Текст книги "Он опасен для меня (СИ)"

Автор книги: Ясмина Мар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Глава 12

Понедельник. Утро

– Марик, останови машину вон там, – показала на угол, где ютился маленький книжный магазин. – До универа я пешко…

– Зачем? – бесцеремонно перебил он, отвлекаясь от дороги и посмотрев на меня.

– Как это "зачем"? – не поняла я. Скрестила руки на груди и терпеливо пояснила: – Чтобы нас не видели вместе, конечно.

Если бы лишь взглядом можно было бы испепелить или заморозить, то я сейчас лежала бы на переднем сидении машины Марка кучей заиндевевшего пепла. Потому что в его глазах засверкал обжигающий холод, причину которого я не сумела определить. Что не так? Перебрала в уме наш разговор – мы вполне мило беседовали о разной ерунде до моей вполне безобидной просьбы.

– Как хочешь, – холодно кивнул парень, вновь сконцентрировавшись на вождении. Светофор зажегся зеленым, и Марик плавно повел "Ауди" вперед.

Я расстегнула ремень безопасности, достала из сумочки зеркало. Вгляделась в свое несколько помятое лицо и с досадой отметила, что темные мешки под глазами нисколько не ушли – кажется, освежающие патчи освежают лишь кошелек, оставляя после себя ощутимую пустоту. К слову, мне ни холодный душ, ни крепкий кофе тоже не помогли. А вот нормальный сон помог бы, только вот учеба…

Вздохнув, быстро прошлась расческой по волосам. Вчерашний вечер и ссора с Кариной совсем выбили меня из колеи. Я всю ночь думала о ее словах и о возможных проблемах, которые она теоретически могла вызвать.

Погрузившись в размышления, не сразу не заметила, что книжный мы давно проехали и уже подъезжаем к самому университету.

– Марк?!

Он криво улыбнулся:

– Да, Поля?

– Тормози сейчас же! – возмущенно воскликнула я. – Какого черта?!

Если я считала, что он послушает меня, то ошибалась. Марик снова сделал по-своему: преодолел оставшиеся триста метров и потом да, действительно притормозил. У самого альма-матер. И заявил как ни в чем не бывало:

– Остановился.

Приличных слов у меня не нашлось, потому, сжимая в руках лямку рюкзака и сдерживая в себе желание стукнуть им наглеца, прошипела:

– Как ты точно исполняешь мои просьбы! Я в восторге!

– Ага, – парень ничуть не смутился и самодовольно ухмыльнулся. – Я вообще очень исполнительный.

– Но не предусмотрительный, – вставила я и язвительно продолжила: – Ты как-то забыл, что твою машину разве что слепой не знает. А так как в нашем замечательном учебном учреждении слепых пока нет, то… Полюбуйся, милый!

И собственно указала на совсем-совсем случайно оказавшихся вдруг рядом студенток. Даже те, кто до этого спешил скрыться от холодного ветра в холле, передумали заходить в здание и с любопытством поджидали, кто же выйдет из авто самого Марка Чернигова. Он же никогда не скрывал свои похождения и менял девушек быстрее, чем успевал запомнить их имя. Когда-то. Сейчас у брата времени не то что на интрижки, даже на отдых нет, но от воспоминаний у меня все равно еще больше испортилось настроение.

– А что тебя смущает, – хмыкнул, – милая?

Интересно, если исполню свое заветное желание его, придушив его, и скажу, что так и было, мне поверят?

– Не знаю, дорогой, – стараясь говорить спокойно, произнесла я. – Может быть, восхитительнейшая картинка "Возвращание блудного бабника"? Или то, что я стала ее непосредственным участником? И ведь всем не объяснишь правду.

Марик обвел взглядом собравшихся, потом посмотрел на меня и неожиданно рассмеялся.

– Что? – хмуро спросила, понимая, что начинаю смягчаться и ругаться как-то уже не хочется.

– Ты безумно очаровательная, даже когда строишь кровавые планы в своей хорошенькой голове, – меня щелкнули по носу. И пока я ошалело переваривала его фразу, парень заправил мою непослушную прядку за ухо и, наклонившись и опаляя дыханием кожу, прошептал: – Кстати, я не против еще посидеть, но понимаешь, пока мы прилично общаемся, кто-то додумывает свою версию "Возвращения блудного бабника" с рейтингом "R"*. И со всеми интимными подробностями!

Я выскочила из машины раньше, чем он успел договорить. Захлопнула дверцу под его хохот и быстрым шагом направилась к крыльцу. Игнорируя жар в щеках, которые и холодных ветер остудить не сумел, и повышенное внимание со стороны студиозов. О, Боже, с кем я живу? И кого я терплю? Зла на него не хватает! В этом очередной раз удостоверилась, когда не успела я снять верхнюю одежду, зазвонил телефон.

– Я забыл пожелать тебе удачного дня, – уже без издевки в голосе сообщил он, едва приняла звонок.

– Угу. Спасибо.

– Эй, ты что, Поль? Расстроилась из-за возможных слухов?

Очень. Афишировать, что мы родня, я не желаю, а слышать бредовые истории о том, как и меня Чер (так называли Марка его дружки и девушки) поматросил и бросил – сомнительное удовольствие.

– Поль? – нетерпеливо позвал.

– Да, – выдохнула в трубку, расстегивая куртку одной рукой. Потом, зажав сматфон между щекой и плечом, повесила свою парку на крючок в гардеробе.

– Тогда я готов расстаться со своей репутацией и рассказать, что ты меня послала куда подальше. Все ради тебя, малышка, – в привычном шутливом тоне ответил Марик.

– Сейчас точно пошлю! – не выдержала я. Ну сколько можно издеваться?

– А я пойду. Точнее, уже пошел, но обещаю вернуться! – ни капли не смутился парень, но продолжил уже серьёзно: – Поль, не придавай ничему большого значения. Главное, что мы с тобой знаем правду. И еще: не расстраивайся, хорошо? Карина не стоит твоих нервов.

Моему удивления не было предела. Я ведь вчера ему ничего не рассказала, решив не нагружать своими проблемами.

– Откуда ты…

– Интуиция, – перебил он меня. – Так, на чем я остановился? Выше нос, Полинка. И ты сейчас опоздаешь на пару, если не поспешишь.

Ой, черт! Вскочила со скамьи, на которую присела, и подняла рюкзак с пола, отряхнула его.

На том конце провода раздался приглушенный смех.

– Все-все, отключаюсь, – брат точно улыбался. – Будь хорошей девочкой и оставайся на связи!

– И тебе удачного дня, – закатила глаза я.

***

Первые две пары прошли быстро. Лекции были очень интересными, что я и забыла обо всем, что не касалось учебы.

Ровно до одного момента.

Я шла в столовую, когда вдруг заметила в толпе учащихся Карину. Она болтала со своей одногруппницей, но, тоже увидев меня, замолкла. Не долго думая, быстро пересекла расстояние между нами.

– Привет, девчонки, – растянула губы в улыбке.

– Привет, Поль, – бодро отозвалась Лена Орлова, миловидная шатенка. Она, как и Рина, училась на факультете психологии.

Подруга же промолчала, окинув меня недовольным взглядом. Я сжала ладони в кулак, но не отступила и спросила у приятельницы:

– Лен, а можно я украду у тебя Карину на пару слов? – снова улыбнулась и шутливо добавила: – Верну в целости и сохранности!

– Ну раз в целости и сохранности, – девушка хихикнула. – Позволяю!

– Карин, отойдем? – посмотрела на нее.

Она лишь кивнула. Воспользовавшись согласием, я потащила ее в сторону туалета. Едва мы зашли в помещение, заперла за нами дверь, чтобы никто нам не помешал.

– Что ты хотела? – холодным тоном уточнила Авдеева, сложив руки на груди и наблюдая за моими манипуляциями с щеколдой. – Давай быстрее. У меня нет времени на ерунду.

На ерунду? Поджала губы, но не стала ничего отвечать ей на это.

– Рин, – выдохнула, собираясь с мыслями, – вчера мы наговорили друг другу глупостей. Мои слова были просто ужасными. Прости меня, пожалуйста. Мир?

Я не была уверена, что мы и дальше продолжим общаться, но извиниться должна была. Всю ночь меня грызла совесть. Да, я дала ей отпор за Марка, но… Слишком жесткий. Я не хотела ее обижать. Пускай наши пути разойдутся, но без обид и недомолвок.

– Какая же ты дура, Довлатова! – неожиданно зло выплюнула девушка. – "Прости меня", бла-бла-бла! Бесит! Хотя…

Из ее образа исчезла мягкость, подавленная агрессией, губы, накрашенные красным тинтом, скривились.

– Ну да, ты же идеальная во всем и правильная до тошноты Полиночка. Как я могла забыть?

– Что ты несешь? – удивленно спросила я. Услышанное просто не укладывалось в голове.

– Правду. Не чистую и светленькую, отбеленную твоим папочкой и братцем, а такую, какая она есть. О, кстати, про братца… – она мило улыбнулась. – Думаешь, я не знаю о вашем грязном секрете? Вот народ удивится, когда узнает, что и у тебя есть изъян. Скажи… Он ведь уже успел переспать с тобой. Какой Марк в постели?

На меня будто вылили ушат ледяной воды. Я смотрела на лучшую и единственную подругу, с которой мы дружили со школьной скамьи, и видела незнакомого человека. И с ней я делилась всем? Ее относила к самым близким людям?

– Что я тебе сделала? – меня интересовало только это.

– Что ты сделала мне? – повторила Карина, прислонившись к раковине. Задумчиво поковыряла ногтем стену и с неожиданной ненавистью воскликнула: – А что я сделала Вселенной?! А? Почему деньги, нормальная семья, любовь – все тебе? А я так, приложение к единственной доченьке Довлатова. Пустота, которая становится видимой лишь когда с Полиночкой надо познакомиться.

– Неправда. Я никогда так к тебе не относилась. Я считала тебя своим другом, Карина.

– Конечно, – легко кивнула девушка. – Пока не появился Марк и…

А мне вдруг вспомнились наша с Мариком стычка у стен университета и наш поцелуй. Затем то видео, которым меня пытались шантажировать…

– То видео ведь твоих рук дело, да? – перебила ее я и потребовала ответа: – Зачем?

– Да. Правда, мне немного помогли, – бывшая подруга не стала отрицать. – Зачем? Потому что захотелось. Потому что я увидела вас, и это было поистине мерзко. Кстати, твоему отцу про Марка тоже я рассказала – ты так удачно оставила свой телефон в классе. Хотела вернуть, но планы поменялись, когда увидела ваши тисканья в кладовке. Фу, как же было противно на это смотреть!

Карина желала задеть меня, осознанно говорила гадости и с улыбкой Джокера ждала, когда я дам слабину. Но мне уже было плевать. Я узнала всю правду и даже поняла, что послужило причиной нашей ссоры с Марком. Он подумал, что я его предала. Не удивлюсь, если Карина писала и ему что-то гадкое с моего телефона.

О том, почему она это сделала, я тоже вспомнила. Когда я только познакомила ее с Марком, он ей очень понравился. Только на все ее попытки стать ближе, он насмешливо кривил губы и отказывал. А потом она увидела нас с Мариком в тот день. Когда он чуть меня не поцеловал.

– Ты врешь, Рина. Мы оба понимаем, что причина в другом.

– И в чем же?

– Ты влюбилась.

– Не мели ерунды! – она рассмеялась, но ее смех был фальшивым, как и показное спокойствие. – Сама себя слышала? И в кого? В твоего братца?

Я ей не ответила – уже осознала, какая Авдеева на самом деле, и хотела лишь одного: больше никогда ее не видеть.

– Так, – Карина достала телефон, чуть нахмурившись, что-то прочитала и снова убрала гаджет в сумочку, – мне надоело терять с тобой свое драгоценное время. Ты меня бесишь. Надеюсь, это был наш последний разговор.

– А я как надеюсь, – язвительно отозвалась, отпирая дверь и первой покидая туалет. Но прежде чем уйти, бросила девушке через плечо: – И еще надеюсь, что твои, скажем, страдания были не напрасными и ты чего-то добилась всем этим.

***

Я отсидела оставшиеся пары и даже пошла на семинар. Ничего не хотелось, я ощущала себя подавленной, обманутой и преданной, хотя и понимала, что в этом отчасти и моя вина. Я пригрела на груди змею и закрывала глаза на очевидное.

Никогда не умела отпускать людей. Но надо научиться.

После занятий, быстро натянув куртку и застегивая на ходу молнию, побежала на улицу. Вдохнула свежий воздух и подставила лицо маленьким снежинкам. Первый снег.

– Привет, Полина, – раздалось вдруг над ухом, и я, вздрогнув, чуть ли не подскользнулась и не упала прямо на покрытый тонкой корочкой инея землю. Точнее, я бы точно упала, если бы меня не удержали сильные руки.

– Нельзя так пугать! – выдохнула я, освобождаясь от цепких пальцев Гоши и недовольно смотря на него.

– Прости, – виновато произнес парень, отступив на шаг. – Я не хотел.

– Ничего, – качнула головой и поправила немного накренившуюся набок шапку. – Как тебя сюда занесло?

Клинов очаровательно улыбнулся и сказал, подмигнув:

– Мимо проходил, а тут ты. Меня всегда притягивает к прекрасному.

– Спасибо, – смущенно пробормотала. – Надеюсь, я тебя не задерживаю?

– Нет, но я тебя точно задержу и напою кофе, – заявил Егор, взяв меня за руку. – Идем, на улице холодно.

– Но… – хотела было отказаться, но меня нагло перебили:

– Ничего не желаю слушать. Я тебя испугал и должен искупить свою вину. Тут недалеко находится одно хорошее местечко…

Он привел меня в то самое кафе, где еще два месяца назад Марик завтракал с Бритым по утрам. Гоша выбрал самый дальний столик, скрытый от посторонних глаз ажурной перегородкой, перевитой какими-то яркими цветами.

– Как у тебя дела, Поль? – спросил он, едва мы устроились на диванчиках и сделали заказ официанту.

– Нормально, – чуть подумав, проговорила я. – А у тебя?

– Замечательно, – бодро отозвался парень. – Как Марк?

– Эм… Тоже неплохо.

Зависла небольшая пауза, но Клинов быстро развеял возникшее напряжение, начав рассказывать забавную историю про свое недавнее выступление. Уже через пару минут мы весело болтали обо всем на свете и настолько увлеклись, что не сразу заметили, что нам принесли наш кофе и десерт к нему.

– Полин, у меня к тебе просьба, – обратился он ко мне, когда с едой было покончено.

– Да, конечно, – кивнула я. – Что мне сделать?

Егор залпом допил остатки бодрящего напитка и, отложив фарфоровую чашку, уточнил:

– Передашь Марку мои слова?

– Гм… хорошо, – недоумевая, почему он сам не может позвонить или написать брату, согласилась я.

– Скажи ему, чтобы он хорошенько подумал, прежде чем что-то делать. Потерять статус безболезненнее, чем лишиться чего-то более ценного.

Что? "Потерять статус безболезненнее, чем лишиться чего-то более ценного"? Что Клинов имел в виду?!

– Ты это о чем?

– Не волнуйся, Марк поймет, – он отвлекся на подошедшего со счетом официанта и оплатил касанием умных часов к терминалу. После снова широко улыбнулся, отчего на его щеках появились милые ямочки. – Мне пора. Не забудь сообщить Черу, окей?

– Да-да, – рассеянно пробормотала. – Пока.

– До встречи, Полинка.

И он ушел, а еще просидела, перебирая в голове его странную просьбу и не менее странное поведение, прежде чем написала Марику:

"У меня сегодня необычный день. Сижу в кафе, можешь меня забрать или вызвать Влада?"

Марк: "А что ты делаешь в кафе? О_о"

"Мы случайно столкнулись с Гошей, и он угостил меня кофе", – не стала сразу отправлятьсообщение и дописала: – "Гоша, кстати, просил передать тебе кое-что".

Марк: "С КЕМ?!"

Марк: "КАКОГО ЧЕРТА, ПОЛИНА?!"

Не успела я толком прочитать его ответы, как раздался звонок, и парень процедил на том конце провода:

– Диктуй адрес. Быстро.

*Фильм, получивший рейтинг R, скорее всего содержит сексуальные сцены, эпизоды с употреблением наркотиков, нецензурную брань, фрагменты с насилием и т. д.

Глава 13

Марик домчал до кафешки буквально за десять минут. Я ждала его, сидя на скамейке у входа, потому сразу заметила знакомое авто. Поднялась и направилась к черному «Ауди», а парень открыл для меня дверцу.

Едва я устроилась на сидении, Марк велел:

– Рассказывай, – зарывшись пятерней в светло-русые волосы, он откинул их назад. Этот жест означал, что брат зол и напряжен. Впрочем, его состояние легко угадывалось по "ходящим" желвакам и глазам, зелень которых покрылась льдом. – Все. Абсолютно. Не упуская ни единой мелочи.

– Что-то случилось? – обеспокоенно уточнила, расстегивая куртку с отправляя ее на заднее сиденье к рюкзаку. В салоне безумно жарко – печка включена почти на максимум.

– Что сказал Егор? – спросил он тоном, не терпящим возражения или же увиливаний.

– "Передай Марку, чтобы хорошенько подумал, прежде чем что-то делать. Потерять статус безболезненнее, чем лишиться чего-то более ценного", – процитировала я и, помрачнев, потребовала ответа: – Что вообще происходит?!

Лицо брата после моих слов стало походить на непроницаемую ледяную маску. Ни одна мышца не дернулась. По нему понять, о чем он думал, не сумела.

– Марк, ты снова темнишь, – подавленно произнесла я.

– Поля, а ты снова, мягко говоря, поступаешь непредусмотрительно, – парировал он устало, заводя авто и вливаясь в поток машин. – Жду рассказ. Как получилось, что ты пошла с этой су… с Гошей в кафе, несмотря на мой запрет?

Я открыла рот, чтобы съязвить, но запнулась, встретив его взгляд в зеркале заднего вида. Что-то было в нем такое, что я безропотно поведала ему обо всем. Даже упомянула Карину, сообщив, что именно она организовала "анонима" и видео тоже было ее. Брат слушал меня внимательно, не перебивая и не задавая вопросов, и лишь когда я завершила свою речь, он глухо простонал:

– Черт, Полина! Почему нельзя просидеть хоть один день без приключений?!

– А почему тебе нельзя хоть один день обойтись без тайн?! – в свою очередь парировала я. – Ты что-то знаешь, но не хочешь мне говорить. Это связано с Гошей и Кариной, верно?

– Поля, – срывающимся голосом прошипел Марик, явно стараясь взять себя в руки. Выходило откровенно хреново. – Ты просто не понимаешь…

– Конечно, блин, не понимаю, – разозлилась я. – А что мне понимать, если ты не желаешь мне дать шанс помочь?! Я не маленькая девочка и от осознания, что мир отнюдь не белый и пушистый, истерики не случится.

Он не ответил на мои вопросы. Снова. Лишь бросил недовольно:

– Дома пообщаемся.

Я, как и всегда, стучалась в неприступную стену.

– Кстати, тогда, пять лет назад, Карина услышала наш разговор в кладовке и потом написала папе через мой телефон. Я тогда снова забыла смартфон в классе. Слышишь, Марик? Я ничего папе не рассказывала! Я тебя не предавала!

– Я знаю, – он бросил на меня взгляд, и его губы тронула невеселая улыбка. – У меня было много времени подумать о том, что тогда произошло. И я понял, что был полным идиотом, когда посчитал, что меня отцу сдала ты. Но потом я решил, что все к лучшему. Ведь пока я вел себя как подонок, мы держались на расстоянии.

Я так не считала, но отвечать не стала – он же обещал, что дома поговорим.

Некоторое время мы ехали молча по полупустой трассе. Я смотрела из окна на мельтешащий пейзаж и низкое серо-фиолетовое небо, налитое искрами винного пламени отгоревшего заката. Впервые за последние месяцы мне до зуда на кончиках пальцев захотелось взять в руки кисти и краски, чтобы перенести увиденное на холст. Я не рисовала уже давно – просто не чувствовала в себе сил для этого.

Внезапно плавная езда прервалась стремительным поворотом в другую, противоположную от нашего дома, сторону. Не проехав и трех метров, Марик резко нажал на тормоз, совершенно не заботясь о сохранности шин.

– Ты чего? – недоуменно вопросила, переводя дух.

Как же хорошо, что брат самолично каждый раз застегивает на мне ремень безопасности, иначе я точно бы заработала себе парочку шишек, хорошенько приложившись о приборную панель!

Марк отчего-то тяжело дышал. Сжал до белых костяшек и отчетливо слышного скрипа руль. Выдохнул сквозь стиснутые зубы струю воздуха, а затем, снова погружая пятерню в челку и несильно оттягивая волосы, произнес хрипло:

– Испугался. Представил, что могло случиться… – качнул головой, будто прогоняя наваждение. – Забей. Дай мне пару секунд, и мы поедем дальше.

– Чего, Марик? – встревоженно спросила, подаваясь ближе к нему и осторожно касаясь его напряженной руки ладонью.

Вздрогнула, когда от соприкосновения ударило током, вызвав легкое покалывание, но отдернуть конечность не смогла – Марик переплел наши пальцы. Чуть погладил внутреннюю часть запястья.

– Марк, ты будто горишь… – ахнула я и расположила свободную руку у него на лбу. Горячем, покрытой испариной. – Простыл? Нет, точно простыл – у тебя температура! Черт! Ну как так можно? Ты совсем не следишь за своим здоровьем…

– Все. Я больше не могу, – глухо простонал Марк.

– В смысле? – нахмурилась. Ему плохо? Что он не может?

– Не могу терпеть, – его голос окончально охрип.

Миг – и я оказалась в кольце его рук, вжатая в его действительно очень горячее тело до легкой боли. А мои губы, приоткрытые для возмущенного оклика, накрыли его. Мое немое негодование он выпил, как и все остальные чувства, оставляя лишь свое дыхание – чтобы не задохнулась. Он целовал алчно, исступленно, при этом сжимая в объятиях так, словно не мог до конца поверить – я с ним.

– Марк, ты что творишь?! – едва парень на миг отстранился, чтобы перейти с ласками на шею, прошипела я. Или прохрипела, потому что и меня захватил тот огонь, что медленно сжигал Марика дотла. И я теперь пылала, зажженная чувствами, которых не должно быть.

Вместо ответа снова жаркий, лишающий воли поцелуй. Жадный, быстро сорванный с губ, но настолько приятный, что я на несколько секунд забываю, что вообще-то сопротивлялась и возмущалась. Я и имя свое готова забыть. Забыть все, чтобы помнить лишь этот миг.

– Марк, перестань, Марик… – попросила, где-то внутри надеясь, чтобы не переставал.

О, Боже…

Его язык скользнул в мой рот, столкнулся с моим, затем…

– Прекрати! – это даже не просьба – стон. Не знаю, чего – удовольствия или сожаления.

– Прекратить? Не сейчас, не в этом мире и не в нашем случае.

– Нам нельзя, – не оставляла попытки вразумить его. Или себя? Кого я пыталась убедить?

– Нельзя? – он рассмеялся, уткнулся лбом в мой лоб, продолжая крепко обнимать. – Можно. Очень даже можно.

Пару секунд мы сидели так. Я – почти полулежащая на его груди, чувствуя его зашкаливающий пульс, и он – с сорванным дыханием, пытающийся успокоиться. А потом Марк немного отстранился и открыл бардачок. Вытащил оттуда файл с бумагами и сунул в мои дрожащие руки.

– Что это? – я вгляделась в латинские буквы.

– Результаты теста ДНК на отцовство. Потом почитаешь, все равно там отрицательный результат, а сейчас не мешай, а? Ты охренеть какая вкусная. Хочу еще. Я безумно долго этого ждал, малышка.

И он снова припал к моим губам, но я умудрилась его оттолкнуть:

– Стой, подожди. Как так? Почему? – уперлась ладонями в его плечи. Сильные, крепкие, надежные.

– Полина, маленькая… – Марик посмотрел прямо мне в глаза. – Не сейчас, хорошо? Я обязательно отвечу на все твои вопросы. Хоть тысячу раз, хоть миллион. Но не сейчас.

Что-то есть в его тоне, во взгляде, в атмосфере, царящей в салоне, и я сдалась. Сдалась под его напором, сама нырнула в бездну по имени Марк, отчетливо понимая – вот она граница, после которой уже ничего не изменить. Но мы оба смели ее, пытаясь стать ближе. Еще ближе. Кожа к коже. Вот так.

Мужские руки на мне – и это настолько естественно и правильно. Губы на моей коже, язык скользит по губам, шее, подбородку, ямке между ключиц. Марик спешил. Спешил исследовать мое тело, трогать, сжать, лизнуть. Словно обезумевший от жажды и голода путник, встретивший вдруг оазис, пил меня жадными глотками, боясь, что испарюсь. Снова стану чем-то недостижимым, миражом, грезой.

Вокруг нас будто разлили концентрированное безумие. Заразили опасным вирусом, вызывающим лихорадку. Нас трясло, но мы при этом мы не могли отпустить друг друга.

Ближе. Только ближе.

Изначальная неловкость сменилась желанием. Мое тело пылало, но я, вместо того, чтобы взять передышку, лезла в самое пекло. Отвечала на жадные поцелуи, обнимала его за шею, скользила по спине.

Интересно, это ли чувствует мотылек, летя намеренно к костру? Понимает ли, что лишь несколько секунд разделяет ее от смерти? Что красота, которая безнадёжно притягивает, ее в итоге и испепелит?

Пришла в себя лишь тогда, когда моя обнажённая поясница уперлась в руль машины, порывисто глотая кислород. Парень умудрился стянуть мой свитер и расстегнуть бюстгальтер, лямки уже свисали, норовя утянуть за собой и чашечки.

Я только открыла рот, ладонями стараясь прикрыться, как Марик, до того целующий мою шею, замер и выдохнул, поправляя на мне одежду:

– Прости… Увлекся, – сипло рассмеялся, выуживая из-под кресла мой свитер. – Б… лин. Никогда не думал, что чуть ли… – с кривой ухмылкой осекся. – Ладно, не буду пугать раньше времени.

– Раньше времени? – я неловко отстранилась и перебралась на соседнее сиденье. Щеки пылали, пальцы дрожали, потому оделась не без помощи Марка. Я в целом ощущала себя странно… странно и волнующе. В низу живота что-то сладко тянуло, причиняя легкую боль и заставляя ерзать и сжимать колени.

– Раньше, чем дойдем до дома, – меня осторожно пристегнули, оставили легкий поцелуй в уголок губ. – А там… Я начну с того, что наконец-то тебя отшлепаю.

Марк как-то широко улыбнулся. Предвкушающе!

– Знаешь, я бы поспорила, кто кого должен шлепать! – раздраженно проворчала я и… И потом дошло, ЧТО я брякнула и КОМУ. Но уже было поздно.

– Оу, Полин, – Марик поиграл бровями и усмехнулся. – Так вот ты какая. Не ожидал, что наши отношения будут развиваться с подобной скоростью.

– Боже, я не это имела в виду! – сгорая от смущения, поспешно добавила. – Я… я…

– Ничего, – он подмигнул мне и завел машину. Плавно вырулил на дорогу. – Поль, я не против. Сам хотел предложить, уже искал подходящие слова и…

– Что?! – потрясенно перебила я. – В смысле?

– В прямом, – с самым невозмутимым видом ответил. – Я уже давно стою на пути латекса и плетки.

Я слушала его с надвигающейся паникой и зашкаливающим сердцем. И ждала, что он скажет дальше, чуть ли не начав грызть ногти.

– Понимаешь, не могу я… – растянул губы в насмешливой улыбке. – Шутить, когда у тебя взгляд запуганной мышки. Отбой, Полинка, БДСМ отменяется!

Марик расхохотался, а я мрачно сообщила:

– Вот и шути. А у меня теперь перманентно болит голова, – с наслаждением понаблюдала за тем, как с его лица испарилось самодовольство.

– Полина…

– Ничего не знаю, – подняла выпавший файл с результатами теста. Покрутила. Весь текст на английском, но если исходить по указанному адресу в самом углу страницы… – А почему ты обратился в американскую клинику?

Прошлась по тексту. После данных о заявителе шла табличка с итогами сравнения. Почти минимальное сходство локусов и такой же процент возможного родства.

В моей голове слиплись в кашу тысяча вопросов. Но один ответ у меня точно есть.

Марк Чернигов – не мой брат и никогда им не был.

***

Марк даже не заехал в гараж – притормозил у самого коттеджа, быстро выбрался, пренебрегая курткой, из авто, стремительно обошел "Ауди" и открыл дверцу для меня. Ступить на землю не успела, потому что сильные руки подхватили раньше.

– Марик! – возмущенно воскликнула я, вцепившись в его шею.

Вместо ответа он снова набросился на мои губы. Только Марк, только его поцелуи – обжигающие, неистовые и отметающие все посторонние мысли прочь – и только наше с ним безумие на двоих, для которого теперь не существовало ни запретов, ни предрассудков.

Он целовал, когда нес до дома, когда искал ключи, когда отпирал дверь. Так же жадно целуясь мы ввалились в прихожую. Умудрились скинуть обувь, но до комнат не добрались – в доме нашлось много стен, столиков и других поверхностей.

Немного шершавая ладонь проводит по моему напряженному животу, расстегивает джинсы. От простого прикосновения поверх белья под кожей вспыхнули искры. Я выгнулась в попытке или отстраниться, или же стать ближе.

– Подожди… я…

– Т-ш-ш, я не буду спешить, – прошептал Марк куда-то мне в шею, продолжая наступление. Горячее, невыносимое, неправильное… но приятное настолько, что приходится кусать губы, не давая вырваться стону.

Он действительно не спешит. Верх. Вниз. Легко, едва касаясь. И от этой нерасторопности мне срывает все тормоза. Чувствительная кожа буквально пылает, пульсирует. От каждых нежных поглаживаний там словно собирается ток.

Верх. Тягуче медленно вниз, чтобы зайти уже дальше.

Я вздрагиваю, из плотно сжатых зубов все же вырывается нечаянный всхлип. Машинально стискиваю запястье парня.

– Поля, маленькая, – успокаивая говорит, разжимая мои пальцы другой рукой и поднося к губам. Скользнул языком по фаланге большого пальца, при этом творя нечто невероятное внизу. Синхронно. Дико. Порочно. В какой-то миг я просто потерялась. Растворилась в эмоциях, стала звездной пылью и распалась до мельчайших искр.

Приходила в себя очень медленно. Тело – расслабленное, разгоряченное, не желало меня слушаться, и если бы не поддержка Марика, я бы просто свалилась. Колени подрагивали.

– Ты как? – спросил Марк, едва открыла глаза.

Смущенно опустила взгляд, а потом и вовсе спрятала нос между шеей и плечом парня. Он как раз удобно стоял – удерживая одной рукой меня, а второй упираясь в стену.

– Хорошо, очень, – облизнула пересохшие губы. – Но ты же сам не… Ничего не получил…

Марик хрипло рассмеялся, а я покраснела еще сильнее.

– Мне тоже было безумно круто, Полинка. Охрененно просто. А сейчас обхвати меня ножками.

Я подчинилась, и он вместе со мной направился к лестнице. Если честно, я сама бы смогла дойти, только… Не знаю. Не хотелось, несмотря на жуткое волнение и стыд, расставаться с его теплом.

Марик занес меня в ванную и только там опустил на ноги. Пока я недоумевала, зачем мы тут вдвоем, он заткнул затычку в ванне, включил воду и добавил немного пены.

– Зачем? – настороженно покосилась на снимающего одежду брата. Осеклась. Нет, не брата. А кто он мне теперь?

Но все же я чувствовала облегчение – я не извращенка. Наши чувства не больные. Мы – не родственники.

Он отбросил в сторону рубашку и, принявшись расстегивать ремень, широко ухмыльнулся:

– Буду тебя мыть.

Я неосознанно сделала шаг назад.

– Знаешь, я вроде как чистая… И прекрати раздеваться!

– Уверена? – насмешливо. – Да? Ладно. Жаль. Тогда я очень-очень грязный и сам отмыться не сумею. Поможешь мне?

Его брюки тоже полетели на пол. Я тяжело сглотнула, не в силах отвернуться от безупречного тела с натренированными мышцами. Ни единого изъяна – широкие плечи, идеальный рельеф живота, даже небольшой шрам на ребре не разрушал красоту. Взгляд скользнул вниз, к ногам. Нет, я нашла минус! Неожиданно большой… Резко зажмурилась, чтобы ничего не видеть.

– Ты так мило смущаешься, – жаркий шепот прозвучал неожиданно близко. По коже пробежали мурашки, едва он горячими пальцами начал приподнимать свитер, обнажая мое тело.

– Марик, пожалуйста… – понятия не имею, чего я просила.

Чтобы он остановился и дал мне перевести дыхание, свыкнуться с новой гранью наших отношений или же не оставлял ни шанса на отступление? Скорее второе, раз я позволила ему медленно, безумно медленно, снять с себя сначала лифчик, а затем джинсы. Он для этого встал на колени и неторопливо опускал грубую ткань вниз, постепенно открывая мои ноги для своих губ. Он целовал все – живот, косточку бедра, сами бедра. Рисовал меня узорами из жгучих поцелуев.

Опустились в воду, уже почти остывшую и без былой пышной пены, мы через целую вечность. Но мне было все равно и на температуру воды, и на то, что между мной и Марком лишь тонкое белье, которое я не позволила снять.