Текст книги "Загадка Либастьяна, или Поиски богов"
Автор книги: Юлия Фирсанова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]
– Элия, что-то случилось?
– Прекрасный вечер, дорогой, рада видеть тебя. – Принцесса ласково провела пальцами по щеке юноши и коснулась его губ в приветственном поцелуе. Лейм засмущался и покраснел, как смущался всегда, когда богиня любви и его единственная любовь уделяла ему внимание. – Случилось, но ничего такого, что можно было бы разрешить, воспользовавшись мечом. Проходи и присоединяйся к Рику и Джею.
– Привет, сестренка! – Сразу за Леймом появился добряк Кэлер с «маленьким», когда-то, наверное, бывшим половиной индейки-переростка куском мяса в руке. Сразу начало казаться, что в широком коридоре тесновато. – Надеюсь, у тебя найдется что-нибудь перекусить, а то я не успел пообедать.
– Все, что отыщешь на столах, твое, – рассмеялась Элия, вырываясь из братских объятий Кэлера и стараясь, чтобы индейка не оставила следов на ее вечернем платье.
– Я не опоздал? – уточнил Элтон, приземлившись в нескольких миллиметрах от сапога Кэлера и весело притопнув ногой. Судя по торчавшему за правым ухом огрызку карандаша, ручке, помещавшейся за левым, и чернильным пятнам на пальцах, брат занимался какими-то научными изысканиями.
– Нет, – улыбнулась историку Элия. – Но Рик уже здесь.
– Кто бы сомневался, – хохотнул Элтон, и братья, традиционно похлопав друг друга в знак приветствия по плечам, прошли в читальню.
Тут же по стенам заплясали тени, и следом за первыми тремя родственниками в коридоре неслышно материализовался Тэодер [5]5
Сын Моувэлля, брата Лимбера, бог мафии, чьему влиянию подвластно немало Уровней. На него работают принцы Ноут и Ментор. Божественное призвание Тэодера до сих пор остается тайной для большинства родственников.
[Закрыть]. Одетый в серое и черное, походил на неуловимую тень. Даже пряжка ремня из черненого серебра не давала отблеска. Верная свита – Ноут и Ментор – шагнула на Олонез сразу за братом. Они приветственно кивнули Элии и отступили к стене, ожидая действий Тэодера. Сереброволосый Ноут и блондин Ментор с настороженным недоверием следили за кузиной. Красота богини пугала братьев не столько неизбежным чарующим действием, производимым на них самих, сколько тем, что расчетливый, безжалостный, циничный, такой привычный и знакомый им Тэодер смягчался в присутствии Элии.
– Прекрасный вечер, дорогая, – целуя руку сестры, тихо промолвил принц, и в его холодных стальных глазах появилось тепло. – Ты неизменно прекрасна.
– А ты неизменно таинственен, – не осталась в долгу богиня.
– Разве? – скромно удивился Тэодер и проницательно добавил: – Думаю, твои тайны потрясут нас сегодня куда сильнее.
– Не мои, – поправила Элия. – Наши.
– Что ж, пусть так, – кивнул принц и, не дожидаясь приглашения, направился в комнату, из которой доносились голоса.
Неуловимая метаморфоза произошла с богом. Его плавная походка стала несколько вяловатой, в глазах появилось марево задумчивой расслабленности, и неприметность ловца сделалась непримечательностью ничтожества – серой мышки. Ноут мечтательно зевнул, слегка запрокинул голову и зашевелил пальцами, словно играл на невидимой арфе, Мелиор, напротив, уставился куда-то себе под ноги и принялся что-то бормотать.
– Прости, раньше вырваться не мог, мы шли через пролив Клыков в Уварприпиде на всех парусах, – извинился Кэлберт, появившись перед сестрой во влажных от морских брызг кожаных штанах и малахитовой широкой рубашке, подпоясанной золотым кушаком, и встряхнул волосами. В темных прядях запутались капельки воды, украсив прическу бога ничуть не хуже его знаменитых рубинов.
– Главное, что пришел, – заверила брата принцесса и легко поцеловала в щеку. – Судя по тому, что ты лишь частично мокрый, все прошло удачно.
– Именно, – согласился загоревший дочерна принц-пират и оскалил в улыбке белые зубы, гордясь своим искусством моряка. Рука Элии, нежная и хрупкая, покоилась в его смуглой руке. – Моя «Королева океана» установила новый рекорд!
– В этом можно было не сомневаться, – согласилась Элия к вящему удовольствию брата и очень вовремя убрала руку.
– Проблемы? – с ходу выпалил возникший в коридоре Нрэн, продолжая застегивать на медные пуговицы темно-коричневый камзол, подозрительно принюхиваться и оглядывать помещение чуть прищуренными желтыми глазами. Воин вынюхивал не столько опасность, сколько запахи посторонних мужчин в том месте, куда его прежде не допускали. Элия никогда не приглашала кузена-любовника на Олонез, мотивируя свой отказ очень просто: «Ты не умеешь веселиться от души и развлекаться. В Измиане для воина нет подходящих забав». Тяжелый, длинный, настолько, что человек среднего роста смог бы носить его лишь в ножнах на спине, меч на поясе бога ясно показывал, сторонником какого рода забав являлся принц Нрэн.
Прямые светлые волосы бога, собранные в странную прическу, были влажны, как и у Кэлберта, а вся одежда подозрительно свежа и чиста. Только несколько мелких пятнышек крови сохранилось на шее. Но поскольку склонностей к моряцкому или, упаси Творец, противоправному пиратскому промыслу за Нрэном никогда не водилось, Элия решила, что побеспокоила кузена прямо в разгар очередной гениальной завоевательной кампании, возможно, вытащила прямиком с поля боя.
– Проблемы? – задумчиво переспросила Элия кузена, разглядывая его новую прическу – обычный длинный хвост с новшеством в виде двух прядей, приспущенных с висков на грудь, и философски согласилась: – Не исключено. Но важные новости – точно.
Не вдаваясь в дальнейшие объяснения, богиня кивнула в сторону читальни, рекомендуя братьям присоединиться к родственникам. Воитель кивнул, бросил истосковавшийся взгляд на обнаженную спину любимой и резко отвернулся, борясь с первобытным искушением схватить богиню и утащить ее куда-нибудь далеко-далеко, чтобы ни один родственник не смог их отыскать.
Последними через несколько минут после ухода Нрэна и Кэлберта возникли Энтиор и Мелиор. Как всегда изящные, элегантные, разряженные в длинные камзолы, застегивающиеся на цепочки, и чуточку недовольные тем, что срочный вызов не дал им придать своему облику совершенный вид. Самый придирчивый модник не нашел бы у этих двух франтов, верно следующих последней моде Лоуленда, ими же и установленной, ни одного малого недостатка, но сами боги считали, что даже совершенство нуждается в совершенствовании, и их страсть к доведению своего облика до идеала граничила с манией.
– Драгоценнейшая! Стради! Прекрасный вечер! Воистину любой вечер в твоем обществе прекрасен! – Мелиор и Энтиор отвесили сестре по элегантному поклону – модные цепочки на камзолах – самый свежий декоративный элемент – едва слышно зазвенели, после чего братья были допущены к ручке, на которой запечатлели по приветственному поцелую. Мелиор – на внешней стороне ладони, Энтиор, по вампирской традиции чуточку выпустив клыки – на внутренней стороне запястья.
– Прекрасный вечер, – ответила принцесса, придав своему тону больше официальности, нежели сердечности, и показывая, как недовольна тем, что принцы не поспешили откликнуться на зов. – Проходите, вы последние, братья.
– Чудесно, значит, нам никого не придется ждать, – промурлыкал Мелиор.
– Но если свободными остались только стулья, не взыщите, – лукаво подколола неторопливого брата-сибарита принцесса, проходя в комнату, гудящую от болтовни мужчин и раскатов смеха, словно гнездо гигантских шершней.
Мелиор забеспокоился и чуть-чуть ускорил движение в сторону читальни, дабы убедиться, что достойное место для его великолепного тела все-таки сыщется и мстительная Элия всего лишь разыгрывает брата.
Свободные места действительно нашлись в избытке, несмотря на то что многочисленные члены королевской семьи заполнили читальню. Тэодер, Ментор и Ноут, как всегда, заняли самый отдаленный и темный угол, из которого, однако, прекрасно просматривалась вся комната; Элтон и Кэлер расположились у большого стола с закусками. Кэлберт присоединился к братьям. Нрэн сел в единственное кресло с высокой спинкой подальше от каминов. Лейм, напротив, придвинул свое кресло поближе к огню, а Мелиор и Энтиор выбрали наиболее выгодное с точки зрения привлечения внимания окружающих место – в середине комнаты.
Глава 3
Семейный совет
– Так, значит, в каком-то смысле старинные пророчества сбылись?
– Конечно! Почему бы им не сбыться? Ты, надеюсь, не утратил веры в пророчества оттого, что сам помогал их осуществлять?
Д. Р. Р. Толкиен. Хоббит, или Туда и обратно
– А как по-твоему, что вообще затевается?
– Что-то жуткое в вагнеровском духе, – сказала я, – с морем крови, громами и гибелью для нас всех.
– А, как всегда, – отвечал Люк.
– Именно, – отозвалась я.
Р. Желязны. Кстати о шнурке
– Папа, а ты меня любишь?
– Любовь, ненависть – какая разница? Мы же родственники.
Сериал «Счастливы вместе»
Удобно расположившись в кресле, сбереженном для нее Джеем, Элия дождалась относительной тишины и сказала:
– Братья, спасибо, что явились. Начинаем совет.
– Мы не будем ждать отца? – счел нужным уточнить Кэлер – верный приверженец семейного единства.
– Нет, я не приглашала папу, – спокойно ответила принцесса, и гул голосов разом смолк, все братья ожидали объяснений. Как ни подсмеивались они над королем, но невольное уважение и доверие к его уму и опыту жило в сердцах богов. – Не приглашала по той же причине, по которой сочла необходимым провести совет на Олонезе, а не созывать вас в Лоуленд. Отец, как Хранитель Узла и король, так же как наш Мир Узла, находятся под излишне пристальным наблюдением самых разных сущностей и созданий, в том числе Сил. Тема разговора такова, что я не считаю желательным ее широкое оглашение.
Обожавшие тайны и секреты родственники еще более притихли, почти все, даже отличающийся отменным аппетитом Кэлер, перестали жевать и пить, ожидая продолжения интригующей речи сестры.
– То, о чем я буду рассказывать, частично известно кое-кому из вас, я имею в виду присутствовавших этим летом в Лоуленде во время визита Жиотоважского посольства. Я говорю о Джее, Энтиоре, Мелиоре и Нрэне. Уже тогда я намеревалась собрать Семейный Совет, но отложила его по убедительным причинам.
Мелиор и Энтиор позволили себе несколько таинственных полуулыбок и глубокомысленных, почти синхронных кивков, от которых тщательно уложенные в прическу волосы – светлые прямые интригана и черные локоны вампира – живописно заколыхались. Джей гордо задрал нос, переполненный ощущением своей значимости. Нрэн насторожился.
– Речь пойдет о предсказаниях явления Джокеров, иначе именуемых Триадой.
Тишина в зале обрела оттенок недоумения. Боги выгнули брови и по семейной привычке стали потирать подбородки.
– Жиотоважская жрица Ижена – юная девушка, член посольства – изрекла несколько пророчеств, – продолжила богиня. – Свидетелями этого стали члены нашей семьи. Прежде чем перейти к деталям, я позволю себе процитировать наиболее обтекаемое пророчество. Оно касается непосредственно Триады.
Явленья ждут все мирозданья Силы,
Тасуется Колода Мира,
Срок близок…
Триада снова вместе, как предрешено,
Сплетает судьбы их веретено,
Суть формируется.
И замысел Творца подходит к завершенью,
Да обретут его прямое воплощенье
Джокеры!
Элия сделала небольшую паузу и закончила четверостишьем:
Их хохот сокрушит Вселенных старых суть!
Пусть никогда не будет все, как прежде,
Но этот путь – один лишь путь к надежде
Для всех Миров, существ и Сил – единый путь!
Кэлер и Ноут, не чуждые ремеслу поэтов, поморщились, молчаливо критикуя дрянную рифму. Впрочем, боги не предъявляли особых претензий, им было известно, что провидческое зрение очень редко совпадает с талантом стихотворца. Никто не приплачивает пророкам за совмещение профессий.
– Поначалу мы не придали словам, изреченным впавшей в транс жрицей из провинциального мирка, особенного значения, – резюмировала Элия, не дожидаясь возмущенного ропота «и из-за этой фигни ты нас собрала?» – Но следом за первым последовали другие пророчества еще более любопытного характера. Если первое весьма стандартно для предсказаний о Джокерах, время от времени всплывающих в мирах и не вызывающих широкого резонанса, то другие интересны тем, что персонифицированы.
Вот теперь в глазах богов появилось настоящее любопытство. Одно дело – очередная рифмованная тягомотина о Джокерах великих и ужасных, которым предстоит потрясти миры, но каким образом потрясти, еще неизвестно, а другое – предсказания, имеющие конкретный смысл. Это может пригодиться. Это можно использовать, и ради этого стоило собираться на семейный совет. Конечно, в любом случае приятно получить от сестры вызов на рандеву, но почти любой из братьев предпочел бы общаться с красавицей-богиней тет-а-тет. Так было больше шансов привлечь ее внимание к своим достоинствам.
– У нас есть основания полагать, что пророчества касаются членов нашей семьи, – завершила принцесса. – Что свидетели и адресаты пророчеств совпадают.
Теперь по комнате пронесся нетерпеливый гул. Мужчины напружинились: летописец Элтон почти привстал, Кэлер, расслабленно развалившийся в кресле, резко подался вперед, оперся локтем на колено и подпер ладонью подбородок, Тэодер, наоборот, полностью скрылся в своем кресле, переплетя пальцы, Рик весь обратился в нюх и слух, Нрэн нервно закусил губу. Кэлберт и Лейм воспринимали происходящее как уникальное волнующее приключение, а Мелиор и Энтиор продолжали самодовольно пыжиться.
– Предлагаю вам убедиться. – Элия сделала небольшую паузу, дала родственникам возможность приготовиться и торжественно процитировала:
Твой клинок – Троим защита,
Сам ты меч в руках умелых,
И троим, что кровь связала,
Посвятишь свою ты силу,
Присягая зову сердца…
Ферзь Колоды! Меч Триады!
Не дожидаясь реакции на первое, богиня тут же продекламировала второе пророчество:
Кости брошены не тобой,
Подтасованы карты давно,
Только выложат их на стол
Лишь тогда, когда суждено.
Шулер ты по природе своей,
Будешь втянут в игру Творца.
У Триады есть Ферзь Мечей,
Роль твоя – козырного Туза.
Авантюры, веселый обман,
И любой под силу замок,
В мире нету таких дверей,
Чтобы ты отворить не смог.
– Нрэн и Джей, – опередив всех, нетерпеливо выпалил заинтригованный Рик, огласив общую догадку, логично вытекающую из столь яркого описания особенностей и талантов богов. – Адресаты очевидны!
– Я удивлен, – сердито обронил Нрэн, демонстративно скрестив руки на груди. – Неужели вы поверите в бредни полоумной девчонки, пытавшейся избежать порки за шалости и нагородившей с перепугу Творец знает что.
– Только он-то и знает, – улыбнулась богиня.
– Но я Ижену не порол, – возмутился Джей.
– Идиот, девчонка влюбилась в тебя, как течная сучка, и, пытаясь привлечь внимание, разыгрывала припадки, – остался при своем мнении неумолимый воитель. Однако то, что он умудрился заметить в поведении девушки, встреченной всего пару раз, явные признаки ее отношения к Джею, в очередной раз удивило принцессу Элию. Проницательность Нрэна не стоило недооценивать, вот только его прозорливость буксовала перед упрямством бога войны, не желавшего признавать истинности ненавистных ему гаданий.
Джей возмущенно зашипел и хотел кинуться на Нрэна, чтобы отстоять свое мнение кулаками, но Рик и Элия вцепились в брата с двух сторон, почти повисли на нем и помешали совершить самоубийство.
Рыжий продолжал сдерживать друга, цедившего сквозь зубы страшные проклятия, пока принцесса холодно и со спокойной деловитостью говорила:
– Первое пророчество было оглашено в моем присутствии, засвидетельствовать его точность могут Энтиор и Мелиор. – Боги прокомментировали слова сестры самодовольными кивками. – Я абсолютно уверена в том, что жрица Ижена впадала в пророческий транс. Все признаки: изменение интонаций, отсутствие мимических реакций, неподвижность взгляда и общая слабость после транса, а также изменение в поле силы проявлялись четко. Свидетелем второго пророчества были Джей и Бэль. Если вы не доверяете словам брата, можно попробовать расспросить сестренку. Впрочем, я сомневаюсь, что в ее памяти остался четкий отпечаток столь опасного свойства.
– Только Бэль в это вмешивать не хватало, – сердито пробурчал не сдавшийся, но смирившийся с тем, что родичи воспринимают пророчества всерьез и собираются их обсуждать, Нрэн. На сей раз ему никто не возразил. Взрослые игры, тем более игры с могущественными пророчествами, не для детей, чем меньше узнает Мирабэль, тем спокойней будет ее родственникам.
– И третье, изреченное Джею пророчество, мы, то есть я, Энтиор и Мелиор, видели и слышали, просматривая записи на нитях в шкатулке Миреахиля, сотворенной для наблюдения за посольством, – закончила Элия под синхронные кивки свидетелей. – Правда, убедившись в правоте Джея, мы перестраховались и стерли запись. Доказательств не сохранилось. Но не думаете же вы, родичи, что я мистифицирую вас, выдумав историю о пророчествах и взяв в соучастники братьев?
Вопрос был чисто риторическим, поэтому отвечать на него никто не спешил. Элия могла провоцировать родственников своей красотой, иронизировать и осыпать колкими шутками, но в масштабные розыгрыши – конек Джея и Рика – почти никогда не ввязывалась. Гораздо важнее вынесения вотума недоверия была сейчас необходимость оценить значение предсказаний и их последствия. Богиня молчала, давая братьям возможность переварить рассказ.
– А где сейчас жрица Ижена? – осведомился Элтон, прихватив со столика горсть хрустящих корзиночек с острым паштетом.
– В Жиотоваже, исправно служит Кристаллу Авитрегона Великому и Благостному. Новых пророчеств, касающихся Джокеров, девушка не делала. Наблюдение за ней ведется весьма тщательное. Агенты Лоуленда приглядывают за храмом, кроме того, Рикардо по поручению отца установил на храме защиту, – отчиталась Элия. – Но мне кажется, Ижена уже отработанный вариант. То, что было суждено, ее уста изрекли.
– Значит, отец знает о пророчествах? – уточнил Кэлер, вновь откинувшись в кресле.
– Нет, защита для храма была обещана Жиотоважу королем Лимбером как жест доброй воли, – вежливо пояснила принцесса под недоверчивое хмыканье родственников, склонных считать, что словосочетание «жест доброй воли» для его величества не более чем пустой звук, впрочем, как и для всех них. – Кроме того, это стало компенсацией за неприятный инцидент.
Джей покосился на сестру: уж не вздумала ли она рассказать всем старинную историю о краже Кристалла [6]6
Лоуленд принял посольство из провинциального мира Жиотоваж только потому, что некогда принц Джей, выполняя задание Источника, заодно изнасиловал жриц храма Кристалла. Опасаясь, что сведения об этом происшествии могли выплыть на свет, король решил выслушать требования посланников. Но оказалось, что они желали лишь оградить свой мир от вторжения завоевателей и просили защиты.
[Закрыть]. Но Элия заговорила о другом, малоизвестном среди родственников происшествии:
– Играя с купленной для Мирабэль шкатулкой Себара, созданной мастером для отвергнувшей его женщины, Ижена активизировала ловушку в Межуровнье, и ее душа угодила в Бездну. При тактильном контакте со жрицей туда отправилась душа еще одного члена посольства. Следуя указаниям Связиста, Джей, герцог Лиенский – приятель того самого посла, и глава посольства Высший вар Монистэль смогли спасти жертв заклинания. Но глава посольства погиб.
Теперь принцы закивали, уразумев, как им казалось, причину, по которой король Лимбер гарантировал Жиотоважу защиту: элементарное опасение скандала и немилости Сил Мира. Элия, не солгав ни единым словом, ловко обошла настоящие мотивы поступка его величества, степень вины Джея и произвела нужное ей впечатление.
– Если бы не ты, сестра, мы погибли бы все, – нехотя буркнул Джей: признаваться в том, что тебя в очередной раз спасла женщина, для самолюбивого принца было тяжеловато, но и приписывать себе заслуги богини он тоже не желал. – Кто, как не ты, тянула наши души из Бездны, когда оборвалась связь?
Принцесса только небрежно махнула рукой, показывая, что это сейчас неважно, а Элтон, закрывая вопрос, почти потребовал:
– Обязательно расскажите обо всем поподробнее. Такое приключение достойно почетного места в семейных хрониках.
– Элия, а как ты думаешь, выражения о колоде, ферзе и тузе носят чисто риторический характер? – потирая подбородок, уточнил дотошный Лейм, уже слышавший историю спасения жрицы из уст самого герцога Лиенского.
– Хороший вопрос, милый, – одобрительно кивнула принцесса. – И очень своевременный. Мы немного уклонились в сторону от основного русла беседы. Но на него лучше меня ответит Джей.
– Да уж, кого спрашивать о картах, как не его, – добродушно подтвердил Кэлер, чуть подтрунивая над братом.
Бросив на скептика Нрэна презрительный взгляд, принц с энтузиазмом заговорил, поблагодарив Элию быстрой улыбкой:
– Мне известно о существовании только одного пасьянса, в котором присутствует Ферзь. Это Пасьянс Джокеров, иначе называемый Игра Творца. Его автором был чокнутый Либастьян.
– Безумец Либастьян? – переспросил Элтон, по долгу летописца Мира Узла неплохо знавший историю своего Уровня и его пусть даже самых экзотичных и эксцентричных знаменитостей.
– Он самый. Знаменитый бог шулеров и картежников и великий мастер-рисовальщик карт, – согласился Джей, поясняя для не знакомых с именем Либастьяна. – Я когда-то изучал его записи, приобретенные по случаю на распродаже, вернее, обрывки записок, среди которых сохранилось несколько фраз об этом пасьянсе, для которого Либастьян создал собственную великолепную Колоду. Насколько я помню, она состоит из Трех Джокеров, Трех Ферзей, Пяти Тузов и других карт. Я помню еще о Всадниках, но точного их числа не назову.
– Было бы интересно поглядеть на эти бумаги, – пробормотал Элтон, так напряженно вращая извлеченный из-за уха карандаш, словно в мыслях писал хронику Семейного Совета.
– Мне тоже, – печально ухмыльнулся Джей и развел руками. – Но они погибли, сгорели в кабинете моего замка в Лиос-Варге. Выскочил уголек из камина. Любимого эндорского ковра и письменного стола вместе со всем содержимым как не бывало! Подчистую выгорела половина комнаты.
– Очень вовремя, – ядовито заметил недоверчивый Нрэн.
– Вот-вот! Сразу после изречения пророчеств я думала над тем, что изучения одних только записей недостаточно, неплохо было бы собрать Семейный Совет и организовать розыск той самой Колоды Либастьяна, о которой упомянул Джей, – не обращая внимания на скептицизм воителя, сказала сестра.
– Найти карты жившего давным-давно бога? – удивился Кэлберт. – Это реально? Да они, поди, несколько сот лет назад истрепались по кабакам.
– Карты Либастьяна не рвутся, не разбиваются, не горят, не тонут, не пачкаются. Они как настоящие картины на пластинах из кости, – с профессиональной гордостью заверил брата Джей, и сам увлеченно рисовавший карты для удовольствия.
– Да. Мы хотели найти карты безумного Либастьяна, чтобы узнать побольше о Колоде, поскольку есть все основания полагать, что именно ее имела в виду в своих пророчествах Ижена. Мелиор расспросил бы коллекционеров, Джей и Рик облазили бы базары. Но пожар поменял наши планы: просто так огонь в доме бога не вспыхнет. Зато мы убедились в истинности своих предположений. Только никаких доказательств, чтобы склонить на свою сторону скептиков, вроде Нрэна, на руках не осталось. Поэтому Семейный Совет было решено отложить до лучших времен.
– Но ты созвала нас сейчас, – тихо заметил из своего угла Тэодер.
– Время пришло. Джей, покажи вашу с Риком находку, – мягко попросила Элия.
Принц открыл ларчик, извлек из него пластину-картинку, встал и с торжественным поклоном, словно драгоценность, передал сестре. Элия продемонстрировала богам рубашку карты с игральными костями, розой и колпаком, а потом перевернула стороной с изображением Туза Лжи и Авантюр, имевшим более чем очевидное сходство с принцем Джеем. По читальне пронесся изумленный вздох. Интересно слышать пересказ пророчеств из уст сестры, но лично созерцать их физическое доказательство, тут богиня оказалась права – совсем другое дело. Живое подтверждение пророчества оказалось перед глазами потрясенных родственников. Принцесса передала карту Кэлеру, и костяная пластина пошла по кругу.
– Это и есть карта Либастьяна? – спросил Кэлер. Он, Элтон и Кэлберт придвинули поближе кресла и склонились над пластинкой, разглядывая и ощупывая ее.
– Да, работа мастера весьма характерна, – подтвердил Джей, чувствуя, что настал его звездный час.
– Значит, легко подделать, – презрительно фыркнул Нрэн, скривив губы.
– Ощущение силы и времени не подделаешь, – покачал головой Мелиор, с благоговением осматривая карту и едва касаясь рисунка подушечками холеных пальцев. Так нежно, как бесценные экспонаты своих великих коллекций, принц никогда не ласкал даже женщин. – Это подлинник. Я свидетельствую.
Подтверждение из уст бога коллекционеров, обладавшего безупречным талантом отличать подделки и оценивать подлинность произведений искусства, сделало свое дело. Последние сомнения родственников рассеялись. Теперь каждому хотелось подержать в руках карту Либастьяна – живое доказательство того, что Джей, а значит и вся семья, имеет отношение к легендарным Джокерам.
– Интересно, как толкуется рисунок на рубашке? Игральные кости, стоящие на ребре – обычный атрибут Сил Случая и Удачи, шутовской колпак – аллегория шутки, а значит, и Джокеров, но розы? При чем здесь розы? – призадумался философ Мелиор, передвинув карту Энтиору.
– Может быть, при том, что часть Колоды Джокеров собрана в Лоуленде, а один из символов нашего мира – роза, к тому же роза – символ бесконечной множественности миров на многих Уровнях, – высказала свое мнение Элия, не менее Мелиора увлекшаяся разгадыванием символики.
– Большинство? Пока мы видели только карту Джея. Или в ларце полная Колода? – снова поинтересовался скептик Нрэн, с показной небрежностью глянув на карту, и тут же брезгливо, но метко перебросил ее Лейму. Юный бог благоговейно подхватил костяную пластину – свидетельство сопричастности члена семьи к величайшей тайне Мироздания и Творца – Джокерам.
– Если бы так, – отвечая кузену Нрэну, не без сожаления и чуточку мечтательно вздохнула Элия. – Но все-таки мы уже знаем о трех членах Колоды! Джей – Туз Лжи и Авантюр, ты – Ферзь Войны. Не смей отпираться, упрямец, – погрозила великому богу пальцем его прелестная сестра, вооруженная лишь сногсшибательным обаянием женственности, и гениальный воитель, повергающий к своим стопам миры, покорно заткнулся, а Элия заключила: – Если Ижена сказала правду о Джее, то и о тебе она не солгала!
– А кто третий? – бережно передав пластинку Тэодеру, перебил сестру Лейм и виновато моргнул.
– Вот еще одна карта. – Не делая больше драматических пауз, богиня достала из ларчика вторую тонкую пластинку-миниатюру.
– Да поглотят меня Мэсслендские Топи, если это не Рик! – пораженно выпалил Элтон и в порыве чувств сломал ни в чем не повинный карандаш. Отбросив его обломки, летописец вытащил из-за другого уха ручку и принялся вращать ее в пальцах с новой энергией и такой силой, будто надеялся добыть огонь для розжига еще одного камина.
– Он самый! – подтвердил Кэлер, сделав глоток вина из так и оставшегося полным с начала Совета бокала.
– Всадник Торговец? – нахмурившись, прочел Кэлберт. – А почему не Всадник Маг?
– Чего ты на меня смотришь? – огрызнулся Рикардо, в который раз за сегодняшний день принимаясь тереть виски. – Не я картинки рисовал, а чокнутый Либастьян! Откуда мне знать, почему безумный картежник не начертал другого названия карты, отражающего все таланты моей многогранной натуры? [7]7
Рикардо обладал божественными талантами к коммерции, магии, был богом информации и покровительствовал виноделию. Другие члены королевской семьи тоже имели дарования в нескольких божественных сферах. Но почти ни у кого они не являлись столь различными и крупными одновременно.
[Закрыть]Может, места не хватило? Или мой портрет под другим названием красуется еще на пяти-шести картах?
Кэлер, Элтон и Джей заухмылялись остроумной отповеди рыжего сплетника.
Заполучив карту Рика, Мелиор протестировал ее с помощью тактильного чутья и, все еще пребывая в отрешенном состоянии распознавания, вновь подтвердил:
– И это тоже подлинник работы Либастьяна. У меня нет сомнений.
Рик не удержался и злорадно показал Нрэну язык. Две карты пошли по комнате, передаваясь из рук в руки. Кто с усмешкой, кто задумчиво или с толикой недоверия, но все одинаково внимательно рассматривали древние пластинки, сохранившие первозданно-сочную яркость красок. Пластинки, на которых были изображены их братья. Безумец или нет, но Либастьян гениально уловил суть божественной натуры никогда не виданных им наяву мужчин: жестокую веселость и азарт в глазах Джея, любопытство и хитринку в легкой улыбке Рика.
Кэлберт, заполучив в руки карту Всадника и вскользь полюбовавшись на знакомую физиономию брата, особо пристально изучил рубашку пластины и орнамент, обрамляющий портрет принца. А потом, оглядев читальню, глотнул для уверенности вина и откашлялся, привлекая внимание. Не так давно вошедший в семью пират все еще продолжал испытывать стеснение, становясь центром внимания родственников, время от времени, хотя и все реже, его посещали глупые мысли о собственной заурядности. Впрочем, изгоем из-за своего «грязного пиратского прошлого», как он более всего опасался, бог не стал, ибо очень быстро понял: цивилизованное общество Лоуленда отличается от братства пиратов только тем, что своими противоправными подвигами мужчины хвастаются не на каждом углу, а лишь в избранной компании.
Услышав кашель Кэлберта, спаситель Кэлер недолго думая съездил брата по спине, решив вышибить кусок или жидкость, попавшие не в то горло. А иначе с чего бы дохать? Но вместо этого увесистый кулак принца выбил из пирата остатки дури. Перестав дожидаться особого приглашения к выступлению и одобрительных аплодисментов, Кэлберт спросил, чуть выгнув смоляную бровь:
– Мелиор, Джей, а Либастьян на всех своих картах делал одинаковую рубашку?
– Ты чего, с мачты рухнул и об палубу головой долбанулся? – непосредственно удивился вор и картежник, слегка перебравший экзотического зелена вина. – Конечно нет! У каждой колоды Либастьяна, как и у любого уважающего себя мастера-рисовальщика, особый узор. Копирование рубашки – удел простофили ремесленника, а для настоящего мастера вторично использовать собственный узор или украсть его у другого мастера – неслыханный позор и бесславный конец карьеры!
– Почему тебя это интересует? – Мелиор мигом уловил, к чему клонит пират, и ленивая дымка в голубых глазах бога слегка поредела.
– Есть у меня одна любопытная штуковина, я ее при абордаже судна бродячих купцов в сборнике атласов нашел, да так закладкой и оставил, – принялся объяснять Кэлберт, поигрывая золотым кольцом в ухе. – Рубашка и узорец по краю точь-в-точь как здесь, только картинки никакой нет, а вместо нее одна чернота.
– Доставь свою находку сюда, – попросила Элия, и пират, чуть насупив брови для пущего сосредоточения, сплел заклятие притяжения вещи. Через минуту с высоты в полметра на руки богу упал здоровенный толстый фолиант.
Кэлберт крякнул от неожиданности (высоту для переноса предмета опять не получилось рассчитать безупречно!) и, раскрыв старинный атлас с магическими картами Океана Миров, изменяющимися одновременно с малейшими реальными трансформациями ландшафта в мире физическом, вытащил из него пластинку уже знакомого размера и оформления. Пират оказался прав, вместо рисунка на поверхности карты была лишь чернота.