Текст книги "Тайна пустующей дачи"

Автор книги: Йенс Хольм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

7

Рассказ вновь продолжил Эрик:

Когда мы просидели в доме минут пятнадцать, Очкарик предложил пойти к лавочнику и поторопить нашего друга. Надев куртки, мы собирались уже выходить на улицу, как вдруг услышали чьи-то шаги у садовой калитки.

– А вот и он! – облегченно воскликнула Катя. Стекла были все еще запотевшими, так что сквозь них по-прежнему ничего нельзя было разглядеть. Но оказалось, что это был не Ким, а Эвелин.

– Добрый день! – выпалила она и спросила: – Есть ли новости?

– Есть, и даже много, – ответил я. – Пошли с нами, по дороге расскажем тебе обо всем.

– А куда вы собрались идти?

– К лавочнику, чтобы забрать оттуда Кима. Он помогает перетаскивать ящики. Но дело что-то слишком затянулось. Вероятно, они просто сидят сейчас и болтают о чем-нибудь. А нам надо срочно с ним переговорить.

По пути в лавку мы рассказали ей о происшедшем: утреннее приключение Кима, визит к нам фрекен Ларсен, исчезновение маленького сына секретаря боливийского посольства, странное поведение его жены.

Когда я закончил свой рассказ, Эвелин заметила:

– Ты считаешь, эти события взаимосвязаны?! На мой же взгляд, это просто невозможно.

– Почему бы и нет, – возразил Очкарик. – Меня нисколько не удивит, если все это связано с нападением на почтовый вагон поезда. Ты, видимо, слышала об этом по радио?

– Конечно, – ответила Эвелин. – Но я не вижу никакой взаимосвязи между всеми этими событиями…

– Мы этого тоже не видим, – сказал я. – Во всяком случае, пока.

Лавочник был очень удивлен, когда мы сказали, что хотели бы видеть Кима.

– Кима?! Так он ведь ушел давно. Здесь он пробыл совсем недолго. Я вручил ему для вас всех две консервные банки с ананасами. Он собирался сразу же ехать домой.

– Тогда Ким, по всей вероятности, передумал, – молвил Очкарик.

– Странно, – удивился лавочник. – Ну да вы его найдете.

– Может быть, он пошел на мол, – размышлял вслух Очкарик, когда мы, попрощавшись с лавочником, отправились назад.

Придя в гавань, мы там, однако, Кима не обнаружили.

– А что, если он поехал к той даче? – предположила Катя.

– Вполне возможно, – поддержал ее Очкарик. – К сожалению, мы не знаем, где она находится.

– Ким показывал в ту сторону, когда говорил мне о ней, – вспомнила Катя и махнула рукой на запад.

– В той округе таких бревенчатых домов не менее четырех-пяти, – добавил я.

Катя сказала:

– Мы можем все же попытаться.

– О'кей, тогда вперед, – согласился Очкарик. Поселок был наводнен полицейскими. Мы увидели две патрульные машины и несколько групп полицейских, контролировавших гавань, а на дорогах – посты дорожной полиции, которые следили за проходившим транспортом. На нас они не обратили никакого внимания. Вероятно, посчитали нас еще слишком маленькими для ограбления поезда.

По пути нам встретилась фрекен Ларсен.

Она спросила нас:

– Вы что же, только сейчас отправляетесь на поиски пропавшего малыша?

– Его мать сказала, что он уже нашелся, – ответил я, промолчав, однако, что, похоже, она солгала. – А сейчас мы разыскиваем Кима.

– Кима? – строго переспросила сестра Ларсена.

– Да, но у нас нет ни малейшего представления, где он сейчас находится.

– Не позволяйте себе, однако, никаких глупостей!

– Мы их, фрекен Ларсен, никогда и не допускаем, – успокоил я ее. – А ваш брат все еще не вернулся с рыбалки?

– Пока нет, но я думаю, он скоро возвратится из-за этой истории, – произнесла она, глубоко вздохнув и показав рукой на полицейских.

– Из-за нападения на почтовый вагон? – уточнила Катя.

– Да. Хотя у брата сегодня и свободный день, но в подобных случаях мобилизуются все сотрудники.

Мы попрощались с фрекен Ларсен, пошли дальше и минут через пять дошли до первого из бревенчатых домов. По заведенному обычаю, все дачи имели собственное название. Эта называлась «Лесной покой». Ставни окон были закрыты, а сам дом выглядел заброшенным. Прямо по мокрой траве мы подошли к окнам и попытались заглянуть внутрь. Но в ставнях не оказалось ни одной щелочки.

– А где следующий дом? – спросила Эвелин.

– Недалеко отсюда, – ответила Катя.

Она знала эту местность лучше, чем Ким, Очкарик и я, так как жила здесь постоянно. Поэтому девочка повела нас за собой, и действительно, через несколько минут мы оказались перед домом, почти точной копией первого. Ставни здесь были голубого цвета. Они тоже оказались плотно закрытыми, да и сам дом производил такое же нежилое впечатление. Правда, около него лежали две консервные банки, на которые мы не обратили никакого внимания. Дом этот назывался «Вид на море» и содержался в безукоризненном порядке. Из окон второго этажа действительно было видно море.

Я обошел вокруг дачи, и Эвелин спросила:

– Что ты ищешь, Эрик?

– Велосипед своего отца, – объяснил я. – Если мы найдем его, то найдем и Кима. А теперь пошли к следующему дому.

Третий дом находился на значительном расстоянии от других.

Снова начался дождь. Очкарик, Катя и я предусмотрительно надели резиновые сапоги, а ноги Эвелин скоро промокли.

– Для меня это не имеет значения, – возразила она на наши сетования. – Я нахожу все ужасно интересным.

– В том числе и мокрые ноги? – подтрунил на ней Очкарик.

– Да нет. Я имею в виду, что участвую в раскрытии крупного уголовного преступления. Об этом я мечтала с тех пор, как прочитала первую книгу Кима.

– Полной уверенности, что речь идет о новом деле, у нас нет, – несколько охладила ее пыл Катя. – Вполне возможно, что он кого-то встретил и забыл о времени.

Следующая дача тоже оказалась закрытой и, по всей видимости, необитаемой. Но ее проектировка несколько отличалась от других: на втором этаже окон вообще не было. А мы знали из рассказа Кима, что он забирался в окно второго этажа. Следовательно, это был не тот дом, который мы искали.

Промокшие насквозь, упавшие духом, мы направились к следующему дому, расположенному по другую сторону дороги. Он назывался «Домик у леса» и был похож на первые два. Но и здесь тоже не было видно ни души. Ставни окон – на сей раз зеленого цвета – были плотно закрыты, дым из трубы не поднимался. На всякий случай и тут мы стали искать велосипед моего отца.

– Теперь остается всего лишь один дом, – сказала Катя, когда мы пересекали дорогу.

До последнего дома мы дошли примерно минут через десять. Назывался он «У берез», ставни красного цвета были закрыты. Однако в нем были люди. Из трубы валил дым, а из дома слышались голоса. Судя по всему, там собралась веселая компания.

– По-видимому, здесь! – воскликнула Катя. – Давайте постучим!

– Согласен, – ответил Очкарик.

– Подождите минутку, – вмешался я. – А что мы скажем, ерш нам откроют?

Но Очкарик уже постучал.

Дверь открыл полный мужчина лет пятидесяти, с красным лицом. Был он, судя по его виду, в хорошем настроении.

– О, да тут вас целый полк, – сказал он шутливо. – Что вам надо?

– Мы ищем нашего друга, – объяснил я. – Его зовут Ким.

Из дверей показались две маленькие девочки, закричавшие, перебивая друг друга:

– Папочка, что случилось?

– Молодые люди разыскивают своего друга, которого зовут Кимом, – объяснил он девочкам, которые ухватили его за колени. Затем, обращаясь к нам, спросил: – А почему вы думаете, что ваш друг должен быть здесь?

– Хм, – откашлялся я. – Видите ли, один из его знакомых живет в бревенчатом доме. Вот мы и подумали, что он зашел туда в гости. Но мы не знаем, где точно находится этот дом. И решили – не этот ли.

– Ага, – ответил мужчина и кивнул. – Но его здесь нет. Мне ужасно жаль, но помочь вам ничем не могу.

Мы извинились и удрученно отправились назад. Что же теперь делать? После некоторых размышлений пришли к выводу: здесь что-то не так.

Катя внезапно повернулась и побежала к дому, в дверях которого все еще стоял тот мужчина.

– Извините, пожалуйста! – воскликнула она. – Вы случайно не просили сегодня утром одного мальчика помочь вам попасть в дом?

Он удивленно посмотрел на нее.

– Сегодня утром? Да нет, мы здесь уже со вчерашнего вечера.

Назад мы возвращались той же дорогой, что и пришли.

– А вы уверены, что таких дач в этом районе больше нет? – спросила Эвелин.

– На этой стороне поселка нет, – ответила Катя. Домой мы шли молча и в подавленном настроении.

8

И снова перо в руках Кима:

Когда бандит в светлом габардиновом плаще ушел, я сидел некоторое время на краю ванны и раздумывал. Затем встал и подошел к двери, чтобы заглянуть в замочную скважину. Но ничего не увидел. Только балюстраду галереи. То, что дверь ванной выходила на эту галерею, я давно уже понял. Так что ничего мне узнать не удалось. Однако мне посчастливилось все же сделать очень важное открытие: нижний край бортика ванны был острым. Подойдя спиной к ванне, я немного нагнулся, чтобы запястья оказались на нужной высоте, и стал тереть шнур об этот бортик.

Но то ли бортик был все же не очень острым, то ли шнур очень прочным, дело нисколько не продвигалось вперед. Да и положение было очень неудобным, так что мне приходилось несколько раз выпрямляться и отдыхать. Снизу, из холла, все еще доносились голоса двух мужчин и мальчика. Малыш громко командовал, и похоже, оба взрослые дяди ему подчинялись.

– А теперь хочу покататься на тебе! – услышал я мальчишеский взвизг.

Видимо, тот беспрекословно повиновался, так как тут же раздался довольный смех мальчугана.

Для чего же они его похитили? Какую пользу это могло им принести? Их замысел был мне абсолютно непонятен.

Если бы я, например, ограбил почтовый вагон и надежно укрыл добычу, стал ли бы я в тот же день похищать ребенка, что только осложнило бы дело? Их поступок казался мне безрассудным. Однако, может быть, они все же преследовали какую-то цель? Чем больше я думал, тем сильнее запутанным мне все представлялось.

В маленькое оконце продолжал барабанить дождь, и время от времени задувал сильный ветер. Но в этом не было ничего необычного. Оно, необычное, заключалось в другом: утром этого воскресного дня совсем неподалеку отсюда был ограблен почтовый вагон, а я сидел взаперти в ванной комнате дома, в котором бандиты не только укрывались сами, но и спрятали награбленное.

Когда я тер шнур о бортик ванной, то не мог, естественно, избежать соприкосновения своих рук с этой режущей поверхностью. Больно, но надо терпеть! Это был мой единственный шанс на спасение. Только бы успели друзья, так как, судя по всему, времени оставалось не слишком много.

Запястья стали кровоточить, и я даже почувствовал, как кровь потекла по ладоням. Появилось ощущение теплоты и клейкости. Когда же я делал вынужденную паузу, кровь засыхала, образуя тонкую корочку. Она капала на пол, и вскоре под ванной образовалась небольшая лужица. Но вот путы немного ослабли, стало быть, осталось помучиться еще минут пять – и руки мои станут свободными.

И вдруг я услышал около дома голоса. Их, эти голоса, я знал очень хорошо. Они принадлежали Эрику, Очкарику и Кате. Четвертой была, по всей видимости, Эвелин. К сожалению, я не мог разобрать, о чем они говорили, так как разговор велся тихо и до меня доносились лишь отдельные слова, Но я хорошо расслышал, как Катя сказала:

– Здесь тоже нет.

Сердце мое бешено заколотилось. Друзья уже ищут меня, беспокоятся обо мне. Они меня почти нашли. Как дать им знать что я здесь?

В этот момент заскрежетал замок, дверь распахнулась, и в комнату вошел бандит. Он был уже без плаща, но черный платок и перчатки оставались. В руке по-прежнему была дубинка.

– Я хотел просто тебя предупредить, чтобы ты не вздумал кричать, – произнес он и угрожающе взмахнул дубинкой. – На улице появились какие-то люди.

В моей голове пронесся рой мыслей. Может быть, стоит действительно закричать? Вероятно, он ударит меня дубинкой и я снова потеряю сознание, но тогда, по крайней мере, Очкарик, Эрик и Катя будут знать, где я нахожусь.

– Я тебе этого не посоветовал бы, – сказал бандит, и у меня снова появилось ощущение, что он может читать чужие мысли. – Это что же, твои друзья, о которых ТЫ Говорил?

Я кивнул и постарался занять такую позу, чтобы он не заметил, что путы на моих руках едва держатся, и заодно закрыл пятна крови на полу под ванной.

А голоса на улице тем временем удалились, и, наконец, их стало совсем не слышно.

Я не мог скрыть разочарование. Бандит заметил это и злорадно рассмеялся.

– Ты все еще надеешься, что они найдут тебя?

Я не ответил. Надежда моя действительно стала угасать. Ведь если грабители догадались спрятать велосипед, то ничто уже не укажет, что в этом по виду нежилом доме я нахожусь взаперти.

Сквозь открытую дверь было слышно, как мальчик внизу что-то громко говорил и отдавал приказы.

– И все же на что вам этот мальчик? – снова спросил я.

– Что это ты так любопытствуешь?

– Просто не могу понять, и это меня раздражает. Грабитель снова рассмеялся. Теперь, когда он снял плащ, я увидел добротный, прекрасно сидевший на нем костюм. Конечно, в этих вещах я не очень-то разбираюсь, но был уверен, что костюм из дорогих и, скорее всего, сшит на заказ у портного. Как и бандит, встретившийся мне утром, грабитель с дубинкой производил впечатление порядочного и весьма состоятельного человека. Было ясно, что эти уголовники не относились к числу мелких жуликов, которых полиция вылавливала довольно быстро и легко.

Бандит вышел и захлопнул за собою дверь. Затем я услышал, как он повернул в замке ключ. Подождав, пока его шаги удалились, я продолжил перетирать свои путы.

И тут я вспомнил, что утром толстяк просил меня посмотреть на часы. Вот когда я понял почему. Если я впоследствии и услышу о нападении на почтовый вагон, то не должен связывать его с этим человеком и автомобилем. Ведь прежде чем открыть мне дверцу, он что-то там делал. И я догадался: он перевел часы на приборной доске на более раннее время. К тому же он узнал мое имя и адрес, чтобы в случае чего сфабриковать свое алиби. А я-то, дурак, с такой легкостью проглотил его приманку!

Сжав крепко зубы, я старался не обращать внимания на боль в запястьях.

Внезапно шнур упал на пол. Руки мои были свободны.

9

О дальнейшем развитии событий рассказал Эрик: Мы шли домой, как я уже говорил, молча, в подавленном настроении, потеряв всякие надежды. По дороге сновало много автомобилей – полицейских и частных, в основном с копенгагенскими номерами. Сонное состояние, характерное для поселка в воскресные дни, сменилось лихорадочной деятельностью. Объяснялось это тем, что ограбление поезда вызвало приток в наши края множества любопытных. Молчание прервал Очкарик.

– Интересно получается, – начал он. – Ким ведь нам рассказывал, что незнакомец, которому он помог попасть в дом, очень торопился, желая навести там порядок до приезда гостей. Помните?

– Конечно, – подтвердил я.

– Однако, не считая последнего дома, где нас встретила целая семья, все остальные дачи оказались запертыми и без единой живой души.

– Так ты считаешь, что это произошло в том доме, где мы разговаривали с пожилым мужчиной и двумя маленькими девочками? – спросила Эвелин.

Очкарик отрицательно покачал головой.

– Как раз наоборот. Это, по моему мнению, произошло в одном из домов с закрытыми ставнями.

– Вполне возможно, – согласился я. – Но каким образом…

Тут Катя внезапно остановилась и воскликнула:

– Консервные банки!

– Что за консервные банки? – спросил я, еще не понимая, о чем она говорит.

– Вы разве не помните, что около одного из домов в траве лежала пара консервных банок?

– Ну как же, – подтвердил Очкарик. – Насколько я помню, около второго дома. А при чем эти банки?

– Они были совершенно чистые и не проржавевшие, – ответила Катя.

– Ну и что?

– Вы что же, не понимаете? Если бы они пролежали такую погоду долгое время, то…

– Прекрасно, – прервал я ее. – Предположим, что кто-то оставил их там совсем недавно. Ну и что? Это еще ничего не доказывает. Может, их бросил какой-нибудь прохожий.

– Катя, ты гений! – воскликнул вдруг Очкарик. Эвелин и я еще ничего не понимали.

– Это почему же она гений? – поинтересовался я.

– Дружище! – наставительно сказал Очкарик. – ты забыл, что говорил нам лавочник: он дал Киму две консервные банки с ананасами. Если это они…

– Немедленно туда! – воскликнул я. – Как называется тот дом?

– «Вид на море», – напомнила Катя. Через несколько минут мы были у этой дачи. Катя казалась права. Слегка помятые консервные банки с ананасами лежали около водосточной трубы. По ней можно было без большого труда добраться до окна второго этажа. И это окно оказалось приоткрытым. Мы уставились на него, а Катя прошептала:

– Мальчики, вы не побоитесь забраться в дом?

– Конечно, нет, – также шепотом отозвался Очкарик.

– Тогда я полезу первой!

– Ну уж нет, – возразил я. – Первым пойду я. А потом последуете вы…

Но Катя не дослушала и начала карабкаться по водосточной трубе.

Когда она оказалась наверху и ухватилась одной рукой за подоконник, водосточная труба переломилась и упала вниз. Несколько секунд казалось, что девочка вот-вот сорвется, но она буквально чудом смогла удержаться, а затем исчезла в окне.

Однако сразу же высунула голову и прошептала:

– Ребята, я сейчас вернусь!

– Будь осторожней, – также шепотом ответил Очкарик. – Поскольку труба сломана, мы не сможем подняться и помочь тебе в случае чего.

Катя лишь улыбнулась и прошептала:

– Справлюсь и сама!

И она вновь исчезла. Было около половины одиннадцатого.

10

Далее рассказ продолжил Ким:

Я уселся на табурет, чтобы собраться с мыслями. С тех пор как я услышал голоса друзей около дома, прошло примерно четверть часа.

Что они сейчас делают? Может быть, прекратили разыскивать меня? И сейчас сидят на даче в ожидании моего появления? Упрекнуть их я не мог, так как этот дом показался им наверняка пустым и заброшенным, На каком основании могли они предположить, что я сижу здесь и предаюсь унынию и что, кроме меня, в доме находятся похищенный маленький мальчик, трое бандитов и три мешка, набитых деньгами?

По всей видимости, друзья обошли все бревенчатые дачи в округе и на этом успокоились.

Вдруг до меня донесся какой-то непонятный звук. Я стал прислушиваться. Затем подошел к двери. Если этот звук дошел до меня, то его должны были услышать и бандиты внизу. Но когда я приложил ухо к замочной скважине, то оказалось, что голоса их теперь звучали несколько приглушенно. Вероятно, они ушли на кухню и прихватили с собой мальчика.

Правда, я же не знал, как расположена ванная комната по отношению к другим помещениям, выходящим на галерею. Когда же я услышал из соседней комнаты звук, напоминавший легкий прыжок, то предположил, что рядом находится та самая комната для гостей, в окно которой я забрался. Но кто мог произвести такой звук? Лишь человек, пролезший по моему примеру в окно.

Может, это кто-то из ребят? Стало быть, они вернулись?

Я постучал в стену согнутым пальцем, а затем, вспомнив об азбуке Морзе, передал стуком свое имя. Проделал я это, естественно, максимально осторожно, стараясь не производить много шума. Приложив ухо к стене, не услышал никакого отзвука.

Может, все это лишь игра моего воображения?! Или кто-то из грабителей обходит комнаты? Или поднялся, чтобы закрыть окно?..

Тут я увидел, как дернулась дверная ручка, и быстро сел на табурет, сложив руки за спиной, делая вид, что они все еще связаны.

В замке повернулся ключ…

На пороге стояла Катя!

Я всегда радовался ее приходу, но никогда еще не был так рад ей, как сейчас.

– Ким! – воскликнула она тихо и прикрыла за собой дверь. – Ты связан?

Я невольно усмехнулся, когда сообразил, что машинально продолжаю держать руки за спиной. Я опустил их и встал с табурета.

– А что с твоими руками? – шепотом спросила она.

– Да ничего особенного. Пришлось лишь перетереть путы. Но как вы меня нашли?

– Мы заметили около дома две банки с ананасами. Лавочник сказал нам, что дал их тебе за работу.

Банки! А ведь я совсем о них забыл.

– А что здесь происходит? – опять прошептала Катя.

– Сейчас нет времени рассказывать, – ответил я и осторожно приоткрыл дверь. – Слушай внимательно: спускайся к ребятам. Потом я.

– Что ты хочешь сделать?

– Это я объясню вам позже. Скажи всем, чтобы хорошо замаскировались, пока я не приду.

– Водосточная труба сломалась, когда я забиралась наверх.

– Ага, вот, стало быть, что я услышал. Ты не побоишься спрыгнуть вниз?

– Немножко страшно, – призналась она. – Но я все сделаю, как надо.

– Путь свободен, – прошептал я, заглянув в холл, в котором сейчас никого не было. Освещен он был по-прежнему лишь торшером.

– Поторопись!

– Ты последуешь за мной сразу же?

– Буду с вами не позже чем через пять минут. И тогда все вам расскажу.

Когда она Исчезла в соседней комнате, я запер снаружи ванную комнату и потихоньку прокрался по галерее к лестнице, ведущей вниз.

Теперь, когда прошло уже некоторое время, мне трудно, пожалуй, объяснить, почему я не выпрыгнул в окно следом за Катей. Это было бы более разумно. Но всему виной моя любознательность. Ведь в этом деле было много неясных моментов. Каким образом бандиты собираются доставить свою добычу в Копенгаген? Как понимать утверждение, что не все машины останавливаются полицией для досмотра? И прежде всего: для чего они похитили мальчика?

Когда я спускался по лестнице, никакого плана у меня еще не было. Я, конечно, сильно рисковал. Если бы в этот момент в холл вошел кто-либо из грабителей, меня сразу же заметили бы.

На мое счастье, никто не появился, и я благополучно спустился вниз. Теперь из кухни отчетливо слышался голос мальчугана.

Я прокрался в прихожую, дверь в которую была лишь прикрыта. Сделать это было довольно легко, ибо на полу повсюду лежали ковры с густым ворсом.

Еще утром я заметил, что там находился встроенный шкаф с цветастой занавеской вместо дверки. Отодвинув занавеску, увидел, что шкаф был пуст. А я-то надеялся обнаружить там мешки с деньгами. Забравшись в него, я задернул занавеску. Дверь на кухню находилась как раз напротив. Голоса находившихся там были слышно отчетливо. По ним я определил: двое бандитов и мальчик. А где же третий?

Спустя некоторое время дверь на кухню приоткрылась. Через щелочку в занавеске я разглядел, что отсутствовал толстяк с бородой. И тут я впервые увидел лицо бандита, с которым разговаривал наверху: он снял темный платок. Оно, это лицо, оказалось круглым, одутловатым, с маленькими глазками. Под носом – небольшие черные усики. Красная рожа типичного пьяницы, который нагружается спиртным с самого утра.

– Будет лучше, если мы уведем мальчишку раньше, чем сюда подъедет машина, – сказал лысый бандит. – Запри-ка его в ванной комнате вместе с тем парнем.

– Будет сделано! Пойдем, малыш!

– А я хочу остаться с дядей Каем, – строптиво воскликнул мальчик.

– Глупости, – отрезал лысый. – Иди сейчас же с дядей Вальтером.

«Дядя Вальтер» и малыш направились к лестнице.

Сердце мое бешено забилось. Через несколько секунд тот откроет дверь в ванную комнату и обнаружит, что я оттуда исчез.

Неожиданное спасение пришло со стороны лысого. Он подошел к кухонной двери и крикнул:

– Вальтер! Помести его лучше в комнату для гостей – ту, что рядом. Запри и быстренько спускайся вниз, чтобы помочь мне вынести мешки. Они могут появиться здесь в любую минуту.

Кто же эти «они»? Те, что должны забрать мешки? Но почему, черт возьми, грабители надеются, что все у них пройдет хорошо?

Через минуту я услышал, как наверху захлопнулась дверь, повернулся ключ в замке, а вслед за этим на лестнице появился бандит, которого звали Вальтером.

Он остановился как раз напротив шкафа. Я боялся даже лишний раз вздохнуть. Почему он остановился именно здесь?

Но тут я услышал, как он сказал:

– Думаю, это они!