Текст книги "Прикосновение (СИ)"

Автор книги: Юлия Галл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 28 страниц)

Глава 46
Неспокойные времена

Щеки магистра Тредина побагровели. Он зажмурил глаза и вцепился пальцами в края столешницы. Бенджамин Певер мрачно наблюдал за назревающим взрывом хохота со стороны Темного и устало махнул рукой.

– А я говорил. Ха-ха-ха! – наконец прорвало Тредина. – Ей место на моем факультете. Ха-ха-ха. А ты помнишь, как возмущался? Как оставить кадетов? Они должны быть наказаны! Ну что? Понял, как их Диара наказала?

– Я решил, она о престиже Академии беспокоилась, – признался, хмурясь, целитель. – Все же такое происшествие легло бы темным пятном на нашу репутацию. И хватит ржать, Оливер! А то, как…

На пальцах целителя заполыхали магические искры.

– Серьезный аргумент, – утерев проступившие слезы, магистр Тредин бодро поднялся и, открыв один из шкафов, достал кувшин с вишневой настойкой и два бокала. Но смех все же удерживал с трудом.

– Ты все о своем! – Бенджамин Певер выхватил бокал и сделал большой глоток.

– Не-е. Я уже о другом. Впервые именно ты прячешься у меня на факультете, а не наоборот, как было в добрые времена.

– Они и сейчас не плохие, – буркнул целитель.

Прошло две недели, как Шаю Мелдок выписали из лечебницы. Но жизнь в Академии неожиданно забурлила. И во главе всего переполоха стояла Диара и ее попытки отследить изменения в магических дарах. Теперь каждый вечер на плацу за боевым факультетом что-то взрывалось, грохотало, сверкали молнии, и однажды даже пошел дождь, сугубо над боевой площадкой. Преподаватели бегали к целителю и спрашивали, что происходит. Кадеты прибегали и просились в группу к Диаре. Если бы магистр знал, чем ему аукнется разрешение на эксперимент, он бы точно подумал бы об этом подольше.

– Надеюсь, ты меня не сдашь. Я еще не выяснил, кто рассказал, что всё происходит с моего разрешения.

– Не переживай. Своих не сдаем. Твой кабинет мне служил хорошей защитой, – усмехнулся Тредин, подливая другу настойки. – Тем более, засекут за употребление алкоголя на рабочем месте, выгонят из академии.

– Ага, выгонишь тебя…

– Ты, кстати, как? Готов отправить ко мне Клерос?

– И не мечтай!

– Вот же ж…

– Я когда встретил ее в скорокате, даже подумать не мог, какая она…

– Жестокая? Хитрая?

– Умная! И хватит уже. Не получишь ты ее. А от остальных я как-нибудь отобьюсь.

– Попробуй, – продолжал улыбаться темный магистр и, не удержавшись, ехидно добавил. – Если что, защита у меня хорошая и настойки много.

– Я одного не могу понять, – проигнорировав выпад друга, задумчиво проговорил Бенджамин. – Она же целитель! Как ей такое в голову могло прийти?

– Ты все время забываешь, что она Боевой целитель, и воспитывалась на границе. Среди Проклятых и вояк. Там все конфликты решают жестко. Мне одного ее плевка мгновенного застывания с головой хватило. Она, владея таким уровнем заклинаний, могла их по полу ровной лужицей размазать. Но не размазала, сдержалась. А потом даже просила понять и простить. Когда она предложила выбор: участие в ее эксперименте или исключение, я понял, что просто так она этих дуралеев с четвертого курса не отпустит.

– Но не так же…

– А чего ты возмущаешься? Градов, между прочим, на это согласился.

Да, тогда, на собрании комитета, Диара неожиданно попросила о снисхождении к курсантам, которые ради наживы уговорили Шаю зарядить рунические аккумуляторы. Мастер-наставник ее поддержал, и Тредин тоже. Зурб воздержался. А сам Певер не стал настаивать, понимая, что такая возможность сохранит престиж Академии. Все, что его обеспокоило на тот момент, – справится ли Диара с тем, что пытается везде всё успеть. И эксперимент с даром, и работа подмастерьем у Градова.

Но Диара не жаловалась, и, ходившая хвостом за ней, Шая, которая на второй день сбежала из лекарни, выглядела довольной и спокойной. До магистра долетали слухи, что эксперимент по прокладыванию маг путей в искусственных объектах движется к концу, и, по отзывам кадетов, представлялось нечто невероятное. То тут, то там артефакторы собирались кучками и обсуждали то белую кислоту, то пауков-красножильников и их паутину. Оказалось, что белый лён может улучшать проводимость магии даже в ней. Все с нетерпением ждали результата, так как паутина с хорошей маг проводимостью в сочетании с идеальным расположением мелких каналов могла невероятным образом изменить сам артефакт при первом запуске.

Оставалось только выудить пауков из обжитого за неделю места. И Диара вместе с Градовым придумали невероятную идею. Взяли одежду, пропитали ее белой кислотой и надели на кадета, которого, в свою очередь, оставили в изолированной комнате перед протезом. Человеческое тепло и любимое лакомство стали большим искушением, и пауки медленно, но верно покидали свой новый дом, чтобы съесть любимое лакомство и сплести новую паутину.

– Градов, – отмахнулся целитель. – Он артефактор. Привык работать с мертвыми металлами да деревяшками. У него, как у его парней, и капли эмпатии нет.

– Да причем тут это? Добровольцы помогают продвижению процесса, что в этом плохого? Эти идиоты даже никакой боли не испытывают.

– Но сидеть и ждать, когда на тебя переползут пауки, знаешь, не каждый выдержит… у меня пара помощниц в обморок грохнулась, когда первого доставили.

– Нервные у тебя помощницы. По мне, так эта куколка шелкопряда интересно смотрелась.

– И все же…

– Перестань, Бенджи. Сидеть на стуле и ждать, когда на тебя пауки переползут, не так плохо, в отличие от того, что они с Мелдок сделали.

Да. Всеми добровольцами по извлечению пауков из протеза стали кадеты, спровоцировавшие замирание дара у Шаи. Как вскоре выяснил магистр, сама Дия попросила Градова оставить их в Академии, и когда первого пациента доставили в лекарню, магистр осознал, какой урок Диара им преподнесла.

Белая кислота в сочетании со слюной паука временно парализовала тело человека и его магию. Пара часов, и человек полностью переставал чувствовать свой дар. Как выяснилось, это происходило из-за паутины. Она впитывала в себя магическую ауру оплетаемого объекта, и тот временно терял над ней контроль. Слушая хвалебные оды Громова, как Диара чувствует материалы и их свойства, получалось, девушка прекрасно понимала, к чему приведет такая помощь. И дала понять жадным до энергии кадетам, каково это остаться без нее совсем. Жестоко? Поучительно? Запомнится на всю жизнь? Как, впрочем, и всему персоналу лекарни.

Именно туда доставили «куколку шелкопряда» для удаления кокона. Когда его разрезали, чтобы освободить кадета, многочисленные пауки, обустроившие себе новый дом, бросились в рассыпную, напугав при этом помощниц. И пока в лекарне отлавливали пауков, магистр Певер сбежал к Тредину, переждать бурные эмоции персонала.

– Если бы Диара не нашла решение проблемы, – заметил Тредин, изучая задумчивое лицо друга, – ты бы сейчас не от персонала прятался, а бумаги в какой-нибудь монастырь оформлял, чтобы пристроить Мелдок. Сироту, которую просто опустошили из-за жадности. Скажу честно, я бы пауками не отделался. Я бы им…

– Я согласен. Такое следует наказывать, и, возможно, Диара права, устроив им такое. Но я-то за что пострадал? – целитель поставил опустевший бокал, наблюдая, как темный опять расплывается в улыбке. – Кстати, как там Макс поживает? – Тредин улыбаться перестал, молча налил настойки и выпил.

– Выгоню его! Домой! Пусть от матери на свою границу сбегает!

– С чего вдруг?

– Я его помощником взял, а он уже неделю на плацу пропадает. Зурб только вечером отмашку дает, что живой, спать уложили.

– Так, может, и хорошо? Диара рядом с ним ведь? Не этого ли ты хотел?

– У Диары нечеловеческая чувствительность магии. На заставе из-за этого были частые стычки. Она понимала, как надо делать, но ей мешали, потому что не по правилам. Я не против того, чтобы она гоняла Макса, но этот родственник помогает Зурбу гонять младшие классы, а вроде бы как, ко мне на работу нанимался.

– Так ты к Зурбу его ревнуешь? Завидуешь, что он смог мальчишку вдохновить на занятия?

– Если бы это был Зурб, слова бы не сказал. Но он явно перед Диарой выпендриться хочет и тренируется без нее, а вот это уже меня беспокоит.

– Ты так веришь Диаре… Не боишься провала?

– Я слежу за работой Диары еще с границы. Она никогда не подвергнет жизнь людей необдуманному риску. Меня больше беспокоит, что случись чего, эта девчонка на себя весь урон перетянет, спасая этих балбесов.

– Так, может, запретить эксперимент?

– В своем уме? Да тебя Зурб лично загрызет. У него такая уловка на соревнованиях появилась. А ты сам? Ты хоть понимаешь, что, если Дия добьется результатов, это же будет новый рывок в развитии дара и магии?

– Понимаю. Но, судя по количеству травм, просто это не происходит.

– Тебе напомнить? Все боевики – камикадзе. Диара всех своих добровольцев под контролем держит. Отслеживает их потоки и магические перепады. А вот травмы получают те, кто на них насмотрелся и пробует все сделать самостоятельно. Зурб уже дежурства по казармам на год вперед расписал, а эти недоучки все лезут с воплями: «Но у них же получается!», запускают заклинания и после попадают к тебе. Кстати, когда у твоего паренька пробуждение дара?

– Послезавтра. Уже все готово.

– Не хочешь доверить Диаре всю эту процедуру?

– Это все будет происходить под наблюдением курсантов. Диара будет ассистентом. Большего я при ее статусе позволить не могу.

– Понимаю. Зато после она за Макса возьмется.

– А там и с Шаей все решится.

В дверь тихо постучали. Магистры напряглись, но уже через секунду до мужчин донесся голос мастера-наставника.

– Магистр Тредин, мне очень нужно с вами поговорить, – удивленно переглянувшись с целителем, темный махнул рукой, и двери в кабинет открылись. – О, и, магистр Певер, здесь, – мастер вошел, теребя в руках конверт. – Значит, я удачно зашел.

– Что случилось? – целитель определённо уловил смятение в голосе мастера-наставника, а княжеская печать на конверте заставила напрячься.

– Судите сами, – Олирг протянул ему распечатанное письмо. – Но по мне, ничего хорошего.

Глава 47
Генерал Мелдок

«Ничего хорошего» – эти слова навязчиво крутились в голове и в тишине кабинета звучали особенно раздражающе.

– Я не понимаю, – наконец, не выдержал магистр Певер. – Какое он имеет право такое требовать? Я понимаю, что он генерал княжества, родственник светлейшего, но зачем такому человеку вмешиваться в жизнь сироты?

– Он ее отец, – помявшись, сообщил мастер-наставник.

– Двадцать лет назад, – кивнул Тредин, – был скандал с одной дамой, заявлявшей о своей беременности от генерала. Требовала с ним свадьбы, доказывая его отцовство. Князь замял это дело, прислушавшись к уговорам жены. Свадьбы так и не состоялось, но поговаривали, что родилась девочка. Так неужели это она?

– Да, – Олирг забрал письмо со стола темного магистра и пояснил. – Когда она пришла на занятия, меня удивил ее дар, да и фамилия оказалась приметная. Решив узнать, кто она, написал ее бывшей настоятельнице и получил довольно обширный ответ.

– Почему мне кажется, что ответ вас не порадовал? – уточнил магистр Певер.

– Информация оказалась полезной и все прояснила, но понимаете… Тут все сложно, и я после этого ответа категорически возражаю возвращать девушку в монастырь.

– Что она вам рассказала? – вопросил Тредин, поднимаясь и доставая третий бокал. Мастер сначала возмущенно вздернул брови, но, поразмыслив, махнул рукой, разрешая темному налить себе настойки.

– Вы правы. Двадцать лет назад именно мать Шаи стала той дамой, что устроила скандал. Надо сразу признать, женщина была с подпорченной репутацией и частенько утешала военных в своих апартаментах. Так что их связь не сильно-то людей удивила, молодой генерал был холост, горяч, красив. Но не в этом дело. Разбирая детали скандала, выяснили, что такая жизнь даме наскучила, и она решила удачно выйти замуж. А тут как раз подвернулся молодой преуспевающий кандидат. Князь замял скандал, когда ему доказали, что беременность была полностью инициативой дамы. Ей выплатили компенсацию, но генералу в прямом смысле запретили с ней брак, не желая пускать к княжескому двору такую особу.

Генерал пропадал на службе, а дама поняла, что с ребенком она никому не нужна. Ни генералу, ни другим мужчинам. В результате в три года девочку отправили в монастырь. Вы понимаете? В Монастырь! Не в пансион, где бы девочку воспитывали, как благородную леди, а сразу в святой приют. А там детей, кроме нее, не было. Малышку сразу заставили служить. Наказывали за слезы, незнание священных писаний… Это в пансионах всему обучают, а тут… Мать просто привела девочку в ближайший монастырь и бросила ее там, оставив в письме имя отца. Монашки, узнав, кто отец, побоялись избавляться от ребенка. Тем более, когда генерал узнал, что девочка у святых сестер, стал переводить им деньги на содержание. И уже мать-настоятельница не смогла отказаться от такой помощи.

В десять лет Шая вновь встретилась с матерью. Та уже полностью опустилась. Разгульная жизнь, выпивка… я не буду перечислять всего, но в монастырь ее привезли умирать. И, встретив там свою дочь, она стала проклинать ее, обвиняя в своем падении. Настоятельница была в гневе. Крики и вопли больной тревожили весь монастырь, а девочка, узнав, что умирающая ее мать, пробудила дар целительницы, чтобы спасти её. Может, ей бы это и удалось, но настоятельница не позволила Шае прикасаться к ней. Решив, что скверна матери может передаться дочери.

Я понимаю, монастыри в своих традициях порой перегибают палку, но то, как воспитывали Шаю, считая ее плодом греха и обмана… Я категорически против, чтобы ее туда возвращали, и я не позволю вам это сделать!

– Смело, – хмыкнул Тредин, – еще пара таких выступлений, и вы потесните меня в звании темного.

– Все шутите, магистр. Но я серьезен. Шаю просто использовали, как магического донора. Ей давали задания, ничего не объясняя, и случай с рунами только доказал это. Я общался с девочкой. Все, что она знает, это были ее стремления, вопреки воспитанию наставницы.

– Но почему? – не выдержал целитель.

– Светлый дар такой силы – редкость, – заметил Тредин, лучше остальных понимая коварство людей. – Получить в свои руки такой источник, за который тебе еще и доплачивают. Кто бы отказался⁈

– Но она не стала забирать Шаю! Даже намекнула, что девушке некуда больше возвращаться.

– Просто эмоции и злость, что ее обвели вокруг пальца. Вспомни. В кабинете у тебя были две беглянки, но магистр Клерос так себя не вел, а возвращать Диару домой у него было больше причин.

– Больше? – нахмурился наставник.

– Диара – Светлый Дух Границы. Одно ее присутствие вдохновляло солдат и помогало справляться с отравой Проклятых. Я это видел.

– Но все же дал ей рекомендательное письмо, – заметил Певер.

– Да. Потому как видел, какие рамки ей там ставили. Ей была нужна свобода, смена обстановки.

– Видимо, так же решила и княгиня, когда посетила обитель и случайно встретила Шаю, – заметил Олирг, возвращая всех к теме разговора. – О рекомендательном письме наставница ничего не знала, как и о беседе светлейшей с девушкой.

– Не понимаю. Княгиня, получается, хотела, чтобы девушка покинула обитель, а ее отец хочет вернуть ее обратно. Почему?

– Да кто разберет, – Тредин разлил новую порцию наливки. – Возможно, княгиня, увидев Шаю, поняла, какой дар загибается в обители. А папаше она даром не нужна. Ему удобней, когда она за толстыми стенами и не создает ему проблем.

– Да какие проблемы она может ему создать. Сама Шая даже не знает, кто он. А еще…

– А еще? – Тредин и Певер посмотрели на замолчавшего Олирга.

– Диара. Она никогда не заводила себе друзей. В монастыре сверстницы ей были не интересны, на границе тоже больше с парнями общалась. Но близких отношений тоже ни с кем не завела. А вот с Шаей… Они как сестры. Смотря на них, я понимаю, что означает притяжение даров. Это как найти дополнение к своим силам, что идеально будут сочетаться. И то, что девушки встретились еще до академии, и что Дия до сих пор не отказалась от мысли вернуть подруге дар, говорит о том, что сами небеса свели их. И это письмо…

– Какое письмо? – неожиданно переспросил Тредин, смотря на целителя. – Я вот думаю, магистру Певеру некогда на всякие писульки отвлекаться. У него тут работы завались, а еще две особы должны присягу дать раньше времени.

– Это ты Диару и Шаю имеешь ввиду? – усмехнулся целитель, понимая замысел темного. Академия хоть и находилась на территории княжества, все же спонсировалась и принадлежала империи. Князь и его люди не могли приказывать магистрам напрямую, только через решение императорского совета.

– Да! – мастер-наставник подскочил на месте. – Если они дадут присягу, то будут принадлежать Императорской армии. И даже генерал потеряет к ним всякое отношение.

– Но готовы ли девушки на это? – поинтересовался Тредин, скрывая улыбку.

– Разумеется, готовы! Они за эти две недели экстерном сдали практически все предметы, что другие проходили курсами. Остались только основные предметы.

– Сдали? А как же магические элементы и священное писание? Там же обязательна работа с магией! – удивился Тредин.

– Два слова, – хмыкнул Певер. – Диара и артефакторы.

– Разве после происшествия с Шаей они сотрудничают?

– Не со всеми. Тут сам факультет Градова на два лагеря разделился. На тех, кто считает ее выскочкой и отказывается работать. И тех, кто работать с ней по-настоящему рвётся. По мере продвижения работы над протезами Градова, и ее идеи, что воссоздают те, кто с ней работает, во втором лагере прибывает. Одна из новинок – временное дублирование магического потока. Артефакт копирует магический поток одного мага и также энергию на выполнение определенной работы. Второй маг может этим воспользоваться. Раньше такое было как сохранение созданного заклинания. Но, выпуская уже готовое заклинание, сила магии разрушала артефакт, делая его одноразовым. Новый же делает дублирование потоков, он выпускается при управлении мага и создает заклинание вне хранилища энергии. Потому артефакт можно использовать многократно, а места занимает с горошину. Парни с боевого уже себе целые браслеты цепляют, так как они зарегистрированы, как накопители, а хранить энергию можно любую. Что для нас тоже открывает много возможностей. Шая даже со спящим источником смогла подхватить управление магией и сдать зачеты. Так что пару дней, и присягу можно будет принять спокойно.

– Отлично. Я предупрежу девушек, чтобы подготовились.

– Но все же, – остановил порыв мастера-наставника Тредин. – Мы можем замять ситуацию с письмом. Сказать генералу, что оно затерялось в корреспонденции. Все же оно личного характера, так что он ничего не сможет сделать. Но будем ли мы говорить Шае, что ее отец такое запросил?

– Я думаю, не стоит. Ей сейчас о восстановлении источника думать надо, а не о семье, которой у нее никогда не было, – заметил магистр Певер.

– Согласен, – так же кивнул мастер-наставник, – за одним исключением. Диаре все же сказать стоит. Она будет пробуждать источник, контролировать новый резерв Шаи. Она должна знать о его реальных размерах.

– Думаете, она справится с раскрытием его в полном объеме?

– Уровень резерва Диары неопределяемый. Поверьте, она справится.

– Отлично. Тогда, как запустят источник Шаи, примем у них присягу.

– О-о, – Тредин довольно усмехнулся. – Смотрю, ты перестал сомневаться в успехе.

– Боюсь, у девушек нет выбора. Иначе письмо продублируют, и нам придется отправить Шаю обратно в монастырь.

Глава 48
Правда и вымысел святого ордена

Дариэль, посмотрев на закрытую комнату Диары, постучал в дверь к старосте. Открыл ему Эшен, сама Рыж самозабвенно пересчитывала деньги, что-то записывала, проверяла баночки с запечатанными в них образцами магии.

– Ты узнал, что я просила? – строго спросила Рыж. Парни, уже привыкшие, что та может делать несколько дел одновременно, подошли и сели за стол.

– Да, но я считаю это глупостью, – Дариэль переглянулся с Эшеном.

– Ну, так и сиди в Академии, – Рыж сложила бумаги стопочкой, проверила стопку чистых листов и посмотрела на парней. – А я хочу посмотреть на столицу империи. Тем более Диара и Шая точно едут. Я видела списки команды. Да и межакадемические соревнования будет курировать императорская семья. А значит, это будет нечто грандиозное! И я хочу это увидеть! У меня будет эта возможность?

– Будет, – буркнул Дариэль и вытащил из кармана два бланка. Рыж в нетерпении выхватила их и побежала взглядом по строчкам. – Хотя уверен, смотреть на княжеских выскочек будет скучно.

– Да, да, сказал участник команды. Хочешь сказать, тебе будет не интересно посмотреть, как Диара будет сражаться?

– Да, интересно! Возможно, я пойму, что она садистка, что упивается чужой болью, и вопросов у меня к ней не будет…

– А ты не думаешь, что она опять станет для тебя откровением? Как после тренировки? – Эшен, оценив, как Рыж решительно заполняет бланк заявки на участие, посмотрел на друга и поманил свое пишущее перо.

– Не думает, – ответила за Дариэля староста. – Ты еще не понял? Он хочет найти способ оправдать себя и свои действия. Вот только Диара и дальше будет щелкать его по носу и своим примером доказывать, что все возможно.

– Ты прям фанаткой её стала, – беззлобно огрызнулся Дариэль, подсказывая Эшену, куда поставить дату и подпись.

– Я видела ее тренировки с добровольцами. Мне бы даже в голову не пришло сочетать огонь и воду, но ребята справлялись, а я перестала сомневаться в ее победе. Поверь, эта девушка пришла сюда за дипломом. Ей нравится учиться, но мы ее ничему научить не сможем. А жаль… Зато, оставаясь рядом, скучать с ней точно не придется, а потому спецкласс едет на соревнования полным составом.

– Не все разделяют твоего оптимизма, – заметил Эшен, забирая заявление невесты и сверяя, правильно ли заполнил свое. – Многие с подозрением относятся к ней.

– Напомни, сколько косых взглядов мы ловили в свои спины, когда смогли сдать экзамен в спецкласс?

– Счет явно в нашу пользу, – усмехнулся Эшен. – А ведь мы даже никого не калечили на тренировках.

– Она не калечила, – неожиданно взвился Дариэль и, тут же смутившись своей импульсивности, протянул руки за заполненными бланками. – Давай. Пойду, отнесу, чтобы госпожа Тулис зарегистрировала.

Рыж переглянулась с женихом, и в протянутую ладонь вложили стопку чистых листов бумаги.

– Эшен и сам справится. А мы с тобой пойдем к соседям. Я буду клянчить у Дии карты, а ты ей глаза мозолить. Может, сможете наладить общение, а то так и будешь из себя идиота изображать.

– Ты бы не могла перестать называть меня дураком и идиотом? – возмутился Дар.

– М-м, – задумалась всерьез Рыж и решила уточнить, – вообще не называть или при Диаре с Шаей?

Эшен засмеялся, Дариэль тяжко вздохнул.

– Хотя бы при Диаре с Шаей.

– Хорошо, при них буду сдерживаться, но пока ты не начнешь поступать разумно, я буду напоминать тебе, кто ты есть, – решительно заявила Рыж и вручила растерянному Дариэлю коробку с образцами магии.

– Ты заметил, как она ненавязчиво тебе посоветовала держаться рядом с Диарой, – хохотнул Эшен и, перехватив заявления, направился на выход. – Я постараюсь побыстрей, без меня ничего интересного не творите.

– Дия с Шаей эссе пишут, навряд ли будет что-то неординарное, – успокоила его Рыж и, прихватив кошельки с деньгами, поторопила Дара. – Идём, идём.

Несколько метров по коридору, и, громким стуком оповестив свое вторжение, Рыж распахнула дверь в девичью комнату и замерла на пороге от неожиданной картины. Шая, грозно сдвинув брови и уперев руки в бока, наклонилась над Диарой, а та пыталась спрятаться, прикрывшись учебником по истории.

– Я смотрю, учеба у вас идет полным ходом, – усмехнулась староста. – А мы тут к вам с подарками.

– Подарки – это хорошо, – выглядывая из-под учебника, заметила Диара. – А что-нибудь для успокоения святых целителей есть?

– Чем ты так достала нашу милую Шаю? – удивилась Рыж, проходя в комнату и подгоняя Дариэля, чтобы поставить все принесенное на стол. Тот, чувствуя себя непрошенным гостем, осторожно переступив через порог, прошел в комнату, оставляя дверь открытой.

– Она не знает, когда был основан Святой Орден, – накинулась с обвинениями Шая. – Ты представляешь? Я ей говорю, что смысл ордена был заложен еще до того, как построен первый храм, а она мне: какой орден без Храма?

– Спасите, – тихо прошептала Диара. Рыж, засмеявшись, покачала головой.

– А я уж думала наша всезнайка все и про Святой Орден знает. Шая, ты молодец, просвещай ее и дальше, а то так и будет неучем в святых делах.

– Сговорились, – поникла Дия, устраивая себе учебник, словно крышу на голове.

– Вот и буду, – серьезно заявила Шая, но, заметив, как из коридора заглянуло несколько любопытных кадетов, смутилась.

– Дар, тебя что, двери не учили закрывать? – возмутилась Рыж.

– Ой, лучше пусть будет открыто, – заметила Дия, с усмешкой добавляя, – Шая при свидетелях меня точно добивать не будет.

– Ты, и правда, не знала, что святой орден был образован задолго до появления первых храмов? – удивилась староста, наблюдая, как Дар закрыл дверь и мнется у входа.

– То, что Хранители учили людей осваивать дар, преподнесенный им Высшими существами, я знала. А вот то, что Орден приписал эти знания себе – нет. Шая, между прочим, тоже не знает, что Заставы появились намного раньше, чем стены границы. Но я же не ругаюсь. Дариэль, сядь уже, можешь на кровать, можешь за стол. Давайте лучше о подарках поговорим.

– Какие подарки⁈ – закрытая дверь уже успокоила Шаю и вернула боевой настрой. – Мы уже час над эссе работаем, а написали только заглавие.

– А чего так плохо? Я же вам все книги притащила. Открывай и даты переписывай.

– Дия говорит, все это вранье.

– Ну, а где тут правда? – Диара, наконец, сняла с головы учебник и развернула его перед Рыж с присевшим рядом с ней Дариэлем. Стула парню не досталось, но, быстро уплотнив воздух магией, тот создал удобную табуретку. – Первыми наставниками они, знаешь, кого назвали? Князей! Я тебя умоляю. Князь думал о защите и взаимодействии с Хранителем? Ему просто времени бы не было людей наставлять!

– Но согласись. Князь был общественной личностью, и к его мнению и решениям прислушивались и уважали. Чем тебе не первый наставник? – Рыж забрала учебник и перелистнула несколько страниц.

– Ни один князь не учил людей осваивать свой дар, – заметила Дия, покосившись на Шаю. – Причислять их к лику святых – бред.

– Они своей жизнью подавали пример, – оправдывала решение Ордена девушка, по-прежнему стоя рядом с подругой. – Храм назвал их святыми, создавая пример для будущего поколения!

– И вот тебе первые противоречия! Князья не учили, но были примером. Они не принадлежали ордену, но почему-то в истории записано, как они его прославляли и свершали свои подвиги во имя него. Опять же прославляли, но первые храмы и монастыри с его символикой стали создавать спустя десять лет после становления границы. Так почему ты считаешь, что Орден стал существовать с появлением князей? Я тебе открою тайну. Спустя десять лет, как встала граница, появилось много бесхозных храмов и монастырей. Раньше они назывались убежищами, и люди прятались в них от Проклятых. После возведения границы собрались умники и, понимая, что Вера прекрасный способ управления людьми, создали Орден, и чтобы им позволили это сделать, провозгласили Князей святыми и основателями Ордена.

– А ты сама разве не веришь в Высших существ? – поддела ее Рыж.

– Не верю, Рыж. Я знаю, что они существуют. И эта разница влияет на мое отношение к Ордену. Я работала с духовным наставником Денисием. Великие небеса! Он невероятно умный мужик. Силой слова мог практически воскрешать людей. Но только я путала слова в молитвах, неправильно делала священные знаки, мне прилетало кадилом. Если была не сильно прыткой, то по голове, а так в основном по спине попадало. Как думаешь? Прибывало у меня от этого Веры?

– Но ты же в детстве воспитывалась при монастыре! – возмутилась Шая. – Ты же должна была проводить службы благодарности Высшим существам.

– Так развитие нашего дара, – Дия ткнула себя в грудь, – и есть служение Высшим. Они отдали часть себя не для того, чтобы мы пели и сочиняли оды об их жертве. Они дали нам возможность осознать свою силу и стремиться быть такими, как они. Ты можешь тысячи раз пропеть все Славы из молитвослова, но даже и на сотую долю не приблизиться к пониманию, что за Источник сияет в твоем сердце.

– Ну, а как же чудеса святых? – не удержался от спора Дариэль. – Ведь первым боевым целителем был именно мастер-наставник. Он верил, что небеса поддержат его руку и стал отсекать отравленную плоть. Именно он спас первых воинов во время боя.

– С этим не спорю. Он был первым. Но ты хорошо читал историю появления боевых целителей? Он создал только идею. Показал, что, если плоть отсекать, то заражения не будет. Но предложения замораживать и возвращать отсеченную плоть уже поступили от других целителей. И суть экстренного очищения они изменили очень сильно.

– Но ты сама говорила, что сила Веры помогает воинам. Ты говорила, что святое слово хоть и хрупкая магия, но очень сильная, – не сдавалась Шая.

– И я этого не отрицаю. Хотя силе Веры можно дать немного другое название, но спорить с ней не буду. Как-то пыталась объяснить это наставнику Денисию, он сказал не святотатствовать. А мастер-наставник Олирг сказал, что ему привычней понимать это все под силой Веры. Но зато после нашего общения он увлекся текстами Высших созданий. И многие его открытия стали действительно прекрасно работать на границе. Шая, ты верующая. Скажи, откуда появились первые манускрипты священных слов?

– Как откуда? Наставники в молитве возносились своими душами на небеса, и Высшие существа говорили им, как управлять своей магией.

– Чудесно. А теперь объясни, неверующей мне, как Орден, который по официальным версиям основали семьсот лет назад, создал манускрипты, которые датируются седьмым или десятым годом становления новой эпохи? Тебе подсказать, насколько раньше они были написаны?

– Если учесть, что первым святым ордена назвали князя Элмора за его подвиг спасения людей у переправы, то это было на семьдесят лет раньше, – полистав учебник, заметила Рыж.

– Да, верно. Получается, написали писание, а спустя сотню лет появился орден с одной удивительной особенностью. Ни один святой не был замечен в авторстве священных манускриптов. Так откуда у нас священное писание? – Дия смотрела на Шаю, а та, понимая, что не знает ответа, кусала себе губу и все, что смогла, это с вызовом заявить:

– Но я верю! – и уселась на свой стул.

– Я тебе больше скажу, мастер-наставник Олирг тоже верит, и его вера нечета нашей вместе взятой. И знаешь, во что он верит?