Текст книги "Перевоспитать актрису (СИ)"

Автор книги: Юлия Еленина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

– И чем же ты по ночам занимаешься?

Леша снова вздохнул, но вот в такие моменты его молчание меня добивало. Ничего, все равно все узнаю.

Я свернула к ближайшему объекту, который призывно светился на трассе, и удовлетворенно улыбнулась, прочитав название.

«Гостинный дворик».

Просто, но понятно. Я поставила машину на стоянку, а Леша все так ничего и не сказал. Эта молчаливость начинает меня пугать.

– Ты о чем думаешь? – нарушила я молчание.

– С чего начать, куда податься и что делать.

Очень аргументированный ответ, при этом не очень понятный. Это к делу относится или к чему? Да, может, я бросилась туда, не знаю куда, и ищу там, не знаю где. Черт возьми! Да я только номер в гостинице забронировала! Но рассчитывала на сведения, полученные от Эда. А там бы по ходу дела разобралась.

И снова вспомнила нечистого! Опять Леша был прав – я порю горячку, я не в состоянии думать трезво в ситуации, которая касается моей сестры.

Леша вышел из машины и даже не стал ждать меня, так что к маленькой стойке регистрации я подошла, когда он уже получал ключ. Почему-то один. Администратор мне кивнула, но посмотрела как-то с завистью. Неужели Леша и ее обаять успел? На пять минут даже не оставить – быстро к рукам приберут. Так что же я так удивляюсь, что моя замена не заставила себя ждать?

– Почему у нас один номер? – зашипела я, когда мы подошли к лестнице.

– Зато разные кровати. Номер двухместный, но лучшее, что есть. Или мадам привыкла к более комфортным условиям? Так надо было доехать до места, где слышали о мишленовских звездах.

И опять удар ниже пояса. Лучше промолчу, что эти звезды как бы ресторанные. Хотя что-то мне подсказывает, что Леша в курсе.

В номере я, не раздеваясь, завалилась на кровать. Да, только сейчас я почувствовала, насколько устала, когда адреналин отошел на второй план и не надо было думать о том, что Танька прозябает в изоляторе.

Я слышала сквозь какой-то поверхностный сон, как Леша пошел в душ, потом – как скрипнула соседняя кровать. Никогда не думала, что усталость сказывается так: тело как будто парализовано, но все слышишь, и даже мозг успевает обрабатывать эту информацию.

Леша, видимо, подумал, что я сплю, потому что на звонок ответил шепотом. Я расслышала что-то вроде: «Да… Не знаю, когда вернусь… Нет, конечно, живи на здоровье… Хорошо, пока…»

Услышала, как телефон опустился на прикроватную тумбочку, а потом скрип одноместной кровати, которая для Леши была явно маловата.

Никто на мою честь посягать не собирается… А как хотелось? Да, очень. Только адвокаты и честь не всегда понятия совместимые, а на посягательства я бы ответила ударом по шарам, а может, и вкрутую бы сварила. Но все равно… Так хотелось.

Глава 8

Утром я проснулась, едва начало светать. Звуки проносившихся по трассе машин врывались в сон через приоткрытое окно и не давали досмотреть приятность, которая мне снилась. Я встала со скрипнувшей жалобно кровати и закрыла окно, чтобы хоть немного тише стало, а потом повернула голову и улыбнулась.

Леша спал на животе, отбросив в сторону тонкое одеяло. Руки под щекой, волосы взъерошены, но взгляд мой то и дело возвращался к тому, что ниже спины.

– Ты долго на меня пялиться будешь?

От Лешиного голоса я даже вздрогнула. У него третий глаз, что ли, где-то находится? Он же даже глаза не открыл, а почувствовал, блин. Надо записать его на следующий сезон «Битвы экстрасенсов».

– Я не пялюсь! Я просто задумалась.

– Наверное, рельефный вид тебе помогает лучше думать.

Может, в этот момент надо было покраснеть? Увы, адвокаты не краснеют. Поэтому я просто сказала:

– Ты поправился. Кто-то блинчиками откормил?

– От голода пухну. Кстати, не мешало бы позавтракать. Но я еще посплю, пока ты в душ сходишь.

И даже ни одного намека на потереть спинку? Так и хочется сказать: «Мужчина, я не узнаю вас в гриме!»

В маленькой душевой кабине (даже странно, как тут Леша вчера поместился) я встала под струи воды, причем с горячей здесь были небольшие проблемы – лилась только едва теплая. Но почти холодный душ не отрезвил многострадальную голову – образ шикарного рельефа так и маячил перед глазами. Нет, ну на самом-то деле! Мог бы и бесформенную пижаму с собой захватить!

Блин, еще и полотенце в ванной только одно было, которое сейчас было где-то в комнате. Хотя Леша по-джентльменски мог оставить его мне. Единоличник. Зато я нашла тонкий халат, больше похожий на больничные одноразовые хреновины, в которых вроде и одетый, но при этом чувствуешь себя голым. Надеюсь, Леша не подумает, что я его соблазнить решила.

Вот только его в комнате не оказалось. Хм… Жаль или нет? Я так и не пришла к ответу, пока переодевалась.

Леша появился минут через десять с двумя стаканчиками кофе и чем-то, отдаленно напоминающим выпечку. Не хотелось бы слечь с отравлением, конечно, так что надеюсь, что это съедобно.

– Извини, – сказал Леша, – устриц и омаров здесь не подают.

Только вот тон был не очень-то извиняющимся, а скорее – насмешливым. Я показала язык в ответ, скорчив рожу, и приняла стаканчик. Только вот почему-то Лешина рука слишком долго задержалась на моих пальцах. Так, главное – не поднимать глаза, а то уедем мы ближе к обеду, проведя это время очень приятно. Только неизвестно, чем все обернется в итоге.

И хоть бы кто позвонил, чтобы прервать это! Так нет же, спят все в пять утра…

– Товарищ адвокат, скажите что-нибудь, а то я подумаю, что вам знакомо смущение.

– Товарищ полицейский, а вам чувство такта не знакомо?

Леша усмехнулся и отошел, присев на кровать напротив. Пили кофе мы молча, почти не глядя друг на друга. И это очень напрягало.

– Какие мысли? – спросила я, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.

– Ты о нас или о Гройсман?

– О нас мы пока не готовы разговаривать. Да и не стоит, учитывая, что у тебя по квартире расхаживает молоденькая брюнетка в коротком халатике.

– Дура.

Я даже поперхнулась кофе и вполне съедобной булочкой. Вот так заявка!

Ладно, пропустим мимо ушей и сосредоточимся на деле.

– Я забронировала номер в гостинице, у меня есть адрес родителей Елены, номер школы, в которой она училась… Как бы есть с чего начать.

– Отлично, еще бы найти этого Тараса. Но там я помогу.

– Да, поговорить бы с ним не мешало.

Мы обсуждали само собой разумеющиеся вещи, которые обычно делали, не сговариваясь. Ну зато о деле говорим… Почему бы и нет?

В город мы въезжали ближе к вечеру. Пришлось включить навигацию, чтобы добраться до гостиницы, вот только Леша ни словом не обмолвился, где он собирается жить. Со мной в одном номере? Решил сэкономить? Или возобновить отношения? Я-то не против, но пусть сначала с брюнеткой разберется.

Леша подхватил свою сумку и мой чемодан, когда я остановилась на парковке перед отелем, и мы вошли внутрь. Как и везде, стойка ресепшена напротив входа. И возле нее довольно многолюдно. Сезон отдыха. Вот только одна фигура меня смутила.

Я остановилась на полдороги, заметив, что Леша сделал то же самое, и вздохнула. Нет, ну это все-таки судьба. Только явно наш старый знакомый посчитает это проклятьем.

– Может, другой отель выберем? – спросил Леша.

– Боюсь, что долго искать будем в самый разгар сезона. Надеюсь, аптека здесь недалеко, а то сейчас нам понадобится валерьянка, что-нибудь от желудка и снимающее спазмы.

Ретироваться было поздно. Константин Иванович обернулся и уставился на нас. Я расплылась в совершенно идиотской улыбке. Вот так неожиданно испортить своим присутствием человеку отпуск могли только мы.

– Да вы издеваетесь?! – рявкнул на весь холл Клементьев. – Я устал от трупов!

Кажется, в этой гостинице нас запомнят надолго. Воцарилась полная тишина, и все присутствующие переводили ошарашенные взгляды с нас на Костика. Где тут бар? Надо успокоить человека.

Глава 9

В ресторан мы переместились, только чуть позже. Все равно сегодня уже ничем не займешься, так почему бы не провести вечер в приятной компании. Хотя Костя бы с этим утверждением поспорил. Он так горестно вздыхал, глядя в меню, что хотелось прижать его к груди и дать выплакаться.

– Так, – сказал Клементьев, отложив папку. – Если в вас здесь будут стрелять, если вас тут будут душить, резать на лоскуты, четвертовать, если вам начнут вырывать ногтевые пластины, ломать кости или снимать скальп, то я все равно буду наслаждаться отпуском, в котором не был два года.

– Константин Иванович, да ты маньяк, – присвистнула я.

– Не поверишь, Ивонна, но как только я вас увидел в холле отеля, понял, что такое состояние аффекта. Сомневаюсь, что вы приехали в медовый месяц, скорее всего, опять будете совать нос куда не следует.

– Вообще-то я расследую убийство, – наконец-то подал голос Леша, подняв голову от меню.

– А где ваш ребенок? – спросил Костя, а я даже икнула от неожиданности, не сразу поняв, что он имеет виду Ботаника.

Леша усмехнулся и ответил:

– Он решил сменить профессиональную сферу. Подался в актеры.

– Чего?! – Клементьев даже коньяком подавился.

Пока мы ждали ужин, я рассказала Косте историю по внедрению Ботаника в театр. Тот слушал, даже забыв про спасительную жидкость, которая помогала снять стресс от радости нашей встречи. А потом посмотрел на Лешу и удивленно спросил:

– И ты это позволил?

– По-твоему, ее может что-то остановить?

Чтобы не вызвать у Костика новый приступ изжоги или мигрени, я лишь показала Леше язык, никак не прокомментировав его риторический вопрос.

Клементьеву подавно не хотелось поднимать тему расследования. Отдыхать человек изволит, так почему бы на вечерок к нему не присоединиться?

После бутылки коньяка и ужина Костя подобрел, и даже наша компания перестала его вроде бы нервировать.

Уже в номере я вернулась к тому, за чем мы собственно сюда и приехали:

– Что завтра?

Леша завалился на кровать поверх покрывала, закинув руки за голову, и ответил с горестным вздохом:

– С удовольствием бы присоединился к нашему королю морга и провел время с большим удовольствием, но предлагаю скататься к родителям Елены.

– Я вот тут подумала, – покачала головой, опустившись в кресло. – А разве у них не будет дел, связанных с похоронами? Тело еще не доставили?

Леша повернулся на бок, привстав на локте, и ответил:

– Я звонил им сразу же после гибели Гройсман. Отец сказал, что знать эту шлюху не желает и пусть ее хоронят любовники.

– Ничего себе заявочка!

– Да, мне тоже интересно стало. Объяснить он ничего не пожелал, но думаю, что теперь придется.

– Ладно, разберемся, – сказала я, поднимаясь. – А теперь решай, где ты будешь спать.

– В смысле? Здесь, – похлопал Леша ладонью по кровати.

Он невыносим. И опыт подсказывает, что спорить мы можем всю ночь, соревнуясь в красноречии, но тогда завтра будем злыми и невыспавшимися.

– Позвони Ботанику, – попросила я. – Не хочу включать телефон.

– Папочку боишься?

Я посмотрела на настольную лампу, прикидывая, какой стороной она красивее соприкоснется с Лешиной головой. Он, даже не отрывая взгляд от телефона, тут же добавил:

– Даже не думай.

А я что? Я же ничего.

Экстрасенс, блин.

Ботаник, как я поняла, не ответил. Может, Инесса уже, вскипев до разноцветных волос, спустила его телефон в унитаз или выбросила в форточку. Договаривались же – каждый вечер на связи.

– Может, Тане позвонить? – спросил Леша.

– Не надо, – отрицательно мотнула головой. – Если бы что-то случилось, то тебе телефон бы уже оборвали.

– Согласен.

Леша поднялся с кровати и отбросил покрывало, а потом стянул с себя футболку и потянулся к джинсам. И тут я не выдержала:

– Эй, а это что за стриптиз?

– Ну не буду же я спать в одежде.

Ну конечно! И очень даже логично, не поспоришь. Только не очень полезно для моих гормонов.

Я прикрыла глаза, выдохнув, и дождалась, пока Леша скроется в душе. Ну ладно, подглядывала. Только ему не стоит знать.

Итак, стоит подумать не о прелестях, которые так и маячат перед глазами, а о деле. Интересна реакция отца Гройсман. И я еще только сегодня об этом узнаю! Уж не связано ли это с ее беременностью? И где ее ребенок? И кто такой этот Тарас Величко? Вопросов много. Но надеюсь, ее родители смогут ответить на них.

Леша вернулся. Полотенце на бедрах, мокрые взъерошенные волосы. Я продолжила делать вид, что меня в его внешнем виде ничто не привлекает, пока он не начал вытягивать заправленный угол полотенца.

– Ты что делаешь? – возмутилась я.

– Спать собираюсь.

– Тогда спи на нудистском пляже или сними себе отдельный номер.

– Ты так прелестна, когда боишься пойти на поводу у своих желаний.

– Надеюсь, когда я вернусь, процент твоего тела в одежде увеличится.

В спину мне донесся смешок, когда я закрывала дверь. Вот он же просто издевается надо мной, провоцирует, а я еще ведусь. Хорошо, что прокуроры наши так не умеют, а то я бы проигрывала дело за делом.

То ли коньяк сделал свое дело, то ли теряю привлекательность, но Леша уже спал, когда я вышла из душа. Причем лежал с самого края, привычно обняв подушку. Я аккуратно опустилась на кровать и погасила ночник со своей стороны.

Романтика, мать ее. Курортный город, теплый ветерок, фонтанчик на улице журчит… Да, так и тянет на любовь, а у нас только убийство, даже, возможно, непредумышленное. И еще что-то непонятное у нас с Лешей. Мы и так мало на нормальную пару походили, а сейчас и не пара, и еще чокнутее.

– Ивонна, спи, а то от твоих мыслей у меня кошмары.

Он еще и телепат. Хотя ничего удивительного. Мысли у нас часто совпадали.

Утром я проснулась от жары, как будто обогреватель рядом включили. Почему-то за ночь нас с Лешей притянуло на середину кровати. Стоит ли упоминать, где находилась моя рука? Слава богу, что обладатель такой магнитной пятой точки все еще спал. И улыбался во сне. Неужели брюнетка снится? Или очередная звездочка на погонах?

Я быстро убрала руку, и улыбка с Лешиного лица тут же сползла.

Ох, одна надежда, что закончим мы здесь быстро или здесь же разберемся. Леша уже не дуется, хотя так и не скажешь наверняка. А еще и брюнетка в его квартире. Но и возобновлять тот разговор нет пока желания, иначе моя голова точно лопнет.

Глава 10

К дому родителей Елены мы ехали молча. Леша, что удивительно, даже с утра был немногословен. Может, пытался вспомнить, что его так обрадовало во сне?

Ботаник так и не объявился. Надеюсь, сегодня вечером он соизволит ответить на звонок.

Я остановила машину возле железных ворот. Окраина, дома небогатые, даже больше похоже на деревню, чем на город. Ворота были только прикрыты, так что во двор мы зашли беспрепятственно. Справа аккуратно сложены поленья под навесом, слева – погреб, если не ошибаюсь. Я даже не удивилась бы, наверное, если бы здесь разгуливали куры или еще какая живность. Главное, чтобы без «осторожно, злая собака».

Дом был напротив ворот, деревянный, окрашенный синей краской, кое-где облезшей. Возле крыльца на лавке сидела женщина в цветном халате. Она подняла голову, когда раздался лязг железа, и ждала нашего приближения.

На Лешином лице тут же расплылась обаятельная улыбка. Да, она действует на женщин любого возраста. Вот мне счастье-то досталось. Вернее, уже не мне. Я профукала его два месяца назад.

– Здравствуйте, – ласково пропел Леша, когда до женщины оставалось несколько шагов. – Галина Алексеевна?

Она кивнула, но нахмурилась. Да, обаяние здесь не поможет. Мать Елены выглядела неприступной крепостью.

Леша остановился рядом с ней, я – чуть дальше.

– Вы из-за Лены, – не спросила, а утвердительно сказала Галина Алексеевна.

– Да.

– Полиция?

– Да, – снова повторился Леша.

Женщина вздохнула, да так горестно, что мне даже стало ее жаль. Какая бы не была дочь, но все-таки дочь. И пусть отец высказался категорично, но мать всегда ближе к ребенку. Наверное… я в этом не разбираюсь. Могу судить только по своим детско-родительским отношениям.

– Что вам нужно? Она же умерла от аллергии.

Я предоставила Леше первенство в этой беседе, скромно стоя в сторонке. Он выразил соболезнования матери Гройсман, задал несколько вопросов. И из ответов я поняла, что в данный момент ее муж на работе, но это и к лучшему, по ее же словам. Он бы, может, и стал говорить, но не так откровенно. Галина Алексеевна уже несколько лет как на пенсии по инвалидности, и она периодически созванивалась с Еленой. Правда, втайне от мужа.

– Расскажите о Лене, – попросил Леша, присев рядом с женщиной на скамейку.

Галина Алексеевна вздохнула и начала говорить:

– Она с детства была артисткой. Так виртуозно врала, что невозможно было не поверить. Но она хорошая девочка… была. Пока не связалась с плохой компанией. В пятнадцать лет от рук отбилась совсем. Начались пьянки, пару раз ловила ее с сигаретой, но надеялась, что пройдет этот подростковый период и Ленка за ум возьмется. Да только зря…

– Она рожала, – сказала я, когда женщина замолчала.

Галина Алексеевна сморщилась, как будто вот-вот готова была расплакаться, но утвердительно кивнула:

– Да, в шестнадцать лет. Господи, позор какой… Она молчала до последнего, пока я не заметила, что у нее начал расти живот. И все так же пила и курила. Не нужен ей был этот ребенок. Только я не понимаю, какое это сейчас имеет значение.

Леша положил свою ладонь на запястье матери Елены и сказал:

– Незадолго до смерти к ней приезжал некий Тарас Величко. Это имя вам знакомо?

– Господи… Он уже вышел? Ему же десять лет дали.

– Расскажите подробнее, – попросила я, – возможно, ее смерть как-то связана с ним.

– Не знаю, – покачала головой Галина Алексеевна. – Тарас тоже был хорошим парнишкой, родители у него такие интеллигентные. Как он мог тогда убить Катьку… Да еще и история там такая была…

Я вообще потеряла логическую нить. Как Леша постоянно со свидетелями работает? Они же от мысли к мысли скачут в своих показаниях. У меня бы просто терпения не хватило.

– Галина Алексеевна, давайте по порядку, – попросил Леша, проявляя прямо-таки ангельское терпение.

Даже удивительно, где оно потерялось два месяца назад.

– Не знаю, как это вам поможет, конечно… Но ладно, история там некрасивая, и натерпелись мы тогда. Ленка и Катька, наша соседка, связались в пятнадцать лет с парнями постарше. С Тарасом и Ильей. Им было уже, кажется, по двадцать, но и девочки выглядели не на свой возраст. Тем более когда лица размалевывали. Вот в шестнадцать Ленка и принесла в подоле. Думаю, что от Тараса. Ребенок родился мертвым, что неудивительно при ее-то образе жизни, а потом понеслось все по новой. Она пропадала где-то и днями и ночами, несмотря на то, что отец ее лупил так, что Ленка вся в синяках ходила. Только когда Катька погибла, мы узнали, чем они занимались… В сорока километрах от города есть небольшой курорт, Николаевка. Там они и промышляли. Девочки соблазняли приезжих, а Тарас с Ильей обворовывали их. Деньги небольшие, но для них казалось это легким доходом. А потом что-то они не поделили. В итоге погибла Катя, совсем молоденькая. Жаль девочку… Семнадцать всего было. Посадили тогда Тараса, дали десять лет, видимо, по этому вышел… Господи, как оно называется?

– Условно-досрочное освобождение, – подсказал Леша.

– Да, – кивнула Галина Алексеевна. – А Ленка после Катькиной смерти как-то присмирела, все больше дома сидела, даже помогала. После школы поступила в театральный, а потом уехала, перевелась в другой институт, стала актрисой… Я, наверное, плохая мать, если позволила дочери вляпаться в подобное. А когда Катькино тело из морга пропало, такое было…

– В смысле пропало? – не поняла я.

– Ее нашли недалеко от города, голову проломили девочке. Как вышли на Тараса, лучше спросите у полиции, я не в курсе. А потом тело Катьки исчезло из морга, через два дня нашли в водохранилище… Вот и все, собственно.

История занимательная, но пока непонятно, каким образом эта история нам может помочь. Леша записал адреса всех участников, спросил фамилию следователя, и мы попрощались с Галиной Алексеевной.

В машине я задумалась. А Леша озвучил мою мысль:

– Кому мог понадобиться труп?

Повернувшись к нему, предположила:

– Пьяным медикам-сатанистам?

– Ивонна… У меня иногда большие сомнения в твоей нормальности.

– А ты думаешь, что можно вырасти нормальной с бабушкой-психиатром и моим отцом?

Глава 11

Проехав метров сто вперед по улице, мы с Лешей снова вышли из машины. В доме погибшей подруги Елены никто не открыл. Работают люди, надо приехать вечером. Я повернулась к Леше и спросила:

– Поедем к следователю?

– Ивонна, мне, конечно, нравится твой энтузиазм, и я был бы вообще счастлив, если бы ты его проявила ночью в номере, но на улице тридцать градусов. Я мечтаю о прохладном душе и ледяном пиве.

По правде говоря, я и сама бы не отказалась и от первого, и от второго.

– Поехали, – согласилась после небольшой внутренней борьбы.

Все время, что мы ехали обратно в отель, Леша не отрывался от телефона. С брюнеткой, что ли, переписывается? Девушка я любопытная, так что постоянно косилась вправо, стараясь урвать хоть кусочек сообщения.

– На дорогу смотри, пока мы в столб не влетели.

Вот все заметит! Или почувствует. Черт его знает, в общем.

Историю мать Гройсман поведала интересную. Только вот пока непонятно, связано ли все это со смертью Елены. Тарас Величко уехал обратно в Симферополь до ее смерти. И, возможно, наша поездка бесполезная. Но если хочешь узнать мотив преступления, надо узнать человека. В данном случае Елену.

Мы с Лешей занимаемся ее далеким прошлым, пока Ботаник должен разузнать о недавнем. Кстати, что-то он на связь так и не вышел.

Я снова попыталась дозвониться до своего протеже, пока Леша был в душе, но безрезультатно. Тогда все-таки набрала Таньке. Сестрица ответила, но едва шевелила языком.

– Ты пьяная? – возмутилась я.

– Ванька! Как дела?

– Таня, что у вас там происходит?

– Ой, у нас тут весело. Дядюшка, то бишь твой папаня, в фирме за главного сидит, всех строит и материт на чешском. Боюсь, часть адвокатов города начнет заикаться. О, а еще он вчера споил нашего прокурора.

Танька говорила, но додумывала многие слова, исходя из общего смысла. Интересно, сколько сестрица выжрала? Но папу узнаю. Только странно, что я еще не получила сотню гневных сообщений и пропущенных звонков.

– Папины закидоны я знаю. Что в театре и почему Иван Андреевич не выходит на связь?

– Это… – Танька задумалась или пыталась привести язык в движение. – В общем… я его вчера еле домой из театра притянула. Ленку поминали, пришлось и ему пить, чтобы не отделиться от кол… кор… клеек… Тьфу, от коллектива. А он и отрубился после первой стопки. Я его притянула к Инессе, вот мы с ней теперь похмеляемся, а Ваня еще спит.

Обалдеть! Ни на минуту нельзя их оставить без присмотра. Видите ли, они бухают, а не делом занимаются.

– Ладно, Тань. Пусть этот алкаш проснется и тут же позвонит мне.

– Конечно, Ванька. Люблю, целую, обнимаю, куплю самолет – полетим.

– Таня, иди спать.

– Не злись. Лучше тоже отдохни. Выпей бокал вина, трахни Леху и найди убийцу Ленки.

Я отбросила телефон на кровать и покачала головой. Даже нет желания возвращаться в город, пока там отжигает мой папочка. А идея Таньки мне понравилась, только можно заменить вино на пиво и вычеркнуть один пункт. Вот только с вычеркиванием наметились проблемы, когда Леша снова вышел из душа в одном полотенце на бедрах.

– Ты можешь брать с собой одежду?! – рявкнула я.

Наверное, такая реакция на его появление была неожиданной, так что Леша даже дернулся. И, конечно, долбанное полотенце оказалось на полу.

– Какого хрена ты орешь как ненормальная?

– А какого хрена ты тут разгуливаешь полуголым?

– Ивонна, ты там чего-то не видела? Или не трогала?

Полотенце Леша не спешил поднимать и при этом комфортно себя чувствовал. Он-то был прав, но целибат, длиною в два месяца, плохо на мне сказывался, особенно после секс-марафонов, которые мы устраивали. Ничего, еще месяцок – и станет легче. Знаем – плавали. Но первые три месяца хоть на стенку лезь.

И трогала я действительно все. Но сейчас, конечно, мечтала впиться ногтями в самое шикарное место на его теле.

– Может, ты оденешься? – все-таки спросила, потому что Леша, кажется, забыл о том, что со времен Адама и Евы это стало нормально для людей.

– А может, ты разденешься?

– И будем ходить голышом по номеру?

– Можно не ходить, можно и полежать.

Разговор двух идиотов, которые вроде бы и трахнуться хотят, но никак не могут подступиться друг к другу.

– Леша, оденься. Я согласна на пиво и обмозговывание ситуации. Заодно Константина Ивановича пригласим и спросим, бывали ли в его практике случаи пропажи тел из морга.

– Мне кажется, за годы работы Костик и не такого навидался.

Проигнорировав полотенце, Леша подошел к своей сумке и не спеша начал одеваться, стоя ко мне спиной. Хотя не спина меня интересовала. Еще же и шорты выбрал такие, чтобы все подчеркнуть. Издевается, гад.

– Ивонна, если бы я так пялился на твои сиськи, то через пять минут ты бы меня кастрировала.

– Что? – не поняла я.

– Можешь подойти и потрогать меня, а то скоро дыру во мне прожжешь.

– У кого-то, кажется, завышенное самомнение.

Я поднялась и пошла к двери. Клементьев, конечно, не обрадуется нашему появлению, да и не факт, что он сидит в номере, но сейчас он казался мне спасением от неловкой ситуации.

Леша меня догнал уже в коридоре, на ходу натягивая футболку. Он специально так одевается? Верх тоже удалось подчеркнуть как надо. Я становлюсь нимфоманкой… Дожилась.

Константин Иванович был в номере, открыл сразу же, как только я постучала. Выражение его лица стало почти таким же, как и вчера, когда он увидел нас в холле.

– Костик, не хочешь пива?

Клементьев прищурился недоверчиво, но кивнул. Может, человек смирился, что от нас ему уже не отделаться.

Глава 12

Я хотела спуститься в бар, но Костя и Леша удобно устроились в креслах, после того как вытянули все с мини-бара. Мне оставалось только устроиться на краю кровати, хотя Леша и похлопал призывно по колену, подмигнув. Клементьев только закатывал глаза, глядя на нас, но молчал. Надо позвонить на ресепшн и попросить, чтобы пополнили бар, а то надолго нас не хватит.

– Ну, дети мои! – воззвал наш друг. – И что вам снова надобно от скромного патологоанатома?

– А просто по-дружески мы не можем прийти? – возмутилась я.

– Вы? – рассмеялся Костя. – Не смешите мои седины.

– Тут нам рассказали такую странную историю… – протянул Леша и тут же замолчал, демонстративно медленно открывая пиво.

– Ой, чудики, хорош. Что там у вас?

– Значит, так, – взяла я инициативу в свои руки, – что ты знаешь о пропавших из морга трупах?

Костик даже поперхнулся от моего вопроса. Постучал по груди, откашлялся, а потом посмотрел, подняв брови, сначала на меня, потом – на Лешу.

– У вас тело спи… сперли?

– Не у нас, – покачала я головой. – Но лет десять назад, нет, чуть меньше, тут случилась такая история. И мы все никак не можем понять, кому же понадобился труп?

– Знаешь, Ивонна, мотивы похищения тела могут быть разные, но с мотивами лучше к ментам, – кивнул Клементьев в сторону Леши. – Только могу сказать, что иногда трупы хранят такие секреты, что никому из живых и не снилось. Откройте тот же поисковик в интернете и прочитайте, сколько разных предметов можно найти в пищеводе, желудке, под кожей. На пороге смерти люди иногда принимают странные решения и стараются спрятать свои тайны.

– Да вы философ, Константин Иванович, – усмехнулась я.

– С моей работой можно стать философом, психологом… Да кем угодно!

Я повернулась к Леше и вопросительно на него посмотрела. Странно, что он до сих пор не вставил ни реплики. Видимо, в телефоне у него информация намного интереснее, учитывая, что он пялится в экран непрерывно.

– Леша!

Не знаю, почему я так повысила голос. Ревную, что ли… Образ брюнетки из Лешиной квартиры так и стоял перед глазами.

– Чего ты орешь? – оторвался он от смартфона.

– Ты вообще слышал, что сейчас говорил Костя?

– Конечно. А у тебя со слухом плохо, продублировать?

– Идиот!

– Стерва!

– Ребята, я могу прогуляться часик-другой, – встрял в нашу беседу Костик. – Я как врач заявляю, что вы оба напряжены.

Леша как-то скептически усмехнулся и ответил:

– Костя, если я начну сейчас ее трахать, то до утра можешь нас не беспокоить.

– Ты что несешь? – рявкнула я, поднявшись.

– Да расслабься, господин патологоанатом взрослый мальчик и знает, что такое трахаться, так что можешь не переживать за его психику.

– Ты меня достал!

– А меня достал твой ор. Может, тебе реально нужен секс?

Придурок! Убить готова. Но помню, что это уголовно наказуемо, даже в состоянии аффекта.

– Точно не с тобой! – парировала я в ответ.

– Вы прелестны в своем безумии, – с умным видом заключил Клементьев.

– Заткнись! – одновременно повернулись мы с Лешей к нему.

– Так, – от философа не осталось и следа, – вы меня достали. Или идите выяснять отношения в свой номер, или извольте соблюдать хоть какие-то правила приличия. Кстати, как вы живете в одном номере, а на вас еще никто ментов не вызвал?

Мы с Лешей сверлили друг друга взглядами, пока… Этот идиот резко подорвался с кресла и забросил меня к себе на плечо, сказав:

– Костик, не скучай.

Я барабанила кулаками по его спине, орала на всю гостиницу, наверное, но никто не остановил нас. Да, вполне такая нормальная картина: молчаливый мужлан с симпатичной девушкой на плече. Я смогла вырваться, когда Леша искал карточку от номера. И едва мои ноги коснулись пола, как я с удвоенной силой, сжав кулаки, начала орать:

– Ты какого черта творишь, неандерталец?

Леша только вздохнул, как будто говоря: «Ивонна, ты невыносима». Ну, это я и без него знаю. Конечно, вразумительного ответа я не дождалась, потому что меня очень невежливо впихнули в номер.

– Ивонна, заткнись, ради бога.

Я набрала полные легкие воздуха, чтобы высказать все, что я думаю насчет подобного поведения, но мой рот оказался занят. Причем очень неожиданно занят. Леша меня, черт возьми, поцеловал. Да еще так поцеловал, что слово «нежность» было неприменимо к этому действию.

Мы не снимали друг с друга одежду – просто рвали. Какой животный порыв, дикий, на грани помешательства.

Какая кровать? Мы бы не смогли дойти до нее эти пару метров – слишком много. Одежда уже была на полу, а Леша меня усадил на тумбочку. Я обвила его ногами, с удовольствием положив пятки на мое любимое место в этом шикарном теле.

Чего же он медлит? Я чувствую совсем близко, но не в себе. А этого мне так не хватало.

– Я согласна, – вырвалось у меня.

– На что?

С этим вопросом Леша наконец-то вошел в меня. Я в ответ впилась ногтями в его пятую точку и, как бы банально это не звучало, едва не сдохла от счастья. Мне не хватало Леши, не хватало его тела, сарказма, прикосновений.

– Я на все согласна, – сказала едва слышно, чувствуя, что это порыв, а завтра я могу передумать. Ведь это… ничего не значит?