Текст книги "Любовница на двоих"
Автор книги: Юлия Шилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)
Глава 25
Я не помню, как очутилась на улице. Остановилась, когда поняла, что хромаю. Вероятно, прыгая через ступеньку, я подвернула ногу. Мне не следовало врываться в их дом. Но я принесла немного денег… Хотя что такое деньги?! Да ничего! Еще недавно я думала, что весь мир будет лежать у моих ног, если у меня будут деньги, а теперь знаю точно, что не в этом дело! Господи, как я ненавижу деньги, нашу зависимость от них. Если нет близкого человека, деньги не спасут. На них не купишь счастье и не устроишь личную жизнь. На них устроишь только свой быт, но будешь ли ты счастлив» этом быту?! Хотя нет, деньги нужны ребенку. Ребенок должен хорошо питаться, иметь игрушки». А может, я была не права? Может, я должна была признаться Павлу в том, что его жены нет?! Может быть, следовало рассказать, как она умерла и как любила его и каялась перед смертью?! Одному Господу Богу известно, где находится ее тело. Был бы хоть памятник. Ведь могилка – единственное, что останется тому, кто потерял любимого человека. На могилку можно приходить, разговаривать, часами смотреть на фотографию, думать, опрокинуть стопку, в конце концов. Словно этот человек и не умирал вовсе. Словно он по-прежнему рядом, только он и превратился в безмолвный мрамор, который все слушает, понимает, переживает, но не может ответить. Нет, я правильно сделала, что не рассказала Павлу правды. Человек должен на что-то надеяться, чему-то верить. Жизнь без надежды и веры теряет смысл.
Вывихнутая нога ныла так сильно, что я не могла двинуться в дом, из которого вышла. Я даже не старалась, я просто машинально нашла нужные окна и нужный балкон. На балконе седьмого этажа стоял седоволосый Паша и смотрел на меня странным взглядом. В нем читалась беспомощность, растерянность и безысходность. Этот взгляд настораживал и пугал, притягивал и в то же время отталкивал…
Павел облокотился на перила, перегнулся и рухнул вниз.
– Человек с балкона выбросился! – закричала какая-то женщина.
Рядом с лежащим Павлом собралась целая толпа бурно жестикулирующего народа. Я не видела этих людей, я только слышала их голоса. Они то отдалялись, то приближались.
Мне показалось, что на некоторое время я вообще потеряла зрение.
– Алкоголик, наверно.
– На наркомана не похож!
– Псих, точно! У них по осени обострение. Сейчас в больнице мест нет, так их на волю выпускают.
– Да вроде приличный мужчина на вид.
– Приличный мужчина с балкона прыгать не будет…
– А может, его кто столкнул?!
– Да никто его не толкал, сам прыгнул. Захотел покончить жизнь самоубийством и покончил. Сейчас это сплошь и рядом. Может, его на работе сократили?!
– А может, зарплату не выплатили?!
Все последующее я вспоминаю теперь как сон. Вой сирены, «скорая помощь» и одно-единственное слово: «Мертв». В то мгновение на меня подул странный ледяной ветер, я ощутила страшный озноб. Затем милиция. Соседи, говорившие о Павле, как о крайне порядочном, положительном человеке, отличном семьянине. А затем детский, пронзительный крик… Девочка на балконе отчаянно кричала и звала на помощь. Мне захотелось растолкать эту толпу, броситься к подъезду, схватить Машеньку на руки и унести ее подальше от этого ужаса, но я не могла сдвинуться с места. К подъезду направилась милиция, врачи и еще какие-то люди. Я знала, что мне туда нельзя.
Если я поднимусь, милиция узнает, что я была последней, кто видел Павла, и сразу заинтересуется моей персоной, а это приведет к самым нежелательный последствиям. Цепочка тянется в Штаты. Очень долгая и уж очень криминальная…
– Это девочка, Машенька, – послышался чей-то голос, – его дочка.
– А жена где?
– Ее что-то давно не видно.
– Говорят, что она то ли беременная, то ли сильно располнела.
– А вот Машенькина бабушка идет.
Я увидела пожилую женщину, которая почти бежала к подъезду.
Я устало прикрыла глаза, постояла несколько минут, вновь взглянула наверх: на балконе уже никого не было. Я пошла прочь. Уходя все дальше и дальше от дома Дины, я все глубже осознавала, что виновницей произошедшего являюсь только я сама… Наверно, я пошатывалась, словно пьяная, прохожие обращали на меня внимание.
У первого попавшегося бара я собрала последнюю мелочь и заказала немного виски. Вывихнутая нога сильно болела. Я тяжело вздохнула, вытерла мокрые глаза. Какая же страшная штука жизнь! Была семья – и нет семьи. И дело не в том, что этой семье не хватало денег. Видимо, в последнее время у них что-то разладилось. Ведь брак в начале семейной жизни и брак годы спустя совсем разные реши. Они прожили вместе больше пяти лет, все стало обычным, ушла страсть. Люди привыкли друг к другу, а это не так хорошо, как кажется. Они перестают друг друга интересовать.
Потягивая виски, я задумчиво смотрела на парочку, ругающуюся за соседним столом. Жена прилюдно ругала мужа за то, что он не отдал ей всю зарплату до конца, а оставил немного денег себе. Муж оправдывался, просил не кричать и нервно оглядывался по сторонам. Господи, и зачем нужен такой брак, подумала я. Уж лучше быть одной. К черту такие отношения.
Допив виски, я пожалела, что у меня больше нет денег, а то бы я повторила. Неожиданно у входа в бар я увидела Игоря, Сашиного брата, он разговаривал с каким-то неприятным мужчиной, я, сама не зная, зачем это делаю, вскочила, похлопала по плечу замученного мужчину, которого по-прежнему отчитывала жена, и со словами: «Найди себе ту, которая будет не только считать твои деньги, но и уважать твое человеческое достоинство», – вышла из бара.
Игорь и неприятный мужчина сидели на лавочке неподалеку. Я обошла бар с противоположной стороны и встала за большое дерево, прямо за их лавочкой. Игорь был совсем не таким, каким я увидела его в первый раз. Он был бледен, постоянно курил и плевал прямо на землю. Нет, в нем не было ничего общего с Сашей, ничего…
– Игорь, ты уверен, что ты этого хочешь?
– Я долго об этом думал. Я хочу этого.
– Но ведь он твой родной брат!
– Я не виноват в том, что он до сих пор не может успокоиться. Понимаешь, если я сейчас возьму свою жену, укачу на Канары и куплю там приличный дом, то вызову у него подозрения. Он будет меня искать. Не понимаю, на кой хрен мне деньги, если я не могу ими пользоваться?!
– Ас чего ты взял, что он будет тебя искать?!
– Конечно, будет. Мы же братья. Он вообще считает, что мы не проживем друг без друга и дня.
– Но как он тебя будет искать, если у него нет денег? Сам знаешь, без денег никуда. Да и не может он объездить весь мир…
– Я думал об этом. Я не смогу так жить – в страхе, что он меня найдет и спросит с меня по полной программе. Меня будет мучить совесть.
– А если его убьют, она не будет тебя мучить?
– Если я буду знать, что его больше нет на этом свете, станет намного легче. Я должен быть уверен, что мне больше ничего не угрожает. Ведь я до сих пор ничего не истратил из этих денег.
– Ты хочешь, чтобы я сделал это сегодня?
– Да. Больше не могу с этим тянуть. Он собрался жениться на дочке какого-то крутого бизнесмена. Если я затяну, они поженятся, девчонка останется вдовой и обязательно попросит папашу расследовать это дело. Они выйдут на меня… Его нужно убирать скорее, пока он один, как вольный ветер. Если его не станет сейчас, никто даже не заметит. Разве что эта дряхлая старушенция, его соседка, которая одной ногой стоит в могиле.
– А как же девчонка?
– Да они знают-то друг друга без году неделя. Поревет и поедет домой. Кто она ему такая? Да никто! Жалко, конечно, что с ним в Штатах такая осечка вышла. Мой человек был уверен, что убил его. Ведь в грудь выстрелил. Напугался, гад, и деру дал. Надо было контрольный выстрел сделать – в голову.
– Я же тебе говорил, чтобы ты нанял профессионала. Нет, ты денег пожалел и нанял какого-то придурка, который и пистолета в руках не держал. Результат налицо. Я вообще не понимаю, чего ты жадничал, ведь ты брата до нитки обобрал.
– А эта беременная сука откуда взялась, тоже непонятно. Она же его с того света вытащила!
Ладно, Игорь, давай не будем переливать из пустого в порожнее. Я человек занятой и светиться на улице не люблю. Наконец-то после попыток замочить своего брата руками разного уличного дерьма ты обратился ко мне, к профессионалу. У меня промашек не бывает, ты это знаешь. Сумму мы обговорили она меня устраивает.
– Вот аванс, – Игорь протянул мужчине конверт, который тот сунул в карман.
– Не проверяю, надеюсь, там все верно.
– Обижаешь. Как в кассе!
– Тогда давай еще раз, вкратце, как все будет, и расходимся.
– Давай, а то начинает темнеть. Ты уж знаешь, что я в очередной раз обвел его вокруг пальца, Сашка считает виновным Пузыря. По моим данным, сегодня вечером Пузырь уезжает в Киров.
– А кто он вообще, этот Пузырь?
– Его бывший компаньон по бизнесу, а теперь активный член одной криминальной группировки. Пузырь должен везти в Киров деньги, чтобы передать их тамошним браткам, К гаражу он придет где-то в полдесятого. В десять он должен выехать. Сашка будет ждать Пузыря у гаражей. Как только тот зайдет в гараж, следом за ним врывается Сашка и расстреливает его из автомата. В тот момент, когда Сашка расстреливает Пузыря, ты расстреливаешь Сашку. Все очень просто. Как дважды два. Сашка у этих гаражей уже с самого утра торчит. Присматривается.
– Мне все понятно. Все, кроме одного.
– Чего именно?
– Почему ты не хочешь ограничиваться тем, что Сашка расстреляет Пузыря? Зачем брать грех на душу? Не проще ли подключить ментов? Позвонить в милицию и сказать так, мол, и так, в городе Москве, в гаражном кооперативе «Дружба» по улице Международной у гаража номер 24, произойдет заказное убийство такого-то. А еще лучше позвонить ближе к десяти, когда убийство уже произойдет. Подробно описать Сашку. Он все равно без колес, на своих двоих, поэтому далеко уйти не сумеет. Его тут же возьмут. Это же десятка, не меньше. Пока он будет ее барабанить, ты спокойно свалишь за бугор.
– Я же сказал, что хочу, чтобы его не стало. Я не хочу жировать и знать, что Сашка где-то сидит и ждет от меня дачек и писем. Я должен спокойно жить, зная, что его нет. Когда расстреляют Сашку прямое момент убийства Пузыря, у ментов это прокатит довольно гладко. Обычное заказное убийство. Киллер убивает заказанного клиента, а затем убивают киллера. Цепочка обрывается.
– По твоему плану получается какая-то кровавая гаражная разборка. Ей-богу.
– Ну и пусть это будет кровавая гаражная разборка. Братки собрались в гараже и перестреляли друг друга. В конце концов, если я плачу деньги, я и заказываю музыку.
– Слово клиента закон.
– И я про то же. Я хочу, чтобы ты застрелил его в тот момент, когда он будет стрелять в Пузыря.
– Понял.
– Я хочу, чтобы он не мучился и умер быстро.
– От автоматной очереди никто не мучится. От нее умирают быстро.
– Тогда все. После того как все произойдет, мне придется немного покантоваться в Москве, похоронить брата, дождаться, пока все успокоится, и тогда уж спокойно свалить за бугор.
– Остальная часть денег мне нужна завтра.
– Без проблем. Завтра в это же время и на этом же месте ты получишь вторую половину.
Мужчины пожали друг другу руки, встали с лавочки и разошлись в разные стороны.
Глава 26
Я стояла ни жива ни мертва. В висках стучало. Господи, а ведь уже темнеет. Еще немного, и я могу потерять человека. Милого, родного, любимого, неповторимого.
– Женщина, миленькая, скажи, сколько времени! – бросилась я к прохожей.
Женщина покрутила пальцем у виска:
– Вроде одеты прилично, а ведете себя… Понаехали в Москву черт-те откуда! Шмотья понабрали, а мозгов так и не приобрели!
– Женщина, скажи время! – вопила я.
– Половина девятого, дура ненормальная.
– Боже мой, это много! Это очень много! Я могу не успеть!!!
Выбежав на дорогу, я чуть было не попала под машину. Водитель успел затормозить, выскочил из машины и набросился на меня:
– Дура сумасшедшая! Жить надоело?!
– Я опаздываю! Мужчина, миленький, отвези меня в кооператив «Дружба» на улицу Международную!
– Какой тебе кооператив, чокнутая! В психушку тебя надо, а не в кооператив!
– Очень вас прошу, мне в кооператив нужно. Там человека убивают!!!
– Да ты сама себя сейчас чуть не убила!
Мужчину трясло от злости, но все же он помог мне подняться. Естественно, собралась толпа ротозеев, которые с удовольствием наблюдали за этой сценой.
Отряхнув грязь с платья, я всхлипнула:
– Ну хоть кто-нибудь, отвезите меня в кооператив «Дружба». Еще немного и будет поздно. Я могу потерять любимого человека!!!
Мужчина, который чуть было меня не сбил, нервно закурил сигарету и усмехнулся:
– Тут ровно через два квартала – больница. Там как раз все больные между собой дружат. Пешочком дойдешь и все как есть расскажешь. Тебя сразу без анализов и направлений возьмут.
Он сел в «жигуленок» и, лихо надавив на газ, уехал. Смеющиеся люди вокруг, и я осталась одна. В кармане не было ни копейки. Без денег никто не повезет.
– Девушка, я отвезу вас, – услышала я, обернулась, хотела было уже сказать «спасибо», но не смогла выговорить и слова: рядом со мной стоял Игорь.
– Присаживайся в мою колымагу, я знаю, где этот кооператив.
– Нет, – жалобно простонала я, – нет…
– Да! – Игорь схватил меня за руку и подтолкнул к машине. – Садись, за бесплатно домчу, с ветерком.
– Нет!
– Да, милая, да.
Буквально втолкнув меня в машину, он ударил меня в живот и процедил сквозь зубы:
– Сиди тихо, сука, а то забью прямо здесь. Машина тронулась.
– Ну что, сучка, куда собралась?!
– На улицу Международную.
– Ах, на улицу Международную! А ты знаешь, что подслушивать нехорошо? Не лезла бы не в свое дело, вышла бы из воды сухой, а теперь поздно, очень даже поздно. Где ты подслушивала?!
Игорь опять ударил меня в живот. Я скорчилась от боли и простонала:
– За лавочкой, у бара.
– Ах, за лавочкой, у бара! Замечательно! И как это я не заметил. А то я бы тебе быстренько язык вместе с ушами выдрал!
Когда боль в животе немного поутихла, я попыталась воззвать его к здравомыслию:
– Игорь, ну как же можно, вы же родные братья.
– В этой жизни возможно все.
– Но ведь у вас одна кровь…
– Это не играет никакой роли, если между людьми стоят деньги.
– Неправда, неужели ты продашь родного брата за какие-то деньги?!
– Не какие-то, а большие. Всю жизнь мой брат был везунчиком, а я неудачником. Он бы., богат. Его бизнес процветал. Лучшие машины лучшие рестораны, лучшие курорты, лучшие женщины… А что имел я?! Ни хрена!
– Но ведь он заработал все это своим горбом!
– Ни горбом, а везением.
– На одном везении далеко не уедешь. Нужен титанический труд.
– Послушай, заткнись!
Я посмотрела на часы, вмонтированные в переднюю панель, и издала пронзительный крик:
– Игорь, уже ровно девять часов! Мы можем успеть. Мы можем все остановить. Ты покаешься, и твой брат обязательно тебя простит.
– Заткнись, я сказал, пока я сам тебя не заткнул!!!
Я сходила с ума от беспомощности, кусала губы до крови, но не чувствовала боли. Через несколько минут моего любимого не будет в живых… Закрыла глаза и спросила обреченным голосом:
– Куда ты меня везешь?
– Я везу тебя умирать, – спокойно ответил Игорь.
– Ты хочешь меня убить?
– Что-то вроде того.
Часы показали половину десятого. Мы подъехали к крутому обрыву. Неподалеку был лес. Ни людей, ни домов вокруг. Заглушив мотор, Игорь мельком взглянул на часы и нагло ухмыльнулся:
– Ну вот и все.
– Не понимаю, чему ты радуешься…
– И не поймешь. Дело сделано. Осталось только убрать свидетельницу.
– Это ты про меня?
– Про тебя, милая, про тебя. Можешь выйти из машины и немного проветриться.
– Зачем?
– Тебе не хочется подышать свежим воздухом?
– Нет.
– Выходи!!! – прикрикнул он, с ненавистью глядя на меня.
– Не выйду. Что ты хочешь со мной сделать?!
– Выстрелить тебе в затылок и сбросить о обрыва. Посмотри вниз, там река. Очень удобно. Дешево и сердито. В реке тебя вряд ли будут искать. Пошла вон из машины!
Я тихонько всхлипнула и вышла, смотря вниз. От высоты у меня закружилась голова, и я шагнула назад.
– Ну что страшно?! – Игорь сидел в машине, курил и смотрел на меня.
– Страшно.
– Сигарету докурю, будет еще страшнее Он достал из «бардачка» пистолет, снял его с предохранителя и вышел из машины.
– Игорь, может, ты меня отпустишь?
– Еще скажи, что ты никому ничего не расскажешь…
– Я и правда никому не скажу.
– Не сомневаюсь, потому что мертвые не говорят. Самый лучший свидетель – это мертвый свидетель.
Неожиданно он наклонился к машине.
– Вот, бляха муха, колесо, что ли, спустило?! – Он выругался и почесал затылок дулом пистолета.
Судьба подарила мне мимолетный шанс, который вряд ли повторится. Пригодились те приемчики самообороны, которым меня учил знакомый парень во времена моей юности. Он ставил меня перед собой и говорил: «Если какой-то подонок решил тебя изнасиловать, бей его именно так…»
Ударив Игоря по почкам что было сил, и увидела, что он наклонился еще больше и чуть было не задохнулся. Тут же я ударила второй раз – по тому месту, от боли в котором долго не могут опомниться. Встав на колени, Игорь нажал на курок, но рука его дрожала и пуля не задела меня. Третий удар пришелся по голове и заставил Игоря свалиться" на землю Обматерив весь белый свет, он пытался выстрелить еще раз, но не смог. Ударив его ногой прямо в лицо, я выхватила у него пистолет и выстрелила ему в голову. Затем подтащила его к обрыву и столкнула вниз… Когда он упал, не было слышно ни звука. Рыдая в голос, я стала бить по капоту машины кулаками. Я понимала, что больше нет моего любимого, нет и уже никогда не будет».
Глава 27
Не знаю, сколько времени я пролежала на этом капоте, когда начало светать, я подняла голову и подумала о том, что мне больше некуда идти, некуда торопиться. Меня никто и нигде не ждет. У меня нет дочери, нет любимого мужчины. У меня ничего нет…
Порывшись в «бардачке», я достала кожаную барсетку. Какие-то банковские бумаги – счета, кредитки… Все это уже не имело значения, взяв барсетку, я пошла вдоль трассы. Шла долго. Совсем рассвело. Мимо меня проносились машины. Некоторые просто сигналили, а некоторые останавливались и предлагали подбросить. Наконец в одну из них я села, сказав при этом одну-единственную фразу:– Улица Академика Скрябина-Водитель вез меня, пока ему было со мной по пути. Затем новая попутка, а затем еще и ещё. Зачем я туда ехала? Не знаю. Наверно, затем, чтобы увидеть все еще раз. Этот протертый старинный диван – ложе нашей любви… Обшарпанные стены, допотопную ванну – Чтобы поцеловать бабу Глашу, сказать, что она чудная, добрая, очень хорошая, а потом уйти навсегда…
Подойдя к квартире, я попробовала толкнуть дверь и удивилась – она была открыта. Наверно, тут уже пребывала милиция и всем известно о гибели Саши. Милиция… Мне совсем нежелательно с ней встречаться. Хотя какое» то теперь имеет значение? Никакого.
Пройдя по длинному темному коридору, я заглянула в комнату и смахнула выступившие слезы. На все это было больно смотреть. Как же больно. Здесь мы спали, здесь занимались любовью, здесь сидели, обнявшись, на полу, а здесь целовались, стоя у окна… Бросив барсетку на диван, я подошла к Сашиному пиджаку, висящему на стуле, прижала к груди его рукав, прошептала:
– Эх, Сашка, Сашенька, что же ты наделал?! Ну что же ты наделал?!
Почувствовав что-то странное, я выпустила рукав, посмотрела на пиджак и в испуге отпрянула. Если не ошибаюсь, утром, когда Сашка уходил на так называемую работу, он был именно в этом пиджаке! А может, их у него два?! Хотя нет, второго я не видела… Сердце бешено заколотилось, я выскочила из комнаты, чтобы найти бабу Глашу. В коридоре я услышала голоса, доносящиеся из кухни. Замерев на мгновение, я побежала. Побежала! Г обежала? Побежала, потому что один из этих голосов принадлежал Сашке…
Я не ошиблась. За кухонным столом сидела трое, один пьянее другого. Вусмерть пьяна баба Глаша, которая явно позабыла про CBOЙ возраст. Не менее пьяный Сашка и точно такой же тепленький мужчина, который по сценарию, составленному Игорем, должен был убить Сашку. Если мне не изменяет память, г его кармане должен лежать аванс, полученный за Сашкину смерть. Увидев меня, они дружно замерли с открытыми пьяными ртами и смотрели на меня, словно на приведение.
– Сашка! – Я бросилась к Сашке на грудь и принялась целовать его. – Сашка, Сашенька, родной ты мой!!!
– Ольга, откуда ты взялась? Мы думали, что ты уже не вернешься, – проворчал Сашка пьяным голосом.
– Поэтому напились?
– С горя.
– Оно и видно!
– Просто мы тут поминки отмечаем…
– Я так и поняла.
– А ты хоть знаешь, чьи поминки?
– Конечно, знаю. Твои, родной, твои.
– А откуда ты знаешь?
– Теперь я знаю про тебя все или почти все.
Я перевела взгляд на мужчину, сидевшего рядом с Сашкой.
– И вас я знаю.
– Откуда?
– Я вас видела.
– Где?
– На лавочке, у бара. Я слышала, как вы разговаривали с Игорем, и видела, как он давал вам конверт с деньгами.
– Было такое, – улыбнулся мужчина и вновь приложился к самогонке.
– Это Серега. Мой лучший друг. Я тебе потом про него расскажу, – улыбнулся Сашка.
Посмотрев на несколько пустых бутылок самогонки, я укоризненно качала головой:
– Ай, баба Глаша. Нехорошо! Опять ты народ спаиваешь.
– Да я не спаиваю, сами они спаиваются. Это они меня спаивают, а не я их.
Взяв Саньку за руку, я потащила его в комнату и, закрыв дверь, набросилась на него так, словно не видела его тысячу лет…
– Я тебя люблю, – шептала я, целуя его в губы. – Пьяная ты морда, если бы ты только знал, как я тебя люблю… Самогонщик ты хренов…
– А что мне оставалось делать, если ты дома не ночуешь, шляешься неизвестно где!
– Я не шлялась, я хотела тебе помочь.
– Как это?
– Я хотела поехать на улицу Международную. Господи, ты даже не представляешь, как я хотела поехать на эту улицу!
Сашка слегка от меня отодвинулся и посмотрел ничего не понимающими глазами:
– Ты что несешь?
– Ничего. Я же сказала, что все про тебя знаю. Ну, может быть, не все, но почти все.
Мы сели на пол, обнялись, и я рассказала Сашке обо всем, что мне довелось услышать на лавочке у бара. И про поездку к обрыву, и то, как я сначала застрелила Игоря, а потом скинула его вниз.
– Ты убила моего брата? – чуть было не поперхнулся Сашка.
– Да какой он тебе брат?! Дерьмо он порядочное, а не брат!
– Ты хочешь сказать, что Игоря уже нет в живых?! – взволнованно переспросил Сашка.
– Я его убила и сбросила с обрыва.
– Бог мой, милая девочка, а ведь могло быть наоборот…
– Конечно, могло… – Мне хотелось, чтобы меня пожалели, сказали ласковые слова.
Сашка это почувствовал. Он вообще очень хорошо меня чувствовал. Мы были родные, мы очень друг друга любили. Это уж я знаю точно.
– Я давно подозревал брата, но не хотел а это верить. Не верил, что так бывает, ведь мы вместе выросли. Мои дела пошли более успешно, чем его. Я научился делать деньги. Для этого мне приходилось работать по двадцать часов в сутки, а Игорь очень ленивый. Он рано женился и жил на средства жены, которая летала на международных рейсах и получала неплохую зарплату. Я много раз пытался вовлечь его в свой бизнес, но это не давало никаких результатов. Он не хотел работать. Когда я стал более чем успешным, все рухнуло в один момент. Какой-то хакер перевел все мои банковские счета неизвестно куда. Никаких концов. Я влез в долги. Продал все, что имел, и остался ни с чем. Вернее, с этой коммуналкой и бабой Глашей. Я пытался понять, почему это произошло, но не находил ответа. Я всегда шел по ложному следу. Везде. И по этому следу меня направлял мой брат. Он всегда был рядом. Переживал, сочувствовал. Я гонялся за какими-то людьми-невидимками, которые враз лишили меня всего, что я создал. А потом началась охота за мной. Тогда я и подумать не мог, что все это дела брата. Первое ранение. Поездка в Штаты опять же за невидимым призраком, второе ранение… А теперь это… Опять же придумал брат. Но тут я его переиграл. Мне помог Серега, мой очень хороший друг. Когда-то он прикрывал мой бизнес по криминальной части. Игорь искал профессионального киллера и вышел на Серегу, который им и представился, узнав, что речь идет обо мне. Разговор на лавочке подтвердил то, о чем я боялся даже думать. Игорь меня предал. Он мне не брат. Братья не предают. – Сашка немного помолчал и добавил: – Правда, теперь, когда Игоря нет в живых, мы никогда не узнаем, где же он хранил то, что отнял у меня. В каких банках и под каким именем. Придется нам все начинать с нуля.
– Ну и начнем.
– Но сейчас я не могу ничего тебе предложить, кроме этой коммуналки и бабы Глаши.
Я поцеловала Сашку и произнесла влюбленным голосом:
– А мне ничего и не надо. Если бы ты только знал, как я люблю эту коммуналку и бабу Глашу!
– Игорь унес с собой тайну моих денег. Сегодня мы с Серегой должны были прийти к нему за второй частью денег, я хотел из него душу вытрясти, но уже ничего не получится. – Сашка погладил мои волосы и растерянно произнес: – А я, дурак, напился. Так перепугался – тебя все нет и нет! Думал, ты уже никогда не придешь.
– Почему?
– Да ведь что я могу тебе дать… Сама видишь! – Он обвел комнату взглядом.
– Дурак ты!
– Точно, дурак!
– А бабу Глашу зачем напоили?
– Так это еще неизвестно кто кого. Вопрос спорный.
Сашка сел на диван и увидел лежащую на нем барсетку.
– Что это?
– Сумка твоего брата. Я ее в «бардачке», в машине, взяла. Так, на всякий случай.
Сашка вытряхнул ее содержимое на диван и стал изучать бумаги, визитки, различные карточки, при этом что-то шептал себе под нос.
– Саш, ну что там? Есть что-нибудь нужное?
Сашка не отвечал.
– Сань, – не унималась я, – Сань, ну не молчи.
Сашка не говорил ни слова, только нервно потирал лоб. Я зевнула и произнесла сонным голосом:
– Господи, как хорошо, что ты живой. Как же это хорошо!
Вдруг Сашка вскочил, схватил меня на руки и стал носиться со мной по комнате.
– Сань, пусти, ты что?! – взмолилась я. – Сейчас, ей-богу, уронишь! Отпусти, пожалуйста!
– Не уроню! Ольга, какой же ты молодец! Ты даже не представляешь, какой ты молодец!
– Ну говори, что случилось-то?!
Сашка бегал со мной как помешанный и кричал:
– Мы богаты! Мы опять богаты!!!
– Что?!
– Мы больше не будем жить в коммуналке!
– Почему?!
– Потому что мы купим хороший дом за городом!
– А баба Глаша как же?
– Бабу Глашу с собой заберем!
– А на что мы этот дом купим?
– И не только дом! Машину, шубу, драгоценности! Все, что пожелаешь!
Саша отпустил меня, взял бумаги и заговорил дрожащим голосом:
– Понимаешь, тут все.
– Что все?!
– Мои деньги!
– Но это бумаги…
– А деньги и есть бумаги! Я знаю, куда он их перевел, в какие банки. И под каким именем они хранятся. Я все это знаю.
– И ты можешь их снять?
– Конечно! Тут все необходимые документы для этого. Ну, братец, ну хитер! Ну дает.
Наконец до меня дошло то, что говорил Санька. Я захлопала в ладоши.
– Санька, мы богаты? Мы что, и вправду богаты?!
– Богаты!!
– Как кто?! Как арабский шейх?
– Ну, ни как арабский шейх, а как обычный новый русский.
– А как богат обычный новый русский?!
– Скоро узнаешь!
Дверь в комнату распахнулась, и на пороге появились двое: перепуганная пьяная баба Глаша и встревоженный Сережа.
– Вы чего?!
Ничего! – прокричала я, глядя на бабу Глашу счастливыми глазами. – Баба Глаша, если ты поклянешься, что не будешь гнать свою самогонку и оставишь свой наследственный аппарат здесь, то мы возьмем тебя к себе в дом!!!
Сашка посмотрел на Серегу такими же счастливыми глазами и тоже весело прокричал:
– Серега, ты пойдешь ко мне на работу, как раньше?! По той же схеме, только денег будешь получать в три раза больше!
Баба Глаша с Сережей переглянулись и удивленно пожали плечами.
