Текст книги "Лучшие Друзья 2 (СИ)"

Автор книги: Юлия Шошина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Она легкой походкой спустилась с крыльца и подошла к водителю. Нацепив очки, Инна помахала мне на прощание и, сев в машину, скрылась за поворотом.

Я с грузом на сердце набрала номер Марины.

–Да? – ответила она почти сразу.

–Первый пункт плана выполнен. Я достала блокнот Егора.

–Вау. Быстро ты. Как так вышло?

–Пришла к нему домой, поговорила с Инной, мамой его. Представь, он действительно уехал, – мой голос сорвался, и я на миг замолчала. Марина все поняла.

–Эй, Крис. Тише. Он вернется. Он любит тебя.

–Я знаю… – лишь выдавила я. – Нужно быть сильной. Пора прекращать эту историю. И чем быстрее я все это сделаю, тем будет лучше.

–Ты звонила Дани? – поинтересовалась она.

–Нет еще. Наберу позже.

–Где ты?

–Иду домой, – ответила я, шагая на знакомую по многочисленным пробежкам тропинку. – Приду, напишу дальнейший план действий. Давай, пока.

Я отключилась.

Подойдя к дому, я увидела на подъездной дорожке машину Дани. От удивления я даже остановилась. Дойдя до крыльца, я присмотрелась и увидела, что в салоне его не было, значит, он был дома.

Открыв дверь, я вошла. В холле было тихо, а значит, он ждал меня в моей комнате.

Догадка моя подтвердилась, когда я вошла, а он стоял у комода, держа в руках нашу фотографию с Егором.

–Эй… привет, – тихо проговорила я, положив блокнот и быстро кинув футболку на пол, пока он не видел. Дани повернулся, улыбнулся. Улыбка сошла с его губ.

–Это что такое на твоем лице?! Откуда царапина?

Я засмеялась. Сколько еще раз мне придется рассказать эту историю?

–Все нормально, просто подралась с бывшей Егора.

Дани не стал расспрашивать. Его интересовало другое.

–Что-нибудь придумала?

–Да, и уже начала исполнять, – утвердительно кивнула я, протягивая ему блокнот.

Дани взял его с моих рук, присел на край кровати. Открыв его, он пробежался глазами по первой странице.

–Это… это то, о чем я думаю? Договор?

Я кивнула, начав объяснять:

–Здесь записаны все девушки Егора с 2008 года. У Макса есть такой же. Я придумала план, как вытащить почерк Макса.

Дани отбросил блокнот в сторону, скривившись.

–Ты уж прости, но мой брат – идиот. Что за глупости: придумывать договор о том, скольких ему удастся уложить в постель. Ребячество!

Я пожала плечами.

–Это Егор. Ребячество – его второе имя.

Дани отвел взгляд, ухмыльнувшись.

–И что же ты придумала, кроха? – он снова повернулся ко мне – его глаза светились нежностью и любовью.

–Я позвоню Максу и попрошу встретиться, – начала я. Дани хотел меня перебить, но я подняла руки, подав вид, что хочу закончить. – Затем спрошу про Наташу, 234 по списку. Егор рассказывал, что они оба с ней были. И бросили, использовав. Спрошу о том, кто же первый это начал, а когда он ответит, скажу, что не верю, и попрошу блокнот, чтобы сверить записи.

Закончив, я с чувством великого превосходства посмотрела на Дани. Он улыбнулся, встав с кровати.

–Да ты моя умница. Отлично. Я надеюсь, что все получится. И да… я забрал фотографии с анализа отпечатков. Там найдено четыре типа – два из которых наши с тобой.

Я посмотрела на него с недоумением.

–То есть… там не только Макс?

–Там двое, те, о которых мы можем только догадаться.

–Один из них точно Макс! – упрямо сказала я. – А второй? Кто может быть вторым?

–Я не знаю… – покачал головой Дани. Он подошел ко мне, обнял, прижимаясь носом к моей шее. – Если ты свершишь почерки, и узнаешь, что это его… придется его прижать. Только вот доказательств мало. Он может отнекиваться.

–Может, – закрыв глаза, прошептала я. Легкий поцелуй коснулся моей шеи, я задрожала. Он взял меня за талию и, потянув за собой, положил на кровать, осыпая меня поцелуями. Я притянула его к себе, он встал на колени надо мной, проведя пальцем вдоль линии подбородка.

–Ты не должна…

Но я только сильнее накрыла его рот поцелуем, язык Дани скользнул между моих губ, я застонала тихо и приглушенно, впиваясь руками в его крепкие плечи. Это были те ощущения, которые я всегда хотела испытать. Я погружалась в бездну, мне не хватало воздуха. Я хотела его. Неизвестно, что будет завтра. Будет ли все хорошо? Я желала этого сейчас, и остальное важно не было. Он отстранился, я тут же покраснела. Тупая привычка смущаться!

–Твои алые щечки меня окрыляют. Крох, не торопись казаться взрослой, ты все успеешь, – нежно поцеловав меня в шею, он добавил, – я хочу тебя больше всего, чего когда-либо хотел.

Я вздохнула, насупившись.

–Я должна встретиться с Максом, – сказала я, перекатываясь на живот, все еще лежа рядом с ним. – Я все улажу.

–Я помогу тебе, – шепнул мне на ухо он, нежно заправив выбившийся волосок. – Я всегда хочу помогать тебе. И заботиться. И быть рядом.

По телу разлилось приятное тепло. Я снова перекатилась на спину и уткнулась взглядом в фото с Егором. Он, казалось, укоризненно наблюдает за нами. Дани проследил за моим взглядом. Я почувствовала, как он напрягся.

–Куда он уехал? – спросила я после затянувшегося молчания.

–Я не знаю, Кристина, – медленно, словно объясняя надоедливому ребенку, сказал он.

Я посмотрела ему в глаза.

–Ты знаешь, – я не спрашивала, а утверждала. – Просто не хочешь говорить. Или он попросил. Пожалуйста, Дани. Мне нужно объяснить ему все. Мне нужен еще один шанс.

–Я не знаю, – глухо проговорил он, не смотря на меня. – Тебе лучше остыть. Как и ему. Все будет хорошо, Кристина, но без него. Люди уходят и приходят. Он свой выбор сделал.

Я насторожилась, ощущая, как колотится сердце в такт его словам.

–Ты что-то знаешь, – конечно, он что-то знает! – о чем вы говорили тогда? На дороге?

–Кристина, – терпеливо выговорил он. – Перестань меня допрашивать. Я не знаю о его теперешнем местоположении. Я не стану раскрывать тебе подробности этого разговора. Крох. Меньше знаешь – крепче спишь.

Он нежно поцеловал меня в нос. Я резко села и вперила в него взгляд.

–Не в этом случае. Скажи мне.

Дани тоже сел, чтобы быть на уровне со мной.

–Сказать тебе что?

–О чем вы говорили?

Дани встал, выругавшись. Я округлила глаза: до этого я ни разу не слышала, чтобы из его уст вырывалась брань! Я видела, что ему тяжело. Он будто бы боролся с собой, не зная, стоит ли доверить мне это. И вот, когда я уже собралась сказать о том, чтобы он ничего не говорил, он выпалил:

–Я не отдам тебя ему.

Мой рот открылся, образовав букву «о».

–Что-о? – я, опешив, заморгала. – Причем тут… что-о-о?!

Дани, вымолвив это, зажмурился и стал походить на нашкодившего котенка, который ждет наказания. Но потом, открыв глаза, он полностью поменялся. В его синем взоре я увидела мощь и силу, уверенность и дерзость.

–Я сказал это, не заставляй меня повторять. У нас состоялся неприятный разговор тогда. Я метался между вами, Кристина. Между моим братом. И тобой. Мне нужно было решиться. И я решился.

–На что? – задыхаясь, еле выговорила я.

–Остаться с тобой и потерять брата. Таковы последствия его решения.

Меня окатило волной страха. Потерять.

–Где он?! – в который раз спросила я, теперь уже подскакивая с кровати.

–Я не знаю, и тебе не следует его искать, – рассержено ответил Дани, накидывая пиджак. Он хотел закончить этот разговор, но я не собиралась сдаваться.

–Даниил. Пожалуйста, – взмолилась я. – Мне нужно поговорить с ним. Мне нужно объяснить.

–Объяснять нечего, – бросил он и, резко шагнув к двери, распахнул ее.

–Постой! Не уходи хотя бы ты! – я всхлипнула, прижав руки к лицу.

–А смысл оставаться? – он повернулся, стоя в дверях. В его синих глазах сквозила боль и разочарование. – Ты выбираешь его. Ты выбрала его, даже когда он бросил тебя. Но я по-прежнему не хочу отдавать тебя. Ты – все, что мне нужно.

Слыша эти слова, я осознавала, насколько я дрянна. Я полная дрянь. Я рассорила братьев меж собой, дала ложные надежды обоим, я совершила поступок, который едва ли можно назвать образцовым. И почему мне не хочется переубеждать Дани? Почему все, чего я сейчас хочу – так это найти Егора и доказать ему, что я по-прежнему его Вайс?

Дани воспринял мое молчание как знак того, что я не знаю, что сказать. Возможно, это действительно было так. Я не знала.

–Я позвоню тебе позже, – напоследок бросил он, и я услышала его удаляющиеся шаги по коридору.

Я осела на пол, прижав к себе поднятую футболку Егора. Вдохнув родной запах, я тоненько заплакала.

15.

Субботнее утро выдалось пасмурным. Как и мое настроение. Дыша осенним воздухом, я огибала тропинки, двигаясь размеренным бегом. В голове было пусто и туманно, я не знала, как быть дальше.

Телефон пиликнул в кармане. Я судорожно выхватила его и, резко затормозив, разблокировала экран, думая, что это Егор. Но это был всего лишь Макс, клюнувший замануху.

«Сегодня в три встретимся в ресторане, в котором ты была на семейном обеде, помнишь? Я возьму блокнот. Раз уж тебе так интересно».

Облегчения данное сообщение мне не принесло. Я обрадовалась бы больше, если бы мне пришло банальная точка, или даже тире от Егора.

Я оставила ему с сотню сообщений и столько же звонков. Он не отвечал, переключал на голосовую почту. Я искренне надеялась, что он отойдет, но я скучала. Я безумно скучала по нему.

Добежав до дома, я заскочила внутрь. Наверху был небольшой бардак, так как Валентина и папа собирали вещи. Я тоскливо прошла мимо их комнаты, где они, весело перебраниваясь, складывали в чемоданы то одно, то другое.

Переодевшись и постояв под душем, я упала на кровать. Блокнот Егора, подскочив, свалился на пол. Я, подняв его, раскрыла. Пролистав кучу страниц, я вдруг заметила, что после последнего номера нет записей, а спустя три страницы вдруг обнаружила родной почерк. Паста выглядела иначе, чем старая, она смотрелась новее, будто запись была сделана недавно.

Там было лишь мое имя. Лишь одно мое имя посреди строки.

***

Я, скрепив руки в замок, сидела за столиком, поджидая Макса. Он опоздал на семь минут, и вот, наконец-то, появился в зале. Подошел, сел, нахально улыбнулся.

–Привет, Крис.

–Привет, – ответила я, выдав самую очаровательную улыбку, на которую была сейчас способна. – Мне нужна твоя помощь кое в чем. Мы с Егором поспорили, что Наташа…

–Ты это все говорила. На, смотри, – он протянул мне вынутый из сумки блокнот и насмешливо посмотрел на меня.

Я всмотрелась в почерк. Нет. Это был не его почерк.

Для вида я перелистала на страницу, нужную мне, хмыкнула, но внутри все горело от разочарования. Я была уверена, что это он!!

–Нда, Егор не соврал. Надо же, а я думала, что ты первый уложил ее.

–Если ты хочешь поговорить об этом, то я, пожалуй, пойду, – он все еще смотрел на меня, щурясь.

–А о чем нам еще разговаривать? – я подняла брови.

–Например о том, что произошло потом на вечеринке, когда твой дружок начал махать кулаками? Тебе, посмотрю, тоже досталось, – он безразлично прошелся по моему лицу, хмыкнул.

–Тебе ли не знать, – огрызнулась я. – Я не знаю, что было дальше. Я уехала сразу же.

–Как и Егор. Где он? – с дерзким взглядом Макс посмотрел на меня. – Ноет в своей комнате?

–Он уехал, – сглотнув, ответила я. Меня начинал раздражать данный разговор.

–Куда же? – глумился Макс. – Оставил тебя на попечение брата? Вы неплохо с ним смотритесь, скажу я. Особенно когда ты вцепилась в его руку, когда он забирал тебя…

–Ты видел? – я ошарашено посмотрела на Макса.

–Я видел, – кивнул он, отвернувшись. – Ты всегда «умела» выбирать. Жаль, что не тех, кого нужно.

Я, не выдержав, усмехнулась.

–Кого нужно? Это тебя, что ли?

Тут он вполне серьезно посмотрел на меня, прошелся рукой по волосам.

–Ты ничего не знаешь о выборе. Ты ничего не знаешь обо мне, и не сделала НИ-ЧЕ-ГО, чтобы меня узнать. Это было ненужно тебе, ведь так?

–Нет, – ответила я. – Ты нравился мне, Макс. Но твои поступки говорят сами за себя.

–Не исключено, – не без горечи сказал он, кивнув. – Мы могли быть вместе.

–Нет, я бы все равно это все узнала, – я покачала головой. – Это бессмысленно, Макс.

–Ну да, – кивнул он снова. – Тебе же нравятся хорошие мальчики, ведь так? И ты знаешь, что я к их числу не принадлежу. Но ты была бы моя, Кристина. Если бы я приложил чуточку больше усилий.

–Нет, – я рассмеялась, но что-то в глазах Макса заставило меня перестать. Я испугалась, видя, как серьезно он на меня глядит, и в его темных глазах проскальзывала горечь. – Я не стою этих усилий. И ты их не стоишь.

–Ошибаешься. Все мы стоим усилий. И не надо выставлять себя такой хорошей. У всех есть грехи, – полушепотом произнес он, поднимаясь со стула. – Приятно было встретиться.

–Не могу сказать того же, – дрогнув, ответила я. Когда Макс скрылся из моего поля зрения, я ощутила озноб. «У всех есть грехи».

–Это не он, – я прижала телефон к уху, выходя из ресторана. Плотнее запахнувшись в кожаный светлый пиджак, я подставила свое лицо осеннему ветерку. – Я не знаю, Марин. Я не знаю, что делать…

Марина вздохнула.

–Это была последняя зацепка? А как же Дани? Он же нашел отпечатки на фото? С ними ничего нельзя сделать?

–Я спрошу. Мы, кстати, поругались.

–Почему? Хотя, дай угадаю. Егор? – Марина, как всегда, была права.

Я застонала ей в трубку, шагая по улице вверх.

–Ну почему все так?! Как он посмел уехать, когда тут твориться такая лажа?!

–Он же не знал, – невесело хмыкнула Марина. – В общем, Крис, езжай домой. Тебе нужно отдохнуть, ведь последние дни ты сама не своя.

–Я знаю, – опечаленно проговорила я. – Я очень переживаю.

–А я переживаю за тебя. Отдыхай, крошка.

Мы попрощались, и я, перейдя дорогу, вызвала такси.

Доехав до дома, я почувствовала сильнейший упадок сил. Ни папы, ни Валентины не было дома, лишь Федор, напевавший что-то в кухне, готовил.

Я добралась до своей комнаты, упала на кровать и позволила себе забыться тяжелым сном.

16.

Я нервничала, грызя кожу на большом пальце. Тяжелая папина рука лежала на моем плече.

–Вовсе необязательно стоять тут со мной, – сказала ему я, на что он ответил:

–Я не оставлю тебя здесь одну. И кстати, Кристи, я удивлен, что ты держишься. Я жду, когда ты выдашь себя взглядом, – папа по-доброму улыбнулся, я усмехнулась:

–Не такая уж это и трагедия.

Послышался звук подъезжающей машины, и вскоре на подъездной дорожке оказалась белый спортивный автомобиль. Из него выпорхнула моя мамуля, обожаемая и любимая. Даже в такой ситуации я умудряюсь сохранить свой сарказм.

Мы с папой одновременно переглянулись, я не удержалась от усмешки.

Она направилась к нам, звонко стуча каблуками по асфальту.

–Здравствуй, Андрей, – она быстро чмокнула папу в щеку, повернулась лицом ко мне. – Кристина, – снимая очки, та улыбнулась. – Выглядишь хорошо.

–Ты тоже, – не могла ни признать я. На ней было белое легкое пальто, под которым виднелось лиловое платье выше колен, на ногах были туфли от Лабутена, а на лице – широкие очки.

–Ты взять много вещей? – она посмотрела на чемодан, стоявший у моих ног.

–Нет, там их не много, – ответила я.

Папа, взявшись за ручку, потащил чемодан к машине, оставляя нас у крыльца. Я, словно маленький ребенок, пошла за ним.

Услышав, как вновь зацокали каблуки, я не смогла удержаться от того, чтобы не закатить глаза.

Папа засунул чемодан в багажник, благо, он был не сильно набит моими вещами, казался легким.

–В общем, хорошо вам отдохнуть, – я посмотрела на папу, улыбнулась, хотя в горле стоял ком.

–Кристи, – папа все это заметил. – Ты же понимаешь, что…

–Все отлично, – я крепилась.

Папа рассмеялся и крепко прижал меня к груди. Я не могла позволить себе слезы, поэтому до боли закусила нижнюю губу, обнимая его.

–Это всего на неделю, дорогая! Я прекрасно знаю, что ты ни за что не признаешься, если будет действительно плохо. Поэтому могу сказать лишь то, чтобы ты отнеслась к этому всему как к опыту. Или временной программе обмена.

Я засмеялась, проведя рукой по папиной спине.

–Я люблю тебя, пап.

–И я тебя, Кристи.

Папа отошел к Гаяне, а я, сев на переднее сидение, пристегнула ремень и стала ждать, пока мамаша сядет за руль.

Они недолго разговаривали о чем-то, затем папа сел в машину Толи и уехал. Мною завладела грусть…

Гаяна нырнула в салон, завела машину и медленно выехала с подъездной дорожки.

Я тоскливо проследила за тем, как мы удаляемся от моего любимого дома.

–Я знаю, что ты не хотеть ехать, – начала разговор она, но я тут же пересекла все попытки:

–Не стоит разговаривать со мной. Ты добилась, чего хотела, получи. Я буду с тобой эти каникулы, большего от меня не требуй.

–Я покажу тебе мою квартиру. Я сделала комнату тебе, – перевела тему она, надев очки.

–Класс, – не удержалась я от сарказма и в этот раз.

Она, казалось, его не заметила. Всю дорогу мы ехали под негромкое пение какой-то певицы по радио. Я написала смс с пожеланием хорошо провести время Валентине, затем уставилась в окно.

Гаяна остановила машину во дворах высоток с чисто выметенными дворами.

Я вышла из машины, направляясь к багажнику, но она махнула мне рукой.

–Его вытащат. Идем в дом.

Я с недовольством, явно видном на моем лице, вошла в подъезд. Гаяна гордо шагала впереди, постукивая дорогими каблуками по бетонному полу. Мы остановились у лифта.

–Тебе любить новый дом, – с гордостью сказала она.

–Это временно, – резковато осадила ее я, заскочив в открывшиеся двери лифта. Она, поджав губы, вошла следом. До семнадцатого этажа мы ехали молча. Гаяна сцепила руки в замок и первая вышла, когда распахнулись двери. Остановилась перед массивной серой дверью и достала ключи. Отворив дверь, она пропустила меня вперед.

Моему взору открылся большой холл, выполненный в ярких тонах. На центральной стене – огромное панно с цветами, везде стояли букеты с лилиями. Из холла выходила большая арка в гостиную. Эта комната была более спокойной: здесь преобладал сиреневый и белый, нежно-розовый. Большой лиловый диван, полукругом расположенный посреди комнаты, выглядел вполне даже привлекательно. Что казалось мне странным, так это то, что вся обстановка казалась знакомой, будто я уже бывала здесь, или видела подобное.

–А кто обустраивал здесь все? – задала вопрос я.

–Обустраивал? – она непонимающе взглянула на меня.

–Ремонт? – уточнила я.

–А… Вот в чем дело. Это быть Валентина. Твоя мачеха. Она умеет хорошо, согласна?

Я тут же ощутила тепло, разлившееся в груди. Хоть здесь она меня не оставила.

Не дождавшись от меня ответа, Гаяна добавила:

–Иди смотреть комнату. Мне нужна встреча.

Я, косо посмотрев на нее, пошла вперед по гостиной к темной двери. Открыв ее, я увидела легкий мятный дизайн комнаты: ничего обязывающего или строгого, все мило и непринужденно – именно то, что мне было нужно. Валентина, как всегда, постаралась на славу.

Здесь я почувствовала себя не такой одинокой. Она позаботилась о том, чтобы со мной осталась ее частичка.

Слезы брызнули из глаз, и я быстро утерла их рукой, выходя из комнаты. Я не буду плакать. Я не позволю себе расклеиться в первый же день.

Гаяны уже и след простыл, а мой чемодан одиноко стоял у двери. Я с долей раздражения потащила его в комнату. На кой черт я сдалась Гаяне, если она уехала после пяти минут общения со мной? Вот и я не знаю.

***

Наутро я проснулась рано. Солнце только-только появилось в широком окне, едва освещая комнату. Сначала я не поняла, где нахожусь, но осознание пришло быстро. Даже слишком. Планка настроения упала вниз.

Выбравшись из мягкой и теплой кровати, я вышла из комнаты. Тишина, стоявшая в квартире, немного пугала. Дойдя до спальни Гаяны, я с секунду постояла у двери, затем, постучав, стала ждать. Ответа не последовало, тогда я толкнула дверь и увидела идеально ровно заправленную кровать. Часы на стене показали шесть. Я сощурилась. Она что, не ночевала в своей собственной квартире?

Сжав зубы, я захлопнула дверь ее комнаты и прошлепала босыми ногами по паркету к себе. Телефон мигал, оповещая о сообщениях. Я легла на кровать и открыла их:

«Милая, как ты?» – папа.

«Кристина, все в порядке? Мы прилетели и уже на море. Погода чудо! Гаяна нормально ведет себя?» – Валентина.

Я написала ей, что все просто замечательно, поблагодарила за чудесную комнату, сжимая челюсти, чтобы не разрыдаться от безысходности. Что, так всю неделю и будет?! Ее теперь днем с огнем не сыщешь, а мне взаперти тут сидеть?!

Отправив не совсем искреннее смс, я отложила телефон на тумбу и, подложив ладони под голову, уснула снова.

Проснулась я от назойливо светящего мне в глаз лучика. Застонав, я задернула штору, мельком взглянув на часы – одиннадцать. В животе неприятно заурчало, и я вышла из комнаты в поисках еды. Оказавшись на кухне, я с удивлением обнаружила стоящий на столе пирог и две чашки дымящегося кофе. Подойдя ближе, я убедилась, что все очень горячее, словно только что приготовленное. Ну нет. Это явно не Гаяна. Я не могла представить мою роскошную мать в домашнем переднике и с мукой в руках. Глупости!

Тут словно по мановению волшебной палочки она вошла на кухню. Ее темные волосы были уложены в низкую прическу, белоснежная блузка заправлена в узкую и длинную алую юбку, выгодно подчеркивающую ее стройную фигуру. Ее каблуки уверено стучали по паркету, пока она быстро шагала к столу.

–Доброе утро, Кристина. Я не будить тебя раньше, – проговорила она, салясь на высокий стул и взяв свою чашку кофе.

–Я встала в шесть. Тебя не было, – грубовато ответила я, отрезав себе кусок пирога, оказавшегося с шоколадной начинкой.

Гаяна вскинула брови.

–Так рано встать? Зачем?

Меня бесил ее идиотский акцент, и я решила промолчать, дабы не наговорить ей сверх гадостей.

–Я оставить готовый коллекция в офисе вчера, – вдруг сказала она. – Работать поздно, я устала и позабыть. Утром пришлось возвращаться, и я увезла ее в … редакцию, – она на секунду замолчала, подбирая слово.

Я нахмурилась. Ладно, это причина. А то я уж подумала, что она и какой-нибудь местный богач развлекаются в номере отеля. Меня передернуло.

–Ты мерзнуть? – она заметила это, подвигая ко мне чашку с кофе ближе. – Принести тебе вещь?

–Нет, – я покачала головой, удивившись. Это что сейчас было, забота? Вместо этого я спросила:

–Что за коллекция?

Гаяна, весьма довольная, что я спросила, ответила:

–Моей вещь. Новый выпуск нельзя задержать. Я не доверять коллекции ассистентам. Я сама везти в редакцию. Всегда.

Я удивилась еще больше.

–Коллекция одежды? Ты что, дизайнер?

–Дизайнер, – кивнула она, отхлебнув кофе. – У меня свой марка.

Я потрясенно посмотрела на нее. Теперь все ясно: она всегда выглядит так, словно с обложки, на ней эксклюзивные вещи, она наверняка богата до кучи и избалованна всеми прихотями жизни.

–Идем со мной. Я показать тебе мой дом моды. Только сначала собираться, – она ткнула на меня пальцем, затем указала на дверь ванной. – Я ждать тебя. Вместе с вещь.

Я, покосившись на нее, спросила:

–Что?

–Работать. Вещь в гостиной. Жду тебя там, – с этими словами она забрала недопитую чашку кофе и пошагала в гостиную.

Я прожевала оставшийся кусок пирога, оказавшегося весьма вкусным. Неужели это она сама? А, нет, вряд ли. Купила, скорее всего.

Встав из-за стола, я направилась в ванную. Привести себя в порядок оказалось не очень-то и сложно, и буквально через пятнадцать минут я вышла из ванной в гостиную. Гаяна что-то строчила в айфоне и, услышав мой сдавленный кашель, подняла голову.

–Мерить, – она указала головой на коробки, лежащие рядом с ней.

–Что это? – спросила я, нахмурившись.

–Вещь, – ответила она, снова погружаясь в айфон.

ДА ЛАДНО?

Я, подняв брови и чувствуя, что чаша раздражения уже наполнена до краев, подошла к дивану и взяла три небольших коробки. На двух из них была витиеватая надпись: «Kristina’s». Я, покосившись на Гаяну, снова перевела взгляд на коробку. Это ее бренд? Кристина? Серьезно? Это все конечно странно, но почему-то я почувствовала легкий трепет в душе. Мило. Но по-прежнему странно! А на третьей коробке была выведена надпись «Christian Louboutin». Она что, прикалывается? Лабутен? И я?

Мои брови почти сравнялись с волосами, как она снова подняла на меня глаза.

–Что стоять? Идти мерить, – приказала она, махнув рукой.

Я, скривившись, направилась к себе в комнату, прикрыв дверь. Ну, мамочка, посмотрим.

В первой коробке была кремовая блуза с воротничком, украшенным камушками разных размеров и цветов. Ладно, это терпимо. Я стянула пижаму, нашла в шкафу белый лифчик и, надев его и блузу, посмотрела в зеркало. Мило. И с размером угадала. Ладно, тут, допустим, она прошла мой контроль. В следующей коробке лежали узкие брюки с высоченной талией. И все бы ничего: но они были алые. Алые брюки, мать твою! Алые!

Я потрясенно посмотрела на них, осознав, что мне никогда не хватит смелости надеть подобную вещь. Это же просто смешно: я – пацанка и в алых брюках и туфлях от Лабутена. Ха-ха.

Но ради интереса я все же нацепила и их. Они подошли идеально, облегая всю мою фигуру. Я застегнула молнию, заканчивающуюся под грудью и прищурилась. Штаны сидели как влитые, а вместе с блузкой смотрелись стильно. Ладно, я просто покажусь ей. Ничего страшного.

Последним штрихом были туфли. Я, раскрыв коробку, тут же раскрыла и рот.

Лодочки мятного цвета лежали там, окруженные красивой цветастой бумагой. Я осторожно вынула одну и посмотрела на угрожающе-тонкий каблук. Алая подошва туфли наводила на меня страх. Я и метра в них не пройду, это точно.

Сев на кровать, я обулась и, перетянув резинкой хвост, встала. Тут же я стала выше на лишних восемь сантиметров. Теперь бы не упасть и не разбить нос.

Шагая аккуратно и медленно, я вышла из комнаты. Гаяна, услышав стук каблуков, подняла голову. И я увидела в ее глазах то, что не видела никогда прежде – одобрение и гордость.

–Вот красота. Ты прелестна. Очень красива и похожа на меня.

Мне считать это как комплимент? Если да, то не очень польщена.

–Только волосы. Мне не нравится. Нужна заколка, – она полезла в свой синий ридикюль и вытащила оттуда бежевый зажим для волос, украшенный камушками. Я была уверена – он стоил не меньше, чем Лабутены.

Она подошла ко мне. Теперь мы были одинакового роста, и небрежно распустив мне волосы, она подхватила их одной рукой, а второй заколола их.

–Так красиво, – подвела итог она. – Мы ехать?

Я неуверенно на нее посмотрела и вновь опустила глаза.

–Я упаду, – тихо, но отчетливо сказала я, не поднимая глаз.

–Не упадешь, – покачала головой она. – Ты чудо как выглядишь. Надо ехать, у меня грузной день.

Она легко подхватила свой ридикюль и пошла вперед. Я неуверенной походкой направилась за ней. Чтобы еще раз я так нарядилась!

Пока мы ждали лифт, я нервно постукивала ногой по бетонному полу. Гаяна, казалось, этого не замечала. Когда, наконец, распахнулись двери, я залетела туда, запнувшись и схватившись за поручень у зеркала.

Гаяна не смогла подавить смешок, вырвавшийся из ее груди. Я злобно посмотрела на нее, но она улыбнулась мне и выглядела при этом так спокойно и мило, что я вдруг ощутила, что злоба сошла на нет.

Через пару секунд мы уже вышли из подъезда. День занимался, Гаяна сказала мне подождать, а сама отошла в сторону, вызывая машину.

Я стояла у дороги, ощущая себя крайне неловко. То ли зайти переодеться?

Услышав звук открывающейся подъездной двери, я обернулась. И ощутила, что задыхаюсь. Во рту все пересохло, а мой взгляд встретился с шоколадными глазами Романа Владимировича. Он был одет в простые стильные джинсы, футболку-поло синего цвета и кроссовки, на плече у него была спортивная сумка, а в руках очки, которые он собирался надеть, но рука его замерла на полпути к лицу.

–Кристина? – он так и остановился в неуклюжей позе, пялясь на меня.

–Роман Владимирович, – пискнула я, вытаращившись на него.

–Вот так встреча… – он все еще шокированный смотрел на меня. Его глаза, как сканеры, прошлись по моей фигуре, остановились на лице. – Ты выглядишь…

–Глупо, я…

–Изумительно, – перебил меня он. Я осеклась на полуслове, во все глаза смотря на него. Он, не выдержав, рассмеялся. – Вовсе не глупо. Ты такая… женственная. Очень красивая.

Я покраснела от корней волос до самых Лабутенов.

–Спасибо, – невнятно пробормотала я. Он, наконец, оправился от шока и подошел ближе. Теперь мы были вровень, и он с улыбкой посмотрел на меня.

–Такая нарядная утром. Представляю, какая ты красивая вечерами.

По всему телу полилось тепло. Аауч, так нельзя!

–Да ну, бросьте, – я попыталась отшутиться, но в горле по-прежнему стоял ком. – А вы куда?

Тупица! Конкретная идиотка.

Он, удивившись, что я спросила, открыл рот, но я перебила его:

–Вовсе необязательно отвечать, я просто…

–Успокойся, Кристина, – он положил руку мне на плечо, улыбаясь еще шире. – Я еду поиграть в теннис.

–Теннис? – я вскинула брови. – Вы играете? Ого.

–Да, вступил в местный клуб около двух лет назад, теперь развлекаюсь понемногу, – он кривовато улыбнулся мне и тут взгляд его упал на подходящую к нам Гаяну.

–Машина едет. Доброе утро, – она кивнула ему, улыбаясь обворожительной улыбкой. Тут же я почувствовала, что хочу ее зарезать. Почему я не умею улыбаться, а могу только стоять и открывать рот, как выброшенная на берег рыба?

–Доброе утро, – кивнул ей Роман Владимирович. Гаяна отошла в другую сторону – ей позвонили. – Это твоя сестра? Вы очень похожи.

–Нет, это моя мать, – брякнула я, а потом закусила губу. Конченная тупица!

Глаза Романа Владимировича округлились.

–Да ладно?! Вы выглядите почти как ровесницы!

–Она хорошо сохранилась, – фыркнула я, а затем рассмеялась. Роман Владимирович тоже рассмеялся.

–А ты, Кристина, играешь в теннис?

Я покачала головой, сложив руки на груди.

–Нет, играла очень давно, в детстве. Даже и не припомню.

–Значит нужно вспомнить, – лукаво улыбнулся мне мой учитель. – Приглашаю тебя как-нибудь сыграть со мной партийку. Ну, что скажешь?

Он что, только что пригласил меня поиграть с ним?

Я вытаращилась на него, словно он только что превратился в инопланетянина у меня на глазах. Он что, серьезно? Правда?

Молчание затянулось. Роман Владимирович слегка наклонил голову.

–Ау, ты здесь?

–А? – я дернулась, затем поняла, что так и не ответила ему. Черт! – Да, конечно. Я за!

Он усмехнулся.

–Был рад увидеть тебя, Кристина. Хорошего отдыха… с мамой… – он, покачав головой, словно я сказала что-то смешное, направился вперед. Я проследила за ним взглядом, пока он садился в серебристый Кадиллак и уезжал прочь.

Тут же будто гора с плеч свалилась. Я услышала звук подъезжающей машины и увидела алый мерседес. Ну конечно, какой же еще.

Гаяна жестом подозвала меня, мы обе сели на заднее сидение, а она приказала шоферу:

–Работа.

17.

Огромное здание повергло меня в шок. Стеклянный пол, по которому грохотом отдавались наши шаги, высоченные потолки. Мы поднялись на прозрачном лифте наверх, и Гаяна, с улыбкой, выходя из лифта, обернулась на меня.

Я была позади, и, выйдя, увидела длинный коридор, уходящий вдаль. Повсюду были французские окна в пол, на стенах висели фотографии известных моделей и модельеров. Впереди были стеклянные двери, а около них сидела девушка в квадратных очках. Заметив нас, она кивнула, здороваясь.