Текст книги "Ангел. Ты моё безумие (СИ)"

Автор книги: Юля Фокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Я смутно помню, как прошла следующая неделя. Много слёз, постоянные истерики. Варька практически всё свободное время проводила рядом со мной. Иногда даже готовилась к школе, сидя рядом с моей кроватью и гладя по голове. Я пропустила неделю пар, сказав что приболела, но уверена, что вся группа знала истинную причину. Хорошо, что брат в это время был на стажировке, иначе узнав он об этом, уверена, что полетел бы разбираться с Клининым, а я этого хотела меньше всего. Позже я сказала ему, что мы расстались по обоюдному желанию, потому что у обоих пропали чувства. Но я видела, что он не поверил. Просто не стал лезть в душу и разбираться. За что, я ему очень благодарна.

Я отдалась этому человеку полностью. В какой-то момент перестав обращать внимания на себя. Был только он.

Любовь всей жизни.

И разочарование тоже.

Спустя неделю я всё-таки продолжила обучение в университете, хотя и было желание бросить всё к чертям и уехать подальше из этого города. Подальше от него.

Я всё-таки решилась написать ему. И еще одно сообщение улетело на  номер телефона, добавляясь к сотне таких же отправленных за то время, как у нас всё еще было в порядке. Точнее, как тогда думала я.

«Может, объяснишь что всё это значит?» –  текст моего сообщения.

И неожиданно для самой себя ответное сообщение пришло практически сразу.

«Если ты видела видео, то мне больше нечего сказать»

И больше ничего. Ни объяснений. Ни попыток оправдаться, чтобы не выглядеть полнейшим козлом в моих глазах. Хотя о чём это я. Ему же пофиг.

***Наше время***

– Что значит не было спора, – прихожу в себя после сказанных слов.

– То и значит, – усмехается Клинин, но больше с горечью, – тогда… та вечеринка она была заранее продуманной. Мы переснимали то видео раз пять, наверно. Вот пацаны тогда злились. Сказали, что больше никогда не согласятся на подобную хрень, какие деньги я бы им не предлагал.

– Но зачем, – ошарашенно спрашиваю, – что я тебе такого сделала, чтобы так поступать со мной, – голос дрожит, и я ничего не могу с этим поделать.

– Ничего, – произносит тихо, – я просто хотел расстаться с тобой, а другого способа сделать так, чтоб ты не искала встреч и возненавидела меня, не видел. В тот вечер я много выпил и попросил пацанов подыграть мне. Они отговаривали, конечно, говорили, что это жестоко по отношению к тебе, но я их не слышал. Тогда мне важно было сделать так, чтобы ты была как можно…, – Илья дотрагивается до кончиков своих волос и приближается ближе ко мне, – я не могу тебе всего рассказать. Просто поверь мне.

– Ты просишь, чтобы я доверилась тебе после того, что ты сделал, – возмущаясь, отхожу назад и натягиваю капюшон. Дождь прекратился. Только сейчас  смогла почувствовать, как холодно стало на улице. Ноябрьский ветер гуляет по всему парка и шевелит деревья. Сама не знаю отчего, но начинаю сильно дрожать. Засовываю руки в карманы толстовки и всё-таки подхожу ближе.

– Да я даже просить об этом не имею права, – усмехается, – если б не та вечеринка, я бы к тебе никогда не подошёл. Я еще тогда решил, что исчезну из твоей жизни, перестану появляться в общей компании, сменю сим-карту, да и вообще собирался уходить с университета, но отец был категорически против. Поэтому пришлось остаться, но стараться как можно реже пересекаться с тобой. И так почти два с половиной года продержался, но в том году увидел тебя на какой-то вечеринке с подругой, и у меня перед глазами как поплыло. Вспомнил, как мы с тобой познакомились. Как ты стеснялась в первое время гулять со мной наедине и всё время отворачивалась. Как впервые взял тебя за руку, сидя на последних рядах кинотеатра. Наш первый поцелуй. Нашу ночь. До сих пор помню первое совместное утро и то, как ты стеснялась и смущенно прятала лицо в подушку. Я был так счастлив тогда. Поэтому и не позволял себе думать и вспоминать об этом, чтобы окончательно не поехать, но в тот вечер…, – Клинин приблизился ко мне настолько близко, что я кожей чувствовала его дыхание, – когда увидел тебя улыбающуюся, счастливую… меня с головой и накрыло. Не знаю как почти полгода продержался. Всё время приходил к твоему подъезду, садился на лавочку и смотрел на светящееся окно, в надежде на то, что ты всё-таки выйдешь на балкон и я смогу увидеть тебя. Я знал, что мне нельзя приближаться к тебе. И всячески пытался не сделать этого. Но тогда, – Илья берет меня за плечи, а я накрывая его ладони, чтобы убрать их, но парень не даёт этого сделать, – когда ты с Варей пришла в клуб, набухался, как дибил последний, увидел тебя, и крышу снесло. Не помню, как подошёл. Видимо, алкоголь придаёт уверенности, либо наоборот, совсем мозгов лишает, – грустно усмехается. – Но я точно помню, что отдавал отчёт своим действиям. В тот вечер я просто решил, «эй, чувак, может ты послушаешь хоть раз своё гребанное сердце и хорошо проведёшь время с самой замечательной девчонкой, которую когда-либо встречал». Я не жалею о том вечере. Я вообще ни о чём не жалею. И безумно рад, что когда-то встретил такую девушку, как ты. Ты обязана быть счастливой. Пожалуйста. Будь. Ей.

– Почему ты не можешь сказать зачем сделал это, – одинокая слезинка катится по щеке, а я молча обхватываю лицо парня ладонями, пальчиками касаясь щёк, – почему…

– Ангел, – парень приближается так, что теперь наши лбы соприкасаются и стирает пальчиком слезинку, – я просто не могу сказать тебе об этом. Потому что это зависит не только от меня. Есть обстоятельства, которые мы не в силе решить. Но я надеюсь, что когда-нибудь смогу рассказать тебе всё, и мы вместе посмеемся над всей той хренью, что происходила с нами раньше. Я бы хотел быть всегда рядом с тобой. Улыбаться тому, как ты улыбаешься. Видеть тебя каждое утро сонной, и приносить завтраки в постель. Да, чёрт, я даже на это согласен. С тобой я становлюсь гребанным романтиком. Но я всё понимаю, Гель. Та боль, которую я тебе причинил, никуда не исчезнет. И ты всегда будешь помнить, что я натворил.

– Если бы ты мне только рассказал, – до сих не могла успокоиться, – если бы только…

– Гель, я уезжаю в  Москву, – прерывает меня парень и разрывает объятия.

– Куда ты уезжаешь? В смысле, зачем ты собрался уезжать? – не понимаю, что происходит. Глаза застелило тонкой плёнкой. А дыхание участилось. – Это из-за меня? Что творится в твоей бошке, – злюсь.  – Ты только что прямо тут признавался мне в чувствах, а уже в следующую минуту говоришь, что уезжаешь в Москву. То есть ты говорил мне всё это, уже зная, что уезжаешь в другой город. Какого хрена вообще? Знаешь что, Клинин, да не пошёл бы ты к чёрту вместе со своими чувствами, – отхожу назад и собираюсь уходить.

– Ты ведь сама сказала… а впрочем, неважно. Наверно, так даже будет лучше. Сафарова, – громко кричит, – когда я вернусь, ты от меня уже не отвертишься. Я прилиплюсь к тебе как жвачка к подошве, и заставлю снова полюбить меня. Когда-нибудь я решу всю эту хрень. И мы будем вместе. Я верю в нас. И заставлю поверить тебя. А тому парню, который обнимал тебя в бассейне, передай, что у него нет шансов. Потому что ты будешь только моей.

Клинин не видит моего лица, потому что я медленно, не оборачиваясь, ухожу с парка. Но я улыбаюсь. Искренне улыбаюсь от услышанных слов. Он ведь вернется, не знаю когда, но вернется. И с чего я только решила, что он уедет навсегда. Больная дурочка. Мы ведь стоим друг друга. Кто еще сможет терпеть такую истеричку, как я. И почему он только вспомнил Влада? Мы ведь просто друзья. Да и чувств у меня к нему никаких нет. А что он там только что сказал? Он будет бороться за наши чувства. Улыбаюсь, как идиотка.

Ну что ж, посмотрим как сильно ты будешь готов бороться за нашу любовь.

Пятая глава

Почти месяц прошел с того момента, когда я в последний раз видела Клинина. И если честно, я не понимала, что чувствую. Новых сообщений не было. Звонков тоже. Он будто исчез. И, видимо, появляться не собирался. А я просто отпустила эту ситуацию, стараясь не думать и не накручивать себя. Решила, что просто в какой-нибудь день всё решится. И глупо каждый день ждать именно этого. Либо он когда-нибудь приедет либо не вернется вообще. Но как бы я себя не отговаривала, думать о втором не хотелось вообще. Да, я давно еще поняла, что чувства к Илье никуда не делись, обида их просто глушила, а сейчас я просто не могла заставить себя не думать об этом человеке. После того вечера откровений я практически всю ночь не спала и думала о словах сказанных Ильёй. И как бы мне не хотелось верить в то, что Клинин говорил правду, червячок сомнения всё равно тщательно поместился в душе и грыз размышлениями и догадками. Именно поэтому я хотела бы, чтобы он вернулся, чтобы прояснил всю ситуацию окончательно, но он не возвращался. И только отсюда можно было делать выводы.

За всё время я только один раз раз получила конверт с цитатой внутри, хотя раньше за месяц их было, как минимум четыре. Я не знала, даже не представляла кто мог присылать их. Всё чаще мне стало казаться, что это делал Илья. Все зацепки указывали именно на него. Он уехал, и письма перестали приходить. И этот текст. Что могут значить эти слова?

«Когда существует тот, от чьих объятий ты таешь,

разве можно обнимать кого-то другого?»

Если это правда он, то ему не жить. Усмехнулась своим же мыслям. Какой самоуверенный тип. Думает, что я таю от его объятий? Еще чего. Только если в его мечтах.

Не знаю на самом ли деле это он или, может, мне просто хочется так думать, но факт оставался фактом. Кто-то эти письма продолжал мне присылать. И иногда они затрагивали самые трепетные струны души.

Я полностью погрузилась в учёбу, стала всё чаще ходить на курсы по китайскому, уходила с головой в работу, пытаясь таким способом забыться. Мура всё чаще стала пропадать у преподавателя, который решил её, как одну из самых ответственных студенток, отправить на неделю в Америку для прохождения практики. В общем, жизнь кипела. Будни были плодотворными, но унылыми. Всё чаще каждая из нас понимала, что еще одна такая рабочая неделя, и кто-нибудь  повалится на кровать в состоянии овоща. Просто перегорит. И поэтому нам была, как воздух, необходима перезарядка. Тогда то мы и решили, что лучшим способом отдохнуть, повеселиться, получить заряд бодрости и просто насладиться прекрасным временем, проведенным с друзьями, был поход в лес с разжиганием костра и песнями под гитару. На календаре уже шла последняя неделя перед новым годом, но погода на улице говорила об обратном. Снегом до сих пор и не пахло, а температура воздуха на улице была плюсовой, что слишком странно для северного города России. Снега хотелось, как и новогоднего настроения. Но увы, ни того ни другого до сих пор не было.

Мы понимали, что идти в поход вдвоём, смысла не было. Что могут сделать две хрупкие девушки в незнакомом лесу, оставшись наедине. Да и с компанией всегда веселее. Поэтому и  решили, что каждая из нас позовёт своих знакомых. Варька пригласила одногруппников, троих парней, одному из которых она уже давно нравилась, но похоже Мура либо правда ничего не замечала либо просто делала вид, что не замечает этого, и двух подруг, с которыми дружила еще со школы. А я позвала Соню, девушку с которой мы познакомились ночью возле подъезда, Тима – её то ли парня, то ли друга, Варька еще не знала о том, что именно он тогда притащил ее в квартиру,  и Влада. С последним мы, кстати, общались только в бассейне, но я всё равно относилась к нему с добротой. Дружить с ним было одним удовольствием. Он всегда мог поднять настроение, развеселить, заставить улыбнуться, выслушать и помочь. И после того свидания больше не пытался сблизиться, что было для меня лишь плюсом. Я надеялась, что он смирился с тем, что мы не можем быть кем-то больше, чем друзьями. И я действительно верила в дружбу между парнем и девушкой.

Выходные подкрались незаметно и очень быстро. Сессия была сдана, а впереди намечались три недели халявы, новый год, поездка в любимые горы, надеюсь, что снег до этого момента всё-таки выпадет, и встреча с братом, который должен был приехать только после Нового года, из-за чего мне и было грустно.

С самого утра мы с Варькой начали собираться в поход. Ехать до леса мы должны были на машинах, а уже там возле склона оставить их, и около часа идти до поляны, где должны были расположиться, и где были уже не единожды. То место я помнила прекрасно. Когда-то мы были там с друзьями Ильи, но тогда было лето и мы оставались в лесу с ночевкой. Помню, как жутко боялась оставаться ночью в палатке, поэтому, когда ко мне пришёл Илья, была даже рада, хоть и невероятно стеснялась. Ведь тогда мы еще официально не встречались, да и общались не очень долго. Илья всю ночь обнимал меня и успокаивал, потому что от каждого шороха, доносящегося из леса, я жутко боялась и начинала дрожать. Не помню в какой момент мы уснули, но я точно запомнила, как хорошо мне было в объятиях этого парня.

До леса я должна была ехать с Владом, Сонькой и Тимом, а Варька собралась поехать с одногруппниками, поэтому встретиться мы должны были только возле склона.

Выходя из квартиры, я прочно закрыла дверь на два оборота, проверила всё электричество и только потом со спокойной душой вышла к друзьям, которые ждали меня уже возле подъезда.

Влад и Тим сдружились практически сразу, что было для меня чем-то странным, но Соня, кажется, совсем не была удивлена. Позже она объяснила мне, что Тим может найти язык практически со всеми. Кто бы не был этот человек, какой бы скверный характер он не имел, парень всё равно мог найти лазейку и понравиться ему. Иногда, когда они жили еще в другом городе, Сонька рассказывала, что девчонки выстраивались возле его подъезда толпами и пели ему серенады. Что очень злило отца парня, но очень веселило девушку.

Парни всю дорогу ехали что-то обсуждая. То о машинах, то об учёбе и спортзале. Даже договорились как – нибудь побоксировать вместе. А мы слушали их и улыбались.

– Гель, – обратилась ко мне Соня, когда мы почти подъехали к месту, – когда Тим пришёл за мной, вы ведь уже были знакомы. Откуда ты его знаешь?

– Я думаю, будет лучше, если он сам тебе это расскажет, но он очень помог мне тогда, – улыбнулась ей, а она понимающе кивнула.

– Просто однажды он пришёл откуда-то поздно ночью и загадочно улыбался, этот взгляд я бы узнала из тысячи. Так он улыбался только тогда, когда его могла зацепить какая-нибудь девушка, что происходила только один раз в жизни, вот я и подумала, что это могла быть ты.

– Но я думала, что вы… – И именно на этом месте нас перебили, сказав что мы уже приехали. – Давай поговорим об этом позже.

Когда мы вышли из машины, остальные уже ждали нас. Я первая подошла к друзьям Варьки, чтобы познакомить их со своими. Спросив долго ли они нас ждали, успокоилась. Мура ответила, что приехали они за несколько минут до того, как приехали мы. Немного пообщавшись, решили, что пора выдвигаться к поляне. Парни, взяв наши рюкзаки, пошли первыми пробивать дорожку.  Как и думала, они сразу же нашли общий язык и стали о чём-то увлеченно разговаривать. Варькиных подружек со школы я знала давно, поэтому неловких пауз и молчания между разговорами у нас не было. Медленно шли, болтая обо всём. Кто-то вспоминал как вёл себя в школе, кто-то вспомнил про свою первую любовь, а кто-то и вовсе мечтал как можно скорее выкинуть из головы воспоминания о том времени. Соня шла рядом со мной и чаще всего молчала. И я понимала, что ей немного неловко, и что она не может, как Тим, запросто влиться в любую компанию. Поэтому и старалась её поддерживать, спрашивала о чём-то и рассказывала сама. Оказалось, что Ленке, подружке Муры, уже давно нравится Игорь, и узнав о том, что он тоже сюда поедет, она решилась на эту поездку, чтобы попробовать познакомиться с ним поближе, из-за чего сейчас и очень сильно переживала. Игорь – парень, которому нравится Варя. Но, видимо, кроме меня этого никто не замечает. Вмешиваться в чужую жизнь я не стала. В своей то разобраться не могу…

Почти час мы шли по узкой пустой дорожке. Листья на деревьях давно уже опали на землю и сгнили от старости. Воздух был прохладным, но только потому что сейчас было раннее утро. К обеду температура должна подняться. Уже подходя к поляне, Варька, дернув меня за рукав толстовки, попросила замедлиться.

– Как понимаю, блондин – это Влад, – выразительно подняла бровь, а я засмеялась, за что получила толчок.

Кивнула в знак согласия, а подруга хмыкнула.

– Ну ты и дура, такого парня держать во френдзоне, – и в подтверждение  поставила мне щелбан.

– Ауч, – потёрла ушибленный лоб, – чья б корова мычала, но только не Муркина.

Варька грозно сощурилась, а я лишь показала ей язык. – Ты ведь бедного Игорёшу уже замучила, сколько времени притворяешься, что не замечаешь его чувств. А парень между прочим, страдает. На всё ради тебя готов. Даже рюкзак твой потащил, который весит, наверно, как он сам.

Подруга молча отдернула кофту и потупила взгляд. Не знаю, что она пыталась сейчас понять, но я больше чем уверена, что Мура знала всё не хуже меня. Она всегда отличалась дикой проницательностью. Замечала вещи, которых не видел никто. Всегда понимала чувства других, пыталась помочь, но сейчас будто окаменела. Не знала как поступить, и что нужно сделать для того, чтобы решить это.

– Ты тоже это заметила, – Варька наконец-то оторвала взгляд от сырой земли, – я просто не была уверена. Думала, может, мне кажется. Поэтому и Ленку позвала, давно знала, что он ей нравится, – пожала плечами. – Я всегда знала как поступить, когда дело касалось других. Знала как помочь человеку разобраться в своих чувствах. Но сейчас… – Варька продолжала смотреть по сторонам, но только не на меня,  – когда дело коснулось собственных чувств, я не знаю что мне делать.

Смотрю на подругу и не узнаю. Будто сейчас передо мной стоит совершенно другой человек. Я привыкла видеть её сильной рассудительной девчонкой, мыслящей не по годам. Девушкой, дающей взрослые и действительно ценные советы. А сейчас передо мной стоит «оголенный нерв», который в любой момент может вспыхнуть и сгореть до тла, если срочно не помочь ему.

– Варь, – обращаюсь к подруге, касаясь её плеч, – ты мне ничего рассказать не хочешь?

Мура продолжает стоять, молча прожигая дырку в земле, а мне всё сильнее начинает казаться, что я упустила что-то важное.

– Просто я не хочу потерять дружбу с ним, – смотрит прямо в глаза, – ты ведь знаешь, что я практически всё время дружила только с парнями. С ними всегда было проще. Они понимали с полуслова, не лезли в душу, но всегда были готовы поддержать, если видели, что это необходимо.  Помнишь Дена? А Никиту? Славу? Да даже Костю. – Грустно усмехается. – А где они сейчас? Видишь кого-нибудь рядом? Я всегда дружила с ними, но им этого было мало. Они всегда хотели чего-то большего и почему-то влюблялись в меня. А я не могла кому-то из них ответить взаимностью. Иногда мне кажется, что я вообще не создана для любви, – всё также смотрит в пол, пытаясь сдержать слёзы в уголках глаз, – и поэтому они уходили. Все. Говорили, что не хотят дружить со мной. И что с моим характером, я вообще не смогу полюбить. Что, гоняясь за своим идеалом, упущу шанс на настоящую любовь. А я не гоняюсь за идеалом, – Мура поднимает глаза, а по ее щекам уже бегут мелкие слезинки, – я просто жду своего человека. Того, от кого внутри что-то ёкнет, и я пойму, что вот оно, то самое – моё, – делает паузу.  – И сейчас снова происходит тоже самое. Игорь. Я нравлюсь ему, но я ничего не чувствую. Просто не хочу потерять его, как друга, поэтому и делаю вид, что ничего не замечаю. Гель, помоги мне его познакомить с Леной. Может, он узнает её поближе и она ему понравится. Конечно, не сразу, но может со временем… и мы сможем остаться с ним друзьями. Он очень мне дорог, но боюсь, если скажу ему об этом, то снова потеряю родного человека.

– Я помогу, – глажу Варьку, пытаясь успокоить, – давай попробуем. В конце концов, никто же нас не убьёт, – улыбаюсь ей, – по крайней мере, бегаем мы быстро. Сможем слинять отсюда быстрее, чем кто-нибудь что-то поймёт.

Слышу лёгкий смех Муравьёвой и успокаиваюсь.

– Подожди, еще же хотела спросить, – оживает подруга, – если Влад – это блондин, то кто тогда тот брюнет. Парень Сони?

– Я, если честно, пока сама не знаю кто он ей. Не хочется лезть в душу. Думаю, если она решится, то сама всё расскажет.

– Просто мне кажется, что я его где-то видела, – Варька щурит глаза, пытаясь что-то вспомнить.

– О-о, поверь, тебя еще ждёт много сюрпризов. И приятных и не очень, –  беру подругу за руку и и тащу к поляне, ехидно улыбаясь, а она пытается узнать о чём я только что сказала.

Интересно, как она отреагирует, если узнает, что это и есть тот парень, оставивший на ее ноге послание.

По дороге звонит телефон. Достаю мобильник из заднего кармана джинс, всё еще не отпуская руки Муравьёвой. На экране вижу знакомые цифры, и улыбаясь беру трубку.

Несколько минут разговариваю по телефону и только потом кладу его обратно в карман.

– Кто звонил, – спрашивает Варька, – у тебя улыбка сейчас, как у чеширского кота.

Несколько секунд смотрю на подругу и всё-таки отвечаю.

– Брат звонил. Он всё-таки приедет на Новый год. Даже лучше. Он скоро приедет сюда к нам. А еще он сказал, что у него для меня есть сюрприз, – искренне улыбаюсь, ведь очень сильно соскучилась по родному человеку.

Больше часа прошло с того момента, как мне позвонил Лекс. И всё это время я провела, словно на иголках, в предвкушении встречи с братом. Ведь больше года мы могли только созваниваться по телефону, иногда разговаривая через видеозвонок. Но это совсем не сравнится со временем, проведенным рядом. Мне было жизненно необходимо увидеть его, подойти и обнять, как делала это раньше каждый день. Да, многие считают не здоровой мою любовь к Леше. Некоторые вообще не понимают, как можно так скучать по брату. Но только самые близкие знают насколько я люблю этого человека, и как дорожу отношениями с ним. Ведь однажды, он заменил мне родителей, став моей семьёй.

Все думают, что один плюс один равно два. Но это неправильная математика.

Один плюс один равно семь-я.

Одна Геля плюс один Лёша равно семья.

Семья, расстояние между которой, не значит ничего. Ведь любовь в ней справится с любым расстоянием, каким огромным оно бы не было.

Ребята вокруг веселились, Варька ушла вместе с Тимом, Соней и еще несколькими парнями смотреть на водопад около леса, некоторые уже сидели возле костра, девчонки готовили угощения и тихонько переговаривались за столом, а парни громко смеялись и спорили о чём-то. Мне хотелось быть с ними, смеяться и веселиться, но моё настроение, душа и сердце уже мысленно были в будущем, представляя, как я увижу брата после долгой разлуки, обниму и не отпущу до тех пор, пока не пойму, что это и вправду сейчас происходит с нами.

– Лен, – подхожу к девушке, стоящей около дерева и смотрящей куда-то в сторону леса, – у тебя что-то случилось?

Брюнетка медленно разворачивается, прикрывая глаза длинным рукавом кофты, и немного отступает в сторону поляны, зовя меня за собой.

– Ты почему плачешь, – начинаю переживать, но тут же отдергиваю себя, понимая, что может быть, лезу не в своё дело, – прости, я немного не могу быть лояльной, когда вижу чьи-то слёзы. Я, наверно, не должна…

– Всё хорошо, – мило улыбается девушка и рукой предлагает присесть на камень, лежащий около берега речки, – просто, как бы я не пыталась быть сильной и не поддаваться эмоциям, всё равно в какой-то момент я ломаюсь и уже плачу, как последняя истеричка, – Лена пытается улыбаться, но глаза тут же выдают её. Не знаю что вижу в них. Что-то, похожее на отчаяние вместе с восхищением, страстью и счастьем. Что-то, что обычно принято называть безответной любовью.

– Это ведь из-за Игоря, – больше не вижу причины, кроме этой, – ты когда-нибудь пыталась поговорить с ним? Может, не всё так плохо. Может, ты тоже ему симпатична.

– Бред, – грустная ухмылка озаряет лицо девушки, но она уже не плачет, – ты думаешь, я не вижу как он смотрит на Варю, какие взгляды, полные нежности бросает ей вслед, и как смотрит на меня… так, будто я пустое место. Но ведь отчасти так оно и есть. Мы ведь совершенно не знаем друг друга, однако это не помешало мне влюбиться в него. Я понимаю, что мучаться из-за этого глупо. Нужно либо что-то делать, либо просто вычеркивать человека из своего сердца. Но я боюсь. Ведь сейчас у меня есть хотя бы надежда. А потом, может не стать и её, – грустно выдыхает.

Хочется обнять девушку. Хочется как-то помочь, успокоить, дать ей возможность на то, чтобы быть любимой, но понимаю, что это не в моих силах. Никто не может заставить любить кого-то. Как и ненавидеть.

Я молча обнимаю Лену за плечи, притягивая к себе. Глажу ее по волосам, пытаясь хотя бы так помочь.

– Лен, может уже пора, может настало то время. Ведь чем дольше ты будешь молчать о своих чувствах, чем дольше будешь прятаться от парня, тем больше велик шанс на то, что Игорь найдёт себе девушку, и ею окажешься не ты. Прекращай ныть и начинай действовать. Да, это сложно. Иногда кажется невозможным, но как ты хотела. Жизнь вообще сложная штука. А любовь и вовсе усложняет жизнь. Но это не повод сидеть тут, поджав лапки и молча ждать, когда парень обратит на тебя внимания. И в конце концов, – всё еще обнимая девушку, привожу последний аргумент, – если гора не идёт к Магомеду, то Магомед придет к горе.

– Ты права, – девушка медленно поднимается с камня, сладко потягиваясь, – ведь ехала я сюда именно с таким  настроем, только потом он куда-то исчез. Спасибо, что помогла вернуть его мне. И просто спасибо, что оказалась рядом.

Улыбаюсь красивой девчонке, радуясь в душе, что, может быть, помогла кому-то разобраться в своих чувствах. Ухожу глубоко в свои мысли, пока Ленин голос не вырывает меня из них.

– Гель, – девушка касается моих плеч, – кажется, это к тебе, – и рукой показывает куда-то за спину.

Я тут же разворачиваюсь и вижу перед собой улыбающегося русоволосого парня, заметно возмужавшего за этот год, держащего букет конфет в руках. Лёшка. Взрослый и серьезный парень с ехидной улыбочкой в уголках губ. Коротко-стриженные волосы и легкая небрежная укладка еще больше подчеркивают красоту этого взрослого молодого мужчины. Не знаю, что на меня находит, но моя прежняя решимость со всей одури подлететь и обнять человека куда-то исчезает. Хочется просто стоять напротив, смотреть в такие родные черточки лица, хоть и немного изменившиеся за этот год, и улыбаться…

– Ну что, – улыбается парень, – так и продолжишь стоять, как истуканка, или всё-таки обнимешь своего любимого братика, – и раскрывает руки, зазывая в свои объятия.

Улыбаюсь и шагаю навстречу, а уже в следующую секунду оказываюсь прижатой к мужскому плечу. Долой все проблемы и страхи. Только в этих объятиях я чувствую себя спокойной, только в них я могу быть слабой, не боясь, что ударят в спину. Когда-то я чувствовала это с Ильей. А сейчас...сейчас я не знаю, что чувствую.

– Я скучала, – единственное, что могу сказать, но в большем и не вижу смысла, – и почему ты так долго не приезжал?

– Ты ведь знаешь, – успокаивающе шепчет Лекс, – я не мог по другому.

– Знаю, – тут же подтверждаю его слова, – только разве это знание поможет избавиться от ноющей тоски по родному человеку, – поднимаю голову и смотрю в глаза человека, продолжающему обнимать меня.

– Моя маленькая умная сестренка, – не прекращает гладить по голове, – именно поэтому я к тебе с приятными сюрпризами. Не мог же я приехать просто так. Хотя я и знаю, что тебе бы хватило и меня.

Тут же отрываюсь от брата и замираю в предвкушении, как маленькая девочка, от подарка, который приготовил Лёшка.

– Пам пам парам, – торжественно произносит брат и отодвигается на несколько шагов в сторону. Так, что теперь я могу увидеть человека, стоящего до этого за спиной брата. И то, что я чувствую – не сможет понять никто. Потому что я сама ничего не понимаю. Грусть и радость одновременно. Радость от того, что наконец-то спустя месяц вижу перед собой человека, о котором не прекращала думать всё это время. Но грусть всё равно сидит где-то глубоко в душе вместе с задетой женской гордостью.

Отрываюсь взглядом от Клинина и теперь уже смотрю на брата.

– И это и есть тот самый приятный сюрприз, – произношу холодно с насмешкой, – неужели за год ты совсем забыл, что может меня порадовать, и это, – указываю взглядом на Илью, выделяя последнее слово, – не входит в список моих радостей, необходимых для счастья.

Неловкая тишина на некоторое время окутывает всю поляну и занимает каждый ее уголок. Кажется, все в шоке от моего поступка. Ведь добрая милая девушка, такая как Ангелина, не могла такое сказать кому-то. Но даже у ангела есть зубки, если когда-то его смог обидеть кто-то.

– Лёх, – первый нарушает тишину именно Клинин, – не слушай её, она еще просто не может понять своего счастья, – улыбается этот засранец, – так ведь, Гелюш, – а затем подходит ко мне и перекидывает свою руку через голову, тем самым крепко обнимая меня,  – скажи, что очеень рада видеть меня, просто не хочешь показывать этого здесь при всех.

– Обойдёшься, – перекривливаю его же манерой поведения, смахивая руки со своих плеч, –  лапы убрал от меня, – а затем уже обращаюсь к брату, – пойдём, нужно поговорить.

Сафаров кивает в ответ сестре, пока она разворачивается в сторону леса, и недоуменно смотрит на Клинина. Ведь именно он сказал ему, что Геля будет рада такому сюрпризу, но то, как она отреагировала сейчас, заставляет думать совсем об обратном.

Но выражение лица Клина остается непреклонным, будто именно такой реакции и ожидал парень, а сейчас почему-то стоит, смотря на уходящую девушку, и улыбается.

На немой вопрос Лекса «что вообще происходит», Илья лишь губами шепчет

«Она рада. Просто еще не поняла этого».

Но когда парень разворачивается, мысленно добавляет себе.

«Она еще не поняла, что теперь ей никуда от меня не деться».