Текст книги "Чатуранга (СИ)"

Автор книги: Юлия Поспешная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

INSERT

, – монотонным голосом продолжал Борис. – Нажала, – известила я его. – Отлично, сейчас самолет начнет снижаться. – Да, вижу, – кивнула, взглянув на показатели высоты. – Ни-ика!!! Я вздрогнула в кресле от истошного свирепого крика Бронислава. Коршунов неуклюже и поспешно ворвался в кабину и прокричал: – Набирай высоту! – Что?! – опешила я и оглянулась на него из-за спинки кресла пилота. – З-зачем?! – Набирай! – яростно прокричал Бронислав. Он увидел неподвижно лежащего Яна, заметил пену на его замерших губах и сорвал с него наушники. – Дайте мне генерала Сальева! – крикнул он в микрофон. Я обеспокоенно следила за Броном и слушала, что он скажет. – Товарищ генерал, мы не можем снижаться. На борту бомба и у неё взрыватель с встроенным датчиком атмосферного давления... Я слышала голос Бронислава рядом и в наушниках. А так же и генерала Савельева. – Почему она тогда не рванула, когда вы были на земле? – тут же спросил Аспирин. – Потому что датчик активировался, когда мы набрали высоту! – ответил Бронислав. – Если мы начнем снижаться, давление повысится и... – Я понял. Ты можешь... как-то взять и просто вышвырнуть её с самолета?.. – Нет! – выпалил Коршунов. – Как вы себе это представляете?! Тем более она буквально вмонтирована в конструкцию самолёта!.. – ***ть, – выдохнул генерал. – И сколько тебе нужно времени, чтобы её обезвредить? – Я не знаю... Я таких штук ещё не видел... – Мать твою, Брон. Я же тебе говорил взять с собой взрывотехника! – Товарищ генерал, – судя по голосу, Корушнов лишь с большим усилием сдерживал себя, чтобы не сорваться на своего начальника, – ваши взрывотехники, ручаюсь, тоже с таким не сталкивались! Уверяю вас!.. Дайте мне двадцать минут... Ну, может чуть-чуть больше... – Ника, – обратился ко мне генерал Савельев, – проверь топливо. Нужно знать, если у вас время, которое просит Брон... – Они собирались лететь в Мюнхен, – я пожала плечами, – топлива предостаточно, но... – Отлично, – перебил меня Аспирин. – Брон действуй!.. Сейчас соединю тебя с взрывотехниками, если что будешь консультироваться!.. – Ладно, – ворчливо ответил Брон и небрежно бросил наушники панель приборов с рычагом ускорения. – Что с ним? – он кивнул на Яна. – Живой?! – У него пульс почти не прощупывается, я не знаю, что делать!.. – Пока просто сиди здесь и следи, чтобы мы не рухнули, – ответил Бронислав и быстро выбежал из кабины. – А что мне ещё остается, – хмыкнув, ответила я. – Ника, сохраняй спокойствие, всё будет в порядке, – судя по голосу Аспирин прежде всего пытался в этом убедить самого себя. – Я спокойна, – с какой-то отстраненной обреченностью глядя в подсвеченные вспышками молний грязно-серые лоскуты грозовых облаков, проговорила я. – Только говорите, что мне делать. Суперджет стремился вперед, разрывая однообразную и жуткую абстракцию из бесконечной градации черно-серых туч. Бело-голубые вспышки молний очерчивали случайные фрагменты грозовых облаков. Возможно у меня на нервной почве разыгралось воображение, но многие из них походили на силуэты каких-то жутких потусторонних безымянных созданий. Почему-то в мой разум незаметно проскользнула мысль о том, что эти, хаотично созданные грозовыми облаками силуэты, в каком-то жутком аллегорическом смысле отображают клан Висконти. – Вероника? – снова послышался голос Бориса, который наставлял меня в пилотажном искусстве. – Это снова я, после всего, что вы выполнили вам теперь надлежит... Его прервало какое-то шуршание в наушниках. Что-то зашербушилось, послышались другие голоса, а затем снова внезапно заговорил Антон Спиридонович: – Ника! Слушай меня сейчас очень внимательно!.. Даже не знаю, что заставило меня напрячься больше: слова Аспирина или то, каким встревоженным торопливым тоном они были сказаны. – Парни из РЭБ засекли неопознанный объект, приближающийся к вам на большой скорости со западной стороны. Внутри меня мгновенно осела давящая напряженная тяжесть. – Что ещё за объект? – воскликнула я, готовясь к худшему. После всего, что случилось за последний час, мне хотелось верить, что с главными и самыми опасными задачами мы справились. Но, нет. Конечно же, нет! Чёрт возьми!.. – Спецы из РЭБ говорят, что это похоже на MQ-9. – И что это? – настороженно воскликнула я. – Ударный беспилотник. Но, только не паникуй... – Ну, что вы, – с нервной иронией ответила я и шумно сглотнула, – я сохраняю абсолютную невозмутимость к происходящему. – Вот и молодец. Сейчас Борис тебе подскажет на какой курс тебе нужно будет развернуть самолёт. – Я думала, мне нужно посадить самолёт обратно, в аэропорту Шереметьево, – нахмурившись, проговорила я в микрофон наушников. – Нет, будет лучше если вы сядете в аэропорту с меньшей насыщенностью авирейсов и... – Менее многолюдном, – закончила я за него. Генерал Савельев мыслил с расчетливой циничностью политика: если суперджет все-таки разобьется, то наличие бомбы на борту фактически превращает “Сухой” в летающий снаряд, к тому же начиненный отравляющим веществом. Лучше всего минимизировать риски и отправить такой объект на другой, уже специально подготовленный аэродром. Я понимала, что Антон Спиридонович, при всем его переживании за нас, склонен был всегда готовиться к худшему и минимизации жертв. Я его не осуждала, со всех сторон такой подход выглядит наиболее целесообразным. Лучше уж погибнет сто человек, чем двести, триста, пятьсот или две-три тысячи граждан... – Так не надо думать о плохом, Ника, – приказал генерал. – Шереметьево ожидает десятки посадок в ближайшее время, администрация аэропорта может отменить взлеты со своих полос, но не может тоже самое сделать с прибывающими бортами из других стран. А вы занимаете высоту с самым большим количеством воздушных коридоров, Ника. Если будете тут барражировать над Шереметьево, это чревато столкновением. Теперь вот что, тебе нужно будет сделать: увеличивай скорость и летите навстречу истребителям – в Подмосковной части ВВС пару Миг-31, и тебе нужно сделать всё, чтобы наши перехватчики оказались возле вашего борта раньше, чем БПЛА. – А военные из РЭБ никак не могут этот беспилотник сломать? – встревоженно спросила я. – Эта штука ведь управляется с земли, посредством радиосигнала? Нет? – Всё не так просто. “Ненавижу эту фразу, – подумала я, пытаясь сохранить должное самообладание”. – Защита от радиоэлектронных помех на военных беспилотниках довольно серьёзная. РЭБ её конечно сломает, но за это время беспилотник успеет до вас долететь. – Если войска РЭБ только сейчас его засекли, значит его запустили где-то недалеко, – резюмировала я. Мне эта мысль казалась логичной, хотя меня и пугал тот факт, что у Висконти такое многообразие способов достижения собственных целей. – Ника, тебе не одной пришла в голову такая мысль, – язвительно и сердито ответила генерал. – Тут над этим уже... работают. – Поняла, – ответила я. – дайте мне Бориса. Короткий шорох в наушниках, и я снова услышала голос пилота, который подсказывал мне, как управлять воздушным судном. – Ну, вы уже в курсе... – начал пилот и тут же сам себя перебил. – Вероника, давай на “ты”, так будет проще и тебе, и мне. – Как поже... лаешь, – пожала плечами. – Значит смотри, отключи автопилот... – Отключила, – вздохнула я, выполнив поручение. – Теперь обрати внимание на компас навигационного дисплея, тебе нужно развернуться в направлении Юго-Восток. – Как мне это сделать? – С помощью сайдстика, просто поверни его в нужном направлении, – объяснил пилот. – Всё остальное авионика и бортовой компьютер суперджета сделают сами. – Ладно... – боязливо проговорила я. – Двигай сайдстик плавно, постепенно, – продолжала советовать мне Борис. – И не бойся, всё будет хорошо. – Знаете, когда люди так говорят, особенно в таких ситуациях, обычно всё происходит наоборот, – заметила я. – Каждый раз остается только надеяться, что твой случай будет счастливым исключением. – Вот на счастливом исключении и сосредоточься, – порекомендовал Борис. – Обрати внимание на дисплей радара: вы находитесь в районе грозового шторма. – Да, нас уже потряхивает, – кивнула я, – но пока... Вдалеке с яркостью прожектора сверкнула предостерегающая вспышка молнии. На мгновение бугристые, рваные и волнистые силуэты туч, похожие на парящие холмы или развевающие знамена с рваными краями, озарились лучистой стеной света. Я зажмурилась, а в следующий миг весь корпус самолета встряхнуло, как от удара. Несколько раз моргнул свет, стихшие было крики перепуганных пассажиров, вновь зазвучали в салоне. Тело покрылось вязким влажным теплом, царапающий подрагивающий холод всползал по позвонкам, скулам, шеи и суставам. Сжимающая мышцы и ткани пульсация распространилась в пальцах рук и ног, растеклась в животе и подхватив сердце, несколько раз подбросила его до горла. Голос Бориса в наушниках пропал. Мне показалось, что я провалилась в прорубь, в мёрзлую воду, при мысли о том, что мы можем потерять связь с землёй. – Ника ты... меня... При... рис... ика! Приём! Ты слы... Слова пилота доносились через шквал шипящих и потрескивающих помех. Самолёт продолжало трясти, я вжалась в кресло пилота. В этот момент впереди суперджета, совсем рядом, мир как будто лопнул, разорвался и в его разрыве, со звуком разрушающихся гор, блеснула широкая, ломанная и кривая молния, оплетенная мерцающими нитями белого света. Охваченная секундным ужасом, я застыла в кресле пилота и не произвольно прикрыла лицо левой рукой. Разъяренная стихия раскатисто угрожающе рычала, продолжая рассекать мироздание ударами криво извивающихся молний. Изломанные угловатые линии слепящего света разрывали небеса, они приближались, подбирались к нам, намереваясь разорвать на части хлипкий пассажирский самолёт, посмевший дерзко вторгнуться в штормовые владения. – Ника! – голос Бориса как будто насилу прорвался через преграду помех. – Вам срочно нужно снизится! Слышишь меня?! Приём! Вы летите прямо на грозовой шторм! Посмотри на рад... Его голос снова стих и смолк в зловредном шипении помех. Но основное я услышала. Снизится... Я бросила взгляд на дисплей радара. Если я правильно понимала контрастные обозначения на экране, мы и правда вот-вот нырнем в глубины широкого грозового фронта. Лихорадящее чувство страха как будто десятком плетей опутало, стиснуло и сдавило моё тело. Страх выдавливал дыхание из легких, разгонял кровь в жилах, жег кожу и жаждал вырвать сердце через горло. Снизится... Я понимала необходимость этого решения, но я так же помнила и про слова Брона о датчике давления на взрывном устройстве. – Чёр-рт!.. – выдохнула я. У меня ещё были сомнения, я ещё надеялась пролететь через грохочущее поднебесное мрачное море туч, но тут, перед носом самолёта разорвались сразу две молнии. В пугающем символизме они образовали собой блистающий кривой белый крест, как будто перечеркивающий нам путь. Моя правая рука словно сама наклонила сайдстик вниз. Перегрузка, солидно превышающая норму, вмяла мое тело в покачивающееся кресло. В салоне надрывались в хоровом захлебывающимся крике перепуганные пассажиры. Дрожал корпус самолета. Передо мной предупреждающе мигали световые индикаторы десятков приборов. В самолете моргал свет, по стенкам корпуса вибрировал низкий гул. Моргание света учащалось. Я ощущала, как легкие, сердце, печень и желудок взлетают внутри меня и прижимаются к моему телу где-то в области лопаток. В ушах нарастало болезненное давящее чувство. Меня настиг крик Брона в наушниках рации. – ТЫ РЕХНУЛАСЬ?!! МЫ ВЗОРВЁМСЯ!!! – Впереди грозовой фронт, нам нужно хоть немного снизится. – Ника, твою мать, давление... – Считай! – Что?! – Считай вслух показатели давления! – бросив взгляд на показатели ориентации, крикнула я. – Мы пролетим под грозовым фронтом и снова поднимемся! Считай! – Дура!.. Мы же... – Брон, считай, чёрт побери! – Сто сорок пять... Мы продолжали снижаться. Самолет с нарастающей скоростью летел вниз. Над нами, вслед снижающемуся суперджету, как будто пытаясь нас настигнуть, темное дождливое небо продолжали рвать переплетающиеся зигзаги зловещего яркого света. – Сто тридцать! – прокричал из коридора Бронислав. “Ещё немного! – подумала я”. – Сто двадцать! – проорал Брон. – Ника поднимайся!.. – Рано! – закричала я. Мы как раз вынырнули из пучины огрызающихся блесками молний черных туч. Внизу, сквозь расползающуюся дымчатую завесу виднелись очертания городских кварталов и квадратики построек, расчерченных полосками дорог. Я смотрела перед собой, в окно кабины самолета. Удары сердца частыми бойкими толчками вышибали грудную клетку. Голова наливалась противоестественной тяжестью, дыхание затруднялось, усиливалось давление на грудь и горло, зарождалось мерзкое чувство тошноты. Свет в самолете мерцал с частотой моего пульса. Я, не отводя взгляд, сосредоточенно, с каменеющим в душе напряжением, глядела на столичные улицы, темнеющие внизу. Моя увлажнившаяся от пота рука судорожно сжимала сайдстик. Я отчаянно сопротивлялась инстинктивному желанию поднять самолёт. Нельзя! Нельзя, чёрт побери! Мы прямо под грозовым фронтом, поднимемся и окажемся прямо в эпицентре... – Сто пять! – взвыл из коридора салона Бронислав. – Ника... ПОДНИМАЙ МАШИНУ!!! – Нет! – взвизгнула я. – Дура! Мы взорвёмся! – Ещё немного! – Да ты конченная совсем или что! Я же говорю... Я бросила взгляд на радар. Пора. – Ника, что ***ть у вас там происходит?! – в наушнике зазвучал злой и тревожный голос Аспирина. – Мы уходим от грозы! – Вы снизились! Мы думали вы падаете!.. – Нет, пока нет. – Что значит “пока”?! – Антон Спиридонович... – Что?! – Не мешайте мне!.. – процедила я с усилием. Или генерал Савельев поперхнулся от моего совета, или между нами вновь оборвалась связь. Мне было всё равно. Я плавно потянула сайдстик на себя, а левой рукой сжала рычаг ускорителя. Медленно, неторопливо, плавно и грациозно самолёт выровнялся. Городские улицы исчезли из виду, мы снова летели навстречу облакам. Я потянула рычаг ускорителя вперёд. – Ника!.. Давление... – Да знаю! Держись!.. – прокричала я. Перегрузка изменилась. Тяжесть в из черепа перекочевала в грудь и живот. На переносице растекалось гадкое чувство, как будто у меня вот-вот пойдет кровь из носа. Ноги приросли к полу, болезненная тяжесть давила на рёбра и поясницу. В салоне кто-то громко молился. В этот миг над суперджетом, не оставляя попыток дотянуться до нас, одна за другой сверкнули молнии. И они до ужаса, по силуэту, напоминали исполинские костлявые руки. Их сверкающие потусторонним светом пальцы в тщетном иступленном рвении пытались поймать, схватить и раздавить беззащитный одинокий самолёт в небе. – Ника! – Да?! – Давление нормализуется... Выравнивай гребаный самолет! Я почти закончил с этой бомбой! – Одну секунду!– крикнула я. Меня сотрясала голопирующая по телу остервенелая лихорадка. Мы снова летели в рассеянных серых облаках, но сам грозовой фронт, с угрожающими сполохами света молний, остался позади. Я позволила себе выдохнуть. – Вероника! – с потрескиванием и шипением, в наушниках вновь зазвучал голос Бориса. – Как у вас обстановка? – Мы... только что... ушли от грозовых туч... – устало выдавила я из себя. Борис замолчал. Я испугалась, что связь вновь пропала, но голос Бориса тут же прозвучал снова. – Молодец.... Молодец, девочка. Ты только что спасла всех пассажиров от верной гибели – в эпицентре бури самолёту не выжить. Молодец... Но расслабляться рано. – Расслаблюсь я, когда мы сядем. – Для этого тебе нужно теперь вновь включить автопилот и вбить соответствующие координаты аэропорта Жуковский. – Теперь мы летим в Жуковский? – нервно улыбнулась я. – Так решило... ваше начальство. Ну, ясно. Этот аэропорт находится аж за Люберцами и пассажиропоток там намного меньше, чем в Шереметьево или в Домодеово – риска меньше. Я дрожащей рукой ввела данные, которые мне озвучил Борис. Полет стабилизировался: мы летели четко заданным курсом с определенной скоростью и на определенной высоте. Бронислав по-прежнему возился с бомбой. Меня начало одолевать тревожное нагнетающее беспокойство: если Бронислав не сможет справиться с бомбой мы или взорвемся, или упадём, когда у нас элементарно закончится топливо. Впрочем, мы скорее всего взорвемся раньше – сработает датчик давления бомбы. Я рассуждала об этом с какой-то мрачной усталостью и пораженческим безразличием: я просто осознавала пугающую безысходность такого поворота событий. Вокруг стелился заслон дождевых завес: от грозы мы убежали, но дождь, пусть и не сильный, накрывал всю столицу и ближайшие города. Причудливыми гроздьями водяных столбов, похожих на вытянутые воронки смерчей, дождь расстилался по территории столицы. В тот миг, когда я загляделась на это причудливое явление, мощнейший удар вновь сотряс самолёт. Я вскрикнула, услышала гневный крик Бронислава и новый вой пассажиров. Монотонно и часто замигали сразу несколько индикаторов. Я обмерла и похолодела, когда прямо над собой, на панели приборов с индикаторами противопожарной системы увидела два красных огонька. – Да чтоб тебя!.. Самолёт вновь затрясло, но в этот раз совершенно по-другому, чаще, интенсивнее и жестче. В следующий миг я ощутила, как мы заваливаемся вниз и кренимся набок. В окне кабины, что быстро пролетело мимо нас и, сбросив скорость, проворно развернулось впереди. Оцепенев от ужаса, я различила очертания корпуса небольшого летательного аппарата, похоже на гигантского крылатого головастика, размером со спортивный самолёт. Похоже это и был летевший за нами беспилотник, он только что подбил нас и, похоже заходил на круг, для новой атаки. – Ника мы опять снижаемся!.. “Нет, – мысленно простонала я, – мы падаем!” – Борис, – закричала в микрофон. – Нас подбили! Мы теряем высоту! И у нас пожар! – Так, без паникерства, – предостерег Борис. – Нажми на кнопки возле горящих индикаторов противопожарной системы. Это я уже догадалась сделать сама. Затем Борис дал мне несколько инструкций, как предотвратить падение. Мне вновь пришлось отключить автопилот и взять на себя управление интерцепторами, рулями, закрылками и авионикой борта. Беспилотник пролетел мимо нас в обратную сторону. “Куда он?! Что он собирается делать?! – лихорадочно думала я, щелкая кнопками и тумблерами на панели приборов” – Борт RA-78712, – неожиданно прозвучал у меня наушниках незнакомый мужской голос. – Говорит майор Раменский. Мы идём вам навстречу. Вижу возле вас вражеский объект. Вы слышите меня? – Да, да, слышу! – обрадованно воскликнула я, отслеживая взглядом показатели высоты и стараясь не реагировать на ругань Бронислава. – Мы уже рядом, через несколько секунд будем возле вас. – Рада это слышать! – выдохнула я. – Нас уже подбили, мы горим... – Да, я вижу, – вдруг проговорил майор Раменский. – Не меняйте курс и постарайтесь сохранить высоту... сейчас мы снимем у вас с хвоста этого гаденыша. Прежде, чем я успела хоть что-то понять, мимо нас, совсем рядом прошмыгнули две размытые тени. МиГи летели на сверхзвуковой скорости. Прошло несколько мучительных мгновений, и, наконец, по стеклам кабины замерцал яркий пламенно-оранжевый свет. – Цель уничтожена, – услышала я голос военного летчика. – Мы сопроводим вас до пункта назначения. В это время рядом с нами, поравнялся один из МиГ-31 и я увидела пилота, в шлеме, с зеркальным забралом. Военные лётчик помахал мне рукой из кабины истребителя. Я, с усталой улыбкой покачала левой ладонью в ответ. Через минут десять мы были над Жуковским. В этот же момент, ко мне в кабину вломился вспотевший и уставший Бронислав. Он тяжело облокотился на мое кресло и выдохнул: – Всё... сажай самолёт. – Ты справился с бомбой или это жест безысходности? – с улыбкой уточнила я. – И то и другое, – покачал головой Коршунов. – Ты молодец, – похвалила я его. Он пару раз кивнул. – Спасибо... – Как Руслан? – Жив. – Отлично, теперь держись. Сейчас будем садиться. На подбитом самолёте это будет крайне непросто. Я это понимала и готовилась к самому ответственному моменту. Следуя советам Бориса, я начала заходить на посадку. – Как только скорость снизится до двух сот двадцати, выпускаешь закрылки в положение “1”, – продолжал Борис. – Есть, – ответила я, выполнив инструкцию. – Умница, подожди пока закрыли откроются до нужного положения и меняй значение скорости до ста девяносто... нет, давай ещё меньше, поставив сто семьдесят пять. – Это из-за подбитого хвоста? – Да, ты сама сказала, что у вас повреждение рулей направления. Чем выше будет скорость, тем тяжелее буде управлять лайнером, с таким повреждением. После всех, выше проделанных манипуляций, Борис велел мне нажать кнопку RAD

NAV

на панели между сидениями пилотов. Сверив частоту, я, по указанию Бориса, изменила высоту на меньшее значение – две тысячи фунтов. – Теперь смотри, возле переключателя выпуска шасси есть меню с кнопками режима торможения... – Вижу! – взволнованно воскликнула я. – Установи значение “Low”. Я коснулась самой крайней слева кнопки, и на ней мягким неоновым светом голубоватого оттенка зажглось слово “ON”. Впереди показался посадочная полоса. Я нервно шумно сглотнула. Моя левая рука лежала на рычагах управления силой тяги: я готовилась уменьшить её и, после касания, включить реверс. Мы приближались к земле. Я то и дело чуть-чуть, но с усилием двигала сайдстиком, пытаясь удержать самолет на нужном курсе. Судно подрагивало, то и дело слышалось неприятное дребезжание. – Ты справишься... – проговорил Брон. Он не встревал, потому как с самолетом управлялся не лучше меня, а на таком ответственном моменте, как посадка вмешательство ещё одного совершенно неопытного в пилотировании человека, сулит только неприятности. Высота уменьшалась, скорость падала. Медленно, то и дело вздрагивая, суперджет заходил на посадку. Сердце в моей груди отбивало бешенные фанфары и дроби. Все тело, от переизбытка тревожных чувство, как будто перетягивало узлами тугих жгутов. Не отводя взгляд я смотрела перед собой, мы уже летели над полосой, мимо построек аэропорта Жуковский и стоящих вдалеке самолетов. Ещё немного... По совету Бориса я выпустила шасси. И наконец... Самолет чуть вздрогнул, подпрыгнул, пол дрогнул под моими ногами и мы покатились уже полосе аэродрома. – Касание! – зачем-то выкрикнула я. – Умница! Умница! – зачастил Борис. – Теперь ждите, пока автопилот остановит судно. И ещё, Вероника... – Да? – Это прозвучит до безобразия пафосно и банально, но... Чтоб мне пусто было, если ты... не самая отважная девушка, из всех, что я знаю! – Спасибо, – почувствовав на лице слёзы облегчения, чуть осипшим голосом проговорила я. Через минуты четыре, судно, наконец остановилось. Со стороны терминала, как мчались перронные автобусы, в мерцании синих мигалок к нам спешили машины скорой помощи, их опережали красные громоздкие автомобили пожарных и спецтехника МЧС. – Мы сели... – простонала я, откинувшись на спинку кресла. – Мы сели... – Да... каким-то непонятным мне чудом... – прохрипел Брон. Я закрыла глаза. Пересохшие глазные яблоки пульсировали под теплыми веками. Всё моё тело наливалось тяжестью, придавливающей меня к креслу усталости. Я ощущала себя так, словно взобралась по горе, с десятикилограммовым рюкзаком за спиной и попутно решая в уме несколько сложнейших математических задач. Примерно так, совершенно истощенной, в эмоциональном, интеллектуальном и физическом смысле я себя сейчас ощущала. Хотелось в тёплую ванну. И... чтобы никто меня не трогал в ближайшие часов пять, а ещё лучше десять. Мы были на земле. Дождь часто и монотонно стучал по стеклам кабины лайнера, шустрые струйки воды сползали вниз по окнам на фюзеляж, и я почти была готова провалиться в накатывающий откуда-то сверху бессознательный сон. Но, сейчас на это не было времени. Всё, что я могла себе позволить, это стакан молока, а затем мне ещё нужно узнать у Руслана, где сейчас Беата Безсонова. Хотя я уже понимала, хоть и никому об этом не говорила (может я и ошибаюсь), что девушка, скорее всего, уже убита. Висконти не оставляют следов, не щадят своих жертв и готовы на всё ради мести. На всё... Но, у Висконти не только Беата, а и та, кого она бережно и трепетно носила под сердцем девять тяжких месяцев. Беату мы вряд ли успем спасти, но Руслану... Должны. Обязаны. Мои руки конвульсивно сжали подлокотники кресла пилота. КАРЛ БЕЗСОНОВ Вторник, 17 апреля. Сразу после похищения Беаты и отъезда Карла из здания, где состоялось вручение дипломов магистров МГЮА. Никогда прежде, Карл ещё не думал, что будет рад, когда его жена просто откроет ему дверь после первого звонка. Он и не подозревал, что способен испытывать такое облегчение, увидев, что Яна, Артём и шестилетний Сёма живы, здоровы и невредимы. В их квартире играет музыка, из детской доносятся веселые крики бурной игры, а Яна, в переднике и с шумовкой в руках, тепло улыбается мужу и целует его в заросшую щетиной щеку. Яна не сразу обратила внимание на взгляд и выражение Карла. – Что случилось? – быстро и тихо спросила она. Сидевший рядом Чарли чуть склонил голову на бок и жалобно заскулил. – Собирай детей, – велел Карл. – А что произо... – Яна, – с раздраженной настойчивостью процедил Карл, – пожалуйста.. собирай детей. Берите только самое необходимое. Нам срочно нужно уехать. – Надолго? – Яна оглянулась на дверь детской. – Не знаю, – признался Карл. – Хорошо... сейчас... – задумчиво хмурясь, проговорила Яна. Поправив свои пшеничные волосы, она ринулась на кухню. Карл присел возле далматинца, потрепал за ухо и крикнул вслед жене: – Яна и включи мобильник! Зачем я тебе его покупал, если он все время у тебя выключен?! – Он просто разрядился, – донесся с кухни оправдывающийся голос жены Карла. Пока Яна собирала детей, Карл торопливо, чтобы жена ничего не увидела, открыл тайник в их спальне и вынул оттуда пару хромированных кейсов. Отвлекшись, он достал телефон и быстро написал одному своему хорошему и давнему другу. “Коля, здорово. Я скинул тебе сообщение. Почитай! Мне нужна помощь вашей оперативно-следственной группы! Это срочно!!! Карл Безсонов”. Внутри металлических контейнеров находились АЕК “Каштан” с пятью магазинами и ВСС “Винторез”. И тем и другим Карл Безсонов умел пользоваться на уровне мастера. Что-что а в меткой стрельбе он всегда преуспевал и навыки не терял. Карл так же нацепил на себя бронежилет и спрятал его под одеждой. Ещё один он припас для Яны. Когда дети были готовы, а самые необходимые вещи были собраны в два объемистых рюкзака – для Яны и Карла – Безсонов позвал жену к себе в комнату. – Сёма, а ты покорми на всякий случай Чарли ещё раз, – велел Карл и закрыл дверь в спальню. – Карл, что происходит? – светло-карие глаза Яны встревоженно искали ответы на угрюмом и решительном лице Карла. – Одевай, – вместо ответа Карл бросил на кровать бронежилет. – Карл немедленно скажи мне, какого чёрта происходит?! – повысила голоса Яна. Её муж мысленно выругался: как они ни старался оттянуть момент открытия правды, придется рассказать всё сейчас. Иначе Яна с места не тронется – по шкале упрямства его жена занимает лидирующее место среди всех, известных ему, козерогов. – Беата похищена. Висконти вернулись в Россию. Они уже в Москве и... действуют. Яна побледнела, её взгляд метнулся к брошенному на кровать бронежилету. Одно из тех качеств, которые Карл обожал в своей ненаглядной супруге – это решительность, исполнительность и точность действий, в любой опасной ситуации. Никогда Яна не будет истерить, беспорядочно метаться или, тем более плакать, в случае опасности. Карл на что шёл, когда женился на одной из своих бывших коллег по Следственному департаменту. – Дай мне оружие, – потребовала Яна, самостоятельно застегивая ремни амуниции. – Ты уверена?.. – Карл! – повысила голос Яна. – Дай мне ствол! Сейчас же!.. Он сердито сдула с лица прядь волос и добавила: – Я не подпущу этих змеерожденных сволочей к своим детям! Карл передал ей укороченный MP5k с пятью обоймами и, в качестве дополнительного оружия, громоздкий пистолет CZ 75, который Яна всегда предпочитала любой “мелочи”, которую ей советовали носить ввиду её пола. Яна очень быстро совладала и с продуктом чешского оборонпрома и с многими другими образцами стрелкового вооружения, добившись в стрельбе прекрасных результатов. – Теперь идём, – оценив готовность Яны, кивнул Карл. Они оба переоделись в гораздо более практичную и удобную одежду, сменив также и привычную обувь на ботинки с высокой шнуровкой. – Каков план? – деловито спросила Яна, когда они уже собрались в прихожей. – Я думал затаится в нашем охотничьем доме, – предложил Карл. – Это в том, где живёт твой спятивший друг, который верит в близкий конец света? Карл с усмешкой покивал головой. – Игорек превратил его в настоящий бункер, с пятилетним запасом еды, бензина для генераторов, оружия и прочего другого. – Никогда не думала, что его шизоидное убеждение, придется нам так к кстати, – фыркнула Яна. Когда они уже открыли дверь и собрались выходить в спину им раздался короткий лай. Карл обернулся, встретился взглядом с далматинцем, затем перевел взгляд на жену. – Нет...– начал было он. Золотистые глаза Яны опасно сузились. Карл выругался себе под нос. Чарли они “закинули” знакомым Яны – от не слишком умного и шумного пса в дальнейшем могли быть серьёзные неприятности. Через несколько минут они вчетвером ехали в их старом внедорожнике, по направлению к Ярославскому району и трассе Е115. – Почти два года на нём не ездил, – поглаживая руль старого доброго Nissan Pathfinder. – Ты его для охоты и рыбалки покупал, – напомнила Яна. – Специально взял модель постарше и подешевле, чтобы не жалко было ушатывать. – Да-а, – ухмыляясь, довольно протянул Карл, – а этот зверь всё выдержал и перенёс... – После того, как ты вложил в него сверху ещё больше десяти штук евро, Карл, – снова встряла Яна. Карл чуть скривил губы. – Это не отменяет его прекрасных качеств. – Да-да, – согласилась Яна, сидя на заднем сидении и осторожно подсовывая сидящему в детском кресле Артёму ложечку с детским питанием. – Смотри, пожалуйста, на дорогу и не отвлекайся. Примерно через час-полтора они проехали МКАД и выехали на трассу Е155. Карл внимательно следил за каждой машиной, которая слишком долго ехала следом за ними. Возрастающее тревожное чувство с издевкой лизало растрепанную от переживаний душу. Карл старался сохранять внимательность и невозмутимость. Погода за окном портились. Небеса стремительно теряли краски, наполняясь серостью, перемежающейся с угрожающими пятнами черноты. Покров дождливых туч над столицей и её окрестностями напоминал вырвавшийся из жерла вулканов грязно-серый, непроницаемо-густой дым, застывший над Москвой. Страх стыл где-то на дне желудка Карла, оплетал легкие и старался опутать мысли о дальнейших действиях. В небе прогрохотало, и на по асфальту вытянувшейся вперед трассы заколотили струи дождя. Вздымающийся по обе стороны от дороги темный лес, терялся в расползающихся повсюду клочьях влажного тумана. Неприятное чувство подступающей жути заерзало внутри Карла. Только сейчас старший сын Владимира Безсонова заметил, что на дороге они были одни. Только их одинокий внедорожник мчал вперёд, разбрызгивая высокими колесами дождевую воду и сметая капотом завесу из тонких, как спицы, росчерков усиливающегося дождя. На заднем сидении захныкал Артём, и Яна, обняв обоих сыновей с нежностью в голосе тихо запела им одну песенку из мультфильма, которую оба мальчишки искренне обожали. Карл вздохнул. Беспокойство на душе крепло, усиливалось и постепенно подчиняло его. Он протянул руку на сидение, взял “Каштан” и положил его себе на колени. Дорога впереди закручивалась длинным поворотом возле пологой горы. Карл чуть сбросил скорость и включил фары – из-за дождя и плотного тумана видимость на дороге серьезно снизилась. Только благодаря дальнему свету фар Карл и смог разглядеть несколько крупных силуэтов, застывших впереди посреди дороги. Он затормозил, не глуша двигатель. – Что случилось?! – тут же спросила Яна и чуть наклонилась вперед, глядя между передних сидений вперед, в лобовое стекло. – Что это?.. – Лоси, – настороженно проговорил Карл. – Это четыре лося... – Что они, блин, забыли на дороге?! – нервно спросила Яна. Артём, словно услышав тревогу и злость в голосе матери, тут же снова захныкал, и Яна поспешила его успокоить. Карл отстегнул ремень и открыл дверцу машины. – Ты куда? – воскликнула Яна. – Ну, надо прогнать их... наверно... – не слишком уверенно проговорил Карл. Он вышел из машины, натягивая капюшон камуфляжной куртки, капли дождя тут же застучали по его плечам, грозди ледяных капель в лицо швыряли порывы набегающего из леса ветра. Карл поднял вверх свой пистолет-пулемет и выдал короткую очередь. К его удивлению животные почти никак не среагировали. Они просто одновременно повернулись к нему и снова застыли в замутненной влажной завесе шумно шелестящего дождя. – Пошли прочь! – грозно вскрикнул Карл и снова выстрелил в воздух. Они не понимал, что не так с этими животными. Почему они вышли на дорогу в дождь? По всем законами и логике представителей фауны, они должны прятаться от дождливого ненастья. Животные вдруг синхронно сделали шаг вперед, затем ещё один, они приблизились к Карлу. Безсонов тут же нацелил на них “Каштан” и приготовился стрелять. “Что за пое*ень такая?! – отчаянно пытался понять он. – Что ***ть такое тут просходит?!” Один из лосей вышел вперед, вынырнув из-под пелены дождя. Карл смог разглядеть его. Это был тучный, заросший густой тёмной шерстью самец с размашистыми, заостренными к верху рогами. Но Безсонова больше всего привлекли глаза животного: они были наполнены грязно-молочным, мутным и белесым цветом. На мгновение Карл подумал, что животное слепое... Пока рядом с ним не появился остальные три лося, с точно такими же невидящими мутно-белыми пустыми глазами. Несколько мгновений они стояли так и взирали на Карла, а мужчина, не шевелясь, глазел на них. Карл ощутил, как вокруг его тела плотно и туго обвивается жуткое, устрашающее предчувствие. Что-то не то... Что-то не так... Что-то... Эти четыре лося вовсе не были слепыми и, Карл понимал, что это безумная мысль, но он, только на миг предположил, что эти четверо сохатых с жуткими глазницами как будто ждали... ждали их... Поддавшись странному, совершенно инстинктивному наитию, Карл стремительно прыгнул обратно в машину. И, не закрывая дверь, быстро сдал назад. В тот же миг четверо лосей, опустив рога, атаковали внедорожник. Первый из них ударил рогами по радиаторной решетке автомобиля. Ниссан сильно встряхнуло. Ещё двое животных ударили в крылья внедорожника, заставив машину вздрогнуть сильнее. Артем и Семен зарыдали в голос. – Что они творят?!! – вскричала Яна. – Что с ними происходит?! – Не знаю!!! – рявкнул в ответ Карл. Высунув в окно руку с “Каштаном” он выдал очередь прямо в упор, в ближайшего лося. Животное молча завалилось на асфальт. Ниссан задним ходом набирал скорость, ускользая от внезапно разъярившихся лосей. Карл бросил взгляд в зеркало заднего вида и обомлел. Позади них, дорогу перекрыло целое стадо лосей. Животные стояли нерушимой стеной. Их рогатые силуэты зловеще темнели в дождевой завесе. Они не двигались, продолжая наблюдать за машиной семьи Безсоовых. Страх проник в душу Карла, но его поборола злость. – Да чтоб вас!.. – крикнул он. – Держитесь! Он приготовился дать по газам и объехать или, если придется, сбить чертовых сохатых на хрен, лишь бы уехать... – Ка-а-арл!!! – вдруг завизжала Яна. Он не успел понять, что случилось. Карл лишь бросил взгляд вправо и успел только удивиться, увидев вырвавшихся из лесу троих здоровенных лосей. Опустив свои массивные рога животные, как будто в буйном припадке врезались в Ниссан. Внедорожник со стальным скрежетом вздрогнул и опасно качнулся. Дети орали, рыдая навзрыд. Яна, достала пистолет. В этот миг рога одного из лосей вышибли стекло дверцы заднего сидения. Детей и Яну засыпало осколками окна. Карл выругался. Он попытался выстрелить, но в это же мгновение стекло с его стороны взорвалось с продолжительным звоном. В лицо Карлу ударили острые осколки окна, а в плечо впился массивный рог – теперь их Ниссан, в неистовом буйном порыве, свирепо били рогами лоси и с другой стороны. – Су**ны дети! Чтоб вас!.. – проорал в бешенстве Карл. Он изловчился и застрелил взбесившееся животное. Бросил взгляд на плечо, из-под разорванной куртки обильно выступала кровь. За спиной грянул выстрел, затем ещё один – стреляла Яна – один из лосей, бодавший автомобиль рухнул на мокрый асфальт. Ниссан опасно и сильно качался от ударов как будто спятивших животных. Карла, Яну и их детей нещадно болтало внутри. Мгновение... Ниссан опасно накренился. Яна крепко прижала к себе детей. Карал ухватился за ручку над дверью, и с громким звонким лязгом автомобиль завалился на бок, а затем, впавшее в безумие стадо лосей с ожесточением перевернуло машину на крышу. Карл, морщась от боли в разорванном рогом лося плече, вытянул руку с ПП и выдал мощную долгую очередь прямо по ногам лосей, со своей стороны. Животные попадали на асфальт, их кровь смешалась с дождевой водой на асфальте. Карл с ожесточением, без жалости, добил их и, через силу выбрался из перевернутого автомобиля. Отпугивая рассвирепевших животных короткими очередями, он помог выбраться Яне, и прикрывал её, пока жена доставала из машины детей. – Все живы?! – крикнул Карл. – Да! – ответила Яна. – Отходим в лес! – принял решение Карл. – Тут они нас убьют!.. Это было правильно – в густом лесу, лосям негде разогнаться и негде использовать свое численное преимущество. Карл всё еще не понимал, что происходит и, что стало причиной такого дикого поведения обычно мирных млекопитающих? Они начали осторожно, но быстро, спускаться вниз по крутому влажному обрыву. Мокрая земля, обернувшись липкой вязкой грязью, растекалась и скользила под ногами. Яна и Карл оба несколько раз чуть не сверзились с обрыва, вниз, на дно лесной расщелины, заполненной пнями и буреломами. Дождь лупил их по головам и спинам, сырой промозглый ветер рвал с голов капюшоны и трепал одежду на их телах, стремясь забраться под неё. Лоси рванули было за ними, но большинство из них поскальзывалось и неотвратимо катилось вниз. Однако они не останавливались, в бешеном неистовстве громадные животные продолжали иступлено прыгать на склон горы и, подобно безжизненным чучелам, лететь на дно глубокой лесной расщелины. Карл видел, как они кувыркаясь летели вниз, ломая себе спины и шеи, как их тела с хрустом врезались в растущие внизу деревья. Но животные, как обезумели, словно подчиняясь какой-то властной могучей воли, они ломились вперёд и гибли на склоне скользкой горы. Когда они спустились вниз, в расщелину с буреломами взгляду Карла предстала жуткая и дико пугающая своей сюрреалистичной мрачностью картина: десятки мертвых или бьющихся в конвульсиях лосей лежало вокруг, среди переломанных буреломов, пней и кряжистых деревьев. – Карл! У тебя кровь!.. – обеспокоенно воскликнула Яна. Он обернулся, взглянул на плечо и только ту заметил темнеющую на склоне противоположной горы, высокий темный силуэт. Порывистый ветер развевал его суконный бурый плащ с меховым воротником. Под плащом у неизвестного была вполне цивильная одежда – мешковатые штаны и темная жилетка, поверх светло-серой рубашки. А лицо человека закрывала маска из черепа какого-то рогатого животного. Карл сжал рукоять пистолета-пулемета, а другой рукой попытался нащупать в разгрузке жилета запасные магазины. Это был он – один из них. Карл в этом не сомневался. Он не мог объяснить и понять, как, почему, каким образом и откуда?.. Но он понимал, что это один из Висконти. Один из часовиков, явившихся убить его, Яну и их сыновей. Человек в маске из рогатого черепа, поднял правую руку в темной перчатке и с издевкой помахал настороженно замершим на дне лесной ложбины Безсоновым. – Господи! Карл! Смотри! СМОТРИ! – Яна завизжала и быстро начала сажать сыновей на поваленные друг на друга деревья. Карл не сразу понял поведение жены, и лишь опустив взгляд на землю, понял, что обезумевшее стадо лосей должно было лишь столкнуть, загнать их сюда. Чтобы они оказались окружены десятками или даже сотнями, извивающихся в грязной сырой земле, огромных змей. Хищно извиваясь и злобно шипя ядовитые аспиды окружали перепуганных людей. В блеске молнии их темная выпуклая чешуя отливала тусклыми угрожающими влажными бликами. Карл никогда прежде не видел в России таких змей – здоровые, тёмные и длинные, как удавы А ещё он был уверен, что эти ядовитые твари ненавидят дождь и непогоду. Но сейчас Карл окончательно понимал, что между присутствием человека в костяной маске и нападающими на них животными есть самая прямая связь. Здесь, посреди глухого леса, под дождем, в холоде они и должны будут погибнуть по замыслу клана часовиков. И кто бы мог подумать, что оружием одного из них, могут быть... животные?!! “Как же ты с**а, это делаешь?! – в растерянности и со злостью, подумал Карл”. Одна из змей, внезапно резко поднялась вверх, почти вполовину человеческого роста, широко разинула пасть с четырьмя игловидными клыками и рывком бросилась на закричавшую Яну. Зазвучали выстрелы, перекрываемые шумом дождя, воем усиливающего ветра и долгим вибрирующим криком боли Яны Безсоновой.