Текст книги "Принцесса лилий (сборник)"
Автор книги: Юлия Галанина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]
Утром их опять пригласили к виконту на совместный завтрак.
Жаккетта уже давно уяснила, что всегда надо пользоваться маленькими радостями жизни, если подворачивается случай. А то потом поздно будет.
Поэтому во время трапезы у виконта она решила, не церемонясь, налегать на еду. Благо, все условия есть. Госпожа Жанна расстроена и под столом не пинает, в еде не ограничивает. Виконту все равно. Значит, надо успевать, кто знает, не посадят ли их в скором времени на хлеб и воду.
– Как вам спалось, прекрасные дамы? – опять был мил и любезен виконт.
– Великолепно! – отозвалась Жаккетта, занятая важным выбором, что же предпочесть: печеночный паштет или ломтик кабаньего окорока. – Только какой-то дурак ночью в дуду дудел, спать не давал. А так ничего.
– Это виконт… – прошипела испугавшаяся Жанна.
Жаккетта выбрала паштет и послушно поправилась:
– Только какой-то виконт ночью в дуду дудел. А у вас как ночь прошла?
– Только особенности вашего воспитания могут объяснить странности вашего поведения! – почему-то не стал рассказывать про свою ночь виконт.
– Вы тоже очень милы, когда не воете! – обрадовалась комплименту Жаккетта.
Жанна мысленно приготовилась к тому, что после завтрака их отведут в подземелье.
От выходок непосредственной Нарджис нормальный-то человек взъярится, не то что помешанный.
Виконт молчал и крошил кусочек сыра.
Жаккетта доела паштет и решила, что выбирала между двумя блюдами зря, потому что кусочек окорока может очень хорошо присоединиться к паштету и получится прекрасный союз.
– У госпожи Нарджис такой замечательный аппетит, а вы, госпожа Жанна, что-то совсем не едите! – раскрошил весь сыр и переключился на застывшую Жанну виконт.
– Спасибо, я сыта… – слабо сказала Жанна.
– Может быть, вас что-нибудь напугало? – допытывался виконт. – Дурные сны?
«Дурная явь! – подумала Жанна. – Да отвяжись ты от меня, пиявка ненасытная!»
– В последние дни сны мне не снятся… – сказала она. – А сегодня спалось очень плохо. Наверное, госпожа Нарджис не захотела вас огорчать, но она всю ночь стонала от боли в сбитых на прогулке местах.
– Это правда? – сведя брови к переносице, строго спросил виконт.
– Правда! – согласилась Жаккетта, невнятно отвечая набитым ртом.
– Так зачем же вы врете, что ночь прошла великолепно?! – внезапно побелел и с яростью крикнул виконт.
Жаккетта быстро прожевала окорок и рявкнула в ответ:
– А кто вам сказал, что ночь прошла великолепно? Я же сказала вам, что какой-то придурок на дудочке играл! Вы спросили, как спалось, вот спалось великолепно, потому что ни эти звуки, ни боль не заставили меня проснуться!
«Вот бы он на меня кинулся!.. – размечталась она, глядя в лицо виконту. – Ведь глаза такие – сейчас точно набросится. А я бы его укусила, да так, чтобы зубы лязгнули!»
– Это очень печально, что вы не сможете участвовать в охоте. – Вспышка ярости у виконта прошла так же внезапно, как началась. – Я хотел показать вам, как охотятся в наших местах. А вы, госпожа Жанна, присоединитесь к нам?
– Если это возможно, я бы хотела остаться с госпожой Нарджис… – устало сказала Жанна. – Я отвратительно спала и просто не в состоянии…
– Тогда, с вашего разрешения, я вас покину! – сказал виконт. – Сегодня я надеюсь добыть доброго кабана. Вы, госпожа Нарджис, как я вижу, очень благосклонно относитесь к кабанине, несмотря на то что для мусульман свинья – запрещенная еда.
– Кабанятина, да что вы говорите?! – сделала большие глаза Жаккетта. – А я-то приняла ее за телятину. Впрочем, ничего страшного, я, слава богу, католичка, и свинья мне лучший друг!
Жанна безнадежно подумала, что живыми им из этого замка не уйти.
* * *
– Тебя что, черт за язык дергает? – с любопытством спросила Жанна Жаккетту, когда виконт удалился. – Мало нам неприятностей, так ты его еще специально подзуживаешь? Что ты хочешь этим добиться?
– Это не я… – виновато сказала Жаккетта. – Это язык мой дурной. Как увижу виконта, так и хочется ему гадость сказать. Да вы не бойтесь, я так рассуждаю: если он захочет нас со свету сжить, он все равно сживет, будем мы огрызаться или не будем.
– Спасибо, успокоила… – нервно отодвинула тарелку Жанна. – Я у пиратов так не боялась, как здесь боюсь. И куда инквизиция смотрит? Вот кого надо на костре сжигать, а не старых перечниц.
– Да не бередите вы себе душу! – посоветовала Жаккетта. – Что себя лишний раз расстраивать? Завтра еще хуже будет, надо сегодня радоваться, пока есть чему. Пока мы сыты, обуты, одеты. Так что все неплохо.
– Сыты… обуты… одеты… – горько повторила Жанна. – Дура ты деревенская!
– Не голодали вы по-настоящему, госпожа Жанна, – заметила Жаккетта. – И босиком по полям не ходили, вот и говорите.
Жанна неожиданно заплакала, уронив голову на руки.
– Я не хочу, не хочу здесь оставаться! Тут от людей пахнет дымом, и глаз они не поднимают! Я хочу домой, мне Аквитанский отель ночами снится!
– Не убивайтесь, госпожа Жанна, – убрала из-под ее локтя вилку Жаккетта. – Выберемся как-нибудь. Где наша не пропадала!
* * *
Стертые места у Жаккетты вскоре зажили, и виконт это сразу заметил по ее походке.
– Собирайтесь, дамы! – скомандовал он. – На охоту.
На охоту собираться было совсем неохота, но перечить девицы не решились. Убранство левого крыла в восточном стиле завершалось просто устрашающими темпами, того и гляди…
* * *
В этот раз гнали оленя.
Гончие шли по его следу, люди держались, как приклеенные, за собаками.
Лесную тропу, по которой они двигались, пересекла довольно наезженная дорога, терявшаяся между деревьями.
Жанна, скакавшая в хвосте компании рядом с Жаккеттой, призадумалась.
И тут впереди собаки довели людей до зверя. Увидев ветвистого красавца, охотники с гиком кинулись за ним.
Заметив, что захваченные азартом погони люди не обращают на них внимания, Жанна остановила коня.
Жаккетта неумело сделала то же самое.
– Не отставай! – только и сказала Жанна, развернула своего скакуна и поскакала обратно по тропе.
Когда они выбрались на лесную дорогу, Жанна попыталась по солнцу определить, в какой стороне замок, и направила коня в противоположную сторону.
Дорога была ровная, и кони перешли на галоп.
«Должна же она куда-нибудь вывести нас! – думала Жанна. – Если, конечно, мы едем не к замку! Как-то же из этого проклятого места выбираются!»
* * *
Скоро впереди забрезжили просветы в стене деревьев, лес кончался.
Они вылетели на опушку и остановились.
Впереди была открытая долина, на ней поля справа, луга слева, заросли и небольшая деревня с церквушкой. За деревней текла река.
– Мы выбрались, Жаккетта, мы выбрались! – закричала Жанна. – Мы убежали!
Через реку был выстроен деревянный мост, к нему вела дорога, проходящая по центру деревушки.
Поскакали туда.
Жанна увидела бредущего по деревенской улице человека и направила коня к нему. Жаккетта не отставала.
– Как называется это место? – крикнула Жанна.
Крестьянин, сутулый человек без возраста, одетый в грубую домотканую одежду и деревянную обувь, не отвечал. Он исподлобья смотрел на красивых всадниц, возникших из-под полога леса, и взгляд его был угрюмым, застывшим.
– Как нам выбраться отсюда? – Жанна сдернула с пальца одно из колец. – Скажи, мы хорошо заплатим!
– Уезжайте обратно… – глухо сказал сутулый человек.
– Ты что, не понимаешь?! – крикнула Жанна. – Нам надо в ближайший город или замок. Как они называются?
Крестьянин молчал.
Пока Жанна его расспрашивала, откуда-то собралась целая толпа.
Люди перегораживали дорогу, отрезая путь вперед, к мосту.
На лицах их не было угрозы, но Жанна поняла, что их не пропустят. Впереди, у моста, тоже толпились люди.
– А ты что молчишь? – крикнула она Жаккетте, которая с непроницаемым лицом застыла в седле. – Скажи им, чтобы пропустили! Ведь ты такая же!!!
– Они не пропустят… – бесцветно сказала Жаккетта, глядя на загородивших дорогу людей. – Здесь виконт бог и король. Не вините их, госпожа Жанна.
– Ах, чтоб всех вас!!! – Жанна в ярости подняла коня на дыбы, в надежде, что люди отшатнутся и расступятся.
Люди, уставясь взглядами в землю, молча стояли, не отступая ни на локоть.
Откуда-то слева донесся звук колокола.
Плюнув в толпу, Жанна развернула коня, стрелой вынеслась из деревни и лугом поскакала туда, откуда слышался звон.
За лугом, постепенно переходящим в болото и оканчивающимся заросшим озерцом, на сухой проплешине в мирном окружении лип застыл небольшой монастырь.
Мерно бил колокол на колокольне, одиноко торчащей над невысокими крышами. Толстая стена опоясывала монастырские здания, ворота были закрыты.
Жанна вихрем слетела с коня и задолбила кольцом ручки о металлическую накладку на воротах.
Никто не вышел, никто не отозвался.
А звон продолжался!
– Откройте!!! – крикнула Жанна, и голос у нее сорвался.
Она бросила стучать, села в седло и направила коня вдоль стены в поисках еще какого-нибудь входа.
Жаккетта, как молчаливая тень, следовала за ней.
Они объехали маленький монастырь кругом, но ничего, даже самой крохотной калитки не нашли. Монастырь был замкнут, как нюренбергская шкатулка. А колокол продолжал гудеть.
Жанна опять спешилась и уже безнадежно стала стучать кольцом о ворота.
– Ну откройте, откройте же! – шептала она, и губы ее обиженно кривились. – Нельзя же так, впустите нас…
Жаккетта тоже спрыгнула с седла и привязала своего коня к ближайшей липе.
Будь ее воля, она бы поменялась с этой липой местами, стояла бы себе спокойно, осенью роняла листья, зимой дремала, держа в ветвистых ладошках пригоршни снега, весной зеленела и цвела, привлекая пчел…
Из зарослей у озера вынырнул мальчишка лет десяти. Кроме длинной, подпоясанной веревкой рубахи, на нем ничего не было. На прутике он нес дюжину карасей. Вихры у мальчишки были каштановые, а взгляд любопытным, пока еще не застывшим, как у его земляков.
Он без страха приблизился к незнакомым дамам, с восхищением оглядел их лошадей.
– Зря стучите! – сказал он. – Дохлое дело.
– Как зря? – Жанна бросила кольцо и подошла к мальчугану. – Почему?
– А там нет никого! – охотно отозвался мальчишка. – Пусто.
– Что ты городишь? – сдвинув брови, строго спросила Жанна. – А кто же тогда звонит?
– Это брат Андрэ, – сдвинутые брови дамы не произвели на мальчишку никакого впечатления, гораздо больше, было видно, его поразили золотые локоны Жанны. – Он один остался, он вас не впустит.
– Почему? Объясни ты толком! – взмолилась Жанна.
– Да я же говорю! Еще весной монастырь полон братьев был, а потом какая-то зараза косить их начала, да не простая, а навроде чумы или еще какой холеры. Вот они в монастыре и заперлись, от мира отгородились, чтобы зараза дальше не пошла. Все перемерли, один брат Андрэ остался. Он их там, внутри, и схоронил. Один теперь в монастыре. В колокол звонит, молится…
– А что он ест? – спросила Жаккетта.
– Корзину со стены на веревке спускает два раза в неделю. Туда мы хлеб, сыр, яйца кладем, вина фляжку. В монастыре колодец хороший, да и грядки он там, небось, садит. Если и помрет, то не от голода… – мальчишка рассказывал обстоятельно, охотно.
Жанна прижалась к липе, чувствуя внутри полную пустоту.
– А может, вы, госпожи, рыбки хотите? – хитро прищурился мальчишка. – За денье отдам.
– Цену ты загнул! – покачала головой Жаккетта. – Нет, не нужна нам рыба. Спасибо за рассказ.
– Ну, как знаете! – Мальчишка потерял к ним интерес и пошел в деревню.
– Придется вернуться, госпожа Жанна, – сказала Жаккетта. – Ничего не попишешь…
– Нас виконт живьем собакам скормит, – мотнула головой Жанна. – Я не хочу.
– Да ничего он нам не сделает, – убежденно сказала Жаккетта. – Я так думаю, он специально нам убежать дал. Чтобы мы поняли, что бежать некуда. Так просто, как мы улизнули, не сбегают. Никакой олень так глаза не запудрит, чтобы не заметили, что две женщины где-то отстали. Давайте возвращаться.
Они сели на коней и поехали обратно.
Жанна, не желавшая упускать последнюю надежду, взглянула в сторону деревни.
Люди по-прежнему перегораживали путь. На мост проникнуть никак бы не удалось.
Бегство бесславно заканчивалось.
«И почему мне так не везет с побегами?!» – мрачно думала Жанна, въезжая под своды леса.
* * *
Они проехали примерно половину пути обратно и увидели приближающегося виконта. Он был один. Красив, но строг.
– И где вы потерялись? – с возмущением воскликнула Жаккетта, словно не они сбежали, а виконт. – Мы плутаем, плутаем, а никого нет?!
– Это я вас хотел спросить, милые дамы… – широко улыбнулся виконт. – Вы так загадочно исчезли. Что же послужило причиной того, что мы разминулись?
– Вам обязательно надо знать? – нагло заявила Жаккетта.
– Очень хотелось бы… – Обаятельная улыбка виконта стала еще шире. – Я так волновался.
– Я захотела писать, и пришлось остановиться. А госпожа Жанна меня охраняла, не люблю, знаете, одна с голой попой в кустах сидеть. Вдруг волк нападет или какой другой медведь… – доверительно поведала Жаккетта.
Улыбка стекла с лица виконта.
Глава VСледующий день принес чуть больше радостей, чем бед.
Во-первых, виконт разрешил Жанне и Жаккетте каждое утро совершать конные прогулки в сопровождении одного из своих людей.
Во-вторых, в левом крыле упала какая-то важная балка, испортила много сделанного и чуть не сломала одному строителю шею.
Открытие маленькой Ливии в стенах Шатолу откладывалось.
* * *
Сопровождающим оказался совсем молодой оруженосец виконта.
Он отнесся к порученному делу со всей серьезностью и сразу после завтрака уже держал наготове внизу трех оседланных лошадей.
Жанна и Жаккетта были рады вырваться хоть на время из замка. Пусть под конвоем, зато без виконта.
Первая прогулка прошла в обоюдном молчании.
Никакой охоты разговаривать с охранником у Жанны не было, Жаккетта была больше занята попытками ехать верхом правильно, а юноша дамам в собеседники не навязывался.
* * *
Они немного разговорились у стен Шатолу.
Когда прогулка завершилась и они уже находились в начале подъема на скалистый уступ, увенчанный замком, Жанна заметила, как из леса вышел человек из числа челяди виконта, который вел на своре одну-единственную гончую ровного бурого окраса.
– А почему одна? – вырвалось у Жанны.
Юноша услышал ее вопрос, подъехал поближе и сказал:
– Так натаскивают в лесу ищейку. Чтобы получилась хорошая собака, ее надо водить в лес регулярно.
Жаккетта вспомнила собак, которые были в замке с виконтом, когда он снял их с ели.
– А почему у твоего синьора собаки молчаливые? – с любопытством спросила она.
– Почему молчаливые? – удивился оруженосец. – Гончая не может быть молчаливой, как же она гон будет вести?
– Когда он нас в экипаже нашел, собаки молчали, ни одна не взгавкнула! – объяснила Жаккетта.
– Значит, в тот раз он брал только ищеек. Вот для них умение молчать – одно из главных качеств.
– А что они ищут? – не унималась Жаккетта.
– Оленя, кабана, других зверей… – сказал оруженосец. – На всякого зверя должна быть своя специально натасканная собака.
– И на людей? – невинно спросила Жаккетта.
– И на людей, – подтвердил юноша.
Жанна тоже вспомнила ту ужасную ночь и спросила:
– Такие собаки легко отыскивают волков? Сколько надо собак, чтобы они загнали матерого волка?
Юноша заметно помрачнел и нехотя сказал:
– Господин виконт запрещает охотиться на волков.
– Что ж, это его право… – сухо заметила Жанна.
Желание продолжать беседу у нее пропало.
Зато родилось прозвище для хозяина Шатолу.
– Господин виконт большой оригинал. Прямо Волчье Солнышко!
У Жаккетты заблестели лукаво глаза: прозвище ей понравилось.
Они опять в полном, но теперь уже не таком отчужденном молчании проехали подвесной мост, оказались на территории замка.
– Если хотите, я покажу вам наших собак… – неожиданно предложил юноша.
Псовый двор был устроен около ближнего к внутреннему рву донжона.
Низкие здания, где содержались собаки и жили сами псари, окружали, словно стеной, загоны для выгула.
Юноша провел девиц к гончим щенкам.
Потешные толстые и ушастые шарики скучились у кормушки с овсяной кашей и громко чавкали. Дергались от возбуждения хвостики. Кому-то в толкучке отдавили лапу, кто-то неосторожно подставил ухо.
– Гончих щенков всегда держат в куче и кормят вместе, – объяснил юноша. – Чтобы они привыкали держаться стаей. Так их легче приучить к основным правилам.
Как и полагается девицам любого возраста, Жанна и Жаккетта восторженно смотрели на щенят.
– Какие славные! – умильно приговаривала Жанна. – Ну просто прелесть!
– Хорошенькие! – вторила ей Жаккетта.
– Господин виконт, – сказал оруженосец, – просил у вас, госпожа Жанна, и у вас, госпожа Нарджис, узнать, не согласитесь ли вы получить в подарок щеночка? Он бы вас развлек.
Жанна тут же перестала улыбаться и холодно ответила:
– Передайте господину виконту, что, к сожалению, мы не смогли бы принять этот подарок. После того как шейх подарил мне верблюда и я просто не знала, чем его кормить и в какой угол поставить, к четвероногим подаркам я питаю чувство глубокого отвращения.
«Не тебе, а мне! – тоже перестала улыбаться Жаккетта. – И не подарил, а только обещал!»
Но ее мыслей никто не услышал.
* * *
Вторая прогулка в сопровождении оруженосца прошла куда более интересно.
Постепенно для Жанны и Жаккетты он перестал быть «юношей» и превратился в Жерара.
Жаккетта мало-помалу научилась получать от верховой езды небольшое удовольствие и теперь могла посвятить часть времени не борьбе со стременами, седлом и удилами, а обозрению местности вокруг.
Жерар охотно устроил им путешествие по окрестностям Шатолу. И не менее охотно рассказал, как отсюда можно выбраться, да что толку. Выбраться все равно было нельзя.
– Да, за рекой идут владения, уже не принадлежащие господину виконту, – подтвердил он предположения Жанны. – Там, где деревня и монастырь. Все, что за рекой, – не его. К северу и западу от замка лес тянется довольно долго, он очень обширный, а затем начинаются болота и топи. Очень неприятные места. Но весной даже там красиво. Лягушки квакают, ужа можно увидеть. Они там толстые, длинные.
– А к югу? – перебила Жанна.
– На юге тоже лес, тут везде лес. К югу он больше становится смешанным, дуб, ясень, кустарника много. Туда господин виконт за кабанами ездит. Они любят выходить на прогалины, часто бывают в сырых низинках. К юго-западу есть пятачок со старыми елями, Еловая падь называется.
Жанна и Жаккетта переглянулись.
– За падью на дороге стоит постоянный дозор господина виконта. Там, где начинается дорога на гатях по болоту. Шатолу находится в кольце болот.
– Это прямо остров какой-то! – в сердцах воскликнула Жанна.
«То-то мы так свободно по лесу разъезжаем…»
– Да, госпожа, очень похоже, – улыбнулся Жерар. – Хотите, я покажу вам барсучью нору?
* * *
Барсучья нора притаилась в овраге, который выходил на полянку-проплешинку в окружении дубов.
Все трое спешились и подошли к норе.
– Такие норы зачастую бывают старше замков, – объяснил Жерар. – Барсуки живут здесь поколение за поколением не хуже людей. Внутри это целый подземный лабиринт. Часто лисы любят занимать барсучьи норы, на какие только хитрости ни идут, плутовки, чтобы вытурить хозяина.
Жанна слушала обстоятельный рассказ Жерара о барсуках, и почему-то на душе у нее становилось легко и тепло.
Она впервые заметила, словно с глаз спала серая пелена, что лес кругом осенний, весь золотой и пурпурный, и листья уже начинают свой полет с ветвей на землю.
Жанна запрокинула голову и увидела ярко-синее, невозможно чистое небо в просветах между желтым ажуром листвы.
«Такое небо бывает только осенью… – подумала она. – Ну как же я забыла?!»
Зоркоглазая Жаккетта углядела ящерицу, шуршащую по палой листве, и кинулась за ней.
– Госпожа, хотите шиповника? – робко спросил Жерар. – Здесь, на полянке, его много.
– А что с ним делать, его же не едят? – удивилась Жанна. – В детстве я попробовала, до сих пор помню, какие семена колючие и как к языку пристают, не отдерешь.
– Вы просто не знали, какой шиповник можно есть, – серьезно сказал юноша. – Пойдемте, я вас научу.
– Хорошо… – улыбнулась Жанна.
Шиповник на полянке рос просто королевский.
Его заросли были выше человеческого роста, а полупрозрачные красные плоды со звездочками засохших чашелистиков на концах усеивали кусты густой россыпью.
Как оказалось, хитрость была в том, чтобы шиповник созрел до необходимой мягкости. Тогда можно надкусить его с одного конца, губами выдавить ядро колючих семян, покрытых теперь скользкой оболочкой, выплюнуть его и с удовольствием съесть оставшуюся кожицу и мякоть.
Жерар это наглядно продемонстрировал, сопровождая свое действие подробными объяснениями.
Жанна повторила и с удивлением поняла, что вкусней ягоды, пожалуй, и не ела.
Жаккетта бросила гоняться за ящерицами и присоединилась к ним, выбрав самый усыпанный плодами куст.
– Ой, смотрите! – удивленно воскликнула Жанна. – На этом кусте плоды продолговатые, а на том круглые!
– Да, у каждого куста свои, – подтвердил Жерар. – Они и по вкусу отличаются. Есть сладкие, а есть кислые.
Жаккетта лишь кивком головы подтвердила его правоту, предпочитая не отвлекаться на слова.
Она уплетала шиповник в два раза быстрее, чем Жанна и оруженосец. Оболочки, наполненные зернышками, только вылетали из ее рта, усеивая землю рядом с кустом.
Потом они скакали обратно к замку.
Жанна словно в первый видела и мощные дубы, смыкающие над ними свои ветви, и огромные зубчатые листья кленов, колышущиеся от ветра.
Солнце пробивалось сквозь кроны, высвечивая ковер листьев на земле. Влажный запах прошлогодней листвы мешался с острым и тонким ароматом нынешней.
Где-то неподалеку слышался тугой и низкий, словно звук рога, рев. Это возвещал о начале гона красавец олень. Не того гона, когда по его следу несутся носами к земле беспощадные гончие, а совершенно иного, когда он сам, во всей своей красе, вышел на поиски дамы сердца и готов схлестнуться с другим самцом, чтобы в борьбе выяснить, чьи дети будут пастись на этой земле.
Жанна знала, что все беды, свалившиеся на нее, никуда не ушли.
Но душа словно растворилась в осеннем лесу, отодвинула в сторону и напрочь забыла все неприятности. Теперь в ней царили и осеннее небо, и карнавал осенних листьев и сладкий вкус спелого шиповника.
– Спасибо, Жерар! – искренне сказала она оруженосцу. – Сегодня я вспомнила, какой бывает осень.
Впереди из пожарища червонно-золотого леса вырастал и надвигался на нее черный Волчий замок.
