Текст книги "Индекс Цитирования (СИ)"
Автор книги: Юлия Чалова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
Глава 31.
При виде респектабельного загородного особняка, в котором нам с Максом предстоит пожить в ближайшие несколько дней, у меня захватывает дух. А заодно складывается уверенность, что у Смолина явно есть не только несколько деловых и перспективных предложений для «Хроноса», но и далеко идущие планы – он действительно серьезно нацелен на наш стартап. Наскоро оценивая возможности, я прихожу к выводу, что с учетом новых обстоятельств – перспектива далеко не худшая.
Василевский говорил о явном интересе Смолина к «Хроносу» и если при вхождении в его холдинг, за нами останется определенная автономия в выборе исследований, то почему бы и нет?
– Лада, тут мы поживем пару-тройку дней, пока все не утрясется, так как заказчик твоего похищения все еще на свободе и мы пока лишь можем только предполагать, каков будет его следующий шаг, – напоминает мне Макс, как только мы заходим в дом.
– Да, – соглашаюсь я, – понимаю. Но как мы подберемся к нему? Есть идеи?
Макс в ответ хмурится и я понимаю, что есть какая-то идея, которая ему не особо нравится. У нас впереди – несколько дней в этом доме, так что с ответами на свои вопросы можно не торопить, как впрочем и с обсуждением моего глупого поступка. Но одна мысль не дает мне покоя, хоть это и может показаться глупым вопросом.
– Почему мы не можем поехать в мою квартиру?
– Любимая, сейчас там не самое безопасное место для тебя. Студия с панорамным остеклением – думаю, пока таких открытых мест тебе надо избегать. До тех пор, пока мы не уладим все с этой ситуацией.
С тревогой смотрю на своего мужчину, готовая к порции дурных новостей.
– Ты в курсе, кого мы положили там наверху? – спрашивает он, внимательно осматривая окна на кухне. Мне кажется, или он проверяет надежность стеклопакетов?
Я мотаю головой, так как ни одного из своих похитителей я не встречала раньше.
– Дамир Ваганов – тебе о чем-то говорит это имя?
От неожиданности я тихонько вскрикиваю и тут же зажимаю ладонью рот. Ваганов? Получается, брат или еще какой -то родственник Владислава Германовича? Кстати, они похожи очень, так что вряд ли однофамилец... Видимо, все мои мысли читаются у меня на лице, так как Макс мрачно ухмыляется и кивает.
– Это связано с тем, что Смолин поручил тебе разобраться в связях Ваганова и Василевского?
– Да, есть все основания полагать, что за всей этой заварушкой стоит именно Ваганов-старший. Дамир – его младший брат и руководитель службы безопасности одной из его фиктивных компаний, формально не связанных с его холдингом. На самом деле, выполняет всю грязную работу, включая похищения, убийства, шантаж. Любимый способ убийства – удушение.
Час от часу не легче, ведь Василевский, согласно отчету судмедэксперта, был задушен. И не исключено, что – лично Дамиром Вагановым. От того, что я еще недавно один на один находилась с этим человеком, меня всю начинает колотить, но я пытаюсь взять себя в руки.
– Прямого доказательства причастности Ваганова-старшего к убийству Василевского ведь у нас нет? Он же может и затаиться.
– Или начать мстить за смерть брата, а заодно – довершить то, что начал. Его цель – твои наработки и он теперь точно не остановится ни перед чем, просто включится спортивный азарт. К тому же, после того, как застрелили его брата, он откроет охоту – прежде всего на тебя, как на причину случившегося. И еще, непосредственно в компании Смолина, есть человек Ваганова, который докладывает ему обо всем, что происходит в холдинге.
От услышанного у меня снова начинает легонько кружиться голова, вспоминается опыт общения с Вагановым-старшим. Тяжелый человек, с давящей энергетикой и неприятным, пронзительным взглядом, видящим каждого насквозь. Связей – не меньше, чем у Смолина, вот только борзоты – в десяток раз больше. И хотя мы пересекались лишь на деловых мероприятиях, да и то – мельком, сложно забыть тот могильный холод, который исходит от этого человека.
– Так, – пытаюсь собраться я, – ты выяснил все детали того, что связывало Василевского и Ваганова?
– Да, по ходу твой бывший хотел подороже продать твои наработки и решил обойти Смолина. Ваганов действительно предлагал ему более крупное вознаграждение и поначалу Алексей согласился. Вот только, ты не хуже меня знаешь, насколько Василевский был тщеславен. Ваганов претендовал на то, что разработки будут связаны только с ним, так как собирался все запатентовать, а Василевский хотел обязательного упоминания своей фамилии и уже начал готовить документы на оформление патента. Оставалось только дождаться, когда ты ему все наработки представишь для презентации Смолина. Тут он и собрался все оформить на себя.
Дико слышать, что за моей спиной эти двое, как изголодавшиеся стервятники, делили мою работу. Наглое воровство, которого, конечно, я могла ожидать от Германыча, но до последнего верила в то, что Василевский не станет так со мной поступать. Но оказывается, он не отдавал наработки вовсе не потому, что был уговор со Смолиным, а лишь из-за того, что его Ваганов-старший ни в грош не ставил его самолюбие? Под маской благородства прятался привычный холодный расчет.
В голове молнией пронеслись – одна за другой – все те ситуации, когда все происходило именно так. Василевский нарушал договоренности, срывал уже оплаченные проекты, а разбиралась со всем этим дерьмом я. Да, совершенно не бесплатно, но господи, как же я от всего этого устала.
– Твой Василевский все еще больше усложнил, одновременно ведя переговоры с научными изданиями – планировал какие-то публикации из полученных тобой данных. Разумеется, только под своей фамилией – о тебе речи не шло. У меня есть копия его переписки, так что это не голословное обвинение. Смолин сейчас со всем этим знакомится
– его заказ я выполнил полностью. Все доказательства у него есть, судя по всему сегодня -завтра он будет с этим более подробно разбираться.
– Долбанный индекс цитирования, – произношу я с тихой ненавистью в голосе.
– Это еще что такое?
– Один из показателей авторитетности ученого, зависит от многих факторов, но в целом на него влияет и количество публикаций, и актуальность темы, и ее научная новизна. А так как мы, вернее я была фактически первой, то все последующие исследователи ссылались бы на мои работы. Что, собственно, было бы на руку Василевскому, если уж у него был план забрать все это под свою фамилию. Ну и как следствие, в его случае – больше выгодных заказов на внедрение этих разработок в коммерческую сферу. Собственно, все в итоге упирается в финансовую выгоду, которую он всегда умел просчитывать. Теперь понятно, почему и Ваганову так было нужно запатентовать эти наработки -потенциальных покупателей более чем достаточно.
– Да, дерьмово, нечего сказать, – усмехается Макс, качая головой.
Вместо ответа я горько хмыкаю. Еще бы не дерьмово – я вообще умудрилась даже замуж выйти за этого человека. Я оторопело гляжу перед собой каким -то пустым, невидящим взглядом. Ужас от недавних событий постепенно уходит, уступая место горестной досаде и лихорадочным поискам выхода из сложившейся ситуации. Но стремительно нарастающая усталость берет верх и я чувствую, что мои мысли начинают бестолково мчаться по кругу, как загнанные пони.
Макс притягивает меня к себе и очень нежно целует.
– Ничего не бойся, маленькая. Я всегда смогу тебя защитить. Только больше никуда не сбегай.
На кухне, в барном шкафчике находится бутылка белого вина и Макс разливает его по бокалам. Я машинально беру свой бокал и отпиваю глоток. На голодный желудок, да еще и со всеми этими стрессами – не лучший вариант успокоиться, но теплое вино действует быстро. По телу разливается непривычное и приятное чувство истомы и мне уже ни о чем не хочется думать.
Макс устанавливает в своем телефоне какое -то приложение с доставкой еды и мы вместе делаем огромный заказ с разными вкусняшками. До приезда курьера у меня есть час, чтоб принять душ и смыть с себя все переживания этого долгого и напряженного дня.
Глава 32.
За рулем своей новенькой «Рио» Тамара всегда чувствовала себя спокойно и уверенно. Не особо афишируя свои тайные увлечения, иногда она снимала стресс именно за рулем. Просто садилась в машину и выезжала за город, ехала по трассе, возвращаясь домой уже в более спокойном состоянии. Однако сегодня дорога не помогала расслабиться.
С неба срывалась какая-то мелкая хмарь – не похожая на дождь, но все же нетипичная для августа морось. В воздухе стояла изнуряющая духота, но в машине были опущены стекла
– Тамара отчаянно хотела чувствовать свежий воздух, которого ей не хватало в последние несколько часов.
На передней панели валялись несколько смартфонов и один из них особенно волновал женщину – именно на него она тревожно ждала звонка. Ждала и одновременно боялась, хотя понимала, что рано или поздно этот разговор состоится.
Мысленно репетировала то, что она скажет в свое оправдание, ... тьфу ты, какое ж слово мерзкое – оправдание. Тамара Гвоздева давно уже забыла те времена, когда она оправдывалась перед кем -то. По крайней мере, за последние три десятилетия она ни перед кем не оправдывалась.
– Дура, Лерка, какая же ты идиотка на мою голову, – с отчаянием и досадой в голосе произнесла Тамара, – что ж за карма у меня такая теперь, отвечать за твои поступки.
В машине Тамара сейчас была одна, да и свою дочь Лерку она давно уже не видела – та проходила курс реабилитации в частной наркологической клинике. Тамара мысленно кляла себя за то, что пропустила тот момент, когда дочь попробовала наркотики и подсела на какую-то синтетическую дрянь.
Чего ж не хватало девке, недоумевала Тамара. Все силы на нее положили. И элитная школа, и балетная студия, три иностранных языка с репетиторами и языковыми лагерями за рубежом. Все дороги открыты – в любой ВУЗ поступай не хочу.
Так в довесок к наркоте еще и мутная история с торговлей этой дрянью. Связалась с каким-то хмырем, так он ей голову так заморочил, что она начала ему «помогать» и, как потом выяснилось, сбывала наркотики в каком-то ночном клубе.
Тамара очень хорошо помнила тот момент, когда поздним вечером ей позвонила Лерка и заикающимся от рыданий голосом доложила, что находится в отделении.
То что было потом, до сих пор казалось Тамаре дурным сном – обвинение сразу по нескольким серьезным статьям, повышенный интерес со стороны досужих бездельников из городских СМИ, два лучших адвоката Краснодара и перепуганная Лерка, которая все время рыдала и от страха клялась больше никогда и ни за что.
И только стараниями очень влиятельных людей дело удалось замять, статьи переквалифицировать, а Лерка отправилась вместо элитного ВУЗа туда, откуда ей еще полгодика точно желательно не выбираться. Ну да ладно, она девочка – ей в армии не служить, поступит годом позже, это не катастрофа.
Да вот только из-за подростковой Леркиной дурости Тамаре приходится по сию пору отдуваться. И порой ей казалось, что может быть и надо было Лерку проучить и не вмешиваться так уж сильно? Но Тамара тут же себя одергивала – какая мать позволит своему ребенку сесть в тюрьму, даже если и за дело? Она просто не могла поступить по -другому, Лерка же и так без отца росла.
Телефон все молчал. Несколько раз Тамара проверяла есть ли сигнал, но с аппаратом все было в порядке – абонент, от которого она ждала звонка, по какой -то причине не выходил на связь. От переутомления Тамара с каждой минутой все меньше и меньше ожидала этого разговора, внутри нее крепла уверенность, что молчание сейчас и ей на руку – она сможет как следует подготовиться и поговорить завтра.
Еще пара переулков и вот он – жилой комплекс, на верхнем этаже которого располагалась ее квартира. Верная своей привычке, Тамара подняла глаза на свои окна – в них было темно. И откуда взяться в них свету, если дома ее ждал только кот Русик, подаренный ее последним любовником, почти перед расставанием. Русик сейчас был единственным существом мужского пола в ее окружении, из тех, кто мог хотя бы немного порадовать. Для всех остальных она была железной леди – Гвоздевой Тамарой Владимировной.
Открыв входную дверь, привычно нащупывая выключатель, Тамара почувствовала укол тревоги. В квартире кто-то успел побывать или ей просто померещился какой-то странный запах... С этими событиями последних дней ей точно потребуется отпуск, уже невесть что кажется. Откуда тут взяться посторонним, если в доме и консерьж, и видеонаблюдение.
Зажигая свет по очереди в каждой комнате, Тамара зашла в спальню и застыла на месте. Прямо у слабоосвещенного окна стояла мужская фигура.
– Ну здравствуй, Тома. Я так понимаю, тебе ведь есть что мне сказать?
Тамара щелкнула выключателем, хотя прекрасно понимала, кому принадлежит этот голос. В ее спальне прямо перед ней стоят Владислав Германович Ваганов – тот самый, чьими стараниями удалось заменить реальный срок для непутевой Лерки на условное наказание и запихнуть эту малахольную в клинику. От неожиданности Тамара попыталась сглотнуть воздух, но тот ей показался какой-то царапающей горло пылью и женщина закашлялась.
– Влад, ты как тут оказался, – бесцветным тоном поинтересовалась Тамара, прекрасно осознавая всю нелепость своего вопроса. Германыч мог оказаться там, где он считал нужным и ему не было никакого дела до того, насколько это было бы трудно.
– Тома, у меня нет времени на светскую беседу, – раздраженно бросил Ваганов, буравя Тамару своим едким взглядом.
– Соболезную тебе, Влад.
Тамара понимала, что Влада Ваганова не проймешь такими формальными сентиментами, но пыталась до последнего оттянуть разговор по существу – к нему она еще не была готова.
– Брось, Тома. Если бы ты делала свою работу, Дамир был бы жив, – всегда сдержанный и умеющий владеть собой, Влад сейчас был готов сорваться на глухой яростный рык.
– Я же не могла всюду таскаться за Смолиным, я и так делала все, что могла. Старик начал уже нездорово коситься на меня, ты же знаешь, какой он подозрительный.
– А меня не интересует, что думал Смолин. Ты забыла, кто теперь твой начальник? Это я, Тома, я!
Теперь уже Ваганов орал на всю квартиру своим низким громовым басом, от которого Тамаре едва не сделалось дурно. Соседи могли услышать шум и крики, вызвать полицию. Да только что это даст – те сразу подожмут хвост, как только узнают фамилию Ваганова. Никто ее не сможет защитить, если этот человек уже задумал в отношении нее какую -то пакость.
– Ты прозевала появление Климова и я узнал об этом в самый последний момент. Ты не сообщила, что он и твой шеф уже выехали за этой Горностаевой. Ты даже не сочла нужным мне сказать, сколько человек они взяли с собой. Две машины – ты прозевала две машины, одна из них битком набита вооруженными людьми, а в другой – вообще был снайпер. И Смолин твой тоже явно ехал не с леденцами в кармане. Гибель Дамира – на твоей совести.
– И что ты со мной сделаешь? Тоже убьешь? В отместку за брата? – внезапно Тамаре стало все равно, что сейчас скажет Ваганов. Сопротивление уже бесполезно и она сейчас полностью во власти этого человека. И если Ваганов все решил, то надо покончить с этим поскорее.
– Нет, – внезапно сбавил обороты Ваганов, – зачем же.
От такой неожиданной смены настроения собеседника Тамаре стало не по себе, она прекрасно знала, что за показательной ласковостью в голосе, Германыч обычно прячет самые изощренные и жестокие идеи. Те самые, которые обычно не приходят в голову здоровому человеку.
– Как Лерочка? Слышал, она поправляется, исправно ходит к психотерапевту, участвует в групповых занятиях, записалась в творческую студию, картины рисовать начала. Умничка, маму радует.
Тамара похолодела и оторопело уставилась на Германыча, который с садистским усердием перечислял успехи Леры.
– Что ты хочешь? Не трогай Леру, я сделаю все, что ты скажешь.
– В прошлый раз ты говорила точно так же, Тома. И мы видим, что ты не держишь своего слова в отличие от меня. Так что, как там наша Лера?
– Влад, я повторяю, скажи, что тебе надо и я сделаю это. Я обещаю, – голос Тамары предательски дрогнул, выдавая искреннюю готовность женщины сделать все, что угодно, лишь бы защитить своего ребенка. Непутевого, но ведь родного.
– Тома, времени у тебя – ровно двенадцать часов и время уже пошло.
С этими словами Ваганов показательно поднял руку и нажал на боковую кнопку на своем «Ролексе». Маленькая стрелочка дернулась и начала свое движение по кругу.
– Что надо делать?
– Тома, все то же, что и раньше. То, с чем не справился этот идиот Яковлев – теперь твоя головная боль. Время пошло.
Ваганов злобно сверкнул глазами и искривив губы в презрительной усмешке направился к выходу. Хлопнула входная дверь. Через несколько мгновений пришел в движение механизм лифта – несмотря на элитный статус жилого комплекса, со звукоизоляцией в нем была полнейшая беда.
Оставшись одна, Тамара опустилась на пол в спальне и беззвучно зарыдала. Задание она не выполнит, она понятия не имеет как к этому всему подступиться. Вот только Германыч третьего шанса ей не даст. Возможно он даже оставит ее в живых, но что он сделает с Леркой? Автомобильная авария, самоубийство, передозировка наркотиков – это может быть все, что угодно. Но ясно одно – он найдет, как показать Тамаре, что она не справилась.
Шмыгнув носом, Тамара подошла к входной двери и прислушалась – снаружи было тихо. Да и вряд ли Ваганов стал бы подкарауливать ее у входа. Он уже сказал все, что хотел.
В том, что он пришел один, Тамара не сомневалась – опьяненный яростью, Ваганов не стал бы сейчас прятаться за спины своих людей. Тем более – перед ней.
Пушистым сереньким комочком, Русик подкатился к ногам Тамары и стал, мурлыча, ластиться к хозяйке. От такой кошачьей беззаботной преданности у Тамары защипало в глазах – ей до боли захотелось этот вечер провести дома, с маленьким и игривым Русиком, с кружкой горячего какао.
Но сейчас ей надо было ехать, время пошло.
Глава 33.
Как ни кривился Смолин, но начальник службы безопасности все же настоял на том, чтобы тот ехал в машине с охраной. И пускай никакой телохранитель не убережет от снайперской пули, все равно так всем было спокойней.
Ваганов давно уже досаждал Смолину, да вот только в открытую он не решался выступить. А так нагло, чтоб попытаться отобрать кусок прибыльного бизнеса – такого отношения к себе Смолин не мог припомнить уже очень давно.
Несмотря на свою борзоту, Ваганов трусовато поджимал хвост, когда дело касалось прямолинейного разговора. Хотя не стоило сбрасывать со счетов тот факт, что потом все проблемы обычно «тихо улаживал» его любимый брат Дамир.
Покойный брат, напомнил себе Смолин и поразился тому ощущению, которое у него возникло. Оставшись без своего цепного пса и исполнителя грязной работы, Владислав Ваганов будет однозначно мстить. И не факт, что на этот раз – своими руками. Верных и преданных людей, насколько догадывался Смолин, у Ваганова в окружении не было, а значит скорее всего наймет стороннего исполнителя.
Но сейчас Смолина это не пугало, а скорее разжигало некий азарт, предвкушение скорой битвы, которая одному из противников принесет победу, а второму – смерть. Иных вариантов в этой войне не было – разойтись с «ничьей» никто не собирался.
Это, конечно, очень скверно, с огорчением подумал Смолин, так как отслеживать снайпера, которого может нанять Германыч – задача, скорее всего невыполнимая. Хотя если поручить ее Климову, тот справится. Но пока ясно было одно – Владислав Ваганов нанесет ответный удар в течение кратчайших сроков и хорошо если отсчет идет на дни, а не на часы.
И вторая задача, при мысли о которой, у Смолина привычно начинал болеть желудок -предатель в самой компании. Кто -то приближенный к руководству, вряд ли простой менеджер и уж точно не тот, кто работает не в главном офисе. Какой -то человек
методично докладывает Германычу обо всем, что происходит в головном офисе его холдинга, и он – Сергей Смолин – никак не мог понять, кто это.
Возраст сказывается, сварливым голосом отозвалось в голове Смолина, начинаешь больше доверять людям.
Сергей Викторович подловил себя на мысли о том, что ему очень хотелось, чтоб даже если предателем окажется кто-то из сотрудников, пусть это будет не самый близкий. Да хоть пусть и один из этих бравых парней -охранников, что сидели с ним в машине. Но это – вряд ли. Докладывать о перемещениях они могли, но вот знать детали его делового общения – этой информации у них не было.
При мысли о Николае и его возможной причастности к последним событиям, у Смолина появилась внутренняя уверенность, что тот попросту не мог бы так поступить. Нет, прямых доказательств его полной непричастности у Смолина не было, но за свою долгую жизнь он привык доверять не только фактам, но и интуиции. А она упрямо подсказывала ему, что Николай никак не предаст их верную дружбу, которой уже несколько десятилетий.
А все-таки хорошо, что не Николай, с облегчением мысленно заключил Смолин. Просчитаться и ошибиться в старом друге – это было бы слишком жестоко даже для Смолина, успевшего повидать всякое.
Джип остановился у входа в бизнес-центр и из него сразу высыпала охрана, готовая прикрыть своего шефа. Выходя из машины, тот мельком взглянул на крышу небольшого здания, стоявшего рядом и усмехнулся своей мысли. Нет конечно, если где -то засел снайпер, то он будет скорее на противоположной стороне улицы. Хотя, слишком предсказуемо, он может находиться где угодно.
Неожиданно Смолину стало противно от самой мысли о том, что Ваганову удалось, пусть и ненадолго, но поселить страх в его душе. Хуже нет, чем жить и постоянно дрожать. И к тому же, Ваганов поначалу постарается получить то, что он считает своим, то что опрометчиво пообещал ему покойный Василевский и то, за что Ваганов уже отвалил ему огромную сумму денег.
В кармане пиджака легонько завибрировал смартфон, звонил Николай с отчетом. В офисах не осталось никого, его парни будут следить за коридорами и еще несколько человек ведут скрытое наблюдение за окнами снаружи. Дополнительно двое наблюдают за остальными как бы со стороны, попутно сканируя и окружающее пространство.
Смолину всегда нравилась безупречная предусмотрительность Николая – этот бывалый вояка точно знал, как максимально защитить тех, чью безопасность ему доверяли.
Бесшумно и быстро проверив кабинет Смолина, двое охранников вышли в коридор, и если верить изначальному плану Николая – растворились где-то в подсобных помещениях, но в пределах прямой видимости входной двери. Мышь – и та не проскочит, куда уж человеку.
Несмотря на то, что за окном уже стемнело, Сергей Викторович решил не включать основной свет – лучше ограничиться настольной лампой. Сейчас ему было необходимо ощущение уюта и безопасности и мягкое свечение настольной лампы подходило как нельзя лучше. Пошли уже вторые бессонные сутки и сейчас яркий свет лишь раздражал.
По окончании беглого анализа полученных файлов, Смолин надеялся тут же вздремнуть на диванчике.
В кабинете царила абсолютная тишина, хотя объективной причины для этого и не было. И тем неожиданней для Смолина оказался звук открывающейся двери приемной перед его кабинетом.
Смолин напрягся, понимая, что будь кто-то незнакомый, его бы в миг остановили. А тут, раз пропускают, значит – свой. Разочарование больно кольнуло Смолина прямо в сердце.
Кто же это такой, что его спокойно пропускает охрана в нерабочее время, да еще и прямиком к Смолину? Сейчас ему не было страшно, но он весь напрягся и отсчитывал секунды до того момента, как откроется дверь и на пороге покажется тот, кто его предал.
Дверь его кабинета открылась и от изумления Смолин подался всем телом вперед, к рабочему столу.
На пороге его кабинета стояла Тамара, в глазах которой удивление смешивалось с досадой и плохо скрываемой паникой.
– Ты?
Тамара молчала и, как показалось Смолину, с мольбой смотрела на него. В ее испуганном взгляде теперь он явственно видел еще и стыд.
– Сядь, – властно приказал ей Смолин, указывая на кресло напротив его рабочего стола.
– И не смей юлить, Тома. Сейчас ты расскажешь все и я буду решать, что делать с этой информацией дальше.
– И со мной? – тихо прошептала Тамара.
Вместо ответа Смолин натужно вздохнул. Предательство – тяжелая ноша.
– За что, Тома? После всего, что я для тебя сделал? Разве ты в чем -то нуждалась, работая на меня? Может быть я тебя обделил в деньгах? Просто скажи, зачем ты так поступила.
Тамара хотела что-то сказать, но внезапно лицо женщины покрылось красными пятнами, она обхватила его ладонями и зарыдала во весь голос, что -то крича про дурную Лерку, про то, что та влипла с наркотиками и как Ваганов ей помог избежать реального тюремного срока. Тамара выла дурным голосом и нечленораздельно что-то всхлипывала.
Из всего этого бессвязного потока воплей и истерической икоты, Смолин разобрал только «сама бы никогда, простите меня, хотите накажите меня, только Лерке моей помогите, Германыч ее убьет».
– Тридцать лет, Тома. Мы работаем вместе тридцать лет. Ты могла мне сказать, что у тебя с Лерой проблемы. Разве я не помогал тебе и раньше? Почему Ваганов?
Только что немного успокоившаяся Тамара снова разразилась еще более громкими рыданиями. Смолин, качая головой, налил ей стакан воды и взял в руки личный телефон. Самое время было звонить Николаю, чтоб тот пока придержал Тамару. Казалось, начальник службы безопасности ждал звонка, потому что ответил на вызов практически мгновенно.
Глядя на дрожащую и перепуганную Тамару, взахлеб глотающую прохладную воду, Смолин задумался о своих дальнейших действиях.
И хотя подобных решений он всегда старался избегать, похоже, сейчас ему надо было совершить еще один звонок. Медлить нельзя было ни секунды. Достав из ящика стола визитницу, Смолин быстро нашел нужную ему карточку, на которой значилась фамилия Астахова.
