Текст книги "Афера по букве закона (СИ)"

Автор книги: Юлия Еленина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Глава 12

Гончарова тоже неведомой силой потянуло к моему дивану. Медом там всем, что ли, намазано?

Я делала кофе, думая, что с такими темпами его запасы скоро истощатся. Надо повесить на двери табличку: «Приходите со своим».

– Вам с сахаром? – буркнула я.

– Без, – ответил Гончаров. – И чего ты такая недовольная? Я оторвал тебя от важных дел.

– Я готовилась к заседанию.

Поставив перед Михаилом Юрьевичем чашку, я уставилась на него в ожидании. Только вот этот занятой человек сейчас, кажется, никуда не спешил. Надеюсь, Леше не надоест в комнате сидеть, потому что его появление вряд ли понравится моему гостю. Если он пришел ко мне домой, то явно рассчитывал на приватный разговор.

– А ты почему не пьешь? – кивнул Гончаров на вторую чашку, которую Леша с собой не взял.

– Да что-то гастрит обострился, как вас на пороге увидела.

– Все язвишь? Как тебя еще никто не пристрелил за твой длинный язык?

– Это что, угроза?

– Что ты! Ты мне даже нравишься…

Какое-то странное начало разговора. Может, дать Гончарову контакты психолога, если ему пообщаться не с кем? Оу, а что Леша подумает? Пора прекращать эту затянувшуюся прелюдию.

– Михаил Юрьевич, зачем вы приехали?

– Мне звонил Верещагин.

И снова молчание, как будто этих трех слов хватило, чтобы обрисовать ситуацию. Но я все равно ни черта не понимала.

– И?.. – поторопила я Гончарова.

Он пристально посмотрел на меня, и я наконец-то догадалась: он взвешивает решение. И это странно. Такой человек, как Михаил Юрьевич, приехал ко мне в сомнениях.

– В общем, теперь я уверен, что Верещагин хочет меня поиметь.

Сказано это было таким тоном, что я даже не стала острить по поводу того, что вряд ли Станислав Ильич нетрадиционной ориентации.

– И откуда такие выводы?

Гончаров поморщился. Он пытался мне что-то сказать, но при этом не хотел раскрывать все карты. А карты там, судя по всему, были личного характера, потому что сейчас он даже не мог собраться.

– Михаил Юрьевич, я вас не узнаю.

– Ивонна, дай мне то, что накопал твой сосед на Верещагина. Мои люди, конечно, тоже постарались, я показывал тебе, но может, хоть что-то, даже вроде бы незначительная деталь… Блядь! – сорвался Гончаров, хлопнув себя ладонью по колену. – Херня какая-то вокруг происходит.

Я быстро захлопала глазами, надеясь, что этот глюк рассеется. Передо мной сейчас сидит тот самый ехидный бизнесмен или его двойник?

– Не хотите рассказать, что вам сказал Верещагин?

– Не хочу. Да и он не столько говорил, сколько намекал. И так завуалировано, что… В общем, неважно. Дело давнишнее. Но я не лгал, когда говорил, что не встречался с ним раньше.

Разговор окончен – это понятно. Но вопросов стало еще больше. Я не настаивала, только сказала:

– Я сброшу вам все на почту.

– Спасибо, Ивонна.

Захлопнув за Гончаровым дверь, я в задумчивости замерла, пока не услышала:

– И какого хрена это было?

Ох, черт! Я даже забыла, что Леша у меня в квартире, так меня увлекли загадочные речи Михаила Юрьевича.

Молча прошла на диван, пока его еще кто не занял, и задумалась.

Итак, Гончаров оставил меня бродить по закоулкам загадок и недомолвок. Судя по всему, Верещагин оставил какой-то неприятный осадок, если не сказать всколыхнул болото. Но я помнила телефонный разговор Станислава Ильича с кем-то в ресторане. Что, если действительно есть третий игрок, который руками Верещагина пытается добраться до Гончарова?

И Михаил Юрьевич как будто понял, из-за чего, но считает, что это невозможно.

Ладно, отметаем пока этот вопрос. При чем здесь смерть Романова? Я снова подумала, что Гончаров просто сыграл себе на пользу, чтобы менты занялись его конкурентом и, так сказать, чуть опустили его с небес на землю в глазах общественности.

И я все больше убеждаюсь, что Оксана Нестеренко стала случайностью. Невероятной, но случайностью.

– Ты так сексуально думаешь, – заметил Леша, и мне, почти как новому Шерлоку, пришлось покинуть чертоги разума.

– Ты спишь всю неделю в спальне, а я на диване, – предупредила его. – Мне надо сосредоточиться. А диван этому способствует, но здесь мало места.

– Мы что-нибудь придумаем.

Леша ловко поднял меня, улегся сам, и я оказалась теперь не на диване, а на нем. Ну, мне, конечно, это нравится больше обивки, но думать чертовски мешает. А то, что Леша так и не додумался одеться, вообще сбивало мысли с правильного направления. Я сложила руки у него на груди и приподняла голову, спросив:

– Что думаешь?

– А ты? – вопросом на вопрос ответил Леша.

– Опять собрался мне голову дурить? – возмутилась я. – Ничего не скажу.

– Вижу, настроение у тебя не очень, но я знаю, как его поднять.

– А я вижу, точнее чувствую животом, что ты очень рад своей командировке.

– На то и они и командировки, чтобы там отрываться. Но для отрыва на тебе слишком много одежды.

Ну вот, только хотела помариновать его пару дней, а сейчас готова сбрасывать с себя одежду, чем я, собственно, и занялась. Ну ничего, секс – это хорошо для здоровья. Им мы и занимались весь вечер и полночи, иногда отвлекаясь на душ и перекус, пока Леша мне не задал вопрос, от которого я поперхнулась минералкой:

– Может, нам ребенка завести?

– Заведи себе кота, – ответила я. – Будете с Танькой на пару в клубе кошатников.

– Ну не прямо же сейчас, – даже не обидевшись, ответил Леша.

Ага, следователь и адвокат с дурацким чувством юмора прямо благоприятная почва для детей. С нами даже взрослый человек свихнется.

Разговор не клеился. Я пыталась вернуться к странному визиту Гончарова, но Леша энтузиазма не проявил, а разговаривать без собеседника – первый признак шизофрении.

– Спокойной ночи, – сказала я в итоге и демонстративно хлопнула дверью спальни перед носом своего вроде как бывшего мужа.

Он, конечно, имея следовательское достоинство и шикарные формы, не стал скрестись и скулить по ту сторону, а занял диван.

У меня даже опять появилось желание отправить Лешу восвояси или в командировку, но потом подумала, что Таньку, например, дома ждет Тимоша. А чем я хуже? Пусть меня тоже кто-нибудь ждет.

Нет, ну я не то чтобы сравнивала Лешу с котом, но сейчас у него была похожая функция, то есть бесполезная. Разговаривать о деле он со мной не хочет, принимать участия тем более не будет, так зачем он здесь? Ну есть вариант физиологический, и он мне, кстати, очень нравится.

Ладно, разберемся по ходу дела.

Про будильник я, конечно, забыла. Но какая-то ранняя пташка решила меня все-таки разбудить. Нащупав телефон, я на ощупь сдвинула слайдер и ответила:

– Слушаю.

– Бодрого утра, Ивонна, – услышала голос Верещагина. – Вы, я смотрю, или чем-то ночью занимались, или любите поспать. Но в таком случае не понимаю, как вы стали таким успешным адвокатом.

– Слишком много текста для не проснувшегося мозга, – заметила я.

– Тогда просыпайтесь. Жду через час вас в офисе.

Станислав Ильич говорил мило, но меня сразу потянуло стать по струнке и сказать: «Да, шеф». Ну точно гипнотизер.

И тут я зависла, забыв попрощаться с Верещагиным. Что-то мне это напомнило. Где-то мелькнула мысль, но я не успела ее поймать за хвост.

Может, смогу при личной встрече?

Выйдя из комнаты, я смогла наблюдать Лешу, разлегшегося на диване. Я даже хихикнула. Теперь система не сломалась: мужа выгнали спать на диван, правда, не отлучили от тела. Опять что-то не то.

Все-таки мы бессистемные.

Но только я попыталась беззвучно закрыть дверь, как Леша открыл глаза и спросил:

– ПМС закончился?

Я широко улыбнулась, чуть челюсть не замкнуло, и показала средний палец, сказав:

– Дорогой, если ты сейчас наденешь фартук и приготовишь бомбарачку, то я забуду, что это за сидром.

– Бомба… чего?

– Это суп такой, мы в Праге пробовали.

– А, помню, – поднялся Леша, – суп в хлебе. Боюсь, я забыл попросить у повара рецепт.

Я развела руками:

– Ну тогда…

– И вообще, у тебя холодильник пустой, так что я даже кнедлики не приготовлю.

Какие, однако, познания в чешской кухне.

Ничего не ответив, я пошла в душ. Пробыла там довольно долго, не понимая, почему Леша так и не присоединился. И в итоге вышла из ванной вообще без настроения.

Но… Да это ж просто охренеть!

Настроение сделало скачок вверх, хоть ни кнедликов, ни бомбарачки на столе не было. Зато было кое-что более аппетитное. Возле стола.

Леша все-таки надел фартук, но при этом на нем больше ничего не было. Вообще ничего. Так что вид на спину и то, что ниже, мне открывался полный.

– Блядь, я сейчас даже сырые пельмени готова сожрать, – вырвалось у меня.

– Пока только кофе, – отозвался Леша.

Да к черту! Нет, не Лешу, а кофе. Пила я его уже холодным, на ходу застегивая блузку. Ну как не потеряться во времени, когда перед тобой пышущий феромонами мужчина с шикарной голой задницей?

Если вы не знаете, как сделать так, чтобы отшибло мозги даже у адвоката, то вот вам лайфхак: симпатичный следователь с… Опять я повторюсь.

– Леша, мне пора, – сказала шепотом, уже открывая дверь.

И закрыла очень вовремя, потому что по лестнице спускался Ботаник. И, наверное, ко мне.

– Привет, – расплылась я в улыбке, на что мой протеже нахмурился.

– Выглядишь неприлично счастливой.

– А чего мне грустить?

– Ну, – замялся он, – ты вроде как месяц назад развелась, ввязалась в не самое небезопасное приключение, так что поводов для веселья не вижу.

– Просто в тебе нет духа авантюризма, – печально сказала я.

– Просто хоть кто-то не должен бросаться в омут с головой, – парировал Ботаник в ответ.

– Я воспитала чудовище.

Хотя тут я приврала. Скорее сделала из лягушонка принца, но сказкам сейчас в нашей жизни не место – надо сосредоточиться на суровых реалиях.

Мы спустились вниз, и я достала из почтового ящика документы. Паспорт, трудовая, санкнижка – все в лучшем виде, не отличить от настоящих.

– Передай Тане, – вручила я конверт Ботанику. – А я поеду в офис к Верещагину.

– Я еду с тобой.

Ох, сколько властных юристов вокруг меня, прямо тошнит.

– Не в этот раз, – ответила я, – на тебе документы. Так быстрее и эффективнее.

– Теория большей выгоды, но без подстраховки.

Ботаник галантно открыл мне дверь такси, но все еще колебался. А мне даже стало непривычно. Я думала, перевелись мужики на Руси, а нет – один сидит в моей квартире и беспокоится, ну, или контролирует, а второй не дает уехать, хотя я вроде самостоятельная и совершеннолетняя. А, ну еще Костик есть… Там прям русский богатырский дух и Русью пахнет.

– Милый, я сама разберусь. Не будет же Верещагин меня расчленять прямо у себя в офисе.

– Я тогда жду вашего звонка, босс.

О, какими мы стали юристами-юмористами. Сделав ручкой, я села в машину и назвала адрес. Ехали мы недолго, так что я успела как раз вовремя. И зайдя в офис, первым делом отметила, что проще попасть в Форт Нокс, чем сюда.

И что же так охраняет Верещагин? Себя или информацию?

Наверное, насчет форта я погорячилась, но охрана в офисе Станислава Ильича примерно равнозначна охране аэропорта. На входе моего имени было недостаточно, еще и паспорт проверили. А потом еще и металлодетектор в ход пустили. И когда он сработал, на меня один из охранников глянул как на лидера Аль-Каиды.

– Что? – спросила я. – Штифт у меня в ноге стоит после драки с одним несговорчивым секьюрити.

– Пропустите девушку, – услышала за спиной голос Верещагина. – А то боюсь, еще пару минут с ней – и мне придется раскошелиться на штатного психиатра.

– Но, Станислав Ильич, – замялся охранник.

Видимо, не определился еще, что делать. Боялся и поступить не по уставу, и психиатра, скорее всего, тоже боялся.

– Идемте, Ивонна, – махнул рукой Верещагин. – И больше не вводите моих работников в ступор.

Но я не сдержалась, конечно. Послала охраннику воздушный поцелуй и даже подмигнула. Из образа выпадать не стоит, чтобы Верещагин ничего не заподозрил.

Мы поднялись в конференц-зал, где Станислав Ильич даже усадил меня во главе стола. Хотя зря он так сделал – теперь точно понятно, что все это фарс чистой воды. Но я расплылась в не самой искренней улыбке и спросила:

– Чем порадуете?

Верещагин посмотрел на часы и ответил:

– Через пару минут сюда прибудет начальник курьерской службы.

– А вы при разговоре присутствовать будете? – невинно поинтересовалась я, но не думаю, что от такого человека, как Станислав Ильич, ускользнул двойной смысл моего вопроса.

– Буду, – кивнул он, но так добродушно, как будто хотел помочь, а не контролировать.

И я решила уже полностью идти до конца, пока мы тет-а-тет. Чуть наклонившись вперед, начала нести такую чушь, что никто бы не понял:

– Знаете, Станислав Ильич, так иногда сложно быть королем при сером кардинале. Когда ты на высоте, но при этом зависим от кого-то, наверное, такая дилемма убивает. Наверное, такие люди хорошие манипуляторы.

Я говорила, основываясь чисто на интуитивных догадках, которые не были ничем подтверждены, кроме подслушанного телефонного разговора. Но я, кажется, попала в точку.

Верещагин поморщился, но быстро взял себя в руки и улыбнулся.

– Интересно вы рассуждаете, – сказал он, – но при чем здесь я?

– Ни при чем, конечно. Я же в общем, – даже пальцем повела по кругу для убедительности, – вспоминаю историю.

Наш разговор прервала вошедшая женщина. Видимо, тот самый начальник курьерской службы. Она устроилась по правую руку от меня, напротив Верещагина, и он представил ее:

– Это Ольга Сергеевна, она ответит на ваши вопросы.

Отвечала она действительно быстро и без запинки. Наверняка всю ночь перед зеркалом репетировала. Подтвердила, что Романов подрабатывал у них курьером, близко ни с кем не общался, ничего о нем особо не знает. Я кивала, делая вид, что мне интересно. Краем глаза отмечала, что Верещагин доволен ответами. Натаскал даму.

– Станислав Ильич, – вошла в конференц-зал девушка, – документы срочно на подпись, надо уже отправить.

Я узнала ее по голосу. Что ж, Мажору повезло – она довольно милая.

– Конечно, Виктория, – поднялся Верещагин и повернулся к нам: – Я вернусь через минуту.

Посмотрев на время, я положила телефон на стол и улыбнулась Ольге Сергеевне. Она бросила мимолетный взгляд вверх и придвинулась ко мне. Не люблю, когда нарушают личное пространство, но сейчас только насторожилась. Женщина положила руки на стол и постучала ногтем по краю экрана моего телефона. Соображала я быстро. Разблокировала и зашла в журнал звонков, нажав на клавиатуру. Едва выскочили цифры для набора, как пальцы Ольги Сергеевны залетали по экрану. Но при этом она старалась набирать незаметно.

– Извините, – сказала она, набирая последнюю цифру, – мне надо идти работать. Вопросы еще есть?

– Нет, спасибо, – ответила я.

Ольга Сергеевна вышла, и тут же вернулся Верещагин.

– Ивонна, вы получили то, что хотели? – спросил он с улыбкой.

– К сожалению, нет, – скорчила я печальную мину и пожала плечами.

Станислав Ильич недолго посверлил меня взглядом, а потом сказал:

– Я уважаю ваше рвение и жажду справедливости. Но поверьте, вы не там ищете. Сами же подумайте, Ивонна, погиб парень вроде как при ограблении, а вы вцепились в меня. И я не могу понять почему. Может, Гончаров вами просто успешно манипулирует?

А ведь он дело говорит – сама об этом думала. Но с Верещагиным тоже не все так просто, хотя я даже не удивлюсь, если к смерти Романова он отношения не имеет. Вот только меня уже не остановить.

– Мною манипулировать не так-то легко.

– Не могу не согласиться. Но мне кажется, что вы от безделья и отсутствия личной жизни бросаетесь из угла в угол.

– О, да вы психолог! – улыбнулась я. – Сколько я вам должна за такой дельный вывод?

– Для друзей все бесплатно.

– Обязательно подумаю над этим.

Я поднялась, заверив Верещагина, что выход найду сама. И уже на улице чертыхнулась, поняв, что манипулятор как раз он отличный. Бьет вроде как помощью, перед этим узнавая болевые точки. Думаю, сейчас он зацепился за мои слова о разводе и сделал, конечно, неправильный вывод. Но попытку ударить я оценила.

Позвонив Мажору, я описала, как выглядит секретарша, вплоть до деталей одежды, и поехала домой. Все-таки туда тянет, когда знаешь, что кто-то ждет.

На лестничной площадке я покосилась на дверь Эда, но решила, что пару часов роли не сыграют. Открыв дверь, прислушалась к тишине и принюхалась. Боже, у меня в квартире пахнет едой.

Леша лежал на диване, пялясь в телевизор, а я не выдержала:

– К нам заходил Ботаник?

– В смысле?

– Или ты похитил шеф-повара?

– Между прочим, – сказал Леша, поднимаясь, – я сам все приготовил. И нет, – предупредил он мой вопрос, – никуда не выходил, все с доставкой на дом.

– А готовил как?

– Интернет мне в помощь.

Ой, не мужчина, а золото.

Глава 13

Зря я, конечно, так быстро похвалила Лешу. Запахи были лучше вкуса. А сейчас не было фартука на голое тело, так что я просто проглотила что-то пересоленное непонятного вида и потянулась за водой.

– Отстой? – спросил Леша.

– Еще какой, – не стала лгать, зная, что он не обидится. – Влюбился, что ли?

– Давно и бесповоротно. В одну сумасшедшую рыжую адвокатшу, наверное, в тот момент, когда поймал ее на лестнице нашего казенного дома.

Я улыбнулась, чуть опять не прослезившись. Но тут же подумала о другом. В общем, нам обоим великими кулинарами не стать. Нас от изжоги спасет только доставка. Ну, или пельмени с яичницей. Открыв холодильник, я посмотрела на изобилие заказанных продуктов и решила, что пора звонить Ботанику. Но человеку я и так медовый месяц сорвала, поэтому усугублять не стоит.

– Тогда, может?.. – начал Леша, но я его прервала:

– Минуту.

Схватив в последнее время часто используемый фартук, я скрылась в комнате. Быстро стянула одежду и нашла в шкафу чулки. Мой ответ за утро! Наверное, пора мне обновить гардеробчик в магазине для взрослых, если уж у нас начались ролевые игры. Господи, и это после стольких лет? Мы и так были не особо нормальными, а сейчас вообще чокнулись. То вместе, то порознь. То женимся, то разводимся. Ну ладно, фиктивно последнее. Ой, чего мы только вместе не делали. А сейчас я впервые буду строить из себя сексуальную кухарку.

Я натянула чулки, оставив на себе нижнее белье, правда, без верхней части, а потом уже фартук. Когда я вышла из комнаты, Леша даже завис, а если бы стоял, то вообще бы упал замертво. Под его взглядом прошла к плите – ну хоть что-то съедобное я приготовить смогу.

И минут пять я пыталась готовить, пока не выдержал Леша:

– Я, кажется, буду есть сырой фарш.

– Воздержись, – ответила я.

– Не, ну воздержание на мне плохо сказывается.

А на мне еще хуже. В итоге фарш пришлось есть не сырой, а пережаренный. Даже почти сожженный до угольков с одной стороны. Но было все равно вкусно, учитывая, что калорий мы потратили будь здоров и чуть не сожгли фартук.

Но потом я привычно включила адвоката и спросила:

– Как вы, Алексей Владимирович, можете оправдать свое пребывание в моей квартире?

– В свое оправдание, – принял Леша игру, но при этом не забывал поглаживать мое бедро, – я могу сказать, что находился в состоянии дикого сексуального возбуждения.

– То есть еще не зайдя сюда, вы на чердаке поймали возбуждение, которое привело вас именно в мою квартиру? Мой диван определенно обладает магнитным свойством.

– Ивонна, в следственном комитете тебе бы не было равных. Ты умеешь обаять, разозлить и разговорить. Но я без дела не валялся, так что прошу оправдать и помиловать.

– И чем же вы занимались?

– Дай ноутбук, покажу.

Ладно, я погорячилась, сравнив Лешу с котом. Пусть готовить он не умеет даже с онлайн-уроками на ютубе от Гордона Рамзи, но в плане расследований он полезен, даже если не выходит из дома.

Леша вставил флэшку, на экране появилось видео, и я даже открыла рот от удивления. А потом возмутилась:

– Ты ездил в ресторан?

– Зачем? Зашел к Эду, он взломал их облачное хранилище и нашел запись.

– Это тот день, когда я там была и в моем багажнике оказался труп администратора, – догадалась я.

Леша кивнул, а я уставилась в экран. Некоторые моменты перематывала назад, пока не откинулась на спинку дивана и не сказала:

– Мне надо туда съездить.

– Тебе милая старушка соседка тоже рассказала про какого-то Пашу или Сашу? – спросил Леша, опустив вопрос, съездила ли я все-таки в дом Нестеренко. То, что один раз он меня остановил… Ну, все равно же прекрасно понимал, что я сделаю по-своему.

– Считай, дело трупа в багажнике мы раскрыли, теперь можно сосредоточиться на Романове.

– Не торопись с выводами, пока это только догадки, – остановил меня Леша. – Хотя директора ресторана зовут Павел Валентинович, но он как неуловимый мститель. Я таки не смог с ним поговорить. То в командировке он, то телефон вне зоны.

– Мне администратор обещала позвонить, когда он появится, – вспомнила я. – Но вот с этим, – кивнула на лицо на экране ноутбука, – я бы поговорила.

Леша, кажется, собирался что-то сказать про цепь и подвал, но потом, видимо, решил, что в многоквартирном доме это не вариант. Почесав переносицу, в итоге предложил:

– Может, Ваню с собой возьмешь?

– Ты переживаешь, что я тоже в чьем-нибудь багажнике окажусь?

– Ивонна, это не смешно!

– Так никто и не смеется, – удивилась я и потянулась за телефоном.

Ботаник мне тут не поможет. В таких разговорах обычно Леша производит впечатление, так что надо поискать кого-то похожей комплекции и с суровостью на хмуром челе.

– Алло, – услышала я и пропела в ответ:

– Константин Иванович, ты же знаешь, что я в тебя давно влюблена.

– Ивонна, ты там каким нейролептиком ширнулась?

– Исключительно твоей харизмой и природными гормонами любви. Позволь тебя пригласить в ресторан, чтобы доказать свои чувства.

Леша показал мне кулак, но при этом улыбался.

– Я даже знаю, в какой ресторан ты меня хочешь пригласить, – сказал Клементьев.

– О, я влюблена еще больше. Ты не только красавчик, но еще и умен.

– Через минут двадцать могу быть там. И перестань кривляться.

– Выезжаю.

Леша едва слезу не пустил, когда провожал меня. Тяжела доля затворника, но сам же все это заварил, так пусть сидит дома и развивает свои кулинарные способности. А если еще и пыль протрет, то вообще ему цены не будет.

К ресторану мы с Костиком подъехали одновременно. Клементьев на входе мне даже галантно предложил локоть, а я изобразила смущение и восхищение, чем рассмешила нас обоих. Администратор, увидев меня, уже даже не удивилась. Только чуть приподняла брови, окинув взглядом Костика.

Представляю, что она подумала. То Гончаров бросает свою спутницу и присоединяется ко мне за обедом, то я с Ботаником заявляюсь с утра пораньше, теперь вот с Клементьевым.

– Вам?.. – начала Инна.

– Столик, – обрадовала я ее. – Возле окна, да, милый? – посмотрела на Костика и даже погладила его по плечу.

– Конечно, дорогая, – парировал он в ответ язвительно.

Когда мы устроились за столиком и открыли меню, я усмехнулась:

– Я даже слышала, как у дамы шестеренки в голове крутились.

– В смысле? – не понял Клементьев.

– Обручальное кольцо, – пояснила я. – Женщины такие вещи замечают машинально.

Костик посмотрел на свою правую руку и улыбнулся:

– Удар по твоей репутации. Итак, – стал серьезнее, – зачем мы здесь?

Я рассказала о записи с камер, пока мы ждали заказ. И даже поделилась мыслью, что нас могут послать далеко и надолго, потому что видео достали путем хакерской атаки, да и нет там ничего, доказывающего вину.

– Так я тебе нужен для моральной поддержки, так сказать? – догадался мой прозорливый друг.

– Ну Лешу я не могла с собой взять, – пожала плечами. – Ботаник не выглядит… хм, внушительно.

– Если вдруг захочу сменить работу, то пойду в коллекторы. Надо только биту для еще большей внушительности купить.

– Ты что? – ужаснулась я. – Медицина – это твое призвание.

– Знаешь, как говорят, – с таким умным видом, что Гиппократ бы обзавидовался, начал философствовать Клементьев. – Есть врачи, которые все знают, но ничего не умеют. Это терапевты. Если те, которые все умеют, но ничего не знают. Это хирурги. Есть и те, которые ничего не знают и ничего не умеют.

– Дай угадаю, – перебила я. – Это психиатры.

– Бинго! А есть врачи, которые все знают и все умеют, но люди к ним попадают слишком поздно. Это…

– Патологоанатомы, – снова вклинилась я.

– В точку. А теперь давай поедим, раз уж я в кои-то веки выбрался в ресторан.

Я снова налегала на салатик, пока Костик разделывался со стейком. Хотя, может, не стоило ему есть, чтобы выглядеть злее, а не довольным и сытым. По кофе мы уже решили на баре. Впрочем, за барменом мы сюда и пришли. Возле стойки было пусто – мы заняли высокие стулья, и хмурый парень, которого при первой встрече я окрестила геем, окинул нас не очень дружелюбным взглядом. А как же профессионализм?

– Два эспрессо, – попросил Костик.

Я решила не шокировать сразу парня вопросом, а то кофе мы не дождемся. Подождала, пока он поставит перед нами две маленькие чашки, только потом невозмутимо спросила:

– Скажите, уважаемый… – посмотрела на бейдж, – Виталий, зачем вы в багажник моей машины засунули труп.

Парень вздрогнул, но сразу же опять нахмурился и с вызовом ответил:

– Если у вас ко мне вопросы, то вызывайте повесткой.

– Я не из полиции, – честно предупредила. – Из адвокатской конторы скорее. А вот этот приятный мужчина, – решила использовать свое секретное оружие в виде Костика, – если вызовет вас к себе на работу, то это будет хуже полиции. О, я же забыла об элементарных правилах приличия. Меня зовут Ивонна. А это Константин – повелитель топора и скальпеля. Или чем ты людей вскрываешь? – серьезно спросила у Клементьева.

– У меня большой набор острых предметов, – кивнул он и невозмутимо отпил кофе.

Несчастный Виталий уже не выглядел таким борзым. Переводил взгляд с меня на Клементьева, а потом обреченно вздохнул:

– Все получилось случайно.

Есть!

Он мог хотя бы спросить, какие у меня доказательства, но убедительный тон (спасибо преподавателю риторики и загулявшему папочке) сделал свое дело. Это было всего лишь предположение, основанное на видеозаписи. Там ничего, конечно, толком не видно, но бармен как раз выходил в то время, когда я сидела в ресторане, а появился обратно через пятнадцать минут. Да, очень неоднозначный ход – обвинить человека без доказательств, но сейчас мы не в суде.

– Не расскажете, как часто вы случайно трупы в багажники засовываете?

– Послушайте, – Виталий покосился на наблюдавшую за нами Инну, – я сейчас отпрошусь на минут двадцать, все равно людей нет. Ждите меня на парковке.

– Э, – возмутился Костик, – только в мой багажник никаких трупов. Я к ним, конечно, привык, но предпочитаю видеть только на работе.

– Не смешно, – даже обиделся бармен, с которого уже слетела вся спесь.

– И не вздумай удрать, – похрустел Клементьев для наглядности пальцами.

А он быстро вжился в образ и, кажется, получает от этого удовольствие. В полку сумасшедших сыщиков прибыло.

Виталий кивнул, и мы с Костиком покинули ресторан. Возле машины он похлопал меня по плечу и радостно сказал:

– А мы классная команда.

Боже, ну как ребенок, которому подарили радиоуправляемый вертолет. Ну а я не против. Чем бы дитя не тешилось, как говорится…

Бармен Виталий вышел из-за угла здания, со стороны служебного входа, и осмотрел парковку. Костик подмигнул ему фарами, и парень, вздохнув, устроился на заднем сидении.

– Вещай, мой друг, – напутствовала я бармена. – Облегчи душу.

– А что со мной будет?

– Это не мне, а судье решать.

Виталий поник еще больше. Даже жаль парня стало.

– Но чистосердечное признание облегчает вину, – сказал Костик банальную фразу, которая, что удивительно, сработала.

Начало истории было до невозможности банальным. Мальчик девочку любил, а девочка предпочла большого босса. То есть директора ресторана. Частые замены стали связаны с графиком все того шефа. Он в последнее время зачастил по командировкам, а влюбленным надо было время. Виталий, конечно, горевал и понимал, что богатому, красивому и успешному он не соперник. О романе Нестеренко с боссом нам не доложили, потому что никто не знал. На работе они придерживались исключительно делового общения, но Виталий был в курсе, потому что частенько вздыхал, как самый настоящий Ромео, под окнами возлюбленной. И незадолго до смерти администратора все-таки пришел к ней домой. Тот разговор, судя по всему, и слышала соседка, когда Оксана обещала пожаловаться Паше на навязчивого поклонника.

Виталий своим местом дорожил, но чувства странная штука. И спорить с ними бесполезно. Приехала она в тот день в ресторан, потому что забыла в раздевалке какие-то бумаги. Столкнулись они с Виталием в дверях служебного входа. Бармен снова решил надавить, вытащив Оксану на улицу. Она, скорее всего, перенервничала и начала оседать на землю, схватившись за голову.

– Да, – кивнул Костик, – разрыв аневризмы и кровоизлияние в мозг. Но часто в таких случаях при своевременно оказанной помощи летальный исход не наступает. Есть у нас статья, которую можно пришить парню по этому поводу? – спросил уже у меня.

– Ну, – как будто задумалась я, – если я буду записываться каждую среду на прием к нашему прокурору, то он повесит на Виталия все нераскрытые преступления города, лишь бы избавиться от моего общества.

– Ты настолько обаятельна? – наиграно удивился Костик.

– Как видишь, даже наш суровый прокурор не может устоять.

– Эй, – ожил Виталий, – послушайте. Я проверил пульс. Его не было. Ну, я и растерялся. Увидел, что на ближайшей тачке не мигает сигналка, и решил проверить. Оказалось открыто, вот и все.

Я задумалась, а потом сказала:

– Хорошей смены.

– Это все? – удивился Виталий.

– С тобой свяжется полиция.

– И не рыпайся, – угрожающе предупредил Костик. – Тебе не скрыться. Ты обычный пацан, а не шпион, который умеет заметать следы.

Кажется, кому-то надо смотреть меньше фильмов.

Виталий кивнул и вышел из машины, а Клементьев поинтересовался:

– То есть ты думаешь, что это вообще никакого отношения к смерти Романова не имеет?

– Не имеет, – покачала я головой. – Я даже не думаю, а уверена в этом.

– Как банально, совсем не по закону жанра. История даже на детективный рассказ не покатит. И бывают ли такие совпадения вообще?

– В кино не бывает, но из рассказов своих преподавателей и собственной практики я усвоила одно: в жизни может случиться что угодно, даже из области фантастики.

– Ну зато теперь ты можешь полностью сосредоточиться на втором деле, раз уж они не связаны.

Костик был прав. И теперь, отбросив не относящиеся к делу факты, которые меня путали, я могу под другим углом взглянуть на смерть Романова. Но для этого надо вернуться к началу. И мне нужен полный мозговой центр, а не отдельно работающие филиалы.

– Подбросишь меня домой? – спросила я.

– Без проблем. Я бы даже зашел поздороваться с нашим диванным следователем, но мой обед давно закончился.

– Тогда созвонимся, – сделала Костику ручкой, выходя из машины.