Текст книги "Алекс и другие"

Автор книги: Юрий Жуков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

Случай в техасском городе Остин

Еще не успели утихнуть толки и пересуды вокруг кровавого преступления в Чикаго, как Америку потрясла весть о еще более страшной и столь же бессмысленной и жестокой бойне в далеком городе Остин штата Техас, где двадцатипятилетний студент архитектурного факультета Чарльз Джозеф Уайтмен, в прошлом снайпер морской пехоты, вдруг поднялся на двадцатисемиэтажную башню университета, запасшись целым арсеналом огнестрельного оружия, и, ведя оттуда точный прицельный огонь по случайным прохожим, убил пятнадцать человек, ранил тридцать три и сам погиб в схватке со штурмовавшими занятую им башню полицейскими.

В этой связи вспомнили, что еще в 1952 году американский писатель Форд Кларк написал роман «Открытое пространство», в котором речь шла о том, как студент со Среднего Запада, возненавидевший безумной ненавистью своего отца, поднялся на крышу здания в студенческом городке и открыл огонь по студентам и случайным прохожим. Тогда этот сюжет сочли неправдоподобным. Но вот четырнадцать лет спустя студент из Остина в точности повторил все то, что делал вымышленный Кларком персонаж романа…

Дикая затея Уайтмена, как и преступление Спека, потрясает своей бессмысленностью и жестокостью. Профессора университета были поражены: ведь Джозеф Уайтмен, веселый, голубоглазый блондин, слыл типичным американским парнем (его так и звали – All American Boy), которому чужды какие-либо сложные душевные комплексы. А тем временем этот «типичный американский парень» неторопливо и обстоятельно готовил страшное преступление – в точности по роману Кларка: запасался оружием, боеприпасами, продовольствием и водой, которые, как ему представлялось, потребовались бы, чтобы выдержать долгую осаду на башне.

Вечером 14 августа 1966 года Уайтмен закончил приготовления. Он был дома один: жена его, телефонистка, дежурила на своем рабочем посту. Уайтмен сел за пишущую машинку, отстучал заголовок: «Тем, кого это касается», перевел регистр и начал писать объяснение уже близких событий: «Я не знаю, что толкнуло меня на то, чтобы написать эту записку. Но я хочу сказать вам, что этот мир не стоит того, чтобы в нем жить…»

Дальше Уайтмен написал, что он думает над важной проблемой и что он решит ее сам. Еще написал, что «ненавидит смертельной злобой» своего отца, бизнесмена, бывшего председателя торговой палаты, за то, что тот развелся с матерью. (Отец жил во Флориде, а мать здесь же, в Остине. Когда отцу сообщили о том, что написал Чарльз в своем предсмертном письме, он был ошарашен: «Чарли меня ненавидит? За что? Я виделся с ним две недели назад, и мальчик сказал мне: «Папа, я люблю тебя»».) Дальше Уайтмен написал, что любит свою жену и… «Именно поэтому я хочу убить ее, когда она вернется с работы, – мне не хочется, чтобы она испытала затруднения, которые могут вызвать мои действия…»

На этом письмо оборвалось, – к Уайтмену неожиданно зашли его приятели – студент того же архитектурного факультета Ларри Фэсс и его жена. Фэсс потом рассказал, что Уайтмен их хорошо принял, был весел, в наилучшем настроении.

Когда эта чета ушла, Уайтмен сел в свой новенький легковой автомобиль «Шевроле-импала» и заехал за женой, которая кончила работу. Он привез ее домой, аккуратно зарезал ножом, положил труп на кровать, накрыл его простыней и поехал к матери, которая жила неподалеку. Уайтмен застрелил мать и оставил рядом с ее трупом записку: «Я только что убил свою мать. Если есть рай, она уже направляется туда. Если рая нет, она все же избавилась от своих бед и забот. Я люблю свою мать всем моим сердцем». На двери он предусмотрительно прикрепил кнопкой записку: «Мама нездорова, и она не сможет пойти на работу».

Затем Уайтмен вернулся домой и приписал к незаконченному посланию «Тем, кого это касается»: «3 часа после полуночи. Жена и мать мертвы». Лег спать, но спал недолго; в 7 часов 15 минут утра он уже был в магазине, где выдают на прокат домашние вещи: он взял там трехколесную тележку, которая ему была нужна для осуществления главного замысла. Немного погодя Уайтмен зашел в магазин фирмы «Сере и Робак» и приобрел там в кредит двенадцатизарядную винтовку, чтобы пополнить свой и без того богатый арсенал.

Солнце уже было высоко, когда Уайтмен надел рабочие ковбойские штаны и серую куртку, погрузил в свою' машину трехколесную тележку и тяжелый объемистый мешок с оружием и припасами и поехал в университет. Там он спокойно выгрузил тележку, положил на нее свой мешок и с невозмутимым видом вкатил ее в мраморный холл главной башни университета. Дежурный не обратил на него никакого внимания, решив, что это какой-то рабочий везет свой инструмент для работы, и пропустил его в лифт.

Через 30 секунд Уайтмен был уже на 27-м этаже. Он втащил свой груз по лесенке на смотровую площадку. Там он увидел сорокасемилетнюю служащую университета Эдну Тоупели. Ее присутствие отнюдь не входило в планы студента, и он тут же застрелил ее. Затем он не спеша, тщательно, как учили его в морской пехоте, оборудовал огневые точки: у него было три винтовки, два пистолета, три кинжала, шестьсот обойм патронов. Отдельно оборудовал питательный пункт – ведь он прихватил с собой запас консервов на несколько дней, бутыль с пятью галлонами воды, термос с горячим кофе. Для полноты комфорта Уайтмен запасся будильником, электрофонарем, солнечными очками, щеткой, двумя парами перчаток, туалетной бумагой и даже флаконом жидкости, убивающей дурной запах.

Тем временем на башню, как обычно, начали подниматься люди, желающие полюбоваться городом с двадцативосьмиэтажной высоты. Раньше всех прибыла семья некоего Габура, работника станции обслуживания автомобилей. Впереди шел его 15-летний сын Марк; он первым открыл дверь на лестницу, ведущую на смотровую площадку. За ним шагали жена Габура, потом его 19-летний сын Майк и сестра Габура. Сам Габур шел последним. Вдруг раздались выстрелы, и по ступенькам прямо на него скатились все четверо: Марк и Майк были мертвы, а жена и сестра Габура тяжело ранены пулями в голову.

Расправившись с чуть было не помешавшими ему пришельцами, Уайтмен забаррикадировал дверь тележкой и начал разглядывать двор университета и прилегавшие к нему улицы. Куда-то шли, взявшись за руки, юноша и девушка; это были восемнадцатилетний работник городского плавательного бассейна

Пат Зоннтаг и его ровесница балерина Клодиа Рутт. Раздался выстрел… Клодиа крикнула: «Помогите!» – и упала. Зоннтаг бросился к ней. Снова выстрел… Оба были убиты.

В трех кварталах от университета Уайтмен увидел через оптический прицел какого-то рабочего; это двадцати девятилетний электрик Рой Делл кончал ремонт проводки. Выстрел… И этот был убит наповал.

Теперь пули летели во все стороны. Никто в городе не понимал, что происходит, – всюду падали люди, убитые с профессиональной точностью либо в голову, либо в грудь. (Когда все было кончено и репортеры интервьюировали отца убийцы, он с гордостью сказал: «Чарли всегда был отличным стрелком. Вы знаете, я сам фанатик оружия. У меня отличная коллекция, и мой мальчик научился великолепно стрелять». В доме отца Уайтмена оружие было в каждой комнате. Немудрено, что еще до поступления в морскую пехоту Уайтмен был первоклассным стрелком. В морской пехоте он служил с 16 лет и славился там как снайпер номер один.)

Наконец полицейские обнаружили, что убийца-снайпер обосновался на башне университета. На штурм ее были брошены наиболее опытные полицейские и солдаты, лучшие стрелки. Но Уайтмен отлично оборонялся; недаром его обучали в морской пехоте! Стоило двадцатидвухлетнему полисмену Билли Спаду, который взобрался на цоколь какой-то статуи во дворе университета, прицелиться в него, как он тут же был сражен меткой пулей.

По Гваделупа-стрит шел тридцативосьмилетний профессор Гарри Вальчук, отец шести детей. На мгновение оторвавшись от перестрелки с полицейскими и солдатами, Уайтмен пробил ему пулей грудь, – профессор вскоре умер на операционном столе. Вслед за этим Уайтмен убил другого профессора – Роберта Бойера. Почти рядом с ним упал восемнадцатилетний начинающий поэт Томас Экман. Была тяжело ранена беременная восемнадцатилетняя Клэр Вильсон: пуля убила в ее чреве младенца.

Башня находилась под ураганным огнем. Пули отбивали куски бетона от парапета, за которым укрывался Уайтмен. Ну что ж, он продолжал вести стрельбу лежа, используя как бойницы отверстия для стока воды. Подошли броневики. Они поставили дымовую завесу, под прикрытием которой началась атака. Поднявшись на 27-й этаж, полицейские увидели там обезумевшего Габура, который рыдал над телами жены, сестры и двух сыновей. Перешагнув через трупы, полицейские взломали дверь и вступили в борьбу с отчаянно защищавшимся Уайтменом. Они всадили в него семь пуль…

Как писал 15 августа 1966 года журнал «Нью-суик», вскрытие мозга убийцы показало, что в нем не было ничего анормального, что позволяло бы предположить, что Уайтмен сошел с ума. «Вся эта история, – говорилось в статье журнала, – заставляет вновь поднять причиняющие боль вопросы относительно состояния американского общества и странных пароксизмов насилия, которые периодически его потрясают. Безумная история, приключившаяся в Остине, заставляет с неизбежностью вновь потребовать принятия закона о контроле над продажей огнестрельного оружия, – этот вопрос был поставлен после убийства Джона Ф. Кеннеди три года тому назад, но с тех пор законопроект дремлет в комиссиях конгресса благодаря деятельности располагающего миллионами долларов лобби Национальной ассоциации торговцев оружия».

Как обычно в таких случаях, видные государственные деятели США произнесли гневные речи.

– Рост числа преступлений, происходящий в последние годы, – заявил сенатор Ральф Ярборо, узнав о случае в Остине, – будет продолжаться, если Америка не перестанет прививать своему народу вкус к насилию. Каждый вечер телевидение преподносит всем семьям убийства в качестве развлечения. Каждый день наши газеты посвящают свои заголовки убийствам во Вьетнаме[8]8
  Еще несколько красноречивых цифр: как пишет американец Карл Бекел в книге «Право ношения оружия», с 1900 года в США убито огнестрельным оружием около 750 000 человек, то есть больше, чем было убито американских солдат во всех войнах в XX веке. Сейчас в Соединенных Штатах огнестрельным оружием убивают примерно 17 000 человек в год.


[Закрыть].

– То, что произошло в Остине, – сказал в свою очередь сенатор Томас Додд, председатель подкомиссии по борьбе с детской преступностью, – это символ того, что уже много лет происходит в нашей стране. – Он потребовал запрещения хотя бы продажи по почте пистолетов и револьверов детям до восемнадцати лет и карабинов юношам в возрасте до двадцати одного года.

С тех пор, как были написаны и сказаны все эти слова, прошло уже шесть лет, но закон о контроле над продажей огнестрельного оружия не принят до сих пор, американское телевидение по-прежнему преподносит каждый вечер американским семьям «убийства в качестве развлечения». Тем временем пароксизмы насилия продолжают потрясать американское общество все сильнее…

«Золотая молодежь» из Аризоны

Аризона – суровая, насквозь прокаленная беспощадным тропическим солнцем американская пустыня. Но среди сухих, как порох, песков, растрескавшихся красных, черных, фиолетовых скал раскинулись оазисы неописуемой красоты. Там, среди пальм, экзотических кактусовых зарослей, тщательно ухоженных садов и цветников, высятся красивые виллы и многоэтажные отели. С некоторых пор среди богатых людей стало модным проводить отпуск или даже уикэнд в этих оазисах. Какой увлекательный контраст: пустыня и тут же рай на земле, где солнце светит 360 дней в году, а сады, щедро орошенные водой, поднятой из-под земли, цветут и благоухают!

Вокруг вилл и отелей выросли поселки и даже целые города, население которых кормится обслуживанием богатых клиентов. Если перелистать красочные проспекты, посвященные этим городам, может сложиться представление, что там действительно райская жизнь, не омраченная никакими бедами, свойственными Нью-Йорку, Чикаго пли Лос-Анджелесу. Но это впечатление обманчиво: рак пороков, разъедающий американские города, распространил свои метастазы и здесь.

Те, кто видели замечательный фильм Антониони «Забриски пойнт» (это – географическое название одной из точек в пустыне), снятый в этих краях, никогда не забудут его заключительных кадров: после того, как в оазисе разыгралась трагедия, героиня этого фильма покидает его и, обернувшись, видит: великолепный отель в тропическом саду взрывается как бы от ее испепеляющего, гневного взгляда. В воздух летят обломки здания и его роскошного убранства, взрыв повторяется снова pi снова, и вот уже в Америке взрывается все подряд – дома, магазины, вещи, книги, газеты, отравляющие сознание людей.

Я вспомнил эти суровые символические кадры, когда прочел сообщения о двух трагедиях, разыгравшихся там, в Аризоне, – в городах Тусон и Меса…

Город Тусон с населением 317 000 человек расположен в одном из красивейших оазисов. Он раскинулся весьма привольно: по площади Тусон равен Парижу. Его сердцевина – великолепные поместья миллионеров. Много тропических парков, бассейнов. А сразу же за околицей – сухая, мертвая пустыня и красивейшие горы Санта Каталина. В этом городе есть свой университет и 127 церквей. Но нет ни одного музея и ни одного театра. Культурной жизнью здесь и не пахнет.

В городе много бездельничающей «золотой молодежи», живущей за счет богатых родителей. Они разгоняют скуку наркотиками, диким распутством. Чтобы пощекотать нервы, приобщаются к садизму. Это подчас кончается плохо: согласно полицейской статистике, в городе ежегодно исчезает бесследно примерно пятьдесят подростков. Их тщетно разыскивают, потом записывают: «По всей видимости, сбежал». Но убегают не все; иной раз в пустыне неподалеку от города находят человеческие кости, обглоданные койотами.

10 ноября 1965 года в Тусоне внезапно был арестован сын разбогатевшего врача роскошной клиники для миллионеров двадцатичетырехлетний Чарльз Шмид. Как выяснилось, на его совести три преступления: 3 мая 1964 года он убил дочь медсестры Алин Роув, а 16 августа 1965 года – двух сестер Фриц. Эти преступления так и остались бы нераскрытыми, если бы Чарльза Шмида не выдал его девятнадцатилетний приятель Ричард Бранс, который сам, несмотря на свой юный возраст, уже несколько раз попадал в полицию за темные дела.

Ниточка к раскрытию преступлений Шмида потянулась с совершенно неожиданной стороны: Ричард Бранс влюбился в шестнадцатилетнюю девчонку Кэти Мораф и буквально не давал ей прохода, требуя, чтобы она вышла за него замуж. Богатые родители Кэти не хотели такого зятя и пожаловались на него… в суд. Судья сказал Брансу, что он упечет его в тюрьму за проделки, на которые раньше он закрывал глаза, если тот не покинет немедленно город. Бранс уехал в штат Огайо, к своей бабушке. И вдруг оттуда он позвонил по телефону в полицию Тусона:

– Умоляю вас взять Кэти Мораф под охрану! Чарльз Шмид хочет ее убить.

– Что за шутки, – проворчал дежурный полисмен.

– Это правда! – воскликнул Бранс. – Он уже убил трех девушек – Алин Роув и сестер Фриц. Я знаю, где лежат их останки…

Два детектива немедленно вылетели в штат Огайо и привезли оттуда Бранса. Он указал в пустыне места гибели трех девушек. От Алин Роув не осталось даже костей – их растащили дикие звери, но на месте расправы нашли ее бигуди и обрывки трусов. Останки сестер Фриц сохранились: они были закопаны.

Назавтра полицейские отправились за Чарльзом Шмидом. Они нашли его у предоставленного ему родителями бунгало в большом фамильном парке; он спокойненько подстригал машинкой газон. Поразил полицейских лишь внешний вид этого голубоглазого, сильного молодого человека: его волосы были выкрашены в черный цвет, губы намазаны белой помадой, лицо покрыто бронзовой краской, на щеке налеплена искусственная большая родинка, а нос заклеен пластырем, хотя никакой раны там не было. Шмид не оказал при аресте никакого сопротивления.

Что же выяснило следствие?

Чарльз Шмид оказался вполне здоровым человеком. Он не был ни безумцем, ни алкоголиком. У него была, по американским стандартам, вполне благополучная семья. Детство проходило нормально. Правда, в школе он ленился и был средним учеником. Высшие оценки Чарльз Шмид получал только по физкультуре, все остальное его не интересовало.

В шестнадцать лет его исключили из школы за воровство. Возник скандал, но нежные родители решили, что во всем виновата школа и что при их капитале сынок сможет безбедно прожить и без образования. Когда Чарльзу Шмиду исполнилось двадцать, отец подарил ему бунгало в парке и гоночный автомобиль и полностью предоставил его самому себе. Все его покупки оплачивались по счетам без звука. Кроме того, ему давали наличными на карманные расходы шестьсот долларов в месяц.

Единственной проблемой этого молодого человека была забота о том, как убить время. Днем он бесцельно гонял на своем автомобиле по улицам, плавал в бассейне, заходил в кафе и рестораны, охотясь за девчонками, которые, кстати сказать, липли к этому богатому молодому кавалеру как мухи на мед. Ночи Чарльз Шмид проводил в ночных клубах или в собственном бунгало, которое он объявил «секс-клубом»; там он устраивал чудовищные оргии с малолетними девчонками. Родители глядели на этот разврат сквозь пальцы.

Девчонки из «лучших семей» Тусона млели перед Шмидом, их влекли к себе его грубые манеры, его необычайный грим, его бесстыдный цинизм. Во время оргий он рассказывал девчонкам лихие истории, от которых у них захватывало дух: подумать только, перед ними был самый настоящий гангстер, как в кино!

– Был у меня приятель шестнадцати лет, – рассказывал гостеприимный хозяин с бронзовым лицом и белыми губами. – Идиот! Он неосторожно вел машину и задавил мою любовницу. Ну, я его и наказал: отрубил ему обе руки, а потом прикончил…

Девчонкам было весело; казалось, они играют в увлекательную игру. Но вскоре выяснилось, что все это не игра, а нечто пострашнее. 31 мая 1964 года

Шмид вдруг предложил своим приятелям – Джону Сауиндерсу, девятнадцати лет, и очередной любовнице, семнадцатилетней Мари Френч, убить другую приятельницу – Алин Роув. «Чтобы рассеять скуку», – уточнил он.

Сказано – сделано. Шмид уложил в багажник своего автомобиля ящик пива и лопату, чтобы закопать труп, и вся компания поехала за Алин. Ее мать была на дежурстве в госпитале, а она сама уже спала; волосы ее были накручены на бигуди. Мари Френч ее разбудила: «Поедем развлечься в пустыне!» – «Поедем!» Алин, даже не сняв бигуди (как помнит читатель, именно они вспоследствии явились уликой против Шмида!), прыгнула в гоночный автомобиль приятеля, и веселая компания покатила дальше – в пустыню.

Заехали в глухое, дикое место. Выпили пива. Мари Френч ушла и села в автомобиль: ей не хотелось смотреть, как будут убивать подругу. Вскоре она услышала крик. Полчаса спустя к ней подошел Шмид: «Готово. Пойдем – поможешь ее закопать». Алин была изнасилована, потом Шмид камнем размозжил ей голову. Выкопать яму не удалось – земля была слишком тверда. «Ничего, – сказал Шмид, – койоты сделают свое дело». Труп бросили и уехали…

Целый год мать Алин обивала пороги полиции и Федерального бюро расследований. Она твердила, что ее дочь наверняка убил Шмид. От нее отмахивались: подумать только, какая-то медсестра пытается бросить тень на одну из самых респектабельных семей города! «Просто она сбежала» – такое заключение сделали следователи, и дело об исчезновении Алин Роув было закрыто.

Тем временем Чарльз Шмид наглел все больше. Он объявил себя «ангелом смерти» и заявил, что утратил чувствительность к страданиям живых существ. Чтобы доказать это, он на глазах у восхищенных поклонниц зверски замучил до смерти свою кошку. Потом он приказал всем своим малолетним подружкам перекраситься в черный цвет. Мари Френч чуть было не покончила с собой, когда он вдруг сказал, что хочет, чтобы какая-нибудь девочка ради него уничтожила себя.

Но всего этого Шмиду было мало. Он вдруг заявил, что ему нужна подружка из «самого высшего света». Выследил в городском бассейне семнадцатилетнюю красавицу Гретхен Фриц, дочь богатого и знаменитого врача-кардиолога, поехал вслед за ней на машине до самого ее дома, вошел в дом и… провел с ней ночь. Гретхен оказалась столь же доступной, как и другие девчонки, с которыми Шмид имел дело раньше.

Это была капризная, такая же извращенная, как и он, девушка; к своим семнадцати годам она познала многое, ей даже пришлось уйти из школы, так как грозило исключение за дурное поведение. Связь Гретхен и Шмида протекала бурно: они то ссорились, то мирились, – каждому хотелось главенствовать над другим. Чтобы утвердить свое верховенство, Шмид однажды ночью отвез Гретхен в пустыню и показал ей обглоданные шакалами кости Алин. Она хладнокровно сказала: «Мне наплевать на то, что ты сделал с этой девчонкой…»

Через несколько месяцев они рассорились окончательно. Но перед тем, как расстаться со Шмидом, Гретхен Фриц на всякий случай выкрала у него дневник, в котором он вел записи о своих приключениях и преступлениях. Шмид, обнаружив пропажу дневника, начал нервничать. В сердцах он сказал приятелям:

– Я убью эту суку, но дневник верну…

Через день после этого, 16 августа 1965 года, в его «секс-клубе» шла очередная грязная оргия. Вдруг туда позвонила по телефону Гретхен Фриц и начала угрожать Шмиду, что выдаст его полиции. Шмид сказал друзьям: «Я займусь ею», – и приказал им разойтись.

В эту ночь Гретхен Фриц и ее младшая сестра исчезли. Отец их заявил об этом полиции. Расследование, как обычно, было коротким и формальным, и заключение гласило: «Девчонки сбежали». (Тем временем Шмид сказал Брансу, которому он доверял как самому себе: «Я убил их в моем бунгало, потом засунул трупы в багажник автомобиля и отвез в пустыню»). Но доктор Фриц не успокоился. Видя, что полиция бессильна, он обратился за помощью к местным деятелям мафии – Батталья и Боннано.

Мафия действовала более решительно. Бандиты ночью похитили Шмида и Бранса и начали их пытать, требуя, чтобы они сказали, что случилось с Гретхен и ее сестрой. Шмид поклялся, что они бежали в Калифорнию. Предусмотрительные бандиты обязали его полететь вместе с ними в Сан-Диего, где якобы находились сестры, и там их выдать. Шмид дал согласие – в голове у него созрел новый коварный план…

Когда бандиты отпустили его и Бранса, он тут же укатил со своим приятелем в пустыню, чтобы закопать брошенные там трупы сестер Фриц; они легко нашли их по запаху. Полуразложившееся тело Гретхен закопали в яме, тело ее сестры засыпали песком. Вернувшись домой, Шмид тут же позвонил в Вашингтон, в штаб-квартиру Федерального бюро расследований:

– Меня преследует мафия. Она требует, чтобы я отправился в Калифорнию в сопровождении двух гангстеров и выдал им двух девчонок, которые сбежали из дому и, по слухам, находятся в Сан-Диего…

Федеральное бюро расследований поспешило на помощь сыну владельца клиники для миллионеров. Когда он и два его грозных спутника прилетели в Сан-Диего, их уже ждала полиция. Гангстеров схватили, а Чарльз Шмид как ни в чем не бывало вернулся в Тусон. Его преступления так и остались бы нераскрытыми, если не непредвиденное обстоятельство: самый верный друг Шмида, Бранс, приревновавший его к Кэти Мораф, выдал его полиции, и не только выдал, но и помог полицейским найти останки жертв убийцы…

После долгих судебных проволочек в октябре 1966 года суд приговорил «Смитти», как фамильярно именовали судебные репортеры преступника Шмида, к смертной казни. Но был ли этот приговор приведен в исполнение, я не знаю. Скорее всего, жизнь ему все же сохранили.

А месяц спустя после окончания процесса Шмида там же, в Аризоне, в городе Меса, было раскрыто новое сенсационное преступление, столь же бесстыдное, бессмысленно жестокое и беспричинное. Героем очередного скандала, вновь потрясшего Америку, был еще более молодой человек – восемнадцатилетний учащийся колледжа Роберт Бенджамин Смит. 12 ноября 1966 года он, действуя подобно чикагскому матросу Спеку, студенту из Остина Уайтмену и недоучке Шмиду из Тусона, застрелил ни в чем не повинных трех девушек, молодую женщину, девочку и ранил еще одну девочку и младенца. Кстати, на судебном процессе он развязно заявил, что мысль об этой страшной бойне пришла ему на ум, когда он прочел в газетах об убийстве восьмерых студенток в Чикаго и о бойне в университете штата Техас в Остине.

– Эта мысль, – уточнил он, – окончательно созрела у меня, когда родители подарили мне пистолет 32-го калибра. Я убил их потому, что мне хотелось, чтоб обо мне узнали. Мне хотелось доказать, что я тоже выдающийся человек.

Обстоятельства этого преступления действительно весьма схожи с кровавым «случаем в Чикаго». Смит скопировал повадку Спека, который сначала приказал своим жертвам держаться тихо, пока он их свяжет, а потом убил одну за другой. Он не зря читал газетные отчеты о суде над Спеком!

Дело было так. Смит вошел в класс женского училища «Роз Мари», готовящего специалисток по косметике. В одном из классов в ожидании начала занятий сидели двадцативосьмилетняя Джойс Семлерс со своей трехлетней дочерью Деборой и трехмесячным младенцем и девушки Мари Маргарет Ольсен, Гленди Картер, Кэрол Фармер. Здесь же находилась сотрудница училища Бонита Сюе Гаррис.

Оглядевшись по сторонам, Смит спокойно предложил всем присутствующим лечь на пол в круг, головами к нему, ногами – к стенам. Сам он встал в центре. Вытащил револьвер и стал стрелять – каждой по пуле в голову.

Женщины во дворе услышали выстрелы и вызвали полицию. Полицейские застали Смита среди трупов в классе, залитом кровью. Он смеялся. Увидев полицейских, Смит сказал: «Да, убийца – я», – и протянул руки, чтобы на них надели наручники. И добавил: «Теперь обо мне узнает вся Америка».

На следствии он рассказал, что вначале собирался поехать в свой родной город Хьюстон в штате Техас, чтобы там сотворить то, что сделал Уайтмен в Остине. Но потом сообразил, что этот план можно осуществить в Месе. Свой выбор он остановил на косметической школе, – там, пояснил он, всегда найдется достаточное число жертв. Между прочим, выяснилась такая деталь. Когда Смит приказал женщинам лечь на пол и они покорно выполнили его приказ, одна из них сказала, видимо пытаясь его смутить: «Через несколько минут сюда войдут сорок человек». Смит улыбнулся и сказал: «Жаль, но у меня не хватит пуль на всех».

Следователь спросил его: «Что бы вы сделали, если бы в момент этой бойни в класс вошли ваша мать и сестра?» Смит, не задумываясь, ответил: «Думаю, что я их тоже застрелил бы. Мне хотелось убить как можно больше людей, чтобы составить себе имя. Я хочу, чтобы все знали, что я за человек»…

Вот какая «золотая молодежь» растет в солнечном штате Аризона, который так расхваливают американские туристские проспекты!