Текст книги "Лекарство от скуки для вампира (СИ)"

Автор книги: Юлия Созонова (Васюкова)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 24 страниц)

Сью.

Голова разболелась. Из глаз текли слезы, выдавая мою слабость,ноя просто не могла больше терпеть и вытолкнула его из своих воспоминаний. Я не могла больше!!! Каждый раз я переживала все заново, пусть и в собственных мыслях.

–Эдриан закричал и очнулся, непонимающе рассматривая окружающую его обстановку.

– Теперь ты понимаешь? – мой голос стал хриплым, но ярость душившая меня некоторое время назад прошла, оставив после себя болезненную пустоту. Лой дошел сзади и обнял меня заталию, притянув к себе. Я закрыла глаза, пытаясь растворится в его теплоте и уверенности, что все, как обычно, будет хорошо.

– Сью, я не представлял... – он сглотнул. На моих губах проявился призрак улыбки. – Прости меня, сестренка...

– Что здесь проиходит? – новое действующее лицо нашей милой семейной драмы. Пора бы уже привыкнуть, что она всегда появляется в самый кульминационный момент.

– Иниллэ, у меня к тебе будет вопрос. – Эргейс жество смотрел на свою жену. Эдриан тоже смотрел на мать мягко говоря недружелюбно. Ничего, он-то сможет это забыть. Я – вряд ли.

– В чем дело Эргейс? – мама обеспокоенно смотрела на наши местами перекошенные лица. – Что здесь было?

– Встреча родственников, что б их. – натянуто улыбнулась Ариша.

– Эргейс? – мама вопросительно посмотрела на мужа, а тот, по всей видимости, никак не мог сформулировать вопрос. Может ему помочь?

– Иниллэ... Как так вышло, что ты непоняла, что Сьюзан наша дочь? – нет, без меня справился.

– Но Сью вовсе не... НАША? – мама очень удивилась. Очень-очень. Бывает... А я уже как-то отвыкла удивляться. – Что ты хочешь этим сказать?

– То, что Сью не истинная вампирка. То, что она НАША дочь, твоя и моя. То, что ей пришлось пройти через обряд, сделавший ее вампиром в маладенчестве! – Эргейс начал кричать. – И то, что ты оставила собственную дочь на попечение маньяка-садиста!!!!

– Наша дочь? – тупо переспросила мама. А я... я рассмеялась. Наверное, это выглядело очень странно, но я рассмеялась. Что поделать, какое-то безумное веселье у меня.

Мать с опаской на меня посмотрела, но промолчала. Потом перевела взгляд на отца. Настоящего отца. – От этой мысли я расхохоталась еще истеричней. Ко мне кинулся Лой и сначала обнял, а потом стал нашептывать какие-то глупости на ушко и гладить по голове как маленькую. Я опять расхохоталась и закрыла глаза пытаясь успокоиться. Как же мне не хватало такой вот поддержи в детстве со стороны матери. Как же хотелось ласки и... хотя бы тепла с ее стороны, чего говорить уж о любви?! Губы скривились в противной ухмылке и из глаз полились слезы. Как я оказалась сидящей на коленях у Лойя, я не помню. А он меня все гладил по голове и укачивал. Сил сопротивляться не было. Вообще сил не было. Я чувствовала себя опустошенной. Хотелось забиться в темный угол и никого не видеть и не слышать. А самое главное не хотелось ничего помнить. НИЧЕГО! Говорят вампиры могут избавиться от своих воспоминаний. Так вот я сейчас находилась именно в такой стадии в которой готова была решиться на такое. Решиться и начать НОВУЮ жизнь. И стереть не выборочные воспоминания, а ВСЕ.

– Ты меня любишь? – прошептал на ушко Лой. Как он оказывается уже изучил меня. (Даже не знаю радоваться этому или паниковать?!) Явно представляет, что за мысли могут бродить в моей голове и пытается отвлечь. Да, я люблю тебя противная вампирья морда! И если б ты сейчас мне не напомнил, что по мимо меня существует еще и окружающий меня мир, в котором есть друзья, любимый и проблемы которые нужно решать, то вы бы уже никогда не увидели ТУ Сью к которой привыкли.

– Люблю. – И наконец обратила внимание на то, что происходило в комнате, в которой собралось что-то очень уж много народу. Но о чем разговаривали мои родители (как звучит то!) вместе с братом и Лайоном не слышала. Сначала выпрямилась на коленях мужа, потом прочистила уши, но все равно не слышала! Тогда подозрительно уставилась на Лойя. Он вздохнул и снял заклинание тишины. И на меня как обрушится шквал голосов. .. О-о-о-о... Кажется, они уже отклонились от темы!

– Кхм, кхм... – Все посмотрели на меня. – Вам не кажется что для семейных разборок здесь слишком много народу? – Новоиспеченный папочка оглядел комнату и... смутился. Интересно, что они там такого обсуждали? – И вообще, мы тут решаем проблему свадьбы Ника и Йани!! Поэтому вернемся к обсуждению ЭТОГО – я грозно посмотрела на Эдриана, который хотел что-то ляпнуть, – вопроса!

Эгерт.

Вот уже больше месяца, я ходил сам не свой... Хотя нет, уже лет триста я такой. Как встретил ее тогда, в том саду... Иннилэ... Мягкая улыбка и смешинки в глазах. Я видел тебя такой лишь однажды... В ту, первую нашу встречу, в ночном саду... Я до сих пор помню душистый запах цветов и тепло того вечера...

Ты мне тогда сказала: 'Здравствуйте...', и сердце бешено забилось в груди, перехватило дыхание... Ия как мальчишка не мог вымолвить не слова. Говорят, вампир может полюбить лишь однажды, но зато по настоящему... И в ту ночь я понял, что это не выдумка романтиков... Меня захватила волна чувств. Хотелось кричать от счастья слова: я тебя люблю! – петь, кружить тебя в танце, а еще, хотелось прикоснуться к этим наверняка сладким губам, вдохнуть запах твоих волос, сжать в объятьях и никогда, никогда тебя не отпускать... Но стоило мне сделать лишь попытку, заговорить о своих чувствах, как ты быстро меня отрезвила. Вампир! Я всего на всего вампир, не достойный, ничего большего, чем пара фраз, брошенных в знак приличия. Знала ли ты, что играешь с огнем, говоря мне те слова? Наверняка нет, иначе бы не была столь беспечна... Любовь вампира, похожа на безумие. Особенно, если она безответна. Словно наркотик, хочется еще и еще, а когда тебе ее не предлагают, ты берешь сам, не задумываясь, что творишь. Пусть даже она сопротивляется, пусть кричит, что любит другого, тебе все равно, ты закрываешь глаза, на гневные высказывания в свой адрес, не обращаешь внимания, на ее слезы... Чтобы она не делала, как бы не умоляла, ты не отпустишь ее, просто не сможешь... И только потом, через много лет пелена на глазах развеется и захочется закричать: 'Что же я творил!' Но это сейчас, а тогда, тогда это любовное сумасшествие...

Один мудрец однажды сказал, вампир полюбивший женщину, полюбит и ее ребенка. И я любил Сьюзан. Еще когда она не родилась, хоть и знал заранее, что это не мое дитя... любил, когда впервые увидел ее, маленькую, сморщенную, верещащую так, что закладывало уши... мою Сью... МОЮ дочку... Никто не знает как я рвал на себе волосы, принимая решения о проведении обряда, над моей маленькой крошкой... И уж тем более никто не видел, как я беззвучно плакал возле ее кроватки, когда моя дочурка, в горячке, то металась по кроватке, то начинала тяжело дышать, а то и вовсе почти переставала... Все те три долгих месяца, я ночами просиживал рядом с ней, моля Создательницу, не забирать у меня Сью... проклинал себя за то, что все же пошел на этот шаг, хоть другого выхода и не было. Ведь иначе, по вампирским законом, она не имеет право на жизнь... Я уцепился за шанс, хоть и маленький, но все же шанс...И когда я уже отчаялся, Создательница смилостивилась надо мной. Мой маленький ангел пошел на поправку... Любовь, вампира безумие... И в этом безумие мы забываем о самых близких... Помню, как я с удивлением смотрел на маленькую черноволосую девочку, протягивающую мне что-то... Я уже хотел спросить: 'Кто ты, дитя?' А она протягивает мне что-то и говорит: 'Это тебе, папа...' 'Папа', это слово словно эхом звучит в ушах и я вспоминаю, что это моя дочка, мой маленький черный котенок, которому я еще недавно самолично менял пеленки, читал сказки... Как же я мог о ней забыть? Сколько мы не виделись, неделю, месяц, два? 'Тебе нравится, папа?' Папа... А ведь это первое ее слово, не мама, как у других детей, а папа... Тут я вновь вспоминаю Иннилэ и вновь забываю обо всем, пока меня не дергают за рукав: 'Ты ведь так и не посмотрел!' Хочется рыкнуть, на того, кто посмел мешать мне думать о ней, я это и собираюсь сделать, но встречаюсь взглядом с испуганными глазами темноволосой девочки и успокаиваюсь...'– Сью, дочка, что ты тут делаешь?' – задаю я ей вопрос, как можно мягче. Она всхлипывает и убегает... Хочу догнать, но по связи меня приглашают на совет, 'что ж, вечером поговорю' – решаю я, а затем на совете с удивлением смотрю на рисунок, который все еще продолжаю сжимать в руке. Детской, но уверенной рукой на большом белом листе изображен мужчина, явно вампирской наружности. Он держит за руку маленькую темноволосую девочку. А выше размашистым почерком написано 'Папочка, я тебя люблю!' Моя радость! На сердце становится тепло, я улыбаюсь совету... сегодня, я обязательно зайду к ней... Помнится, в тот вечер я так к ней и не зашел, мы вновь поругались с Иннилэ... Я тяжело вздохнул и вновь стал расхаживать туда сюда по кабинету, да где же этот советник!

– Мой повелитель... – донесся до меня едва слышный голос по связи

Лайон! – дернулся я – как она? Как Сью? – молчание и это волнует. – Ну, что же ты молчишь, как Сью, отвечай!

– Она узнала про обряд и про то, что Вы ей не родной отец... – в глазах от этой новости потемнело.

– Я ее родной отец, слышишь! – рявкнул я, а затем постарался взять себя в руки, но голос все равно дрожал:

–Продолжай.

– Она сказала, что никогда не простит... ни вас, ни мать, ни господина Эргейса... Те воспоминания, после того как госпожа Иннилэ ушла... она все помнит, богиня Тея, постаралась вытащить все самое плохое из забвения... – Я молчу с минуту, а затем произношу:

–Лайон, мне нужно с ней встретиться и притом наедине!

– Но Сью, ни за что не согласится...

– ЛАЙОН, МНЕ НУЖНО С НЕЙ ПОГОВРИТЬ, ОНА МОЯ ДОЧЬ!

–Не совсем... – советник произнес это совсем тихо, но я услышал.

–СОВСЕМ! – Рявкнул я. – В Сьюзан течет и моя кровь тоже. Иначе, обряд бы попросту не состоялся. Да и был еще один ритуал... Так что, она и моя дочь... – Молчание, а затем молодой советник произнес. – Хорошо, я попробую что-нибудь сделать, но пообещайте, что не причините ей боль... – Лайону всегда была дорога моя дочь... Я горько усмехнулся.

– Я постараюсь, но обещать все же, не могу, ведь разговор предстоит не из легких. Все, заканчиваем разговор, и помни, я жду...

Значит, она помнит то время, когда Иннилэ ушла и судя по изменившемуся ко мне отношению Сью, воспоминания к ней еще до встречи с богиней, пусть и не все...

Любовь вампира это сумасшествие... а если она еще и безответная... В глазах красная пелена. Сбежала... Иннилэ сбежала от меня!!! И нет больше никаких чувств кроме, боли и ненависти. И лучший способ успокоится это позаниматься с мечом, переношусь на площадку.

– Лайон, давай быстрее. – Слышу знакомый голос, вот только чей? Девушка, точнее еще совсем девочка нетерпеливо топчется на месте. А ведь я ее знаю... Сьюзан, конечно, ее зовут Съюзан...– Если отец узнает, чем я занимаюсь, вместо того, что бы готовится к свадьбе...

– Чем ты тут занимаешься, Сьюзан? – Произношу ели сдерживая бушующий гнев... потому что у нее глаза Иннилэ, только другого цвета... Хочется взять ее тонкую шейку и сжать в своих руках... но меня охлаждают ее слова:

– Отец, я ... – Создательница, что же я делаю?! Нельзя... нельзя Эгерт, что ты делаешь, Сью не виновата, она же твоя дочь!

– Твоя мать сбежала. – произношу, стараясь успокоиться

– Но... Как? – Как?! Она спрашивает КАК?!

– Этот грязный, мерзкий человечишка помог ей это сделать. – Ярость то и дело прорывается наружу. Я стараюсь сдерживаться, но у нее такие же зеленные глаза... постойте, но ведь у Сьюзан они кари? Или... Иннилэ! Это еще одна Иннилэ, только младше! Захлебываясь своей ненавистью и произношу: – И теперь все вы поплатитесь за это. – произнеся заклинания, я откидываю ее силовой волной... Где-то в глубине меня еще пытается что-то сделать настоящий я, и из последних сил меняет заклинание боли на волну... Ну что же ты беги! Но она встает и просто смотрит на меня этими ненавистными глазами... Красная пелена заслоняет глаза, и я полностью растворяюсь в ярости...

– Что? Я не понимаю... – снова удар, но теперь настоящий, я не жалею ее... Она отлетела довольно далеко, успев только закрыть головы руками. Последнее, что я помню, как накидываюсь на нее и начинаю бить.

Прихожу в себя в непонятном похожем на темницу помещении, оглядываюсь и возле стены вижу, избитое почти до неузнаваемости тело девочки... Липкий страх и ярость поселяется в душе, когда я узнаю в ней свою дочь... Кто посмел!!! Всех разорву! Память услужливо предоставляет мне разрозненные куски воспоминаний, где всюду боль и ярость... 'вот, отлетает в сторону, попытавшийся, заступиться за Сьюзан, Лайон', 'а вот она кричит от боли и просит остановиться, когда я избиваю ее кнутом' 'а вот она уже молчит и не сопротивляется, а я продолжаю наносить удары', 'а вот...' Все, хватит, хватит!!! Я не хочу это видеть! Подношу руки к лицу, и вижу кровь, ее кровь... На негнущихся ногах подхожу к дочери и, подняв ее бесчувственное тело, переношусь к одной из лучших целительниц.

–Эгерт? Что произошло? Что со Сьюзан?

– помоги Таники! Помоги! – умоляюще произношу... – помоги, ты лучшая! Сделай что-нибудь...

–Эгерт, Эгерт, ЭГЕРТ! Да положи ты ее на кровать, слышишь?! Я не смогу ее вылечить, у тебя на руках. Вот так, а теперь иди! Ну что ты застыл, созывай всех целителей, которым ты можешь доверять! Слышишь?! Мне одной не справится... – киваю, а затем призываю их прямо сюда.

– Ох, Эгерт, ты совсем обезумил... Иди что ли приведи себя в порядок, ей ты ни чем помочь не можешь!

– Помогу. – хрипло произношу... – Я могу провести обряд крови.

– Какой обряд, ты на себя посмотри!

– Обряд принятия в род... отец я ей или не отец!

– Эгерт...

– Я ведь по твоим глазам вижу, что она на грани! Таники, я прошу, проведи обряд.

–Хорошо...

Я сижу, раскачиваясь на стуле возле ее кровати, как в детстве... Сью, доченька, очнись! Словно по моей просьбе, ее ресницы затрепетали, и она открыла глаза. С секунду она смотрела на меня непонимающе, а потом во взгляде появился всепоглощающий ужас.

– Сью... я... – она задрожала... Я протянул руку, чтобы коснуться ее лица, но она вся сжалась и всхлипнула... убрав руку, я встал и произнеся: ' прости' – вышел... Еще пара попыток увенчались теми же успехами, только во взгляде помимо страха появилась еще боль... Лет сто мы почти не виделись, а после выяснились, что я стал для нее совсем чужим вампиром... Тогда я попросил у одного знакомого мне друида забрать ее самые ужасные воспоминания... Он обещал помочь... ближе мы не стали, она все так же старалась избегать меня, но по крайней мере, дрожать при встрече перестала... И вот, после стольких лет, я все же решил продолжить тот, так и не начавшийся разговор...

Сьюзан.

На меня внимательно смотрели. Как будто я сказала что-то такое, чего от меня никто не ожидал. Ну не хочу я говорить сейчас о том, кто мой настоящий отец! Потому что, фиг я потом успокоюсь.

– Итак, ты не можешь стать вампиром,я правильно поняла? – мой указующий перст уткнулся в грудь Йани. Та снова всхлипнула и утвердительно кивнула. – Ты не можешь стать вампиром из-за каких-то правил или это особенности твоего вида?

– Особенности вида. – с умным видом (простите за тавтологию) отреагировал на мой вопрос Ник. Угу. Так, так, так...

– Я вообще-то не представляю, с чего вы вдруг решили, что такое событие, как ваша свадьба невозможно? – на коленях мужа было очень убтно. И безопасно. И... В общем, хорошо было.

– Но... – начал было Ник, однако, я его прервала:

– Ник, либо ты тугодум, либо плохой архивариус Клана!

– Это ты к чему? – не въехал приятель.

– Мда... Тугодум, явно. Ариша, а ты что можешь сказать по этому поводу?

– Э???

– Ну и кто тут архивариус Клана, вы мне скажите??? – не выдержала я, пытки интеллектом друзей. – У вас у обоих мозг отшибло из-за любви или его вообще не было? Вы историю изучали или нет? Вы вообще, чем в архиве занимались?!!!

– Сью, да объясни толком, что ты хочешь сказать? – Лайон непонимающе на меня смотрел.

– Мда... Повезло мне с Кланом, что ни говори. – обреченно вздохнула я и пустилась в объяснения. – В истории вампиров были самые разные случаи. Бывало и так, что приходилось нарушать правила, которые строго регламентировали выбор второй половины. Сердцу не прикажешь, а любовь вампира... Это сродни безумию. Один из моих предков, Айдар Лоури был именно таким. Безумным влюбленным вампиром. Вампиром, который сошел с ума, из-за своей любви и того, что по правилам Клана и по правилам ее рода они не могли сочетаться браком.

– Да?? И что, ты потомок этого вампира? – деланно удивился Эдриан.

– Идиот. Айдар был одним из трех сынове Лара Лоури. Вторым сыном был Тегар, а третим Эргерт. Поэтому не перебивай меня. – я глубоко вздохнула и продолжила. – Его избранницей была дриада...

– Господи, скажи мне, кого у тебя в родне нет, а?

– Эдриан, еще слово и тебя в родне не будет!!!! – не выдержала Йани, которой очень важно было выслушать весь рассказ. До конца. Я ее понимала.

– Так вот. На чем я остановилась?? Ах да... Айдар был вне себя от гнева, когда получил запрет на брак с любимой. Он пошел против отца, против всего клана, чтобы совершить эту церемонию. И совершил. Но она погибла, погибла не перенеся обряд. Вместе с ней умер и нерожденный ребенок Айдара. – я замолчала, вспоминая, как это было. – Любовь вампира – это безумие. Но как тогда назвать его горе? Айдар не смог вынести всего этого, не смог и убил себя. Он отдал себя богине полностью, без остатка. Последовал за той, которую любил. Его место во главе Клана занял Тегар, второй сын Лара. Тегар понимал, что закон запрещающий брать в супруги не вампира, может привести к ужасающим последствиям. Особенно, елси избранник относится к расе, которая не сможет превратиться в вампира. И тогда он решил найти способ, что бы его отомки и потомки других вампиров могли найи свою любовь вне Клана и вне своей расы. Отчаявшимся вампирам на тот момент Тегар казался воплощением какого-то божества, решившего спасти их. И ему удалось. Ему удалось найти способ. Для этого требовался очень энергоемкий ритуал, во время которого влюбленные обмениваются частью души. И этот обмен создает некоторое... Как бы точно выразиться... В общем, по окнчанию этого ритуала, представитель другой расы вполне мог сойти за вампира.

– Это очень сложный ритуал. – согласно кивнул Лой. Укачивая меня на коленях. Нашел маленького ребенка! – И он требует огромного количества энергии.

– Ну это да. – согласно кивнула я и хитро улыбнулась. Толко завершив исследования, Тегар понял, что изначально выбрал самый сложный путь. Гораздо проще было, что бы один из вампиров согласился провести обряд принятия в род его избранника. Конечно же, для этого надо, что бы тот, кого ты об этом попросишь, был достаточно близким тебе другом. Но с этим обычно пробелм не возникают. Лучше принять в род представителя чужой расы, чем выслушивать завывания сходящего с ума вампира.

– Ты хочешь сказать, что елси я проведу обряд принятия в род Йани, то она сможет выйти замуж за Ника? – недоверчиво прищурилась Ариша. Я фыркнула. Почему до них все, как до не знаю кого доходит??

– Да, именно это я и хочу сказать. – Лой неодобрительно покачал головой, даже сидя к нему спиной, я почувствовала это движение. – Лой не надо так недовольно морщиться. Такая практика уже была и если ты очень хочешь поспорить, тоя могу привести тебе несколько примеров.

– Я просто подумал, до чего порой доводит вампира любовь. – фыркнул муж. – Взять хотя бы меня... Или твоего отца....

– А зачем ты...

Вот тут я поняла, что знаю еще далеко не все в этом мире. Например, я не знала, что меня могут вытащить из одного место в другое. И что тем, кто это сделал окажется... Черт, как мне его теперь называть?

– Здравствуй, Сью... – он выглядел подавленным. И каким-то... Больным, что ли. А еще он смотрел на меня со странным чувством, как будто я вот-вот улетучусь, исчезну, а он так и не сможет что-то сказать. Сердце кольнуло жалостью и я... Села напротив него, хотя душа стремилась уйти обратно.

– Здравствуй... Я не знаю, как мне теперь тебя называть. – я чувствовала себя беспомощной. Сколько раз я видела его в этом кресле? Соклько раз он отдавал сиды в нем приказы или распоряжения? Память отказывалась давать нужную информацию. И я просто смотрела на него, смотрела и не могла понять, что же сотворила с ним жизнь, раз он так жестоко со мной поступал?

– Сью, когда давно мы начали один разговор... Наверное, ты его и не помнишь, но сейчас пришло время все объяснить... – Эргерт выглядел усталым. И слабым. Было так непривычно видет его таким.

– О чем??

– Сью, ты должна меня понять... Ты же знаешь, любовь делае нас безумцами. – Эргерт откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Из-под полуприкрытых век я с удивлением увидела слезы, стекающие по щекам. Я никогда раньше не видела, что бы он плакала... Точнее, что бы он плакал так открыто.

– Знаю. Но может все дело вовсе не в любви?

– А в чем тогда, по-твоему?

– В мести. Или злости. Или ненависти. Боже мой, да я просто ен понимаю, как все это получилось. И почему именно мне выпало испытать все это! – я не выдержала. Просто ен смогла. Иногда даже сильные мира сего могут дать слабину. – За что вы все так со мной? – я сползла на пол и уткнулась лицом в колени. Слезы текли не желая останавливаться. – Ведья любила! Любила и тебя и маму! Я любила и Лойя!!! Я вас любила... А вы раз за разом, словно вам это доставляет удовольствие, разрушали всю мою веру, все мои чувства. Я не понимаю, за что вы так со мной.

Слова бессвязным потоком лились изо рта, не давая возможности передохнуть. Жаля, раня, нанося удары. Я не могла сдерживаться, здесь в собственном доме, который был одновременно и моей тюрьмой.

В себя пришла не сокро и поняла, что меня держат на коленях и гладят по волосам. Совсем как когда-то в детстве. Словно ничего и не было.

– Девочка моя, как я хотел бы все исправить... Как я хотела бы, что бы все было совсем не так. – мне кажется или он тоже плачет? Я подняла голову, из глаз отца (да! Да!!! Он мой отец, ни смотря ни на что!!!) текли слезы. Настоящие, искринние. – Я знаю, ты все вспомнила... Может, не совсем все, но большей частью.

– Да... И мне так больно...

– Мне тоже, малышка. Мне тоже. Ведь я знал, что ты не моя дочь. Знал, что ты от него, от этого человека. Но мне былов се ранво. Я любил Иниллэ, я любил и тебя. Ты была для меня... Моим сокровищем. И во что я все это превратил?? – я верила. Верила тому, что он говорил. Мне было уже все равно, что было раньше. Да, я не смогу забыть. Но равзе это так много, простить ошибки тому, кто искренне раскаялся? Простить и дать второй шанс? – Я помню все, что было. Помню как делал тебе больно. Ох, Сью, ты не представляешь, что со vyqj потом было...

– Отец... Почему все так... Сложно? – помолчав, спросила я. – Почему я не могла быть твоей дочерью, пусть бы у меня не было матерью, ноя ыбла бы твоей дочерью. А тпереь у меня куча родни, которая по существу мне как зайцу стоп-сигнал. Мать, которая вдруг вспомнила, что она меня любит. Отец, который мне уже и не нужен...

– Знаешь, а ведь я тебе тоже, вроде как отец. – о? Я удивленно посмотрела на него.

– Разве такое возможно? – мне показалось или в моем голосе слышиться надежда?

– Я провел ритуал крови, приняите в род. Так что ты вроде как моя дочь. Если не ваваться в подробности всего остального.

– Да?? – я была рада. Что уж скрывать, хоть что-то останется неизменным в моем мире. – Отец, расскажи мне...

– Что? – встрепенулся он.

– Расскажи мне... Все. С самого начала. Расскажи, чтобы не осталось больше никаких недомолвок, секретов и всего остального.

– Ты действительно хочешь знать все? – он нахмурился, на таком знакомо лице я заметила морщины и бесконечную усталость. Господи, что же ему пришлось пережить?

– Мы начали этот разговор очень давно, отец. И так и не закончи его. Так почему бы нам... Почему бы нам не сказать наконец все, что мы скрываем, друг ругу в лицо? – я слезла с его колен и снова уселась напротив него. – Я устала отец. Устала, что мне лгут самые близкие. Я хочу знать правду и я имею на это право.

– Ты права,дорогая. Но... Правда причиняет боль, ты ведь знаешь.

– А ложь только оттягивает это мгновение. – возразила я и вздохнула. – Ложь не лучше правды. Просто она красивее.

– Ты права Сью, ты абсолютно права. – Вздохнул отец и замолчал. По его лицу было видно, что он решает для себя какую-то очень сложную задачу и не может найти в ней верного решения. Не может решится и... боится. Боится непонимания, ненависти и... потери. Я же сидела тише травы и ждала. Ждала... Сегодня я хотела принять правду. Какой бы она не была, но это будет правда. Я знала, что правда будет очень жестокой. Но мне надоело... Надоело, что все лгут, недоговаривают и лукавят. Я устала от косых взглядов и от осторожных предложений моей матери. Устала от недомолвок Лайона и от молчания отца. Устала... Я хочу знать! Я должна в конце концов ВСЕ понять и... принять. Хотя бы попытаться принять.

– Ладно дочь, – как начал то. Уже пугает. – Я тут подумал... Я не знаю как тебе сказать всю правду. У меня просто не хватит ни сил ни духу во всем признаться. Да и сухие факты... Они не так воспринимаются, как...

– ...воспоминания. – Закончили мы вместе. Ну вот вы говорите, что он не мой отец. А дочка то вся в отца! Недавно чтобы меня понял Эд, показала ему свои воспоминания. И он понял. Поэтому я не могу судить отца за попытку показать правду с его стороны. Как ее видит он.

– Ну что? Готова? – хрипло спросил отец. Я кивнула. Мне уже не чего терять, а узнать... Должна. – Иди сюда. – Я подошла к отцу, он взял меня за руки и... фу-у-ух! Как оказывается страшно! Как я напряжена, аж мышцы сводит. А идея узнать правду мне не казалась уже хорошей.

Мы просто переместились в мою комнату. В мою детскую комнату. Отец заставил меня лечь на кровать и положил руки на лоб, потом как то грустно улыбнулся подмигнул на последок и я... провалилась в воспоминания.

... Ночь, сад и.... мама. Иннилэ... – раздалось в голове. Мягкая улыбка и смешинки в глазах. Душистый запах цветов и тепло того вечера... Первая встреча... А еще в голове пронеслось тысяча ощущений отца. (Как? Как он смог сделать так, чтоб я не только видела, но еще и ОЩУЩАЛА его эмоции, чувства и лихорадочный поток мыслей?!) Начиная от восторга и заканчивая твердой решительностью. Он уже тогда решил, что она будет его. И он обязательно сделает ее счастливой. Он уже тогда ее полюбил. Полюбил всем сердцем. А мама... она не смогла принять его любовь... И я ее понимаю... в этот момент я как никогда осознала, как мне повезло с Лоем и что я его очень люблю и что он меня тоже любит. А еще... мне стало жаль нас. Нас – вампиров. Ведь если мы любим – это безумие. Мы же готовы на все! А любим мы один раз... и навсегда. А что делать когда твоя вторая половинка и видеть тебя не желает?! Что делать?! Почему мы не можем все это забыть? Просто забыть? И тут ко мне пришло еще одно озарение. А может то, что вампиры могут забывать свои самые плохие воспоминание – тоже отсюда? А что?! Не получилось у тебя с любовью. Ты помучился-помучился. Потом возненавидел, но причинить вреда – рука не поднимается. Раз – стер и все. Главное потом опять на нее, на любовь не нарваться! А чаще... Чаще мы упрямые. Мы страдаем, делаем жизнь вокруг невыносимой. И не хотим забывать... Забывать вот такие вот моменты. Смешинки в глазах или улыбка на лице. Выражение счастья и смех. И тот единственный раз, когда она подарила эту улыбку именно тебе... Когда ты один ее достоин. Мы упрямые... Мы лучше будем страдать, отравлять жизнь других, но помнить! Помнить и иногда, украдкой, чтобы не признаваться даже себе – мечтать. Мечтать. Что в один прекрасный миг это все станет нашим. Нашим и ничьим больше. А пока... пока мы страдаем и не желаем забывать. Да, все таки мы слишком упрямые...

...Разочарование, ярость, боль! Вампир! Всего лишь вампир! Никто! В голове снова проносятся слова и ощущения: "Знала ли ты, что играешь с огнем, говоря мне те слова? Наверняка нет, иначе бы не была столь беспечна... Любовь вампира, похожа на безумие. Особенно, если она безответна. Словно наркотик, хочется еще и еще, а когда тебе ее не предлагают, ты берешь сам, не задумываясь, что творишь. Пусть даже она сопротивляется, пусть кричит, что любит другого, тебе все равно, ты закрываешь глаза, на гневные высказывания в свой адрес, не обращаешь внимания, на ее слезы... Чтобы она не делала, как бы не умоляла, ты не отпустишь ее, просто не сможешь..."

Как же здесь папа прав. Это ж наше! Мы ж не откажемся! Превратим всю свою жизнь в кошмар. И ради чего? Ради чего, я вас спрашиваю?! Ради того, чтобы видеть в глазах любимых ненависть? Ради того, чтобы и самим страдать? Ради того, чтобы потом сожалеть? Или ради того, что в один прекрасный момент кто-то сломается? И вряд ли это будет вампир! И эта сломанная кукла уже наложит на себя руки. Зачем? Чтоб не мучиться! Чтоб не терпеть все это днем за днем... Чтобы не видеть это ненавистное лицо... Чтобы, наконец, получить свободу... Почему все так жестоко?

... кровать и мама... папа, о папа! Ну что же ты творишь?! Зачем?! Зачем ты поступаешь так с мамой? Зачем ты ее мучаешь? Зачем ты мучаешь себя? Зачем ты сейчас мучаешь меня? Зачем в конце концов я согласилась на это?? Лучше не знать! Лучше не видеть! По моим щекам уже давно лились слезы. И не останавливались... Все его сумбурные чувства прям кипят во мне... Они уже давно переполнили чашу, они уже давно выходят за край. А какая у него боль... О, зачем я сюда влезла?

... а вот мама беременная. Что она делает? Что творит? О, Боже! (девочки это восклицание сюда подходит????) неужели она действительно собиралась от меня избавиться. Я не переживу этого! Папочка! Он успел. Успел! И я впервые в жизни порадовалась тому факту, что папа появился. Что не дал мне умереть! Как бы то ни было, но уже и это говорит о многом. Хотя он и тогда знал, что это не его ребенок. Но не дал! Не дал матери совершить такой поступок. А как могла мама? Любит? Разве можно любить ребенка от которого ты хотела избавиться. Как можно все спирать на не в чем не повинного дитя? Причем здесь я?? Причем? Сердце сжалось от боли. А папа в этот момент испытывал ярость! О, какую ярость он испытал!

... а вот я маленькая. Совсем крошечная. И папа... Папа несет меня на руках. Куда? На обряд... А в душе... В душе одно горе. Горе, печаль, тоска, отчаяние... но решимость. Решимость в том, что он не отдаст никому свою дочь. Что это ЕГО дочь! Он не отдаст её на растерзаниям тем шакалам, которые уже давно рвут и скалятся. Не отдаст! И его дочь будет вампиром! Будет! О, папа... А я и не знала... Не знала, что ты мог уже много раз от меня избавиться.