Текст книги "Сказки должны кончаться свадьбой (СИ)"
Автор книги: Юлия Стрельникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)
Часть вторая
Чужие правила
Глава 1
Смех Марики оттолкнулся от стены серебряными колокольчиками и взметнулся над улицей высоко в небо, вторя птицам. Она тряхнула темными кудряшками и торжественно поскакала на левой ноге вдоль забора, где во ‘дворце’, старательно начерченном палкой на влажной земле, лежали так удачно брошенные ей камешки. Иан, который был занят тем, что болтал ногой, сидя как раз на этом самом заборе и не обращал на девчоночьи игры никакого внимания, видя такое дело, прицельно плюнул в ‘задаваку’. Но, как это часто бывает, промазал, и замечательный во всех других отношениях плевок пропал втуне, потому что Марика сосредоточенно продолжала прыгать вдоль забора, не обратив на Иана никакого внимания. Он еще мгновение хмурился, огорченный неудачей, а потом протянул руку, и сорвав с ветки рядом недоспевший еще персик, вгрызся в него, заедая огорчение, щедро предложив мне вторую половину фрукта. В детстве недоспелые плоды намного соблазнительнее уже созревших. Косточку Иан швырнул все в ту же Марику.
Последний день детства. Я много раз пыталась вспомнить его или забыть окончательно – счастливый беззаботный миг моей жизни, но он то возникал отрывочными вспышками воспоминаний, то утекал туманом сквозь пальцы, оставляя лишь смутное ощущение радости и щемящей грусть утраченного.
Обычно взросление приходит к людям постепенно, как сиреневые сумерки, незаметно сгущающиеся до тех пор, пока не превратятся в глубокую лиловую ночь. Я же могу назвать время когда, кончилось мое детство с точностью до часов. И даже волшебный сон, который окружил меня сейчас со всех сторон, не позволял до конца забыть об этом. Дивное видение, в котором я была маленькой, а мир вокруг – дружелюбны и необъятным.
Я знала, что скоро Марика доберется по последней дорожке до ‘дворца’ и мы убежим на море до самого вечера, ловить крабов и бросать плоские камешки, сидя на огромных валунах. Сделаем вид, что забыли про обед, что убегая, не услышали матерей, зовущих нас по домам, и вернемся только тогда, когда солнце раскаленным водопадом расплещется по горизонту. Я, карабкаясь по камням, обдеру локоть, а Иан будет сверкать синяком на скуле, полученным от Марики, и мама будет ворчать, отмывая меня и его, измазанных песком по самые уши, и ее теплые ладони с твердыми гладкими бугорками мозолей, будут приятно щекотать спину. Братишка будет вырываться и пищать, забывая о том, что полез в драку, потому что Марика обозвала его ‘ писклявой козявкой’.
А ночью начнется та самая страшная ‘охота на ведьм’ всколыхнувшая всю Аризену. И будут боль, огонь, гнев и множество никому не нужных смертей.
Я только однажды вернусь на место, где раньше стоял мой дом, и где нашла свою смерть вся моя семья, и отыщу на пепелище игрушку, сделанную отцом для брата, и маленькое надколотое зеркало, в которое раньше так любила смотреться мама, чтобы забрать эти вещи на память о них с собой. А на следующее утро покину навсегда землю переставшую быть мне родиной, и уеду вместе с дядей в Барию.
Мне точно известен день, в который кончилось детство.
Но это все будет потом, а пока я беззаботно жевала кислый и твердый персик, наслаждаясь тем, что сегодня вместо обычных объятий ледяного кошмара мне подарили отголосок далекого воспоминания. Набрала побольше воздуха в легкие, собираясь засмеяться и открыла глаза…
Одеяло навалилось на грудь, затрудняя дыхание. Я пошевелилась, пытаясь устроиться поудобней. Тяжелые веки так и норовили опуститься обратно, затрудняя понимание того, где я нахожусь. Если я жива, значит, отряд вдали и чьи-то надежные руки, подхватившие меня у самой земли, не были шуткой гаснущего сознания.
– Пить – попросила жалобно.
Хрип, вырвавшийся из горла, больше напоминал простуженное карканье, чем голос, но призыв был услышан. Твердая ладонь легла на плечо, приподнимая меня над подушкой, и тут же в губы мне ткнулась кружка с теплым медовым отваром. Пить хотелось так, что я бы смогла выпить даже море, но на втором глотке не хватило дыхания и я отчаянно закашлялась.
– Осторожно, не спеши, – сказал знакомый голос. Я попыталась разглядеть его обладателя, но все вокруг таяло в мареве и плясало перед глазами.
Три глотка совсем обессилили меня, вынудив упасть обратно на подушку. Обладатель знакомого голоса не ушел, а наоборот придвинулся поближе, словно собираясь заговорить со мной, но веки окончательно отяжелели, и я снова погрузилась в сон. Я приходила в себя еще несколько раз, утоляла жажду и снова погружалась в зыбкое состояние на грани сознания.
Когда я в следующий раз смогла открыть глаза – стены больше не содрогались в диких плясках – за окном царил день, я лежала в своей комнате, закутанная в одеяло до самой шеи, а рядом, надежно опершись спиной о стену, сидел Крел. Боюсь, что он нес вахту рядом со мной довольно давно, потому что успел задремать, даже посапывал, и это неожиданно развеселило меня. Сидеть со мной прислали брата Лорда. Или он сам напросился? Обязательно спрошу. Я чуть пошевелилась, стараясь определить, слушаются ли меня мои конечности и осторожно, чтобы не потревожить его покоя, села на кровати, делая слабую попытку выползти из-под теплого одеяла.
Мне было приятно, что Крел заботится обо мне. Раньше у меня не было таких друзей, а в том, что этот прямой и честный Серый мне друг, не было никаких сомнений.
Я сама выбрала новую родину. Решение, принятое в снегах, в пылу битвы, оказалось верным. Нельзя считать чужой землю, которая обильно полита твоей кровью. Я сама решила, что люди, населяющие ее будут моим народом. И, несмотря на то, что мое тело пока плохо слушалось, душа полнилась решимостью разобраться в обычаях и законах этой земли, которую я отныне считала своей, стать ее частью.
Чуткое ухо охотника и воина среагировало на мое копошение и Крел вскинулся, открывая глаза, подошел ко мне и уселся на краешек кровати.
– Лежи, тебе еще нельзя вставать. Айнарра сказала, что ты потеряла много крови.
Угу. И не только крови, рука почти не шевелится, но меня сейчас волновало совсем другое. Я послушно откинулась обратно на подушки.
– Что с детьми?
На этот раз горло повиновалось мне.
– Все в порядке. Напуганы, но живы. Мало что помнят. Говорят, что пришли в себя в Лесу и отправились искать Дом. Шалион смог выбрать правильное направление. Дальше ты знаешь. Они беспокоятся о тебе. Как ты себя чувствуешь?
Уводит разговор в сторону от событий битвы? Ладно.
– Сносно. Как давно я тут лежу?
– Двое суток.
– Что? И все это время ты сидел со мной?
– Нет, – засмеялся он, – кто бы меня пустил.
Мне показалось он на миг замялся, но тут же продолжил:
– Айнарра сама лечила тебя. Меня пустили только сегодня. Пришлось сказать, что после Тропы я чувствую отголосок твоей боли, а ты моей.
– А ты чувствуешь?
– Да.
Я все же решилась задать вопрос.
– Адер?
– Мы нашли всех . Никто не выжил.
Он старался сказать это как можно спокойней, но меня хлестнуло его болью и горечью, как огнем. Он винит себя в том, что его не оказалось рядом. Я едва удержалась от всхлипа.
– Мне жаль, – тихо сказала я, – но они погибли не зря.
– Он был мне не только побратимом, но учителем, он почти заменил мне отца, а теперь…
Крел оборвал себя на полуслове, то ли пытаясь придать голосу твердость, то ли не желая смущать меня рыданиями.
– Я думаю, он вернется, – коснулась я закаменевшего плеча. Его Суть не будет сторониться людей. Он обязательно выйдет к жилью, возможно даже к Дому.
– Да. – согласился он. – Я надеюсь, хотя и грустно будет видеть его таким…
И вдруг уставился на меня во все глаза:
– Откуда ты знаешь про Суть?
– Я провела детство в Аризене. Там есть сказка про Охотников, я очень любила ее в детстве. И мы были вместе на Тропе, а там все видится иначе, мы знаем друг о друге гораздо больше, чем кажется.
– Сказка? – задумчиво повторил он.
– Не совсем. По крайне мере эта оказалась очень похожей на правду.
Мы помолчали немного, думая каждый о своем.
– Ты еще не утомилась?
– Рассказать?
Крел кивнул. Наверное, надеясь сказкой отвлечь и себя, и меня от не самых радостных воспоминаний.
– Давным-давно, когда над миром сгустились темные тучи, когда колдуны властвовали над людьми, творя произвол и зло, жил один Охотник, – начала я. Как же давно было мое детство. – За давностью лет все уже позабыли его имя. У него было десять сыновей, таких же искусных и сильных как отец. Они жили далеко в лесах и потому не слышали ничего о том, что делается в округе. Однажды Охотник пришел в город, чтобы продать добытые шкуры и мясо и увидел, что переступившие Грань порабощают души людей. Хрупкое Равновесие было нарушено, и честный и справедливый Охотник воспротивился злу. Он попытался собрать людей, чтобы дать отпор колдунам, но все только смеялись над ним, говоря, что стоит колдуну захотеть – и он может поработить душу даже самого достойного человека, всех людей. С ними бесполезно воевать. Расстроенный Охотник вернулся обратно в лес, собрал всех своих сыновей на совет. Долго они думали, как дать отпор порождениям Тьмы. И решили позвать на помощь Хозяев Лесов. В те далекие времена люди еще умели понимать, о чем шепчет ветер, и что говорят животные.
Оказалось, что жители леса тоже обижены на колдунов за то, что те забирают их лучших детей, которых превращают в мерзких Тварей. Все животные согласились с тем, что надо помочь освободиться от власти колдунов.
Но как было это сделать? Мерзкие колдуны умели порабощать души людей и тела животных. Каждый, кто приближался к ним или смел противиться их воле, умирал жуткой смертью.
И мудрый Охотник нашел выход. Ценой собственной жизни он провел обряд Объединения для своих детей и каждый из них обрел вторую Суть – дар и проклятие.
Десять Непобедимых Воинов, вот как прозвали Сыновей Охотника люди. Колдуны ничего не могли поделать с ними. Не могли подчинить их души, потому что половина их души принадлежала животным, не могли подчинить их тела, потому что вторая половина Охотников все же оставалась человеческой. Там где проходили Десять Воинов, мир очищался от зла, сама земля помогала им и люди приветствовали своих освободителей.
Долгие годы Десять Непобедимых сражались с колдунами. За это время у них родились дети. Их стало много, целая армия, и каждый ребенок унаследовал странный Дар Охотника.
Но такова уж сущность колдунов, что они не захотели уходить побежденными. Они прокляли тех, кто решился выступить против них страшным проклятием. Дети Охотника были обречены на вечную битву без победы, на человеческую ненависть и на долгие скитания.
Люди стали бояться их. Непобедимые были сильнее колдунов, что будет если освободив мир, они сами решат править им? Люди перестали приветствовать освободителей. Теперь вместо криков радости Сыновей Охотника встречали угрозы и оружие.
И они ушли, решив, что больше не нужны людям. Одни нашли пустынный остров и заселили его, другие остались среди людей, смешав свою кровь с ними, стараясь забыть о своем наследии. Кто-то погиб в битвах. Кто-то пропал без вести.
В сказке говорилось, что однажды, если потомки Охотников сумеют преодолеть человеческую ненависть – они обретут новую родину и станут свободным от проклятия и мирным народом. Станут хранителями мира.
Все имеет свою цену. У монеты две стороны. Дар может становится проклятьем. А благодарность оборачивается ненавистью. Потомки Охотников рождаются со Звериной Сутью. Когда ребенок достаточно вырастает, Суть просыпается и начинает бороться за власть. Если побеждает Суть – человек становится зверем и проживает звериную жизнь, если побеждает человек – появляется новый Непобедимый Воин, когда никто не побеждает – ребенок умирает. Суть позволяет потомкам Охотников сопротивляться колдовству, но она же заставляет их жестко контролировать себя, проявляя свою звериную половину в минуты гнева, горя, в бою.
Некоторые говорят, что после смерти Охотники превращаются в животных, чью Суть они в себе носили и проживают еще одну жизнь – звериную.
– Превращаются, – эхом отозвался Крел. – Но не все. Только те, которые умерли до срока. Я никогда не думал, что про нас рассказывают сказки.
– Пустынный остров в море западнее Аризены – озвучила последнюю догадку я. Рыбаки говорили, что тридцать с небольшим лет назад проснулся вулкан.
– Ты слишком догадлива, – тихо сказал Серый. – Земля не хочет принимать нас. Стоит надолго задержаться на одном месте – и на него обрушиваются несчастья. Нам определен удел скитаний и битв. Мы все же предпочитаем, чтобы нас считали сказкой.
Я замолчала тяжело дыша. Слишком многое мне пришлось сказать, слишком многое осталось несказанным.
– Я утомил тебя, – грустно улыбнувшись, сказал Крел. – Думаю, мне лучше уйти.
– Подожди.
– Да?
– Как Мелинда?
– Твоя госпожа? Она влюблена и счастлива. Хочешь, чтобы она навестила тебя?
– Нет-нет. Мне достаточно знать, что все в порядке
– Спи, – сказал он. – Я приду еще.
Но заснуть мне не удалось. Истина, которую я лишь подозревала, так спокойно подтвержденная Серым, будоражила изнутри, требовала действия. Эта истина объясняла все – и то, почему Серые вынуждены были искать себе пристанище, и то, почему они не боялись жить рядом с Запретным Краем, даже то, почему не было видно подростков, наверняка обучающихся где-то владеть своей Сутью.
Мне срочно требовалось поговорить с Лордом. Я, кажется, поняла, как детям удалось покинуть замок.
После долгого лежания попытка одеться оказалась невероятно сложной задачей, и я возилась с застежками платья выскальзывающими из пальцев целую вечность, сунула ноги в туфли не позаботившись одеть чулки и даже не проверила, закрывают ли волосы шрам, спешно скалывая их на затылке.
То, что я поняла, не могло ждать долго.
Я совсем не представляла в какой стороне искать Лорда, но направилась к Главному залу, решив что там обязательно кто-то будет, а бесцельно носиться по замку у меня не хватило бы сил. Серый Лорд обнаружился раньше, после третьего по счету поворота, буквально поймав меня, когда я запутавшись в собственных ногах и закружившейся голове не удержала равновесие. Желтые глаза оказались очень-очень близко, теплые и холодные одновременно. Интересно, какая Суть уживается с этим человеком?
Сегодня Лорд не стал встряхивать меня или насмешничать, он очень осторожно поддерживал, пока я восстанавливала утраченное равновесие, а потом покаянно, очень неожиданно произнес:
– Ирга-тон, я должен извиниться за то, что так неосмотрительно потребовал у вас молчания. Если бы не это, мы смогли бы обойтись меньшими жертвами.
– Лорд Гварин, – перебила я его. Невежливо, конечно, но время не будет нас ждать. – Маленькие дети, в них ведь еще не проснулась Суть?
– Ты знаешь про Суть? Откуда?
– Это неважно. Потом. Дело в том, что я поняла, как дети попали за пределы замка, и думаю, что можно найти того, кто им помог.
Лорд не прерывал меня, и ободренная его молчанием, я продолжила.
– Я все думала, почему никто не проснулся, и ворота были закрыты. Колдовства никто не почувствовал. Когда девушки просто гадали, волшбой разило так, что все ощутили ее. А тут даже Айнарра была спокойна. Есть такое зелье, которое называется – Душа Воды. В течении суток с принятия зелья, человек следует вдоль грунтовых подземных вод, причем неважно, что перед ним, камень ли, огонь, люди, море. Его душа становится водой и течет туда, куда ей прикажут. Дети, в которых не проснулась Суть, в полной мере люди, а значит, их души подвержены влиянию колдовства. Если предатель кто-то, кому дети доверяют, они могли взять угощение из его рук. И все. Они не выходили за ворота. Они прошли под стенами.
– Откуда ты знаешь про предателя?
– Я слышала ваш с Адером разговор в первый вечер в замке. Вы разозлили меня и я искала уголок, чтобы выплакаться. Вы меня не заметили.
– Выплакаться. Я часто довожу тебя до слез?
– Нет, Лорд Гварин, – ответила я. – Кажется, я давно разучилась плакать. Мне так и не удалось выдавить из себя ни единой слезинки.
– Тогда же когда получила это? – он сделал неопределенное движение вдоль моего виска. – Айнарра сказала, что у тебя столько шрамов, что хватило бы воину.
– Раньше, Серый Лорд, – ответила я. – Но я знаю, как найти предателя.
Он тут же подтянулся, превратился в хищника, учуявшего добычу.
– Продолжай.
– Человек, который использовал зелье Душа Воды, даже если не сам его готовил, должен оставить след. Трое суток или чуть больше его можно обнаружить, потому что вокруг его души собирается как будто облако пара. Если я правильно посчитала, то у нас в запасе есть время самое большее до вечера.
– Ты можешь это сделать, – хищно оскалившись, спросил Лорд. От такой улыбки враги наверняка трепещут.
– Нет, – огорчилась я. – Не могу. У меня нет Силы. Но думаю, что Айнарра, как Владеющая может.
– Хорошо. Значит , сейчас ты повторишь ей все что сказала мне и мы попробуем найти того выродка
– Я .. мне лучше будет вернуться, – выдавила я борясь с внезапным приступом дурноты. – …простите.
– Ладно, маленькая птичка.
Он осторожно подхватил меня на руки и понес куда-то. Я чувствовала себя невесомой. И эти руки, они были знакомы мне. Возможно ли, что именно Лорд подхватил меня тогда, готовую упасть в снег?
Глава 2
Есть вещи, которые невозможны в принципе. Не из-за трудноосуществимости задуманного, а скорее из-за чересчур маленькой вероятности такого поворота событий. Например, при большом усердии можно научить кошку плавать, а зная некие закономерности природы – заставить деревья цвести зимой. Я даже видела однажды, как один маленький камешек, сдвинутый с места, повлек за собой громадную лавину. Но солнце не может двинуться в другую сторону, а Лорд Гварин не может быть нежным и обходительным.
Нет. Нет-нет-нет. Этого не может быть, думала я, пока Лорд нес меня на руках, чувствуя нарастающую в душе панику. Я просто не представляла такого поворота событий, при котором, ради моей минутной слабости, Лорд пожертвовал бы возможностью найти предателя и виновника гибели людей. Может быть кто-то иной, но не он.
Паника кончилась ровно тогда, когда Лорд Гварин свернул вниз, к комнатам, где располагались целители. Все в порядке. Не следует искать сложных объяснений там, где все объясняется просто. Время дорого и Серый просто решил, что так я попаду к Айнарре быстрее, чем, если буду идти пешком, в полуобморочном состоянии цепляясь за него. Просто, как и всегда не счел нужным поставить меня в известность о причинах своего поступка, предоставив воспринимать происходящее так, как я считаю правильным. А, я-то уже и не знала, что делать. Можно подумать, Серый Лорд способен на сочувствие ко мне. Когда речь идет о безопасности его людей и земель, Лорд, прежде всего, правитель.
Все окончательно стало на свои места в тот момент, когда Лорд, со мной на руках, легко, как будто я была невесома, открыл дверь плечом, переступил через порог, и с нескрываемым облегчением, как будто я обжигала его руки, скинув меня на ближайший свободный лежак, прошел вглубь комнат, разыскивая Владеющую. Что ж, напомнила я себе, на обидчивых возят воду. Юбка моя задралась, демонстрируя голые ноги чуть ли не до колен, без чулок, все в синяках и ссадинах от бешенной скачки на лошади, и хотя Лорд обратил на мой внешний вид внимания едва ли больше, чем в предыдущие дни, но сейчас я перешагнула все мыслимые грани приличия, и потому спешно стала одергивать одежду, в попытке придать ей более пристойный вид. Краска стыда жаром разливалась по моему лицу.
Лорд, в сопровождении Владеющей, вернулся довольно быстро, указав на меня легким кивком головы:
–Айнарра, как я и сказал, нам очень нужно быстро привести ее в полное сознание. Ирга-тон должна рассказать много важного.
Думаю, что в тот миг, красная от стыда и бледная от слабости, растрепанная, помятая, отчаянно бьющаяся с непокорными юбками, и пытающаяся не растерять остатки здравого мышления, я представляла собой довольно жалкое зрелище. Как иначе объяснить то, что Айнарра, едва кинув на меня быстрый взгляд, принялась хлопотать как наседка, заставив выпить весьма горький травяной настой и похлопывая по рукам? А потом вдруг, заглянула в глаза, и из нее в меня полилась жизненная сила.
Это… это удивительно, невероятно, чудесно. Как будто глоток воды в пустыне. Как весенний ветер после долгой зимы. Я захлебывалась, стараясь не упустить ни единой капли дивного эликсира. Но лишь только муть в голове немного прояснилась, а мысли стали более связными, с сожалением вырвала свои руки. Айнарре сегодня еще понадобятся силы.
Придя таким образом в себя вполне достаточно для того, чтобы ясно говорить, я пересказа Айнарре все свои догадки, упомянув о том, что времени осталось совсем немного. Владеющая выслушала мою немного сумбурный рассказ довольно спокойно, задумалась и кивнула:
– Думаю, что ты права. Я попробую. Но ты зря встала так рано. Очень неосмотрительно с твоей стороны так небрежно относиться к своему здоровью. Тебе надо хорошо выспаться.
– Айнарра, , сейчас время очень дорого.
– Хорошо, Лорд, – согласилась Владеющая, – скоро начнем поиск.
Серый наклонился ко мне, так близко, что я даже в неярком свете комнат могла разглядеть проступающую на щеках щетину, азартные искорки предвкушения охоты и хмурую черточку пересекающую лоб
– Я думаю, что у нас много тем для разговора, Ирга-тон. Завтра, – сказал он чуть угрожающе . – И вопрос ваших знаний занимает там немаловажное место. И еще мне интересно, как вам удалось уничтожить столько Тварей. Сейчас я вынужден вас покинуть, Ирга-тон.
И отправился вслед за Айнаррой. В соседнем помещении захлопали дверцы шкафов, время от времени раздавался то один, то другой голос, но я скорее слышала их тон, чем различала произносимое.
Разумеется, на некоторое время, я оказалась забыта. Поэтому поджала ноги под себя и закуталась в одеяло, приготовившись к ожиданию. Обратная дорога до комнаты пока еще слишком сложна для меня. Будет грустно смотреть, как я иду, с трудом сдерживая головокружение, падаю, поднимаюсь, держась за стену. Нет уж, лучше подожду, пока смогу сдвинуться с места без угрозы тут же растянуться на полу. Спать мне не хотелось. А хотелось бесконечно прокручивать в памяти воспоминания о живительном потоке силы, которым так щедро поделилась Владеющая.
Дверь в комнату внезапно распахнулась и на пороге показалась Айнарра, тут же принявшаяся шарить везде в поисках. Нахмурилась, словно что-то вспоминая, ее сосредоточенный взгляд наткнулся на меня:
– Ты еще здесь?
Я чуть виновато улыбнулась, извиняясь за беспокойство и свое присутствие.
– Я пришлю кого-нибудь проводить тебя до комнаты. А пока Ленда посидит с тобой.
– Что вы, госпожа Айнарра, не стоит беспокоиться обо мне.
– Я беспокоюсь не о тебе, а о Ленде, – отрезала Владеющая. – Она слишком любопытна и юна. Есть вещи, которые ей знать не стоит. Будь добра, займи ее любопытство разговором.
Тут Айнарра, наконец, обнаружила то, за чем пришла и с торжествующим видом схватив с полки какой-то мешочек, снова скрылась, оставив меня в одиночестве.
Ненадолго я осталась в одиночестве. Ленда появилась почти сразу же. На ее живом и свежем лице жалость ко мне смешалась с досадой от того, что она пропускает все самое интересное. Но, долг для Владеющих превыше всего. Наверное, Айнарра сказала ей, что я нуждаюсь в помощи. Впрочем, от истины это не далеко. Я глядела на нее с интересом.
Девушка с грустным видом уселась на соседнем лежаке, напротив меня, чистая, аккуратная, светлая, разглядела мой внешний вид, и жалость ко мне на ее лице еще усилилась. Я молча ждала продолжения.
– Как… как ты себя чувствуешь? – неловко нарушила молчание Ленда.
– Уже лучше. Мне просто еще не следовало вставать.
– А, хорошо, – облегченно выдохнула она. – Я думала, мне придется лечить тебя. Я еще не лечила самостоятельно.
Разговор завязался. Некоторое время мы беседовали о всяких бессмысленных вещах, которые отлично заполняют паузы в разговоре и сглаживают шероховатости, когда Ленда вдруг спросила с любопытством:
– Как ты убила их, столько Тварей? Они ведь такие жуткие. Шалион говорит, что вокруг была гора трупов, а ты вся с ног до головы была перемазана их кровью.
– Шалион?
– Да, он сын моего брата. Последние два дня он только и говорит, что о тебе.
– А ты как думаешь?
– Не знаю. Никто не знает.
Я молчала.
–Я думаю, что это из-за того что ты когда-то была Владеющей, – наконец сказала Ленда. – Я слышала, Айнарра говорила об этом Лорду.
– Лорду?
– Ага, он спрашивал про тебя, когда вы все еще только прибыли в замок, в первые дни.
Айнарра не права. Ледана не такая уж и девочка. Она женщина, со всеми прилагающимися качествами, в том числе и с ядовитыми зубками, пока спрятанными до поры за милой улыбкой. И сейчас она не столько интересовалась сплетнями, сколько пробовала меня на зуб, невольно выдав и предмет своего интереса.
– Тебе он нравится? – напрямик спросила я. Не люблю полунамеков.
– А тебе?
Вот момент истины. На самом деле этот вопрос звучал так ‘ты мой друг или враг’. Если бы вдруг я сказала ‘нравится’, то конец зарождающимся хорошим отношениям был бы тут же положен.
– Нет. Не так как ты думаешь. Он хороший правитель и достойный человек.
– Только? Он сидел у твоей кровати, и волновался за тебя.
– Лорд?
– Да, когда вас привезли он заходил чуть ли не каждый час, чтобы узнать, как ты себя чувствуешь, не пришла ли в сознание.
Ах, вот оно что.
– Думаю, что он просто чувствовал себя виноватым, – ответила я.
– За что?
– Так он нравится тебе, – вместо ответа сказала я, уводя тему разговора от себя.
– Наверное, – уклончиво согласилась Ленда. Но предательский румянец, появившийся на щеках, оказался честнее. Девочка, захотелось сказать мне, да он же старше тебя самое малое, на двадцать лет. Даже больше. Он воин с израненной душой. И хотя Лорд еще далеко не стар, ты пока слишком молода. Но я не сказала ничего.
Только вздохнула тихонько. Люди упрямы, любые уговоры в таких случаях бесполезны. Со временем сама поймет.
– Что значит ‘тон’? – все не было времени спросить.
– Просто вежливое обращение. У нас все называют друг друга по именам, но вы, привыкли к формальностям. ‘Тон’ это…, как госпожа или господин.
– Не леди? – подозрительно спросила я
– Нет. Леди будет ‘инне’.
Ленда сидела рядом со мной до того времени, как пришел Коррейн, которого прислали сопроводить меня. Обрадованная сменой, девушка тут же упорхнула, скинув заботу и ответственность на плечи молодого Серого.
– Леди Ирга, – церемонно поклонился он, дурачась. – Окажите мне честь, позвольте проводить вас.
Я чопорно сжала губы, и вложила свою ладонь в его руку, выбираясь из-под одеяла.
Стоило нам выйти за дверь, как Коррейн уставился на меня полными голодного любопытства глазами.
– Если ты сейчас тоже спросишь, как мне это удалось, я обижусь и больше не буду с тобой разговаривать, – предупредила я.
С Коррейном мы, как и с Крелом перешли на ‘ты’ незаметно во время ежевечерних бесед. Вернее, Коррейн продолжал упорно звать меня ‘леди’, хотя это было скорее по привычке, чем из-за желания сохранить дистанцию. И он был единственным, от кого мне приятно было слышать такое обращение.
– Не буду. Можно я лучше спрошу кое-что другое, – хитро прищурился он.
– Ладно, но вопрос за вопрос, – постановила я
– Идет, – протянул Серый руку для пожатия. Мы торжественно скрепили им соглашение
– Как вам удалось, леди, оседлать Ангра?
– Сама не знаю, – честно ответила я. – Тем более, что он был неоседлан.
– Он после смерти никого к себе не подпускал. Удивительно, что вы смогли договориться с ним.
– О! – тут до меня стало доходить. – Подожди, ты хочешь сказать, что конь на котором я…, то есть не конь, а… – окончательно запуталась я. – Ангр – это Суть?
– Ага! – развеселился Коррейн, откровенно радуясь моему смятению – а вы не знали?.
– Нет. – упавшим голосом ответила я. – Я просто разговаривала с ним, а когда пришло время он оказался единственным подходящим из оставшихся в конюшне.
– Ну-ну, не переживайте, леди Ирга, все хорошо.
– Теперь мой вопрос.
– Эх, не надо было соглашаться. Итак, что вы хотели бы узнать.
– Что за заколку ты мне подарил? – решилась я. В конце концов, должна же я знать, откуда дует ветер
– Не знаю.
– То есть, как это не знаешь?
– Очень просто. Я напросился с караваном потому, что мне было интересно посмотреть на мир, особо не интересуясь, чем именно будем торговать. Когда мы раскладывали товар, Адер особо сказал, чтобы эту вещь я отдал тому или той, кто первым возьмет ее в руки. И добавил, что привозит ее уже не первый год, но каждый раз увозит обратно, потому что никто не замечает ее. Поэтому, я так обрадовался тому, что вы взяли ее себе.
– Ты хитрый жук.
Он в ответ лишь польщено усмехнулся.
– А как Мелинда?
– Ну нет. Это уже второй вопрос. Вы должны отдыхать. Ваша сестра справится и без вас.
– Она же тебе нравилась.
Не удержалась я от укола. Пожалуй, общение с этим мальчишкой мне на пользу, Он как будто заново учит меня улыбаться.
– Она и сейчас мне нравится, – Ворчливо сказал Коррейн, – но в отличие от вас, леди Ирга, я не превращаю ее в божество.
– Я не…
Именно. Он очень точно подметил, я обожествляю мою кузину, хотя в последнее время чуть меньше.
– Ты прав.
Коррейн проводил меня до самой двери. Убедился, что я благополучно зашла внутрь, и отправился по своим делам.
А я утомленная событиями и разговорами дня забралась в кровать.
Ночь больше не проявляла своей милости ко мне, подарив свет еще одного чудесного миража. Нет, она как будто бы решилась провести меня по моим худшим воспоминаниям. Война, шипение раскаленного железа выжигающего клеймо у меня на бедре и много боли. Я научилась не кричать во сне, но это очень страшно, когда оживают кошмары.
Что должна делать благовоспитанная леди, когда проснувшись среди ночи, обнаруживает, что над ней склонился некий мужчина: закричать, поцеловать, указать дорогу в нужную спальню, принести свечу и выбрать из первых трех наиболее предпочтительный.
– Ты не спишь? – спросил Крел.
– Нет, я ждала.
– Одета?
– Да.
– Идем.
Дверь даже не скрипнула, когда мы покинули комнату.
