с секирами.

Из темноты долетел легкий смешок. Смеялась женщина.

Неожиданно мрак начал бледнеть. Словно белесые струи чуть светящегося тумана начали подниматься с холодного, влажного пола. И Сан увидел ту, что смеялась.

Ее фигура была еле видна, распущенные волосы скрадывали очертания плеч и шеи, лицо и вовсе тонуло в непроглядной тени, но что-то было в ней – что-то щемящее и будоражащее…

Сатвист замер, не в силах оторвать взгляд от темного пятна, скрывающего глаза.

Сладкая истома зародилась где-то в пояснице и теплой, щекочущей волной разлилась по животу. Сознание, убаюканное горячими толчками крови, медленным листком, кружась и поворачиваясь, падало куда-то вглубь, тонуло в жарком, липком пространстве, насыщенном вкусами, запахами и прикосновениями…

«Ну вот ты и пришел! – зазвучал в мозгу торжествующий, рождающий эхо голос. – Как долго я ждала! – Темная фигура, окутанная лентами белесых струй, протянула к нему руки. – Долго! Невыносимо долго!»

Многократно отражаясь, взлетая до немыслимого контральто и опускаясь до почти мужского хриплого шепота, страстный призыв стегал тело безжалостным бичом, заставлял его сжиматься от желания и тоски.

«И ты тоже ждал… Признайся! Разве не поэтому ушел ты из монастыря, где помешавшиеся на медитациях старики пытались заставить тебя стать старым и бесчувственным, как они сами? Разве не видел ты меня во сне, ворочаясь на жестком монашеском ложе? Разве не преследовала тебя мысль, что молодость дается один раз и нужно не опоздать испытать все удовольствия мира? Иди ко мне! Я дам тебе наслаждение! Ну? Чего же ты ждешь? ИДИ!»

Ноги, подчиняясь чужому приказу, двинулись вперед.

«Ближе! Ближе! Ну что же ты?»

Чудовищным усилием воли Сан заставил себя остановиться.

Ложь! Ложь пряталась в зовущем голосе. Ложь предвкушала и нетерпеливо вздрагивала. Ложь готовилась впиться и наполняла пространство неудержимой страстью.

«Суккубия!» – всплыло в памяти противное слово. Так в трактате «Об инкубах, вампирах и прочей нежити» назывались существа женского пола, являющиеся к мужчинам в сновидениях и совращающие их.

Путешествие могло окончиться совсем не так, как планировалось. Юноша вздрогнул от необычайно яркой картины высохшего трупа, облаченного в желтый балахон и скалящего зубы в блаженной ухмылке идиота.

Собравшись, он попытался вернуть себе контроль над телом. Это удалось сделать лишь крайним напряжением сил.

«Куда ты? – бился в висках встревоженный голос. – Не уходи! Я дам тебе удовольствие! Ты никогда не простишь себе этого!!!»

В душном, пропитанном странными ароматами воздухе пульсировала почти неприкрытая жадность до чужого тепла, чужой жизненной силы. И становилось ясно, что ничего хозяйка пещеры не дает, а только использует не ею созданные механизмы поощрения стремления к продолжению рода. И без всякого права берет обильную и сладкую плату.

Сделав вид, что подчиняется чужой воле, Сан прошел еще немного вперед и снова остановился.

«Ну иди же ко мне!» – теряя терпение, прошипела суккубия. Злоба и раздражение пробили тщательно созданную иллюзию, и перед Саном предстала огромная жирная тварь с всклокоченными космами и кривыми когтями на жадных руках. Она не куталась в струи тумана, она из них состояла. И десятки маленьких, жалких, одержимых жаждой удовольствий и оттого злых существ копошились в складках ее влажного, судорожно подергивающегося тела.

Рука Сана выпустила рукоять секиры: здесь понадобится другое оружие. Тренированная воля Мастера заставила мышцы толчком выбросить вон предательскую истому.

«Возжаждала моей энергии, мразь? Ты ее получишь! Только потом не жалуйся!» – выплюнул Сан закипевшую боевой яростью мысль и пригвоздил начавшую было таять хищницу Звездой Сатвы.

Опомнившееся тело легко приняло позу Парящего Орла – основную позицию Сатвийской Боевой Магии. Послушные руки-крылья двинулись в сложном рисунке Лучистого Трезубца, живот запульсировал растущей мощью…

Неожиданно в памяти всплыл образ, запечатлевшийся там давно и надолго. Светловолосая девушка внимательно вглядывалась в разделяющий их туман. Она была пронзительно прекрасна, как тогда, два года назад, в схватке на берегу Великой Реки Амазонок.

Неуловимым движением тонкой руки девушка выхватила меч, и молниеносный взмах сложным рисунком вспыхнул в насыщенном грязью пространстве. Знак светился чистым голубым светом, и под его лучами застонали, завыли мерзкие безглазые твари, похотливыми пиявками присосавшиеся к рыхлому, колышущемуся телу своей владычицы.

«Спасибо!» – выдохнул Сан с хищной улыбкой, погружаясь в подсказанный символ. Новое оружие было великолепным. Куда лучше Лучистого Трезубца, который он сначала собирался применить.

Знак прекрасной незнакомки мгновенно высушил оставшиеся в животе лужицы желания и заставил позвоночник зазвенеть высоким, чистым звуком натянутой струны. Сана переполнила энергия Чистоты и Света. Медленно, почти торжественным жестом, он направил во тьму пещеры треугольник ладоней.

Дикий вой выплеснулся навстречу лучу, взлетел до пределов слышимости. Пространство выгнулось, в предсмертной тоске извергая из себя вцепившуюся нечисть. Суккубия, разрываемая на сотню кусков, завыла, задергалась и наконец истаяла зловонным дымом, опустившись на усеянный мумиями пол.

Когда Сан шел к выходу, десятки извивающихся белесых щупалец пытались задержать его. Но голубой пламень волшебного знака сверкал в его взгляде, и злобно шипящие туманные змеи шарахались в темные ниши и гулкие боковые коридоры.

На пороге Сан обернулся. Он чувствовал, что прошел испытание.

Прошел вторую мембрану…

Подмирье

Спецсектор Промежутка

– Ну че, Струмчик, отживел наконец? На кой эйнджел ты под его знак сунулся? Что, и так не видно было, что значок страшненький? Вселяться в агентшу, которую через секунду по стенке размажут! Ты совсем сдурел, братец!

– Не трещи, без тебя голова разламывается! Ты вот визжишь: сдурел, мол! А как еще в мысли его залезть? Мы с тобой отсюда и разговоры-то через слово слышим. А суккубия по этому делу спец. Была. Еще одну агентшу потеряли! И какую! Башка гудит, как под ногами стада шипозавров.

– Ты скажи, что там перед смертью она у него в мыслях углядела?

– Боялась она. Так боялась, что мочи нет. Но я успел ухватить одну мелочь: не сам предсмертник тот знак выдумал! Подсказала ему девка какая-то. Теперь у меня в мозгах полный тромбец. Девку ту он не знает. Вроде видел мельком пару лет назад, но ни хрена у них не было. Значит, и связи с ней у него быть не могет! Так ведь есть связь! Да непростая. Вроде как у Венчанных! И девка на Остроухую жутко похожа… Ну прямо как тот Беловолосый, ящера взрезавший. Помнишь, за которого нам Шеф мозги вправлял? Ух, башка болит…

– Жаль, я девку ту не видел, точно бы сказал, что и как. С Остроухими у меня свои счеты! Уж я-то их мерцающую породу за два слоя чую!

– Молчи уж, чуятель! Беловолосого не почуял? А он – эльф самое малое наполовину. Что-то у нас веселенькая лямбда получается. Руконогие древними знаками обмениваются, полуэльфы из всех щелей полезли, за неполный цикл потеряли с десяток агентов…

– А тела какие? Вепрь – раз! Волосатый Дракон – два! Пернатик мой разлюбимый – три! Да я этого Лысого сам зубами рвать буду! У-у-у, тварь противная!!!

Лэйм

Отроги Великих Древних Гор

Час пополудни

Второй Указатель обнаружился прямо перед выходом из пещеры. Весь склон горы был объят пламенем. Огонь тревожно гудел, пожирая сухую пожухлую траву, струйки дыма вились в раскаленном воздухе.

«Огонь означает направление на юг, – послушно констатировал мозг. – А вот и триграмма „ли“. Тут сатвист посмотрел на противоположный склон ущелья, где сквозь дымную пелену просматривался гигантский знак, глубокими бороздами врезавшийся в камень. Сплошная линия, над ней прерывистая, затем снова сплошная.

Сами собой всплыли в памяти слова Учителя: «Ли – триграмма сложная. Означает она сцепление. Сцепление с землей, с противником. Сцепление силы в глубине тела бойца. Но Ли – еще и узы, мешающие совершенству. Ли – это сцепление с костным и суетным, это гири, повисшие на ногах».

Сан окинул взглядом выгоревшее пространство, покрытое черными, ломкими скелетами сгоревшей травы. Почва слегка дымилась, но идти по ней было уже можно. Вдруг среди обугленных веток кустарника ему померещился металлический блеск.

«Огонь порождает землю, – процитировал Сан. – Земля порождает металл». Он спустился на дно излога и осторожно углубился в кустарник.

Раздвинув обжигающе горячую почву, руки нащупали рукоять меча. Плавное движение – и обтянутые змеиной кожей ножны выпустили обоюдоострое лезвие длиной в руку, украшенное древними иероглифами.

Тихая песня. Шорох времени. Пыльный блеск…

Сан вытер лезвие полой накидки, и меч засверкал в его руке, как холодная молния. От меча исходила сдержанная, спокойная сила. Юноша чувствовал, как через руку вливается в него новая мудрость и новая мощь. Древнее оружие отзывалось на любое, самое незначительное движение кисти, на любую, самую мимолетную мысль.

Зачарованный красотой клинка, Сан мягко двинул бедрами – плавным взмахом меч прочертил в воздухе пологую петлю. Еще движение – и рассеченное небо отзывается тихим свистом.

«Правая внутренняя восьмерка…»

«Хвост дракона…»

«Иньская вертикальная горка…»

«Хитрый полет кленового листа…»

– Если ты служитель святыни, то почему ты в желтом? – вдруг раздалось за его спиной.

Сан мгновенно обернулся, направив острие меча в сторону говорившего.

Вернее, говорившей, ибо звонкий молодой голос, несомненно, принадлежал девушке. Она была одета в серый плащ с капюшоном и клапаном, закрывающим нижнюю часть лица.

Сан непроизвольно скользнул ментальным лучом туда, где лучились сдержанным светом внимательные глаза.

И натолкнулся на Знак. Простой, но надежный.

Долгая пауза между выдохом и вдохом.

Поединок сил.

Удивление. Радость. Восхищение.

Сквозь защиту девушки просвечивало немного, но достаточно для того, чтобы умиротворенность духа, воспитываемая трудами многих лет, вдруг взорвалась водопадом чувств и образов.

Память…

Влажный, полный жизни мир Большой Реки Амазонок… Терпкий вкус стебелька… Радуга брызг вокруг разгоряченных тел… Ошеломляюще прекрасные женские фигуры… Свежие порезы сочатся алыми струйками. Волосы – как взмах крыла…


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю