Текст книги "Еврейское остроумие. Земля обетованная"
Автор книги: Юлия Белочкина
Жанр:
Анекдоты
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
Иерусалим. Звонок в дверь. Хозяйка открывает и видит слесаря-сантехника.
– О, наконец-то наш управляющий удосужился вас вызвать! Мы уже третий день не можем пользоваться раковиной на кухне!
– О, тогда я не туда попал! Меня послали в квартиру, где уже неделю не работает унитаз.
* * *
Хаим хотел наняться на работу ночным сторожем.
– Только вы должны дать мне хорошую зарплату! Ведь у меня есть особые таланты!
– Ой, вы хотите сказать, что не спите по ночам?!
– Сплю, конечно, но я просыпаюсь от наименьшего шума.
* * *
В кафе за столиком беседуют двое бывших одесситов, один эмигрировал в Штаты, другой – в Израиль. Израильтянин сочувственно качает головой:
– Что ты такое говоришь, Мойша?! Ты работаешь по 14 часов в день, да еще и сверхурочные?!
– Да и дорога в Нью-Йорк и обратно отнимает полтора часа.
– Но скажи, Мойша, ведь восемь часов ты все-таки спишь?
– Конечно.
– Слушай, Мойша, а мог бы ты рассказать мне поподробнее, как ты проводишь свои свободные 30 минут.
* * *
Выставка современного израильского искусства.
Экскурсовод:
– Обратите внимание на эту картину, она написана в духе реализма, называется «Группа инженеров за работой».
Кто-то из посетителей:
– Простите, но они же не работают.
– Я же вам сказал: картина написана в духе реализма!
* * *
Секретарша угрожает начальнику:
– Если вы мне не повысите зарплату, я начну писать мемуары.
* * *
Молоденькую девушку взяли секретаршей. Директор дал ей подробные инструкции: что нужно у посетителя спросить, и в зависимости от того, что он ответит, что ему сказать.
Рабочий день. Приходит посетитель. Девушка вежливо спрашивает:
– Вы представитель другой фирмы или пришли получить деньги по счету?! А может, вы друг нашего директора? Извините, я здесь недавно и еще не всех знаю…
Посетитель дружелюбно кивает:
– И первое, и второе, и третье!
Глаза девушки округляются, и она медленно говорит:
– Директор сейчас на заседании, он уехал на две недели, сейчас я сообщу ему, что к нему пришли.
* * *
К директору банка вбегает секретарша:
– Кассир сбежал!
– В сейф заглядывали?
– Да он там не поместится.
* * *
– Скажи, пожалуйста, не у вас устроилась наша бывшая секретарша Ривка Г ольдштейн?
– Да, у нас. Но не волнуйся. Мы мало чему верим из того, что она рассказывает о вашем коллективе.
* * *
Молоденькую девушку берут на должность секретаря.
– Это ничего, что вы без опыта работы, – ласково напутствует ее шеф. – В своих подчиненных мы ценим прежде всего инициативность…
– Отлично, босс. Куда мы пойдем сегодня вечером?
* * *
Молоденькая блондинка приходит устраиваться на работу. Директор смотрит на нее, как кот на сало:
– Ну-с, что вы умеете делать?
Девушка кокетливо улыбается:
– Ну, по правде говоря, ничего.
– Отлично! Не придется возиться с переквалификацией!
* * *
Приходит молодая женщина устраиваться на работу секретарем. Работать на компьютере она не умеет, стенографировать не умеет, иностранными языками не владеет.
Директор предприятия у нее спрашивает:
– Какие же у вас деловые качества?
– Я никогда не беременею.
* * *
Секретарша поднимает трубку:
– Попросите к телефону директора.
– Директор занят.
– Но я его жена!
– Э-э, все так говорят!
* * *
Секретарша говорит шефу:
– У меня для вас две новости: хорошая и плохая.
– Давайте сначала хорошую.
– Шеф, вы не страдаете бесплодием.
* * *
Секретарша одной из фирм сидит и мрачно стучит по клавиатуре одним пальцем. Молоденький курьер пытается ее развеселить:
– А в окно на втором этаже резиновая женщина залетела!
Она поднимает на него тяжелый взгляд:
– Резиновые женщины не залетают!
* * *
Печаль этой девы понятна – в Израиле аборт делается только по медицинским показаниям. Израильская медицина вообще заслуживает отдельных слов. Всем известно, что она занимает достойное место в мировом рейтинге, но чтобы вы попали в сферу интереса израильского доктора, нужно дойти до состояния, которое репатрианты называют «Смерть поср…ть отпустила!». А до тех пор врач нехотя выслушивает все ваши жалобы и прописывает чудодейственное средство «Акамоль». Заинтересовавшись оным, я выяснила, что это некий аналог парацетамола. Почему его выписывают от всего на свете – неизвестно. Традиция эта давняя и ее бережно наследуют выпускники с медицинским образованием. Нет, если, не дай бог, вы станете жертвой теракта или пострадаете в автокатастрофе, вас соберут до самого маленького кусочка, да еще и пришьют их красиво! Вот вам по этому поводу анекдот:
Израильский хирург переехал в Штаты и устроился работать в госпиталь в Далласе. Однажды пришло сообщение, что на дороге произошла катастрофа: груженый пикап врезался в ковбоя на лошади. Водитель пикапа не пострадал, но от второй стороны осталась только ковбойская шляпа и лошадиная задница.
– Посмотрим, что можно сделать! – бодро сказал хирург Бер-Шевы. – На стол все тащите!
Через два года Джордж Буш был избран Президентом Соединенных Штатов Америки.
* * *
Самая большая трагедия – поход к стоматологу. Стоматологи там ничем не лучше наших родных, а цены такие, что у многих зубная боль проходит как по волшебству.
Если репатриант едет в гости к родственникам в земли бывшего СССР – значит, ему нужно пойти к стоматологу. В Израиле со многими олимами случается ситуация, блестяще описанная Диной Рубиной. Причем, копейка в копейку! Дочь моих друзей, девушка из весьма обеспеченной семьи, повела своего приятеля-олима к семейному стоматологу. Перед этим она позвонила врачу и попросила, чтоб он предоставил молодому человеку кредит. Разумеется, врач не отказал в мелкой любезности девушке с такой фамилией.
Парень пришел на прием. Когда стоматолог увидел его зубы, он весьма эмоционально ужаснулся. Парень ужаснулся еще больше. Он начал допытываться у стоматолога, сколько будет стоить лечение. Тот совершенно не понимал по-русски. Так бывает даже в Израиле. Отчаявшись, парень вытащил кошелек, вынул купюру, помахал ею и показал на свои зубы. Стоматолог наконец понял. Он с улыбкой сказал «до хуя» и ушел в соседний кабинет приготовить рентгеновский аппарат. Когда вернулся – пациента не было. Забеспокоившись, он позвонил той девушке, которая порекомендовала его. Та знала иврит и знала русский и смеялась так, что не смогла затормозить перед перекрестком и врезалась в зад впереди идущего автомобиля. Дело в том, что на иврите «до хуй» – «в кредит». Врач понял, что молодой человек беспокоится об оплате, и решил сразу сообщить ему, что не станет торопить его с деньгами. С аварией тоже была связана любопытная история. В Израиле аварии не редкость, но, в отличие от наших широт, если жертв нет, участники просто обмениваются номерами страховых полисов, фотографируют автомобили и разъезжаются. Но тут водитель пострадавшей машины кинулся бежать, и все сразу поняли, что он нехороший человек. И правда, в смятом багажнике его машины нашлось какое-то взрывное устройство, которое, к счастью, не с детонировало. Видимо, на сей раз еврейский и христианский боги разменяли баш на баш. Врач, когда узнал детали этой истории, даже предложил сделать парню скидку, но тот прикинул, что, если он пойдет в армию, ему вылечат зубы бесплатно. И пошел в армию. Другая история тоже связана с нашими людьми. Один репатриант в кругу друзей рассказал известную в Союзе историю, как один человек утверждал, что если засунуть в рот лампочку (самую обычную лампочку, которую ввинчивают в стандартный патрон), то ее не удастся вынуть обратно. Его собеседник не поверил и решил попробовать, в результате его пришлось везти в больницу. После того как его освободили от лампочки, рассказчик начал думать: «Нет, ну как такое может быть?! Все, что входит, должно и выйти!» и тоже сунул в рот лампочку. Его привезли к тому же врачу, и тот лампочку ему не отдал, на всякий случай.
В Израиле эта история выглядела более живописно. Начало то же. И вот несчастный с лампочкой во рту в компании приятеля на такси едет в больницу. Таксист-араб смотрит на это, и сопровождающие охотно рассказывают ему про лампочку. Он подвозит их к больнице и предлагает подождать. Довольно быстро парни выходят, и у одного в руках лампочка. Водитель отвозит их назад и вдруг видит – лампочку-то они забыли! Он покрутил ее в руках и, видимо, решил, что это тупые евреи не могут вынуть изо рта то, что туда засунули. Короче, через какое-то время он понял, что арабский рот ничем не лучше. Он поехал в больницу, благо, знал куда, но его остановил патруль. Объяснить он ничего не мог – во рту лампочка. Полицейские сначала решили, что это новая вариация пояса шахида и хотели отвести его в участок. Но он пал на колени и написал название больницы, при этом показывая на лампочку. Его обыскали и отвезли в больницу. Там дежурный врач несказанно удивился и, конечно, оказал помощь. После того как все было оформлено, он заметил, что лампочка-то осталась… Угадайте, что он с ней сделал?
Во всех прочих местах говорят: наглость – второе счастье, но здесь наглость – первое счастье, и без него второго и третьего не предвидится. Не родись красивым, а родись нахальным – все у тебя будет. На одном из израильских Интернет-сайтов я вычитала меткую фразу: «Израильтяне произошли от евреев, как человек от обезьяны». А как же те, которые не могут перестроиться? В Израиле ширятся ряды вечных олимов. Они не желают учить иврит, селятся кучно в дешевых районах и, независимо от того, из какого региона бывшего СССР прибыли, называют себя русскими.
* * *
Умирает старый русский:
– Ваня здесь?
– Здесь, здесь…
– Маша здесь?
– Здесь, здесь…
– И Вася здесь?
– И Вася здесь.
– Кто ж тогда в России остался?
* * *
Вот именно они-то и сохранили те качества, которые мы рассчитываем увидеть в евреях. Этот замкнутый мирок, который выступает contra mondum. Для того чтобы стать в нем своим, нужно выказывать неприятие и презрение ко всему израильскому, нет, не еврейскому, потому что, вопреки распространенному мнению, это вовсе не объединение славян, хитростью проникших на Землю обетованную. В такой общине вас научат, как правильно оформить бумаги для получения всевозможной помощи (черта с два чиновник предложит взять вам то, что положено, если вы об этом не знаете). Найдут работу, ведь в Израиле для устройства на работу, хоть дворником, хоть министром, нужно иметь знакомства.
Вы устали от блата на Родине?! Дорогой мой, вы не туда приехали!
* * *
Двое сотрудников израильской фирмы разговаривают:
– В кулуарах говорят, что грядет большое сокращение штатов!
– Не беспокойся, нас это не касается. Просто шеф поймал жену на горячем и пригрозил уволить всех ее родственников.
* * *
Один еврей – другому:
– Пять лет я добивался гражданства в Ираке. До самого Хусейна дошел. Наконец дали.
– Но зачем тебе это?
– Как зачем? Чтобы получить статус политического беженца в Штатах! В Израиле я пять лет не мог устроиться на работу, а в Балтиморе у меня родня.
* * *
Мужик рассказывает друзьям:
– Наконец-то нашел работу, завтра выхожу. Говорят, место классное, там все сотрудники – это одна семья.
На следующий день приходит мрачный:
– Ну точно – все, как одна семья. Причем начальник в роли тещи.
* * *
Коган, мелкий служащий, приходит в офис с часовым опозданием: он хромает, левая рука в гипсе.
– Где вы были? – выговаривает ему шеф.
– Я выпал из окна третьего этажа, – оправдывается Коган.
– И вы мне хотите сказать, что вам на это потребовался целый час?
* * *
Коган ушел с обеда из офиса и оставил на своем столе записку: «Я на кладбище».
Когда он вернулся, на записке было дописано: «Да будет земля тебе пухом!»
* * *
Можете не спешить учить иврит, но интенсивно работайте над собой, приобретая свойственные израильтянам наглость и подозрительность. Все израильтяне немного параноики, общаясь друг с другом они всегда прикидывают – как он может меня обмануть и как я могу от этого защититься. Соответственно параллельная линия размышлений – что я смогу с него поиметь. А поиметь с израильтянина не просто, тут нужна развитая «хуцпа», т. е. непринужденная наглость, с которой израильтяне пытаются залезть в чужой карман. Таким образом, в кратчайшие сроки вам нужно полностью избавиться от скромности и интеллигентности, оставьте это в прошлой жизни, иначе вам не преуспеть в Израиле. Но не забывайте о вывезенной с родины хитрости, она вам пригодится там, где не возьмешь нахрапом. Наглость хороша в общении с работодателем, с чиновником этот номер не пройдет. Он тут царь и бог, ведь только землетрясение или пришествие Моисея могут пошатнуть его стул. Взяли его по большому блату, а чтоб его уволить, нужен не большой, а о-очень большой блат. Поэтому он вершит свое черное дело, не опасаясь жалобщиков.
* * *
Восьмое марта. В одной из приемных Гистадрута дежурит выходец из бывшего СССР Абрам Моисеевич Рабинович. Звонит телефон, и кто-то на русском языке говорит:
– С Восьмым марта вас, Абрам Моисеевич!
– Чего это вы меня поздравляете? Я что, баба?!
– Баба, не баба а сука приличная!
* * *
И тут-то вам пригодится опыт «маленького человека»: берите его измором, давите на жалость и получите то, что положено.
Успешной адсорбции и не будьте фраерами! (В Израиле так называют потенциальную жертву мошенничества).
Признаки того, что ваша адсорбция проходит благополучно:
Вы с лёту отличаете арабов от коренных израильтян, хотя они очень похожи. Такое расовое чутье необходимо для выживания, ведь большинство разговоров с израильтянами начинается с фразы: «Нет, ну эти арабы совсем распоясались…»
Вы потеряли последние остатки уважения к любой религии и поэтому без проблем выходите на работу в шаббат, но требуете за это тройную оплату.
С негодованием отвергаете предложения всевозможных посредников купить что-то дешево, но с предоплатой и ни на секунду не допускаете мысли, что все может быть по-честному.
Не удивляетесь, что водитель автобуса не объявляет остановки, и не стесняясь спрашиваете, где вам надо выйти. Если в автобус заходит солдат, начинаете чувствовать себя в большей безопасности.
Ваш иврит не стал лучше, но вы в курсе, что «до хуй» (в кредит) и «Едиот Ахранот» (название газеты) не грязные ругательства.
На просьбу закурить вы не демонстрируете свой левый хук, которым прославились во время учебы в новгородском политехе, а достаете пачку сигарет или зажигалку. Вы десятой дорогой обходите урны в общественных местах, спинным мозгом усвоив, что туда частенько закладывают пластиковую взрывчатку, тем не менее беспечно бросаете машину под окнами. Понимаете, что в Израиле детям можно ВСЕ, но не возмущаетесь по этому поводу, а просто пытаетесь держаться подальше от маленьких гаденышей.
Завидев стайку тинейджеров, не переходите на другую сторону улицы, потому что усвоили, что дети, выросшие в состоянии вседозволенности, менее агрессивны, чем их сверстники из тех мест, откуда вы родом.
Понимаете, что для того, чтоб развестись с женой, нужно познакомить ее с подходящим мужчиной. Перестаете возмущаться тому факту, что жены репатриантов из бывшего СССР считаются легкодоступными и перекладываете на свою жену хождение по всяческим инстанциям.
P.S. При полной адсорбции вы посоветуете ей выкраситься в блондинку и слегка укоротить юбку, тут ведь так жарко! Считаете, что купаться в море при температуре воды ниже 30 °C могут только сумасшедшие русские.
Вы смирились с тем, что среди евреев полно негров, а сами вы теперь русский и, видимо, останетесь им до конца своих дней.
P. P. S. А еще в Израиле существует проблема с местными палестинцами. В принципе, все демонстративно ее игнорируют, бросают на ночь машины прямо под окнами, тусуются в дешевых клубах без фейс-контроля, в общем, всячески облегчают шахидам их джихад.
* * *
В Израиле не очень популярны анекдоты о террористах, но парочку удалось отыскать.
Захватили арабские террористы израильский самолет. Пассажиров разделили: справа мужчины, слева – женщины. Посадили самолет на секретном иранском аэродроме. Никому не разрешили вставать с места. Террористы помолились Аллаху, потом достали анашу, спиртное ведь пророк запрещает, и закурили. Через какое-то время из рубки выходит радист и сообщает главарю:
– Босс, они не соглашаются выпустить из тюрем наших мучеников!
Главарь затягивается полной грудью и машет правой рукой:
– Ну, значит, этих будем е… ть, – потом взмахивает левой, – а этих просто из «калаша» положим, на камеру снимем и в Интернете выложим!
Женщины закричали:
– Их нельзя е…ть!!!
Мужчины – хором:
– Можно! Можно!
* * *
Самолет авиакомпании «Эляль» летит в Берлин. Симпатичная стюардесса подходит к мужчине семитской наружности:
– Что вам принести: бокал вина или, может, джин с тоником?
Мужчина смотрит на часы:
– Не надо, мне скоро за штурвал садиться.
Берегите Родину, мать вашу
Если хотите быть всегда в форме – идите служить в армию.
Дружеский совет
Представляя себе Рабиновича, мы видим его за прилавком или в медицинском халате, рядом с кульманом в конце концов, но почему-то нам не кажется, что из него получится бравый вояка. Такое мнение бытует с давних пор, по всей Европе охотно рассказывали анекдоты про солдата Когана.
Фельдфебель ставит возле орудия новобранца Когана. Через некоторое время, обходя посты, фельдфебель обнаруживает, что пост пустой. Он находит солдата спящим в казарме. Фельдфебель орет на него и грозит трибуналом.
– Уверяю вас, ничего не могло случиться, – оправдывается еврей. – Когда вы ушли, я попробовал сдвинуть орудие, но оно даже не шелохнулось. Значит, сказал я себе, один человек орудие не утащит. А если придет много людей, то с ними я один все равно не справлюсь. Потому я и пошел себе спать.
* * *
Солдат Коган проходит мимо старшего офицера и не отдает ему честь.
– Почему вы меня не поприветствовали?
– А разве я вас знаю?
– Вы что – не видели, какие звезды у меня на плечах?
– А разве я астроном?
– Вы знаете, что вам за это будет?
– А разве я пророк?
* * *
Упражнения с оружием.
– Не так нежно, Коган! – разоряется сержант. – Вы ведь винтовку берете на караул, а не вексель к оплате предъявляете!
* * *
Учебные стрельбы. Фельдфебель:
– Коган, сколько вы еще собираетесь ждать, прежде чем нажмете на спусковой крючок? Это ведь винтовка, а не вексель. Здесь нету трех месяцев срока!
* * *
Раздраженный фельдфебель говорит новобранцу Когану:
– Знаете что, Коган? Купите себе пушку и стреляйте из нее, как хотите!
* * *
Фельдфебель обучает новобранцев:
– Считаю до трех, и вы бежите. Раз… два… Эй, вы там, Коган! Я же еще не сказал «три»!
– Ах, герр фельдфебель, но я догадался, что вы вот-вот скажете «три»!
* * *
Фельдфебель смотрит, как солдат-еврей в окопе закрепляет на руке филактерии, и кричит негодующе:
– Мы тут воюем, а он давление себе меряет!
* * *
Фельдфебель:
– Рядовой первого года службы Шмелер! Почему вас не было на церковной службе? Вы же по бумагам протестант.
– Извините, господин фельдфебель, но я диссидент.
– Как вы сказали – диссидент? Это что, масон? Знаете что, уж лучше я запишу вас в евреи!
* * *
Фельдфебель вызвал к себе новобранцев-евреев.
– Чем занимались на гражданке?
– Коммерцией.
– Запомните, господа новобранцы, – орет фельдфебель. – Я не выношу трех вещей: во-первых, новобранцев, во-вторых, коммерсантов и, в-третьих, евреев.
* * *
Два солдата-еврея в окопах. Поблизости разрывается мина, на них сыплется земля, град каменной крошки. Когда им удается кое-как выбраться из-под завала, Абрам спрашивает:
– Слушай, Мойше, кровь – желтого цвета? Тогда я ранен.
* * *
В воинской части идут классные занятия. Солдата Когана спрашивают:
– Что вы будете делать, если услышите команду: «Добровольцы, вперед»?
– Сделаю шаг в сторону, чтобы добровольцы могли выйти вперед.
* * *
Армейская часть окапывается. Коган старается изо всех сил, его окоп уже двухметровой глубины. Подходит офицер и говорит:
– Коган, зачем так глубоко? Ты же не увидишь неприятеля!
– А вы думаете, – отвечает Коган, – мне так интересно на него смотреть?
* * *
Новобранцы травят байки. Доходит очередь до Когана.
– Однажды я сопровождал своего дядю в Севилью и узнал, что там есть коррида. У меня не было денег на билет, но я нашел какую-то калитку.
Потом долго шел по коридору, наконец толкаю дверь – и оказываюсь на арене! А испанцы ненавидят евреев, как увидели меня, сразу выпустили быка. Я побежал со всех ног, а бык за мной. Вдруг зрители давай хлопать, кричать: оказывается, бык поскользнулся и упал, да так и не поднялся. Они поздравили меня с победой и вручили мне изрядную сумму…
– Коган, да ты герой! – с уважением говорит один из его товарищей. – Я бы наверно обо…ся!
– А на чем, ты думаешь, бык поскользнулся?
* * *
Фельдфебель записывает сведения о новобранцах.
– Глаза, – бормочет он, бросая взгляд на стоящего перед ним парня, и пишет: «голубые». Нос, – бормочет он, поднимает взгляд и записывает: «прямой». Вероисповедание? – спрашивает он затем.
– Иудей, – отвечает молодой человек.
Фельдфебель зачеркивает уже написанное слово «прямой» и вписывает над ним: «горбатый».
* * *
Кайзер Германии посещает лазарет. До конца войны остается немного. С некоторыми из раненых солдат кайзер вступает в разговор, обсуждает шансы на победу.
Католик считает:
– Я в победе уверен, ибо мы усердно молимся Богу и готовы отдать свои жизни за правое дело!
Протестант:
– У нас храбрые солдаты и талантливые полководцы, с нами Бог, и мы победим!
Еврей:
– Ваше величество, я не сомневаюсь, что победа будет за нами. Но послушайтесь моего совета, на всякий случай перепишите маркграфство Бранденбургское на имя жены.
* * *
Фельдфебель:
– Коган, у вас пуговицы на шинели не хватает!
– А что я могу сделать?
– Пришить!
– А чего я буду пришивать, шинель ведь казенная.
– Пока вы несете службу, она ваша!
– А если она моя, то кому какое дело, все ли на ней пуговицы?
* * *
Фельдфебель поймал Когана на нарушении порядка. Поставил его перед строем и спрашивает:
– Почему солдату нельзя с горящей сигаретой идти через казарменный двор? Коган:
– Ой, мне и самому интересно, герр фельдфебель: почему нельзя?
* * *
Фельдфебель отругал солдата Когана за то, что тот побежал в столовую, не убрав рабочее место. Тот оправдывается:
– Вам, герр фельдфебель, хорошо. Вы рот закрыли – и рабочее место убрано.
* * *
Офицер проводит с солдатами занятия по теоретической подготовке. На следующий день он спрашивает стоящего в строю новобранца Когана:
– Почему солдат должен всегда быть готов отдать жизнь за родину?
– Да, в самом деле, господин лейтенант, почему?
* * *
Перед боем приходит в часть офицер и торжественно говорит:
– Солдаты! Сейчас начнется битва: армия против армии, солдат против солдата!
Новобранец Коган:
– Вы случайно не можете показать мне моего солдата? Может, я с ним договорюсь по-хорошему.
* * *
Рота готова к атаке. Звучит сигнал, все устремляются вперед, только Коган бежит назад. Его перехватывает капитан:
– Неприятель – там, впереди!
– Но должен же я сделать разбег?
* * *
Рабинович приезжает в Израиль и идет в армию. Его направляют в авиацию и обучают прыгать с парашютом. Рабиновичу страшно, он просит у Бога отпустить все грехи и благополучно прыгает. На земле он докладывает командиру отделения:
– Запишите, что я прыгал два раза.
– Но вы же прыгнули только один раз!
– Нет, два. В первый раз и в последний.
* * *
Рабинович приезжает в Израиль и идет в армию. Его направляют в авиацию и вместе с другими новобранцами обучают прыгать с парашютом. На тренировке пилот кричит:
– Эй вы, олимы! Перестаньте прыгать, мы еще не взлетели!
* * *
Советские евреи совершенно не рвались в армию. По правде говоря, готовы были на все что угодно, только чтоб увильнуть от этого почетного долга.
Абрам вызван на призывную комиссию. Он не хочет служить и спрашивает у друга Мойше: не посоветует ли тот что-нибудь, чтобы комиссия признала его негодным?
Мойше говорит:
– Если у тебя не будет зубов, тебя точно признают негодным! Ведь ты не сможешь есть солдатскую пищу.
* * *
Абрам пошел к зубному врачу и с большим трудом уговорил его вырвать ему все зубы.
Несколько дней спустя Мойше встречает злого, мрачного Абрама. Тот с ходу напускается на него:
– Хороший же совет ты мне дал, придурок!
– А чем ты недоволен? Тебя же признали негодным!
– Да. Но из-за плоскостопия.
* * *
Дело было в девяностых годах двадцатого века в Украине. Город уточнять не буду. В призывной комиссии был врач, известный тем, что за взятку всего в сто долларов объявлял негодным к военной службе еврейских юношей, которым часто приходилось в армии несладко. Происходило это следующим образом. Призывник говорил: «Доктор, у меня геморрой!» Врач осматривал призывника, вытаскивал спрятанную у того между ягодицами сотенную купюру и говорил: «Не годен!»
У одного парня было всего пятьдесят долларов. Он надеялся, что врач удовлетворится и этим. Врач нашел купюру, посмотрел на нее и сказал: «Годен!»
– Доктор, – взмолился еврей, – у меня же геморрой!
– Да, – буркнул врач, – но слишком мелкий…
* * *
Молодой Кацнельсон не хочет служить. Он приходит к военкому и предлагает ему взятку. Сторговались на пятистах долларах.
– Только сюда мне их не приноси, – шепчет военком. – Встретимся ночью, на кладбище, в полнолунье.
Не то чтоб парень хотел идти ночью на кладбище, но делать нечего. Пришел и видит: сидит военком на кресте, совсем голый, но в фуражке. Он деньги взял, в фуражку положил, потом с креста слез и говорит:
– А давай потанцуем под луной, раздевайся!
Страшно парню, но в армию уж очень не хочется. Разделся он, покружился с военкомом между могил. Потом военком снова залез на крест и говорит:
– Иди, завтра на комиссии встретимся.
Приходит Кацнельсон на комиссию, его быстро прогоняют по всем пунктам и говорят: «Годен!»
– Как годен?! – в ужасе спрашивает парень.
– Так, годен! – невозмутимо говорит военком.
– Как годен?! Я же дал вам пятьсот долларов.
– Какие пятьсот долларов?! Когда вы мне их давали? – в свою очередь кипятится военком.
– Ну как же?! Вчера ночью, на кладбище!
– Вы хотите сказать, что я вчера ночью был на кладбище?! И что я там делал?
– Как что! – орет призывник. – Я пришел, вы сидели на кресте, голый, в одной фуражке. Взяли у меня деньги, спрятали в фуражку, а потом я тоже разделся и мы с вами вместе танцевали вокруг могилы!
Тут военком строго смотрит на врача. Тот машет руками:
– Не годен! Не годен!
* * *
В глухой деревне стоит памятник неизвестному солдату.
Приезжает экскурсия.
– А вы действительно не знаете, кому этот памятник?
– Почему, знаем.
– Кому?
– Хаиму Рабиновичу.
– А почему он называется памятник неизвестному солдату?
– А неизвестно, был ли он солдатом!
Встречаются как-то друзья евреи после долгих лет разлуки, глядят – у Абрама руки нет.
– Абрам, ты что, на фронте был, руку потерял?!
– Да нет! В армию тянули… оторвали…
* * *
Коган в чем мать родила стоит перед врачом призывной комиссии. Тот командует:
– Повернуться! Наклониться! Годен.
Коган возмущенно:
– Что, стыдно сказать мне такое в лицо?!
* * *
– Абрам, почему тебя не взяли в армию?
– Из-за зрения. Вот ты, например, видишь гвоздик? Вон там!
– Где?
– Ну вон там!
– Да где? Не вижу…
– Да вон!
– А… Вижу!
– А я – нет.
* * *
Рабиновичу удается убедить врача в том, что он почти слепой. Получив освобождение от воинской службы, он прямиком направляется в кино. Купив билет, садится в один из последних рядов и вдруг видит рядом с собой того самого врача. Другой бы растерялся, но Рабинович спокойно спросил:
– Девушка, я правильно сел в автобус – мы едем на Пушкинскую?
* * *
Милиционеры обыскивают дома в поисках призывников, уклоняющихся от службы в армии. Старик Рабинович нервничает и просит семью спрятать его в погребе.
– Тебе-то чего бояться, в твои-то годы? – успокаивает его жена.
– Да? А генералы в армии уже не нужны?
* * *
В принципе, в армии Когану были не шибко рады, но тут-то и проявлялась наследственная живучесть его предков, сорок лет скитавшихся по пустыне.
Обойдя своих товарищей, Коган устраивался на самом теплом местечке, еще и норовил провернуть какой-нибудь гешефт, по своему обыкновению.
* * *
Когда Когана берут в армию, он говорит, что хотел бы служить во флоте.
– А плавать вы умеете?
– Плавать?! У вас что, кораблей нет?
* * *
Призывника Когана спрашивают, где он хочет служить.
– В ПВО хочу, в ПВО! Возьмите меня в ПВО, пожалуйста!
На него смотрят с подозрением – уж не работает ли он на вражескую разведку.
– А почему вы хотите служить в ПВО?
– А я возле аэропорта живу. Пожалуйста, возьмите меня в ПВО!
* * *
– Призывник Коган, где вы хотите служить?
– В Генеральном штабе!
– Вы что, идиот?
– Ой, ну я не знал, что это обязательно…
* * *
– Коган, вы любите Родину?
– Конечно, люблю! От всей души.
– А вы готовы отдать за нее жизнь?
– То есть?
– Ну, умереть за нее вы готовы?
– Вы меня, конечно, извините, но кто же тогда будет любить Родину?
* * *
Рядовой Кац жалуется командиру отделения: у него из тумбочки украли кусок сала. Командир выстраивает отделение и спрашивает:
– Кто украл у товарища сало? – И тут хлопает себя по лбу. – Но послушайте, евреи же не едят сало!
– Оно у меня не для еды, товарищ командир. Когда мы делаем марш-бросок и я мозоли натираю, то смазываю эти места салом.
Тут выходит вперед дневальный и докладывает:
– Товарищ командир, рядовых Петренко и Сидоренко рвет!
* * *
В полк должно прибыть пополнение – три молодых лейтенанта. Утром появляется первый лейтенант: форма сидит как с иголочки, чисто выбрит.
– Товарищ полковник! Лейтенант Иванов!
– Куришь? – спрашивает полковник.
– Никак нет!
– Пьешь?
– Никак нет!
– С женщинами путаешься?
– Что вы, товарищ командир, у меня есть невеста на родине!
– Комсоргом в третью роту! – командует полковник.
К обеду перед полковником стоит второй лейтенант. Форма помятая, трезв вроде, но глаза красные.
– Товарищ полковник! Лейтенант Петров!
– Куришь? – спрашивает полковник.
– Так точно!
– Пьешь?
– Случается.
– С женщинами как?
– Все в норме!
– Командиром в третью роту!
После отбоя кто-то громко стучит в ворота части. Полковник выглядывает в окно, видит – въезжает машина, из нее вылазит какой-то плюгавый лейтенант. Форма перешита, а ботинки и вовсе с «гражданки». Он кое-как вытягивается и докладывает:
– Лейтенант Коган. Товарищ полковник! Бабы и водка в машине, можно ехать на рыбалку!
– О, замполит приехал! – радуется командир.
* * *
Идут по пустыне русский и еврей. Русскому делать нечего, так он от тоски анекдоты про евреев рассказывает. В конце концов еврей не выдержал, говорит:
– Иван, не рассказывай больше анекдотов про евреев, а то я тебе воды не дам.
– Ладно, не буду.
Пять минут проходят в полном молчании. Потом у русского опять зачесался язык:
