Текст книги "Тайна жемчужной леди"

Автор книги: Юлия Яр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Шнырь, по моему приказу, сдулся до размера среднестатистической мыши и устроился в кармане в складках платья. Крис галантно взял меня под руку, и мы отправились в столовую. По дороге он рассказал, что в саду Кроунхолла не было ничего интересного, только Элиз без умолку щебетала о разных растениях, оказалось она очень увлечена ботаникой. Так что зацепиться там не за что, а вот беседку нужно будет позже осмотреть, поскольку по словам молодой герцогини Грегори часто приходил туда. Мы решили, что завтра закончим осмотр дома вместе с леди Элиз, а потом уже разберемся что нужно будет изучить пристальнее.

За этими разговорами мы дошли до гостиной на первом этаже. Там, уже сидели великая герцогиня, леди Элиз и какой-то мужчина. Скорее всего, это и был известный полицейский, мистер Тэтчерд. Женщины сидели в креслах, а незнакомец на диване спиной ко входу, поэтому рассмотреть его было невозможно. При нашем приближении герцогиня-мать улыбнулась и встала:

– Вы как раз вовремя, -поприветствовала она и кивнула на гостя, – позвольте вам представить мистера Тэтчерда, старшего следователя королевской полиции Хейлвилля.

– Мистер Тэтчерд, – обратилась она к мужчине, – это наши гости, детективы мисс Кирсана Кирстон и барон Кристоф Карье.

Полицейский, стремительно поднялся с дивана и обернулся для приветствия. Я застыла на пороге как вкопанная и открыла рот в немом изумлении. На меня смотрел утренний незнакомец из сада.

Глава 8. И еще немного о неприятностях

Судя по виду, мистер Тэтчерд тоже меня узнал. Сначала его глаза расширились до размера чайного блюдца, а потом недобро сощурились до маленьких-маленьких щелочек. Если бы взглядом можно было убивать, я без сомнения бы уже умирала в больших муках. Меня окинули взглядом с ног до головы. Очень медленно и очень внимательно, словно разрезая на кусочки. Если до этого мистер Тэтчерд и оставлял малую толику вероятности, что ему привиделось, то после такого подробного изучения убедился окончательно, что мы уже знакомы. Я кожей ощутила все те зверства, которые он проделал со мной в своей голове и о которых так красноречиво сообщал его взгляд. Мне даже показалось уместным, чтобы великая герцогиня поприветствовала его словами:

– Вот, мистер Тэтчерд, познакомьтесь с мисс Кирой, это ее ноги, руки и туловище, а голову мы вам на ужин подадим.

Безусловно, в разобранном виде я понравилась бы следователю гораздо больше. Если судить по выражениям мелькавшим на его лице, он представлял себе приблизительно том же самое. Однако, быстро взял себя в руки, кивнул и протянул руку. Пришлось сцепить зубы и подать свою в ответ.

– Безмерно счастлив познакомиться с Вами, мисс Кирстон, – елейно улыбнулся он, – Полагаю, детективы могут быть полезны обществу, – и, поцеловав мою руку, многозначительно добавил:

– Если они не дилетанты, конечно. В противном случае они годятся лишь на то, чтобы заглядывать в окна публичных домов, следя за неверным мужем какой-нибудь светской матроны.

Ага, вот и первое ведро удобрения на мои грядки. За это я и не люблю светское общество. Тебе могут целовать руку и поливать грязью одновременно. Пока я, молча пыхтела от возмущения, полицейский выпрямился и протянул руку Крису:

– Рад знакомству, барон, – тепло отозвался он, – Я знал вашего покойного деда, очень достойный был человек. Уверен, внук ему не уступает.

– Спасибо, мистер Тэтчерд. Я действительно горжусь своим предком и его подвигами во имя короны – Крис дружественно пожал руку следователю и обернулся ко мне, – поверьте, Кира прекрасный специалист и еще не раз удивит вас.

– Именно это и пугает, – пробормотал полицейский, – что-что, а удивлять ваша подруга умеет.

Кажется, только что меня облили помоями, а моего друга осыпали комплиментами, хотя мы оба значились как детективы. Такое неприкрытое разделение вывело меня из себя, и господин полицейский стремительно скатился из категории неуважаемых, в категорию отвратительных.

– Ну что, вы, мистер Тэтчерд, – вмешалась леди Элиз, – Мисс Кира и мистер Крис мои хорошие друзья, они приехали, чтобы помочь нам. Я уверена в их силах и полностью на них полагаюсь. Они смогут взглянуть на факты, что называется «свежим» взглядом и, возможно, увидят то, что пропустили другие.

– А именно, то, что пропустили вы, – мстительно уточнила я, – Ведь дело до сих пор не раскрыто, а прошло уже несколько месяцев.

Я, не мигая уставилась прямо на следователя и произвела контрольный в голову:

– Если бы полиция получала жалование за результат, казна королевства сэкономила бы миллионы! –

Туше, господин полицейский. Я злорадно усмехнулась, а мистер Тэтчерд заскрипел зубами:

– Мы делаем все возможное, – глядя мне в глаза и чеканя каждое слово, проговорил он.

– Ну полно вам, господа, – миролюбиво произнесла великая герцогиня, – Мы все здесь собрались ради одной цели, помочь моему бедному Грегори, так будем же дружны и учтивы. И, поскольку, знакомство состоялось, прошу всех к столу.

Леди Вильгемина поднялась с кресла и царственно прошествовала к выходу, обрывая нашу игру в гляделки и ставя точку в разговоре.

Поскольку, Гаспар все еще отсутствовал, занятый семейными делами в городе, его место за столом рядом со мной занял Крис. Мистера Тэтчерда посадили по правую сторону, между леди Элиз и великой герцогиней во главе стола. Я мысленно порадовалась такой рассадке. Во-первых, этот неприятный тип оказался на максимальном расстоянии от меня, а во-вторых, можно было спокойно беседовать с Крисом, не опасаясь едких полицейских комментариев. Обед в хорошей компании то, что нужно после насыщенного дня.

– Как он тебе? – тихо шепнула я Крису.

– Да вроде, ничего так, – пожал плечами тот, – только, мне кажется, что между вами черная кошка пробежала.

– Не кошка, а целый табун диких котов, – уточнила я.

– Если ты обиделась на его замечание о детективах, то зря. Полицейские всегда нас не любили. Это что-то вроде профессиональной ревности, не стоит обращать внимания, – попытался успокоить меня друг.

– Поверь, профессия тут не при чем. Он просто сам по себе отвратительный мерзкий тип, – скривилась я.

– Почему? Вы встречались с ним раньше? Мне показалось, что вы знакомы. Он что-то тебе сделал? – Крис ощутимо напрягся.

– Не сделал, но очень этого хотел, – злобно уточнила я.

– Кира, что между вами произошло? Если он обидел тебя, я вызову его на дуэль. – барон сжал кулаки и требовательно посмотрел на меня. Если я сейчас скажу ему, что Тэтчерд пытался затащить меня в постель, Крис точно будет с ним драться, защищая мою честь. А боевой огневик одной из сильнейших семей королевства против простого следователя, не очень хорошо. Неуважаемого сэра даже немного жаль как-то. Да и после такого скандала нас мигом выставят за дверь. Великая герцогиня Вильгемина не потерпит дуэли в стенах родного дома, и тогда плакало наше агентство. Слухи о непрофессиональных детективах разнесутся со скоростью света. Поэтому я поспешила успокоить друга:

– Ничего такого, Крис, правда. Просто при знакомстве он вел себя не очень учтиво. Но, наверное, ты прав, и это из-за его работы.

– И когда ты успела с ним познакомиться? – допытывался друг.

– Буквально несколько часов назад, но эти обстоятельства я предпочла бы обсудить позже, – туманно ответила я.

Крис кивнул соглашаясь, и тихо уточнил:

– Только если у вас взаимная антипатия, как ты ему в карман Шныря подкинешь?

Святые ежики! Увлекшись взаимным обливанием помоями, я совершенно забыла, что должна подсадить Тэтчерду наше «подслушивающее устройство». Вариант с герцогиней не рассматривался в принципе. Максимальный контакт, который с ней возможен – это поцелуй руки. И то, только если сама подаст. Приближаться к столь высокородным особам преклонного возраста можно только в трех случаях: если ты член семьи, если ты король или королева, либо если тебе сами распахнули объятия. В остальных случаях это строжайше запрещено и за нарушение можно угодить в тюрьму. Закон о неприкосновенности (в прямом смысле этого слова) глав родовитых семей приняли в королевстве уже давно, в целях сохранения магии. Когда Великое королевство оказалось втянуто в войну против темнейших, маги, как основная боевая сила, встали на защиту наших рубежей. Многие тысячи погибли. Не редко выкашивались целые семьи представителей самых разных магических сфер. Например, за годы войны были полностью истреблены чародеи. Одни из самых сильных в мире представителей, способные силой мысли преобразовывать внутреннюю магию во что угодно, были просто стерты с лица земли как вид. Почти истребили стихийников и погодников, всех кто своей магией мог нанести ощутимый урон и повлиять на исход войны. Представителей этой магии остались единицы, поэтому корона так о них заботится. Родовая магия – величина непостоянная. Ее можно уменьшить или приумножить, или лишиться совсем. Все зависит от количества ее ныне живущих представителей. Изменяясь и очищаясь с возрастом носителя, магия преобразовывается из количественной в качественную и помещается в родовой сосуд. Иными словами, чем больше магов в семье доживет до глубокой старости и, отходя в мир иной, отдаст свои силы родовому артефакту, тем сильнее становится род в будущем. Если члены семьи умирают молодыми, их магия погибает вместе с ними, поскольку не является достаточно чистой и сильной, чтобы выдержать перемещение в хранилище. Таким образом, с каждым поколением магия рода слабеет и со временем вырождается полностью, оставляя своих представителей обычными людьми без каких-либо способностей.

Поэтому корона так печется о неприкосновенности родовых старейшин. А я не член семьи, не королева и герцогиня вряд ли добровольно распахнет мне объятия. Так что этот вариант исключаем полностью. Но и подходить к отвратительному следователю мне совершенно не хочется, да и странно это будет выглядеть после нашего столь «теплого» знакомства. Остался только один вариант, пусть Шныря подбросит Крис. А что? Подойдет похлопать по плечу бравого полицейского и обнимет разок невзначай. В данной ситуации, мне кажется, это наилучший выход. Я уже собиралась озвучить свою гениальную идею другу, как вдруг меня окликнули, вырывая из мыслительного процесса:

– …Кира, вы не против? – спросила леди Элиз.

– Что? Простите, слишком задумалась и пропустила вопрос, – я почувствовала себя неловко от собственной невнимательности.

Она понимающе улыбнулась и повторила:

– Я говорю, что хотела бы показать Крису библиотеку, он интересовался ею утром. Вы не против, если после обеда я заберу его у вас ненадолго?

Стыц тебе в кепочку. Вот и прогорел план по привлечению Криса. Придется уступить молодой герцогине и действовать самостоятельно.

– Конечно, о чем разговор, – любезно ответила я.

Остаток обеда я собирала всю свою силу воли в кулак, чтобы заставить себя подойти к Тэтчерду и не придушить его на месте. После трапезы великая герцогиня предложила гостям выпить кофе на террасе, а сама отправилась к прислуге с новыми указаниями. Крис и леди Элиз от кофе отказались и сразу ушли в библиотеку, а мы с Тэтчердом остались на террасе в сомнительно приятной компании друг друга. Я прилепила на лицо самую ослепительную из своих улыбок и с максимально доброжелательным видом подошла к следователю:

– Как вам здесь нравится? – спросила я, чтобы хоть как-то начать разговор.

Мужчина посмотрел на меня и нахмурился:

– Мисс Кирстон, вам плохо?

– С чего вы взяли? – удивилась я.

– Мне кажется, что у вас челюсть судорога свела, – серьезно проговорил он.

Моя улыбка тут же увяла. Ах, ты ж, бобик44
  Бобби – слэнговый синоним слова «полицейский» (англ. язык).


[Закрыть] казенный! Я ему тут улыбаюсь, а он обзывается! Держись Кира, ты должна быть доброжелательной. Его нельзя бить. И проклинать тоже нельзя. Во всяком случае, не сейчас.

– Что вы, мне хорошо, – проскрипела я, – пожалуйста, зовите меня Кирой.

– Ладно, – коротко отозвался следователь.

– А вас? – уточнила я.

– Что меня? – не понял он.

– Вас как называть? – он специально меня дразнит что ли?

– Все называют мистер Тэтчерд, – он подошел к одной из колонн террасы, прислонился спиной и скрестил ноги.

– Но у Вас же есть имя. Я сказала вам свое, разрешила называть себя по имени, джентльмен бы сделал то же самое в ответ, – я нетерпеливо стала постукивать ножкой. Этот полицейский раздражал. Терпи Кира, терпи. Нет, ну что за чурбан.

– А с чего вы взяли, что я джентльмен? – усмехнулся он и сложил руки на груди, – и зачем вам так нужно знать мое имя?

– Затем, что хочу знать на кого писать заявление о домогательствах!– вскипела я, – и в том, что вы из себя представляете, я успела убедиться сегодня утром!

– И что же я из себя представляю? – осведомился он, нахально скалясь.

– Вы наглый безнравственный тип! Без чести и морали! Который силком тащит к себе в постель первую попавшуюся юбку! – браво, Кира, искусством располагать к себе ты владеешь в совершенстве. Такие эпитеты в свой адрес без сомнения мечтает услышать каждый мужчина. После этого он точно захочет тебя обнять. Это успех.

Мысленно ругая себя последними словами за такую несдержанность и полный провал плана «А», я лихорадочно пыталась придумать план «Б». Но, к моему великому сожалению, ничего, кроме новых «лестных» слов в адрес мистера Тэтчерда, в голову не приходило. Он же, поняв, что я закончила свою обличительную речь, решил внести ясность:

– Во-первых, юная мисс, я никуда вас силой не тащил, – начал он, – Вы сами упали мне в руки. Или стоило дать вам свалиться на землю? Без сомнения вы оставили бы чудесную маленькую канавку в земле, проехавшись по ней своим очаровательным любопытным носиком. Во-вторых, предложение приятно провести время вместе я делал, приняв вас за дриаду. А мы оба знаем, что будь вы ею на самом деле, это не считалось бы неприличным, поскольку дриады, как и другие нимфы приветствуют такой образ жизни. И, в-третьих, мисс борец за нравственность, если вас так уж оскорбило мое предложение, что же вы сразу не сказали кто вы на самом деле? Раз уж я ошибся в природе вашего происхождения. Вы ведь не могли этого не понимать. И раз уж вы сомневаетесь в наличии у меня чести, я просто обязан защитить свой мундир и задать вам встречный вопрос. Считать ли мне ваше поведение умышленным сокрытием личности от представителя правопорядка?

Я стояла и молча хлопала глазами на следователя, возразить пока было нечего. Если с этой стороны посмотреть на ситуацию, действительно получалось, что в том, что позволила с собой так обращаться, я была виновата сама.

– Кстати, а чем вы занимались в тех зарослях, что так поспешно оттуда драпали? Уж не чем-нибудь противозаконным? – полюбопытствовал мужчина.

– Ну уж нет! – встала в позу я, тут уж не уступлю ни миллиметра – чтобы получить ответ на этот вопрос, вам придется меня допрашивать. Официально.

– Что ж, – вздохнул следователь, – к этому вопросу мы вернемся позже.

– Хорошо, – подумав, кивнула я, – вы правы. Я сама была виновата. Давайте считать это досадным недоразумением.

– Результат вашего «досадного недоразумения» сейчас сверкает синяками в некоторых, весьма нежных, непривыкших к такому грубому обращению, местах, – покачал головой Тэтчерд, – так, что за вами должок.

– Вы сами вынудили меня своим поведением. Я просто защищала свою добродетель! – воскликнула я.

– И, надо признать, весьма эффективно, – кивнул он, – однако факт остается фактом. Вы скрыли свою личность, намеренно ввели в заблуждение – это раз. Причинили тяжкие телесные повреждения – это два. Отказываетесь отвечать, что делали тех злосчастных кустах – это три. Оснований для привлечения вас к ответственности у меня более чем достаточно, юная мисс, – холодно подытожил полицейский.

– Какие еще тяжкие повреждения?! Да у вас максимум синяк! – возмутилась я.

– Иными словами вы только что признали, что действительно нанесли мне увечья и не опровергли, а, значит, подтвердили, остальные обвинения, – усмехнулся Тэтчер.

– Что…но вы же сами сказали… – от удивления я даже не нашлась, что ответить.

– Но я готов закрыть на это происшествие глаза, если вы признаете, что действительно у меня в долгу, – милостиво провозгласил мужчина.

Я стояла и пыталась осмыслить собственное положение. Если я сейчас откажусь от долга, Тэтчерд точно составит протокол, а это равносильно смерти, потому что никто не захочет иметь дело с таким детективом-преступником. С другой стороны, долг – это не так уж страшно. Выполню одно поручение и буду в расчете. Хотя и поручения тоже могут быть очень разного характера.

– Согласна, но при одном условии, – наконец, решилась я.

– Каком? – хищно прищурился мужчина.

– Выплата моего долга не заденет личные честь и достоинство, и, я смогу отсрочить исполнение по собственному усмотрению, на разумный срок, – таким образом, я собиралась обезопасить себя от возможного скандала и выторговать время на поиск приемлемого для себя решения.

– Это два условия, – уточнил он, – но я согласен.

– Тогда по рукам, выкладывайте ваши условия, – милостиво разрешила я.

– Не так быстро, дорогая, – лукаво усмехнулся Тэтчер, – как именно вы мне отплатите я скажу позже, а пока расслабьтесь. Наслаждайтесь прекрасной погодой.

Я поджала губы и отвернулась, досадуя на саму себя. Ну вот и все, Кира, это фиаско. Тебя поймали как молодого карася. А день так хорошо начинался. Сначала ты поймала на крючок местную прислугу, а теперь и сама оказалась на крючке. И у кого? У полицейского следователя. Вот же хитрец, как ловко все обставил и долг из ничего нарисовал. Мне еще учиться и учиться.

– Не дуйте губы, милая. Все не так плохо, как вам кажется… – начал мужчина, но осекся, на террасе раздался звук шагов и голос герцогини:

– Мистер Тэтчерд, я готова уделить вам время. Мы можем побеседовать в моем кабинете…

– Конечно, ваша светлость, – отозвался тот, – я уже иду…

Святое проведение! У меня не осталось времени! Сейчас Тэтчерд уйдет и все полетит в тартарары. Придумать что-то толковое я уже не успевала и, потому, сделала первое, что пришло в голову. Сделав вид, что споткнулась, я начала заваливаться на мужчину. Тэтчерд среагировал ровно так, как я надеялась. Поймал меня на чистых инстинктах. Мы выпрямились, не размыкая объятий, глядя друг другу в глаза. Полицейский недоуменно, я притворно испуганно.

– Второй раз за день, лофа – пробормотал он, переводя взгляд с моих глаз на губы и обратно, – Вы не ушиблись? – и, не дожидаясь ответа, провел руками по моей спине, словно желая лично убедиться в отсутствии увечий.

От этих медленных движений под моей кожей резко взвился табун мурашек и резво побежал по всему телу, вызывая приятное покалывание. Силой мысли я затолкала их обратно стойло, сделав пометку дрессировать их лучше. И удивившись собственной неожиданной реакции на прикосновения этого несносного мужчины, я сильнее вцепилась в его пиджак и тихо проговорила:

– Все в порядке, мистер Тэтчерд, спасибо.

– В таком случае, можете отпустить мой пиджак? Боюсь, он не выдержит вашего девичьего очарования, – усмехнулся мужчина.

Я разжала руки и отодвинулась от противного полицейского подальше.

– И все-таки вы не джентльмен, – скривилась я.

– Разумеется, – кивнул мужчина, – поверьте, невозможно быть следователем и джентльменом одновременно. Это практически взаимоисключающие понятия. Ты хорош либо в одном, либо в другом.

Я хотела сообщить наглецу, что он отвратителен и в том, и в другом, но не успела.

– Мистер Тэтчерд, вы готовы? – в проеме показалась леди Вильгемина, – простите нас, мисс Кирстон, но мы вынуждены откланяться, – грустно улыбнулась она.

– Что вы, миледи, я вовсе не в претензии, желаю вам приятного дня, – улыбнулась я старой леди.

Полицейский с герцогиней вежливо покивали в ответ и удалились в личный кабинет ее светлости.

Я стояла на террасе и победно улыбалась им вслед. Шнырь ехал в правом кармане пиджака мистера Тэтчерда.

Глава 9. Каменные девы

С чувством выполненного долга я поднялась к себе. Теперь мне остается только ждать подходящего момента, когда можно будет незаметно забрать чертяку.

В комнате было тихо и светло. Последние лучи уходящего солнца, пробиваясь сквозь резные дверцы балкона, разукрасили причудливым золотым узором шелк на стенах и мебели. Я распахнула дверцы и вышла на балкон. Окна моих покоев выходили на платановую рощу, которую по диагонали пересекала цветочная аллея. Легкое дуновение ветерка принесло едва уловимый сладкий запах жасмина. Далеко, в конце аллеи, виднелся старый пруд, и до меня доносилось тихое кваканье лягушек. Уже сгущались сумерки, день уступал место вечеру.

Разглядывая виды, я перевела взгляд на замок. Многочисленные балкончики покоев были искусно отделаны резными балясинами и украшены ажурными навесами, которые поддерживали разнообразные мраморные скульптуры. Мой балкон украшали две девушки в струящихся тогах, с лавровым и оливковым венками на волосах. Из плеч плавным полукругом выходили подпорки навеса. Девы смотрелись так изящно и хрупко, что мне невольно стало жаль их.

– Кто же заставил этих изящных леди держать на своих плечах такую тяжесть…? – вслух спросила я саму себя.

– Хозяин…– донесся до меня тихий шепот. Я повернула голову на голос и увидела, что одна из кариатид, та, что в оливковом венке, слегка склонила голову набок и с интересом разглядывает меня. Солнце закатилось за горизонт и в прохладе сумерек кариатиды стали потихоньку оживать.

– Мне так жаль, – участливо продолжила я, – вам, наверное, приходится терпеть сильную боль?

– Мы не жалуемся… – тихо ответила она.

– Как вас зовут? – поинтересовалась я.

– У нас давно уже нет имен… – сказала девушка в лавровом венке.

– Как это? – не поняла я.

– Каменным глыбам нельзя их иметь, – печально протянула она.

– Не нужно принижать себя, – запротестовала я, – вы вовсе не глыбы, а прекрасные леди. Хоть и каменные. И я считаю кощунством то, что на вас взвалили такую тяжелую ношу.

– Это наказание, – вздохнула оливковая, – мы не всегда были такими.

– В чем же вы провинились? – удивилась я.

– Когда-то, мы были нимфами платановой рощи – продолжила она, – и помогли хозяйке этого замка спрятать одну вещь. Когда ее супруг узнал об этом, то очень рассердился. Он проклял нас и обратил в камень, заставив вечно служить опорами этому дому.

– Он поступил слишком жестоко, – сказала я, – но, вас ведь, наверняка, можно расколдовать обратно?

– Увы, – протянула девушка с лавровым венком, – снять проклятие может лишь тот, кто наложил его, а хозяина давно уж нет в живых.

– Погодите, – нахмурилась я, – так, сколько же времени вы тут?

– Многие и многие столетия, – отозвалась оливковая дева, – с самого дня его основания.

– Думаю, за столько лет мучений вы уж точно заслужили прощение, – решительно сказала я, – и обещаю помочь вам снят чары.

– Вы не сможете, – вздохнули девы.

– Тем не менее, я все же попытаюсь, – настаивала я.

– Чем мы можем Вам помочь? – в тихих голосах статуй послышалась робкая надежда.

– Для начала, все-таки назовите свои имена. Меня вот, Кира зовут, – я дружелюбно улыбнулась.

– Лау̀ра, – прошелестела оливковая.

– Миа̀ра, – отозвалась лавровая.

– Приятно познакомиться. Мы, девочки, должны держаться вместе, – деловито сообщила я, – а вы не помните, как именно звучало проклятие?

– За предательство и ложь, – начала Миара, – нести вам каменную ношу. Часа расплаты берегитесь, в камень девы обернитесь.

– Хм…– неопределенно пожала плечами я, – мне нужно время, чтобы подумать.

– О, это сколько угодно, – сказала Лаура, – чего у нас с избытком, так это времени.

– Да, – поддакнула Миара, – не волнуйся, мы никуда отсюда не уйдем.

– Кстати, – оживилась я, вспомнив про идею допросить кариатид, – раз вы постоянно здесь, значит, наверняка многое видели?

– Что Вы имеете в виду? – спросила Миара.

– Понимаете, я и мои друзья, ищем пропавшего герцога Грегори, и вы бы нам очень помогли. Возможно, вы видели что-нибудь необычное или подозрительное? – я с надеждой заглянула в глаза Миаре.

– К сожалению, нет, – вздохнула она, – днем мы слепы и неподвижны. Оживаем только к ночи, а тогда мало что происходит.

– Жаль, – расстроилась я, – но все равно, если что-то увидите, даже если это покажется вам незначительным, расскажите мне.

– Хорошо, – согласилась Миара, – только ничего такого не было. В роще почти никто не появляется.

– Да, – подхватила, молчавшая до этого Лаура, – здесь никого не бывает, кроме молодой девы, супруги хозяина.

– Молодой девы? Вы говорите о леди Элиз? – я навострила уши.

– Мы не знаем ее имени, – продолжала Лаура, – она часто гуляет по аллее в роще.

– Одна? – спросила я.

– По-разному, – отозвалась дева, – иногда с хозяином Грегори, но чаще одна.

– Вряд ли это важно, но все равно, спасибо за информацию – поблагодарила я, – а как так вышло, что вы не знаете ее имени? Вы ведь служите семье.

– Не семье, – покачала головой Лаура, – замку и его хозяину. Имя нынешнего хозяина нам нашептывает сам замок.

– И на данный момент у руля леди Вильгемина? – уточнила я чисто для справки.

– Сейчас у замка нет хозяина, – ответ Лауры поверг меня в шок, – единственным был хозяин Грегори.

– Как такое может быть? Почему? – засыпала я их вопросами.

– Эти вопросы нужно задавать замку, а не нам – тихо ответили девы и закрыли глаза, давая понять, что разговор окончен.

Я еще немного постояла на балкончике, раздумывая над полученной информацией. Нужно посоветоваться с Крисом и заодно поинтересоваться, чем вызвано столь тесное общение с леди Элиз. С момента нашего появления в замке она ходит с ним всюду как приклеенная. Меня это уже откровенно начинает раздражать. Складывается ощущение, что расследованием занимаюсь только я, а Крис просто приятно проводит время в компании высокородной леди. От чертяки тоже пока никакого толку.

Ох, боги всемогущие! Шнырь! Он же сидит в кабинете леди Вильгемины! За беседой с кариатидами время промчалось незаметно. Улицу накрыла густая ночная тьма. Далекая луна щедро дарила свой мягкий молочный свет, но его едва хватало на освещение макушек вековых деревьев. Вдоль аллеи один за другим зажигались зачарованные парящие фонари, чтобы осветить дорогу случайному позднему путнику. Ее светлость герцогиня и полицейский уже наверняка закончили разговор и разошлись по своим делам. Самое время идти вызволять друга.