Текст книги "Братство Чародеев"

Автор книги: Юрий Погуляй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Лемилла сейчас, наверное, уже мертва. Но он все еще помнил ее глаза и ее запах. Он до сих пор ее любил, прекрасно понимая, что вместе им не быть никогда и даже если такой шанс вдруг объявится – Агон его не использует. Уже поздно. Все поздно. Она его предала.

А Склой… Склой сейчас опять бредет по дну Долгого залива, в очередной раз безмолвно и неумолимо приближаясь к Агону, чтобы принести кару Усмия. Через неделю надо будет вновь лететь на берег Сердца и заставить старого приятеля побродить еще немного. Неужели всю жизнь так придется бегать?

Где-то в глубине души Император надеялся, что юный анхорец, набрав должную силу, сможет остановить обезумевшего мечника. Если только им удастся подружиться.

Когда Эйдор пришел к нему учиться искусству общения, Агон отметил, что тяга к знаниям у юноши была, но чувствовалось, что этот порыв недолговечен. Мальчик внимал его инструкциям, старательно повторял, пробовал обратиться к нему тайным способом, возмущенно встряхивал седыми космами и вновь пытался закрыть свои слова для всех, кроме Агона. Безуспешно.

Эйдор ушел, оставив Императора в паршивом настроении. Властителю целой империи стало стыдно за себя, за то, что он хотел сделать. За мысли, которые преследовали его с утра до вечера. Он цеплялся за анхорца как утопающий. Он не видел в нем личности. Ему просто нужен был послушный вампир, как в старых легендах из забытых томов. Бывали такие случаи, бывали раньше.

Стыдно… Просто стыдно.

Все чаще и чаще Император обращался к зелью, в поисках которого по всему миру носились преданные люди Стилета. Мысли о нелепости и бессмысленности идеи единого мира посещали Агона не реже.

* * *

Фроз Могучий, волей судьбы и дланью Императора назначенный Лордом-Командующим армии Мереана, был человеком видным. Из небогатой семьи, наследства которой хватило лишь на коня да худой доспех, за тридцать лет службы он добился всего, чего только может добиться военный. Ему везло. Всегда и везде, а внушительная комплекция и фанатическая преданность ратному делу являлась отличным подспорьем для солдатской удачи. Таланты командира он проявил еще во время кампании на береге Сердца, где после десятка громких побед и зажглась его звезда.

На вид Фрозу было лет сорок, хотя за могучими плечами осталось пятьдесят четыре зимы, из которых тридцать семь он провел рука об руку со смертью. Лицо матерого воина не несло на себе абсолютно никаких следов боевой славы, чему он был несказанно рад. Фроз никогда не считал шрамы украшением мужчины. Шрам – это неудача в битве. Это плохой навык боя. Самые опасные противники те, на ком не видно старых ран.

Фроз был храбр, силен, умен и благороден. Именно из-за последнего качества его лицо сейчас перекосил гнев.

– Мне кажется, мы зря посвятили его в свои планы, – произнес один из находящихся в его шатре людей.

– Это предательство, – прорычал Фроз. – Измена!

Его бешеный взгляд скользнул по лицам троих «гостей». Двоих он знал, но лицо третьего скрывал капюшон. Рука воина легла на рукоять меча.

– Не трогай оружие, Фроз, – холодно прошипел Имар Островитянин. Достаточно известная при дворе личность, отличающаяся критичным отношением к власти Агона. Маркизик, как его про себя называл Могучий. Статный, кучерявый, кареглазый сердцеед, прославившийся неуемной жаждой до женской компании.

– А то что, щенок? – Имар был гораздо моложе Лорда-Командующего. Клинок Фроза вылетел из ножен, но в тот же миг рука воина застыла, будто замороженная. Фарим успел раньше.

– Проклятый колдун, – процедил Фроз, сожалея, что много говорил, а не сразу действовал.

– Гибель лучшего генерала Мереана не пойдет на благо Империи, увы. Так бы ты уже сейчас был бы мертв, – на морщинистом лице чародея нарисовалась неприятная улыбка.

– Стра… – Могучий понял, что онемел. Что не может пошевелиться. И тут в душу храброго воина скользнул непривычный страх.

– Увы, Фроз, так или иначе, ты будешь с нами. Мы заботимся в первую очередь о благе Империи, – проговорил Имар. Генерал бешено вращал глазами, силясь сбросить с себя магические путы. – Император, увы, оказался слаб. Нам нужен правитель, плотно сидящий на Улыбке? Ты всерьез думаешь, что столь пагубное пристрастие позволит ему править мудро? Или тебе нравится как медленно, но верно, к власти над нашей страной приходит анхорский выродок?

«Измена! Измена! Измена!» – Фроз был усмийцем, но попытка предупредить собратьев не удалась. Фарим намертво заблокировал его и там.

– Ты поймешь… – понимающе улыбнулся Имар. – Действуй, – приказал он доселе молчащему компаньону.

Златовласка скинула капюшон, и могучий воин рухнул перед ней на колени. Ничего более прекрасного он не видел в жизни; сердце бывалого рубаки готово было немедленно покинуть тело, если чудесное создание просто даст понять, что ей это будет приятно. Чувство восторга, сладкая боль и трепет захватили душу генерала.

– Поможешь им, поможешь мне, – призывно улыбнулась красавица. Фроз Могучий имел только один грех в своей жизни. Он не любил женщин и считал их несовершенным созданием Кузен. Сейчас же он чувствовал себя идиотом и проклинал свою недалекость. Она божественна, она просто великолепна. Она – все то, ради чего он жил. Жадно пожирая глазами неописуемой красоты личико, он любил каждый его дюйм. Все от золотистой пряди на лбу и изящной линии бровей, до чувственных губ и острого подбородка.

– Она неотразима, – на заднем фоне проскрипел Фарим. – Даже этот дуб проникся.

Что-то шевельнулось в душе Могучего, что-то, еще не порабощенное магией Златовласки. Взвыло, метнулось, попыталось сбросить сладкие чары и померкло.

С колен поднялся совсем другой человек. Это был тот же гений тактики и мастер боя, но теперь его сердце ему не принадлежало.

Глава третья

Больше всего за последние дни Ладомар устал от топота копыт и шума. Когда едешь один, или с товарищем, это не так заметно, а когда по тракту двигается большой отряд всадников – начинаешь медленно сходить с ума. Безумие усиливается ночью, когда Лихие затягивают пьяные песни, а кони вторят им храпом.

Разящий постоянно находился неподалеку. В собеседники коренастый всадник не набивался, зато охотно крутился вокруг Танаты, впрочем, рамки местных законов не переступая. Девушка на все знаки внимания реагировала с улыбкой, но не более.

Воительница, кстати, раздражала Ладомара все больше. Особенно постоянными расспросами о Старре. Лучше бы она сделала все возможное, чтобы его спасти, а не с восторгом в синих глазах выслушивала сухие рассказы паладина. Правитель из Смутных Королевств как будто околдовал анхорскую девушку. Сказать по совести, Ладомар немного ему завидовал. Так все просто у него оказалось, так непонятно быстро. Хотя расплата за успех оказалась скорой и жестокой.

Заговоренный наконечник стрелы появлялся в руках Ладомара все чаще. Паладин, и до этого привыкший жить в молчании, компаний не искал. Лихие также не стремились заводить с ним знакомство. Хотя одна попытка была. Веселый, бравый кавалерист с пышными усами обронил в его адрес какую-то невинную шутку. Друзья посмеялись, а Ладомар молча глянул в глаза остряку и растянул в злой улыбке тонкие, бледные губы. Шутник больше старался в сторону дикого южанина не смотреть и товарищам не советовал. Среди лихого царства анхорских всадников паладин Небесного Горна казался рыцарем смерти. Вечерами он подходил к костру, садился у огня и, не мигая, смотрел на пламя, да поигрывал наконечником стрелы.

Паладина терзали мысли о сорвавшемся поиске Элинды, об изгнании Старра, но больше всего Ладомара мучило понимание собственной никчемности. Присяга Братству связала по рукам и ногам, и он пока не видел никаких лазеек для того, чтобы соскочить с крючка анхорцев. Ему ничего не оставалось кроме того как ждать. Ждать встречи с таинственным Шаманом.

Отряд Разящего двигался на юго-запад к снежной горной гряде. И на третью неделю августа добрался до выхода к перевалу. В дубовой роще у подножья отряд Лихих встал лагерем. Черные всадники, судя по приготовлениям, решили обосноваться здесь надолго.

Светило августовское солнце; воздух пах цветами, зеленью и надвигающейся осенью. Паладин вдруг понял, что хочет впитать этот запах. Что каждый вдох несет в себе крупицу счастья. Гул стойбища вдруг начал раздражать, и Ладомар неторопливо направил коня в сторону перевала. Найдя место посуше и потише, паладин спешился и задрал голову, любуясь уходящей наверх тропой. Та уютно скрывалась в сени деревьев, петляла по склону серпантином, миновала кустарники, шла через изумрудные луга и терялась где-то среди каменно-снежных вершин. С улыбкой на лице воин закрыл глаза и прислушался к ощущениям. Ему показалось, что он вот-вот взлетит.

От эйфории его отвлек стук копыт за спиной. Мигом на плечи обрушилась вся тяжесть последних недель, месяцев, лет. Наверное это отразилось на фигуре паладина, так как голос сзади с усмешкой произнес:

– Извини, что вернул на землю. Завтра с утра начнем подъем.

Разящий. Ладомар неохотно обернулся на командира Лихих.

– Горы – это лучшее что можно было придумать, – неожиданно поделился кавалерист и подмигнул.

– Небесный Горн в этих горах? – глухо поинтересовался Ладомар.

– Да, но это к северу.

– Туда вы меня, разумеется, тоже не пустите? – горько спросил паладин.

Разящий пожал плечами:

– Браток, не я решаю. С Шаманом говори, он может все в Анхоре.

– Поедем втроем, не хочу ребят туда гнать, – рыцарь Братства кивнул на перевал. Сейчас, на фоне голубого неба, его седловина казалась ступенькой в небо. – Да, и далеко не отъезжай, южанин.

– Как меня зовут, Разящий? – вдруг улыбнулся Ладомар. Он с наслаждением следил, как на лице такого уверенного в себе, такого всезнающего Лихого появляется удивление:

– Даморар? – предположил тот.

– Почти, – паладин отвернулся. И зачем подчеркнул свою «исключительность»? Что-то новое узнал? Поморщившись, Ладомар тихо повторил:

– Почти… Я хочу побыть один.

– Не задерживайся, южанин, – раздался за его спиной голос Разящего. – Я, все-таки, за тебя отвечаю.

Ладомар промолчал, глядя на горные вершины. Как ему хотелось, чтобы Элинда была рядом. Он и она… И горы. И никого более. Просто постоять, и помолчать вдвоем.

Мечты.

Восхождение на перевал началось с первыми лучами солнца. Утро оказалось весьма холодным, но это никоим образом не умалило желания Ладомара немедленно отправиться в путь. Несмотря на то, что сонный лагерь Лихих выглядел очень уютно. Паладин зябко поежился, но улыбку не сдержал.

– Странный ты, южанин, – отметил этот факт собирающийся Разящий. – Когда все улыбаются – ты мрачнее тучи, а когда вообще не до смеха – ты чему-то радуешься.

Заспанная Таната улыбнулась шутке Лихого. Даже в столь невыгодный момент девушка смотрелась очень мило.

– Утром, в такой холод, в дальнюю дорогу собираемся, – ворчливо продолжил развивать тему Разящий, – а он улыбается! Вот фантазер, а!

Ладомар сделал вид что не слышит его.

– Кони перевал не пройдут, но часть пути верхом сделаем. Дальше мои ребятки их заберут, – командир всадников с прищуром посмотрел на пробивающиеся сквозь дубовую листву лучи. – С погодой нам не повезло. Будет жарко.

Разящий оказался прав: Ладомар начал дуреть от жары едва солнце докатилось до зенита. К чести командира Лихих, тот очень заботливо, хоть и не без издевки, отнесся к спутникам. Он даже прихватил с собой белые чепцы для попутчиков. Наверное, только благодаря им черноволосые Ладомар и Таната остались в сознании.

До того момента как они вышли на каменные склоны, миновав последние следы растительности, паладин, несмотря на палящее солнце, получал от дороги удовольствие. Жарко, постоянная жажда, но зато какая красота! За спиной путников раскрывался чудный, холмистый Анхор. Ладомар заметил какой-то изящный дворец в глубине леса, к востоку. Много впечатляющих, сказочных видов. Эйморские горы, где он бывал до этого, отличались серостью и однообразностью.

А потом начался путь пешком. Конечно же, Ладомар, сопровождаемый улыбающимся взглядом Разящего, все железо оставил с конем. С собою взял лишь меч, который закрепил за спиной, чтобы тот при ходьбе не болтался, да поплотнее завязал кошель с магическим компасом. Без доспеха, в застиранных, заношенных рубахе и штанах паладин был похож на крестьянина, на нищего, но никак на святого воина.

Разящий настоял, чтобы Ладомар взял с собой еще и теплый плащ. Спорить с ним южанин не стал: горы обманчивы, жара здесь может смениться холодом в течение часа, но как же не хотелось брать с собой лишний груз! Сам командир всадников был одет гораздо лучше своих товарищей, чувствовалось, что толк в нарядах он знает, но при этом умеет отличать красивое от удобного. Походное же облачение Танаты являлось обычным, хоть и подогнанным по ее фигурке, мужским охотничьим костюмом. Для гор не самый лучший вариант, но приемлемо.

К вечеру измученный переходом Ладомар стал относиться к спутнице помягче. Всю дорогу он наблюдал, как красавица мучается от жары и усталости, но та ни разу не пожаловалась идущему впереди Разящему. Кстати, командир Лихих вел себя так, будто всю жизнь провел в горах. Ловко прыгая с камня на камень, он с веселым прищуром оглядывал нависающие над ним склоны, с улыбкой вдыхал горный воздух и излучал бодрость. Впрочем, подгонять он спутников не пытался.

Ладомар с трудом переставлял отяжелевшие ноги, все чаще останавливался перевести дух, и даже открывающиеся за спиной виды не так восхищали, как раньше. При взгляде вниз казалось, что они идут уже не первый день. Давно скрылся в дымке тот небольшой замок на востоке, а леса и поля Анхора смешались в темное море. По краям от тропы чернели скальные отвесы со снежными дорожками, и от мертвых камней веяло освежающим холодом. Начало подъема, средь пышной зелени и чудных деревьев, казалось давно забытой сказкой.

Ни Таната, ни паладин – не обменялись ни словом в течение всей дороги. Лишь когда Разящий, будто вспомнив о спутниках, обернулся к ним и бодро сообщил, что они скоро доберутся до «одной пещерки» где и переночуют, Ладомар буркнул:

– Слава Небесному…

– Слава… – очень устало проговорила Таната.

– Совсем вымоталась? – паладину стало ее жалко.

– Я в порядке, спасибо, – улыбнулась девушка, но в глазах мелькнуло изумление. – Выдержу.

– Вы что, устали, что ли? Вот фантазеры! – Разящий остановился, присел и хлопнул себя по коленям. Затем самодовольно осклабился и смело встретил тяжелый взгляд Ладомара. – Я планировал к ночи уже на ту сторону выйти. Но что-то вы медленно ходите.

У паладина не нашлось сил разозлиться на командира Лихих.

– Он из Первого Круга, – тихо произнесла Таната, когда Разящий забыл про них и продолжил подъем.

– Что? – не понял ее Ладомар.

– Первый Круг. Они не как простые люди. Сильнее, быстрее, опытнее, выносливее и живут дольше. Есть Первый Круг, Второй Круг и Верховные. Я из Второго… – девушка вяло отмахнулась от назойливого насекомого (как ни удивительно, но они неплохо досаждали путникам даже здесь, среди камней).

– А Верховные еще сильнее? – Ладомар улыбнулся. Нехитрая иерархия.

– Верховные! – едва ли не с благоговением прошептала Таната: – Они могут все…

– Слушай, я вот одного понять не могу. Почему люди зовут вас Братством Чародеев, хотя я пока что видел только рыцарей?

– Знаешь, я всей истории не знаю, – девушка заметно обрадовалась возможности перевести дух. – Слышала что Орден был создан как подразделение Братства. Не только же на магию полагаться. А потом их перестали различать. Да и зачем? Братство ведь.

– Путаюсь я в нем, – признался паладин.

– С непривычки, наверное.

Разящий тем временем умчался куда-то вперед, и сейчас с улыбкой замер на скальном обрыве, ожидая спутников.

– Ладно, идем, – паладин неожиданно подмигнул девушке. Он видел, как ей тяжело дается каждый шаг. – Крепись!

А затем подал Танате руку, помогая забраться на очередной камень.

За долгожданной пещерой, о которой говорил Разящий, начинался огромный снежник. Несколько сотен футов посеревшей, обледенелой тропы. Дорога на завтра.

Ладомар скривился от предвкушения.

– В пещеру, быстро, – неожиданно севшим голосом приказал Разящий.

Паладин непонимающе покосился на рыцаря. Тот выглядел встревоженным, и смотрел на снежник.

– Я сказал – быстро! – прошипел Лихой.

Таната послушно юркнула внутрь. Паладин устало поинтересовался:

– Что случилось?

Разящий втолкнул его внутрь, выхватил меч и, выглядывая что-то за пределами пещеры, спиной вошел следом.

– Костлявый Лев, – бросил рыцарь.

Ладомар увидел тварь сразу после слов Лихого. Темный силуэт, размером с медведя, замер на светлой полосе снежника.

– Ни звука, – прошептал Разящий. Он медленно отступал в пещеру.

Глаза крупного, когда-то живого хищника горели могильным, зеленым светом. Чудовище молча вслушивалось в ночную мглу.

Ладомар решил с Лихим не спорить. Он даже старался дышать беззвучно.

Костлявый Лев хрипло рыкнул, неторопливо прошелся по снежнику вниз, к пещере, и вновь замер. В нос паладину ударил смрад гниения, и воин нащупал рукоять меча, про себя прокляв решение провожатого загнать их в ловушку. Вдруг они оказались в логове монстра?

Тварь какое-то время стояла неподвижно, а затем гигантскими прыжками умчалась прочь. Ладомар покосился на Разящего, но тот все еще держал над головой руку, мол, тихо! Спустя несколько минут рыцарь облегченно вздохнул:

– Пронесло, кажется.

– Кто это был? – поинтересовался паладин, но руку с меча не убрал.

– Я же сказал – Костлявый Лев, – раздраженно ответил Разящий. – После гибели Халда обезумели они вконец. Я думал, что маги всех перебили.

– Причем здесь Халд?

– Его создания, фантазер, – удивленно пояснил рыцарь. – Ты вообще слышал о детях Халда?

У паладина не было сил клещами тянуть из собеседника ответы. Он махнул рукой и отправился выбирать место для ночлега.

– Когда погиб координатор – часть его детей обезумела. Слишком велика была власть Халда над ними, не смогли они без подпитки остаться сами собой. – Великодушно проговорил ему вслед Разящий. – Чародеи Братства долго охотились за такими созданиями. Странно, что кто-то уцелел, да еще так близко к Разлому. Как доберемся, надо будет обязательно сообщить старшим.

Ладомар отстраненно кивнул, ощущая, как навалилась на него усталость. Воин расстелил на камнях затхлой пещеры плащ и с тяжелым вздохом на нем растянулся. Через пару мгновений он уже спал.

– Обиделся, что ли? – с удовольствием прокомментировал это Лихой. Таната отстраненно пожала плечами и последовала примеру южанина.

Разящий покосился на выход из пещеры и устроился поудобнее, отчего кожаный доспех тихо скрипнул. В проеме было видно ночное анхорское небо с россыпью ярких звезд. Приятное зрелище, нужное. Если бы еще не бродящий в округе Костлявый Лев…

Ночь придется провести в дозоре. От южанина и девчонки, если тварь Халда вернется, толку будет немного. Разящий и сам-то не был уверен, что сможет с ней справиться.

Лихой нащупал в нагрудном кармане трубку и кисет. О Льве он не беспокоился: чудища ориентировались на зрение и на слух.

Рыцарь Первого круга выпустил клуб ароматного дыма. В этот момент Ладомар захрапел…

– Вот ведь непруха, – закатил глаза Разящий. Но на его счастье Костлявый уже далеко ушел от пещеры.

* * *

…от грохотания Таната то и дело прикрывала глаза, опасаясь, что именно сейчас с неба ударит молния и испепелит спускающихся с перевала странников. Грохот Разлома встретил их на седловине перевала, сразу после изматывающего подъема по огромному снежнику. Никогда прежде девушка не посещала долину Грома, и столь шумный, жуткий край ей сразу не понравился. Черное, с красными отливами небо, голые камни и страшного вида снег в седловине. Будто год от года заливаемый кровью.

Южанин вдруг что-то сказал, но очередной раскат грома заглушил его слова.

– Что? – друг Старра ей нравился. Не как мужчина, а просто как человек. Какая-то непонятная и неосознанная симпатия. Что-то было в его манере держаться. Величественное? Или, холодное? А еще от него пахло одиночеством.

– Я говорю, не видно долины, будто в задницу Усмию смотришь! – заорал паладин.

В этом тоже было свое очарование. Грубость и прямота.

Паладин видимо ждал какой-то реакции от спутницы, но, наконец, махнул рукой и продолжил спускаться. Разящий ловко прыгал по камням чуть ниже и то и дело оборачивался, убеждаясь, что Таната и южанин не отстали.

Девушка посмотрела вниз. Они неотвратимо спускались к серым, заслонившим землю облакам. Отчего-то Танате очень не хотелось в них входить. И ей так не хватало солнца… Над Разломом царила пустота, и дарило свет здесь нечто другое. Нечто неподвластное ее пониманию. Но на все воля Братства!

После снежников тут было тепло, пусто и немного жутко. Красно-черные оттенки мира настраивали на мрачный лад. Как рассказывали хроники Ордена: когда-то давным-давно здесь произошло открытие врат из Подземных Кузен в реальный мир, но сила Халда и Братства заблокировала демоническую силу в пределах долины, и с тех пор лучшие чародеи и воины несут свою вахту в этих краях. Самое опасное место в Анхоре. Из Разлома до сих пор объявляются твари Кузен и в столкновениях с ними по сей день гибнут патрули Ордена.

Углубившись в свои мысли, девушка очнулась только тогда, когда ее довольно грубо дернули за плечо. Разящий, мимо которого она, оказывается, уже прошла, удивленно цокнул языком, и небо вновь громыхнуло.

– Стойте здесь! Застава сейчас будет! – прокричал рыцарь. Неожиданно откуда-то прилетел шквал ветра, и странники едва удержались на ногах. – Плащи приготовьте. Будет немножко ветрено!

Разящий одной рукой придерживал шапку, весело поглядывая на спутников.

– Никуда не…

Гром пробрал Танату насквозь.

– Никуда не уходите! – перекрикивая утихающий рокот, приказал Лихой. – Вперед меня не лезьте!

Только сейчас девушка подняла глаза и увидела перед собой клубящуюся массу. Сдавленно вскрикнув, она отшатнулась, споткнулась, но оперлась на вовремя подставленную руку южанина.

– Что это?! – спросила она, и зачаровано уставилась на бурлящую границу.

– А я откуда знаю?! – изумился паладин. – Я вообще не местный! Но Разящий ТУДА вошел.

Он заметно нервничал.

Лихого не было довольно долго, и спутники уже начали волноваться. Но тот, наконец, вышел из пылевого облака.

– Ну что, идемте, герои! – улыбнулся он и нырнул обратно. Таната бросила взгляд на южанина. Как страшно идти первой… Паладин минуту буравил взглядом кипящую преграду, а затем плотно сжал зубы, хрустнул шеей, не отрывая глаз от мечущейся пелены, и зашагал вперед. Бурлящая масса без звука поглотила воина Горна, и девушка, тяжело вздохнув, подошла вплотную к границе. Странно, но несмотря на мощь вихря от него не исходило никаких порывов ветра. Иллюзия? Таната выставила перед собой руки и, закрыв глаз, сделала шаг в облако.

Неведомая сила рванула ее вверх, выбила из легких воздух и швырнула вперед. Подхватила, потащила в противоположную сторону и вновь дернула. Таната распахнула глаза, но перед взором забурлила неведомая стихия и ее тут же замутило; крик застрял где-то в груди, и девушка с животным ужасом, молча ждала последнего рывка, который наверняка окончится смертельным ударом о каменную стену. Раскат грома совпал с тем, как она вылетела из облака и наткнулась на что-то мягкое, погасившее падение.

– Все? – прокричал над ухом незнакомый голос.

– Да, все, – ответил ему Разящий. К горлу девушки опять подкатила тошнота, и она с трудом удержала предательские позывы.

– Гори ты в Кузне… Ты мог предупредить?! – раздался угрожающий голос южанина.

– Да ладно тебе, ничего ж не случилось, – весело ответил ему Лихой.

– Ты мог предупредить, плевок Усмия? – взревел паладин. Таната успела заметить как южанин бросился вперед и неожиданно ударил Разящего кулаком в лицо. Кавалерист отшатнулся, удивленно коснулся ушибленного места и неуверенно улыбнулся. Однако в следующий миг рыцарь Первого Круга без труда скрутил взбешенного южанина и аккуратно положил его на камни.

– Ну, может быть, я немного был неправ. Но, признай, – выдержке Разящего можно было позавидовать. Таната с восхищением смотрела на брата по Ордену. – Признай, что сейчас ты тоже погорячился.

Изумленный паладин, так еще и не понявший, как оказался на камнях, сел.

– Ну, извините. Меня, кстати, в первый раз тоже никто не предупредил, – Разящий пожал плечами. – Без обид, чужак, хорошо?

Рыцарь протянул руку потрясенному Ладомару.

– Я думаю, дальше вы уже сами справитесь? – недовольно проговорил незнакомец. Высокий, длинноволосый, седой старик с грубым посохом в руках вдруг закашлялся и плотно сжал иссушенные бледные губы.

Южанин руку Разящего все-таки пожал.

– Да, благодарю вас, отцы!

– Слава Братству, – за спиной незнакомца девушка увидела еще двоих старцев. Оглядевшись, она заметила также небольшой, спрятавшийся меж красных камней домик. Застава, про которую говорил Лихой. А пожилые чародеи видимо сторожат проход.

– Ладно, я действительно погорячился с шуткой, – Разящий виновато развел руками. – Ну да вы простите мне эту небольшую шалость?

Таната лишь кивнула. Она с изумлением смотрела на раскинувшийся перед ней легендарный Разлом. Девушка, конечно, слышала о том, как выглядят Врата, но видеть собственными глазами… Далеко внизу, под тоненькой паутиной мостов неторопливо дышала алая пустота. Идти вниз страннице сразу расхотелось, там должно быть ужасно жарко!

Кто и как построил сотни мостов над ужасной пропастью, в которой пылал невидимый Танате огонь? Кто-то из Верховных? Или тот, кто создал эту ужасную крепость посреди Разлома? Отблески неведомого пламени ласкали огромную, уходящую в небо скалу. Чем ближе к вершине, тем больше она приобретала черты замка. На шпилях множества башенок висели недвижимые флаги Анхора. Орден по-прежнему стоял на страже и хранил покой своей страны.

– Ну, думаю, нам пора, – Разящий отвернулся от спутников и привычно запрыгал по камням вниз. – Тропы тут не будет, так что готовьтесь к долгому спуску. И осторожнее, старайтесь двигаться за мною, тут очень много живых камней.

– Каких? – испуганно прошептала Таната. Сверху опять громыхнуло, однако здесь раскаты были потише, чем за облаком.

– Шатающихся под ногами, – пояснил ей южанин. – У нас они также называются. Пойдем.

Он осторожно последовал за Разящим. Чем ближе странники приближались к мостам, тем зловеще выглядел возвышающийся над Разломом замок. Воздух чуть пах гарью, но душно не было. Значит снизу жар не шел. Терпимо, убрать бы только жуткий свет из-под земли и грохот с небес!

Недалеко от одного из мостов (Ладомар даже смог разглядеть перила, настолько близко они подошли к твердыне) странникам повстречался патруль Ордена. Три воина, маг и огромный, грохочущий каменный элементаль. Паладин прежде не видел таких существ. Огромный, в два человеческих роста, составленный из валунов голем.

Солдаты, закованные в глухие, слишком тяжелые для пехоты доспехи, молча отсалютовали Разящему, а маг с учтивой улыбкой поклонился Танате. На паладина патрульные внимания не обратили, чему тот только обрадовался. Сейчас его больше всего занимала приближающаяся гора и бездна под мостами.

Чем ближе они подходили к цели своего путешествия, тем яснее становилось, что каменный перст оплетают лестницы, а сама твердыня изрыта множеством ходов, и часть скальных выступов есть ничто иное, как башни.

– Крепость Верховных, – поделился со спутниками Разящий. Коренастый Лихой улыбнулся, сплюнул в красную пыль и ткнул рукой в небо. – На самом верху сидят Верховные Чародеи!

– Нам туда? – спросила его Таната.

– Нет, нам немного ниже.

– Не понимаю я вашей иерархии, – неожиданно признался Ладомар. – Кто старше, где Верховный, почему-то рыцари, то маги ими являются?

– На самом деле все просто. Верховные Чародеи стоят во главе Братства, однако, они крайне редко выходят на люди. А лидеры Ордена рангом пониже, но зато их чаще видят. Кстати, уровнем ниже Волшебники и Рыцари местами меняются. То есть маг Первого круга должен подчиняться рыцарю Первого круга, но при этом может командовать воинами Второго.

– А почему так?! – удивился паладин.

– Так повелось, – растерялся Разящий. – Я не думал об этом. Сначала вроде иначе было, но после войны стало так.

– Да уж, на все воля Небесного…

С каждым шагом крепость Верховных была все ближе, а значит приближался и момент, когда Ладомар узнает ответы на все вопросы и, может быть, сможет вытащить Старра. И отпросится к Элинде. Он на все готов, лишь бы ему дали шанс ее найти! Обиду, причиненную таким «вызовом к начальству» Ладомар не забыл, но и не показывал, прекрасно понимая тщетность демонстрации.

Интересно, что скажет ему загадочный Шаман?!

Когда странники подошли к мосту, паладин с трудом заставил себя сделать первый шаг на, казалось бы, надежную переправу через Разлом. Остановившись, он вцепился в перила и медленно наклонился, дабы глянуть вниз пропасти.

– Осторожнее, – предостерег его Разящий. Воин Братства опять шел впереди. – Держись крепче!

Внизу не было ничего. То есть – вообще ничего. Зловещая, алая пустота. Тягучее, с черными прожилками, пульсирующее небытие. Стены Разлома медленно растворялись в жерле Кузен, и с каждым мигом жуткая субстанция то надвигалась, готовясь выплеснуться наружу, то отступала, побежденная неведомой силой.

– Что там?!

– Кузни, – рыцарь Первого Круга бросил мрачный взгляд вниз. – В прошлый раз они пониже были. С каждым годом, как говорят, они все ближе и ближе.

– Пойдемте, ребята, – неожиданно жалобно попросила Таната. – В замок…

Ладомар с трудом снял одну руку с перила. Очень бы не хотелось рухнуть вниз со странных мостков. Да, с виду покрытие кажется надежным, может быть, даже стальным. Перила, опять же, литые. Железный желоб, откуда на первый взгляд просто невозможно вывалиться, но страх есть страх. Тяжело осознавать, что под тобою пустота, у которой, может быть, и дна-то нет.