Текст книги "Тайна пустующей дачи"

Автор книги: Йенс Хольм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Хольм К. Йенс
Тайна пустующей дачи

1

Воскресное апрельское утро было тихим и спокойным. Часы на местном пирсе только что пробили шесть. Я сидел на камне у мола в полном одиночестве, довольный собой и целым миром.

Родители Эрика предоставили в наше полное распоряжение свою дачу на конец этой недели. И вот мы – Эрик, Очкарик и я – начиная с пятницы жили совершенно одни.

Сегодня я проснулся на рассвете и, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить друзей, вышел на улицу. Сидя у моря, я болтал ногами, ожидая, когда солнце пробьется сквозь утренний туман. Всю ночь шел сильный дождь, который теперь перестал, и погода, кажется, начала налаживаться.

Рядом со мной лежал Шнапп, продолжая свой прерванный сон. Он не привык вставать ни свет ни заря.

По воскресным утрам, да еще в такую рань, в небольшой рыбачьей гавани нашего курортного поселка обычно царила полная тишина. Жители еще крепко спали. Только неподалеку от меня несколько рыбаков готовили свои лодки к выходу в море. Да над гаванью с негромкими криками летали чайки, словно птицы тоже не решались нарушить покой воскресного утра.

О чем я тогда думал, уже не помню. Прошло довольно много времени, как вдруг я увидел, что к гавани медленно приближается элегантный автомобиль черного цвета. У мола машина остановилась, и из нее вылез водитель. Он направился прямо к молу. А я рассердился. Утро было тихим и располагало к размышлениям, мне хотелось побыть одному, а этот человек, приближавшийся быстрыми энергичными шагами, грозил нарушить мое уединение.

Сначала я принял его за владельца одной из трех или четырех лодок, стоявших у причала. Большую их часть, вытащенную осенью на берег, еще не спустили на воду. Но мужчина прошел мимо лодок, направляясь прямо к тому месту, где сидел я. Задремавший было Шнапп приподнял голову и навострил уши.

На вид мужчине было что-то между сорока и пятьюдесятью годами. Он носил роскошную бороду, а глаза прятались за большими солнцезащитными очками, хотя солнце еще не поднялось. Дело, видимо, в том, что у людей со светлыми волосами с рыжеватым оттенком, как у него, глаза, как правило, очень чувствительны к свету.

Я подумал: куда же он все-таки идет? Незнакомец был не похож на человека, который поспешил на берег моря, чтобы поболтать в воде ногами и посмотреть на чаек, вроде меня. Только когда он остановился рядом, мне стало ясно, что целью его прихода был именно я.

– Доброе утро, – сказал мужчина. – Я увидел тебя еще издали, Нет ли у тебя желания заработать пятнадцать крон?

Я притворился, что это предложение меня не особенно интересует. Конечно, мне хотелось получить деньги, но я все еще сердился, что он вот так бесцеремонно нарушил мое уединение. Кроме этого, все зависело от того, что я должен был сделать за эти пятнадцать крон. Может быть, нужно побелить известью стены дома, или вскопать большой участок сада, или же присмотреть за каким-нибудь малышом в течение всего воскресного дня…

– Каким же образом? – спросил я без особого воодушевления.

– Ты нужен мне всего на несколько минут, – ответил он. – Дело в том, что я не могу попасть к себе на дачу, так как забыл дома ключи. Я еду из Копенгагена и только сейчас обнаружил их отсутствие. Собственно, заметил-то я это, когда хотел отпереть дверь. Моя жена приедет попозже, а я выехал на рассвете, чтобы навести в доме порядок. Видишь ли, в обед к нам приедут гости. Естественно, я мог бы вызвать слесаря. Но, во-первых, сегодня воскресенье, да еще так рано, и поэтому это не так просто, а во-вторых, у меня уже имеется в этой части некоторый опыт. В прошлый раз мастеру потребовалось полтора часа, чтобы сюда добраться, а потом он потребовал за свою работу тридцать крон, хотя открыл дверь за считанные минуты.

– В слесарных делах я не очень-то и разбираюсь, – перебил его я.

– А это и не нужно. По стене-то ты ведь заберешься. Я заметил, что окно второго этажа закрыто неплотно. Видимо, моя жена забыла его запереть на задвижку, когда мы были здесь в последний раз. Сам-то я теперь не так уж ловок, – добавил он с усмешкой и похлопал по своему животу.

Эта часть его тела действительно имела довольно внушительные размеры. И вообще мужчина был, так сказать, весьма плотным и весил не менее девяноста – девяноста пяти килограмм.

– Ты можешь залезть наверх без особого труда по водосточной трубе. Вся эта история займет, как я уже говорил, всего несколько минут. Заработаешь пятнадцать крон, и я сэкономлю столько же, и при этом избавлю себя от массы хлопот, нервотрепки и потери времени. Что ты на это скажешь?

– Хм… я это, пожалуй, смогу сделать. Хорошо, я охотно вам помогу.

– Ну что же, – дружелюбно произнес он. – Мы оба прилично заработаем на этом.

Мы пошли по молу. Шнапп поднялся, потянулся, стряхивая сон, и медленно побрел за нами.

Мужчина обошел вокруг автомобиля и уселся за руль. Дверцу для меня он открыл не сразу, покопавшись на приборной доске. Что он там делал, я не видел, может, положил что-нибудь в отделение для мелких вещей. Но вот дверца открылась, и я уселся рядом с ним на переднее сиденье. В этот момент Шнапп напомнил о себе, громко залаяв и прыгнув мне на колени. Я искоса взглянул на мужчину.

Тот улыбнулся.

– Не беспокойся. Возьми собаку с собой. Впрочем, ехать-то нам недолго. Домой же тебе придется возвращаться пешком.

– А я вообще люблю иногда прогуляться. Так что это не страшно.

– Думаю, прогулка займет у тебя не более десяти минут, – добавил он и нажал на стартер.

Когда мы покидали территорию гавани, сквозь утренний туман проглянуло солнце.

2

– Как тебя зовут? – спросил незнакомец.

– Ким.

– Ты здесь, видимо, живешь?

– Да, но не постоянно. Обычно я бываю здесь во время школьных каникул и иногда в субботние и воскресные дни.

– Ага, – промолвил он и почти сразу же задал следующий вопрос: – Ты здесь вместе с родителями?

– Нет, с двумя друзьями. Родители одного из них предоставили свою дачу в наше распоряжение.

– Вам ужасно повезло. А где ты живешь в Копенгагене?

Я назвал свою улицу.

– Скажи пожалуйста! – воскликнул он. – Один из моих знакомых тоже живет на этой улице. А какой у тебя номер дома?

– Тридцать восьмой, – ответил я и подумал: чего это он меня так выспрашивает? Хотя, может быть, это лишь дань вежливости. Однако у меня возникло какое-то неясное чувство, что за этим якобы безобидным любопытством что-то кроется.

Незнакомец мне сразу не понравился. Конечно, я понимаю, сколь ошибочно давать оценку людям, как говорится, с ходу. Ведь я столкнулся с ним всего лишь несколько минут назад. Но, как известно, к одним мы чувствуем расположение буквально сразу же, а к другим испытываем неприязнь. Естественно, позже, когда узнаешь человека ближе, первое впечатление может измениться.

Мой собеседник был настроен весьма дружелюбно, но меня не покидала уверенность, что это наиграно. Когда он улыбался, улыбался только его рот, точнее говоря, та его часть, которая была видна. Все остальное закрывала большая борода.

Теперь, по прошествии некоторого времени, я и сам не понимаю, откуда у меня появилось такое предубеждение, поскольку выражения его глаз я не видел: они были закрыты темными очками. У меня почему-то сразу же сложилось впечатление, что на самом деле этот человек хладнокровен и бесцеремонен, когда надо. Это-то и явилось причиной того, что я не стал отказываться от пятнадцати крон, которые он обещал заплатить мне после того, как я заберусь в окно. Ведь за такую незначительную услугу денег обычно не берут. Мужчина был мне определенно не по душе.

– Сколько сейчас времени? – спросил он.

Я посмотрел на запястье, но оказалось, что часов-то нет: забыл надеть их, уходя из дома. Тут я заметил часы, вмонтированные в приборный щиток автомашины. На них он мог бы взглянуть и сам, но в этот момент он сидел напряженно и внимательно смотрел на дорогу, как будто новичок, только что получивший водительские права, хотя вначале произвел на меня впечатление опытного водителя.

– Шесть часов двадцать три минуты, – ответил я и даже удивился, что еще так рано.

– Спасибо, – буркнул мужчина.

А я подумал: кто же он по профессии? Автомобиль у него дорогой марки, да и одежда не из дешевых. К тому же эта борода. Скорее всего, он художник, или театральный критик, или же человек, связанный с искусством. Но вполне может быть и предпринимателем. С некоторых пор деловые люди стали охотно носить бороды, полагая, что так они выглядят более внушительно.

Мужчина свернул на немощеную боковую дорогу, и вскоре мы оказались перед большим, рубленным из бревен домом. Его я ранее не видел, хотя он и находился неподалеку от поселка. Дело в том, что дача эта располагалась в стороне и ее почти полностью скрывали высокие ели. На окнах первого этажа виднелись массивные ставни.

К дому мы подошли по узкой дорожке, петлявшей между деревьями.

– Какой прекрасный дом! – заметил я.

– Да, я им очень доволен, – кивнул незнакомец. – Я его унаследовал от родителей. А теперь посмотри… Видишь вон там наверху окно? Тебе надо попытаться в него забраться. Сумеешь ли ты это сделать?

Неподалеку от окна проходила водосточная труба, а под ним чуть выступала одна из продольных балок. На нее я мог бы встать, когда поднимусь наверх.

– Это нетрудно, – сказал я. – Вот только подоконник придется испачкать.

– Неважно. Главное, чтобы я попал в дом. Когда я начал карабкаться вверх по водосточной трубе, Шнапп разразился неистовым лаем. Подъем длился совсем недолго, вот только труба была очень тонкой и с трудом выдерживала меня. Дотянуться с нее до окна было гораздо трудней, чем я предполагал.

– Осторожнее, смотри не свались! – предупредил мужчина.

Да я и сам действовал очень осторожно. Хотя если бы и сорвался – расстояние до земли было не слишком-то велико, и при падении со мной ничего бы не случилось. В какое-то мгновение я действительно чуть было не сорвался, но все же успел дотянуться до подоконника, а затем влез в окно.

Комната, в которой я оказался, служила, по-видимому, гостиной и была обставлена прекрасной дорогой мебелью – не то, что можно обычно видеть в летних дачах. На полу лежал толстый ковер. Обстановка свидетельствовала о хорошем вкусе хозяев и наличии у них приличных средств.

Открыв дверь, я оказался на галерее, проходившей вдоль стены большого зала. С нее еще несколько дверей вели в спальни и комнаты для гостей. Я не стал их открывать, а спустился вниз по лестнице.

В доме было темно, лишь в отдельных местах сквозь плотные ставни пробивались полоски света.

На первом этаже моим глазам предстал обширный холл, с высокого потолка которого свисала прекрасная старомодная люстра из кованого железа с настоящими стеариновыми свечами. У одной из стен находился большой открытый камин. Пол около него был также устлан коврами. На низком журнальном столике около большой тахты я заметил несколько фотоальбомов.

У читателя может сложиться впечатление, что мне потребовалось длительное время, чтобы заметить все эти подробности. На деле же я остановился лишь на какое-то мгновение. Обстановка холла произвела на меня большое впечатление. Затем я быстро прошел в прихожую и открыл входную дверь.

– Большое спасибо! Ты меня действительно здорово выручил. – Мужчина достал портмоне. – Давай-ка посмотрим… Я ведь обещал тебе пятнадцать крон… думаю, однако, что столько у меня нет… но вот, пожалуйста, получи двадцать. Бери, бери, ты заработал их честно!

Мне стало неловко, и я услышал собственный голос, произнесший, что за такую небольшую услугу мне ничего не надо. Дело усугублялось тем, что мужчина давал мне на пять крон больше обещанного.

– Не говори чепуху! Ты сэкономил мне не только деньги, но и уйму времени. Так что бери эту мелочь!

Поскольку я все еще колебался, он сложил купюры вместе и сунул в карман моей куртки.

– Спасибо! – поблагодарил я.

– Не стоит благодарности… Ну а теперь мне пора приниматься за дело. Самое время навести порядок, пока не появились жена и гости.

Я не понимал, что ему, собственно, нужно было делать, так как в доме, насколько я мог заметить, был безупречный порядок. Разве лишь немного протереть пыль после долгого отсутствия.

Простившись, я направился в обратный путь. Мужчина стоял в дверях и смотрел мне вслед, пока я не отошел от дома на большое расстояние.

3

Когда мы со Шнаппом пришли в поселок, булочник как раз открывал свое заведение. Я вошел в лавку и купил целый пакет хлебцев и пирожных. Деньги-то ведь у меня были! С самого утра я успел заработать целых двадцать крон.

Хлебцы были прямо из печи, и я прижал пакет к груди, ощущая приятную теплоту. Я быстро добрался до нашей дачи и хотел уже было свернуть на дорожку, ведущую к ней, но передумал и пошел дальше. Мне захотелось посмотреть, не встала ли уже Катя.

Дом, в котором она жила с отцом, еще хранил ночной покой. Шторы в жилой комнате были опущены. Окно в мансарде, где обитала Катя, было немного приоткрыто. Я пошел к дому по мокрой еще траве. Следом за мной плелся Шнапп.

Набрав пригоршню небольших камешков, я стал бросать их в ее окно. Наконец она проснулась, подбежала к подоконнику и выглянула наружу. Лицо ее было совсем заспанным.

– Я тебя не разбудил? – спросил я. Вопрос, конечно же, прозвучал довольно глупо. То, что я ее разбудил, было видно, как говорится, невооруженным глазом.

Она кивнула.

– А я был в поселке и купил кое-что к завтраку, – продолжал я. – Пойдем к нам, выпьем по чашечке кофе?

Она снова кивнула и крикнула:

– Я спущусь через минутку!

Я стоял в ожидании. Ее минута, как мне показалось, длилась довольно долго, во всяком случае Шнапп успел улечься прямо на мокрую траву и уснул. Но вот Катя появилась.

– Отец еще спит, – улыбнулась она. – Я написала ему записку, чтобы он знал, где я нахожусь.

По дороге я рассказал ей о своем утреннем приключении.

– А ты уверен, что это его дача? – спросила она.

– Что ты имеешь в виду?

– Просто он мог оказаться вором!

– Ты с ума сошла! – воскликнул я. – Воры ведь не разъезжают в «опель-капитанах».

– А он мог и его украсть, – продолжала она настаивать на своем.

– Но он не выглядел как вор, – парировал я.

– В том-то и дело, что воры очень часто выглядят как порядочные люди.

– Но не носят бород!

– А почему бы и нет?

– Этого я не знаю, но вот не носят, это точно!

– А ты уверен, что его борода была настоящей? – спросила она, улыбнувшись.

– Я за нее не дергал, если ты именно это имеешь в виду, – признался я.

– Ну вот видишь! – с торжеством воскликнула она.

Конечно, сказано все это было в порядке шутки. Ни Катя, ни я даже не подумали искать здесь что-то необыкновенное.

Мы проходили мимо лавки. Ее владелец выглянул из окошка. Он был еще в пижаме.

– Доброе утро! – крикнул он нам.

Мы остановились и ответили на приветствие.

– Ты, видимо, приехал сюда на выходные? – спросил лавочник и продолжил: – Увидев вас, я решил просить тебя оказать мне небольшую услугу. Дело в том, что мне надо передвинуть несколько больших ящиков, с которыми я один не справлюсь. Так вот, не мог бы ты заглянуть ко мне до обеда? Вдвоем мы управимся за несколько минут.

– Конечно, и с большой охотой, – ответил я.

– Спасибо. Заходи в любое время: я все время дома. Мы пошли дальше. На небе вовсю сияло солнце.

Вдыхая соленый морской воздух, мы слышали, как далеко в море тарахтел мотор рыбацкой лодки. Жители поселка еще спали. Когда мы пришли на дачу, Эрик с Очкариком уже встали. Увидев мой пакет, они очень обрадовались. На кухне кипела вода для кофе.

– А мы подумали, что ты покинул дом в дурном настроении, – театрально произнес Эрик. – Я хотел уже оседлать велосипед, чтобы отправиться на розыски.

– И как раз не так, – возразил я.

– Да нет же, – настаивал Эрик. – Я даже подкачал шины велосипеда. Не из-за хлебцев, конечно, должен тебе признаться. Хотя мы, собственно, рассчитывали, что ты догадаешься купить что-нибудь к завтраку. Что касается меня, то я могу съесть целого быка.

Пока мы завтракали, я рассказал друзьям о приключившейся со мной истории.

– Двадцать крон! – воскликнул Эрик. – А я вот уже долгие годы ломаю голову, кем мне стать по окончании школы. Сколько же твоя работа заняла времени?

– Минут пять, – ответил я.

– Пять минут! Это означает, что ты в состоянии управиться за час с двенадцатью домами, что составит часовой заработок в сумме двухсот сорока крон. За шестичасовой же рабочий день сумма возрастет до…

– Тысячи четырехсот сорока крон, – подсказал Очкарик, умевший считать в уме значительно быстрее Эрика.

– Точно, это я и хотел сказать, – продолжил Эрик. – Неплохой дневной заработок, как вы считаете? И надо-то только вскарабкаться по нескольким водосточным трубам. За десять лет можно стать состоятельным человеком! Если же говорить серьезно, то это наверняка был вор, проникший в дом с помощью нашего друга. Ким, ты можешь убедиться, что, очистив дом, он тут же смылся.

– Но тот мужчина не вор, – возразил я.

– И ты в этом уверен? – Да!

– Жаль. А я пообещал вчера вечером Эвелин, что мы скоро наткнемся на новый криминальный случай, который обязательно раскроем.

Эвелин – это девочка, с которой мы познакомились в поезде во время одной из поездок сюда. Она блондинка и весьма недурна собой, так что Эрик влюбился в нее без памяти. Как раз вчера Эвелин навестила нас и была очень рада познакомиться, как говорится, в рабочей обстановке с главными действующими лицами книг детектива Кима. Эрик обещал ей, что она примет участие в нашем очередном расследовании какой-либо криминальной истории, хотя я не думаю, что девочка восприняла это всерьез. А в том, что мужчина не представлял собой ничего необычного, тем более таинственного, я был твердо уверен. Он, вне всякого сомнения, был порядочным человеком и законопослушным гражданином, хотя с первого взгляда и не понравился мне.

– Нет, уголовщиной тут и не пахнет, – решительно произнес я.

За завтраком мы просидели довольно долго. Часы показывали уже восемь часов. Эрик встал и включил старый радиоприемник.

– Музыка будет только в девять, – заметила Катя.

– Послушаем последние известия, – объяснил Эрик. – Меня интересует погода.

Прогноз был не слишком радужным. Ожидались понижение температуры воздуха и дожди над Ютландией, островами и Борнхольмом. Эрик, присевший было на стул, встал, чтобы выключить приемник, как вдруг диктор произнес:

«Сегодня ранним утром произведено разбойное нападение на поезд частной железнодорожной компании «Хельсингёр-Гиллелей». Нападение, не имеющее аналога в криминальной истории Дании, произошло в двадцать минут седьмого на участке железной дороги в нескольких километрах от Хорнбека в месте пересечения ее с автомобильным шоссе. Когда поезд приблизился к неохраняемому переезду, машинист Рихард Йенсен заметил черную легковую автомашину, застрявшую на путях. Ему удалось затормозить состав. Увидев трех мужчин, вышедших из машины и пытавшихся столкнуть ее с переезда, он спрыгнул с локомотива, чтобы помочь им. Однако когда он подбежал к месту происшествия, то его сбили с ног. Он потерял сознание, не успев даже как следует разглядеть этих мужчин.

В почтовом вагоне, следовавшем в составе, находился тридцатидевятилетний старший почтовый кондуктор Чарлз Сков, открывший дверь своего вагона, чтобы выяснить причину остановки поезда. Заметив бегом приближавшихся к нему трех мужчин в черных масках, которые грабители успели к этому времени надеть на себя, он попытался захлопнуть дверь, но не успел. Грабители вытащили его из вагона, ударив чем-то тяжелым, видимо резиновой дубинкой, по голове.

Когда машинист поезда Йенсен через несколько минут пришел в себя, машина с грабителями уже исчезла. Вместе с ними из почтового вагона пропали три опломбированных мешка с деньгами. О какой сумме идет речь, пока установить не удалось. Старший почтовый кондуктор Сков очнулся минут через десять, и поезд проследовал до следующей станции, где о случившемся было сообщено полиции. После прибытия в пункт назначения машинист и почтовый кондуктор были доставлены в больницу для оказания им первой медицинской помощи. Травмы оказались не очень серьезными, так что до обеда они, вероятно, уже будут отпущены домой.

По рассказам потерпевших, все трое грабителей были среднего роста, в возрасте от сорока до пятидесяти лет. В момент ограбления на них были светлые габардиновые плащи, темные перчатки и фуражки с лакированными козырьками. Автомашина – лимузин последней модели, вероятнее всего, американского или германского производства.

Преступление подобного рода совершено в Дании впервые и, судя по всему, копирует ограбление почтового вагона поезда в Англии, совершенное в 1964 году. О перевозке мешков с деньгами этим поездом могло быть известно лишь немногим сотрудникам почты и железной дороги. Исходя из этого, следует предположить, что преступники имели определенные каналы информации в этих учреждениях. Поскольку машинист Йенсен сообщил о происшедшем в полицию довольно быстро, в северных районах страны уже приняты меры контроля за дорожным движением. Все автомашины, выезжающие оттуда, останавливаются полицией и подвергаются досмотру. Взяты под контроль и все другие пути сообщения, так что можно с большой уверенностью утверждать: находящиеся в трех почтовых мешках деньги не могут быть вывезены незамеченными из контролируемых районов. Полицией уже начато расследование. Следует надеяться, что имеющиеся версии скоро могут привести к раскрытию преступления.

…В Брюсселе вчера заседал Совет министров Европейского экономического сообщества, который…»

Эрик выключил радиоприемник и возбужденно посмотрел на нас.

– Ну так о чем я говорил вчера вечером? Что в ближайшее время что-то должно обязательно произойти. И вот пожалуйста! Ограбление почтового вагона. Можно просто с ума сойти! Разбойное нападение на поезд, принадлежащий к тому же частной компании!..

– Ты что же думаешь, мы должны заняться расследованием ограбления поезда? – спросила Катя. – Даже если железная дорога и проходит в нашем районе, то произошло-то все это не здесь.

– А разве ты не слышала, что грабители не смогут миновать полицейские кордоны? Это ведь значит, что они находятся все еще где-то недалеко.

Говоря это, Эрик отчаянно жестикулировал, чтобы придать вес своим словам.

– Но это означает лишь, что они не могут выбраться отсюда вместе с мешками денег, – вмешался Очкарик. – Спрятав же их где-то здесь на время, грабители, как говорится, с пустыми руками могут ускользнуть запросто.

– Да я не об этом, – возразил Эрик. – Я имел в виду, что ограбление почтового вагона поезда произошло всего в нескольких километрах отсюда. Поэтому мы должны принять участие в расследовании этого случая. Но каким образом, я пока не знаю…

Шнапп, дремавший у камина, вдруг проснулся, вскочил и начал лаять. Никаких видимых причин для этого не было, просто, вероятно, ему что-то приснилось.

– Не могу себе представить, что мы сможем сделать конкретно, – пробормотал Очкарик.

– И все же что-то можно, – откликнулся Эрик. – Надо только подумать, и решение обязательно придет.

– О'кей, – спокойно произнес Очкарик. – Тогда будем думать.

И мы все начали шевелить мозгами. Думали, думали, но так ничего и не придумали.

– Вы должны, по крайней мере, согласиться, что сообщение об ограблении звучит интригующе, – прервал молчание Эрик.

– Так-то оно так, – вздохнул я. – Но что сможем сделать мы?

Эрик переломил несколько веток через колено и бросил их в тлеющий камин. Хотя на дворе сияло солнце, в летнем домике было довольно холодно. Огонь вспыхнул, ветки затрещали, отсвет пламени отразился на наших задумчивых лицах.

– Диктор сказал, что автомобиль черного цвета. А машина, в которой ехал ты, тоже была, как мне кажется, черной?

– Точно! – ответил я.

– Дружище, а что, если это был один из грабителей?!

– Не может быть.

– Почему ты в этом так уверен?

– Потому что нападение на поезд было совершено в двадцать минут седьмого, а мы как раз в это время ехали к тому дому. На часах в автомашине было двадцать три минуты седьмого.

– А ты не ошибаешься?

– Абсолютно точно. Ведь он не мог приехать оттуда сюда за три минуты. Не говоря уже о том, что он сначала заехал в гавань и забрал меня.

Эрик глубоко вздохнул.

– Чертовски жаль, – пробормотал он. – Ну хорошо, тогда придется искать что-нибудь другое. Грабителей поймают обязательно, как бы они ни ловчили.