Текст книги "Тропою рыси (СИ)"
Автор книги: Юлиана Андреева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
Вскоре мы собрали все вещи и решили позавтракать.
– Расскажи мне еще что-нибудь. В Тарсиллинне много жителей? – усевшись поудобнее, я приготовилась слушать.
– Сейчас точно не скажу. Десять весен назад в Верхнем городе было три тысячи, в нижнем, где ремесленники и мастера – примерно семь, а по многим селениям, где возделывают поля – тысяч двадцать.
– Верхний город – это знать?
– Да, и жрецы.
– А почему у вас принято многоженство?
– У нас так не принято.
– Ты же сам говорил: Ингвар от третьей жены, Илара – от второй.
– А, ну это только у правителей. Им по закону так положено, чтобы род не прервался.
– Это ненормально.
– Конечно, ненормально. Волки, лисы, рыси и медведи, даже вороны и совы создают пару на всю жизнь. А мы чем хуже? Просто у государя нет времени выбирать, знакомиться, влюбляться. Ему приведут и скажут: "Вот. Знатная. Здоровая. Наследственность хорошая". Все. Свадьба.
– Никакой романтики. Не завидую я этим девушкам.
Он посмотрел на меня и улыбнулся.
Весь день мы шли, остановка была лишь одна, и та – короткая. Я отправилась искать Улу в подлесок, куда она недавно направилась. Через минут десять увидела лежащее на траве мертвое животное – косулю, наверное.
– Ула, Ула. Нам пора, где ты? – крикнула я.
Но из травы над самой косулей поднялась большая бурая морда.
"Медведь", – мелькнула ужасная мысль. Я застыла на месте, не зная, что предпринять – бежать или падать.
– Лэйярд… – я снова попыталась крикнуть, но от испуга слова застревали в горле.
Медведь снова оторвал морду от своего обеда и утробно зарычал. Теперь я слышала, как позади чуть слышно ступает по мягкой земле Лэйярд. Он говорил тихо, вполголоса, и спокойно:
– Тихонько отступай назад. Не поворачивайся к нему спиной.
Не разворачиваясь, я сделала несколько шагов назад, пока не врезалась в Лэйярда. Медведь снова опустил морду и перестал обращать на меня внимание, занявшись своим ужином.
Так, потихоньку пятясь назад, мы и покинули опушку.
– Нужно быстрее убираться отсюда, – Лэйярд показал на медвежью тропу – две параллельные цепочки следов на расстоянии сантиметров двадцать друг от друга.
– А Ула?
– Она сама найдет нас, идем.
– Я испугалась и не знала, убегать мне или притвориться мертвой, – оправдывалась я, когда мы пробирались через густые заросли.
– Ни то, ни другое. От медведя невозможно убежать, он гораздо быстрее нас с тобой. Если он не атакует, лучше незаметно покинуть это место. Ни в коем случае не бежать и не поворачиваться спиной.
– А если атакует?
– Тогда мало шансов. Даже раненый медведь – одно из немногих животных, которое не сдастся и не убежит.
Вечером мы разбили лагерь. Пока Лэйярд был на охоте с рысью, я насобирала ягод и тех кореньев, про которые он мне рассказывал. Жаль только, грибов не нашла. Потому что мне самой захотелось приготовить суп.
Вскоре он вернулся с какой-то подстреленной птицей.
– Птица? Ладно, сойдет, – недовольно поморщилась я, разглядывая тушку. – И почему ты все время готовишь? Сегодня я собственноручно сварю суп.
Лэйярд удивленно взглянул на меня:
– Так ты умеешь еще что-то, кроме той печеной морковки?
– Издеваешься? Я очень хорошо готовлю, просто случая не представлялось, и продукты не очень подходящие. Сейчас я тебе все покажу. Только ты выпотроши птичку. И ощипли, если не трудно… Ой нет, оставь пока. Принеси, пожалуйста, воды и поставь на огонь… Слушай, а может, вот это вымоешь? И почистишь заодно?.. Лэйярд, помоги нарезать. Помельче, – я металась туда-сюда, пытаясь контролировать процесс. – Помельче, пожалуйста. Это – суп все-таки… Помешай и посоли.
Наконец-то мой суп сварился. И был он очень аппетитным.
– Видишь? Я хорошо готовлю.
– Да, уж, – он хитро улыбался.
– Что? Если ты сейчас скажешь, что это ты готовил – я обижусь.
– Да нет, что ты. Ты готовишь лучше всех…
– То-то же.
На следующий день, по моей просьбе, Лэйярд учил меня стрелять из лука. Сначала стрелы меня не слушались, разлетаясь вверх, вниз и в разные стороны. Но он был терпеливым учителем.
– Руки на одной линии, расслабь плечи, – он стоял позади, обнимая меня и придерживая мои руки. – Смотри еще раз. Ногу вперед, повернись чуть боком. Вот так, молодец. Плечо. Угол прямой, руку держи ровно, вторая на той же высоте. Локоть выше. Натягивай тетиву. Нет, тремя пальцами. Ближе к подбородку.
Стрела вонзилась в ствол сосны.
– Молодец.
Я стояла и радовалась, рассматривая пораженную цель и едва не прыгая на месте. И лишь сейчас заметила, что лук я уже давно опустила, а Лэйярд все также обнимает меня, придерживая за плечи. Когда я повернула к нему голову, он опомнился, убрал руки и отступил:
– Хорошо получилось. Пойду, поищу Улу. А ты, если хочешь, еще потренируйся.
К вечеру поднялся сильный порывистый ветер. Лэйярд сказал, что будет гроза, поэтому необходимо позаботиться об убежище. Я тоже помогала таскать ветки и складывать их. У нас получился большой шалаш, куда мы внесли все вещи. Оказалось, что Лэйярд на случай непогоды взял большое, пропитанное воском полотнище, в результате чего оно совершенно не промокало. Мы закрепили его как можно сильнее, чтобы не унесло ветром.
– Ну что, пойдем на охоту? – спросил он, когда с шалашом было покончено.
– Пойдем, только я рядышком постою.
– Ладно, тогда я тебя в ягоды заведу. Там, по пути, видел большие заросли ежевики. Сейчас придумаем, во что собирать.
– А медведей здесь точно не будет?
– Не будет, я все проверил. Идем?
Оставив меня одну в колючих кустах ежевики, он вручил мне кривую сплющенную корзинку и велел оставаться на месте и никуда не уходить. Я уже собрала целую корзину ягод, порядком исколов пальцы, а он все не возвращался.
Вдруг раздался оглушительный раскат грома, затем еще один. Где-то совсем рядом блеснула молния. Я не знала, что делать – бежать в шалаш или ждать его. Пришлось ждать, поскольку в какой стороне наше убежище, я уже не помнила.
Когда упали первые капли дождя, я увидела бегущего ко мне Лэйярда.
– Ты, как всегда, вовремя, – я стала спешно застегивать кофту.
– Почти, – он подхватил мою корзинку, и мы быстро зашагали.
Ливень хлынул резко и неожиданно. Лэйярд снял куртку, поднял ее над нашими головами, и мы побежали, прыгая по скользким кочкам и рассыпая ягоды. Спрятавшись от непогоды в шалаше, он выругался за то, что не принес веток, на которых мы будем спать, а теперь они насквозь мокрые.
– Ничего, сухие шкуры и одеяла здесь, – уселась я прямо на них.
– Все равно придется выйти и наломать веток, мы на высоком месте, но если дождь будет идти всю ночь, боюсь, придется спать в луже.
Такая перспектива меня не прельщала.
– Лэйярд, а где твоя охотничья добыча?
– Охота была неудачной. Вся живность перед грозой попряталась. Я поставил силки, может, утром кто и попадется.
– Ула охотится?
– Да, надеюсь, ей повезет больше.
– Значит, у нас сегодня легкий ужин. Давно я разгрузочных дней не делала. И костер не нужно разжигать.
– Костер нужен. Это я, бестолковый, дров сухих не брал. Сразу в лес ушел.
– Ты стал рассеянным? Не верю, на тебя это не похоже.
– Да тут не то, что рассеянным станешь – с ума сойдешь.
– Это из-за меня?
– Нет, вопреки.
Я пожала плечами, уселась на одеяло и придвинула корзинку с ягодами. Уже стемнело, а дождь все никак не хотел заканчиваться.
– Тебе не холодно? – Лэйярд дотронулся до моей руки.
– Нет, земля теплая, и тут тепло.
– Расскажи мне о себе.
– Ээ, ладно… Что ты хочешь знать?
– Все.
– Все с самого рождения?
– Можно и с рождения.
– Это слишком долго.
– У нас много времени.
История всей моей жизни заняла не больше часа. Где родилась, мама, папа… Где жили, куда переезжали… Школа, друзья, студия танца. Потом институт, работа. Иногда вспоминались очень веселые моменты, и мы оба смеялись. А иногда – грустные, неприятные, о чем и помнить не хочется, и забыть не получается. Особенно тяжело было говорить о брате, который три года назад погиб в автокатастрофе. Я захлюпала носом.
– Не плачь, – Лэйярд тихонько вытер мне слезу. – Мы все теряем близких, это неизбежно. Остается только смириться.
Я не знала, как объяснить ему, что с Максом общалась виртуально, по скайпу, поэтому просто сказала, что уехала в другую страну, в другой город, там и познакомились.
Ему было интересно абсолютно все, а я осталась довольна, что нашла благодарного слушателя. Затем я поведала, как сама разобралась, что к чему, и где искать Максима, а также пожаловалась, что благодаря Васе, оказалась в яме.
– Что же мы раньше не подумали? Так ты говоришь, он приходит рыбу ловить?
– Да, он рассказывал об этом примерно в том месте, где мы в палатке ночевали. С теми ребятами, помнишь?
– Значит, рано или поздно мы там его и найдем.
– Только не бейте сильно.
– Анаис, я и не знал, что ты такая кровожадная. Что за варварские методы? Я думаю, будет достаточно того, что духи гор спустятся к нему на рысях и строго спросят, где то, что принадлежит нам. Если понадобится, мы и в селении его найдем.
– Нет, вы его посильнее припугните. Я чуть не погибла из-за него.
– Но в этом мире ничего не делается просто так. Ты задумывалась о том, что если бы не отправилась с этим Васей, и если бы он не забрал твой рюкзак, и если бы ты не провалилась – мы бы никогда не встретились, и ты не шла бы сейчас в Тарсиллинн.
– Да… Так и есть.
– Всегда помни: даже если у тебя в жизни какие-то трудности и неприятности, значит так надо. Через них нужно пройти, чтобы стать ближе к своей цели. Препятствие – это тоже путь.
Пару минут мы сидели молча, дождь стихал. Вдруг я услышала совсем рядом волчий вой и схватила Лэйярда за руку.
– Не бойся, сейчас вернется Ула. А я разведу костер.
– Я не хочу сидеть здесь одна.
– Не стоит выходить под дождь – простудишься. Я тут, совсем рядом.
– А дрова не сырые?
– Высушим. Посиди тут. Волки просто общаются между собой и обходят свои владения. Летом они не нападут – у них есть более доступная добыча. И еще у входа уложим спать Улу – она лучший охранник.
– Хорошо, я верю тебе.
Я подложила под голову руку и уже собралась засыпать, как снова услышала волчий вой. А через минуту раздалось такое леденящее душу завывание, что мы оба спохватились и сели. Лэйярд выглянул наружу. Рысь мирно лежала, не подавая никаких признаков беспокойства.
Едва я попыталась уснуть снова, как Ула заскочила к нам, взвизгивая и прыгая по одеялам мокрыми лапами. На этот раз мы вдвоем выглянули на улицу.
Моим глазам представилось ужасающее зрелище: десятка три волков приближались к нам, спускаясь с холма. В отблесках костра было видно, как неспешно они крадутся, шевеля мохнатыми лопатками.
Лэйярд нащупал свой лук и подтянул поближе.
– Дай мне клинок, – прошептала я.
– Подожди. Видишь – Ула не боится, хотя их слишком много.
Я повернула голову в сторону рыси. Она просто стояла и смотрела в темноту.
– Волки напуганы, – продолжал он.
Я и сама успела заметить, что нами они не интересуются, а обходят костер и сбиваются в кучу, словно жмутся друг к другу. Хвосты поджаты, уши плотно прижаты к голове, морды опущены.
– Мне кажется, они ищут у нас защиты, – предположила я.
Снова раздался ужасный вой, на этот раз совсем близко. Среди волков усилилась паника, некоторые начали скулить.
– Лэйярд, я боюсь того, чего они… – не успела я договорить, как на холме появилась здоровенная зверюга. Она призывно и угрожающе завыла. Рядом с ней еще появилось около десятка таких же, они яростно стучали хвостами по бокам, бурая шерсть топорщилась дыбом. Это тоже были волки. Но огромные, в два раза больше известных мне.
Ула тотчас попятилась к дереву. Защитница, называется.
Громадное животное завыло еще раз, в ответ волки начали лаять и огрызаться, как дворовые псы. Тогда гиганты пошли в атаку. В несколько шагов они достигли нашей поляны. Костер их совсем не пугал, они с легкостью перемахивали через него. Волки поменьше бросались в атаку по нескольку на одного великана, но те разбрасывали их, клацая зубами во все стороны.
Лэйярд затащил меня вглубь шалаша. Я сидела, уткнувшись лицом в его куртку и затыкая уши. Визг, рев, рычание и глухие удары о землю ничем нельзя было заглушить. Лэйярд прижимал меня к себе, гладя по голове. Но я все равно не могла успокоиться, мне никогда не было так страшно, даже когда я встретилась с медведем. Они словно топтались по нашей крыше. Только бы не попасться у них на пути.
Постепенно звуки боя стали стихать, удаляясь все дальше. Очевидно, кто-то из них пустился в бегство, но противники на этом не останавливались.
Я вздохнула, отстранилась от Лэйярда и взглянула в его глаза.
– Сам первый раз вижу таких здоровых волков, – растерянно сказал он.
– Они что-то не поделили?
– Территорию, наверное.
Он выбрался из шалаша, чтобы поправить крышу и подбросить дров в костер. Я вышла следом. Дождя уже не было. Ула потихоньку спускалась с дерева, разминая лапы и спину.
– Ну что, Ула? Сама испугалась? – я почесала ее голову между мохнатых кисточек.
– Если бы опасность угрожала нам, она бы жизнь отдала. Но Ула знает язык животных лучше нас, поэтому поступила мудро, решив не вмешиваться.
Я уже и не знала, стоит ли ложиться спать, или со страхом ожидать их возвращения. Отойдя в сторону от нашей поляны, я поднялась на холм, посмотреть, далеко ли они умчались.
– Эй, – услышала я мужской голос, точно не принадлежавший Лэйярду.
– Эй, красавица.
Я обернулась. На ветке дерева, высоко над землей, сидел, свесив ноги, укутанный в темный плащ парень.
– Простите, вы мне?
– Ну да. Что такая очаровательная девушка делает здесь одна в столь поздний час?
– Я не одна, я… нас много, – замялась я, стараясь внимательнее рассмотреть его.
Он, легко перепрыгивая и тенью скользя по ветвям, приблизился ко мне и присел на поваленное бурей старое дерево.
– И что же вы здесь забыли, если не секрет?
Теперь хорошо было видно тонкое бледное лицо и длинные серебристые волосы. Глаза мне рассмотреть не удалось, их закрывала тень от наброшенного капюшона, губы изгибались в ехидной ухмылке.
Я не знала, что ответить. Возможно, это друг из Тарсиллинна, и он поможет нам, а вдруг наоборот…
– Мы в поход пошли…
– В поход? Очень интересно. И что за поход? – он ловко, по-обезьяньи, запрыгнул на ветку дерева совсем близко от меня и подался вперед, приготовившись слушать.
Я молчала, обдумывая ответ.
– Ну да ладно, забыли, – наконец заговорил он. – Расскажи, красавица, ты волков моих не видела?
– А-а, так это ваши волки? А какие – те, что поменьше, или те, которые большие?
– И те, и те. Здесь все волки – мои. Проводи меня, будь так добра. Покажи, куда они спрятались.
– Я не знаю… Я пожалуй, пойду…
– Уже? А я как раз хотел сыграть для тебя. На свирели, – и не спрашивая моего согласия, он легко перепрыгнул на следующую ветку. Сел, прижавшись спиной к стволу, поджал ноги и приложил к губам свирель.
Я спешно развернулась и собралась покинуть это место – мало ли, что за сумасшедший ночью по лесу бегает, но чудные звуки свирели остановили меня. Мотив казался очень грустным, но не менее прекрасным.
– Анаис, – услышала я голос Лэйярда, который словно вывел меня из забытья.
– Я здесь.
Он быстро сообразил, где меня искать, и вышел на мой голос:
– Ты куда запропастилась? Уже и волков не боишься?
– О, Лэйярд, я как раз тут познако… – я обернулась к дереву, на котором только что сидел лесной артист, и никого не обнаружила там. Повертела головой по сторонам – тоже никого. Но ведь был. Я же не больной человек, чтобы такие галлюцинации, да еще со звуковыми эффектами…
Когда мы вернулись к шалашу и улеглись, каждый по своим углам, я все-таки спросила:
– А тут в лесу живет кто-то из вестгейров?
– Нет. Зачем здесь кому-то жить?
– Просто я совсем рядом парня встретила.
– Может, тебе приснилось? Фантазии у тебя такие?
– Сам ты – фантазия.
Я пересказала каждое слово нашего разговора и про свирель не забыла.
– Скорее всего, ты встретилась с Ильдиром – духом леса, – подумав, ответил Лэйярд.
– Серьезно? Что это? Или кто?
– Его редко кто видит. Надеюсь, ты не думала идти его провожать?
– Нет, конечно. Меня еще в детстве научили с незнакомцами не гулять. Он хотел меня убить? Или еще чего, поинтереснее?
– Не льсти себе, дух леса бестелесен. Он может материализоваться, представая в виде охотника, дровосека, какой-нибудь заблудившейся старухи, даже животного. Если бы он надумал со мной пообщаться, наверняка принял бы вид милой озорной девушки. Но он может принять облик только того, кого видел и с кем общался. Так что захочет когда-нибудь парня заблудить и в тебя превратится, будет твои глазки строить.
– Он заманивает в лес? Зачем?
– Развлекается. Может заблудить, может наоборот – спасти и из леса вывести. А может несколько дней поводить, чтоб ему не скучно было, а потом на место вернуть. Ну что, спокойной ночи?
– Спокойной ночи.
Пятый день пути был ясным, но мы уже шли через густой лес, и потому тепла не чувствовалось. Высокие кедры и пихты заслоняли солнце. Из-за высокой влажности было трудно дышать.
Когда попался неглубокий ручей, чуть выше колена, было решено вымыть Улу. Она по-прежнему залезала спать к нам, но уже неприятно пахла псиной, да и лапы были грязными.
Рысь долго сопротивлялась и не хотела мыться. Она даже повалила Лэйярда в воду. Но я пришла на помощь, и вдвоем мы ее одолели. Она еще долго обижалась, сидя на дереве и игнорируя нас.
Мы разместились на солнечной поляне у ручья, кой-какая одежда сушилась рядом. Лэйярду на руку присела яркая бабочка с синими пятнами на ярко-алых крыльях. Он переворачивал ладонь, и она переползала следом.
– Так, стрелять я уже умею, – присела я рядом. – А мечом рубить научишь?
– И что ты будешь рубить? Кусты?
– Да хоть и кусты, – я протянула руку, и бабочка охотно переползла на мою ладонь, улетать она явно не собиралась. – Ваши девушки ведь умеют пользоваться оружием. Они такие смелые, сильные и отважные…
– Да, они такие. А ты – как эта хрупкая бабочка, которую хочется окружить заботой и от всего уберечь… – его серые глаза светились теплотой и нежностью, и его губы были так близко…
Я отстранилась, отогнав это наваждение. Затем резко встала и потопала поправлять свою одежду, будто от моего присутствия она быстрее высохнет.
"Что я делаю? Без одной минуты замужняя дама, та, которая собиралась клясться в верности другому… в болезни и в здравии… тому, кто тоскует по мне в тюрьме Тарсиллинна, лишенный возможности вырваться…"
Днем мы шли молча, каждый из нас был погружен в свои мысли. Мне очень хотелось, чтобы это нелегкое путешествие наконец-то закончилось.
Ночь выдалась очень холодной. Еловые ветки не пропускали поднимающегося с земли холода. Но порывы ветра были не по-летнему резкими и сырыми. Бессовестная Ула даже и не думала слезать с дерева, боясь, что ее снова окунут. Я натянула капюшон и все теплые вещи. Лэйярд несколько раз вставал, подбрасывал дров в костер и плотнее укутывал меня всеми имеющимися одеялами, в том числе и своим.
– Лэйэярд, ты замерзнешь.
– Я? Да что ты. Мне не холодно, я привык.
Однако, потрогав его холодную руку, я поняла, что не привык. Тогда я прижалась к нему и накрыла нас всем, чем только можно.
Так мы быстро согрелись и уснули. Ну, по крайней мере, я – так точно. Он – не знаю. Но у меня возникло чувство, что он боялся не только шевелиться, но и дышать.
Следующий день пути выдался солнечным и прозрачным, но не менее холодным. А дома можно было бы еще и на пляж ходить – середина августа все-таки. Я шла следом за Лэйярдом по густому лесу, впереди трусила Ула.
– А Ула нам путь показывает? – поинтересовалась я.
– Я не полагаюсь на Улу, она лишь раз ходила со мной этой дорогой, но память у нее отличная, есть за что похвалить, – он почесал ее за ухом.
Меня начало волновать то, что лес становился все гуще.
– А ты точно помнишь дорогу и ориентируешься здесь? – нагнала я Лэйярда.
– Приблизительно.
– То есть как это, приблизительно? Мы не заблудились?
– Не волнуйся, Анаис, все хорошо. Духи указывают мне путь.
Я остановилась:
– Какие духи, Лэйярд? Ты ничего не курил? Грибов не ел?
– Днем будет привал, тогда и расскажу.
– Я уже боюсь с тобой идти.
Он ничего не ответил, оставляя меня позади. Немного задержавшись в нерешительности, я все же припустилась следом, пока не потеряла его из виду.
– Лэйярд, пожалуйста, расскажи сейчас, до привала еще далеко. Я верю тебе, и готова идти хоть на край света. Но мне очень интересно, ведь я не вижу духов.
– Их не надо видеть, их надо ощущать. Я уже говорил, что люди пошли неправильным путем – в разрез с силами природы. Поэтому вы перестали ощущать их, получать поддержку.
– Я думала, что только ваши жрецы могут общаться с духами.
– Они могут очень многое. Но каждый из вестгейров держит связь с матерью-землей и не пойдет на охоту, не отправится в путь, даже не выберет место для костра, не посоветовавшись с духами и не получив их одобрения.
– А как ты это делаешь?
– Каждое растение, животное, камень и всякая другая сущность имеют дух, сознание. Эти духи могут объединяться, становясь духом края. Природные духи имеют реальный разум и могут быть сильными союзниками. Но если приближаться к ним с неуважением, пытаться руководить ими или подчинять себе – они могут взбунтоваться и даже атаковать. Если ты не жрец – не стоит пытаться командовать духами, чьих истинных имен ты не знаешь. Нужно просто войти с ними в сонастройку, в созвучие, и получать сигналы от природы. Например, птица, насекомое, луч света, даже хрустнувшая ветка могут указать путь. Некоторые сигналы указывают на то, чего делать не стоит. Можно просто договориться, мысленно, конечно, что будет означать "да", а что "нет". Например, ветер мягко овевает лицо – "да", резкий порыв ветра – "нет"; или свет, становящийся ярче – "да", темнее – "нет". Для этого чувствуй себя, как ветер, полный жизни и разума, как теплый и живой солнечный свет, проводящий силу, как змеящаяся интуитивная вода, как земля, дарящая силу и жизнь. И главное, ощущай себя единым целым со всем окружающим тебя миром.
Я слушала и понимала, как же сильно мы, люди, различаемся с ними.
– Я тоже хочу жить в гармонии с природой и слышать ее. Как мне этому научиться? Как почувствовать эту силу?
– Для начала попробуй вот что. Тебе понадобится дикое место, где никто не сможет помешать. Это может быть лес, луг, берег реки, горы – главное, чтобы тебе там было хорошо, и ты чувствовала себя в безопасности. Расслабься, закрой глаза и глубоко дыши. Теперь представь, что твой позвоночник – это ствол дерева, и от этого основания корни распространяются глубоко в плодородную влажную землю. С каждым дыханием чувствуй, как твои корни проникают глубже. Почувствуй энергию глубоко в земле, в ее водах. Почувствуй, как теплая энергия поднимается из земли по твоему позвоночнику, будто сок поднимается в дереве. Теперь представь, что ты имеешь ветви, почувствуй, как эти ветви распространяются и сплетаются со всем окружающим, распространяя и принимая животворную энергию. Почувствуй, как ты очищаешься, концентрируешься и соединяешься с землей и со всем сущим. Почувствуй энергию неба, проникающую через все твое тело, почувствуй, как энергия циркулирует, наполняя тебя, танцует среди твоих ветвей. Твои корни также переплетаются с подземными энергетическими каналами. Ты едина со всем мирозданием…
Мне непреодолимо захотелось сделать все это прямо здесь и сейчас. Я шла, как зачарованная. Передо мной словно открывался совершенно другой мир, который всегда существовал рядом с нами, и который мы упорно не хотим замечать. А он еще спорит, что они – не эльфы…
Когда мы остановились, чтобы сделать привал, я все еще летала в облаках. Рябчики чуть было не сгорели на углях.
– Анаис, с тобой все нормально? Обычно ты более разговорчивая.
– Прости. Я все думаю над твоими словами. Если бы люди прислушивались к себе, друг другу и природе – жизнь была бы совсем иная…
– Сомневаюсь, что ваш мир изменится. Переключайся. Пойдем, постреляем, потренируешься.
– Ой, даже и не знаю… – мечтательно вздохнула я.
– Тогда так. Кто больше раз попадет в мишень, тот и выиграл, ему приз.
– Какой приз?
– Не знаю, пойдем, на ходу придумаем. Например, ему не придется лезть на сосну и кричать "я дурак", или садиться в муравейник…
– А почему это "ему", а не "ей"?
– Вот и проверим.
К счастью, свои угрозы он не применил, поддался мне бессчетное количество раз, и в качестве приза преподнес кедровую шишку.
После обеда мы отдыхали совсем недолго.
– Нам осталось совсем немного. Но надо пройти эту часть пути до темноты, – Лэйярд спешно складывал вещи.
– Но, Лэйярд, я хочу еще отдохнуть или провести какой-нибудь ритуал единения с природой прямо сейчас. И никуда не пойду, пока не сделаю это. Я совсем вымоталась и нервы сдают. Может, у меня получится наполнить себя энергией.
– Ну, что ж. Я не могу запретить тебе. Если что – зови, мы с Улой будем неподалеку.
Как только их шаги стихли, я сгребла побольше листьев, чтобы удобнее было, и просто легла на землю. Я делала так, как подсказывала мне моя интуиция. Сначала у меня в голове крутился вихрь из тысячи мыслей, воспоминаний, обрывков фраз. Но я не пыталась сосредоточиться на них, попросту игнорировала и отпускала, наблюдая синее небо между склонившихся и покачивающихся крон. Остатки мыслей и тревоги уходили все дальше, пока я рассматривала шевелящиеся от ветра листочки, пробивающиеся сквозь заросли солнечные лучи, кружащиеся в них пылинки… "Я живу здесь и сейчас, я являюсь частью бесконечной вселенной… Я полностью доверяю жизни… Я дарю счастье и любовь, я чувствую поддержку вселенной… Во мне вся сила и мощь мира… Я с радостью двигаюсь вместе с восхитительным потоком жизни…"
Я чувствовала, как солнечный свет наполняет меня светлой и горячей энергией, я чувствовала, как вокруг меня кипит жизнь, и все идет своим чередом. Я чувствовала каждую травинку и каждый камень возле себя. Я чувствовала, как прекрасен и совершенен этот мир, и какое это счастье – жить в нем.
Не знаю, сколько я находилась в таком состоянии. Но это – просто незабываемо. Если ты еще не осознала себя, как важную частичку этого огромного мира, если не знаешь, куда двигаться дальше – найди любой способ пообщаться с природой и с самой собой.
Поднявшись с земли и придя в себя, я ощутила в себе столько энергии, что готова была свернуть горы. Проносясь, как шальная, по лесу, я без труда разыскала Лэйярда и обняла его, а затем догнала и едва не задушила в объятьях Улу.
– Ну что, идем, стрекоза?
– Идем. Бежим.
С каждым часом лес становился темнее и гуще. Солнечные лучи с трудом пробивались сквозь сплетенные кроны. Вскоре я перестала слышать жужжание насекомых и голоса птиц.
– Лэйярд, этот лес плохой.
– Так и есть. А ты говорила – не умеешь слышать природу.
– Духи говорят тебе не идти туда?
– Добрые духи остались в живом и солнечном месте.
Здесь явственно ощущалось что-то зловещее, я чувствовала это даже физически. По сторонам было смотреть жутковато, лучше на Лэйярда, и я на всякий случай взяла его за руку. Так мы шли недолго, около получаса. Вдруг крадущаяся впереди рысь остановилась и начала рычать, шерсть на ее холке встала дыбом. Издалека раздавался приближающийся хруст веток, будто приближалось нечто большое и дикое. Лэйярд спрятал меня за собой. Я все еще не выпускала его руки, другую же он держал на рукояти клинка. Мне показалось, что шум раздается откуда-то сверху и, приглядевшись, я заметила, что к нам приближается стая похожих на обезьян животных.
– О, нет. Все-таки не пронесло, – Лэйярд сделал шаг назад.
– Кто это?
– Мы называем их Билкис – дочери леса. Не бойся. Не кричи и ничего не говори.
Стая приблизилась, их можно было уже хорошо рассмотреть. Я еле сдерживалась, чтоб не закричать, все сильнее сжимала руку Лэйярда. Это были не обезьяны, и даже не животные. Это были невысокого роста существа, телом похожие на женщин – хорошо были видны тонкая талия, обнаженная грудь и округлые бедра. Только от затылка и вниз по позвоночнику кожа была покрыта мехом черепахового цвета, как у разномастной кошки. Мех закрывал бедра, голени и запястья, еще я рассмотрела короткие тонкие хвосты. Острые уши были похожи на лисьи. Конечности больше напоминали когтистые лапы. А черты человеческого лица искажали вытянутые морды с мелкими острыми зубами. Их было около двадцати. Они окружили нас, но оставались на деревьях. Сверху раздался нестройный хор голосов:
– Гости.
– Давно не было гостей.
– Кто тут у нас?
Их голоса были хриплыми и отвратительными.
– Милые дамы, – ответил Лэйярд, – я направляюсь в Тарсиллинн. Разрешите мне пройти через ваши владения.
– А это у нас что такое? – одна тварь спустилась по ветвям дотронулась до меня своим уродливым мохнатым пальцем с кривым грязным когтем.
– А это… Это – подарок для правителя, – нашелся Лэйярд.
– Гадость какая. Плохой подарок.
– Это гадкая смертная.
– Оставь ее и иди.
– Я, к сожалению, не могу ее оставить. Мне много за нее заплатят, – он не отпускал мою руку.
– Она – твоя? – спустилась другая "дама", зависая надо мной вниз головой.
– Да нет же, зачем мне такая уродина, – выпалил он в ответ.
Я ущипнула его, но он не обращал внимания, продолжая "светскую беседу":
– Даже не знаю, зачем правителю нужны такие страшные женщины. Наверное, он будет заставлять ее много работать.
– Правильно.
– Пусть работает.
– Пусть плачет.
– Обязательно. Она потом будет плакать, когда ее будут наказывать.
– Ты лжешь. Она слишком чистая и довольная.
– Ее нужно наказать сейчас.
– Пусть плачет.
– Накажи ее.
– Или ударь.
– Нет, накажи ее по-мужски, чтоб знала.
– Ну что вы, прекрасные дамы. Я же не могу испортить товар, мне еще не дали за нее денег. Когда государь заплатит, я скажу, что вы помогли мне. И он отправит вам много подарков.
– Подарков?
– О-о, подарков.
– Каких?
– Каких захотите. Бусы, гребни, браслеты. Пока мы будем идти, вы подумаете.
– Ладно. Подарки – это хорошо.
– Это хорошо – подарки.
– Только сначала мы пойдем к нашей королеве, пусть она решает, что делать с этой уродиной.
– Мне очень приятно будет познакомиться с вашей прекраснейшей королевой. Но сначала я немного вернусь обратно. Некрасиво идти к королеве без подарков. А там у меня осталось много красивых вещей.
– Подари ей эту смертную.
– А я думаю, королеве больше понравится ожерелье. Тут недалеко. Скоро вернемся.
Существа недовольно запрыгали на ветвях:
– Нет, так не пойдет.
– Не пойдет.
– Сначала к королеве.
– Гости, гости.
Они быстро стали спускаться с деревьев, окружая нас. По земле эти существа передвигались намного хуже, горбясь и прихрамывая.
– Ладно, хорошо, – Лэйярд поднял ладонь. – Я отправлю эту…
– Уродину…
– Да, точно. Отправлю ее обратно, чтоб не путалась под ногами, и не портила вам настроение. А потом пойду говорить с вашей королевой. Как она скажет, так и будет.
