Текст книги "2024-й"

Автор книги: Юрий Никитин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Тимур, сам усталый и в помятой одежде, с неудовольствием поглядывал на Гулько: тот уже неделю спал в офисе, от него пахло крепким мужским потом..

– Тебе, кстати, – сказал он сварливо, – не мешало бы заглянуть к дизайнерам одежды. Хотя бы по дороге домой. Одеваешься хрен знает как…

– А что не так? – удивился Гулько.

– Да штаны у тебя какие-то… – сообщил Тимур злобно. – В музее украл, что ли? Позапрошлым веком попахивает. Конкистадоры в таких… И эта рубашка… Что за рубашка?

– А что не так? – повторил Гулько с недоумением.

– Чудак, ты хоть обращаешь внимание, что мода изменилась?

Гулько с достоинством пожал плечами.

– Я не настолько ничтожество, чтобы обращать внимание на моду. К тому же конкистадоры, по-моему, были неплохие парни.

Мы переглядывались, прятали улыбки. Тимур и Гулько полные противоположности: Тимур не отстает от моды ни на шажок, Гулько полностью ее игнорирует.

Тимур спросил раздраженно:

– Что за дикость думать, будто только полные ничтожества идут за модой? Да ты посмотри, сколько народу одевается по моде, а сколько нет!

– А сколько среди населения умных? – отпарировал Гулько. – Соотношение совпадает до сотых долей процента.

Роман прислушивался к их спору, но помалкивал. Спорить с теми, кто от понимания далек, – бисер метать впустую, хотя, конечно, сказать мог многое. Он дизайнер широкого профиля, я всегда относился к этой профессии пренебрежительно, для меня это были бездельники, что угождают запросам богатых шлюх, украшая им шляпы перьями или загородные виллы особо изысканными изразцами.

Правда, Роман дизайнерит в хай-теке, но мне и там его профессия раньше казалась лишней. Я от компов жду мощи, от выделенки – скорости передачи данных, от видеокарты – всего, что дает видяха, но Роман как-то очень спокойно и серьезно объяснил, что без дизайнеров мы либо будем жить в мощном безобразном мире будущего, всеми фибрами души стремясь в такое красивое прошлое, либо сумеем этот быстро наступающий мрачный бездушно-технический мир очеловечить и сделать прекрасным. Причем прекрасным не в буколическо-пастушеском стиле прошлых времен, а в новом и невиданном, никому и ничему не подражающем!

Потом я понял, что мне объяснял очень подробно потому, что я по его классификации был в группе почти дозревших до понимания. С того разговора я со свойственным мне юношеским максимализмом, признаю, разом разделил всех дизайнеров на две группы: говнюков, кто тянет в прошлое, разукрашивая дачи под старину и ограждая их коваными решетками в стиле декабристов и помпадур, и тех немногих светлых подвижников, кто приучает человечество к будущему.

Мы тогда с Романом крупно поспорили. Он говорил, что мне с такими взглядами нельзя руководить фирмой, а Тимур вежливо спросил у меня, почему такое злобное разделение. Я пояснил, что люди в массе своей – тупые, потому их нельзя винить за то, что просиживают перед жвачниками и смотрят либо футбол, либо дурацкие шоу, но вот те, кто потакает их деградации, устраивая шоу и всякие «ринги», – те откровенные сволочи. Могли бы тащить эту массу наверх, но не хотят. Проще бабки сшибать, потакая дурости.

Гулько и Скопа меня поддержали, Василий Петрович и Арнольд Изяславич, как всегда, остались в стороне, они-де мудрые и всепонимающие, на наши детские штучки смотрят со снисходительными усмешками. Я понимал, что позиция у них куда выигрышнее, но седалишным мозгом чувствовал и то, что даже при проигрышах нарабатываю очки, а они хоть и не проигрывают, но… и не зарабатывают.

Обедали прямо в офисе на столах, чтобы не терять драгоценных минут. Скопа, быстро-быстро исправляя параметры в геодате, пробормотал:

– Может быть, Роман не так уж и не прав?

Гулько насторожился:

– Ты о чем?

– О твоем нигилизме к моде.

Гулько поморщился:

– Неужели я похож на ничтожество? Только они стараются не отстать. Когда одеваются по тем правилам, которым им указывают эти женоподобники… не так чувствуют свою никчемность. Может быть, вообще не понимают, что они – никчемности! А мне зачем?

Скопа помотал головой:

– Я не о моде для дураков.

– А что, есть и для нас?

Скопа кивнул, глаза блестели хитро.

– Уже вставляют импланты в кончики пальцев, в ладони, даже в локти. И биометрические паспорта, и ключи к секретным замкам, и всякие полезные девайсы для замера уровня сахара в крови. А сейчас уже поступает в продажу… на той неделе будет точно чип для связи с инетом. Это тоже мода. Наша мода!

Гулько буркнул:

– А что у меня на ухе?

– Теперь вживляют под кожу, – сообщил Скопа. – Никто ничего не видит! Она тебе щебечет про наряды, а ты киваешь и серфишь тем временем по инету…

– Интересно, – ответил Гулько заинтересованно. – Правда, я подумываю на кукол переходить, так рентабельнее, но все равно чип под кожей – круто. Лишь бы не в кость.

– Нет-нет, – заверил Скопа поспешно, – если в кость, потом модернизировать трудно. А так – крохотный надрез, и тебе меняют на более совершенную модель! Сейчас зернышко размером с гороховое, следующая модель будет мельче пшеничного, а потом и вовсе с маковое. А возможностей будет больше!

Глава 7

Через неделю, уже одетые «как положено», даже массивного Гулько принарядили совместными усилиями у стилиста, мы сидели в зале, где проходит конференция девелоперов. Тимур ерзал и кривил рожу, как голодный орангутанг, которого дразнят связкой бананов.

На трибуне Мясоедов, глава «World Industry Entertainment Games», громогласно вещал:

– Мы обеспокоены растущей разобщенностью граждан на планете! И потому усиленно разрабатываем в игре игровые способы, как побудить играющих игроков, даже как принудить их играть в составе играющих групп. Если учесть, что игра сразу выйдет на европейский рынок игроков, в нее будет играть множество играющих людей из разных стран. Это послужит дальнейшей консолидации людей в одну играющую общность! Мы перестаем быть русскими, немцами, французами и шведами, а превращаемся в единую нацию, что и является целью прогресса…

– Ужасный язык, – пробурчал Тимур. – Сколько раз повторил это тупое слово «игра»…

А Скопа шепнул ревниво:

– Гад, как он красиво оформляет нежелание корячиться над соло-контентом!.. Вроде бы не криворукость рулит, а так и задумано у них!

Роман обронил хмуро:

– Зато под такие декларации выбьет добавочную сумму на разработку. Даже от благотворительных фондов что-то урвет. Ну, которые за глобализацию, за единение человечества. Они в тонкостях не разбираются.

Тимур возразил:

– В благотворительных советах деньги не бросают куда попало. Они спрашивают экспертов!

– А что скажут эксперты? – спросил Скопа. – То же самое. Этот гад говорит очень убедительно. Видишь, никто не спорит. Это только мы понимаем, что у них ориентация на групповой проход опасных локаций от собственной неумелости, но кому скажешь? Да и надо ли?.. Подумают, что завидуем.

Гулько буркнул:

– Честно говоря, мы в самом деле завидуем. Подлец хорошо подает материал. Удачи освещает выпукло, а неудачи объявляет еще большими удачами, мол, так и было задумано. И хрен оспоришь!

Я молчал, чувствуя досаду и горечь. В команде Мясоедова немало и умных, и талантливых, и честных, и работоспособных, но как случилось, что всех оттер и пролез на первые места этот грубый прохвост?

– Чтение мыслей, – пробормотал я, – не такая уж и беда в данном случае…

Гулько спросил в недоумении:

– Шеф, ты о чем?

– Да так, – ответил я, – проехали… Наш доклад завтра? Ну и хорошо, я эту муть слушать не хочу. Раз уж мы в таком роскошном пансионате да на берегу озера, сходим лучше на пляж, а к вечеру вернемся на заключительную часть.

Тимур посмотрел в окно, где нещадное солнце заливает мир слепящим жаром, кивнул, Роман заколебался, но мы подхватили его под руки, и он с жалобными протестами шепотом дал себя утащить из зала.

На выходе я перехватил несколько завидующих взглядов в нашу сторону со стороны таких же, но менее бесцеремонных.

Роман долго отнекивался: плавки не взял, а нагишом не будет, он старомоден. Тимур сказал, что даст ему шорты, у них размеры совпадают. Роман осмотрел его с головы до ног и нехотя поддался уговорам.

На пляже он, укладываясь на шезлонг, старательно подворачивал шорты, чтобы открыть больше места для солнца, то и дело проверял пальцами, не выпадает ли чего лишнего. Шорты – это шорты, когда ложишься, в широкие раструбы шортов можно кое-что рассмотреть, если начать присматриваться, и Роман то и дело суетливо пробегал там пальцами, снова и снова проверяя.

Тимур не выдержал:

– Да что с тобой?.. Ну вывалятся твои помидоры, ну и что?

– Как что? – вскрикнул Роман. – Непристойно.

– Да не вывалятся, – заверил Тимур. – Не такие уж они у тебя… Вернее, шорты не такие короткие. Разве что…

– Разве что? – сразу же спросил Роман обеспокоенно.

– Разве что кто-то начнет туда заглядывать, – рассудил Тимур. – Но это извращенец будет какой-то. А сейчас их не осталось, все извращения легализованы.

Я помалкивал, нежась под солнцем. Сейчас в самом деле, когда в теле вот такая блаженная истома, все кажется далеким, мелочным и пустяшным. Ну и что, как сказал Тимур, что вывалятся на солнце помидоры Романа?.. Подумаешь… Остатки ханжества, которое все еще до конца не изжито. Изживаем, изживаем, изжили уже горы, но пустячки все еще остаются…

Когда-то женщине нельзя было, даже переходя лужу, приподнять платье до щиколотки, а сейчас и по улице ходят в топиках, а то и вовсе топлес. И что, мир рухнул?.. По технике мы уже в двадцать первом веке, а по морали – в Средневековье. Все еще боремся с нелепыми запретами. Бедный Роман никак не успокоится, не может получить кайф от ласкового солнышка: все проверяет, не расправились ли подоткнутые под задницу штанины, не открылись ли вдруг солнцу его семенники… А что, если в самом деле их будет видно? Ими не заинтересуются даже папарацци, что дежурят в надежде застать модного актера или политика в подходящей позе. Но если раньше старались заснять голого, то теперь кого этим удивишь? Теперь стараются поймать в нелепой позе или с пальцем в носу…

Интересный рудимент мышления, проползла разнежившаяся на солнце мысль. Одежда давно не выполняет той роли, для которой предназначалась, но все еще не отказываемся…

– Мороженое, соки! – донесся звонкий девичий голос.

По горячему песку шла девушка в легком костюме официантки, в белом кружевном переднике, через плечо широкий ремень, на котором небольшой открытый ящик.

Гулько задвигался, поднимал голову, шея напряглась, вздулись жилы, словно у него мозги чугунные. По лицу катились крупные капли пота.

– Мне, – сказал он, – воды!.. Как я понимаю верблюдов!

– Да ты и похож, – обронил Тимур, не упускающий случая куснуть просто по привычке кусать все, что оказывается близко от зубов.

– А мне мороженого, – попросил Роман.

Девушка мило улыбнулась им, протянула картник. Гулько и Роман на миг коснулись его кончиками пальцев, идентификатор личности сработал бесшумно, она протянула одному бутылку пепси, другому – фруктовое и обезжиренное мороженое.

– Спасибо. Держите.

– Вам спасибо, – сказал Гулько, – вы нас спасли.

На соседних шезлонгах негромко переговариваются две женщины, закрыв лица широкополыми шляпами. Одна сдвинула ее, лицо не очень молодое, но стильное, чувствуется работа хирурга высшей квалификации, попросила голосом бизнес-леди, перед которой подчиненные метут дорожку:

– И нам два мороженых.

Обе загорают топлес, целомудренно оставив какие-то ниточки, символизирующие стринги. Когда поднимутся поплавать, эти «трусики» не закроют даже половые губы, но в то же время считается, что одеты. Нам это привычно, а марсиане бы не поняли такой логики.

Я тоже марсианин, мелькнула мысль. Или потому, что хайтековец? Или во мне настолько силен трансчеловек, что уже и на людей смотрю иначе?

Глава 8

На стене лично для меня вместо аквариумных рыбок размером с тюленей возникли часы, а услужливый голос подсказал, что до выхода осталось семь минут. Часы исчезли, снова сменившись картинками подводного мира, я потянулся, захлопнул ноут, сам закроет все приложения, сохранит и откроет завтра на том же месте.

В приемной пусто, секретарша исчезла, на полставки почему-то работают меньше, чем полдня. Я вышел в общий зал, там Тимур сразу же поднял голову.

– Уже идешь?

– Да, – ответил я. – Надо сегодня заскочить в «Электронный рай». Пришла партия новейших бебихаусов.

Он хихикнул:

– Это тех, которых и трахать можно?

– Трахать все можно, – сообщил я ему новость. – Вон Гулько перетрахал все в доме, даже газонокосилку… Нет, мне в самом деле нужна штука, чтобы все в доме делала.

Он пожал плечами:

– Закажи по инету. Привезут и установят любую модель.

– Я стреляный воробей, – сказал я. – На продаже сидят такие же умельцы, как ты здесь. Всегда стараются всучить какую-то дрянь. Заказываешь одно, привозят другое! А возразишь, ссылаются, что это новейшая модификация!.. Как будто успели модифицировать, пока везли от магазина к дому!

От своего стола поддержал Роман:

– Ты прав, шеф. Если есть время, лучше пока по старинке. Самому посмотреть, пощупать и выбрать. Это роботам можно верить, людям… гм… если посмотреть на Гулько, то я бы всех людей, кроме нас с тобой, только в тюрьме бы и держал.

Алёна поднялась, стул под нею сразу сложился и юркнул под стол, а она сделала пару упражнений, разминая затекшее тело.

– Я с тобой, – сказала она. – Мне надо новую насадку.

Въедливый Тимур тут же спросил:

– Тебе?

Она посмотрела на него холодно.

– Моему кухоннику. У него интеллекта чуть побольше, чем у тебя.

– На пенис? – спросил Тимур с лучезарной улыбкой.

– У него с пенисом все в порядке, – отрезала Алёна. – Это тебе не помешали бы там насадки.

Тимур фыркнул:

– Просто ты была пьяной и не распробовала…

Когда мы уже выходили из здания, она сказала мне сердито:

– Ну что он за свинья? Никогда я не напиваюсь, а с ним так вообще ни разу не трахалась!

– Да он просто прикалывается, – сказал я равнодушно.

– Все равно обидно, – пожаловалась она.

– Да брось, – ответил я с еще большим равнодушием. – Как будто кого волнует, с кем ты спала и в какой позе. А вот напиваться в самом деле не стоит. Это прошлый век…

Она посмотрела на меня искоса, лицо напряглось, потом она внезапно расхохоталась:

– Надо же! Шеф заботится о моем облико морале!..

– Я такой, – ответил я с гордостью. – Заботистый.

Магазин прикладного хай-тека за два квартала от нас, Алёна шагала широко, размашисто, на нее оглядывались. Я с удивлением заметил в глазах мужчин восторг, а в женских – злость и раздражение.

Алёна в самом деле хороша, если кому по вкусу валькирии: высокая и сильная, с развевающимися за спиной золотыми волосами, уверенная, с выступающей вперед «по-мужски» нижней челюстью.

И хотя все больше мужчин передоверяют женщинам работать и быть единственными кормильцами семьи, а сами готовят на кухне и возятся с детьми, но таких пока меньше, так что Алёна не случайно еще одинока. Ей, как понимаю, нужен тихий робкий подкаблучник.

– А ты знаешь, – сказала Алёна, – наша Госдума и тут отличилась.

– С бебихаусами? – спросил я.

– Да.

Я буркнул:

– Я должен удивиться? Там реальные пацаны.

– Ты о чем?

– Ну, сауны с фотомоделями уже поднадоели, пресно, захотелось чего-то поинтереснее.

Она расхохоталась:

– Нет, я о самом законотворчестве. По требованию пуритански настроенных депутатов в новые модели так называемых надувных кукол, это так в их принятом постановлении, хотя они давно уже не куклы, тем более – не надувные, девелоперы обязаны вставить программы для «правильного» секса!

Я слегка прибалдел, поинтересовался:

– Это что еще такое?

Она сказала со злорадством:

– Поправку предложила комиссия по морали и нравственности! Так что это серьезно. Если верно задействуешь эрогенные зоны и проведешь правильно всю операцию… да-да, так там написано! – кукла громко охает и стонет в наслаждении, понял? А если просто трахнул ее грубо и по-мужицки, ругается. Сейчас идут самые жаркие споры по словарному составу. Если включишь жвачник на каналах «для простых», то…

– Не включаю, – прервал я.

– А зря, – заметила она, – такое получил бы удовольствие! Там была прямая трансляция из Госдумы в рубрике «Лучшие шоу мира». Обсуждали, то ли ограничиться словарем Ожегова, как предлагают ботаники, то ли включить и весь тюремный жаргон, как настаивают самые влиятельные…. как ты говоришь, реальные пацаны. Опять же, для повышения морали! Не хочешь слушать мат – трахайся правильно.

– Господи, – пробормотал я, – так все испоганить… На фиг тогда куклы, если станут такими же истеричными и требовательными?.. Надеюсь, хакеры быстро скинут в инет нужные патчики.

Она спросила с интересом:

– А какие ты хочешь?

– Я не капризный, – сообщил я. – Либо отключить все на фиг, либо поменять местами. Мне достаточно.

Она вздохнула:

– Ладно, не расстраивайся. Во-первых, женщины уже начинают подражать куклам: лежат и молчат. Вам так нравится, не отказывайся! В Госдуме большинство мужчин, так что сейчас приняли сдуру, как у мужчин часто, а завтра отменят. Сами же спровоцируют в обществе волны протеста насчет попыток вторжения в частную жизнь, дескать, какое обществу дело, что я делаю дома за опущенными шторами…

Магазин занимает три этажа, наш отдел самый посещаемый, но там цены кусаются, большинство пришло поахать и поизумляться новинкам, но покупают редко.

К нам навстречу заспешил менеджер.

– Чем могу помочь?

– Поступили универсальные, – спросил я, – типа К-120 и К-125?

Он расцвел широчайшей улыбкой:

– Да! Только вчера привезли! Это просто чудо, переворот в бытовой технике! Они могут одновременно…

– Знаю, – прервал я. – Грамотные, новости читаем. Покажите техпаспорт, проверьте, как работает. Выпишите гарантию, и я заберу.

Он заулыбался еще шире, перевел взгляд на Алёну:

– Может быть, и вашу жену что-то заинтересует по мелочи?

Она кивнула:

– Да. Мне нужны насадки на чистильщика. Чтобы он мог мыть не только под столом, но и подоконники. Не пропуская ни миллиметра!

– Есть такие, – сказал он обрадованно. – Сейчас принесу!

Он исчез, я спросил тихонько:

– А что эти насадки еще делают?

– Что тебя волнует? – ответила она вопросом на вопрос.

Я сказал еще тише:

– Да что-то он посмотрел на меня как-то странно. Ты уверена, что те насадки не используются вами для сексуальных забав в отсутствие мужей?

Она фыркнула:

– Абсолютно.

– Так чего он так косился?

Она поморщилась и ответила ледяным голосом:

– Удивился, что я, такое золотце, с таким занудой. Как он мог подумать, что ты мой муж?.. Дурак, как все мужчины, ничего не понимает!

– Это ничего, – ответил я бодро, – лишь бы в бебихаусах понимал.

Из подсобки выкатили на тележке огромный ящик. Двое расторопных продавцов торопливо сняли упаковку, под ней в пластиковом мешке чернеет нечто вроде увеличенного колеса для моего «хаммера». Старший менеджер сам содрал пленку, на дне ящика лежит, свернувшись в кольцо, женщина в черном комбинезоне.

– Это для удобства транспортировки, – объяснил менеджер торопливо. – А так она держится достаточно устойчиво на задних конечностях. Поддерживается интерфейс WI-FI. А если у вас система «Умный дом», то сможет выполнять всю предусмотренную работу не только в кухне, но и во дворе.

– Это лучше, – сказал я одобрительно, – на кухне автоматы сами справляются, а вот траву стричь на газоне некому.

Менеджер с готовностью распахнул толстый, как Библия, мануал.

– Все предусмотрено! Вот смотрите, она может выполнять до ста сорока заданий, но, помимо того, можете сами программировать ее на добавочные действия…

Алёна бесцеремонно вмешалась:

– Вот-вот, нас как раз интересуют эти добавочные действия. Как он ее будет трахать?

Он чуть смутился от ее громкого уверенного голоса, но ответил профессионально быстро:

– Да ничего особенно не предусмотрено, однако есть набор заменяемых вагин… Я могу за счет скидки включить их в общую стоимость…

– Сделайте это, – распорядилась она. – А как с анусом? Он любит в анус…

Я поморщился и посмотрел на нее с укором. Алёна ехидно улыбалась, менеджер всплеснул руками:

– О, эта наша гордость! В этот раз конструкторам удалось создать настолько нежный и в то же время тугой анус, что все испытатели были в восторге!.. Кроме того, предусмотрены съемники разных конфигураций, мы их можем включить в обязательный набор…

– За счет скидки? – спросила она.

– Да-да, скидка полагается всем, кто берет на большую сумму. Эта модель, как видите, дорогое удовольствие, но вы солидные покупатели, так что вам сейчас принесут целый ящик самых разных…

Алёна обошла манекен, деловито пощупала ягодицы.

– Рыхловаты, – заметила она. – Как насчет подкачки?

– Автоматизировано, – заверил менеджер. – Здесь сто семьдесят камер, все можно надувать автономно. Можете сделать больше ягодицы, грудь, щеки, уши…

– Ушами он не пользуется, – сказала Алёна, – а вот все остальное… Сколько складок на животе?

– Четыре!

– Хорошо, – одобрила она. – Он полненьких любит больше. Всегда за них хватается, как за руль. Хотя я лично предпочитаю три. У меня еще старые стандарты. Володя, как она тебе?

– Годится, – буркнул я. – Только я беру ее для работы в саду.

– Конечно-конечно, – согласилась она. – Не стоит держать в постели весь день. Трахнул и – на работу. Отработала свое – снова трахнул. Проследи, чтобы все гарантийные печати поставили. И все добавочные шнуры не забыли, как у них бывает частенько. Нет, ты иди рассматривай ее анус, а я сама сверю с перечнем, чтобы положили все, а то ты такой рассеянный… когда толстую жопу видишь.

Я огрызнулся:

– Сама рассматривай. Я же говорю, для работы беру!

Она удивилась:

– Ты чего завелся? Я и не спорю. Хотя для стрижки газонов есть автоматическая газонокосилка. Да-да, понимаю, тебе нужно и эстетическое наполнение. А тут наполнено, наполнено…

Появился запыхавшийся младший продавец, обеими руками прижимает к животу громадную коробку и несет, сильно откинувшись назад.

– Вот, – сказал он с облегчением и поставил перед менеджером.

– Что здесь? – спросил тот.

– Набор анусов, – отрапортовал продавец. – От простой модели Зет-40 до усложненной А-прим.

Алёна спросила деловито:

– Володя, милый, будешь опробовать перед покупкой?

Я скривил рожу:

– Фотоаппарат уже приготовила?

– Нет, но мне самой интересно…

– Перетопчешься, – решил я. – А где остальные насадки?..

Младший спросил с удивлением:

– А какие нужны еще? Набор вагин я принес раньше… Для оральных дел все там же, в главном боксе. Там есть специальное отделение. Смотрите, вот в перечне прилагаемых штук…

Алёна перебила раньше, чем я успел рыкнуть:

– Нет-нет, этим муж доволен, все в порядке! Но он желает использовать бебихауса еще и для работы на кухне, а также в саду.

Продавец посмотрел на менеджера.

– Вы сказали, что с полным набором почти на четверть дороже? Обычно покупатели довольствуются наборов вагин и анусов…

Алёна перебила снова:

– Нет-нет, нам нужно, чтобы еще и траву в саду подстригала. Мой муж такой затейник, он любит во время работы… ха-ха!.. это его возбуждает.

Менеджер вскрикнул:

– Да-да, конечно, я вас понимаю! Когда эта модель нагибается сорняки выдергивать, ягодицы слегка раздвигаются, ну вот как и у вас примерно, а вагина приоткрывается так эротично… У вашего мужа здоровые вкусы!

Младший поддакнул тонким голоском:

– Да-да, старинные, добротные! Как у Анатоля Франса.

– Упаковывайте, – распорядился я нервно. – Гарантия на два года?.. Хорошо, если что не так, сразу верну.

– Только не забудь вымыть вкладыши, – сказала Алёна заботливо. – Впрочем, я сама, милый… Я все отверстия проверю, не волнуйся. Я же знаю, что тебя беспокоит.

Я приложил палец к считывателю, мой банковский счет уменьшился почти наполовину. Я вздохнул, одна надежда на дивиденды от продаж баймы, иначе погорим.

Ящики сложили на тележку, двое младших продавцов бодро повезли к дверям магазина. Мы шли сзади, Алёна поинтересовалась:

– Что, прямо сегодня будешь проверять?

– А что тебя интересует? – спросил я.

Она пробормотала ехидно:

– Да, собственно, все…

– Хочешь посмотреть?

Она подумала, вскинула глаза к небу и даже пошевелила губами, словно разговаривала с ангелами, наконец покачала головой:

– Вообще-то нет. Что там может быть нового? Одно и то же, одно и то же… Просто прикидываю, опоздаешь завтра на работу, придешь к обеду или не явишься вовсе?

– Размечталась, – сказал я едко. – Ты сама со своими насадками не опоздай.

– Мне для пылесоса, – отрезала она.

– А мне для стрижки газонов, – сказал я так же твердо.

Она посмотрела прямым взглядом и усмехнулась. Дескать, знаю я вас, мужчин. Сейчас даже к стиральной машине присобачиваете вагину, чтобы и ее. Как кобель метит свою территорию, так и мужчина стремится доминировать над всеми вещами в квартире, а для этого надо их все поиметь. Известно же, что оргазм одинаковый что при контакте с женщиной, что при онанизме, но все стремятся трахать женщин, подтверждая, что главное – доминирование.

Двое младших продавцов погрузили ящики в багажник моего «хаммера», Алёна со своим грузом управилась раньше. Я рывком сердито захлопнул дверцу, Алёна показала через стекло язык, я ей – кулак.