Текст книги "Непримиримые (СИ)"

Автор книги: Юлия Журёнкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– Держи, – протянул он мне боксеры, сразу после того как вышел из ванной.

– Оставь себе, считай это моим подарком тебе, – лукаво улыбнулась я.

– Наденешь в вашу первую брачную ночь, – подтрунивал друга Эмиль.

– Какую ночь?

– А ты что думал? Побесишься и женишься! Ты же с нее глаз не сводишь, – засмеялся он уже вместе со старшим Бе.

– А мое согласие спрашивать не нужно? – подала голос я.

– А ты что, против? – начали забавляться норвежцы, по очереди перечисляя достоинства своего друга.

– Он красивый.

– Сильный.

– Дрова колоть умеет.

– Не очень умный. Значит, сможешь манипулировать им, – подал голос Ветле, и в него полетела подушка.

– Он идеальный, – враз заключили они, а я захохотала.

– Такой идеальный и до сих пор не женатый, – я покачала головой.

– Большое упущение, – опустила голову Оля Подчуфарова. – Бери, пока свободный.

– Мать моя женщина, – взвыл Бе, – меня окружают одни свахи.

– Конечно, я же племянников хочу, – поучительным тоном произнес Тарьей.

Всю остальную часть игры нас постоянно поддевали будущей женитьбой. Парни уже обсудили все детали будущего торжества, которое они так надеялись воплотить в жизнь.

Около двенадцати часов ночи все начали разбредаться по комнатам. Точнее, как разбредаться… они убежали, когда я спросила, кто поможет мне убраться в комнате, ибо тут валялись бутылки из-под газированной воды, чипсов и прочей ерунды, которую я им сегодня позволила. Убежали. Йоханнеса они в свой план, видимо, специально не посвятили, и он остался наедине со мной и кучей мусора.

– Иди отдыхай, я сама все уберу, – я начала убирать с пола и подоконника упаковки, на ходу отмечая, где стоят кружки из-под чая, который приспичило пить русским девочкам под конец вечера.

Эх, купила сегодня днем себе тортик. И нет тортика. Накладно их пускать к себе в комнату. Всего два куска осталось.

– Давай помогу, – Йоханнес в режиме электровеника начал собирать по комнате бумажки, после чего поправил накидку на кровати, на которой валялись Эмиль и Тарьей, когда набили свои животы до отвала.

– Напомни мне убить их, – зло сказала я, оттирая неизвестное пятно от ковра, ибо еще горничные подумают, что тут живет настоящая свинья.

– О, тортик остался, – весело отметил Йоханнес, хитро поглядывая на остатки моего торта.

– Ладно, хорошо, иди включи чайник, а я пока тут закончу. Устроим с тобой ночное чаепитие.

Уже через десять минут мы разделили чай по кружкам и принялись уплетать торт. Надеюсь, завтрашняя тренировка окупит все съеденное.

– Ну, как тебе мой подарок? – улыбнулась я.

– Лучше некуда, теперь на все важные мероприятия буду ходить только в них, – по-доброму, но с иронией ответил Йоханнес.

– Завтра я отыграюсь на этих негодниках, – я хитро потерла ручки.

– Ну, хоть раз достанется кому-то кроме меня.

– Ой, ну я прямо не все время тебя ругаю, что ты опять на меня наговариваешь, – запричитала я.

– Но меня больше остальных.

– Это да. Но, считай, ты просто особенный.

– Ага, скажи еще, что это твой особый способ выражать симпатию.

– Как ты угадал? – засмеялась я.

– В меня трудно не влюбиться, – его самооценка явно зашкаливала.

– Ты себе льстишь, – убирая кружку в сторону, бросила я.

– Чего? – недовольно спросил он.

В ответ я сделала только то, что обычно делают взрослые, самодостаточные люди. Показала язык. В этот момент на меня набросились с щекоткой. Отчего я начала извиваться и носиться по всей комнате от этого неугомонного рыжего дьявола.

Со временем все действие переместилось на мою двуспальную кровать. У всех спортсменов были односпальные обычные кровати, и только я решила немного доплатить.

В конце концов, Йоханнес додумался подставить мне подножку, и я рухнула на кровать, прихватив его собой.

Падение было мягким и все вообщем-то было прекрасно, если не учитывать норвежца, который лежал прямо на мне.

– Йоханнес, не мог бы ты слезть с меня? – вежливо попросила я.

– Ты драться начнешь, поэтому это не самый лучший выход.

– Ты тяжелый, – захныкала я.

– Не ври.

– А если кто-нибудь зайдет? – выдала я. – Ты же знаешь, для некоторых постучаться в дверь – невыполнимая задача.

– Время позднее, все наверняка спят.

Буквально тут же раздался стук в дверь, и прежде чем я успела ответить, в комнату заглянул Тарьей.

– Саша, ты не видела мои часы, не помню, где их сня… л, – замерев в дверях, проговорил брат человека, лежащего поверх меня. – Черт, ребята, простите, не знал, что у вас так все далеко зашло… – весело бросил он и вылетел за дверь.

На его лице было столько удивления и в тоже время детского озорства.

– Молодец, Йоханнес, через пять минут об этом будет знать вся сборная, – прорычала я, выбираясь из-под этого спортивного тела, но меня тут же начали щекотать, и норвежец, привстав чуть-чуть, зажал своими ногами мои, чтобы не сбежала. -Отпусти! – почти визжала я. Хорошо, что звукоизоляция здесь неплохая. Надеюсь, тренеры нас не услышат, зато Симон вполне может.

Кое-как выбравшись из стальной хватки ног биатлониста, я скинула его с себя. И начала колотить подушкой.

– Спасите, помогите, убивают, – смеялся норвежец, уклоняясь от моих ударов и вскакивая с кровати, на ходу обуваясь и вылетая из комнаты.

Маленький негодяй. После увиденного Тарьеем все точно будут думать, что между нами что-то есть. А лишние слухи – это лишние косые взгляды. Это уж точно меня ожидает.

Он реально немного странный. То настроен против меня войной, то ведет себя вполне дружелюбно, и по нам не скажешь, что ругаемся через каждые десять минут.

========== Извините,что помешали. ==========

Наконец, наступил тот самый долгожданный четверг следующей недели, который команды ждали, как дети – Новый Год. С горящими глазами, с нетерпением, а, главное, с подарочками, которые в основном были припрятаны у русских в сумках и выражались в литрах.

После утренней зарядки тренеры уехали загород разбираться с бумагами, и должны были вернуться только завтра утром. Всю основную работу повесили, конечно, на ассистентов и помощников. Да вот только проблема вся состояла в том, что все ассистенты были молодыми и, понятное дело, расслабиться хотелось каждому.

Днем мы, естественно, гоняли парней по трассе, чтобы вечером было меньше прыти творить всякие глупости, что они считали просто своим хобби.

– Так, сильно не напиваемся, материальный урон помещению не наносим, держим свое поведения в рамках допустимого, – начал Кристиан, молодой паренек, помогавший тренерам французской сборной.

– Помните, провинитесь вы, нас уволят сразу же, что мы не досмотрели за вами. Шторы не режем, – я посмотрела на Йоханнеса. – В кладовке со швабрами не запираемся, – взгляд на Симона, – потоп не устраиваем, – и вновь взгляда удостаиваются норвежцы. Мы не собираемся напиваться до умопомрачения, а хотим просто отдохнуть. Всем понятно? – все, как по команде, кивнули. – Вот и славненько, пойду поговорю с администрацией.

Еще час я убила, чтобы допытаться у рабочих, где я могу найти хозяина этого домика отдыха, и еще полтора – на то, чтобы его работники закрыли глаза на шум с наших этажей (все равно мы его единственные постояльцы). Мне повезло, хозяин оказался очень молодым, всего лишь на четыре года старше меня, и бизнес достался ему от родителей, поэтому номер моего телефона и обещанное свидание сделали свое дело: он отпустит всех рабочих, а мы сами разгребем завалы, оставленные после себя, перед приездом тренеров, которые обещали вернуться в полдень.

Девочки уже во всю нарезали закуски у себя в комнате, мальчики перетащили стол и активно таскали еду прямо из-под ножа, за что неоднократно получали по рукам.

Я скромненько сервировала стол, иногда поглядывая на ребят, которые сегодня действовали, как одна слаженная команда (думаю, если им собраться вместе, они кому угодно дадут фору). Неподалеку сидел Йоханнес с грустной миной на лице, потому что ему не досталось работы: и так было много человек, поэтому его попросили не мешаться.

После того как Тарьей зашел в мою комнату в не самый подходящий момент неделю назад, нас окончательно окрестили главной местной парочкой. Подколов по этому поводу было просто уйма. Я не говорила ничего в ответ, а просто придумывала план мести.

Когда наконец все было готово, мы начали потихоньку рассаживаться за столом. Конечно, здесь были не целиком сборные, ибо места бы точно не хватило. Были «старички», которые давно образовали собственную банду, а из более молодых – только младший Бе. Юниоры и не горели желанием к нам присоединятся и собрались отдельно. Боюсь, как бы это все не перетекло потом в один большой банкет.

– Выпьем за то, что смогли собраться все вместе, и то, что наши ряды пополнились еще одним очень хорошим человеком, – кивнул в мою сторону Антон во время тоста. – Наконец, впервые за долгое время мы с вами собрались за одним столом, поэтому давайте попробуем не спиться.

После этого тоста звон бокалов, рюмок и стаканов повторялся еще много раз. От алкоголя у всех развязались языки и завязались беседы и даже споры. Девочки обсуждали свои женские секреты, парни спорили о том, кто заполучит желтую майку в этом сезоне, а я сидела и поглощала салатик, потому что со всеми приготовлениями ни разу за день не поела.

– Господи, почему ребенок весь день сидел некормленый? – возвел руки к потолку Тима, увидев то, как я не отлипаю от вилки и тарелки.

– Потому что ребенок вкалывал целый день, ради вашего банкета.

– Кстати, как ты уговорила хозяина гостиницы отпустить персонал?

– Ловкость рук, а также визитка с моим номер и обещанное свидание, – улыбнулась я, отпивая из бокала вино.

– Женщины… они такие, – заключил Эмиль.

Еще после пары бутылок кому-то в голову пришла идея потанцевать. Пар противоположного пола хватило не всем, но это уже никого не смущало. Тима сразу сгреб меня в охапку и потащил на середину комнаты.

– Ну как тебе сегодняшний вечер?

– Я наконец расслабилась, – улыбнулась я.

– Не думай ни о чем, нужно хоть иногда отдыхать, – погладил меня Лапшин по макушке.

Вторым на танец меня пригласил старший Фуркад. Кто-то очень умный додумался включить латинскую музыку, и поэтому меня кружили, как только могли. Даже голова кругом пошла. Хотя… рядом с таким мужчиной… как голове не закружиться?

Дальше пошли игры.

– Это называется Pepero, но в России, кажется, зовется соломкой, – Симон достал из упаковки обычные съедобные соломинки, – в пару ставятся два человека, и они должны одновременно начать грызть ее с двух сторон. Вся прелесть игры состоит в том, что пары должны быть необычными, сойдут даже два парня или две девушки. В некоторых случаях это заканчивается поцелуями.

Вот тут и началось веселье. Забавно было наблюдать, как Эмиль и Тарьей старались не соприкоснуться зубами, в результате чего старший чуть не укусил своего оппонента за губу. После них игру продолжили Оля Подчуфарова и Симон. Похоже, все давным-давно забыли про свои браки и отношения и решили отдаться веселью. Меня разок поставили с Александром Усом.

– И последней парой на сегодня выступят наши женатики, – думаю, не стоит говорить, на кого тут же указали пальцем.

– Я вас так «люблю», – процедила сквозь зубы я, вставая со своего места.

–Женушка моя, – протянул слегка пьяный Йоханнес.

– Не обольщайся, – съязвила я, принимая из рук парней соломинку и беря ее в рот. Йоханнес проделал то же самое с другой стороны.

Мы начали понемногу откусывать соломинку с двух сторон, явно боясь столкнуться губами, но наши мальчики не были бы настоящими друзьями, если бы перед самым концом соломинки слегка не толкнули Йоханнеса на меня, в результате чего губы, естественно, соприкоснулись: я в этот момент откусывала последний кусочек, и укус слегка пришелся ему на губу.

– Йес! – воскликнули парни и дали друг другу «пять».

Мы же отскочили друг от другу, как ошпаренные, держась за губы, а особенно Йоханнес, которого я умудрилась укусить.

– Вы только посмотрите, как они покраснели, – засмеялась Фанни Хорн и потрепала меня за щеку.

Я насупилась и кинула в сторону парней убийственный взгляд.

Время шло, и градусы повышались. Заначки вытащили все, кто мог. Помните мои слова про то, что это просто дружеские посиделки? Забудьте. Это дружеская пьянка, на которой много алкоголя; танцующий на столе Мартен и заглядывающиеся на него женщины; поющие, лежа на полу, россиянки; разукрашивающие косметикой парней в ванной норвежки и дерущаяся с братьями Бе подушками я.

– Знаешь, ты мне нравишься, когда ты не такая стервочка, как обычно, – выдал мне Йоханнес, когда мы уставшие буквально плюхнулись на диван.

Посматривая на окружение в данный момент, можно было решить, что это притон наркоманов. Потому что все сидят с красными лицами и глазами. Хотя почему «сидят» – лежат, кто где, будь это подоконником, ванной комнатой, столом или другой поверхностью.

– Ты мне тоже нравишься, когда не зануда и не пытаешься мне насолить, – ответила я, попивая пиво прямо из горла бутылки.

– Так, – протянул Антон, – кто пойдет за очередной порцией к нам в комнату?

– Давайте по-взрослому? Камень-ножницы-бумага, – улыбнулся Дима Малышко.

Все закатили глаза, но от идеи не отказались. Я обожаю их. Ну, не зря нас сегодня с Йоханнесом сводят, ибо мы на пьяную голову проиграли почти сразу.

– Только дверь не захлопывайте, там замок барахлит, – крикнули нам парни вслед, когда мы уходили.

Опираясь на стены и посмеиваясь, мы упорно продвигались вперед к своей цели, а точнее к комнате парней, которая казалась сейчас такой далекой.

– О, а вот и нужная дверь, – улыбнулась я и толкнула рыжего в сторону комнаты.

Дальше произошло то, чего мы должны были избежать. Я заходила последней и не успела придержать дверь, которая захлопнулась от дуновения ветра в открытое окно.

– Саша, придержи… – начал Йоханнес, – дверь. Вот черт.

– Интересно, когда ребята вспомнят о нас? – сказала я, включая свет и обводя комнату парней взглядом, а потом увидела немного грустного норвежца. – Ну, у нас есть еще две бутылки водки и коньяк, – я указала на постель Малышко, где лежала вся эта прелесть.

– А, ну тогда все не так плохо, – засмеялся норвежец, открывая бутылку коньяка.

– То есть, ты боишься оставаться со мной наедине без алкоголя, – угрюмо буркнула я, деловито насупившись.

– Ну, что ты сразу начинаешь, – неожиданно приобняв меня за плечи, сказал биатлонист. – Ты такого плохого мнения обо мне, -он протянул мне бутылку, и я отпила невкусную жидкость.

– Пфф, – я отвернула голову в сторону, разглядывая светильник на стене.

– Кто-то страдает недостатком моего внимания? – мурлыкнул мне на ухо Йоханнес.

–Такой самовлюбленный, – я показала ему язык.

Неожиданно заморгала лампочка, раздался щелчок и свет погас.

– Прекрасно, только этого нам не хватало. Просто чудесно.

– Лампочка перегорела, – будничным тоном добавил Йоханнес.

– Да что ты говоришь, – съязвила я.

Аккуратно передвигаясь, мы начали искать любую поверхность, на которую можно сесть, ибо немного покачивало. За это время мы успели споткнуться о чьи-то тапочки и в конце концов упасть на пол, поскользнувшись на носке.

– Завтра же заставлю всех убраться! – зарычала я, потирая ушибленный затылок. – И плевать, что не моя команда!

– Сильно ударилась? – шепотом спросил норвежец.

– Нет, что ты, – я его убью.

Он тем временем уже разлегся на кровати и потянул меня за собой.

– Не много ли ты себе позволяешь? – взвизгнула я, падая на его крепкую грудь.

– Они все равно о нас не вспомнят, пока выпивка не кончится… Конечно, если не уснут к тому времени. Пока можно и поспать, – и сжал в своих медвежьих объятиях.

– Раздавишь! Я же хрупкая.

– Я заметил.

– Мне неуютно.

– Стесняешься?

– Смешно пошутил.

– Может, я хочу твоих объятий, -довольным голос проговорил Йоханнес.

– А, может, я не хочу, – ответила я.

– Вредина. О, конфеты, – он нашел коробку конфет на тумбочке. – Хочешь?

– Только свечей не хватает. Давай, – после этих слов мне в рот сунули вкусную конфету, и я протянула руку еще за одной.

Йоханнес заворочался, поудобней устраиваясь на кровати, и я чуть не упала. В отместку я решила столкнуть его и захватить ложе в свое собственное пользование. Началась война, в ходе которой я сбила все локти о тумбочку, а парень стукнулся головой о спинку кровати.

В конце концов я оказалась почему-то лежащей под Йоханнесом. А этот маленький наглец навис надо мной так, что даже в темноте я смогла разглядеть его нагловатую ухмылку. В другой ситуации он бы уже схлопотал пару переломов, но сегодня я была такая расслабленная, что мне было просто-напросто лень.

– Знаешь, я уже давно хотел кое-что проверить, – прошептал он.

– Что? – так же тихо спросила я.

– Целуешься ты так же хорошо, как и ругаешься? – я даже не успела ничего ответить, как почувствовала прикосновение теплых губ Йоханнеса к своим… Мои глаза за секунду стали размером с пятак. Когда до меня дошло, что происходит, я начала бить его руками по груди, но их перехватили и сжали, а ноги парень зажал между своими бедрами. – Успокойся, я не собираюсь тебя насиловать, – после этих слов он снова опустился к моим губам и поцеловал более настойчиво, но в тоже время нежно.

В эту минуту за дверью послышались голоса, скрежет в замке, маты на норвежском и в дверях появился удивленной Ветле с ножом в руках, который пригодился для нашего спасения. А позади него – еще пара биатлонистов, среди которых стоял не совсем довольный Тима.

– Извините, что помешали.

Комментарий к Извините,что помешали.

Ну,ребятки,всех с началом нового сезона:*

========== Не влюбился. ==========

Когда я открыла глаза рано утром, то у меня появилось ощущение, что моей головой забивали гвозди, не иначе. Звук будильника отдавался в голове и разносился эхом. Я проклинала французское вино, русскую водку и всех своих друзей.

Рядом со мной на кровати лежало чье-то бренное тело, которое посапывало из-под горы одеял. Надеюсь, это кто-то из девочек, иначе получится неудобно. Комок одеял постоянно шевелился, переворачивался, но не показывал своего лица, и поэтому я решила его распутать. Каково было мое удивление, когда предо мной предстал Симон Фуркад, на котором из одежды были только одни боксеры.

Минут десять ушло на то, чтобы его растормошить и попытаться восстановить события прошедшего вечера.

– Как я оказался в твоей постели? – держась за голову, спросил парень.

– Если бы я знала, – опустила голову я. – Надо позвонить ребятам и поднять их, чтобы они начали уборку.

Буквально матом я заставила всю гостиницу подняться на ноги и начать приводить в порядок все помещения, в которых мы побывали. Не будила я только Йоханнеса, надеясь, что за меня это сделает его брат. К сожалению, я помнила вчерашний пьяный поцелуй и не помнила ничего больше. Это нагоняло страх и вселяло ужас.

Зарядка сегодня, понятное дело, была отменена, но никто не отменял тренировки, ибо завтра выезд в горы, где, я надеюсь, меня никто не опозорит. Иначе пиши пропало.

Приведя себя в порядок, я объявила общий сбор в гостиной третьего этажа. Мне, наверное, стоило бы надеть маску на лицо, ибо не заметить его опухлость было невозможно. Алкоголь и почти бессонная ночь сделали свое дело. А так, я у мамы красавица.

Ребятки были немного помятые и сонные, но в целом выглядели неплохо, за исключением Ветле, который спал на плече у Фанни.

– Все свои комнаты убрали? – спросила я, и мои архаровцы одновременно кивнули. – Бутылки все выкинули? – снова кивок. – После собрания чтобы все пошли и погуляли. И еще… расскажите мне, что было ночью, я вообще ничего не помню, – вдруг захныкала я, топая ногами, как маленькая.

– Нам с какого момента рассказывать? – спросил Александр Ус. – С того момента, где вы с Йоханнесом…

– Молчать! – вырвалось одновременно у меня и рыжего норвежца, который до этого сидел и даже взгляда на меня поднять не хотел.

– Но… – начал было мой собеседник.

– Молчи, – пригрозили мы.

– Интересненько-интересненько, – с хитрой улыбкой сказал Эмиль, – и что такого мы не знаем, от чего вы оба красные как помидоры?

– Ничего… так кто-нибудь расскажет?

– Ну, после того момента, про который запретила мне рассказывать, – вновь начал Александр, – ты улетела к ребятам пулей и осушила бутылку вина, почти залпом, отчего потом мучилась в ванной. Позже тебя совсем развезло, и Симон, который, кстати, сам был не лучше, вызвался проводить тебя до комнаты. Зрелище было знатное, у меня даже где-то видео на телефоне есть, как вы падаете через шаг, а он пытается заставить тебя идти строевой походкой.

Я иронично посмотрела на Симона, но тот лишь пожал плечами.

– Что было дальше, мы честно не знаем, ибо Симон в спальне так и не появился, – добавил Мартен. И лучше бы он молчал, потому что вся компания повернулась в сторону француза, а потом перевела взгляд на нас.

– А мы, что? Мы ничего. Не помним. Совсем.

– Да… хотя, стоп, – в моей голове начали всплывать события прошлой ночи, и у Симона похоже тоже, потому что такой задумчивой мины на его великолепном лицо я еще не видела.

…Вот мы идем под французский гимн, напеваемый французом до моей комнаты. Практически перелетам через чертов порог, удобно падая на ковер, ударившись головой об тумбочку. Дальше – путь до ванной, где вместо умывания произошло обливание, а после – построение ирокеза из мокрых волос у друг друга на голове. После чего, оглядев свою одежду, мы отправляемся спать, и Симон, наплевав на мое присутствие, раздевается почти догола.

– А я-то думаю, почему у меня волосы так плохо расчесываются!

– А у меня футболка, словно из реки вытащенная…

– Много мы вчера пропустили?

– Ну, если не считать танцев Тарьея с бананом во рту, хоровода русской сборной вокруг Оли Подчуфаровой, одетой в мишуру, которую мы, кстати, неизвестно где взяли, и стриптиза на столе в исполнении Жан-Гийома, то… вы почти ничего не пропустили.

– Эй, вы веселиться начали, когда мы ушли. Обиду на вас кидаю, и попадаете в царское немилованье!

Все дружно засмеялись.

– Ладно, идите, погуляйте немного, проветритесь. До приезда тренеров еще есть время, а потом поедем на тренировку.

Йоханнес выходил из гостиной последним, словно знал, что я попрошу его остаться. Что я, собственно, и сделала.

– Что это вчера было? – спросила я тихо, отвернувшись к окну.

– Поцелуи по пьяни, обычное дело.

– То есть ты всегда хочешь поцеловать по пьяни тех, кто тебе не очень приятен? – я повернулась к нему, опершись о подоконник.

– А кто сказал, что ты мне неприятна? – заглянул мне в глаза норвежец, и в меня словно молния попала.

– Что?

– Ничего, – после этих слов он удалился, а я вспомнила великую русскую поговорку: «Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке».

Позже. Около отеля

– Ну, и как ты объяснил Саше свое поведение? – поинтересовался француз у друга, пиная ногой камешек.

– Списал все на пьяное состояние.

– А на самом деле…

– Я не знаю, я и неприязни к ней не чувствую, и любви огромной не питаю. Дурацкое состояние какое-то.

– Признайся уже, что влюбился.

– Да не влюбился! – почти вскрикнул Йоханнес, но тут же замолчал, увидев, что на него обратили внимание девочки, которые шли немного позади.

– Ну-ну, – ухмыльнулся Симон, – не влюбился он. Я могу поспорить, что докажу обратное, – добавил он шепотом.

Комментарий к Не влюбился.

Маленький подарок от меня,и моей беты.

С Наступающим,господа.

========== Приглашу на танец ==========

Естественно, последний сбор норвежцы, как настоящие «молодцы», проиграли, уступив совсем чуть-чуть прытким французам. Стоило видеть лица мальчиков, когда они поняли, что пахать им придется даже в выходные.

После трудовых выходных, когда я заставляла всех горбатиться «как негров на плантациях», понедельник всем уже не казался самым трудным днем недели. Утро началось со стандартной разминки, которую сегодня проводил Тарьей, и это было больше похоже на цирк, чем на что-то вразумительное.

А вот после завтрака начали твориться странности. А точнее странно себя начал вести Симон. Сначала он подсел к норвежцам во время завтрака, после которого предложил своей команде провести тренировку вместе с нами. Как ни странно, возражающих не было. Всю дорогу до трасс он шел рядом со мной, постоянно шутя и ослепительно улыбаясь. У него явно было прекрасное настроение, которым он хотел поделиться со мной.

Сегодня было немного прохладно, так как вчера вечером был дождь. Лужи высохли за ночь, а вот легкая прохлада продолжала витать в воздухе. В таких условиях тренироваться было куда проще, чем в зной.

На обратной дороге меня уже саму можно было тащить волоком по земле. Мало того, что я просто набегалась по трассе, так еще и практически охрипла, пытаясь усмирить своих ненормальных подопечных, которые на пару с французскими друзьями так и пытались нашкодить.

– Устала? – на мое плечо легла крепкая мужская смуглая рука, и над ухом послышался голос Симона. И почему я не удивлена?

– Есть такое, – вздохнула я. – Поскорее бы в кроватке оказаться.

– Это только начало дня, – усмехнулся француз, – вот черт, шнурки развязались. Вы идите, я догоню.

Парень сел на корточки и стал завязывать шнурки, а я поморщилась от боли в позвоночнике, вызванную тяжелым портфелем на плечах, и пошла вперед. В этом портфеле было чуть ли не пол-отеля: аптечка, вода, банданы, секундомеры, бумаги с записями о ходе и стрельбе спортсменов и много всяких женских принадлежностей.

Вдруг я почувствовала, как рюкзак пытаются аккуратно стянуть с моих плеч. Обернувшись, я увидела Йоханнеса, который выглядел не менее уставшим, но старался не показывать вида.

– Давай сюда, а то уже с ног валишься. Ты сегодня спала вообще? – я послушно сняла портфель, и парень закинул ношу себе на плечи. Теперь его тяжелили не только лыжероллеры и палки, но еще и моя сумка.

– Сначала план на неделю составляла, а потом уснуть не могла, – неужели по мне так видно, что я практически не спала ночь?

После провального заезда в горах тренеры мне всю плешь проели и выдали новый план с просьбой кое-что подредактировать и перепечатать. В общем, я работала второсортным секретарем.

– Какие планы у нас на этой неделе?

– Нагрузка увеличена почти вдвое, – вздохнула я.

– Хочу домой, домой хочу, – захныкал Бе, а я рассмеялась.

– Да вы с Симоном полные противоположности сегодня. Один слишком подвижный, а второй… ну, примерно как я. Что случилось с нашей парочкой?

– Все нормально, – опустил глаза норвежец.

– Поругались?

– Да нет… просто не обращай внимания.

– Хорошо. Не тяжело?

– Нет, – грустно улыбнулся норвежец.

После того случая у парней в комнате мы почти не разговаривали с ним, обменивались только кивками при встрече; хоть и старались вести себя непринужденно в присутствии друг друга, чувствовалось легкое напряжение. Я все чаще ловила заинтересованные взгляды других на наших персонах и старалась просто не обращать на это внимания.

POV Симон.

Отрицание влюбленности даже звучало смешно из уст Йоханнеса. Как будто я не видел его теплых взглядов, направленных в сторону Саши, и будто не замечал той напряженности в его голосе, когда она рядом. Что и требовалось доказать.

Сегодня я был с ней мил, услужлив и весел. Как только я оторвался от Александры, мой дражайший друг тут же переметнулся от скучной беседы с моим братцем к девушке, водрузив ее тяжелый портфель на собственные плечи. Они забавные. Постоянно ругаются, потом очень странно мирятся. И оба утверждают, что между ними нет искры.

С Йоханнесом я пересекся только вечером, когда Александра провела для них ежедневное вечернее собрание и он вышел на крыльцо подышать свежим воздухом.

– А говорил, что не влюбился, – сказал я, и парень, не заметивший меня ранее, почти подскочил от испуга.

– Я так поседею раньше времени, – он схватился за сердце.

– Так что, Йоханнес, готов признать очевидное?

– Что признать?

– Не притворяйся дурачком, все ты понял.

– Симон, ты не прав, ты не можешь понять, что я чувствую.

– Ну, хорошо, завтра мы собираемся вечером устроить танцы. И думаю, я приглашу ее на танец, – после этих слов я скрылся в отеле. – Если тебе не помочь, ты так и продолжишь ходить вокруг да около, а ей уезжать меньше через месяц, и не факт, что она вернется, – добавил шепотом.

POV Александра.

Сегодня вечерком мы собирались устроить танцы и упросили тренеров закончить тренировки чуть-чуть раньше. Девчонки убежали наводить марафет, а парни – хотя бы просто привести себя в порядок и побриться. Многие из них настолько заросли, что просто ужас.

Пару они себе найдут здесь вряд ли, потому что почти все личности в отношениях, но фотографии в инстаграмме обновить бы не помешало.

Сегодня я решила порадовать себя и надела платье. Это редкость, но и такое бывает. Волосы немного завила плойкой, нанесла легкий макияж. В общем, не знаю, насколько хорошо получилось, но Ветле очень даже понравилось, судя по его довольному виду и тому, что Фанни его постоянно одергивала, когда мы спускались по лестнице.

Под воображаемый танцпол мы оборудовали столовую. Немного раздвинули столы, принесли оборудование из холла, погасили свет. Тренеры отнеслись к нам с пониманием: все-таки молодежь, и иногда нам тоже нужно развеяться, ведь из-за спорта мы многое пропускаем в этой жизни.

В холле я встретила почти всех своих ребят, которые окинули меня оценивающим взглядом, после чего братья Бе под общий смех подхватили меня под руки и повели в импровизированный зал, где уже было полно народу. Три сборные – это вам не шутки.

Спустя уже полчаса, я удивлялась, как они умудряются отчебучивать такие финты даже в трезвом состоянии. А еще я поняла, норвежцы – боги танцев. Особенно Эмиль. Ему дай волю, он и на столе станцует.

Хорошо двигался Симон, о чьих танцевальных способностях я была наслышана.

На первый медленный танец я сама пригласила Уле, который держался как всегда скромно, а он не решился мне отказать и, кажется, показал молодежи язык: они думали, что я иду к кому-то из них. Забавные. Танцевал Уле просто прекрасно. Я всегда поражалась галантности этого мужчины, его чувству такта, скромному поведению и просто широкой душе.

Продолжалась сие мероприятие почти до полуночи, пока тренеры слегла не намекнули, что пора бы и спать ложиться.

– Последний медленный танец на сегодня, – объявил Антон и подхватил Олю Подчуфарову под руку, утаскивая в танец.

Ко мне тут же подошли сразу двое: Симон и, как ни странно, Йоханнес. Увидев второго, француз лишь повел бровью и усмехнулся.

– Можно вас пригласить на танец? – опуская взгляд, спросил норвежец.

– Думаю, дама не захочет с вами танцевать, друг мой, – прервал его француз. – Александра, не составите мне компанию?

– Я была бы рада потанцевать с каждым из вас, но, увы, я не могу выбирать, – и после этих слов я взяла их руки и вложила ладонь в ладонь. – Потанцуйте лучше друг с другом, а я, пожалуй, пойду спать, а то устала что-то.