Текст книги "Теория факта (СИ)"

Автор книги: Юрий Барзов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Теория факта

(Бессмертные)

Моему Учителю Генриху Федоровичу Хрустову

Предисловие

Глава 1. Федор из Жопы Мира

Глава 2. Хак надежды для безнадежных

Глава 3. Космический эскадрон

Глава 4. Сердце Плутона

Глава 5. Ангелы смерти

Глава 6. Голубь с железными крыльями

Глава 7. Любовь и смерть Аэлиты

Глава 8. Память любимой

Глава 9. Рыжий Гарри

Глава 10. Я чувствую, значит я существую

Глава 11. Молодой падаван

Глава 12. Православная армия Поднебесной

Глава 13. Сенсоры любви

Глава 14. Поколение Ё

Глава 15.  Псилоцибин для компьютера

Глава 16. Да пребудет с вами грубая сила!

Глава 17. Воскресенье – радостный день?

Глава 18. В объятиях любимой

Глава 19. Захват Чжуннаньхай

Глава 20. Кто хочет жить вечно?

Глава 21. Великий манжур

Глава 22. Замена реальности

Глава 23. Маргинализация врага

Глава 24. Сенсоры Бога

Глава 25. Здравствуй, планета Земля!

Глава 26. Зачем роботам дети?

Глава 27. Природа жизни

Глава 1. Федор из Жопы Мира

Воронку на краю города выкопали, добывая алмазы, более полувека назад. Она была огромна: полтора километра в диаметре и больше шестисот метров в глубину. Карниз дороги, которая когда-то вилась по склону, по большей часть осыпался, оставив лишь небольшие выступы, где с трудом мог стоя уместиться один человек. По склону воронки, примыкающему к городу спускались две фигурки. В страховочных канатах свистел ветер. Иногда он подхватывал горсти колючего снега со склона и швырял их в лица людей.

Не спи! Замерзнешь! – отец похлопал Федора по плечу, зависая рядом с ним на страховке.

Все нормально, – Федор лишь немного замешкался, думая о своем.

Склон не любит зевак, – голос отца был серьезен. Да Федор и сам это знал: захватит нисходящий поток  и лети полкилометра вниз, ударяясь о камни. В старые времена воронка, говорят, регулярно затягивала вертолеты.– Посмотри правее – вон на том выступе.

Иду. – Федор оттолкнулся ногами от склона и по дуге перелетел на тросе до выступа. Из трещины у основания выступа росла здоровая купа грязно-коричневых грибов, уже начинавших чернеть по краям. Федор сорвал грибы и сунул в холщовый мешок, привязанный к поясу. – Есть! Грамм на сто потянет.

Отлично. Давай подниматься. Скоро стемнеет.

Зимой в поселке, где родился и жил Федор, темнело рано. Часа в четыре. Рассветало к полудню. Не полярная ночь, конечно, но солнца категорически не хватало. Морозы 30-35 градусов держались по 3-4 месяца. И это – с учетом потепления. Старожилы утверждали, что раньше 40-45 было нормой. А, иногда, и за 50 зашкаливало.

Но и мороз 30 градусов на склоне воронки, где постоянно сифонил ветер, ощущался как все 50. Лица Федора и отца были замотаны тряпками. На глазах – старые горнолыжные очки. На головах – плотные шлемы. Ни дать, ни взять Люк Скайуокер и Хан Соло на заснеженной планете в пятой серии Звездных войн. Они шли по узкой тропинке между сугробами выше человеческого роста. Быстро темнело. Кое-где в городе зажглись тусклые энергосберегающие фонари.

Доставленная из Германии в краткий период восстановления электростанция не испытывала дефицита в топливе. Она работала на мусоре, бесконечные барханы которого окружали жилые кварталы еще со времен СССР.

Отец открыл дверь в подъезд скособоченной деревянной двухэтажки, краска с которой облупилась абсолютно, а дощатые стены приобрели мореный вид. В полумраке подъезда едва можно было разглядеть ступени. Из темноты дверных проемов первого этажа раздавалось мычание, несло “букетом” ароматов свежего и прелого навоза. Скот зимой жители держали в домах, а по весне выпускали пастись свободно в городе. С примитивными трекерами буренки не потеряются даже в тундре, хотя они предпочитали не знавшие асфальта улицы окраин и городской парк. Навоз шел на комбикорм. Как и любые пищевые отходы. Установка сублимировала сырье до простых молекул. Даже анализ ДНК не определит происхождение. В больших городах, как слышал Федор, люди питались в основном продуктами из китайских сублимированных белков, жиров и углеводов, на производство которых, как утверждали на сайте Human Rights Watch, шли даже трупы людей, не востребованные родственниками.

Федор протиснулся в дверь квартиры, вслед за отцом. Они размотали шарфы и перевязи. Сняли с себя ушанки, пуховики, горные ботинки и дутые штаны. В квартире было тепло и душно. С кухни пахло едой и Федор почувствовал, как подводит живот. Обед в виде перекуса бутербродами прямо на склоне не оставил о себе даже воспоминания. Мать сварила обычное блюдо ужина – густую похлебку из мороженой рыбы с картошкой и жирными сливками. И первое и второе в одной тарелке.

На кухне без звука  работал телевизор. Хотя в Жопе много лет не появлялись политполицейские, местные жители продолжали держать телевизоры включенными. Каждый телеящик подавал сигнал, что он работает, куда-то через интернет. Люди притворялись, что этого не знают, но предпочитали держать ящик включенным, чтобы не провоцировать полицейских. Но вырубали звук.

В Центральной Вещательной Корпорации, похоже, знали об этом и стали производить новости с огромными мигающими яркими цветными субтитрами. Отвернуть ящик к стене было такой же ошибкой, как и заклеить чем-нибудь глазок видеокамеры интерактивного ТВ. Об этом, в отличие от уменьшенного до нуля звука, как-то узнавали полицейские. “Повезло тем, у кого телики старой модели – без камер”, – подумал Федор, которого раздражало постоянное мигание телевизора как испорченной неоновой рекламы.

Смысла в этой пародии на тотальный контроль никакого не было. Но смысла, похоже, давно не было ни в чем, за что бы ни бралась власть. В таких местах, как Жопа, телевизор оставался последним напоминанием, что где-то еще есть какая-то власть.

Местная власть улизнула на последнем самолете, когда период восстановления закончился захватом республиканского центра православными террористами. В чемоданах сбежавших администраторов вместе с особенно крупными алмазами и коллекциями редких часов лежали чудесные грибы со склона.

Никто из улетевших никогда больше не вернулся, но, видимо, администраторы, несмотря на нехватку горючего, все же сумели долететь до границ цивилизованного мира. Где-то через полгода связь с цивилизацией была восстановлена. На крошащийся бетон старенькой взлетно-посадочной полосы местного аэродрома почти беззвучно вертикально опустился диковинный гиперзвуковой самолет-дутик. Международное преступное сообщество по достоинству оценило качество грибов из Жопы Мира и решило сделать на них ставку, как на глобальный бренд.

Тем более выяснилось, что название Жопа Мира придумал известный в прошлом гуру маркетинга, разработавший новый фирменный стиль Российской Империи. И хотя его, как всегда, завистники обвинили в воровстве дизайна то ли у нацистской Германии, то ли у Северной Кореи, все равно его имя было увековечено. Накладочка вышла, что к моменту запуска бренда грибов супергуру умер уже. Тем не менее, пошли слухи, что обнаружен разработанный гуру при жизни герб-логотип соответствующего места, который теперь и используется. То, что логотип был заказан на 99design за 700 долларов, знала лишь узкая группа лиц.

По легенде, идея назвать территорию вокруг города “жопой мира” пришла будущему гуру в голову, когда он увидел недалеко от города две сопки в форме полушарий. Сделал селфи на их фоне и подписал, выкладывая в Инстаграм: “Привет из Жопы Мира”. Это и обыграли в логотипе. Родился глобальный бренд. Местные не возражали. Тем более, что и котлован напоминал анальное отверстие гигантских размеров. Только сократили название до просто Жопы. Мир остался в прошлом. Там же, где остался и спрос на алмазы, добывавшиеся когда-то в шахтах под городом.

Фактория была построена рядом с аэродромом. Ее охранники, закованные в броню экзоскелетов и обвешанные вполне себе летальным оборудованием, вызывали дикий интерес и зависть местных ребятишек. Федор хорошо помнил, как солдаты удачи подсаживали его и других детей себе на плечи и как это было здорово смотреть на мир с двухметровой высоты, посасывая вкусную карамельку – подарок факторианцев.

Броня экзоскелетов была мягкой и податливой на ощупь, но она обладала удивительным свойством мгновенно твердеть. Федор запомнил, как дети развлекались, с разрешения наемников кидая в их броню камни. Камень каждый раз отскакивал со стуком от поверхности, которая только что была мягкой как человеческая кожа.

Мощь своего летального оборудования факторианцы показали лишь однажды, когда на аэродром  спикировал старенький СУ-35 российских ВВС. Это была имитация атаки потому, что ни бомб, ни ракет, ни денег, чтобы их приобрести, у местных военных тогда уже не было. Но фактория тоже должна была показать силу, чтобы раз и навсегда пресечь попытки военных провокаций. Из электромагнитной катапульты на плече одного из наемников вылетела блестящая полупрозрачная лента, и почти мгновенно уперлась в кабину пилота. Самолет резко нырнул вниз и врезался в землю. Дети прибежали к месту падения почти сразу вслед за наемниками. Колпак кабины пилота отскочил при ударе о землю. Сам пилот погиб раньше. В его глазнице торчала блестящая железка, пришпилившая голову к подголовнику кресла.

“Прожектиль” – зафиксировал Федор новое слово в диалоге наемников. Он впервые видел так близко мертвого человека и от этого становилось не по себе. Ему был жалко летчика. В остальном он плохо улавливал смысл происходящего.

Сейчас, когда ему исполнилось уже шестнадцать, Федор понимал, что ребенком он просто отбросил мысли о хладнокровном убийстве, случившемся у него на глазах, потому, что у него в голове никак не укладывалось, что можно вот так, шутя и посмеиваясь лишить человека жизни. В городе убийства случались редко и, в основном, по пьяни.  Людьми, не отдававшими отчета в том, что они делают. Мысль о том, что убийство может быть лишь следствием логических расчетов, частью какой-то формулы, почему-то казалась мальчику невыносимой. Вот и сейчас Федор вздрогнул от этой мысли, но теперь он мог хотя бы додумать ее до конца.

Фактория легко договорилась с властями и ее оставили в покое. Город формально оставался территорией Российской Империи, а его жители – имперскими подданными, но до них властям больше не было дела. Город наполнился наркоторговцами. Потом контрабандистами и аферистами всех мастей. Это был удобный перевалочный пункт – своего рода вольный город, не признающий ничьей юрисдикции. По договоренности преступных картелей здесь было не принято применять оружие и учинять разборки. Центр поселения сместился к фактории, а местным оставили старый город и право добывать волшебные грибы. Скупались грибы факторией все равно здесь же и за бесценок. Завозить рабсилу вахтовым методом стоило бы дороже. А грибы сами по себе обеспечивали социальную апатию и стабильность.

В старом городе начали селиться странные бородатые личности, притянутые грибам. Писатели, композиторы, ученые и художники. Представители когда-то востребованного креативого класса, не захотевшие покидать Родину, несмотря на наступающий хаос. Денег, вырученных от продажи квартир в Москве, Ленинграде или Свердловске как раз хватало, чтобы заплатить контрабандистам за билет в Жопу в один конец. Так у Федора появился сосед – Философ. С большой буквы потому, что он никому не называл своего имени, а представлялся именем собственным – Философ, как последний представитель вымершей профессии.

Родители Федора когда-то были геологами. Увлекались альпинизмом, лыжными походами и песнями у костра. Они застряли в Жопе потому, что имели здесь хорошую работу и высокие доходы от алмазодобывающей компании. Успели укорениться уже к тому дню, когда выяснилось, что компания объявлена банкротом, а надежда получить шестимесячные долги по зарплате испарилась вместе с топ менеджментом.

Кушай хорошо, сынок! Поправляйся! – по спортивному подтянутая, сухощавая моложавая мама беззлобно подначивала Федора, который взялся за вторую миску супа.

Ты так вкусно готовишь. Не могу удержаться от добавки. – улыбался Федор, поддерживая обычную игру.

Федор был не столько толст, сколько, наверное, неправильно сложен с точки зрения классических канонов мужской красоты. Коренастый. Плечи, руки, ноги – жилистые и крепкие, но тонкие – не накачанные рельефными буграми мышц. Животик был. Он говорил о склонности иногда всласть побаловаться пивком, а складки на боках – кричали еще и об умении неплохо поесть. В общем, классическая фигура папика, вошедшая в моду у молодых девушек лет тридцать назад да так и укоренившаяся в качестве негласного эталона мужской привлекательности – есть за что ущипнуть, хотя парень видно, что не слабый, а, кроме того, не склонен к самолюбованию и отлично оттенит любую мало мальски стройную девушку.

Поев и вымыв за собой тарелку с ложкой, Федор поблагодарил мать и отправился к себе. В их микроквартире было целых две комнаты и Федор мог уединиться. Расположившись в протертом до дыр крутящемся кресле около прикрученной к стене полки-стола, Федор включил комп. Точнее, открытую стойку для плат и оборудования, опутанную полосами разноцветных проводов. Он натянул на голову самодельный шлем ВР, сделанный из маски для подводного плавания и гибких дисплеев. Страхолюдный самодельный комп обладал неплохими характеристиками и уже через доли секунды перенес Федора в волшебный мир Хака Надежды.

Глава 2. Хак надежды для безнадежных

Федор пригнувшись пробирался вдоль бетонной плиты, под косым углом вбитой в груду щебенки. Из развороченного верхнего края плиты торчали скрученные арматурины. Сквозь них виднелся кусок соседней улицы. Федор насторожился. Там мог красться враг. Улица, по которой двигался Федор обрывалась краем воронки от взрыва. Там мог притаиться враг. “Черт подери! – подумал Федор. – Угроза с двух сторон”. Еще несколько шагов и прикрывающая его плита закончится. Что делать? Перебегать открытое пространство? Слишком опасно. Воронка служила идеальным укрытием для засады. Если противник уже добрался до нее… Надо возвращаться. Но это потеря времени. Потеря пространства на карте, которое он мог бы открыть для своей команды.

Уголком глаза Федор зафиксировал какое-то движение маленького цветового пятна в основании плиты, почти у себя под ногами. Он нагнулся и увидел желтенький цветочек мать и мачехи, вздрагивающий от легкого ветерка. “Так, а откуда там внизу ветер?” – Федор нагнулся. Разгреб в стороны битый кирпич около цветка. И увидел щель, идущую по краю крышки канализационного люка. Федор улыбнулся цветку. Новый путь вперед был найден.

В перерыве между схватками улыбающееся лицо аватара Федора выплывало на первый план в конце каждого повтора переломного момента схватки. Комментатор неистовствовал. Зрители, которые, подключаясь к игре, отдавали ей право управления своими микрофонами и камерами отвечали накатами шума могучими, как океанский прибой.

Сегодня нас смотрит 895 миллионов человек. Когда же, Когда же наступит заветный миллиард? Что думаешь Чак?

Завтра! Конечно завтра! Будет самый крутой полуфинал в истории Хака. И вот этот очкастый парень там тоже будет.

Камера вновь показала крупным планом белозубую улыбку аватара Федора.

А сейчас, дорогие зрители, наш традиционный зрительский конкурс. Что нам скажет случайный зритель под ником А1 из Камеруна?  Мак?

Подумайте только, какое море фантазии – А да еще и 1. Включаем А1!

Пошли вы в жопу!

Толстый черный мальчик дожевывал попкорн, к щекам и подбородку прилипли крошки. Растерянность на его лице сменялась на радостное смущение.

Ой, то есть нет, привет, Земля!

Привет и пока А1! А теперь победителей конкурса на самое зверски дурацкое лицо нам представит программа по распознаванию лиц Facechat. Десятое место заняла зрительница из Ганы под ником LOL 4 OL...

Хак Надежды на первый взгляд был похож на любой чемпионат по е-играм. Команды соревновались по кубковой системе. В каждом круге по две команды играли до победы одной из них в 11 схватках. Победитель проходил в следующий круг. И так – до финала. Игра “Ответный удар” была древней – старше Федора. Ее одной из первых переписали под сеты ВР. Примитивный сюжет. Команду высаживают с вертолета среди каких-то развалин с задачей найти и перебить такую же команду противников.

В командах было по 11 человек. Собирались они со всего мира. В е-играх еще встречались команды французов или шведов, но не в Хаке Надежды. Здесь не было крутых денежных призов, не было массовых потребительских брендов, которые платили своим командам деньги, создавали им дизайнерскую форму со своими логотипами, оплачивали продакт плейсмент в играх и крутили рекламные ролики в перерывах между схватками. Игроки тренировались в свободное от работы время. В основном это были подростки из стран “второго мира” – то есть тех, где всеобщее благоденствие все еще оставалось недостижимой мечтой. Дворовые игры – пренебрежительно говорили о Хаке Надежды ВР журналы и блоги, посвященные е-играм.

Но компании-разработчики ВР игр следили за Хаком Надежды очень пристально. Искали подсказки по нетривиальным оборотам сюжета и отлавливали нестандартно мыслящих игроков. В мире, где любой компьютер, не только в смартфоне или в наручных часах, но и в холодильнике, мог написать километры отличного кода любой сложности, умение мыслить нестандартно, придумывать новые, неожиданные ходы или просто фантазировать ценилось намного больше, чем навыки кодера.

Единственное  отличие Хака, но существенное, заключалось в том, что в игре специально оставлялись глюки больше похожие на читы, но их использование не только не каралось, но и всячески поощрялось. Глюки придумывали фанаты игры. Для них проводился конкурс. Победители получали кучу платных наворотов к своим аватарам: физическую силу, боевые искусства, зоркость, а также оборудование и амуницию, которых ещё не было у остальных игроков. Отобранные специальным жюри из фанатов же глюки добавлялись в программу игры специально для соревнований.

Глюки встречались редко и были хорошо замаскированы поэтому большинство команд делали основную ставку на мастерство участников в расстреле и резании противников, а для поиска глюков выделяли только одного игрока. Далеко не все глюки приносили преимущество или были просто безопасными. Знакомство с некоторыми оканчивалось мгновенной дезинтеграцией игрока. Поэтому в искатели приключений команда выбирала далеко не самого ценного члена коллектива. Федор любил поиск приключений гораздо больше обычной ходьбы-стрельбы. А поскольку ему несколько раз удавалось вытянуть для команды джокера, все единогласно опять выдвинули его в искатели приключений, когда их команда впервые пробилась в полуфинал.

Полуфинальная игра категорически не пошла с первой минуты. Команда противников оказалась настоящими профи. Искателей глюков у них вообще не было.

Какой смысл участвовать в игре без правил, чтобы выигрывать по правилам? – Со злостью произнес Федор, когда счет стал 9:1 в пользу соперников.

И я думаю, зачем нам искатель, который ничего не находит, – окрысился один из его товарищей по команде, – лучше иди с нами напоследок постреляй.

Нам нужно выиграть десять раз подряд. Думаешь, я столько настреляю? Лучше помоги мне в следующей схватке. Надо одну задумку попробовать.

Тут сгодится только какой-нибудь годлайк чит.  Ладно, терять нам нечего.

Вертолет снова высадил их отряд на перекрестке каких-то улиц разрушенного города.

Идем со мной. – сказал Федор товарищу и направился к чудом сохранившемуся среди груд разбитого кирпича и бетона строению.

Товарищ подошел к стене. Заглянул в дверной проем. Он был завален строительным мусором.

Прохода нет. Что дальше? – рядом уже вовсю гремели выстрелы.

Встань спиной к стене. Вот так, отлично.

Федор разбежался, прыгнул на плечи товарищу, оттолкнулся от них и птицей взлетел на крышу. Аж дух захватило! Оттуда он увидел все поле боя, всех своих товарищей и противников. Врагов, казалось, было вдвое больше, чем своих. По Федору уже работал снайпер, но пули не причиняли Федору вреда. “Верный чит” – подумал Федор – “Теперь сосредоточиться. Что правильнее: вести огонь самому или… Вот именно или!” Федор расшерил свою карту местности со своими товарищами. Теперь они видели перемещение врагов даже сквозь стены. А их магазины боеприпасов были снова полны. В секунды с противником было покончено.

Они выиграли полуфинал со счетом 11:9. В финале против них играли сильные ребята с толковым искателем. Тот сообразил, как Федор оказался на неприступной территории где-то к концу 5-й схватки. Противникам даже удалось выиграть несколько боев. Но команда Федора уже усовершенствовала тактику.

Сразу после высадки они разбивались на пары и рвались ко всем видимым “командным высотам” одновременно, чтобы первыми занять правильную. Ведь запрыгнуть, оттолкнувшись от товарища, оказывается, было можно на любую недоступную точку, но лишь одна из них была "волшебной" – открывала всю карту, предоставляла неограниченный боекомплект и делала дозорного неуязвимым. Одиннадцатый прикрывал товарищей огнем. Если первая взятая высота оказывалась пустой, забравшийся на нее боец залегал там со снайперской винтовкой и старался прицельным огнем отсечь от оставшихся высот противника. Его напарник продолжал путь с 11-м игроком.

Перенять эту тактику противник уже не успел. 11:5 – команда Федора выиграла финал Хака Надежды. Сотни миллионов болельщиков по всему миру плакали и смеялись, кричали, топали и свистели. Комментаторы строчили словами как из пулемета, перебивая друг друга. Гвалт в ВР сетах героев стоял невообразимый. Но без него ощущение победы было бы неполным.

Ребята поздравляли друг друга с победой, пытаясь перекричать шум виртуальной толпы. Месинджер Федора тихо булькнул. “Пришло сообщение от отправителя Эскадрон” – побежали буквы над нижним обрезом поля зрения. Текст дублировал мелодичный женский голос: Приглашаем вас выбрать удобные дату и время для видеособеседования с командором Вайетом из Эскадрона космических дронов”. Федор не верил ни своим ушам, ни своим глазам. Виртуальная реальность как будто предлагала новую игру.

Пока, ребята! – он отключил канал Хака Надежды. Сидя в тишине, еще раз перечитал сообщение из Эскадрона, чувствуя как бешено колотится сердце. Он знал, это – его настоящая победа. Выбрал вариант “ближайшее время собеседования” и нажал “подтвердить”. Ближайшее время начиналось сегодня через 5 минут. Новая жизнь стартовала с места в карьер.

Поспешность была не в традициях эскадрона, но сегодня она имела простое объяснение – Федор нашёл не специально размещённый в игре перед соревнованиями глюк, а самый что ни на есть настоящий. Глюк, который сидел там черт знает сколько лет, не замеченный миллионами простых игроков, тысячами профессионалов и сотнями разработчиков. Привет от безвестного шутника-программиста. Парень с такими способностями был нужен Эскадрону космических дронов. А Алистэйр Вайет привык получать то, что ему нужно. Причем сразу.