Текст книги "Если в сердце осколок чужой души (СИ)"
Автор книги: Юлия Танюшина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 27 страниц)
Архимаг похоже не покидал того самого кресла, где мы беседовали накануне вечером. На столе перед ним красовалось несколько бутылок гномьего самогона. Не думала, что демон в таком возрасте будет употреблять подобное пойло, но убивает оно точно наповал. Но и этого не хватило, чтобы сломить старого демона, он мутным злым взглядом сверлил кипу бумаг на столе, таким же взглядом он удостоит и меня, даже не здороваясь. Не торопясь, я сплела заклинание очищения и отправила активированную печать лечить мага. Как ни крути, забытье не выход, особенно когда не можешь найти в него вход.
Заклинание впиталось, распадаясь на белые искорки, Тациратус закашлялся. Видеть старика в таком виде было не только неприятно. Было и больно, и обидно от того, что он потерял стольких дорогих ему существ. Вспомнив только, что его сын с невесткой и внуком пострадали от рук сиатинцев, на сторону которых переметнулся Кей, меня передернуло – это действительно горько.
Заклинание, наконец, вошло в полную силу, чтобы работать в организме на максимуме, потихоньку очищая тело старика от токсинов, правда, несколько медленнее, чем я ожидала. Все-таки не рассчитала с количеством действующей силы. А выпито было чересчур много. Архимаг снова закашлялся и закрыл глаза, прислонив морщинистую руку ко лбу. Через минуту, Тациратус уже осознанно обвел свой кабинет глазами.
– Милейна? – удивления в его голове не было, только что-то такое печальное, будто хороших новостей от меня не ждут.
– Я это. Я, – кивнула, сплетая еще заклинание от головной боли, выпустив его сразу, как только засветился готовый узор.
– Узнала, что хотела?
– Узнала, и хочу поделиться, – я вежливо улыбнулась, желая показать, что не отстану и буду надоедать, пока он меня не выслушает.
– Как всегда, неугомонная, – пробубнел Тациратус. – И когда только успокоишься?
– А как замуж выйдет, так сразу и успокоится. Как шелковая будет, – рыкнул Грев.
– И ты тут, – вздохнул архимаг. – Подвел нас твой братец, да? Не ожидал от него такого. Не ожидал…
– У меня есть несколько достаточно важных соображений, – я хмуро глянуло на излишне помятое лицо старика. – И пара очень важных вопросов. А времени у меня до вечера.
– Что ты хочешь от меня, говори сразу, – отмахнулся маг. – Катарина в бешенстве… Я все еще не могу до конца осознать новость… Он же мне родный был, с пеленок растил. Как Грева не стало…
– Я понимаю ваши горе и печаль, и что вас выворачивает от избытка чувств. Но еще вот какое дело… Насколько бы вы серьезно оценили покушение на Диметрия? Это очень важно. И каковы сводки из пустошей об убийствах? Кого из демонов убивают? Да и…
– Милейна, ты не могла выспросить это вчера у своего дер Баррэа?
– Я еще успею спросить, – увильнула я от ответа. – Мне нужно ваше личное мнение. Что вы не знакомились с отчетами и не имели разговоров с магами и императором, я не поверю.
– Вот все-то тебе надо, – сморщился архимаг и стал кастовать заклинание. Произошло это настолько быстро, что я даже не успела проследить заполнение узора энергией. На столе появился кувшин кофейры, пара чашек и корзинка с пирожками.
– Это чтобы скрасить беседу? – я с удовольствием вдохнула такой приятный пряный аромат.
– Ты ведь тоже не ела, не так ли? – мой желудок жалобно уркнул, подтверждая вопрос, я даже забыла, что еще хотела предупредить о леди Катарине.
Не церемонясь, я плюхнула кофейры в обе чашки и подхватила пирожок. Сдоба была свежей, небось, умыкнул с кухни первую партию у кухарки.
– Ты права, я тоже искал нестыковки. По началу, мы все взволновались. Покушение на императора, кто посмел? Поймали, но он самоустранился. Никакие маги не смогли добиться от него, пытались выйти на связь с духом, все бесполезно. Усилили охрану, провели расследование, потому я так внезапно и отбыл в Карамрант. Оставлять Диметрия без поддержки было немыслимо. Кто ж знал, что в доме моей родни, – Тациратус сплюнул, – могут так поступить с гостем.
– Ну, такая родня, вы не виноваты, – я развела руками. – А дальше что? – я надкусила пирожок, наслаждаясь сладким вкусом ягодного варенья.
– А дальше получилось затишье. Правда, все кажется мне, какое-то оно подозрительное, будто перед бурей. Ни единого убийства в жертвенном кругу в империи найдено не было. Всех кто был вхож во дворец, проверили, в том числе и магически. Ни единой зацепки, – архимаг сделал несколько больших глотков из своей чашки.
– А это значит, что лазейку вы не нашли и покушение повторится, – закончила я мысль архимага. А потому нечего тут упиваться в дымину гномьим самогоном. Нужно как следует все обдумать и проработать план защиты.
– Ох, еще меня ребенок не учил…
– Еще не учил, – кивнула я, кусая пирожок. – Так я, собственно, к чему веду. Сдается мне, покушение будет сегодня. Если все так, как мне думается, в виду всех последних событий и новостей, то покушение как-то связано с ковеном. Вы ведь не будете отрицать, что ковен магов сотрудничает с храмовыми жрецами луноликой. И судя по всему уже достаточно давно. Я бы даже предположила, что к войне у Таккатских гор они приложили свою длинную руку. Кстати, думается мне, Катарина так же связана с ковеном. Подумайте и об этом тоже.
Ахимаг нахмурился, поджав губы, но глаз не отвел. Да он и без моих слов все сам прекрасно понял. А вот я не смогла выдержать этот печальный взгляд и снова потянулась за сдобой.
– Так вот, – прервала я напряженную паузу. – Тот ритуал, что задумали провести жрецы, он особенный. Один из послушников случайно проболтался, что жертвенный ритуал в храме уже был и новый будет только через некоторое время, так как жертв было достаточно, поэтому он не ожидал меня, будущую жертву, встретить в храме.
– А вот с этого места поподробнее, – перебил меня Тациратус.
– А что подробнее? Так и сказал, – я пожала плечами и отхлебнула их чашки. – Вот потому у меня и закралась мысль, что ритуал не будет никоим образом связан с жертвой. Ведь если нужна была жертва, меня могли сразу же распять в любом жертвенно круге, или положить на любой из жертвенных алтарей. У них их оказывается очень даже много, в подземельях. Но ведь могли же прямо у оврага, где меня скрутили. А что? – я невинно хлопнула глазами на порицающий взгляд архимага. – Причем на мне в тот момент висело проклятие, гадкая какая-то штука, и по словам моего пленителя, штука весьма опасная, – теперь архимаг ловил каждое мое слово крайне внимательно. – Кроме того, он меня избавил от этого самого проклятия. Не мне вам рассказывать, что это требует немалых усилий и изрядное количество магической энергии. Если проклятие смертельно опасное. А оно таковым и было, – я невольно вздрогнула, вспомнив, как меня корежило и выворачивало от дикой всепоглощающей боли.
– Да, действительно. Странно… – кивнул Тациратус на мои доводы. – И что дальше?
– Был кто-то еще рядом. Я не могла рассмотреть, но думаю, кто-то из старших жрецов. Он то и сказал, когда будет ритуал и что мной можно распоряжаться до ритуала, как угодно, но я обязательно должна остаться жива и без видимых увечий, – архимаг нахмурился еще сильнее.
– Меня не собирались убивать, меня собирались отдать в чертог богини живой, – выставила вперед указательный палец, добавляя эмоциональный окрас своему умозаключению, и принялась за пирожок, который все никак не могла начать есть, потому что бесконечно говорила.
– Вот как. Это плохо. Если отдать в чертог тебя живую, и ты последняя из многоликих… Как-то это связано, не находишь?
– О, шовшем жабыла, – пробурчала я с набитым ртом и скорее проглотила его содержимое. – Да-да. Так как ритуал особый, я думаю, с этим связаны и какие-нибудь ожидания величайшего благословления, просветления и прочей лабуды, а так же их собственный сакральный смысл. Но это я еще выясню. То, что меня беспокоит: если они ожидают благословления от луноликой этой ночью после ритуала, то все кто связан с культом, будут считать, что благословлены. Я думаю, сегодня будет еще одно покушение на Диметрия. Ковен не упустит такой шанс, будучи благословленным самой Сиатой, – я быстрое доела остаток пирожка и схватила чашку.
– Ну, это они хорошо придумали, там мы их и поймаем, – угрюмо проговорил Тациратус, задумавшись. – Как я упустил этих мерзавцев… Ну да ладно, с этим уже ничего не поделаешь, только переловить и казнить, – взгляд архимага наполнился болью, я на секунду подумала, что ему будет тяжело привести приговор в исполнение над Катариной. – Чем будешь занята ты? – поинтересовался архимаг. – Ты ведь главная виновница торжества, так сказать. Тебя постараются забрать в храм всеми силами.
– О да, уже думала об этом, – я кивнула и отставила чашку. – И у меня уже назрела масса вопросов. Мне надо бы спросить кое о чем Сейгара, потом я планировала забежать в гости к Ургу, а уж потом снова посетить Дариана, – на упоминании имени демона я почувствовала, как щеки налились румянцем. – Вот тут, кстати, мне бы камешек телепорта…
– Значит, все же невеста демона? – уточнил маг, взглянув на брачный браслет.
Невеста демона… Повторила я про себя эти слова. Сиата ведь тоже была невестой демона, подумалось мне. Так же, как и я. Это мысль. Мне кажется, я даже просветлела лицом. Все взаимосвязано, насовсем, накрепко, только бы успеть найти все эти ниточки. Я должна все понять. Если Сиата отдала часть своей души на перерождение, а часть ее осталась во мраке тюрьмы, в которую ее заперли жрецы. Нужен тот, кто принял в себя осколок ее души. Я же многоликая, я могу узнать. Мне бы только добраться в Лес Времен. Вот только времени ждать нет. Все равно к Ургу собиралась с вопросом. И все с тем же. Могу ли я зайти в Бездну физическим телом? Теперь мне не просто надо знать, мне надо войти. И если найду воплощение одного бога, тот почувствует другого. Кто-то мне это уже говорил. Или что-то подобное. Точно, многоликая может помочь отыскать Тамерлана. Есть такое поверье, значит, не с пустого места…
– Милейна, я уже боюсь твоих рассуждений, – рыкнул обеспокоенный кирин.
– Грев, мне кажется, что я брожу где-то совсем рядом с разгадкой, – я поставила чашку и потерла щеки, не обращая внимания на мага, что внимательно следил за каждым моим движением.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Тациратус.
– Рассказывать и объяснять это очень долго, – протараторила я, все еще цепляясь за свои размышления. – Я последний ребенок, рожденный многоликим. Даже не знаю, радоваться этому дару или нет, вот правда… – я хмыкнула сама себе. – Провидицы не видели на много лет вперед появление подобного ребенка, и потому решили, что я могу стать последней. У жрецов Сиаты была одна из сестер – Марея. Значит, они все знали. Они думали, как решить свою проблему, и ничего лучше не придумали, чем отдать меня заживо в ту же тюрьму, где томится их богиня. Чтобы я, так как и она, не могла переродиться. Только вот богиня смогла отдать осколок своей души, а я не смогу. Поэтому есть у меня идейка одна, может и выгорит. Но к алтарю мне все равно надо – Грева освободить я смогу только там.
– Столько информации, ты меня поражаешь. Как ты умудряешься в короткие сроки вляпаться во столько неприятностей, распутать невероятные загадки, предугадать, возможно, переворот в империи, да еще и услышать богов. Ты воистину самый непоседливый студент во всей истории моей преподавательской деятельности, – спокойно и вместе с тем изумленно проговорил Тациратус.
– Нет, вы точно мне льстите, – улыбнулась я смущенно и хлопнула ресничками, так наивненько. – Была бы моя воля, сидела бы по тихой, да училась себе спокойно. А тут, то ключи с феями, то жрецы с ритуалами, то драконы с камнями. И все на мою голову, заметьте. Причем сами. Будто на мне стоит большой указательный знак «Ищу приключения!»
– Горе ты луковое, – покачал головой архимаг. – Камень я тебе дам, перенесет в холл академии, заряжен на два раза, так что используй с умом или заряжай сама.
– Это просто отлично, – я хлопнула в ладоши.
– Может еще что надо? Зелья какие, амулеты? – поинтересовался архимаг.
– Зелья? – переспросила я, задумавшись. – Нет, я куплю необходимое в лавке Мартинеля, у меня так и скидка имеется, между прочим. А вам еще бы проверить всех преподавателей на причастность к «работе» ковена. Так что будьте осторожны, как бы и вам сегодня ночью не пришлось отбиваться, – сказала я внезапно посетившую меня мысль и ужаснулась оттого, что не подумала об это раньше. А ведь такое вполне возможно. Архимаг сам говорил, что давненько мозолит глаза магам из ковена.
– Что-то в этом есть, – архимаг задумался. – Ну что ж. Тогда их ждет большой сюрприз, – и так гаденько улыбнулся, что мне стало жаль всех, кто сделает хоть попытку посягнуть на жизнь и здоровье старого мага. Да и отмстить демону явно захочется этим гадким магам, которые так бесцеремонно втянули его семью в авантюру против власти императора.
– В общем, сказала все, что хотела. Я пойду к Сейгару. Грев, если хочешь, побудь здесь еще немного…
– Да, я вернусь к тебе… чуть позже, – прорычал кирин.
Я кивнула и вышла, давая возможность и время, двоим родным душам поговорить. Возможно, сегодня они видятся в последний раз. Да не возможно, а – скорее всего. Только бы у меня все получилось.
К Сейгару на чердак я влетела быстрее ветра. Стук разносился на всю башню, через минуту дверь отворилась, на пороге стоял злой спросонья демон.
– Чем обязан, моя леди? – злобно спросил он, но подвинулся, давая пройти, чем я незамедлительно воспользовалась.
– Оставь все эти хитрости этикета, сейчас перед тобой твой студент, ты вообще разницу видишь?
– Вижу, – кивнул демон и пошел умываться.
– Чего не спишь, студент? – крикнул Сейгар из-за ширмы, сквозь шум воды. – Или твои исследования вместе с демоном завершились, и ты решала рассказать мне о том, кого тинтур благословил на брачный союз с тобой?
– Ну, чего скрывать, – действительно чего, если есть вариант не пережить эту ночь. – Первый мой жених. Вот кстати забыла у него полюбопытствовать, он сразу понял про тинтур – что наш поцелуй был благословлен этой магией, или его уже потом догнала мысль жениться? – подумала я вслух. – Хотя, он говорил что-то про гипнотизирование, может, он и не знал всех возможностей этого растения. Спрошу, все равно собиралась увидеться с ним немного позже.
– Ты сегодня чересчур откровенничаешь, – сделал замечание наставник, спустя десяток секунд вышедший из-за ширмы, уже бодрый и свежий. – Рассказываешь все без утайки, раньше ты не стала бы так себя вести. Признавайся, что у тебя на уме, – брови Сейгара медленно но верно сползли к переносице.
– Ну-у-у. Вот не интересно даже. Сразу понял, что в моей голове что-то зреет, – протянула я и прошла к креслам, что стояли возле камина. Сейчас там лениво горели поленья, оранжевые языки пламени вгрызались в дерево с тихим треском, это, как ни странно, очень умиротворяло. Я только уверилась в правильности своего решения.
– Сейгар, скажи, а по летописям Асгарота, когда Тамерлан ушел? – спросила я, извернувшись и выглянув из-за спинки кресла, наблюдая, как демон идет ко второму креслу.
– Почему в тебе родился интерес к этому вопросу? – спросил он деловито, пока усаживался в кресло, я тоже повернулась к огню и вытянула ноги.
– Ты знаешь, бытует одно мнение, что из Асгарота он ушел до войны с Сиатой. Но есть еще другая история, что ушел он после войны. Говорят, это он поспособствовал бегству одного из кланов первых демонов в Бездну междумирья. Вот мне очень важно знать. Когда он ушел? – я глянула на демона, ожидая серьезного разговора, но тот спокойно наблюдал за огнем, и думал о чем-то своем.
– Да было дело, ушел. Но главы кланов, посовещавшись, решили объявить, что пропал без вести. Не смог смотреть, как его дети и дети его возлюбленной льют друг другу кровь. Кое-как был подписан мирный договор. Тогда-то и появился запрет на смешанные браки между эльфами и демонами.
Один из кланов ушел, это правда, все упоминания о нем стерты из летописей, так завещал Тамерлан. Никто не знает, кто это был, а наши предки не рассказывали. Это осталось тайной. Но миров, где существуют дети хаоса не мало. Создал ли эти народы Тамерлан или другой бог, рожденный Мильей, мне неведомо. Богов созидающих миры в Великом Сплетении ведь тоже не мало.
– Расскажи, как он ушел, это тоже важно, – попросила я, не отрываясь от созерцания огня в камине.
– Нашла время заняться образованием, – хмыкнул демон.
– Учиться никогда не поздно, и не рано тоже, – важно кивнула я. – Говори, – сглотнула я в ожидании, что-то подсказывало, что сейчас мне в руки упадет еще очень важный кусочек мозаики.
– Сейчас припомню, – Сейгар задумался на несколько секунд. – «Пусть закончилась война страшная кровавая, в которой гибли непомерно дети, богами рожденные. Пусть снова осветили тела небесные земли священные и жизнь продолжилась. Плыл плач горестный над пустынями хаоса, да выедал тоску на сердце бога-демона. Не выдержал он гнета того тяжелого, да распрощался в раз со всеми кланами. И шептал он слова завета, и слышал сердцем его демон каждый, оставаясь в мире отчем, чтобы возродить былое величие. Распростер тогда демон-бог руки, да разверзлись пред ним врата мраком полные. И шагнул он в них без тени страха или радости, да не вернулся боле к детям своим».
Сейгар говорил ровно, спокойно, но сквозило что-то в этом сказании грустное, как, наверное, и в любой другой печальной истории.
– Спасибо, ты даже не представляешь, как сильно ты мне помог. Скажи отцу, что ты молодец, – я подскочила с кресла под удивленным взглядом Дорейка и быстро покинула чердак.
Вот она! Вот она зацепка. Радостная я бежала обратно, заскочив к себе в комнату. Было у меня чувство, что я виновата перед своими друзьями, особенно перед Оливией, которая сильно переживала за меня. Особенно теперь, когда во мне укоренилась уверенность, что именной камень с моей стороны не работает должным образом и лисичка стала переживать в разы больше. Собравшись с духом, я быстро писала, пока не изволила передумать. О том, как счастлива была подружиться с ней, что она мне стала родной душой, и я ее очень люблю. Что желаю счастья им с Аморилом, и деток здоровых, чтобы Роднош с Изабеллой не проедали молодым плешь. Чтобы все удалось в жизни. Попросила извиниться перед всеми, если они обижены на меня. К письму приложила несколько крупных камней в качестве свадебного подарка. Они исчезли, едва коснувшись бумаги, та свернулась, запечатываясь магией. Но отправлять письма я не стала.
Теперь же я неслась в кабинет Тациратуса, чтобы захватить Грева с собой и отдать свиток архимагу. Не откажет же он мне в просьбе передать послание, если я не вернусь? На улице уже рассвело, через высокие стрельчатые окна коридоры, имеющие выход на улицу прекрасно освещались. Я задумалась, учитывая зимнее время, скоро учебный час, значит, лавка Мартинеля откроется примерно через два часа. Долго. Браслет Дариана на руке потеплел и внезапно стал очень горячим. Проснулся? Я поежилась, надеюсь, он меня поймет.
– Снова ты, – Тациратус уже привел себя в порядок, да и кабинет успел чуток преобразить.
Тяжелого амбре после распития медвежьей дозы гномьего самогона не было и в помине, а сам маг, бодр и свеж, уже занимался делами. Грева нигде не было. Я замялась в нерешительности, спрашивать или нет.
– И где?.. – повисла неловкая пауза.
– Грев сказал, пойдет к тебе, – удивленно ответил Тациратус
«Я тут, – сразу же нашелся потерянный кирин. – Прощаться очень тяжело, правда?»
– Значит, мы с ним разминулись, сейчас позову его. Да, и у меня будет к вам просьба, – подошла и оставила свиток на столе. – Если я не вернусь, отдайте Оливии, – Тациратус внимательно посмотрел мне в лицо, но и к этому я была готова, выражая полную невозмутимость. – Доброго дня, я, пожалуй, пойду.
– Стой Милейна, – я уже успела развернуться к двери, как Тациратус остановил меня. – Свиток передам, но надеюсь, что этого не понадобится. Есть еще соображения по поводу осколков душ. Что-то в этом меня насторожило и не могло успокоить после нашего разговора, уже хотел писать тебе, как сама явилась.
– И?
– Хорошо, сразу к делу. Раз ты почувствовала раскол души Сиаты, скорее всего у Тамерлана тоже есть такой осколок. Боги обручились по закону первых богов, отца и матери, а значит, отделив часть своей души, богиня заставила и возлюбленного сделать так же, то есть хотя бы один осколок души Тамерлана был точно. Я не знаю, что ты задумала. Но, думаю, тебе важно знать любую мелочь.
– Вы были правы. Это новость на вес золота! – радостно воскликнула я. – Нет, это алмазные копи. Спасибо. Я ушла. Если завтра не вернусь, не поминайте лихом, – я выскочила за дверь под ругательства архимага и обещания обрушить на меня все кары небесные, если только посмею не вернуться.
– Куда теперь? – тигр материализовался и засеменил рядом, скрываться больше не имело смысла.
– Сейчас к Мартинелю, лавка закрыта, но надеюсь, он не обидится, если я завялюсь к нему во время завтрака. На самом деле я надеялась как можно больше отсрочить встречу с Дарианом, если он вдруг сейчас решит навестить меня в академии, то уже не застанет, а у меня будет еще чуть-чуть времени, на то чтобы взять себя в руки.
Город уже проснулся и кипел утренними заботами. Лавки открывались одна за другой, морозы вовсе не пугали их хозяев. Укутавшись в плащ что так заботливо захватил кирин, я быстро топала по дороге в западную часть города. Кажется, я слишком привыкла к невидимой помощи пушистого друга. Белые сугробы переливались и сверкали, не смотря на то, что солнышко так и не вышло, спрятавшись в мягкую перину туч, обещающих сбросить еще снега на головы живущих где-то внизу. Если так дело пойдет, дворовые не будут успевать расчищать улицы.
Скорым шагом направлялась к целительному дому. Дорога была мне знакома, два практики подряд и довольная чета целителей, это не шутки. Здесь было намного красивее, чем в центральной части города. За коваными ажурными заборами угадывались заснеженные сады, сбросившие на зиму свои зеленые одеяния. Только оранжереи выделялись яркими пятнами на фоне белого покрывала.
Думать о чем-то мрачном совершенно не хотелось. Я постаралась вымести из головы все мысли, чтобы просто насладиться прогулкой, кто его знает, как все сложится ночью. Так что, хотелось просто полюбоваться природой, и не вспоминать, что и двадцатый день рождения прошел мимо меня. Даже наедине сама с собой не смогла его отметить, как сделала это прошлые пару лет. А двадцать первый могу уже и не встретить.
Кирин молча шел рядом, и если я старалась ни о чем не думать, то по Греву было видно, что его давит груз мыслей. Прощаться действительно тяжело. Может, поэтому я и сбегаю, не сказав прощальных слов. Чтобы было легче на сердце, чтобы оставалась надежда, что я еще вернусь. У Грева же было несколько по-другому. Его ждало освобождение. Не одну сотню лет ему пришлось томиться в заточении, его душа заслужила идти дальше по пути жизненного круга. Но встреча с близким ему демоном стала для него особой, потому, вероятно, ему грустно.
Мартинель действительно не спал, и застала я супругов за столом, отчего мне стало неловко, и я чуть зарумянилась. Благо вовремя опомнилась, что я в облике Миэля и поклонилась. Кирин благополучно спрятался в моей сумке, дожидаясь, пока я выйду на улицу.
– Мессир Мартинель, мадам Карияла. Я прошу простить меня за ранний визит, но мне очень необходимо срочно приобрести несколько эликсиров, времени на приготовление у меня нет, ждать я тоже не могу. Прошу простить меня, я оплачу штраф за беспокойство, если то потребуется.
– Ох, – вздохнула целительница. – Миэль, ну что за глупости, если это так важно, как мы можем отказать. Правда, дорогой? – аптекарь кивнул, поднимаясь из-за стола.
– Вы ни разу не подвели меня, значит, и я не могу подвести вас, – важно произнес он и направился к двери, поманив меня за собой, его супруга пошла следом, и я естественно тоже. – Кроме того за всегда поручался архимаг, а его доверие весьма высоко ценится.
– Вы не представляете, как вы меня выручите, – только и проговорила я, на душе стало немного легче, а к архимагу появился еще один вопрос. Но это потом, а пока все шло по задуманному.
Лавка встретила темнотой и запахом трав, что были развешены пучками под потолком в рекламных целях. Те, что продавались покупателям, всегда были тщательно упакованы, чтобы не потерять своих свойств. Но запах напомнил мне безмятежные былые летние деньки, я улыбнулась.
– Итак, что вам требуется, молодой эльф? – серьезно спросил Мартинель, хлопнув в ладоши, под потолком зажглись магишары.
– Я не могу сказать точное количество, но несколько эликсиров восстанавливающих жизненные силы, физические, думаю, до пяти штук может хватить. Противоядие, как минимум два, желательно сильное, действующее против как можно большего количества ядов. Обезболивающее, штуки три.
И что-то для восполнения магического резерва, думаю, с десяток.
– Все это к счастью у меня есть, последних правда будем немного меньше заявленного количества. Неужели вы снова направитесь на охоту? Слышали, что летом вас перенаправили на практику с лучшей командой охотников.
– Да, но это отдельное задание и не мне вам говорить, я иду инкогнито. Времени на подготовку почти нет, а в вас, я уверен, как в очень добросовестном человеке.
– Это лестно, право слово, – довольно улыбнулся Мартинель. – От меня никто ничего не узнает, как и от моей супруги, можете быть уверены. Этот дом умеет хранить тайны. И раз так, хорошо, что вы пришли к нам пораньше, пока нет работников.
– Вот возьмите оплату, – я протянула заготовленный топаз, достаточно крупный, чтобы покрыть расходы на покупку. – К сожалению, не успел выменять на деньги.
– Что вы, это будет много, – возразила Карияла.
– Это за беспокойство, – улыбнулась я, наблюдая, как ловко и споро аптекарь собирает мой заказ.
Эликсиры упали в сумку, Грев тихонько рыкнул, одобряя пополнение запаса. Откланявшись, я поторопилась. Теперь следовало найти зеленого дракона и пристать с вопросами к нему.
Грев снова материализовался, прохожие все чаще встречались на заснеженных улицах, вниманием нас не обделял почти никто.
– Может, все же спрятался бы? – задумчиво спросила я.
– Не думаю. Так я быстрее смогу действовать, в случае нападения, – возразил Грев.
Я шагала, то и дело, петляя по кварталам, вспомнить дорогу в дом Урга оказалось не так и просто. Один только квартал Увеселений пришлось пересечь раза три, чтобы правильно выбрать направление, ведь свой путь со Змеем мы начинали именно отсюда.
– Да, весело было. Кто ж думал, что встретим дракона в борделе, – хмыкнул кирин, сдерживая смешок.
– Ага, незабываемый день, – кивнула я. – Когда бы я еще целовалась с куртизанкой под пристальным взглядом Дариана? – я сама едва сдержала смешок. Все это сейчас казалось невероятно смешным. А тогда чуть не рыдала.
Весь остаток дороги мы смеялись с Гревом, вспоминая совместные приключения. Оба понимали, что этот день может стать последним, и оба решили не горевать об этом, чтобы отпустить друг друга с легким сердцем.
