Текст книги "Позволь мне разгадать тебя (СИ)"
Автор книги: Юлия Конова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
– Я Лешу жду, – ответила вместо этого.
Бросив взгляд на друга, я заметила, как он пристально, с особой тщательностью меня изучает.
– И накрасилась, – констатировал.
– Ну да, и что?
– Ты сейчас очень красивая.
Внимание Макса смущало. Он сделал еще один шаг ко мне, нависая и рассматривая.
От надобности в ответе, меня спасло подъехавшее такси, которое остановилось около нас с соседом.
– Мне пора, пока.
– Марусь!
– Да? – я уже была полностью сфокусирована на Леше, который в этот момент открывал дверцу и выходил на улицу.
– Будьте аккуратны и много не пейте! – обратился к нам обоим.
Мы лишь синхронно кивнули и стали по очереди залезать в теплый салон машины, сначала я, за мной Тихомиров.
– Привет, – Леша чмокнул меня в губы и улыбнулся.
– Привет, – ответила и краем глаза бросила взгляд за спину парня и заметила, что Макс стоял на том же месте, и прищурившись за нами наблюдал. Руки в карманах брюк, поза напряженная. Все это я уловила за доли секунды, пока машина стартовала с места и отъезжала от нашего дома.
– Ну что, готова к заслуженному расслабону?
– Готова Леш, с тобой хоть на край света.
9
Через десять минут мы подъезжаем к типовому трехэтажному дому, которые зеркально располагаются повсеместно в этом секторе нашего поселка. За забором шумит музыка, слышен плеск воды. Конец марта, но все-таки не так еще тепло, чтобы плескаться – думаю про себя.
Калитка легко поддается, и мы попадаем на территорию семьи адвокатов Архиповых. Везде знакомые лица, двери веранды на распашку, а из просторной комнаты, где уже собралось приличное количество человек, слышен гул голосов в перемешку с музыкой.
Пока идем, со всеми здороваемся. Навстречу из дома, к нам выходит Вовка Новиков, друг Матвея, которому принадлежит этот дом.
– Приветствую, приветствую! – говорит уже заплетающимся языком и немного покачнувшись, делает шаг на нас. Леша совершает стремительное движение навстречу, закрывая меня собой, ведь парень плохо стоит на ногах и еще мгновение, и он завалился бы на меня.
– Новиков, да ты в стельку! – констатирует Тихомиров, – ну-ка пойдем, найдем тебе постельку, – перехватывает пьяного парня из параллели поудобнее и тащит его в дом, а я иду следом, осматриваюсь.
– Леха, да ты прям рифмоплёт, – говорит Вова заплетающимся языком.
– Ага, поэтом стану. Осторожно, ступенька.
Зайдя в дом, я почувствовала, как уши резко заложило от громких битов, по слуховым перепонкам, и даже не смогла по достоинству оценить интерьер этого дома, сфокусировавшись на раздражающих звуках. На улице было терпимее.
На диванах и креслах сидели одноклассники, а также ребята из параллели. Увидев сначала Лешу с Вовой, а следом и меня, приветственно загудели. Девочки поднялись чтобы поздороваться со мной, а я со всеми своими обнялась, а с некоторыми и поцеловалась в щеку, как делаю это ежедневно, приходя в школу. Привычка.
Мне быстро организовали алкоголь и предложили выпить за компанию. Помня слова мамы и Макса, я сделала вид, что пью, а сама решила не рисковать, принимая напитки даже от близких друзей.
Поискала глазами выпивку и увидела закрытые банки с кока-колой. То, что нужно. Взяв себе и Леше, вернулась в стайку к девочкам, которые обсуждали, что в доме присутствуют не только наших два класса, но еще и пришло много ребят из десятого.
– Многие у бассейна, – прочитав в моих глазах вопрос, ответила одноклассница.
– Блин, а я купальник не взяла, может быть топлес? – проныла Вероника, которая хочет быть для всех идеальной. А тут просак, не подумала о басике на заднем дворе.
– И кого ты своими титьками хочешь впечатлить? – сказала другая одноклассница, Лера.
– Да ну тебя! Может, у меня и единичка, но зато какой аккуратной формы!
Такие разговоры умиляли, и я никогда в них не вмешивалась. Мне были больше близки пацанские темы, которые любил обсуждать со мной Макс. А вот этот женский треп о груди или губах, не, не моё, хотя когда задавали вопрос, адресованный лично мне, я всегда высказать тактично свое мнение.
Со второго этажа спустился Леша, и я отдалилась от одноклассниц, подошла к нему.
– Ну что, уложил?
– Ага, скинул на диван, пусть проспится.
– Будешь? – протянула ему бутылку с колой.
– Эээ, я бы честно сказать, выпил чего-нибудь покрепче, раз уж мы здесь.
– Тогда пошли на кухню, искать алкоголь.
Кухня этого дома была просторной, облицовка и панели выполнены под темный и светлый мрамор, что смотрелось очень дорого. Мы наши закрытые бутылки с алкоголем и сок, а в холодильнике молоко.
Леша начал, неожиданно химичить, делая сложные коктейли, параллельно рассказывая историю, как его брат пару лет назад осваивал искусство бармена в одном из ночных клубов отца, и научил младшего брата делать коктейли на все случаи жизни.
Вскоре к нам потянулись другие ребята, заинтересованные халявными напитками, и где-то на полчаса мы застряли на кухне, пока Лёша демонстрировал свои умения в смешивании разных алкогольных коктейлях. Потом мы всей толпой, что до этого тусовались на кухне, пошли к бассейну, и некоторые, особо отвязные ребята, пораздевались до трусов и прыгнули с разбегу в теплую воду к девочкам, которые вовсю резвились в бассейне, чем не на шутку заводили пьяных парней. На улице стоял шум и гам, играла музыка, девушки визжали, а парни ржали с этого.
Пока Леша готовил напитки, прилично успел выпить и был немного пьяный. В какой-то момент, мы оказались далеко друг от друга. Мы с девочками стояли с одной стороны бассейна, а Леша расположился с другой, в мужской компании, которая как раз наблюдала за призывными русалками, которые в данный момент уплывали от особо ретивых парней.
Из дома подтягивался народ, но мы этого особо не замечали, стояли к коттеджу спиной и тоже наблюдали за плавающими в бассейне. Девушки обсуждали фигуры наших одноклассников и вызывающее поведение десятиклассниц, а я просто слушала, мне было интересно и хорошо от атмосферы, и пары выпитых коктейлей, которые мне приготовил Лёша.
В одно мгновение, сзади Леру обхватили мужские руки и приподняли от земли. Она от неожиданности завизжала, а я испугалась за неё и успела схватить одноклассницу за руку, за что через десятки секунд и поплатилась.
Миша Морозов, а это был именно он, которому, как мне последний год казалось, нравилась наша Лера, но он был настолько придурком, что девушка воротила от него нос и огрызалась, сейчас в поддатом состоянии схватил одноклассницу, обхватив руками поперек тела, и потащил в сторону воды, сделав всего несколько широких шагов вперед, к бортику.
Лера продолжала визжать, а я орала, чтобы он ее поставил на землю и отошёл, но Морозов только ржал, а потом секунда, и он сиганул с Лерой в воду, и естественно, я по веселой случайности, свалилась в бассейн вместе с ними.
Из-за того, что я не успела сгруппироваться, вода попадает мне в нос. Я захлебываюсь, но тело приучено к плаванию, и я на инстинктах отталкиваюсь от дна бассейна и выплываю на поверхность. Шлепаю руками по воде, кашляю, пока уверенными движениями меня не обхватывают под ребра и не тянут в сторону бортика.
– Это я, тише, тише, – успокаивает Леша.
Удивительно, он хоть и пьяный, но движения его уверенные и четкие.
Более трезвые ребята орут на Морозова и помогают нам вылезти из воды, хватая за руки. Ступеньки находятся на другой стороне бассейна, и я не уверена, что пьяный Лёша и кашляющая я, сможем добраться до них, не хлебнув еще разок воды с небольшим количеством химии. Хорошо, что по периметру бассейна оборудованы поручни и за них можно зацепиться, а при подъеме упереться ногой.
Мы с Лёшей насквозь мокрые, но я смотрю на то, как те же ребята, помогают Лере выбраться вслед за нами, и буквально через десяток секунд она сидит около нас.
Холодно, на улице около десяти градусов. Одежда, что прилипает к коже совершенно не греет, и зубы начинают стучать. Из дома к нам несется Матвей, в его глазах испуг.
– Ненавижу тебя, Морозов! – кричит Лерка этому придурку, что все еще смеётся, находясь в бассейне.
Мы идем навстречу хозяину дома, с нас течет вода.
– Ребят, быстро в дом! Давайте, давайте, холодно!
Парень ведет нас на второй этаж, в гостевые комнаты. Лешу в одну, а нас с Лерой в другую.
– Тут есть халаты, – рвано ищет в шкафу стандартную одежду для гостей, и вытаскивает два белых вафельных халата, протягивает их нам с Лерой, а потом убегает к Леше, видимо, проделывая те же самые действия.
– Придурок, чтоб его черти драли! – ругается Лера, видимо, на Морозова, пока снимает с себя, как и я всю одежду. Одноклассница без комплексов, а вот я смущаюсь и немного медлю.
– Давай вместе пойдем, тут смотри, и ванна, и душевая есть. Чур я в душ!
Это нас и спасает, а то, я не представляю, как бы мы поместились обе в одной душевой кабинке, да и не настолько мы близки, неудобно как-то.
Лера заходит в кабинку, а я лезу в ванну, сразу врубая горячую воду. Пяти минут хватает, чтобы нам обоим согреться. Я стараюсь не смотреть на одноклассницу, даже раньше нее выхожу, пока она стоит, отвернувшись ко мне спиной.
Идей, что делать с одеждой никаких нет, и мне ничего не остается, как позвонить Горскому и попросить его привезти мне два комплекта одежды, для меня и Леры, благо хоть, что телефон водонепроницаемый.
– Да, Марусь, – отвечает после нескольких гудков.
– Макс, ты дома?
– Да, а что?
– Слушай, тут такая ситуация… Мы с Леркой Вяземской в бассейне, в одежде искупались, – про участие в этом Морозова лучше Максу не знать, – а про одежду совершенно не подумали. Будь другом, а? Сходи к моей маме и попроси у нее два комплекта сменной одежды. Желательно спортивной.
– Ну вы и учудили. Ладно, у кого хоть пьянка?
– У Матвея Архипова.
– Понял. Ладно, скоро приеду.
Отключившись, повернулась и заметила Лерку, которая хитро на меня смотрела.
– Ты Горскому звонила?
– Ну да, попросила, чтобы нам одежду мою привез. Ты не против?
– Да я только за! Ох, Машка, и веревки ты из него вьешь! Зная лично Горского, я всегда удивляюсь, как это он так трепетно к тебе относится, учитывая его потребительское отношение к другим девочкам.
– Ну… Мы ведь с детства дружим, – зачем-то пытаюсь объяснить, оправдаться, – почти как брат и сестра.
– Ну да, и поэтому он себе в партнерши выбирает только блондинок, причем платиновых.
– Да? Не знала… А при чем тут это? – искренне не понимаю связи.
– Ну и наивная ты еще, Машка. Хотя… Может быть, это и к лучшему…
Ничего не отвечаю, подхожу к окну и выглядываю на улицу. Если бы не нагота под халатом, я спустилась, хотя бы на первый этаж, а так приходится отсиживаться в комнате.
Решаю позвонить Леше и хоть так, через стену с ним пообщаться, убить время до приезда Макса, но мой парень не берет трубку, а потом его телефон и вовсе становится выключенным.
– Мы же потом вернемся к ребятам, когда Макс привезет нам одежду?
– Сомневаюсь, что Макс не затолкает тебя в машину и не увезет обратно домой.
– Да ладно тебе, он не такой, да и потом, я здесь со своим парнем!
– Ну, хочешь, спорнем.
– Не хочу, – ворчу я, потому что, скорее всего, так и будет, но ведь это неправильно, я же только пришла, да и Леша тут где-то в соседней комнате…
Через десять минут, когда я уже вся измаялась, наконец вижу с высоты второго этажа тачку Макса и довольно сообщаю об этом Лере. За все это время к нам никто не заходил, видимо, совсем забыв про нас, а я изнемогаю и хочу вернуться к остальным.
Наблюдаю, как Макс выходит из машины, как подходит с большим пакетом в руках к нашим одноклассникам, а потом заходит в дом. Через пару минут он стучит к нам в дверь и я довольная несусь открывать, пока Лера лежит и не двигается, провокационно развалившись на кровати, залипая в телефон.
– Наконец-то! – распахиваю дверь и хватаю пакет с одеждой. – спасибо большое, ты нас спас!
Макс равнодушно мажет взглядом по однокласснице и снова впаривает его в меня. Проходит им от мокрой макушки головы до голых пальчиков ног, а потом все-таки же лениво возвращается к моему лицу.
– Давайте девочки, одевайтесь, я тут подожду, а потом Марусь, домой. Мама твоя, как узнала про твои купания, сказала мне тебя привезти.
Стону от разочарования в голос, а Лерка сзади шумно хмыкает.
Закрываю дверь, протягиваю Лере более старый костюм, который в принципе и отдать с концами не жалко, и надеваю тот, что ношу сейчас сама.
– Облом, – тяну я.
– Ладно, не расстраивайся Машк, сколько еще таких тусовок у нас будет.
Действительно.
Переодевшись, мы выходим из комнаты и застаем Макса, который прислонился к стенке напротив двери. Он расслабленно выпрямляется и идет к лестнице.
– Подожди Максим, тут где-то должен быть Леша! Матвей его в какую-то из этих комнат определил.
– Леха! – орет на весь этаж этот клоун. В ответ тишина.
Приходится идти к лестнице, но все-таки я кручу головой, вдруг сейчас какая-то из этих дверей откроется и на шум выйдет мой парень.
– Напиши ему СМС, что я забрал тебя, – на ходу командует сосед.
Спускаемся на первый этаж, и я у всех интересуюсь, не спускался ли сюда мой парень. Все как один говорят, что не видели его. Макс тянет меня на выход, а я умоляюще смотрю на Леру.
– Если я его увижу, обязательно все передам и проконтролирую, чтобы он тебе перезвонил!
– Спасибо, – уже более свободно следую за другом детства.
Мы выходим на улицу, где я со всеми прощаюсь и следую за Горским дальше, к его машине.
– Я тебя точно, не отчего серьёзного, не отвлекла? – уточняю, когда Макс выруливает с подъездной дорожки.
– Только от тренажера по ЕГЭ. Поверь, я только рад был сделать перерыв, голова уже пухла от количества информации.
– И давно ты куришь?
– Решила вызнать все разом, да, Марусь? А если я начну задавать вопросы? Ммм, например, как к твоему купанию относится Морозов, и из которого я в понедельник выбью всю дурь и доходчиво объясню, как надо вести себя с девушками!
– Макс, прошу! – невольно кладу ему руку на колено, которое ближе всего ко мне расположено, потому что друг любит широко расставлять свои нижние конечности, – не трогай Мишу! Он придурок, но я сама, в какой-то степени виновата. Ухватила Леру за руку, наивно думая, что смогу ее остановить, и не рассчитала силы.
Горский молчит, лишь сжимает пальцы на оплетке руля. Не нравится, что я заступаюсь за дурака, но он все равно не заслужил, чтобы Горский из-за меня, мял ему ребра.
– И что мне за это будет, если я ограничусь только беседой?
– А чего ты хочешь? – так устала, что совершенно не анализирую двойственность предложения.
– Твои губы хочу, Марусь, – выдает, когда ставит машину на парковку около своего дома, не заезжая в гараж, – здесь, сейчас и чтобы сама поцеловала.
– Макс, ты совсем ку-ку? У меня же парень!
– А мы ему не скажем!
– Макс, это не правильно, я не могу!
– Ну, – пожимает плечами, – тогда и я не могу!
Противный Горский, как же бесит! И ведь, правда, если сказал – сделает! Ненавижу его эту принципиальность!
Резко, не успев задуматься, я делаю рывок в сторону водительского сиденья и прицелено дотягиваюсь до губ Макса. Мажу губами по его, облизываю верхнюю, потом нижнюю, а потом дразня, немного проникаю языком в рот. Макс стонет, но не шевелится. Правильно, ведь это я сейчас целую, черт бы его побрал!
Снова обвожу языком губы и пытаюсь проникнуть внутрь. Парень раскрывает рот, и сам высовывает свой язык, сплетаясь с моим. Нет, это уже опасно, я так не играю.
Высвобождаю свой язычок и хочу отстраниться, но Макс против, грубо хватает меня за затылок и фиксирует обоими руками мою голову. Раскрывает рот и врывается теперь уже своим языком в мое пространство, устанавливая свои порядки.
Я против такого, мы и так далеко зашли, поэтому на остатках разума, прилагаю усилие, и на борьбу с самой собой в том числе, я пытаюсь оттолкнуть, пока язык Макса хозяйничает у меня во рту и ласкает все, до чего дотягивается.
Чувствуя мое противостояние, Макс усиливает захват и рывком, сминая сопротивление пересаживает меня к себе на колени. Начинает целовать открытые участки, руками сжимая меня по бокам.
– Макс, – задыхаюсь, потому что неправильно все это, нам обоим надо остановиться.
– Машка, какая же ты… Крышесносная. Не могу, просто невыносимо быть вдали от тебя.
Устав бороться, я хватаю Макса за волосы и оттягиваю от себя. Оба тяжело дышим, но все-таки Горский отстраняется и пьяно смотрит мне в глаза.
Складывается впечатление, что я его девушка и он имеет полное право так себя со мной вести.
– Макс, ты забываешься! – взяв себя в руки, говорю с напускной строгостью.
– Извиняться не буду! Я делал то, что считаю правильным.
Его руки обмякают, и я тут же, рывком пересаживаюсь на соседнее сиденье. Хватаю вещи и бросив сухое спасибо, пулей вылетаю из салона авто.
Несусь в дом, в страхе, что Макс начнет преследовать, но сзади тихо, и я беспрепятственно попадаю домой.
– Маш, а ты чего так рано? – удивляется мама, которая смотрит ужастик на большом телевизоре.
– В смысле? Макс сказал, что ты велела ехать домой!
– Я? Не говорила я такого! – искренне удивляется.
– Ладно мам, проехали, – несусь в сторону лестницы, кипя от негодования.
Ну Макс, ну ты и сукин сын!
10
Поднимаюсь в свою комнату, пыхтя от негодования. Он мне соврал! А потом шантажом выманил поцелуй, да еще и какой! Аррр.
Хлопаю дверью в комнату, ложусь на кровать. Прокручиваю сегодняшний вечер и свое предательство Леши на повторе, и совершенно не понимаю, как могу в принципе, с таким Максом общаться. Он же невыносим!
Телефон издает сигнал о входящем уведомлении. Я буквально секунду радуюсь, что это может быть Тихомиров, которому мне надо признаться в постыдном поступке, и который ещё неизвестно, как отразится на наших с Лешей взаимоотношениях, но открыв телегу, вижу непрочитанное сообщение от незнакомого номера, в чате с которым вложено видео, и пока оно грузится, я раздумываю, не развод ли это, или какой-то прикол.
Видео начинается невинно, камера снимает, как дверь за Матвеем закрывается и мой парень начинает переодеваться. Он раздевается до трусов, пока в той комнате снова не открывается дверь и не заходит блондинка, лицо которой виртуозно скрыто большими пикселями. Умно, однако, а то бы я однозначно узнала и придушила тварь. Смотрю дальше.
Девушка подходит к моему парню, снимает с себя трусики от купальника, в которых она была, а потом развязывает верхнюю часть комплекта, оставаясь голой.
Камера расположена сбоку, и я вижу линии соблазнительного тела, которые Леша, тоже замерев с одеждой в руках и забыв обо всем, рассматривает. Дальше начинается что-то запредельное. Эта деваха лёгкого поведения становится перед Тихомировым на колени и медленно тянет его мокрые боксеры с восставшим естеством вниз. Дальше я смотрю на перемотке и ловлю кадры, как она ему отсасывает, а в конце и вовсе вижу момент, где они уже занимаются полноценным сексом.
Хочу все это развидеть и забыть, как страшный сон.
Словно в бреду, я хватаю телефон и выбегаю из комнаты. Сначала спешу на первый этаж, а потом прочь из дома. Звоню к соседям, и дверь, через пару минут моего настойчивого взлома, открывает мне Павел Юрьевич.
– Здравствуйте, дядя Паша. Макс же у себя? – спрашиваю стоя вся в соплях и слезах.
– Привет Машунь. Да, проходи, он должен быть наверху, – растерянно говорит, странно косясь на меня.
Совершенно забыв про злость на Горского, я бегу вверх по ступенькам и влетаю в комнату друга, который собственно, уже сам слышал мое приближение и шёл по направлению ко мне.
– Марусь?
– Это все ты! Ты виноват! Если бы ты мне не соврал, то я бы, я бы осталась и этого не случилось! – даже сама понимаю, что совершенно не права, но не могу остановиться, меня несет.
– Погоди, давай по порядку. Что стряслось?
– На, – пихаю ему свой телефон, чтобы он тоже посмотрел на это бесстыдство.
Меня трясет, я пытаюсь сдерживаться, но слезы все равно начинают течь неконтролируемым потоком.
Горский берет в руки телефон, вводит мой графический ключ и начинает смотреть видео, со звуком.
– Выключи, выключи звук! – кричу, потому что это невозможно…
Макс делает тише, но до конца не выключает, смотрит пристально, я вижу, как его глаза при этом бегают. Я наглым образом забираюсь на кровать соседа, в которой раньше мы иногда ночевали вместе, и накрываюсь одеялом с головой, и с сильным желанием уснуть и стереть себе память.
Минут пять я лежу в темноте, издали слыша, как друг только передвигается по комнате, но больше ничего.
Придаюсь самобичеванию, мысленно разговаривая с Тихомировым и выговаривая ему все, что я о нем думаю.
Спустя время кровать рядом со мной проминается и мужские руки поверх одеяла обхватываю и притягивают к себе.
– Хватит Марусь, успокаивайся, а то заболеешь.
– Ты понял, как это произошло? – спрашиваю из-под одеяла.
– Понял.
– Ну и?
– Он же пил?
– Пил.
– Ну вот, его и развели на секс, он же неискушенный парень, был по крайней мере и не смог устоять, когда тут все готовое предлагают, – по голосу слышу, что усмехается.
– Я же с ним говорила, спрашивала, – сквозь слёзы рассказываю, – он обещал, что ему никто не нужен, что мы будем у друг друга первые!
– Ну, что я тебе могу ответить… Мужская физиология, штука коварная. Верхний мозг можно легко переключить на нижний, а если еще и пьяный, так это еще проще.
– Я предупреждала его, чтобы он был осторожен, рассказывала про новый татолизатор и ставки на него!
– А ты откуда о таком узнала? – чувствую, как напрягается тело парня.
– Услышала разговор девочек, но не суть… Макс, как мне жить после такого?!
– Как-как. С гордо поднятой головой. Хочешь, прощай и продолжай с ним миловаться, хочешь, плюнь ему в лицо. Решай сама.
– Ты же ему ничего не сделаешь?
– Ему нет. Если он в тебя влюблен, то сам себя накажет. А вот с этой девахой я поговорю.
– Ты узнал её?
– Угу.
– И кто она?
– Давай поговорим об этом завтра. Сейчас тебе нужно поспать, я полежу с тобой.
– Макс, я так не усну! Голова взрывается от мыслей! – жалуюсь на свое нервозное состояние.
– Хорошо, я сейчас принесу планшет, и мы посмотрим фильмец. Все равно я уже к урокам не вернусь, – предлагает решение.
Через пять минут мы начали смотреть боевик, а через полчаса я уже спала. Макс обнимал меня сзади и дышал в волосы, а я смотрела в планшет. По мере переключения внимания, тело расслаблялось, и я не заметила как уплыла в сон. А утром проснулась от ломоты в теле.
Оказалось, что у меня была повышенная температура, видимо, вчерашний вечер не прошел для меня бесследно.
Сонный Макс позвонил моей маме, и та примчалась домой к Горским, где единолично взрослые решили вызвать для меня врача. Через пару часов он приехал и прописал лечение, выписал больничный.
Мама хотела переместить меня в мою комнату, но я закапризничала, и Макс видя мое сопротивление, убедил мою маму, чтобы я осталась у них, сказав, что будет за мной следить, и уверял, что я ему совершенно не мешаю.
Все воскресенье Горский был со мной – развлекал, мы разговаривали, а когда я спала, он занимался своими делами. Тетя Света пару раз заходила, приносила нам еду, и когда убеждалась, что у нас все в пределах нормы, оставляла нас наедине.
К вечеру температура тела немного спала и Макс, закутав меня в теплое одеяло, отнес в мой дом, на мою постель, которая казалось мне холодной и неуютной.
Леша звонил мне весь выходной, но я, увидев звонки и сообщения от него, психанула и выключила телефон, не желая ни разговаривать, ни сидеть в соцсетях и мониторить новости.
Мне было комфортно с Максом и совершенно не хотелось покидать наш уютный мирок. Но всему, рано или поздно приходит конец, и следующую ночь я засыпала одна, с неспокойными мыслями о будущем, которое было разрушено путем манипуляций посторонних людей.
Вопрос лишь в том, нужно ли мне мстить или отпустить ситуацию, и попытаться, как можно скорее про неё забыть?
***
Дома я провела целую неделю. Отлеживалась, восстанавливала силы. Первые несколько дней температура в теле держалась, а потом пошла на спад.
Макс заходил каждый день, хоть на полчаса, и разговаривал со мной, рассказывал о своем прожитом дне, об учебе, а мне было очень интересно, ведь сосед давно не делился своей жизнью и тем, чем он обычно занимается.
Из касающихся меня вещей я узнала, что с Морозовым, Горский побеседовал, но довольно деликатно. Сделал предупреждение и приложил слегка об каменную кладку. Это, по его мнению, слегка щадяще и свое обещание он передо мной выполнил.
В школу было возвращаться откровенно страшно, как бы я внутри ни храбрилась, а осуждение в глазах одноклассников было для меня тяжелым испытанием. Да и самого Лешу, как каждый день видеть и помнить о его предательстве, пусть и подставленном другими людьми? Мы ведь знали об этом и обсуждали с ним вероятность подставы, и мне казалось, оба были начеку.
Но как сказала мама, которой я рассказала правду, тому, что суждено, все равно, рано или поздно предстоит произойти. Вообще, мама провела со мной довольно занимательную дискуссию. Немного рассказала о мужской физиологии, и о том, как сами мужчины относятся к сексу.
– Понимаешь, Маш, – говорила она, пока мы сидели вечером в моей комнате и секретничали, – мужчины относятся к сексу намного проще. Они могут любить, но заниматься этим с другими. Их психология совершенно по-другому устроена, чем наша, женская. Нам их сложно, в некоторых моментах понять и адекватно судить.
– А как ты считаешь, мне нужно выстраивать разговор с ним? Я ведь даже смотреть на него теперь спокойно не смогу, а тут общаться…
– Ну, слушай, если тебе так, пусть будет противно, то просто игнорируй его. Донеси свою позицию, если будет настаивать на разговоре, что в ваших отношениях поставлена точка и пусть гуляет где хочет. Вы же с ним настолько сблизились за этот учебный год, как ты будешь отрывать его от себя?
– С мясом буду, но ничего не поделаешь, придется. Знаешь, как мне сейчас фигово? Жить не хочется, но все же головой я понимаю, что я и так сделала все, чтобы сохранить наши отношения. Честно сказала, чтобы если ему прям хочется, то пусть скажет и я пойму, отпущу, и мы будем просто дружить. А он…
Я пыталась поступить по-взрослому, пыталась говорить и даже объяснять свою позицию, как приучил делать меня Макс, и мне казалось, что Леша меня слышал и понимал. Но с другой стороны, что я могу требовать от ровестника, учитывая, что мальчики развиваются намного позже девочек, и если его тело сформировалось, совершенно не факт, что это произошло и с мозгами.
Несколько дней я плакала от обиды, было себя жалко. Я старалась быть лучшей для него, оберегать и поддерживать, привязалась, в конце концов, да и Леша был очень внимательный и заботливым, но вдруг, ему хотелось совершенно не этого, а вот того, что я видела на том треклятом видео?
Всю неделю я грузилась и впадала из крайности в крайность. В итоге я настолько устала об этом думать, что когда выходила в понедельник в школу, мне было совершенно все равно.
Макс всю дорогу до школы болтал о всяких мелочах, пытался меня развеселить, будто чувствуя как я напряжена и натянута. Отвечала соседу односложно, больше прибывая в мыслях, моделируя и представляя, как все сейчас будет происходить.
Мы приехали на парковку, заглушили машину.
– Макс, ты не против, если я вперед тебя пойду, мне…надо.
– Думаешь, так будет лучше? – спросил с сомнением в голосе.
– Так будет правильней, – ответила, пялясь в одну точку и будто прибывая не здесь.
– Ну, если ты так считаешь… – протянул Горский.
Наполнив легкие до отказа, я сделала рывок и оказалась на улице. Молча закрыла дверь машины и огляделась бесстрастным взглядом.
Так странно, у всех жизнь идет своим чередом, школьники общаются и флиртуют, выясняют отношения и спорят, а я внутри будто замерла. Не понимаю, зачем я тут, в чем смысл моего существования?
Эта ситуация позволила мне задуматься, заглянуть по наставлению мамы вглубь себя. Позволила задать себе вопросы, а чего я хочу от жизни и действительно ли место Леши рядом со мной?
И вдруг как вспышка, пришло понимание, что я не та, кто будет тянуть парня за собой, он должен сам хотеть быть в отношениях, сам преодолевать сложности и соблазны. Я поняла, что хочу быть осознанным выбором, а не той, которая сама сделала первый шаг, а мой парень просто принял условия игры, особо не прикладывая усилий.
Я шла по территории школы с расправленными плечами и высоко поднятой головой, и показывала всем своим видом, что перешагнула, что ситуация меня не коснулась, что я неуязвима.
Если покажу слабость, они все продолжат давить, не знаю как, но была в этом уверена.
Я подошла к компании своих одноклассников и привычно со всеми поздоровалась. Ребята были рады меня видеть, и никто ничего лишнего мне не сказал, все вели себя как обычно.
Сбоку я заметила Леру, а она меня. В ее взгляде я увидела сочувствие и понимание. Кивком головы указала ей вбок, и мы отошли на приличное расстояние, чтобы поговорить. Обсудить, так сказать, тот вечер.
– Прости, Маш, – начала она.
– Не пойму, тебе есть, за что извиняться?
– Когда вы с Максом уехали, Тихомиров спустился буквально через десять минут вслед за вами, но у него был такой вид, что все всё прекрасно поняли, чем он занимался наверху. Я извиняюсь за то, что не позвонила сразу и не рассказала об увиденном.
Шарик внутри меня сдувается. Я уж испугалась, что она в этом всём замешана.
– Не парься по этому поводу, – говорю ей, – не ты же с ним это делала, – смотрю на время и вижу, что приближается начало урока. – Пойдём.
Заходя в класс, первое, на что я натыкаюсь, это пронзительный взгляд черных глаз, который смотрит на меня умоляюще.
Сухо кивнув Тихомирову, я прохожу по соседнему от него ряду и сажусь за свою парту, прицелено смотрю только вперед, на доску.
Входит учительница, начинается урок, и я на какое-то, непродолжительное время отвлекаюсь, сосредотачиваясь на новом материале, но чувствую, разговора с Тихомировым все-таки не избежать. Что ж, я вполне готова.
Как только звенит звонок на перемену и все покидают класс, передо мной вырастает долговязая фигура моего бывшего парня.
– Маш, прошу, давай поговорим!
– Ну давай, – стараюсь говорить безразлично, хотя все внутри трепещет, и этот контакт для меня значит намного больше, чем я хочу на самом деле показать.
Мы выходим из кабинета, проходим весь коридор. Одноклассники косятся на нас, но молчат, просто наблюдают.
Тихомиров идет впереди, а я на два шага отстаю. Идти рядом нет никаких сил.
Мы сворачиваем на лестницу и поднимаемся наверх, к площадке, где есть выход на крышу, но он закрыт. Мы останавливаемся на небольшом пятачке и смотрим друг на друга. Он пронзительно, а я стараюсь держать маску изо всех сил, чтобы не понял, не почувствовал, как мне больно.
