Текст книги "Лучшие Друзья 2 (СИ)"

Автор книги: Юлия Шошина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Внизу меня встретила консьержка.

–Марина Крылова, сотая квартира.

–Проходите, – не очень-то дружелюбно ответила консьержка и, нажав кнопку на пульте, открыла мне воротца. Я, перескакивая через ступени, понеслась к лифту.

Через минуту я уже долбилась в ее дверь. Она распахнулась как раз тогда, когда я занесла кулак в третий раз.

Марина стояла в проходе, в ее глазах был ужас и страх. Я, залетев, кинулась на нее, обняв.

И, сама того не понимая, я зарыдала. Марина, подхватив меня, зарыдала тоже.

Так мы и стояли около десяти минут, рыдая во весь голос.

Слезы застилали мне глаза, я совершенно не понимала, что делать.

–Крис, что делать?! Кристина, я не знаю, что мы…

–Марин, – я, утеря нос рукавом кофты, вошла в ее модную гостиную и упала на розовый диван. – Я не ожидала такого конца.

–Конца? Ты думаешь, это конец? – Марина, сковано подойдя ко мне, села рядом.

–Все. Это кончилось. Мы убили его. Он сражался за жизнь, но проиграл, – я, проговорив это, умолкла. Марина с широко открытыми глазами на меня смотрела.

–Я как обычно приехала в больницу и вошла в палату. Он был в коме, лежал, как и всегда. А затем он умер. Просто тут же! – Марина снова заплакала, на этот раз тоненько и тихо.

–Что сказали врачи?

–Сердце не выдержало, – всхлипнув, ответила Марина.

–Марин, мы должны его похоронить.

–Я знаю, – кивнула подруга. – Но сначала нужно сказать мальчикам.

–Нет, – вырвалось у меня. – Не надо. Мы не станем им говорить. Егор тогда вообще загрузится, а Мик… он и так переживает.

–Ты предлагаешь скрыть его смерть?! – скептично посмотрела на меня она. – Серьезно?

–Мы просто похороним его. Сами.

–Ты сумасшедшая! – Марина покачала головой. – Мы не можем этого сделать. А вдруг полиция?..

–Я не знаю! – вдруг я сорвалась на крик. – Марина, вдруг мы даже его тело забрать не можем?! Вдруг полиция не позволит?

Марина тихонько взвыла, обхватив себя руками. Покачавшись около минуты, она вскочила.

–Пошли. Сходим туда, спросим врачей о кремации.

–Ты хочешь его просто сжечь?

Марина вместо ответа кивнула и направилась на выход. Я, сползя с дивана, пошла за ней.

–Мне позвонить Толе? – спросила я, так как из-за моего «домашнего ареста» я не была в больнице ни разу.

–Нет, дойдем, – ответила она, обувая туфли.

Я ощущала жуткую тупую боль где-то в области сердца. Мне было страшно, что врачи не позволят нам его сжечь и вообще не допустят до похорон, а если так будет, то узнает кто-то еще и тогда полный провал.

Марина, казалось, читала мои мысли:

–Нельзя, чтобы кто-то еще узнал о нем.

–Я знаю.

Мы перешли дорогу, вошли в переулок и, петляя, направились к больнице.

Оказавшись перед белокаменным зданием, мы заскочили внутрь. Марина сразу подошла к регистратуре и, тихо проговорив что-то, кивнула на меня.

Я, совершенно не понимая, что происходит, пошла за поманившей меня пальцем медсестрой. Марина пихнула меня, идя следом.

–Я вам очень соболезную, – проговорила медсестра, шагая по узкому коридору. – Жаль конечно, что вы раньше не смогли приехать, но никому не пожелаю видеть своего отца таким.

Я резко повернулась к Марине – та зыкнула на меня и приказала идти дальше.

–Да, – лишь выдавила я. – Папа… был сильным.

Мы оказались перед вывеской «Морг». Я всегда боялась покойников и холода, но сейчас моя ниша страха была совсем переполнена. Я еле стояла на ногах, и Марина это видела.

Она приобняла меня за плечи.

–Дядя Дима был мне как отец тоже, – начала она, смотря на медсестру. – Можно мы с ним здесь попрощаемся?

–Да, хорошо. Только быстро, – она, оглянувшись, шепнула нам. – Зайдите буквально на минутку, а потом его передадут вам. Вы взяли документы?

–Нет, – ответила я, посмотрев на медсестру.

Она покачала головой.

–Вам не отдадут его без документов! Ну что же так, езжайте же за ними и забирайте отца.

Марина толкнула меня к дверям.

–Сначала мы попрощаемся.

Медсестра осталась стоять за дверьми, а мы вошли в морг. Тут же тошнота подкатила к моему горлу.

–Отец? Марина, ты что несешь?!

–Здесь по-другому никак! Ищи его, быстрее!

–И что, найду я его. Документы ты где возьмешь, что он мой отец?! – я, трясясь, посмотрела на Марину.

–Я не знаю, – вдруг я увидела в ее глазах такое отчаяние, что мне тут же захотелось сесть на пол и умереть самой.

–Мы в безвыходном положении, Марин. Либо ты сознаешься ей, что мы никто и его разберут на запчасти какие-нибудь патологоанатомы, либо… нужно искать документы. Звони ребятам.

Марина покачала головой.

–Нет, – она сжала кулаки. – Я не могу позвонить. Они не должны знать!

Я выдохнула.

–Марин, надо найти его. Как?

–У них на ногах должны быть бирочки, – нервно ответила она, засунув в рот остроконечный ноготь.

Я, обернувшись, увидела длинный ряд каталок, на которых лежали трупы. Желудок совершил грандиозное вращение, я вся сжалась и прикрыла глаза.

Начав двигаться, я стала искать имя Дмитрия Иванова.

Обойдя весь ряд, я остановилась в конце.

–Марин.

–М? – она подняла на меня глаза, бывшие снова на мокром месте.

–Его здесь нет.

Минутное молчание.

–Как нет? – ее большие темные глаза округлились.

–Так нет.

Я, осмотрев всю комнату, стала открывать большие ящики-холодильники. Там его тоже не было.

–Марина, его нет здесь! – у меня начинался самый настоящий приступ истерики. – Его нет!

Я выскочила из морга и наткнулась на медсестру. Она, видя мое состояние, сказала:

–Может, валерьяночки?!

–Нет, – прошептала я, падая на кушетку в коридоре. – Не нужно.

Медсестра повернулась к вышедшей шокированной Марине.

–Езжайте за документами, – бросила напоследок она, закрывая морг и направляясь вперед по коридору.

Когда ее фигура скрылась за поворотом, я повернула дикий взгляд на Марину.

–Куда делся труп?!

Марина ответила мне ровно таким же диким взглядом.

–Я не знаю! Я совершенно ничего не знаю! Крис, кто забрал труп?! Я видела, как его привозили сюда!

Я застучала зубами.

–Марин, вдруг это мальчики?

–Нет, – она покачала головой. – Они не могли.

–А вдруг, – начала я, встав с кушетки. – Они решили нас не травмировать известием и сами увезли его куда-нибудь.

–Нет, Мик бы сказал мне, – Марина отвергла эту идею. – Может, его уже увезли врачи?

–Марина, валим, – у меня закружилась голова. – Нас не должны тут долго видеть. Мало ли, какие знакомые. Марин, все. Мы должны это забыть. То, что пропал труп – это знак свыше. Знак, что нам больше не надо сюда лезть. Все, мы должны идти.

Я двинулась вперед, обхватив себя руками. Марина шла сзади, цокая каблуками.

Мы вышли из больницы и спустились с крыльца. Идя по дворам, мы молчали.

И только наши мысли, совершенно одинаковые, беспокойно метались в головах.

7.

-Вот ты где, – Марина догнала меня в холле школы.

–Привет, – ответила ей я, поправляя сумку на локте.

–Крис, Мик хочет навестить Дмитрия, – Марина, посмотрев мне в глаза, произнесла это.

Я резко остановилась.

–Этого нельзя допустить!

Марина сглотнула:

–Я ему ответила, что не стоит там часто появляться. Что пойдут слухи о том, что мы туда часто наведываемся…

–В общем, результат? Он поедет? – меня начала бить мелкая дрожь.

–Он поверил в мои убеждения. Нет, не сегодня.

–Марина, нужно им признаться, – я снова возобновила шаг, Марина зашагала рядом.

–Что мы скажем? Что Дмитрий умер и труп его пропал? – Марина покачала головой. – Нужно пока скрывать.

–Скрывать что? – на наши талии легла рука. Я, повернувшись увидела Никиту – он поцеловал меня в щеку, а Марину в губы. – Привет, солнышко.

–Привет, дорогой.

Мы втроем продолжили идти по коридору.

–Так что скрывать-то?

–Сюрприз, который тебе Марина приготовила, – ляпнула я, уткнувшись лицом в пол.

–Ого! – Мик, притянув свою девушку к себе ближе, поцеловал ее снова.

–А где Егор? – спросила я у Никиты, заморгав.

–Он в классе уже. Он злится на тебя.

–За что? – я в недоумении посмотрела на друга. Марина ответила мне тем же взглядом.

–Вы вчера вроде как договорились встретиться, а ты…

–Не пришла. Черт! – я хлопнула себя по лбу и, убегая от своей компании, полетела на третий этаж к кабинету Егора. Заглянув внутрь, я сразу его увидела – он сидел в привычном ему окружении девушек, среди которых была неизменная противная мне Лена.

Он поймал мой взгляд и поднял брови. Я поманила его пальцем. Егор, не долго думая, встал и вальяжной походкой направился ко мне.

–Чего тебе?

–Егор, прости! – я прикрыла глаза и сложила руки в умоляющем жесте. – У меня совершенно вылетело из головы.

–Прости? Неужели? Так когда ты обо мне вспомнила?

–Егор, – я в раскаянии на него глянула. – Прости пожалуйста, я просто забыла.

Я обняла его, но руки Егора не обвили меня в ответ.

–Забыла? Ах, конечно. Но с братом ты моим почему-то кататься не забываешь.

–Егор, – я нахмурилась, отстраняясь от него. – Я не каталась с Дани вчера.

–А, ну хоть вчера вы не были вместе. А то я уже подумал, что вы приклеитесь друг к другу.

–Эй, что за беспричинная ревность?! – я вскинула брови. – Егор, ты мой лучший друг.

–Лучший друг? – он с презрением на меня посмотрел. – Если ты не знала, дорогая Вайс, то лучшие друзья так не поступают. И да, друзья так вообще не поступают. Из всего этого следует, что мы не друзья больше.

Его слова как хлесткая пощечина пришлись для меня.

Я отшатнулась, словно от удара.

–Посмотри на себя, – выплюнул он. – Ты стала похожа на одну из этих многомиллионных сосок. Такая же накрашенная, пафосная и, погляди-ка, популярная. Да моя Вайс в жизнь не надела бы платье. А тут ты свободно рассекаешь в нем по школе. Да где бы ты была, если бы не я? Все, не хочу больше на тебя смотреть. Пока еще мне не так легко видеть эту суку в моей лучшей подруге.

Егор, поведя бровью, оставил меня в коридоре, вновь вернувшись в класс.

У меня защипало в глазах. Не смей плакать!

–Эй, все в порядке? – рука Мика легла мне на плечо.

–Он сказал, что мы больше не друзья, – я, развернувшись, выдавила это ему и подоспевшей Марине.

Она, нахмурив брови, ответила:

–Он выпендривается. Забей, Крис, помиритесь.

Я вздохнула, пытаясь поверить.

–Если бы. Ладно, Мик, встретимся на физкультуре.

Он, хлопнув меня по плечу, вошел в свой класс, качая головой. Мы с Мариной отправились вперед по коридору.

–Он сказал, что я стала соской, – вырвалось у меня. – Что стерва и пафосная сука. А платье бы вообще не надела никогда…

Марина, округлив ярко-накрашенные глаза, сказала:

–Козел. Ахинею несет! Ты выглядишь, между прочим, очень женственно. Платье тебе идет, и оно совершенно не пафосное!

Я была одета в темно-синее облегающее платье с замком на спине, волосы уложила наверх, как тогда мне укладывала Марина. На ногах – ботинки на платформе и в руках сумка. Призадумавшись, я поняла: еще недавно я бы обсмеяла того, кого встретила бы в таком наряде. Да, старею.

Я кинула взгляд на Марину. Та была в узкой юбке и вязаной кофте, в руках сумка от Гуччи, а на ногах ботильоны на шпильке.

–Мы стоим друг друга, – вслух сказала я, обсмотрев ее с головы до пят.

Она звонко засмеялась.

–Это да. Слушай, Крис, сегодня у Ромчика вечеринка.

–О нет. Вспомни, что случилось в прошлый раз, когда мы к нему собрались, – я кинула на нее взгляд. Марина отмахнулась.

–Мы пойдем? Крис, там будут все друзья Ромчика с футбола, Егор там тоже будет. Вечеринка для нас и одиннадцатиклассников!

Я прикусила губу.

–Ну… не знаю. Если папа отпустит.

–Да брось. Скажешь, что ночуешь у меня, проблем вообще никаких.

Я призадумалась. Действительно, пора бы развлечься. Конечно, в ходе событий это не вполне разумно, но кто сказал, что я разумна?

–Ладно, – ответила я. – Пойдем.

На алгебре было скучно. В прямом смысле этого слова. Мы с Мариной кивали носами, учитель что-то монотонно говорил, я даже поленилась записать. На выходе из класса Роман Владимирович меня остановил. Сверкнув белозубой улыбкой, он сказал:

–Кристина, ты что-то слишком грустная сегодня. У тебя все хорошо?

–Да, порядок, – кивнула я, поправляя сумку. Марина, стоявшая в дверях, закатила глаза с видом: «ну что прицепился?».

Роман Владимирович посмотрел на Марину:

–Марин, оставь-ка нас. Дверь прикрой.

Марина, нахмурившись, закрыла дверь, изолировав меня от нее.

Роман Владимирович указал мне на первую парту, я села. Он приземлился рядом.

–Стоит ли мне знать что-то, что касается тебя в школе? Если тебя беспокоят какие-то мысли, Кристина, ты всегда можешь мне их высказать, – учитель с улыбкой сжал мою руку.

Я, посмотрев в его загорелое лицо, ответила на рукопожатие, сжав его ладони тоже.

–У меня все отлично, Роман Владимирович, – улыбнулась я.

–Это хорошо. Кристина, у меня к тебе небольшое предложение. Ты обладаешь отличными знаниями по математике и, несомненно, по другим предметам тоже. Я думаю, ты могла бы представлять школу на различных городских конкурсах и олимпиадах, что скажешь?

Я уже была готова сказать: «ты нормальный?», как вдруг ответила:

–Да, с радостью.

Что?! Что я несу?

Учитель улыбнулся еще шире.

–Тогда я буду назначать нам встречи. Желательно после уроков, да, Кристин?

–Да, ага, – я встала со стула и, улыбнувшись Роману Владимировичу, проговорила:

–Мне нужно идти, у меня физкультура.

Он тоже встал, поправляя рукава рубашки, которая плотно облегала его крепкий торс.

–Физкультура – бесполезный урок сейчас для девушек стал. Странно. Я считаю, девушкам стоит поддерживать себя в форме.

–Я бегаю, – ляпнула ни с того, ни с сего снова я.

–Это здорово, – он усмехнулся. – Приятного дня, Кристина.

Я вышла из кабинета в странных чувствах. У двери стояла Марина.

–Ну, что ему?

–Пригласил участвовать в конкурсах и олимпиадах, – ответила я, пошагав к лестнице.

–Он в своем уме? – засмеялась Марина. – Кстати, вот между прочим, он очень классный парень. На внешность, и по фигуре…

–Марин, он учитель! – развеселилась я. – И к тому же, у тебя есть парень.

–Парень парнем, а Роман – романом.

–Все у тебя лишь бы романы, – засмеялась я, спускаясь по лестнице вниз, на первый этаж.

–У нас физкультура?

–Да, – ответила я, заходя в раздевалку.

–Сдвоенная, – провыла Марина, когда увидела толпу одиннадцатиклассниц. Мое настроение тоже слегка подпортилось.

Открыв свой шкафчик, я достала единую физкультурную форму (синие шорты, белая футболка со знаком плюща, увивающего букву «Л», стала переодеваться.

Марина, стягивая юбку, бросила шепотом:

–Эта чокнутая Лена с тебя глаз не сводит.

–До сих пор за Егора бесится, – ответила я, фыркнув и кидая сумку в шкаф. Прикрыв дверцу, я посмотрела на Лену превосходящим взглядом.

Наконец, Марина тоже переоделась, и мы вышли из раздевалки.

Оказавшись на поле, мы заметили Мика и Егора – они уже разыгрывали мяч под громкие указания тренера.

К нам подошла Людмила Игоревна, наша учительница по физкультуре.

–Так, девушки. Построились.

Почти все с неохотой встали, выпрямились. Учительница провела перекличку и, приказав нам бежать, села на трибуны.

Пробежав шесть кругов, я встала у трибун и начала разминаться. Дура Лена уже выпендривалась, задирая ноги выше крыши.

–Перед парнем так будешь ноги поднимать, – злобно сказала Марина, поворачивая шею по сторонам.

Я хихикнула.

Девушки пошли разыгрывать волейбольный мяч. Я не хотела играть и, притворившись, что потянула руку, села на трибуны.

Наблюдая за Егором, я услышала голос Марины:

–Я тоже не буду играть. У тебя наушники с собой?

–Да, в сумке.

–Пошли сходим, – предложила она. Я спустилась с трибун и, прижимая к себе якобы больную руку, и, зайдя в коридор, поспешила к раздевалке.

Марина семенила следом, поэтому я первая заметила конверт, торчащий из моей сумки. Я нахмурилась и, вытащив наушники, сунула их Марине, а сама перевернула конверт. Красивым подчерком было написано: «Приятного просмотра».

С колотящимся сердцем я открыла конверт и вытащила оттуда содержимое.

Я не смогла сдержать крик, вырвавшийся из моего рта. Фотографии рассыпались по полу, Марина, резво подняв их, задрожала, словно осиновый листок.

–Кто… что это…

–Это Дмитрий, – сглотнув, прошептала я, чувствуя приближение истерии. – Это его фото.

У меня не хватило сил снова смотреть на фото разлагающегося трупа Дмитрия Иванова.

–Кто это делает? – Марина схватила меня за руку. Я дрожала, по моему лицу катились крупные слезы.

–Не… не знаю…

–Тише, – Марина прижала меня к себе. – Не плачь. Это глупости. Глупые шутки, мы не должны показать, что это как-то задело нас. Это никакого отношения к нам не имеет, поняла?!

Марина тут же собрала все вместе и, поднеся к душевой, зажгла зажигалкой, вынутой из сумочки. Я, стоя рядом с ней, смотрела, как горят фото и конверт. Огонь поглощал эти чертовы улики, а меня трясло.

–Марина, кто-то знает. И этот кто-то из школы.

Она дождалась пока догорит последний кусочек, а пепел смыла.

–Тем не менее, мы не должны показать вида. Ничего не произошло.

Ее доводы меня не успокаивали. Я вдруг осознала, что истерика уже пришла в действие – я стала задыхаться, рыдать и медленно осела на пол.

Марина села рядом и прижала меня к себе.

–Тише… Тсс… – она прижала палец к моим губам.

–Когда это закончится?

–Скоро, – Марина погладила меня по волосам, и я заметила, что по ее фарфоровой щеке скатилась маленькая прозрачная слезинка. Она тоже была на грани.

–Надо рассказать мальчикам…

Слезы лились по моему лицу, я не представляла, что будет дальше. Это все напоминало мне сюжет второсортного боевика-детектива, где наивные детишки попались в западню. И суть была, конечно же, в том, что они совершенно не знали, как из нее выбраться.

Марина долго молчала, затем сказала:

–Похоже, время настало. Если эти фото пойдут дальше, то нам нужны они. Мы должны быть вместе.

Я кивнула, утирая слезы.

–А теперь пошли. Никто не узнает об этом, – я встала, помогла подняться Марине. – Никто не узнает.

–Надеюсь, – я скрестила пальцы, будто бы это – единственное, что может помочь.8.

Упав на кровать, я хотела было дать волю слезам, но поняла, что не могу выдавить ни слезинки. Они просто не шли, а может, я просто смирилась с тем, что в ближайшее время нам вчетвером несдобровать.

В дверь постучали.

–А?

Приоткрыв ее, вошла Валентина. На ней были хлопковые брюки цвета хаки и свободная фланелевая рубашка.

–Привет, не помешаю?

–Нет, – покачала головой я, выдавив улыбку. – Как первые дни семейной жизни?

Она улыбнулась, приземлившись на кровать рядом со мной.

–Отлично. Кристина, я пришла вот что сказать. Скоро каникулы, и ты… ну, сама понимаешь…

–Да ладно, не бойся говорить мне о моей чокнутой мамаше, – отмахнулась я. – Я уже смирилась с тем, что буду с ней. Вы уезжаете?

Валентина кивнула, но я видела внутреннюю борьбу у нее на лице.

–Может…я предлагала Андрею оспорить решение суда. Чтобы мы полностью опекали тебя, не давая прав Гаяне. Но…

–Нет, – я покачала головой, перекатившись на спину. – Не стоит. Я не хочу испортить вам отдых. Все нормально. Я готова. Тем более, всего лишь какая-то неделя.

Она погладила меня по руке.

–Ты всегда можешь позвонить нам, и мы вернемся. Если что-то пойдет не так, понимаешь?

Я согласно закивала, хотя прекрасно понимала, что ни за что не позвоню им, даже если абсолютно все пойдет не так.

Валентина посидела у меня еще несколько минут, мы поговорили об искусстве, картинах. Она спросила, почему я больше не рисую. Я не знала ответа на этот вопрос. Попросту не знала.

Как только она вышла, то телефон на полке завибрировал.

–А?

–Привет, крох, – Дани, собственной персоной.

–Приве-ет, – глупо проблеяла я, тут же залилась краской.

Он засмеялся шелковым смехом.

–Скучала?

–Ну… возможно, – рассмеялась я, упав на кровать снова. Дани, сам того не осознавая, поднимал мне настроение.

–Всего лишь возможно? – он обиженно вздохнул. – А я-то думал, ты соскучилась.

Я засмеялась.

–Да соскучилась, соскучилась.

–Уже лучше. Какие планы на сегодня?

–М… вечером иду на вечеринку к общим с Егором друзьям.

–Что же. Жаль. Я думал, мы сможем провести время вместе, – по голосу я слышала, что Дани действительно расстроился.

–Черт, – мгновенно сказала я, разрываясь. Я обещала Марине пойти с ней, но и Дани увидеть я хочу. – А сейчас мы не сможем встретиться?

Он на минуту замолчал, затем проговорил:

–Я в офисе по делам компании. Как минимум, я освобожусь через несколько часов. Приедешь сюда?

Я на мгновение задумалась. Затем сказала:

–Адрес?

***

-Привет, – я толкнула дверь в кабинет, вошла. Дани, увидев меня, мгновенно встал из-за стола. На нем был строгий шоколадного цвета костюм, волосы в идеальном порядке. В глазах его я увидела столько радости, что сама того не подозревая, сорвалась на бег.

–Привет, – он поймал меня на лету, я обняла его. Утопая в нежном аромате парфюма, я прикрыла глаза.

Сама того не подозревая, я влюблялась все крепче. С Дани было безумно легко и интересно, и за те дни, что мы знакомы, я поняла, что мне не нужно знать о нем все, чтобы любить.

–От тебя так вкусно пахнет, – я подумала, что сказала мысли вслух, но голос был мужской, это говорил Дани.

–Да? – я нехотя отстранилась. – Чем же?

–Апельсином. Сладкий запах апельсина, – он зарылся лицом в мои распущенные волосы, стал нежно перебирать их пальцами.

–Дверь, – полубессознательно проговорила я, схватив его за пиджак.

Он, не отпуская меня, потанцевал к двери. Мы, кружась в вальсе, заперли ее и тогда он отстранился и внимательно посмотрел мне в глаза.

–Что? – испугалась я.

–Ты такая маленькая.

Я тихо засмеялась.

–Я приехала для нравственных разговоров?

Он улыбнулся и, проведя пальцем по моему подбородку, произнес:

–Я не хочу, чтобы из-за меня у тебя были проблемы с Егором…

Я ахнула.

–Так ты знаешь?

Он грустно улыбнулся.

–У нас был не очень приятный разговор вчера вечером. Оба наговорили друг другу гадостей. Он обвинял меня в …в общем, это не важно. Главное – это ты. Он не обижал тебя?

Я не хотела жаловаться, но слова сами полились из меня.

–Он сказал, что я пафосная сука, и что я приклеилась к тебе. И мы больше не друзья.

–Он так сказал? – Дани вытаращил глаза и на миг прекратил убрал руку от моего подбородка. Затем, видя все по моим глазам, прижал к себе. – Ты расстроилась. Кристина, прости меня.

–Причем тут ты?

–Из-за меня вы…

–Нет, – я отмахнулась. – Я сделала свой выбор осознанно.

–Какой выбор? – с нежностью посмотрел на меня Дани.

–Если чтобы быть с тобой, мне придется терпеть нападки твоего брата, то пусть будет так.

Глаза Дани заискрились улыбкой.

–Крох. Не нужно жертвенности.

Я покачала головой и прильнула к его губам. Жаркий поцелуй превратил остатки моего мозга в желе, и дальше я совершенно не думала.

Руки Дани осторожно переместились с подбородка на шею, затем на спину. Когда его чуткие пальцы оказались под кружевной блузкой, я выгнулась и выдохнула.

Это словно электрошок на него подействовало. Дани убрал руки и посмотрел мне в глаза. В его потемневших синих очах играло такое желание, что меня пробил возбуждающий озноб. Но то, что он сделал дальше, я совершенно не поняла. Дани поцеловал меня в лоб и поправил костюм, отходя.

-Что!? – взвыла я, смотря на него. Дани, видя это приглушенно засмеялся.

–Я не хочу провоцировать тебя, Кристина. Еще слишком рано.

Тьфу, какой благородный!

Я горько застонала, поправляя блузку.

–Не думай, что я не хочу, – тут же добавил он.

–Хорошо, – если честно, сейчас на меня хлынуло осознание. Я действительно другая. И дело даже не в одежде, а в поведении. Ранняя Кристина ни за что бы так себя не вела, не накидывалась бы на парней и была бы простой соседской девчонкой. Но сейчас… я стала распутной. Без головы бросаюсь в омут, потеряла свои привычные рассуждения и живу одним днем.

И, черт побери, мне это нравилось.

Я подошла к нему ближе, обвила шею руками. Он улыбнулся, обнимая меня.

–Будешь хорошо себя вести вечером?

Я подняла бровь.

–Ну, если не напьюсь и меня не вырвет на проходящего парня, как в прошлом месяце, то да.

Дани засмеялся, вновь начав перебирать мои волосы. Его взгляд блуждал по моему лицу и я, не выдержав, спросила:

–Почему ты на меня так смотришь?

Он скрытно улыбнулся, помолчал. Затем, чуть ослабив галстук, сказал:

–Меня к тебе непреодолимо тянет.

О Господи!

–Правда? – глупо спросила я.

–Правда, – кивнул он. – Ты такая простая. Наивная чуть-чуть. Милая. Искренняя. И для меня это в новинку, потому что все, с кем я был раньше, были далеки от всего это.

Я не смогла сдержать улыбки и сказала:

–Мне приятно это слышать.

Тут он добавил:

–Я хочу заботиться о тебе. Пусть еще рано что-то говорить, но правда, я хочу этого, как никогда. Я чувствую, что должен защищать тебя и помогать во всем.

Я крепче прижалась к нему и вдохнула полюбившийся мне запах.

Губы Дани коснулись моей шеи. Я чуть наклонила голову, чтобы ему было удобнее.

Он подхватил меня на руки и усадил на стол, подошел вплотную и впился губами в мои губы.

Я вцепилась пальцами в полы его пиджака, прижимая к себе. Я не хотела, чтобы он снова отпустил меня.

Губы Дани перешли на мою шею, затем ниже. Верхние пуговицы блузки расстегнулись, Дани нежно провел языком вдоль ложбинки грудей, а я попросту была в нирване. Я никогда не чувствовала ничего подобного, это просто непередаваемо! У меня все смешалось в голове, да так, что я ни звука издать не могла, только приглушенные стоны. Мои руки откуда-то знали, что нужно расстегивать рубашку Дани, нежно рисовать узоры пальцами по его груди, перебирая, словно бы играя на фортепиано.

Стук в дверь порушил все, что только можно было!

Дани мгновенно отстранился и принялся застегивать рубашку. Буквально через пару секунд он уже шел открывать дверь. Я нехотя слезла со стола и, дрожащими пальцами просовывая пуговицы в петли, села на диван.

Распахнулась дверь, и внутрь кабинета вошла немолодая женщина с бумагами, она передала их Дани и что-то сказала, а что, я не расслышала – все еще была в нирване.

Заметив меня, женщина кивнула и профессионально улыбнувшись, ушла.

Я услышала, что Дани зовет меня лишь на третий раз, когда он уже подошел вплотную и коснулся моего плеча.

–Ты в порядке? Что случилось?

Я моргнула, снимая с себя оцепенение.

–Ничего. Я… задумалась, – ответила я, улыбнувшись. – Тебе нужно работать, Дани. Я поеду.

Он ласково улыбнулся и, поцеловав меня в щеку, сказал:

–Вечером позвони. Я заберу тебя с вечеринки.

–Это будет поздно, ложись спать, – ответила я, улыбнувшись ему и идя к двери.

–Я буду беспокоиться. Я заберу, позвонишь, – твердо сказал он, смотря мне вслед.

Я, улыбнувшись еще раз, закрыла за собой дверь.

9.

Я покрутилась перед зеркалом. Шикарное бордовое платье, облегающее мой зад, сидело, словно вторая кожа. Волосы, собранные наверх в прическе, смотрелись идеально. Еще раз покрутившись, я увидела в зеркале отражение фотографии на комоде. Там были мы с Егором.

Повернувшись, я подошла к комоду и, взяв ее в руки, рассмотрела.

Она была сделана около двух недель назад. Мы были в моей гостиной, я в его спортивной толстовке, большой мне на несколько размеров, а он в моей, маленькой ему. Оба улыбаемся, счастливы.

Поглядев в его радостные, полные обожания глаза, я поняла, что теряю. Я теряю близкого человека. Я теряю себя.

Присмотревшись, я поняла, что он имел ввиду. Платье, макияж и каблуки, прическа. Это не я прежняя. Я же всегда стеснялась носить такое, мне не нравились девчачьи штучки. А теперь… посмотрите на меня. Сама стала той, от которой держалась в стороне.

Расстегнув молнию на платье, я на миг замерла. Если я приду не в нем, Марина убьет меня. Но… с другой стороны. Я нравлюсь себе такой, какой являюсь сейчас. Мне нравится внимание с мужской стороны, нравится то, что на меня обращают внимание. Надо же, какой-то месяц, а я совершенно другой человек.

Но для Егора я осталась прежней. И нужно ему это доказать.

Достав из шкафа кеды, я обула их. Сняв с вешалки любимую кожаную куртку, я накинула ее на плечи, и быстрыми движениями распустила волосы. Вполне прилично, и платье не смотрится пошло. Так сойдет.

Схватив с полки телефон, я поставила фото на место и, последний раз глянув на себя, вышла из комнаты.

В доме была полнейшая тишина – папа и Валентина уехали в ресторан. Это было мне на руку.

Скинув смс водителю, я вышла на улицу. Холодало, наступали сумерки.

Телефон пиликнул.

«Где ты?»

Я быстро застрочила ответ Марине:

«Еду уже»

«Я здесь, жду тебя. Сегодня будет чума, тут уже около трех сотен человек»

Я вздохнула. Я должна оторваться, а не грузиться.

Толя подъехал и, поморгав фарами, привлек мое внимание. Я, сбежав с крыльца, улыбнулась ему, сев на заднее сидение, сказала адрес Ромчика.

Когда мы подъехали, я видела лицо Толи. По крайней мере, я знала, что он не выдаст меня. Поймав его взгляд, я обнадеживающе улыбнулась.

–До завтра, – на прощание сказала я, закрывая дверь. Он лишь усмехнулся. Через пару секунд автомобиль скрылся из виду.

Я повернулась к дому Ромчика. На лужайке уже валялся мусор, а стекла дрожали. Музыку было слышно с соседнего переулка.

Достав телефон, я застрочила Марине, но только я отправила ей смс, как она схватила меня за руку.

–Это что на тебе? – хихикнув, спросила она. Осмотрев кеды и куртку, она сказала, икнув: – Нет, я понимаю, индивидуальность и все такое, но … ладно, забей. Пошли!

Она уже была пьяна. Я, фыркнув, пошла за ней. Вышагивая, Марина привлекала к себе внимание. Следственно, на меня его тоже обращали. Я поздоровалась с целой кучей незнакомого мне народа, продираясь через уже надравшуюся толпу.

На диване мелькнула знакомая светлая грива. Подтянувшись вверх на носочках, я подтвердила свою догадку – Егор, собственной персоной. В груди что-то екнуло, я опустилась на пятки.

–Он здесь? – Марина, наклонившись к моему уху, заорала, видя мое лицо.

–Да, но мне плевать! Единственное, чего я хочу, так это нажраться! – заорала в ответ ей я, протискиваясь сквозь толпу в неудобном обтягивающем платье.

–Да будет так! – она схватила меня за руку, и дальше наше прохождение препятствий мы продолжили вместе.

–Мика видела? – крикнула Марине я.

–Да, он с Ромчиком на улице. Вы помирились с Егором? – спросила она, когда мы наконец, добрели до зала, где стояло спиртное.

–Нет. Я планирую весь вечер не попадаться ему на глаза, тупо вливая в себя алкоголь.

Марина захихикала, когда я из горла принялась хлестать вино.

Тут музыка сделалась еще громче, народ стал прибывать.

Вскоре зал превратился в месиво разноцветных пятен и запаха спиртного и пота. Я потеряла Марину после второй бутылки вина. Оставшись одна, я икнула и стала искать ее. Шагая по коридорам нетвердой походкой, я постоянно натыкалась на целующихся парочек. Телефон в руках зазвонил, и я, щурясь, ответила:

–А?

–Ты где?! – это была Марина. Судя по ее голосу, подруга была пьяна так же крепко, как и я.

–Не… не знаю! – икнула я. – Где-то в доме.

–Стой там, при… – не договорила Марина. Я сбросила звонок и поплелась дальше.

Стены сужались. В голове было шумно, история принимала плачевный оборот. Засунув руку в карман, я стала искать телефон, но его не было.