Текст книги "Cheek to Cheek"

Автор книги: Юнас Гардель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

СЦЕНА 20
В МОРГЕ

Маргарита и Эрика одевают мертвую пожилую женщину. Затем они кладут ее в гроб.

ЭРИКА: Ты бери за ноги. (Поднимают тело). Вот так. (Маргарита разрезает подвенечное платье по спинке).

ЭРИКА: Ну как у тебя дела? На самом деле, как?

МАРГАРИТА: Со мной все в порядке. (Маргарита и Эрика вместе продевают руки усопшей в рукава, расправляют фалды платья, Маргарита расчесывает мертвой женщине волосы). Они были женаты больше пятидесяти лет. Хотя это ни о чем не говорит.

ЭРИКА: Прости, что я вмешиваюсь, но я вижу, что не все идет у тебя так, как хотелось бы. Ты выглядишь совершенно расстроенной.

МАРГАРИТА: Нет, я вовсе не расстроена. Нужно дать ей в руки розу. (Вкладывает цветок в руку умершей).

ЭРИКА: Вот так, милая Эдит. Какой красавицей она стала! Это из-за него? Из-за Рагнара?

МАРГАРИТА: Как странно. Я видела так много мертвых людей, и все они были красивы. (Накрывает лицо умершей белым платком).

СЦЕНА 21
У МАРГАРИТЫ. НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ

Рагнар сидит в гостиной Маргариты в обнимку с ее маленьким магнитофоном. Он разговаривает с Маргаритой, которая переодевается в спальне.

РАГНАР: В одной биографии я читал о том, как она злоупотребляла наркотиками. Хочешь послушать?

МАРГАРИТА: (высовывая голову из спальни) Ну вот, я готова.

РАГНАР: Утром она делала себе укол амфетамина, чтобы проснуться, затем еще маленькая доза в течение дня и, наконец, морфин, чтобы успокоиться перед вечерним шоу. А затем она…

МАРГАРИТА: Обещай, что не станешь надо мной смеяться.

РАГНАР: Конечно, не стану.

МАРГАРИТА: И помни, что это всего лишь хобби, ничего серьезного. Ты должен обещать, что не будешь смеяться!

РАГНАР: Обещаю, что я не буду над тобой смеяться!

МАРГАРИТА: Хорошо, ну вот, я выхожу! Включай магнитофон!

Рагнар включает запись песни «Cheek to cheek». Маргарита появляется из спальни в красном фраке, в сетчатых колготках и с котелком на голове. Она поет и отбивает чечетку. Вначале у нее радостное выражение лица, но когда она замечает, что Рагнар над ней смеется, то сбивается с ритма, путает шаги и в конце концов, останавливается.

МАРГАРИТА: Ты смеешься надо мной.

РАГНАР: (Выключая магнитофон) Прости, я не хотел. Но твои ноги…

МАРГАРИТА: А что не так с моими ногами?

РАГНАР: Они такие старые. Может, если бы ты была Ширли Маклейн, но ведь ты всего лишь…

МАРГАРИТА: (Обиженно) А ты, можно подумать – Ширли Маклейн?

РАГНАР: (Делает па) Наверное, нет, но я могу им стать.

МАРГАРИТА: Да тебе даже самому в это с трудом верится. «Я могу им стать» – что ты хочешь сказать? Конечно, когда ты молод, ты всегда можешь сказать: «Я могу стать!». Но разве после двадцати, тридцати… после сорока ты все еще можешь произнести «Я могу стать!»? Нет, ты должен говорить «Я стал» или «Я мог стать когда-то».

РАГНАР: А я стал! Слышишь ты? Говорю тебе, стал!

МАРГАРИТА: Кем? Кем ты стал – тебя любят зрители? Ты стал для них кумиром? Кем ты стал? (Машет перед Рагнаром его пластинкой). Ты исполняешь песни Джуди Гарленд, песни Эдит Пиаф. Ты живешь чужой жизнью, да еще претендуешь на чужие страдания! А сам ты никто! (Маргарита пытается театральным жестом разломить пластинку о колено, но у нее не получается, она пытается снова, и снова неудачно). Черт подери?! (Отбрасывает пластинку в сторону). Жизнь многое тебе обещала, а ты того и гляди упустишь свой шанс. Друг мой, ты истеричный трансвестит, вот ты кто.

РАГНАР: (С ненавистью скрежещет зубами) Ах ты старая мерзкая карга, мое шоу великолепно! Никогда еще я не выступал так блестяще!

МАРГАРИТА: Ну что же, поздравляю с успехом, старый чурбан! (Маргарита в гневе отворачивается, но тут же одергивает себя). Боже мой, что я говорю! О прости меня! Прости! Я имела в виду совсем другое. Рагнар! Скажи мне что-нибудь!

Рагнар не хочет даже смотреть в ее сторону.

Дождь. Бесконечный дождь. Похороны. Расплывчатые серые фигуры людей. Они стоят вокруг ямы, в которую опускается гроб. Люди одеты в черное. Сквозь туман проступают их очертания. Строгие, застывшие, угрюмые лица. Тишина. Траурные одежды. Тяжелые, черные, грубые. Люди стоят, склонив головы, выпрямив спины.

СЦЕНА 22
В ПОХОРОННОМ БЮРО

Те же три сестры, клиентки бюро, и та же женщина-священник, что и в первом действии.

ЭВА: (Удивленно) Какой была мама?

ЛИЗА: Что мы можем сказать о маме?

ЖЕНЩИНА-СВЯЩЕННИК: Да, что вы можете сказать о вашей маме? Что она любила делать?

ЭВА: Смотреть телевизор, наверное. Она все время смотрела телевизор.

ЛИЗА: Разве мама так много смотрела телевизор?

ГУННЕЛЬ: Она очень много смотрела телевизор, если уж хотите знать.

ЭВА: «Сагу о Форсайтах».

ГУННЕЛЬ: Да-да, «Сагу о Форсайтах».

ЖЕНЩИНА-СВЯЩЕННИК: (Откашливаясь) Но что она была за человек, какой она мечтала быть?

ЛИЗА: Что значит, какой она мечтала быть? Не думаю, что она вообще о чем-нибудь мечтала.

ГУННЕЛЬ: Лиза, милая, все люди о чем-нибудь мечтают.

ЛИЗА: О чем, например?

ГУННЕЛЬ: Ну… о мире во всем мире. Я не знаю.

ЛИЗА: Не думаю, что мама мечтала. Мне кажется, есть люди, которые вообще не умеют мечтать.

ЭВА: Нет, я думаю, у каждого человека есть хотя бы одна маленькая мечта.

ЖЕНЩИНА-СВЯЩЕННИК: Ну и о чем же мечтала ваша мама?

ЭВА: Мама? Даже и не знаю.

ГУННЕЛЬ: Мы никогда об этом не говорили.

ЭВА: Мы забыли у нее спросить.

СЦЕНА 23
В РЕСТОРАНЕ

Зал ресторана заполнен наполовину. Большинство столиков занимают сотрудники какой-то фирмы. Несколько молодых людей. Две пожилые дамы, почитательницы Рагнара. За одним из столиков старичок с рюмкой водки и селедкой.

ГОЛОС ИЗ ГРОМКОГОВОРИТЕЛЯ: Дамы и господа, прошу приветствовать, Рагнар Рённ!

Занавес поднимается. На сцене стоит Рагнар в сценическом костюме. Слышатся редкие хлопки.

РАГНАР: Вот я и снова с вами, лучший стокгольмский мастер коктейлей! Как вам нравится мой наряд? Я сам его сшил. А все, что я делаю, я делаю страстно. Я сумел зажечь свою жизнь с обоих концов, разве это не захватывающее зрелище? А сейчас жду аплодисментов за костюм (делает паузу, ожидая аплодисментов). А что вы хотели бы услышать теперь? Песню или сальную шутку?

ГОЛОС ИЗ ЗАЛА: Песню!

РАГНАР: Сальную шутку? О, у меня сегодня классная публика, и пусть кто-нибудь попробует меня в этом разубедить.

ГОЛОС ИЗ ЗАЛА: Песню! «Над радугой»!

РАГНАР: (Раздраженно) Потом. Итак, сальная шутка! Тот, кому доведется провести со мной ночь, переживет нечто вроде клинической смерти. Сначала он окажется в длинном темном коридоре, а затем встретится с кем-то самым дорогим и любимым! (Никто не смеется). Да ну, совсем не смешно. Может, лучше спеть вам песню?

ГОЛОС ИЗ ЗАЛА: Давай сальную шутку!

РАГНАР: Как забавно. У нас в зале сидит шизофреник! Так где я остановился. Ах, да… Многие ли из вас могут честно сказать о себе: «Я могу стать легендой»? А? Вряд ли многие? А мне вот как раз мне предстоит ею стать. Если только я буду трудиться в поте лица, если только…

ГОЛОС ИЗ ЗАЛА: Давай сальную шутку!

РАГНАР: Ты начинаешь меня раздражать. Так где мы остановились… «Если сейчас я умру, то стану легендой». Вот здесь. На моем имени будут зарабатывать большие деньги, и я стану мифом, я стану богом, как Джеймс Дин… Что-то я сегодня не в форме. Прошу прощения. Может, стоит сделать себе коктейль? (Пьет из бокала) Подумать только, когда-то вся жизнь моя была полной чашей, а теперь мне осталось лишь смотреть в рюмку. (Никто не смеется). Как вам такая острота? Право, не каждый артист станет разменивать себя на такие дешевые шутки. (Никто не смеется). Но я, видно, как раз из тех немногих. Так где мы остановились? Ах, да. Я могу стать легендой. Вот здесь. Мне как раз предстоит ею стать. Если только я буду трудиться в поте лица, если только я поднимусь над чернью. Легендой. Вот что уготовила мне судьба.

ГОЛОС ИЗ ЗАЛА: А ну сиськи покажи! Покажи сиськи!

Зрители смеются.

РАГНАР: Да, я видел их, видел в крови. У меня есть записи последних концертов Билли Холидей, Эдит Пиаф, Джуди Гарленд… (Из зала в Рагнара летит какой-то предмет). Когда они уже не сияли, как звезды, а каркали, как вороны, когда у них не оставалось больше сил, когда они были сломлены, вот какими я видел их. (Публика начинает улюлюкать). Да-да, когда зрители улюлюкали и издевались, как вы сейчас надо мной. Как стервятники. О я знал, знал на что иду, когда выбрал эту стезю, и я сказал сам себе «да!». Да, да, да! Таков и мой крест! О мученица Джуди. Мученица Эдит. Они были великими мученицами. Слышите, вы? (Зрители скандируют: ПОКАЖИ СИСЬКИ! ПОКАЖИ СИСЬКИ! Рагнар снимает с себя парик). И я тоже иду тропой мучеников. Я смогу подняться над чернью. (Пытается перекричать публику). Вы еще вспомните мое имя с горечью и скорбью. (Одинокий софит освещает Рагнара, он смотрит на него. Он больше не слышит криков публики). Джуди, Эдит, Мэрилин, Икар, Икар. (Часто жестикулирует, как в старом немом фильме). Как близки вы были к свету, когда пали. Что вы там увидели там? Стоило ли это увидеть? Хотите ли вы, чтобы я полетел вслед за вами?

Выбегают рабочие сцены и утаскивают Рагнара за кулисы. Публика неистовствует.

СЦЕНА 24
В ПОХОРОННОМ БЮРО

МАРГАРИТА: Ну а что касается гробов, вот этот вполне хороший, строгие прямые линии и в то же время крышка не обтянута тканью. А если взять образцы стоимостью выше тысячи крон… за эту цену уже совсем другое качество, конечно, вот у этого гроба уже есть петли, и крышка обтянута шелком. Еще на тысячу крон больше – это массив сосны, греческий узор и даже драпировки на крышке.

ГУННЕЛЬ: А какой гроб берут чаще всего?

МАРГАРИТА: (Вздыхает, слегка сжимает зубы) Вот этот. Он есть у нас в темном и светлом варианте, а также в белом.

ЭРИКА: (Кашлянув) Простите, что перебиваю. Маргарита, тебя к телефону, по-моему, это срочно.

МАРГАРИТА: Извините меня, я на минуту. (Эрике) Срочно? (Эрика кивает). О боже мой! (Спешит к телефону) Алло, да?

РАГНАР: Если хочешь увидеть истекающую кровью звезду, то поторопись.

МАРГАРИТА: Не шути так.

РАГНАР: Я только что сделал это. Я вскрыл себе вены. Скоро я умру. Забавно, да? Собственно, в этом нет ничего интересного. Кровь медленно вытекает из тела. Как говорится, нет ничего проще. Все занимает примерно час. Я чувствую какое-то странное трепетание в жилах и ничего больше. Я только очень устал и вот думал сказать тебе… (Тихим голосом) Нет, это все.

Маргарита бросает телефонную трубку и спешит назад, к клиенткам.

ГУННЕЛЬ: У нас есть некоторые вопросы и по поводу урн. Вы слышите меня?

Маргарита поворачивается и смотрит на сестер широко раскрытыми глазами. Затем выбегает прочь из бюро.

ЭРИКА: (Спешит подойти к клиенткам) Может, я смогу вам помочь. Моя коллега… не обращайте внимания. Что касается урн, то администрации кладбищ по всей стране постановили, чтобы урны изготавливались из материала, который разлагался бы за пятнадцать лет. Поэтому у нас есть урны из листовой стали, которая подвергается коррозии, из дерева или древесного волокна…

СЦЕНА 25
У РАГНАРА

На полу в большой луже крови лежит бритва. Фотографии сорваны со стен. Рагнар лежит на постели под алтарем с фотографиями Эдит Пиаф. Возле него на полу пирожные с желе, бутылка спирта, снотворные таблетки и пластинки Джуди Гарленд. Граммофон придвинут к постели. Рагнар лежит в одежде, грязной и порванной. На его лице остатки грима.

РАГНАР: А ну вот и ты. Под занавес. (Марагарита хватает телефонную трубку, но не слышит гудка). Я перерезал шнур. (Маргарита встает). Как в фильме.

МАРГАРИТА: Я должна вызвать скорую.

РАГНАР: Слишком поздно. Лучше подойди ко мне. (Пытается приободриться). Мне немного страшно. (Рагнар выглядит, словно набедокуривший ребенок, который не знает, как все исправить).

МАРГАРИТА: Ну теперь тебе нечего бояться, дружок! (Маргарита снимает пальто, садится позади Рагнара, обнимает его). Ведь я пришла к тебе. (Пауза). Но зачем ты так, Рагнар?

РАГНАР: Ты знаешь зачем. Это мой последний шанс. Я мечтал об этом с самого детства.

МАРГАРИТА: Мечтал? Этого мало. Ты думаешь, я не мечтала о таком конце?

РАГНАР: Ты права. Но, может, я не хотел становиться таким, как ты. (Маргарита отворачивается). Прости, я имел в виду другое. Я просто немного устал.

Пауза.

МАРГАРИТА: До нашей с тобой встречи я была готова умереть, и мне не важно было, как умереть. А потом я познакомилась с тобой, и у меня в жизни появилось что-то, что стало мне дорого. И если бы сейчас я оказалась перед лицом смерти, то в эту самую секунду мне было бы страшно умирать.

РАГНАР: Хорошо сказано. Я притащил сюда граммофон. (Икает). Может, поставим какую-нибудь песню? Ты умеешь заводить граммофон? (Маргарита заводит граммофон. Джуди Гарленд «Над радугой». Некоторое время Маргарита и Рагнар лежат вместе и слушают запись). Прости мне мои мечты, а я прощу тебе твои. (Пауза. Тихо). Хочешь поцеловать меня?

МАРГАРИТА: Но ты ведь терпеть не можешь, когда кто-то лезет тебе в рот своим языком.

РАГНАР: Поцелуй меня! Последний раз. Кто знает, может, я и люблю тебя.

МАРГАРИТА: А может ты просто подыскиваешь красивый финал для своей пьесы.

РАГНАР: Может. Или так, или так. Никому не узнать моих истинных желаний.

Маргарита наклоняется к Рагнару, чтобы поцеловать его. Рагнар лежит на коленях у Маргариты, как Христос у Богоматери. Балерины стоят вокруг кровати, опустив головы, словно оплакивая. Пластинка заедает на фразе: «If pretty little bluebirds fly…», «If pretty little bluebirds fly…», «If pretty little bluebirds fly…»

СЦЕНА 26

Дождь. Бесконечный дождь. Похороны. Расплывчатые серые фигуры людей. Они стоят вокруг ямы, в которую опускается гроб. Люди одеты в черное. Сквозь туман проступают их очертания. Строгие, застывшие, угрюмые лица. Тишина. Траурные одежды. Тяжелые, черные, грубые. Люди стоят, склонив головы, выпрямив спины.

ЖЕНЩИНА-СВЯЩЕННИК: Рагнар Рённ. Что можно сказать о Рагнаре Рённе? Он был звездой.

СЦЕНА 27
У МАРГАРИТЫ

Маргарита у себя дома. Она смотрит в окно, но дождь уже кончился. В небе появились звезды. Маргарита смотрит в небеса. Туда, где сияют звезды. Затем отворачивается от окна и смотрит на зрителя.

МАРГАРИТА: Нет, только теперь он стал звездой. «И в небе надо мной сияют звезды». (Маргарита начинает медленно отбивать чечетку. Затем начинает тихо напевать.) Heaven, I’m in heaven, and my heart beats so I can hardly speak!

ЗАНАВЕС