Текст книги "Проект «anima». Деймон (СИ)"
Автор книги: Юлия Буланова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)
Девушка все еще находилась во власти не слишком веселых мыслей, когда дошла до своей работы. Разделась в холле и направилась в свою группу. Там уже сидели две ее коллеги блондинка Стела и шатенка Лора. Две подружки-сплетницы о чем-то увлеченно шептались, но увидев ее, смолкли.
– Доброе утро, – сдержанно поздоровалась Эмма.
– Доброе утро, – растягивая гласные, пропели девушки.
– О! Эмми, – фальшиво улыбаясь, начала Стела. – Мы тут слышали, что ты теперь съехалась с красавчиком южанином. Вас видела вместе Роза. Ах, когда это было? Вчера? Или позавчера?
– Да, – подхватила Лора. – Неужели наша ледяная дева решила оттаять и впустить в свою постель мужчину? Но мы, конечно, не поверили. Так низко пасть, вступив в добрачную связь… нет, это мог быть кто угодно, но не ты.
Эмма стиснула зубы, а эти две очаровательные особы подленько захихикали. Но девушка знала, что показывать им свою слабость нельзя. Ни при каких обстоятельствах. Иначе станешь жертвой постоянных насмешек. Поэтому изобразила на лице вежливую улыбку и со скучающим видом обвела помещение. Стервятницы приуныли. Жертва отказывалась реагировать, поэтому Стела попробовала еще раз вывести ее из равновесия:
– Или мы все же ошиблись, и ты можешь рассказать нам о своих ночных приключениях?
Такие высказывания находились уже за чертой, которую можно было переступать в светской беседе между коллегами. И Эмме вдруг очень захотелось жестко поставить подружек на место. Что привело бы к скандалу. А это было нежелательно, ведь через несколько минут начнут подходить дети. Спасла ее Хелена – миниатюрная девушка с ангельским личиком, пшеничной косой до пояса и стервозным характером. И хотя Нене никогда не упускала случая кого-нибудь подколоть, человеком она была в целом неплохим.
– Девочки-девочки, не надо завидовать. Понимаю, южане народ красивый. А здесь они, вообще, экзотика. На всех не хватает. Мы вам сочувствуем. Но не настолько, чтобы делиться столь интимными подробностями. И завидовать не надо. А если и завидуете, то завидуйте мне. Я все-таки за своего южанина вышла замуж, тогда, как вы сидите в старых девах.
Нене обвела двух сплетниц презрительным взглядом, незаметно подмигнула Эмме и с независимым видом удалилась. И тут в группу зашел первый малыш. А за ним еще один, и еще, и еще. Разговоры на посторонние темы тут же стихли. Эмма облегченно выдохнула. Она очень не любила всякого рода свары. И ее очень обрадовало, что одна прошла стороной.
***
Деймон осторожно прикрыл за подругой дверь. Да, именно подругой, а не хозяйкой. Сейчас он понимал это особенно отчетливо. Победа в утреннем споре кружила голову. А при воспоминании об этом ему хотелось улыбаться. Она его послушалась, подчинилась. Приняла его право заботиться о ней. И теперь он будет это делать.
«Мужчина должен заботиться о женщине» – так говорил его отец.
– О, Бездна, – застонал парень. – Что же это такое?
Он тяжело опустился на свой диван и спрятал лицо в ладонях. Это случилось снова. На него накатило так же, как и той ночью. Непонятные образы, незнакомые лица. Ну что за мысли бродят в его голове? Какой отец? У андроида не может быть отца и воспоминаний о нем.
Усилием воли Дей отнял руки от лица и сделал глубокий вдох. Нельзя скатываться в истерику. И не потому, что это идет в разрез с требованиями Программы. Ведь по большому счету на Программу и ее требования он наплевал на второй день собственного существования. В тот день, когда задумался над тем, как можно было бы интерпретировать фразу: «Веди себя хорошо». Мужчина должен держать под контролем собственные эмоции. Безусловно, было бы легче, если бы этих самых эмоций у него не было вовсе. И раз они имеют место быть, нужно учиться владеть ими. Иначе они будут владеть тобой.
Парень потряс головой, словно отгоняя наваждение. Поднялся и пошел в кухню. Нужно срочно прийти в себя. Выпить чая и позавтракать. Сегодня он это сделать не успел. А потом сходить в торговый центр и докупить кое-каких продуктов. Сегодня он собирался освоить духовку. Эмма ведь любит сладкое. А заварные пирожные на картинке выглядели очень и очень аппетитно.
Через три часа Деймон сел за стол, поставив по правую руку от себя свой очередной кулинарный шедевр, а рядом положил поваренную книгу. Критически оглядел горку эклеров. Еще раз перечитал рецепт. Нет, все правильно. Но почему тогда они не такие красивые? И не расстроится ли Эмма, увидев их? Молодой человек тяжело вздохнул и потянулся к подносу. Вытянув самое маленькое пирожное, он еще раз оглядел его. Как оказалось, по отдельности они смотрелись еще хуже. Дей снова тяжело вздохнул. Откусил кусочек. Задумчиво прожевал. А потом широко улыбнулся и потянулся за вторым.
ГЛАВА 10
Так началась их новая жизнь. Точнее она не была такой уж новой. И ничего не изменилось, кроме того, что Дей по вечерам начал встречать свою подругу у станции метро. Они шли по холодным улицам и разговаривали. Обо всем на свете начиная от погоды, заканчивая историей мировых религий. Суть последнего от молодого человека постоянно ускользала. То есть он способен был осознать, что есть такие понятия, как «Бог», «вера», «религиозное учение», но не понимал, кому и зачем они нужны. Деймону нравилось гулять, держаться за руки, и разглядывать пестрые витрины. У молодого человека даже была любимая. Он всегда останавливался на пару минут возле кондитерской лавки и разглядывал выставленные на лотке пирожные. Пока создать нечто подобное ему не удавалось, но он отчаивался. А Эмма не могла пройти спокойно мимо модного бутика, в витрине которого было выставлено белое платье, расшитое изящным кружевом и жемчужным бисером. Легкое, будто сотканное из миллиарда снежинок. Оно было необыкновенным. И девушка думала: «Вот бы примерить его и посмотреть на себя в зеркало». За эти годы она отвыкла от дорогих вещей. И не слишком страдала от того, что не может их покупать. Местное понимание моды было выше ее собственного. Но по простым, и в то же время, изысканным платьям она скучала.
– Почему ты не купишь его? – спросил ее однажды молодой человек.
Эмма вздрогнула, будто он разбудил ее своим вопросом. Потом еще раз посмотрела на белоснежное чудо и тяжело вздохнула. На подставке рядом с платьем стояла карточка-ценник. Вот в него все и упиралось.
– Оно слишком дорогое.
– И что? Ты ведь хочешь это платье. Я вижу: оно тебе нравится. Так почему ты не купишь его?
Эмма только покачала головой и грустно улыбнулась. Иногда ее друг был так сущим ребенком. Нет, она не имела ничего против. Это ведь вполне нормально. Жизненный опыт – дело наживное. Но иногда она не знала, как реагировать на его наивные высказывания.
– Дей, я не могу себе позволить это платье. Да, я хотела бы его купить. Оно очень красивое. Но слишком дорогое. Понимаешь о чем я? У меня просто нет достаточного количества денег.
– Почему? Почему у тебя нет денег?
– У меня маленькая зарплата. Ее хватает, чтобы более или менее нормально жить. А о таких нарядах мне остается только мечтать. Дей, ну что ты загрустил? Не в деньгах счастье. И не в платьях тоже. Так что я переживу. Пошли лучше домой. Я ужасно замерзла.
Этот разговор от чего-то запал Деймону в сердце. Он постоянно возвращался к нему. Эмма сказала тогда: «Я не могу себе этого позволить». И слышать это было отчего-то очень неприятно. А еще, теперь, он начал замечать тихую тоску, с которой она оглядывала витрины магазинов. И это казалось ему неправильным. Ведь Эмма должна улыбаться, а не грустить. Ему захотелось сделать так, чтобы его девочка могла себе позволить и красивые вещи, и все-все-все что она хотела. И парень решил сделать для этого все, что в его силах. Оставалось только понять, что конкретно он должен будет сделать.
Деймон половину ужина ерзал на своем стуле, отвечал невпопад и смотрел исключительно в свою тарелку. Эмма сначала не замечала этого, потом делала вид, что не замечает. Но через десять минут не выдержала и спросила:
– Дей, ты ничего не хочешь мне сказать?
Парень резко подобрался и настороженно посмотрел на подругу. Но промолчал. Потому, как он ничего не хотел сказать. Понимал, что придется, но желания общаться на эту тему у него пока не было. Он не знал, как его подруга отреагирует на его решение. Боялся, что она будет против. Но в то же самое время понимал: он не отступится, даже если она запретит. Потому, что это правильно.
– Ты нервничаешь, и мнешься, не находя себе места. Из этого я могу сделать вполне закономерный вывод о том, что ты хочешь мне что-то сказать, но не знаешь, как это сделать. Я права?
– Нет… да… Эмма, я… – И снова пауза, сопровождающаяся тяжелым вздохом.
– Дей, не томи.
– Эмма, я могу устроиться на работу?
Девушка на секунду задумалась, нахмурившись машинально и запустив пальцы в волосы. Она попыталась ответить на поставленный вопрос максимально честно и беспристрастно:
– Теоретически, можешь. Но выбор у тебя невелик. Только те профессии, которые не требуют специальной подготовки и ID. Это будет сложно.
Деймон раздраженно дернул головой и с некоторым осуждением посмотрел на подругу. А потом сделал глубокий вдох и отчеканил:
– Эмма, я могу устроиться на работу? ТЫ не против?
– Дей, я когда-нибудь была против? – флегматично ответила вопросом на вопрос девушка. Помолчала пару минут, а, затем, не меняя тона, продолжила. – Ты свободен. Хочешь работать – пожалуйста, работай.
– И ты не хочешь узнать, зачем мне это нужно? – несколько сконфуженно проговорил молодой человек.
– Я это и так знаю. Тебе просто это нужно. Не заморачивайся по пустякам. И сам для себя реши: действительно ли это нужно Тебе? А дальше действуй. Если хочешь, конечно.
– Спасибо.
– Не за что, милый. Но для начала реши, чем ты хотел бы заниматься.
– Мне нравится готовить.
– Только те профессии, которые не требуют специальной подготовки и ID. Дей, ты чудесно готовишь, но…
– Хорошо. Я подумаю.
Но сколько молодой человек не думал над этим, решения не приходило. Парень без образования ID и страховки никому не был нужен. Ему отказывали. Когда мягко, когда в очень грубой форме. Часто просто смеялись и не воспринимали всерьез. Это было неожиданно больно. И обидно. Иногда хотелось бросить все, вернуться домой и больше не выходить из квартиры. Но он не мог себе позволить этого. Нельзя опускать руки. Нельзя сдаваться. Никогда. Но это так сложно. Эмма понимает. Поэтому старается не мешать ему и поддержать, насколько это возможно. Но получается не всегда.
– Как прошел твой день?
– Нормально.
– Тогда почему ты такой грустный?
– Этот мир несовершенен. Грустно.
– Нашел из-за чего расстраиваться! Дей, это нормально.
– Но почему тогда в сети говорят об обратном. Внушают…
Парень запнулся. И не то, чтобы ему не хватало слов, скорее наоборот. Слов было слишком много. И они набегали друг на друга, путались и терялись.
– Что у нас идеальное государство, идеальное правительство? Нет преступности, нет нищеты? А есть неиссякаемые возможности для развития личности… и можно заработать состояние, не имея за душой ни гроша. Это такая политика.
– И этому верят.
Эмма тяжело вздохнула. Она посмотрела на понурые плечи своего друга и отвела взгляд. Ей совершенно не хотелось видеть его потухший взгляд, направленный в пространство. Сейчас Деймон напоминал ей потерявшегося ребенка. Причем ребенка, который уже не верил, что его найдут. Хотелось успокоить его, объяснить, что все нормально. Но подобрать нужные слова все никак не получалось.
– Верят. До тех пор, пока не столкнутся с суровой действительностью. А у некоторых так хорошо промыты мозги, что даже это не помогает. Я и сама была такой же. Глупой. Наивной. Думала, что смогу сама получить образование, устроиться на хорошую работу, и ни о чем не беспокоиться. Я закончила три курса – первую ступень, только потому, что у меня были кое какие сбережения (подарки на дни рождения, деньги, которые мне давали на карманные расходы). Одновременно учиться и работать было весьма проблематично. А того, что я зарабатывала, едва хватало на съемную квартиру и еду. Непомерные нагрузки, бессонные ночи… к концу третьего курса я была похожа на призрак самой себя. Именно поэтому я и не смогла продолжить обучение. У меня не было ни денег, ни сил. Да, и желания тоже. Слишком тяжело это все.
– И твоя семья не помогала тебе? Ведь родители помогают своим детям.
–Не все и не всегда. Хотя, отец и мог бы. Он не бедствует. И для него дать образование единственной дочери не составило бы труда. Он на шмотки Евы в месяц тратит больше, чем стоит целый курс в моем институте. Но это был вопрос принципа. Он был против того, чтобы я, вообще, училась. Зачем образование девушке из хорошей семьи? Я должна была, по его мнению, выскочить замуж и в двадцать уже нянчить детишек. Мой отец не упускал случая это подчеркнуть подчеркивать мою зависимость от него. Он считал правильной позицию превосходства мужчины над женщиной. Издевательски интересовался: как бы я оплачивала свои счета, если бы он не давал мне денег? На все доводы, что, как только я получу образование, смогу устроиться на работу и сама себя обеспечивать, он просто смеялся. Как будто бы я рассказывала невероятно забавный анекдот! По его мнению, женщина должна украшать мужчину на публике и ублажать в постели. Ну, и рожать детей, конечно. Более ни на что противоположный пол был неспособен. И он не желает выбрасывать деньги в никуда. Ведь овладеть профессией по-настоящему я не смогу. Следовательно, работать все равно не буду. Потому что он, как сознательный гражданин не позволит этого. Ведь рабочие места должны занимать профессионалы, а не те, кто себя ими мнит. А я, как порядочная дочь, должна не о всяких глупостях думать, а к свадьбе готовиться. Мне он и жениха подыскал. Не поленился.
– Этот «жених», – Дей выделил последнее слово. – Он был плохим? Не нравился тебе?
– Не знаю, насколько он был плохим, но уж хорошим, точно, не был. Но мне он очень не нравился. Индюк самовлюбленный. Марк не желал тратить время на меня, и прямо заявил об этом. И еще, что узнать друг друга лучше мы сможем и после свадьбы. Все, что ему нужно обо мне знать, он знает и так. А сейчас ему не до капризов глупой девчонки. И, конечно, он мне не нравился. Слишком уж тот напоминал отца. Да и как может нравиться человек, который считает тебя почти вещью? Ты сам подумай, Дей.
– Мне безразличны люди, которые считают меня вещью. Я не понимаю, из-за чего нужно непременно испытывать по отношению к ним антипатию.
– А я понимаю. И ты поймешь. Со временем, конечно. Так вот, меня он бесил. Причем настолько, что я с ним в одной комнате находиться не могла. Моим личным рекордом были четыре с половиной минуты мирного сосуществования в гостиной. У него был ларингит и все эти четыре минуты он молчал. Но этот тип умудрился достать меня мимикой и жестами. Хотя, помолвка, даже с таким отвратительным парнем, как Марк – не самое страшное, что может случиться в жизни. А вот свадьба – совсем другое дело. Дей, если бы мы поженились, мне бы пришлось не только гостиную с ним постоянно делить, но и постель. От одной этой мысли, мне хотелось что-нибудь с собой сделать. А даже попыталась. Не знаю, было ли это отчаянной попыткой привлечь к себе внимание, или же избежать брака любым путем. Я действительно не знаю. Не уверена, даже, что в полной степени понимала возможные последствия своих действий. Все произошедшее слилось для меня в серую дымку непроглядного отчаяния. И я наглоталась таблеток. Глупо, конечно. Меня откачали. Доктор говорил отцу, что это попытка самоубийства, что мне нужна помощь, лечение. А он дал ему денег и сказал: «Доктор, ну, вы же понимаете, что если поместить ее в клинику, то репутации моей семьи будет нанесен ущерб. К тому же, моя дочь всего лишь перепутала дозировку и все. Не было никакого суицида. Она просто, не слишком умна, как и все женщины. Вы же читали статью доктора Эрика Винора об особенностях женского мозга. Кстати, моя дочь выходит замуж за его старшего сына».
А когда отец забрал меня домой, то пообещал, что если я, хоть словом обмолвлюсь, что это была не случайная передозировка, он до конца моих дней запрет меня в клинике для душевнобольных, а всем скажет, что я умерла. А пустой гроб хоронят, потому что разбилась в автокатастрофе и от меня ничего не осталось. Я сбежала на следующий день.
– А у тебя не было другой семьи? Тети? Дяди? Бабушки или дедушки?
– Родители моего отца живы и здоровы, если ты об этом. Но они, ни за что не стали бы мне помогать. Скорее уж, первыми засунули бы в психушку. Эти люди отчего-то всегда были мне чужими. Может, я и не права, но мне кажется, они с радостью забыли о моем существовании. А родители матери умерли, когда я была еще совсем маленькой. Мне некуда было идти, но оставаться на Юго-востоке было неразумно. Решила не рисковать. Кто знает, насколько далеко отец решился бы зайти? Так я и оказалась здесь.
– Жалеешь?
– О чем ты, Дей? Я жива, свободна, нахожусь в здравом уме и твердой памяти. А еще немаловажный момент: рядом со мной ты. И я никогда в своей жизни не была так счастлива, как сейчас. А что бы меня ждало там? Поверь, ничего хорошего.
– Но это же не правильно! Не справедливо.
– Да. Жизнь не всегда справедлива. Но это не повод впадать в уныние. Это – причина, по которой сдаваться как-раз-таки и нельзя.
ГЛАВА 11
Алан Грей недоверчиво хмурился. Он был крепким поджарым мужчиной, которому нельзя было дать больше пятидесяти. В его серых глазах светился ум. А легкая седина у висков лишь прибавляла ему шарма.
Алан вот уже десять лет успешно управлял маленькой гостиницей и прилегающей к ней ресторанчику. И в людях он разбираться умел. С первого взгляда мог определить, чего стоит тот или иной человек, и каким будет работником. Точнее, Алан так думал до встречи с этим странным парнем.
Деймон Росс, так он назвался, на первый взгляд казался идеальным хостесс. И на второй. И на третий, кстати, тоже. Красивый, вежливый, спокойный и невероятно обаятельный. В этом-то и была проблема. Идеальных людей просто не бывает, и они редко являются тем, чем кажутся. А этот мальчишка казался настоящим сокровищем.
– Ну, что ж, Деймон, как на счет того, чтобы попробовать себя в качестве хостесс? Если справишься, милости просим к нам. Если нет – не обессудь. За тобой закреплено пять столиков. Принимает и приносит заказ официант. Ты же должен будешь встретить гостя или гостей, проводить к столику, помочь даме снять верхнюю одежду и повесить ее. Будь внимателен: номер каждого ящичка соответствует номеру столика. И выполнять просьбы гостей. Позвать официанта, принести салфетки, или стакан воды или что-то в этом роде. В общем, ты должен сделать так, чтобы посетители были всем довольны. Понял?
– Да.
– Ну, тогда приступай.
Алан недоверчиво хмурился. Новичок справлялся идеально. И придраться к его работе нельзя было, даже при желании. Он все делал безукоризненно. И это настораживало. Молодые люди редко бывают столь старательны и выдержаны.
– Парень, ты, что же совсем не устаешь?
– Нет.
Некоторое удивление в голосе. И незаданный вопрос в глазах: неужели я должен был устать, отработав четыре часа без перерыва?
– И капризы клиентов тебя не раздражают?
– Нет.
Снова невысказанный вопрос: «А меня должно было это раздражать?» Алан за всю свою жизнь еще ни разу не видел ничего подобного. Старый Мартин Стокер – завсегдатай этого ресторанчика и головная боль всех хостесс третировал парня больше двух часов. А тот даже виду не подал, что его хоть немного вывели из себя придирки этого маразматика. Даже самые стойкие не выдерживали его больше получаса. Парень мало того, что не сорвался на капризного старика, он еще и находил в себе силы ему вежливо улыбался. А это было за гранью понимания Алана.
– Ты вообще живой человек?
Деймон на секунду замялся. Он не знал, как ответить на этот довольно простой вопрос. И не только потому, что довольно глупо с его стороны рассказать о том, кто он. Но еще и от того, что сам молодой человек не был в этом так уж уверен в собственной природе.
– Если я скажу, что мне очень нужна работа, это будет достаточным ответом на ваш вопрос?
– У тебя железная выдержка, безукоризненные манеры и приятная внешность. Но нет ID. Мальчик, что ты натворил?
– Ничего противозаконного. Действительно. Не беспокойтесь. Полиция меня не разыскивает. Но рассказать Вам, почему у меня нет документов, я не могу.
– Ладно, будем считать, что я тебе поверил. И последний вопрос. Не против? Зачем тебе нужна эта работа?
– Деньги. Мне просто нужны деньги. Не имеет особого значения, что я при этом буду делать. Ненавижу ощущение беспомощности, когда она с тоской смотрит на витрины магазинов. Ненавижу, когда она говорит: «Мы не можем себе этого позволить». Я хочу, чтобы у нее было все. Или хотя бы то, что я могу ей дать.
– Жена?
Молодой человек едва заметно покачал головой. Но пояснять не стал. Мужчина нахмурился. М-да… этот паренек снова умудрился удивить его. Алан ожидал чего угодно любого ответа от грубой лести в адрес его заведения или его самого, до какой-нибудь глупости, вроде «захотел попробовать себя в новом деле». Но не такой обезоруживающей откровенности. А потом неожиданно для самого себя сказал:
– Ты принят в штат. Жду завтра к восьми утра. Не опаздывать.
Деймон кивнул, а потом солнечно улыбнулся. У него получилось. У него действительно получилось! На губах улыбка, а в горле неожиданно появляется ком. И единственное, что удается сказать:
– Спасибо, шеф.
***
Это утро было особенным. И Деймон ужасно гордился тем фактом, что сегодня не он провожает Эмму, а она его. Чтобы успеть на работу вовремя, Дей должен был выйти намного раньше нее. Она беспокоилась. И молодой человек видел это. Но так было нужно. Дей был абсолютно уверен в правильности своего решения. Он хочет заботиться о ней. Потому что больше некому. У Эммы кроме него никого и нет. Так что это не просто желание, но и его святая обязанность – помогать ей. А для начала он должен научиться заботиться о себе. Обеспечивать себя, в конце концов.
Возле служебного входа его ждал худощавый светловолосый паренек лет двадцати на вид. В его голубых глазах светился ум и озорство. А лукавая улыбка и очаровательные ямочки на щеках лишь подтверждала, что перед ним шутник и неисправимый оптимист. Деймон отчего-то сразу понял: характерами они сойдутся, и может быть, даже подружатся. И дело было не в их схожести, а как раз наоборот.
– Привет, новичок!
– Привет.
– Ты ведь Деймон. Верно? Сократить можно? Отлично! Итак, Дей, я – Шпилька. Нет, ну на самом деле мое имя Ярослав. А Шпилька – это прозвище. Звать меня можешь и так и так. Мне фиолетово. И я твой напарник на ближайшие пару недель. А дальше – как получится. Меня в основном дольше двух недель никто не выдерживал. Итак, работаем в паре. Страхуем друг друга. Помогаем по мере сил и возможностей. Делаем все то, что ты вчера, только вдвоем. И улыбаемся. Это первое правило хостесс. Одному очень тяжело. В паре легче. Алан всегда так делает. На прочность так проверяет. В стрессовой ситуации ярче проявляются основные черты личности. Вот он и устраивает ее претенденту, а потом смотрит. Но ты – молодец. Справился. Кстати у тебя подружка есть? Это хорошо, что есть. Потому как я в сравнении с тобой слегка проигрываю. Потому что девчонкам нравятся томные брюнеты. А голубоглазые блондины в сравнении с ними вообще не котируются. Мы нынче не в моде. Так что меня очень радует, что ты занят, и за внимание наших девочек соперничать со мной не будешь. Ты же не будешь?
– Эй, ты всегда такой общительный? – усмехнулся Дей.
– Нет. Я просто устал сильно. Вторую неделю без выходных работаю. У нас трое хостесс уволились. А шеф все никак замену подобрать им не мог. Вот и пришлось работать на пределе сил и возможностей.
Деймон недоверчиво изогнул бровь, а его новоявленный напарник несколько виновато улыбнулся.
– Потом поймешь. Эта работа выматывает. И не столько физически. Тяжело улыбаться десять часов в сутки. Тяжело быть воплощением идеала. Ну, и временами нас всех начинает заносить. Я еще относительно безобидный.
– Ключевое слово в этой фразе «относительно» или «безобидный»?
– Первое. Знаешь, что-то мне подсказывает, что мы поладим.
– Надеюсь на это.
– Нет, точно поладим. Кстати, сейчас у нас по плану экскурсия. Пойдем, я тебя с ребятами познакомлю. Они классные. И шеф у нас самый лучший. Ты не подумай, что я так говорю, потому что он мой дядя. Нет, Алан действительно неплохой начальник, да и человек хороший. Невозможного не требует, своих не бросает, зарплату вовремя платит. А это очень важно. Ну, ладно, пойдем.
И они вошли. Тепло уютного ресторанчика тотчас окутало их, разливаясь негой по телу. Деймон с любопытством огляделся. Здесь было очень красиво. Пластиковые панели, имитирующие дерево. Круглые светильники в стиле ретро. Красная ковровая дорожка. Приятный полумрак. Нежная тягучая мелодия, доносящаяся из главного зала. Нет, здесь не просто красиво, а еще и изыскано. Вчера Деймон не обращал внимание на интерьер. Не до того было. Но сегодня…
– «Астра» и тебя очаровала? – неожиданно раздался над ухом парня голос Ярослава.
– Что?
– Я тебя напугал? Извини. Не хотел. Просто у меня возникло такое чувство, что ты меня поймешь. «Астра» – особенное место.
– Что за «Астра»?
– Дей, ты откуда свалился? И сколько раз при этом головой ударился? Так гостиница называется и ресторан заодно. Нет, что-что, а скучно мне с тобой точно не будет. Это же надо было даже не поинтересоваться названием места, в котором будешь работать.
Шпилька засмеялся. Но как-то по-доброму, необидно. И Деймон засмеялся в ответ:
– Да, вот такой я оригинал.
***
Это утро было особенным. Сегодня Дей был очень счастлив. Он просто светился. Улыбка не сходила с его губ. И Эмма старалась радоваться за него. Но получалось это у нее, скажем так, не очень. Ей казалось, что все слишком хорошо, чтобы быть правдой. Слишком хорошо. Девушка, не вполне осознавая это, старалась быть к нему, как можно ближе, постоянно касалась его и не спускала с него глаз. Она понимала, что стоит ей сказать хотя бы слово, Деймон останется дома, не высказав даже толики неудовольствия. Он будет встречать ее вечерами, и готовить ужин. Только другом ее он быть перестанет, превратившись в андроида. Именно это заставляло Эмму натужно улыбаться и молчать.
Обеденный перерыв стал настоящим спасением. Больше всего на свете Эмме хотелось взять в руки чашку с горячим чаем и хотя бы немного расслабиться. Крошечная кухонька для персонала встретила девушку неожиданным теплом. Обычно там было не очень уютно. Сквозняки и вечно сбоящее отопление создавали ощущение, что на улице, какая бы там погода не была, намного теплее. Но сегодня, было совсем не холодно. И очень тихо. Кто-то уже пообедал, а кто-то еще только собирался подойти. Кроме Эммы там было человек пять или шесть. И все они сидели за одним столиком, что-то бурно обсуждая. Девушка села возле окна. Поближе к свету и подальше от шумной компании. И сидела, удерживая в руках тяжелую чашку, наполненную горячим чаем уже несколько минут. Но, все еще не сделав ни единого глотка. Она словно бы пыталась отогреть заледеневшие пальцы, только сейчас почувствовав, насколько ей холодно.
Эмма весь день не находила себе места. Она беспокоилась за Деймона. Очень беспокоилась. И ничего не могла с собой поделать. Этот мир жесток и опасен. Особенно для таких, как он невинных, ранимых, неприспособленных к жизни. Девушке было бы намного спокойнее, если бы он сидел дома, раз в день, прогуливаясь до торгового центра и обратно, а не стремился защитить ее. Потому, как Эмма в большей степени беспокоилась за него, нежели за себя. Да, это чистой воды эгоизм. Дей, кем бы или чем бы он ни был, заслуживает полноценной жизни. Со всеми ее горестями и радостями, победами и поражениями. А навязывать ему роль домашнего любимца просто не честно. И не справедливо. Потому что он не котенок и не игрушка. Он ее заколдованный принц. Вот только она сама не принцесса.
В этом и заключалась вся сложность. Девушка очень боялась потерять его, остаться одной. Ведь кроме него у нее никого и нет. И Эмма была не уверена, что когда-нибудь будет. Ведь до этого она никому не была нужна. С сего бы вдруг ситуации измениться? И с каждым днем страх потерять его все больше и больше поглощал ее душу. Это было глупо и в высшей степени нелогично. Потому что она не хотела любить бесчувственную куклу. Для нее было важным его отклик. Но чем более эмоциональным и независимым становился Деймон, тем сильнее пугало ее то, что в один прекрасный день она станет ему не нужна.
– Эмма, ты не заболела? – выдернул девушку из собственных мыслей голос Хелены.
– Привет, Нене. Я в порядке.
– На тебе лица нет. Что-то случилось?
– Нет, все хорошо. Просто нервы. И усталость.
Хелена присела рядом с растерянной девушкой и нахмурилась. Ей совершенно не нравилось то, что творилось с Эммой. Они не были подругами. И яркая жизнерадостная Нене, признаться, не горела особым желанием дружить с ледяной девой. Уж слишком они были разными. Но сделать вид, что ничего не заметила, Хелена не могла. Не имела права. Потому что когда-то давно, еще до появления в ее жизни Франца, она также сидела на этой скамейке бледная и растерянная. Только у нее не интересовались, что с ней произошло. Никто не предлагал помочь, а у кого попросит защиты она не знала. Это почти сломало ее, если бы не Франц. Она отвела взгляд, словно бы раздумывая, стоит ли это говорить, но потом все же решилась:
– Скажи, твой приятель… он тебя не обижает? Потому что если он… Мы с мужем не оставим тебя одну. Ты не должна бояться говорить об этом. И стыдиться того, что нуждаешься в помощи, тоже не нужно.
– О, нет, Нене. Спасибо за участие. Правда, Нен, я очень благодарна за то, что ты предложила помощь. Но ты все не так поняла. Дей замечательный. Он милый, добрый и, по-моему, готов луну с неба снять, только бы я была счастлива. Просто мне иногда кажется, что он слишком хорош для меня.
Эмма немного смутилась. Это было непривычно делиться собственными переживаниями с чужим человеком. Хотя, близких, с которыми она могла чем-либо поделиться у нее тоже не было. Так что какая, собственно, разница?
– Я боюсь сделать что-то не так. Боюсь, что уйдет или станет меня ненавидеть. Я боюсь снова остаться одна.
– То, что ты чувствуешь абсолютно нормально, – Нене старалась подобрать правильные слова, но это было очень сложно. – Мы все этого боимся. Потому что не хотим терять тех, кого любим. Все будет хорошо.
