Текст книги "Тонкий лёд (СИ)"
Автор книги: Юлия Цыпленкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 33 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]
Глава 9
На второй день нашего пребывания в столице выглянуло солнце. Мостовые подсохли, фасады домов посветлели, и город наполнился красками. По голубому небу неспешно плыли белоснежные облака, деревья, еще пытавшиеся удержать зелень на своих ветвях, все больше сияли желтой листвой. С улицы доносился деловитый шорох дворницкой метлы, без жалости сметавшей золото, успевшее осыпаться с крон. Горожане сегодня не бежали и не пытались спрятаться под укрытие надежных стен домов. Пестрота их одежд раскрасила улицы Рейстена в многообразие цветов, затопила жизнью один из самых старых городов нашего королевства, и душа откликнулась, забывая вчерашнее равнодушие к столице.
И все же полностью отдаться любованию у меня не получалось. Волнение было слишком велико. Наш экипаж ехал к королевскому дворцу. Супруг вновь сидел напротив и время от времени посматривал на то, как я нервно тереблю рукав своего платья, как сплетаю и расплетаю пальцы. Наконец, он не выдержал и протянул ко мне руку.
– Идите ко мне, Флоретта, – непререкаемым тоном велел диар.
Я одарила Аристана мученическим взором, и он ухватил меня за запястье. Я послушно привстала, экипаж качнулся, но сильные руки мужа перехватили меня, и я оказалась сидящей на его коленях. И словно по мановению волшебной палочки волнение перед предстоящим визитом сменилось смятением и удивлением. Пальцы его сиятельства коснулись моей на шеи сзади, мягко погладили ее, и ладонь легла мне на спину.
– Драгоценная моя, напомните, какой сегодня день, – полюбопытствовал супруг.
– Третий день от начала недели, – пролепетала я.
– Благодарю, – кивнул Аристан, и вторая его ладонь накрыла мое колено.
Мой зачарованный взгляд теперь не отрывался от его пальцев, чертивших невидимые узоры от колена, поднимаясь все выше. Его сиятельство вдруг уцепился за подол платья и уверенно потянул его вверх, обнажая мои ноги.
– Аристан, что вы делаете? – изумилась я.
– А что я, по-вашему, делаю, Флоретта? – полюбопытствовал супруг.
– Вы задираете мне юбку, – не могла не отметить я.
– Именно, наблюдательная моя, – совершенно серьезно ответил диар.
– Но зачем?!
– Догадайтесь, – с легкой усмешкой произнес его сиятельство. – А пока вы думаете…
Он вдруг мягко ухватил меня за подбородок, развернул лицом к себе и накрыл мои губы своими губами… Волнение? Кто говорил о волнении? От неожиданной выходки супруга я забыла не только о волнении, но вообще о цели нашего маленького путешествия! Даже дыхание прерывалось, и воздух застревал где-то в горле, а в голове крутилась мысль о том, что до установленного визита диара в мою спальню осталось еще два дня. А спустя пару минут мои мысли окончательно разбежались от очередного преображения супруга. И чувства, захлестнувшие меня, были сродни тем, что я испытала в нашу первую ночь. Хотя, нет, той трепетности в Аристане сейчас не было, как не было и знакомой прохлады. Он был иным, каким мне еще не доводилось видеть его сиятельство ни разу в жизни. И то, что я сегодня почувствовала, не шло в сравнение с нашей обычной близостью. Происходящее так увлекло меня, что я перестала наблюдать за тем, что творилось за окнами кареты, закрытые быстрым движением руки диара…
– И зачем женщины столько всего надевают на себя? – ворчал муж, помогая мне поправить одежду.
Я лишь вздохнула, расправила складки юбки и охнула, осознавая свою рассеянность. Супруг отдернул рукава, поправил воротничок рубашки и поднял на меня вопросительный взгляд. Замешкавшись, я все же прошептала:
– Панталоны.
– Что? – не расслышал диар.
– Панталоны, – процедила я сквозь зубы.
– Флоретта, мы вдвоем, говорите четче, – велел Аристан.
– Мои панталоны, – ответила я раздельно, не глядя на него.
– Что ваши панталоны? – не понял супруг.
– Их нет. На мне нет, – на всякий случай уточнила я, все также старательно глядя в сторону. – Не могу же я без панталон выйти в общество.
– Хм… – я скосила глаза на мужа, услышав его хмыканье. – Было бы презабавно… Но погода уже не располагает к подобным шалостям…
– Аристан! – воскликнула я потрясенно. – Что значит презабавно?!
Супруг стер с лица легкомысленную улыбочку и ответил мне серьезным взглядом:
– Вы правы, Флоретта, совершенно ничего забавного. Давайте искать ваши панталоны.
– Вы держали их в руках последним, – краснея, напомнила я.
– Местоположение панталон интересовало меня в последнюю очередь, – с иронией ответил диар. – По крайней мере, с определенного момента.
– Ваше сиятельство!
– Слушаю, ваше сиятельство? – изломил брови бессовестный д’агнар Альдис.
– Найдите мои панталоны, или я не выйду из кареты! – в сердцах воскликнула я. – И с чего вам взбрело в голову их вообще с меня снимать?
– Зачем, – буркнул Аристан, оглядываясь. – Право слово, ваше сиятельство, вы вновь тряслись, как осиновый лист, я всего лишь хотел вас отвлечь, но… увлекся.
– Вы увлеклись, а я теперь не знаю, как предстать перед Их Величествами… Ох, Богиня, нас ведь ждут король с королевой!
Супруг скосил на меня глаза и стянул знакомый предмет женского туалета со спинки сиденья. Когда вожделенное белье перекочевало ко мне в руки, я расслышала, как муж проворчал:
– Что-то я не заметил, чтобы вы сильно сопротивлялись.
– Я была в ошеломлении, – попыталась отговориться я, стыдливо надевая найденную вещь и стараясь не сильно задирать юбки.
Аристан усмехнулся и повторно оглядел меня.
– Вы снова трясетесь, – отметил он.
– Мое волнение оправдано, – отмахнулась я. – Не каждый день меня представляют Их Величествам. К тому же я возмущена вашей неожиданной безответственностью.
– Простите, ваше сиятельство, больше этого не повторится, – вдруг отчеканил супруг. – Вы правы, я забылся. Обещаю вам и впредь только безукоризненное поведение со своей стороны. А теперь перестаньте сопеть, как рассерженный еж, мы и так задержались.
– И кто в этом виноват? – ядовито спросила я.
– Ваши панталоны, – последовал возмутительный ответ, и диар сам распахнул дверцу кареты, выбираясь наружу.
Впрочем, на дальнейшие споры времени не осталось. Аристан подал мне руку, и я, в очередной раз копируя своего супруга, натянула на лицо отстраненное выражение, вышла из кареты и…
– Мать Покровительница, это же… волшебно, – с придыханием произнесла я, разглядывая королевский дворец. – Ох, Богиня…
– Флоретта, – его сиятельство склонился ко мне, – ваш восторг умиляет, но здесь нет инара Рабана, который оценит его по достоинству. Умерьте пыл, если не хотите потом узнать, что к вам приклеилось какое-нибудь неприятное прозвище. Придворные мастера на меткие и злые шутки.
Я подняла глаза на супруга, он ответил мне спокойным взглядом. Едва заметно кивнув, я снова изобразила до боли знакомое выражение лица диара, он приподнял уголки губ, обозначая улыбку, кивнул и повел меня по дорожке, выложенной мозаичной плиткой… прочь от дворца. Я постаралась сдержать удивление, и вопрос: «Куда мы идем?» – так и не сорвался с моих уст. В конце концов, его сиятельство осведомлен лучше меня, куда нам идти и что делать. И я доверилась ему, как обычно.
Диар провел меня под аркой, и я перестала следить за направлением. Дворец был огромен, и, глядя на него, я поняла, что даже городской дворец д’агнара Альдиса не может идти с обиталищем королевских особ ни в какое сравнение. Удержаться от любопытных взглядов по сторонам было невероятно сложно, но, памятуя наставления папеньки и замечание супруга, я старалась сохранять невозмутимый вид и глядеть строго перед собой. Наконец, мы добрались до дворцового парка, и новый возглас восхищения я сдержала лишь благодаря тому, что стиснула зубы, а заодно и руку его сиятельства.
– Впечатляет, согласен, – произнес диар. – Мы с вами пройдемся здесь, и я покажу вам все богатства большого дворцового парка, но не в этот раз. Сегодня мы пробудем во дворце ровно столько, сколько потребуется для представления вас монаршим особам. Сейчас Ее Величество на прогулке, Его Величество присоединяется к супруге, когда заканчивает с утренними делами. Я испросил у них разрешение для встречи именно здесь, чтобы избежать официального приема и новых волнений для своей трепетной жены.
– Благодарю! – с чувством ответила я.
– Разумеется, наедине с королевской четой мы не останемся, свита непременно будет следовать неподалеку, но все же это лишит вас необходимости выстаивать в приемной, пока объявят о разрешении войти, что вынудило бы к общению с придворными. К тому же я сумел отговориться срочными делами диарата, и покинуть Рейстен мы сможем уже послезавтра.
– Вы обещали показать мне столицу, ваше сиятельство, – напомнила я.
– Я о своих обещаниях помню, – ответил супруг. – Но лучше не задерживаться, иначе начнут появляться незваные гости, желающие поглазеть на диару Данбьерга. Ни вам, ни мне это любопытство не принесет удовольствия. Вы еще не готовы сводить близкое знакомство с высшим светом.
Возразить было нечего. Диар был прав, но меня вдруг кольнула иная догадка. Мне пришло на ум, что мой муж просто стесняется меня. И у него были на то основания. Я действительно оставалась дикаркой, чьи щеки пылали от чужого внимания или неожиданных вопросов. Да и свои чувства я почти не могла сдерживать, настоящие эмоции все равно прорывались наружу.
Пока рядом с нами жил агнар Наэль, я наблюдала за их пикировками с диаром, пыталась научиться той легкости, с которой общались старые друзья, и отчаянно завидовала Артиану, умудрявшемуся хватать на лету науку иносказательности и острословия. Самой мне аллегории давались хуже, и, начав соревноваться с супругом, я быстро терялась и приходила в смятение. Впрочем, его сиятельство никогда и не начинал со мной словесных поединков первым, предпочитая выражаться прямо. Лишь иногда он развлекался иронией за мой счет, и я радовалась, когда мне удавалось отвечать ему достойно. Так что я была ему, по-настоящему, благодарна за то, что мне не придется сверкать своим скудным остроумием перед львами и львицами из высшего света. Я и вправду была еще не готова. И все-таки мысль о том, что супруг просто прячет меня потому, что стыдится своего выбора, отложилась в моей голове. Не скажу, что такая догадка совсем не задела меня.
– О, нам туда, – отвлек меня диар от размышлений.
Я огляделась и заметила, как за деревьями исчезают богато одетые дамы и кавалеры. Свита – поняла я, и мой трепет перед встречей с Их Величествами вернулся.
– Драгоценная моя, не тряситесь так явно, – не без раздражения заметил его сиятельство. – В конце концов, вы моя жена и диара Данбьерга. Ведите себя достойно.
– Вы знали, что берете в жены трусиху, – вырвалось у меня.
– Я брал скромную девушку, не привыкшую к шуму света, не избалованную благами жизни и не подверженную капризам. Стыдливую и тихую, но все-таки человека, а не зайца, – отчеканил супруг. – Если вы не научитесь сдерживаться, мы так и будем сидеть в глуши. Или же вы хотите, чтобы я не вылезал из дуэлей, стремясь заткнуть рты насмешникам и болтунам?
– Так и знала, что вы меня стыдитесь, – проворчала я и тут же была вынуждена остановиться из-за того, что д’агнар Альдис замер на месте.
Он развернулся ко мне лицом и менторским тоном произнес:
– Запомните, д’агнара Альдис, я не стыжусь тех поступков, которые совершил, прежде хорошо подумав. Наша женитьба была обдуманным и взвешенным шагом. Выбрав вас в жены, я отдавал себе отчет в том, с какими трудностями придется столкнуться. Присущие вам черты характера меня полностью устраивают. Но ваш чрезмерный трепет и нежелание иногда думать перед тем как что-то сказать, несколько раздражают. Возьмите себя в руки и ведите достойно нового положения… ваше сиятельство.
Словесная отповедь супруга подействовала на меня, как ведро ледяной воды на голову. Тут же вспомнились его условия, выдвинутые еще перед свадьбой, и в голову пришло, что я чересчур расслабилась, пока рядом с нами находились Арти и агнар Наэль, и теперь позволяю себе слишком вольное поведение. Они разбавляли строгость нашей семенной жизни, и я поддалась их легкости, решив, что могу быть с мужем свободной в своих поступках и высказываниях. Что ж, пора отвыкать, уже послезавтра мы останемся наедине, и лучше начинать следовать требованиям его сиятельства прямо сейчас.
– Флоретта…
– Вы совершенно правы, дорогой супруг, – я склонила голову, отмечая, что согласна с диаром. – Ваши требования справедливы. Вы желали иметь достойную вас супругу, за которую не придется краснеть. Для этого вы нанимали мне учителей, объясняли правила поведения в свете. Я действительно слишком закоснела в своих привычках. Отныне я обещаю вам не забывать о том, кем стала. Смею надеяться, что больше не вызову вашего недовольства.
– Меня полностью устраивают ваши привычки, я всего лишь прошу вас о том, о чем просил уже неоднократно – держитесь достойно своего титула. Этого будет достаточно, – чуть покривившись ответил диар. – Проклятье, Флоретта, мне даже любопытно, каким витиеватым путем вы прошли в своих размышлениях, если на вашем личике появилось не выражение покоя, а каменная маска.
– Нас ожидают, ваше сиятельство, – ответила я, стараясь не выказывать некоторой доли разочарования и обиды. Безусловно, быть уличенной в недостойном поведении оказалось не слишком приятно.
– Ваше сиятельство, удовлетворите мое любопытство? – кажется, супруг решил не сходить с места, пока не получит ответ на свой вопрос. Отказать ему в его желании было бы неучтиво, и я все-таки произнесла:
– Да какой же тут извилистый путь, ваше сиятельство? Я все та же дикарка, которая убежала от прогулки с женихом, опасаясь его. Вы правы, пришло время вытравить из себя дикость. Вот и все. Наш уговор я помню. Вы просили следовать вашим пожеланиями, чтобы наша совместная жизнь была легкой и приятной, и я продолжаю следовать им. Никаких капризов и противоречий.
– Умеете же вы, Флоретта, быть… тяжеловесной, – усмехнулся диар.
– Моя легкость принижает ваше достоинство, Аристан, – я пожала плечами и первой направилась в ту сторону, откуда показалась свита Ее Величества. – Давайте уже покончим с моим представлением и отправимся в глушь, пока вы не завязли в гостях и дуэлях.
Его сиятельство догнал меня, подставил локоть и изрек, глядя вперед себя:
– А вы язва, драгоценная моя.
– Всего лишь забочусь о вашем благополучии, дорогой супруг, – ответствовала я, отчего-то ощущая приятную приподнятость духа.
– Разве можно желать лучшую жену? – с явной насмешкой вопросил диар.
– Так ведь уж и поздно желать, ваше сиятельство. Свой выбор вы сделали, – я посмотрела на мужа, улыбнулась ему, как можно более мило, после снова отвернулась и незаметно выдохнула. Боевой настрой позволил принять независимый вид, и я уверилась, что не буду бледно выглядеть рядом с сиятельным диаром.
– Да уж, сам загнал себя в ловушку, – хмыкнул д’агнар Альдис и больше со мной не разговаривал.
Ее Величество мы нашли у большого фонтана, в центре которого стоял бронзовый лучник, чьи чресла были прикрыты набедренной повязкой. В кого целился сей обнаженный стрелок, мне не ведомо, но тело его было исполнено столь безукоризненно, что свой восторг я не выразила лишь чудом. К своему стыду не могу не признаться, что государыню я заметила не сразу. Впрочем, кроме ее портрета я королеву никогда не видела и представляла ту высокой и статной, потому невысокая коренастая женщина совсем не привлекла моего внимания. Мой взгляд прошелся по рядам придворных дам, окруживших Ее Величество, пытаясь отыскать супругу нашего монарха, и когда женщина, более напоминавшая сложением крестьянку, взмахнула рукой, разгоняя стайку своих фрейлин, я на мгновение растерялась.
– Никак сам сиятельный диар Данбьерга все-таки решил удостоить нас чести лицезреть свою персону, – не без ехидства произнесла государыня. – А кто же это милое дитя? Неужели безжалостный лев осмелился запустить свои когти в маленькую нежную овечку?
– Доброго дня, Ваше Величество, – мой супруг склонился перед королевой, и я поспешила присесть в глубоком реверансе. – Безжалостный лев пал жертвой чар маленькой овечки, разве же вам вовсе его не жаль?
– Овечка пьет кровь льва? – вздернула брови королева. – Браво, дитя! Давно пора было накинуть аркан на шею этого свободолюбивого повесы.
– Ваше Величество преувеличивает мои недостатки, – невозмутимо ответил диар.
– Ну что вы, дорогой мой д’агнар Альдис, я их сознательно преуменьшила, – усмехнулась государыня. Взгляд ее темно-карих глаз все это время изучал меня, и я все же потупилась, испытывая невероятное стеснение от пристального внимания. – Как же вам удалось загнать вечного холостяка в храм, д’агнара Альдис?
– Его сиятельство проиграл мне в скачках, Ваше Величество, – вырвалось у меня, и я уже готова была все-таки умереть, как собиралась ранее, но государыня неожиданно рассмеялась.
– Какая прелесть! – воскликнула королева. – Я требую подробностей этой истории.
Деваться было некуда, и я продолжила переплетать правду и вымысел.
– Д’агнар Альдис обманул меня, срезав путь, и когда я вывела его на чистую воду, он предложил придумать ему наказание…
– О, так ваша женитьба – это наказание для известного ловеласа?! Сколько дам будут кусать себе локти, когда узнают, что все оказалось так просто, – вновь рассмеялась Ее Величество.
– У моей супруги более изощренный ум, – вмешался диар, насмешливо поглядывая на меня.
– Вот как? Ну-ну, продолжайте же, ваше сиятельство, – велела государыня.
И я продолжила. Наверное, никогда в жизни я не врала столь самозабвенно, и вряд ли смогу еще когда-нибудь придумать подобную поучительную историю…
– Я не приказывала его сиятельству жениться на мне, Ваше Величество. Д’агнар Альдис лишний раз показал свою склонность к порокам. А, как известно, ложь – это один из страшнейших грехов, и я велела диару отправляться к сынам Матери Покровительницы и каяться там в своих грехах не менее десяти дней, проводя их в благочестивых трудах и молитвах…
– В монастырь?! Аристана Альдиса в монастырь?! – воскликнула королева, округлив глаза. – Дитя, я готова преклонить перед вами голову! И что же наш пройдоха? Неужто так сразу и отправился в обитель благочестия?
Я скосила глаза на мужа, он слушал меня с таким же интересом, как и Ее Величество, однако взгляд его был полон иронии.
– О, нет, Ваше Величество, – скорбно вздохнув, ответила я. – Диар не был бы диаром, если бы не попытался обойти свое наказание. Он хотел сбежать, но сыны Покровительницы уже ждали его у ворот, кем-то так вовремя предупрежденные…
– Да, хотелось бы знать имя той доброй души, – усмехнулся Аристан.
– Должно быть, сама Мать Покровительница нашептала им, что желает покаяние своего погрязшего в грехах дитя, – благочестиво вздохнув, ответила я.
– И вы там оказались по чистой случайности, – согласно кивнул диар, подхватывая мою сказку, но с толку меня сбить не удалось, я вновь благочестиво вздохнула:
– По чистейшей случайности, ваше сиятельство. Наверное, это был промысел Богини, пожелавшей говорить моими устами. Иначе как бы сыны Покровительницы смогли затолкать вас в свою повозку.
Мой супруг крякнул, и я снова скосила на него глаза. Диар изо всех сил пытался сдержать рвущийся наружу смех.
– Продолжайте, драгоценная моя, – сипло произнес он, и я продолжила.
– Его сиятельство доставили в обитель, обрядили в одежды, какую носят сыны Покровительницы, и отвели в его временное жилище. Настоятель ежедневно сообщал мне, как исправно его сиятельство пропалывает морковь и доит монастырскую козу…
– Козу, – сдавленно повторил диар и отвернулся.
– Аристан, вы знаете, как выглядит коза? – полюбопытствовала королева.
– Теперь я даже знаю, где у нее вымя, Ваше Величество, – ответил диар, обернувшись. – Дойка козы невероятно успокаивает… Богиня, – он снова отвернулся и отчаянно закашлялся, скрывая прорвавшийся смех.
– И чем же все закончилось? – вернулась к моему рассказу государыня.
– Через десять дней я вышел из монастыря и понял, что лучшей жены мне не найти, – произнес Аристан. – Я был покорен изобретательностью моей супруги. Флоретта встречала меня у ворот обители, чтобы объявить о моем освобождении от долга, и я там же попросил ее руки. И знаете что, Ваше Величество? Она мне отказала!
– Отказала? – королева с удивлением посмотрела на меня, я с интересом на супруга.
– Отказала, – кивнул диар. – Но я умею быть настойчивым.
– Бедное дитя! – воскликнула доверчивая королева. – Чему же подверг вас этот варвар?
– Шантаж, – скромно потупилась я. – Лакей его сиятельство допустил оплошность, и диар собирался уволить его. Я попросила за беднягу, и тогда д’агнар Альдис сказал, что оставит лакея на прежнем месте, если я отвечу на его чаяния.
– У меня не было иного выхода. Эта женщина должна была стать моей, – не менее скромно потупился Аристан и протянул мне руку. Я вложила в его ладонь свои пальцы, и муж притянул меня к себе, поцеловал мне руку и снова посмотрел на государыню честным взглядом. – Вы же знаете, Ваше Величество, я не люблю отступать от своих намерений. И вот моя награда в моих руках.
– Невероятно увлекательная история! – воскликнула королева и постучала веером по запястью второй руки. – Теперь мне ясно, отчего вы были столь поспешны и пренебрегли правилами этикета, не представив нам вашей невесты прежде.
Я подняла взгляд на супруга, он ответил мне полной невозмутимостью, и я попыталась не думать, кому только что врала с такой изобретательностью. Ладонь его сиятельства легла мне на спину, погладила, успокаивая, и исчезла, оставив после себя ощущение его поддержки. Благодарно улыбнувшись мужу, я вновь посмотрела на Ее Величество.
Глаза государыни, взиравшей на меня благосклонно, показались мне невероятно проницательными. Я даже подумала, что наш обман с его сиятельством разгадан, и теперь в глубине очей королевы таится насмешка. Однако она протянула мне руку, и я осторожно сжала ладонь Ее Величества.
– Вы прелестны, – сказала государыня. – Я рада, что д'агнар Альдис выбрал в супруги благочестивую не испорченную девицу.
Я отчаянно покраснела от мгновенно вспыхнувшего стыда. Только что я врала самой королеве без стыда и совести, а теперь она называет меня благочестивой…
– Как зарумянились ваши щечки, д'агнара Альдис, – умилилась Ее Величество. – Просто восхитительно. Обожаю искренние чувства.
Не знаю, что было бы дальше, возможно, я бы все-таки умерла от угрызений совести, но… не успела. На боковой дорожке появился высокий худой мужчина с залысинами на лбу, и свита государыни, до этого не спускавшая с нас любопытных взглядов, склонилась перед ним. Склонился и диар, и я узнала нашего монарха. Присев в глубоком реверансе, я наблюдала исподлобья за приближением Его Величества, отмечая как-то отстраненно, что на портретах черты короля намного выразительней.
В жизни он оказался мужчиной неброской внешности, можно было бы даже сказать заурядной. И если лик королевы дышал здоровьем, то удлиненное узкое лицо государя казалось покрытым болезненной бледностью. Глаза его имели блекло-голубой цвет, были близко посажены друг к другу, и мне в голову пришло сравнение с воробьем. Было в Его Величестве что-то бойкое птичье, как в той невзрачной пичуге, название которой пришло мне на ум. И острый длинноватый нос монарха живо напомнил мне клюв. Шагал Его Величество широко, размахивая правой рукой, левая же была заложена за спину, и вид монарх имел деловитый.
Приблизившись к Ее Величеству, король поцеловал ей руку также деловито, словно поставил печать своими губами, и посмотрел на меня, минуя диара. Взгляд государя оказался пристальным и колючим. Лицо мое вновь опалило огнем, и я покусала себя за внутреннюю сторону щеки, надеясь, что это умерит волнение. То незнакомое мне шальное состояние, заставлявшее на ходу выдумывать историю своего замужества, ушло, и теперь вернулся прежний трепет, однако моей спины опять коснулась ладонь супруга, и я незаметно выдохнула, немного успокоившись.
– Я долго гадал, как будет выглядеть диара Данбьерга, – заговорил Его Величество. – Признаться, ожидал даму иной наружности, однако Аристан вновь сумел удивить, и его супруга вовсе не напоминает тех женщин, каких всегда предпочитал наш непостоянный диар. Теперь я спокоен, дела диарата не будут забыты молодоженом.
Слова короля оказались сродни пощечине. Да, я всегда знала, что мне далеко до идеалов красоты, даже хорошенькой меня можно было назвать с натяжкой, но вот так откровенно указать мне на то, что я не могу увлечь мужчину… Впрочем, мой супруг сам дал ясно понять, что не видит во мне женщину, и ему нужна жена-друг, а не возлюбленная. Так отчего же тогда я готова расплакаться на глазах у Их Величеств и придворных, жадно прислушивавшихся к словам монарха? Зачем я чувствую столь острую обиду, что хочется развернуться и бежать прочь из королевского парка, подальше от дворца и… своего мужа? Почему мне в голову не приходит достойного ответа? Да и ждут ли его от меня…
– Государь, – теперь ладонь диара скользнула мне на талию, – возможно, моя супруга и не похожа на прочих известных вам дам, однако это нисколько не умаляет ее очарования.
– О, как вы неправы, Ваше Величество, – неожиданно протянула королева, до этого молчавшая. – История этого союза необычайно занимательна. Возможно, именно то, что д’агнара Альдис не похожа на тех дам, о которых вы говорите, и привлекло сиятельного диара.
– Ваши Величества, – Аристан склонил голову, – вы говорите о неких женщинах в присутствии д’агнары Альдис. Будет ли мне позволено заметить, что мое прошлое осталось в днях минувших, и настоящего не может касаться? Мой возраст уже давно не юн, и прежние привычки мною забыты. Особенно сейчас, когда я держу за руку женщину, которую назвал своей.
– А что же скажете вы, сиятельная диара? – спросил меня Его Величество.
Что мне было ответить? Да и было ли что отвечать после того, что сказал обо мне король? Моя растерянность сыграла со мной злую шутку и единственное, что я смогла выдавить, это заготовленную заранее фразу:
– Я счастлива лицезреть моего государя.
Прозвучало это до отвращения жалко, и я окончательно замолчала.
– Это замечательно, – кивнул мне король. – А что же ваш муж?
– Он тоже счастлив, – пролепетала я.
– Лицезреть? – уточнил государь.
– Несомненно, Ваше Величество, – я снова присела в реверансе, опустив беспомощный взгляд вниз.
– Ах, Ваше Величество, перестаньте изводить девочку, – снова вмешалась Ее Величество. – Вы же видите, что д’агнара Флоретта далека от опытных придворных дам. Это они уже привыкли к вашим странным вопросам, а это дитя неискушено в словесных баталиях, не стоит ее испытывать. Мне нравится выбор диара Данбьергского.
– Да разве же я сказал, что мне выбор Альдиса не по нраву? – изумился король. – И замечание диара я признаю справедливым и приношу извинения юной д’агнаре за то, что сказал ранее. Скромность и ранимость – несомненные достоинства женщины, а внешний облик слишком недолговечен, чтобы делать его основой выбора будущей супруги.
– Благодарю, Ваше Величество, – голос диара прозвучал несколько сухо. – Я счастлив услышать ваше высочайшее одобрение моей избранницы.
– Живите и размножайтесь, – благословил нас государь.
Аристан поклонился, я присела в реверансе. После, обменявшись с королевской четой еще несколькими фразами, его сиятельство испросил позволения покинуть дворец, и мы были милостиво отпущены. Обратный путь показался мне бесконечным. Слова короля все еще продолжали жечь грудь, и на глаза так и норовили навернуться слезы. К тому же в голове засели опасения, что наш обман с диаром вскроется, и милость Ее Величества обернется гневом. Чем ближе мы подходили к карете, и чем ясней я понимала, что все закончилось, тем сильней слабели мои ноги. В ушах начало звенеть, в глазах потемнело, и я произнесла:
– Аристан.
– Что, драгоценная моя? – он обернулся ко мне и вдруг остановился, пристально вглядываясь. – Флоретта, вы бледны.
– Окажите мне любезность, держите меня крепче, – попросила я и продолжила путь, спеша скорей спрятаться в нашей карете.
– Флоретта, вам нехорошо? – с тревогой спросил меня супруг.
Он снова обхватил меня за талию и поспешил к экипажу, удерживая меня от позорного падения в обморок на глазах гвардейцев, лакеев и случайных придворных. После помог подняться по откидной лесенке. Я ввалилась в карету, рванула завязки шляпки, давившие на горло. Его сиятельство развязал мой плащ, и я с чистой совестью провалилась в забытье.
Очнувшись, я обнаружила себя все еще в карете. Я лежала на сиденье, свесив ноги, а голова моя находилась на коленях супруга. Его сиятельство поглаживал меня по щеке, но, скорей, машинально, как мог бы почесывать за ухом кошку. Сам он смотрел в окошко, потому мое возвращение пропустил и обратил внимание лишь тогда, когда я зашевелилась.
– Полежите еще, Флоретта, – сказал диар. – Вы слишком переволновались. Чрезмерность эмоций сыграли с вами злую шутку. В следующий раз я прежде напою вас успокоительным настоем и только после позволю выйти из дома. Что же вы, драгоценная моя, так расчувствовались?
Я не ответила. Снова закрыла глаза и поджала губы. А потом и вовсе замерла, ощущая, как палец супруга скользит по моему лицу. Он осторожно провел по моим бровям, после прочертил дорожку по носу, спустился к губам и обвел по контуру, вынуждая невольно расслабить их. Затем мягко очертил подбородок, и теплая мужская ладонь накрыла мне скулу, однако и тут она не задержалась. Диар дотронулся до моего уха, очертил ушную раковину, слегка сжал мочку, помассировав ее, и, наконец, опустил ладонь мне на плечо, чуть сжав его.
– Его Величество обидел вас, – сказал Аристан, и я открыла глаза.
Посмотрев на склоненное надо мной лицо его сиятельства, снова поджала губы и села, вырываясь из мягкой хватки мужа. Отодвинувшись от него к противоположному окошку, я поправила волосы и, совсем отвернувшись, теперь разглядывала без всякого интереса виды за окном.
– Флоретта, – позвал меня супруг, но я скрестила руки на груди и не обернулась. – Фло, дорогая, вы похожи на взъерошенного котенка и опять сопите, как сердитый еж. Ваше сиятельство.
На сиятельство я обернулась, потому что голос Аристана наполнился строгими нотками. Диар удовлетворенно кивнул и поманил меня к себе.
– Идите ко мне, драгоценная моя.
– Мой последний визит к вам едва не стоил мне панталон, – проворчала я раньше, чем успела подумать.
– Как вы трепетны с вашими панталонами, – отозвался супруг. – Я закажу вам еще дюжину, и мы будем возить с собой запасную пару. А теперь, когда вопрос панталон улажен, вернитесь в супружеские объятья.
– Почему я должна идти в объятья, а не объятья приходят ко мне? Не вы ли, ваше сиятельство, первым изъявили желание обниматься? – снова вырвалось у меня, и я прикусила язык.
