Текст книги "Облом для властного, или Я твой Зайчик"

Автор книги: Ярослава А

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Вот и женись на них после этого!

Зайка

Бегство из садика было похоже на секретную шпионскую операцию. Я попросила у Людмилы Васильевны красивую соломенную шляпу с широкими полями, которую женщина обычно носила, когда гуляла с детьми на солнце, и напялила ее.

В том, что Лось ожидал меня возле главного входа, я даже и не сомневалась, поэтому пройти мимо него нужно было, не привлекая лишнего внимания. Конечно, можно было воспользоваться запасной калиткой, но с учетом того, что моя старушка стояла на одной парковке с его черным монстром, то этот маневр в принципе терял смысл.

Быстро собрала детей, поправила шляпу и, стараясь двигаться, как можно естественнее, поспешила к машине.

Лось обнаружился подпирающим локтем капот своей буржуйской тачки.

И зря я переживала!

Он даже ухом не повел, когда мимо него прошла женщина в шляпе с тремя детьми и начала с шумным ворчанием пристегивать не желающих сидеть смирно близнецов.

Что и требовалось доказать! У мужиков все мозги в одном месте, и отношения к голове оно не имеет никакого.

Уселась на свое место, пристегнулась и в последний раз бросила взгляд на мужчину.

Он продолжал стоять, изредка посматривая на часы и хмурясь.

Что за мужики пошли?!

Даже цветов купить не додумался!

Типа, я и сам как подарок.

Ненавижу такой тип мужчин! Красиво снаружи, но слишком пусто внутри. Они считают, что если у них есть деньги, связи и положение в обществе, то женщина, на которую упадет их божественный взгляд, должна пасть ниц, и желательно – сразу на постель, уже готовая, доступная, и делать все сама ради его удовольствия.

Тьфу! Как подумала, аж противно стало!

С какой-то совершенно необъяснимой злостью я завела старушку и помчала домой, решив, что на ужин нужно сделать отбивные.

А что?

Знаете, как хорошо помогает спустить пар?

Пока ехали, близнецы без умолку обсуждали новую компьютерную игру, Настя пересказывала новую серию «Винкс», а я слушала их всех вполуха и, призывая остатки терпения, планировала бюджет на следующий месяц. По моим прикидкам, снова выходило, что расходов больше,чем доходов. В этом месяце я сильно потратилась, чтобы привести нашу дачу в божеский вид. После зимовки и сурового половодья в двух комнатах отлетели обои, вот и пришлось переклеивать, перекрашивать. Опять же, каждый сезон приходится тратиться на семена, рассаду, садовую утварь, хотя, казалось бы, у меня огород – обхохочешься. У соседки в пять раз больше.

Подсчитывая в уме затраты, сделала неутешительный вывод, что содержание дачи я не тяну, но с другой стороны, жить летом в двухкомнатной квартире с четырьмя детьми – это смертоубийство.

А еще нужно детям обновить летний гардероб.

Боже, лучше бы я об этом не думала!

По пути мы заехали в сельский магазин за хлебом и молоком. Вот за что люблю деревенскую жизнь – здесь хлеб всегда свежий, ароматный, с хрустящей корочкой. А уж как он пошел с отбивными!

М-м-м…

У детей только за ушами трещало.

Да-да.

В большой семье дети не промах – едят все без капризов.

Помнится, первый год я вообще не отходила от плиты, стараясь всем угодить, особенно мужу, перед которым испытывала сильное чувство вины за сложившуюся ситуацию. Шутка ли это – наготовить, учитывая все вкусовые предпочтения! Уставала я тогда невероятно!

После ухода Егора, перед самым выходом на работу, однажды я сварила большую кастрюлю борща, а эти спиногрызы отказались есть со словами:

– Фу, я не люблю лук!

– Бе, здесь помидоры.

– Я не буду есть суп!

Я тогда тихо опустилась на табуретку и заплакала от охватившего меня отчаяния. Маленькая Настя заревела следом, а мальчишки растерянно хлопали глазами, не понимая, что произошло.

А я никак не могла успокоиться. Силы уходили вместе со слезами, и, почувствовав себя совершенно опустошенной, дрожащими руками подняла Настю на руки и ушла в спальную.

Через полчала, успокоившись и уложив девочку в кроватку, заглянула к мальчишкам. Близнецы смотрели мультики, Данил не отрывал глаз от ноутбука.

Вздохнула и поплелась на кухню, чтобы приступить к готовке любимых котлет Данила, и замерла на входе нашей микроскопической кухни.

Три полные тарелки с борщом были совершенно пустыми. Шесть кусков хлеба также исчезли.

Не веря своим глазам, заглянула в кастрюлю. Была у близнецов такая манера – выливать суп обратно.

Да нет, все как было. Даже показалось, что на пару половников в кастрюле меньше стало.

Со странным щемящим чувством в области груди вернулась в комнату. Остановилась в дверях и, опершись о косяк, посмотрела на самого старшего.

– Спасибо, ма, – не отрывая глаз от монитора, сказал Даня. – Вкусный был суп. Ты завтра еще такой вари.

Близнецы с умным видом покивали в знак согласия, а мне снова захотелось плакать, а еще зацеловать этих маленьких проказников, что я, собственно, и попыталась сделать, приобняв Данила, так как он сидел ближе всех.

– Э-э-э, меня сейчас зомби сожрут! – возмутился он, отбиваясь от меня. – Иди уже, посуду мой.

Я еще пару раз потрепала его по темноволосой голове и, абсолютно счастливая, пошла мыть пустые тарелки.

Сейчас воспоминания уже слегка притупились, но оставили от себя легкий флер грусти. Детки растут, и мне становится легче в бытовом плане.

По старой привычке, убираю со стола остатки еды в холодильник, смахиваю хлебные крошки и завариваю густой черный чай.

Дети в кроватях, на кухне чистота. Наконец, настало мое личное время. Время, когда я могу немного расслабиться и не думать о проблемах и заботах хотя бы тридцать минут.

Наливаю себе большую кружку чая с молоком, прихватываю тарелку с печеньками и иду на улицу, где в тени большой вишни меня ждут уютный гамак, плед и роскошное в своем ночном мерцании звездное небо.

Пристраиваю попу на гамак, делаю глоток чая и, открыв на телефоне новую книжку любимого автора, собираюсь почитать. Но не тут-то было! Рано я расслабилась.

Телефон вибрирует, и на экране высвечивается «Егор».

Вот что ему от меня опять надо?!

Впрочем, что надо, и так понятно. Именно поэтому притворяюсь слепой, глухой, умалишенной и игнорирую звонок.

Вы думаете, этот гад отстал?

Только я заново вчиталась, как телефон снова начал вибрировать.

И так пять раз.

На шестой нервы мои сдали, и я подняла трубку со словами:

– Вот чего тебе не спится?! Ночь на дворе!

Благоверный, не ожидавший, что я сподоблюсь с ним поговорить, немного растерянно поздоровался:

– Привет, Ален.

– И тебе не хворать. Чем обязана в столь поздний час? Я вообще-то уже спать легла.

– Ален, нам нужно поговорить, – сухо говорит он.

И никаких тебе «Зая», «Зайчик», «Зайчонок». Значит, его саблезубая фитоняшка рядом.

– Я тебя слушаю.

– Мы с тобой так и не договорились, когда пойдем подавать заявление в ЗАГС. У меня в среду окно. Давай сходим?

– Егор, мне казалось, что мы с тобой женаты. Боюсь, повторно наше заявление не примут, – меланхолично отзываюсь я.

– Не прикидывайся дурочкой! – Он начал злиться. – В среду подадим заявление на развод.

Ага, сейчас все дела бросила и побежала! Размечтался, глупенький!

– Зачем же так нервничать, милый? – ласково промурлыкала я. – Приезжай ко мне, я тебе чайку мятного заварю. Массаж расслабляющий сделаю.

На заднем фоне стало слышно какое-то странное шипение и приглушенные ругательства.

– Милый, ты куда-то пропадаешь?

– Ален, кончай этот балаган! – раздраженно рыкнул Егор. – Ты же понимаешь, что твои уловки тут не помогут. Нас могут развести и без твоего согласия по суду всего через месяц.

Как не знать? Все я прекрасно знаю! Но Егору не хочется ждать этот месяц, потому что Сонечке не терпится выйти замуж именно летом.

– Какой суд, Егорушка?! – зашлась я в притворном ужасе. – А как же наш ребенок?

– К-какой ребенок?! – заикаясь, сипло спросил муж.

– Тот, которого мы с тобой сделали месяц назад. Я беременна, милый. Ты рад? Я – очень. – Мой голос лмлся ядовитой патокой прямо в трубку телефона.

На несколько мгновений Егор завис, видимо, пытаясь сообразить, блефую я или нет, а я, пользуюсь моментом, сладко прошептала:

– Ты был такой страстный в ту ночь, мой котик! Я хочу девочку, а ты?

Охреневший Егор злобно прошипел в трубку:

– Ну, ты и с-с-стерва…

Слушать его я больше не собиралась. Тем более что у Егора благодаря мне появились другие, более важные занятия. Зная Соню, которая сначала делает, а потом думает, я была уверена, что у благоверного на ближайшую неделю теперь все распланировано по секундам. Более того, теперь он всю голову сломает, как доказать что мой мифический ребенок никак не может быть его, поскольку сексом мы в последний раз занимались четыре года назад. Разумеется, на суде я блефовать не стану, расскажу как есть, но муж-то об этом не знает.

Ты хотел развода? Ты его получишь, но перед этим пройдешь семь кругов ада, предатель!

Я не питала иллюзий. Все мои ужимки – это просто от безысходности. Конечно, Егор получит развод по суду. В моих силах лишь немного отсрочить этот момент, но не более. Следовательно, нужно было как-то серьезнее подойти к решению проблемы с опекой. Безвыходных ситуаций не бывает, а в моем случае самое главное – с умом подойти к проблеме. Но об этом все же лучше подумать завтра.

Со вздохом закрыла книжку и пошла спать.

Завтра выходной, а, значит, грядет большая уборка.

ГЛАВА 4

Зайка

Понедельник выдался жарким.

Наш небольшой городок плавился под ярким майским солнцем. Весенние лучи довольно опасная штука, поэтому я быстрым шагом, практически бегом пересекала центральную площадь, старательно пряча лицо под широкими полями мягкой шляпы.

После обеда к палящему солнцу присоединился назойливый ветер, и теперь приходилось идти, одной рукой придерживая соломенное безобразие на голове.

Ненавижу головные уборы, но приходится терпеть!

У меня слишком белая кожа, и на солнце она моментально сгорает. Как-то не хочется становиться похожей на рака и пугать и без того впечатлительных дам нашего коллектива.

В воскресенье вечером у меня созрел в голове план действий, согласно которому я не без проблем, но вполне смогу легализовать все свои доходы и выйти на нужный уровень заработка, чтобы официально содержать племянников без поддержки мужа.

Конечно, сам факт развода не характеризовал меня с положительной стороны, но, в конце концов, мало ли пар разводится. Тем более что инициатива будет исходить не от меня, а от Егора. А там можно будет легко присесть на уши тетушкам из органов опеки. Все они женщины. Самое главное – формальности соблюдены. Жилье есть? Не самое шикарное, но есть. Дети одеты, обуты, накормлены. Я со всех сторон положительный молодой педагог. А самое главное – необходимый уровень дохода подтвержден.

Дело осталось дело за малым. Первое – доход от квартиры оформить, как полагается, по договору, а второе – официально устроиться педагогом в Детской школе творчества.

Таким образом, с натяжкой, но я выходила на нужный уровень.

В школе творчества помимо работы в театральном коллективе я веду по воскресеньям кружок танцев для самых маленьких. Наш руководитель Наталья Георгиевна, широкой души женщина, обещала устроить меня официально на полставки.

Именно поэтому я сегодня, отпросившись с работы, первым делом побежала к ней.

Школа располагалась в большом трехэтажном здании постройки восьмидесятых годов прошлого века. Здесь отлично размещались большой актовый зал, спортзал, танцевальные и музыкальные классы – как для детей, так и для взрослых.

Вы не поверите, но в последнее время люди среднего возраста стали активно интересоваться танцами, а все благодаря нашему новому хореографу Ксении. Ее мастерство современного танца, невероятная харизма и красота привлекали народ.

Хотите сказать, что в российской глубинке некогда танцевать? Как бы не так!

У нас один из крупнейших райцентров области, и молодежи благодаря новым производствам здесь сейчас очень много. Садик, вон, забит до отказа. Не зря же пришлось строить новый корпус: мест не хватает.

В кабинете Натальи Георгиевны царит странное оживление. В громком мужском голосе я моментально узнаю Марика и поэтому без опаски открываю дверь и заглядываю внутрь со словами:

– Тук-тук! Можно к вам?

Наталья Георгиевна как-то устало вздыхает и кивком приглашает в свой светлый просторный кабинет.

– Привет! – с улыбкой поздоровалась с понурым Мариком. Тот сидел на неказистом стуле, опустив голову. – А чего вы такие печальные?

– А что, нам веселиться, что ли?! – бросила женщина с совершенно не характерной ей злостью.

В ответ на мой недоуменный взгляд Марик, трагически понизив голос, протянул:

– Выгоняют нас, Зая. Выгоняют…

И Наталья Георгиевна передала мне лист формата А4 – распоряжение администрации районного отдела образования.

Я опустилась рядом с Мариком на соседний стул, и пока пробегалась глазами по строчкам документа, директриса гневно проговорила:

– Они нас решили сбагрить в здание бывшего ремонтно-строительного управления. За кладбище! Даже дальше военкомата! Ты представляешь?! Мы двадцать лет в этом здании. Двадцать! Там же нет ни актового зала, ни спортзала. А как оборудование перевозить? Да там кабинетов вполовину меньше!

– А что они собираются делать с этим зданием? – перестав читать, поинтересовалась я.

– А шут их знает! – пожала плечами Наталья Георгиевна. – Может, под какой-нибудь торговый центр отдадут. Взяточники!

– Да ладно! – не поверила я. – Быть такого не может!

– Очень даже может!– подал голос все время молчавший Марик. – Район наш очень быстро развивается, земля дорожает, а школа в самом центре с большой прилегающей территорией.

– Кому нужен торговый центр в нашем захолустье?

– Захолустье захолустью рознь, – возразила Наталья Георгиевна. – Скоро в нашем районе начнется строительство объездной федеральной трассы.

– Трассы? – удивленно вскинула брови я.

– Об этом уже неделю в новостях рассказывают, – повернулся ко мне Марик. – Зая, ты вообще телевизор смотришь?

Чувствуя, как начинают смущенно пылать щеки, ответила:

– Смотрю… мультики…

– Понятно, – усмехнулся наш режиссер. – Тогда прими к сведению: объездная шестиполоска построена не для того, чтобы ты быстро до дачи добиралась. Это только кусочек трассы.

– А-а-а… – со знанием дела протянула я. – Понятно.

– Да ничего тебе не понятно! – возмутился Марик. – Ты знаешь, что мы только что лишились нашей театральной студии?

– Это как?

Наталья Георгиевна поднялась, достала из шкафчика ополовиненную бутылку дешевого коньяка и щелкнула кнопкой электрического чайника.

Похоже, кто-то собрался подлечивать нервишки кофе с коньяком.

Наш гений мгновенно встрепенулся, узрев в пределах досягаемости коньяк, и, подарив нашей директрисе одну из своих самых очаровательных улыбочек, попросил:

– И на мою долю, будьте любезны.

Наталья Георгиевна, прекрасно осведомленная о пристрастии мужчины к алкоголю, хотела отказать, но не зря Марик гений. Только у него, одного из всей нашей труппы, получается строить глазки Кота в сапогах из Шрека. Разве выдержит это зрелище женское сердце, тем более, такое душевное, как у нашей директрисы?

– Ален, ты будешь?

Я отрицательно покачала головой и, дождавшись пока Наталья Георгиевна наведет кофе, спросила:

– Так что там со студией?

– Я же говорила, что новое здание маленькое, – делая глоток суррогатного кофе с коньяком, начала объяснять она. – Отдел образования вынуждает меня сократить штат сотрудников и секции. – И, подумав, добавила: – Значительно сократить.

До меня стало, наконец, доходить, к чему она клонит.

– Наталья Георгиевна, а как же мои полставки?

– Извини, Ален, – расстроенно произнесла она. – Мне даже Ксюшу придется уволить.

Осознание, что мой тщательно продуманный план летит собаке под хвост, не заставило себя ждать. С этим гребаным переездом я автоматически теряю не только официальное трудоустройство по совместительству, но и еще доход от танцевального класса. Какой бы он скромный ни был, но у меня каждая копейка на счету.

За театральную студию я не переживала: предприимчивый Марик обязательно что-то придумает.

Вот сейчас раскрутит Наталью Георгиевну на вторую порцию кофе с коньяком, а может, и коньяка без кофе, гениальные мозги заработают, и он в два счета найдет нам помещение.

Марик допил кофе, как-то оценивающе посмотрел на меня и с видом человека, которому пришла идея, как заработать миллион, хлопнув себя по лбу, осторожно поинтересовался:

– Зая, у тебя же квартира летом свободная?

Я угрюмо кивнула, еще не понимая, какая подстава мне светит, а Марик расплылся в широкой улыбке и заявил:

– Отлично! Ты же не будешь возражать, если мы временно перевезем весь наш реквизит к тебе? – И обезоруживающе улыбнулся самой честной улыбкой.

– Нет. Меня соседи убьют. – Я мгновенно покрылась холодным потом, прекрасно зная, что Марик теперь с меня, тепленькой, не слезет.

– Да ладно! – только и отмахнулся этот гений – чтоб его собаки покусали! – Не трусь. С соседями я договорюсь.

Непонятно, как он собирался договариваться с нашим соседом справа – суровым байкером, у которого шея толще, чем у Марика талия. Он ходит в качалку три раза в неделю и очень, ну, просто очень любит поспать. Как вы думаете, сосед оценит «Кузнечика» в исполнении нашего гения в девять часов утра?

– Наталья Георгиевна, может, можно что-то сделать? – чувствуя, как горечь безысходности стискивает горло, спросилая я.

– Что?

– Я не знаю. Жалобу написать на имя главы района. Подписи работников школы собрать.

– Не думаю, что это поможет, – скептически покачала головой директриса.

– Но нельзя же сидеть сложа руки! – с жаром воскликнула я. – А если завтра власти решат, что нам и музыкальная школа не нужна? Будем молча терпеть? Да как они могли покуситься на нашу школу?! Здесь же дети учатся! Не поможет глава – мы дальше пойдем. Да! Есть же и на них управа в областной администрации.

– Поддерживаю, – поддакнул Марик, незаметно для всех подливая побольше коньяка в кофе.

Наталья Георгиевна задумалась, барабаня маникюром по столешнице стола, и наконец, чуть приосанившись в кресле, решила:

– Хорошо. Давайте попробуем. Алена, садись ближе. Будем сочинять.

Я пододвинула стул и впилась взглядом в монитор компьютера, краем глаза заметив движение у двери.

– Ну, я пошел реквизит собирать, – отмазался Марик и вздумал смыться, оставив нас одних решать бумажные проблемы.

– Куда?! – рыкнула я на свое ленивое начальство. – Давай, помогай, коль вызвался!

– Я? – не понял Марик, но, заработав от Натальи Георгиевны яростный взгляд, мгновенно преобразился. – Помогу. Конечно, помогу! Как не помочь?! – И почесал затылок. – Подписи собрать помогу.

И с этими словами тихо пристроился в уголочке, изредка поглядывая на нас.

Через час петиция на двух листах была готова. Осталось только собрать подписи, и – вперед и с песней, можно идти на штурм районного отдела образования.

Царь

 Правда ли, что хуже злой женщины может быть только безответно влюбленная женщина?

Луганский считал, что это прописная истина.

Иначе зачем Алле Стефановне так издеваться над собственным начальником? Третий час подряд идет совещание по вопросу одной заезженной уже за неделю темы: квартальный бюджет района.

Блин, эта долбаная ненавистная экономика преследует его даже на этом, казалось бы, вольготном месте!

– Вот, посмотрите. – Стефановна сунула Царю под нос бумажку с какими-то загогулинами. – У нас дефицит бюджета. А все из-за чего? Из-за того, что отдел образования решил район по миру пустить.

Вася и так, и эдак вертел документы, силясь понять их назначение. Какие, к черту, графики и коэффициенты?! Твою мать, да она над ним просто измывается!

И сразу накатило отдающие приятным послевкусием воспоминание. Как же хорошо и легко было работать с Женькой! Они понимали друг друга с полуслова.

– Алла Стефановна, а вы не могли бы оказать любезность и объясниться русским языком? А то мы тут все производственники, педагоги, строители, и мало смыслим в ваших этих… м-м-м… ну, вы поняли…

Главный экономист района статная дама лет сорока, иронично изогнула идеально прорисованную бровь.

– Мне казалось, здесь все предельно ясно. К вашему сведению, Василий Михайлович, я работаю четко по инструкциям Минфина.

Вот ведь стерва недотра… недолюбленная!

Все проблемы Луганского с отделом планирования и экономики начались в связи с уходом на пенсию предшественница Аллы Стефановны, которая, к слову, появилась в его царстве по просьбе вышестоящего руководства.

Разведенная, крашеная силиконовая фифа с сильно завышенной самооценкой сразу приметила уже на тот момент холостого начальника и развернула серьезную кампанию по завоеванию его сердца.

Завоевала. Но другой орган. И даже получила его в безраздельное пользование на две ночи подряд.

Луганский же в своей излюбленной кобелиной манере почти сразу переключился на чьи-то другие прелести и забыл о фифе.

А она не забыла.

И поминает до сих пор, не оставляя попыток прикарманить уже два самых жизненно важных органа в свои вампирьи когти.

Именно такие ассоциации у Васи вызывал ее яркий маникюр.

Отчего-то вспомнились нежные, без намека на лак, пальчики Зайки, которыми она сжимала ворот своего нелепого костюма, и глупая мечтательная улыбка расползлась по суровой физиономии Царя.

– Вы меня слушаете? – раздался над ухом недовольный голос крашеной пираньи.

– Да-да. – Луганский честно пытался сосредоточиться и вникнуть в то, что так заунывно рассказывала Пиранья Стефановна, но вместо графиков перед глазами так и стояли задорные заячьи ушки и сногсшибательная улыбка нахальной динамщицы.

И ведь уже несколько дней из головы не выходит Зайчиха упертая!

– Ты какой-то в последнее время странный, – заметил Саныч, когда вконец утомленный обмусоливанием финансовых документов Луганский выдворил всех замов из кабинета.

– Правда? – удивился Вася.

Саныч, не сводя с друга подозрительного взгляда, резюмировал:

– Бабу новую подцепил.

– С чего это ты взял? – вскинул брови Вася.

– Больно у тебя рожа дебильная.

– Ну, спасибо, друг! – расхохотался Вася. – Обласкал!

Саныч хотел еще что-то сказать, но подозрительный шум в приемной заставил их обоих замолчать.

Разговаривали на повышенных тонах. Один принадлежал заму Луганского Олегу Еременко, а второй – женщине. И в этот момент она гневно рычала на мужчину:

– Как это ваш секретарь не зарегистрирует?! По какому праву вы отказываетесь принимать жалобу?!

 Олег, точно змея, неразборчиво шипел в ответ, на что женщина решительно заявила хорошо поставленным голосом:

– Ах, так?! Отлично! Тогда я не уйду отсюда, пока не пообщаюсь лично с главой района. Как там его по имени-отчеству? Занят?

Тихий шелест перепуганной Милы в ответ и уверенное – от посетительницы:

– Я даже и не сомневалась. Ничего страшного, я подожду.

Мужчины переглянулись и синхронно поднялись, чтобы удовлетворить закономерное в данной ситуации любопытство.

Вася тихонько приоткрыл дверь и с жадным интересом уставился на открывшуюся ему картину.

Скандальная посетительница стояла к нему спиной, и первое, во что уперся взгляд – толстая золотая коса до самой талии, аппетитная круглая попка и стройные ноги, обтянутые летними белыми брюками.

– Охренеть! – раздался рядом восхищенный шепот завхоза. – Я бы не отказался принять такую красоту. А твой Олежек точно по девочкам?

Луганский грозно показал зарвавшемуся другу кулак, на что тот только хмыкнул, и на этот звук оказался слишком громким, чтобы его не услышать.

Блондинка обернулась, и Царь мгновенно узнал в ней свою наглую Зайку и расплылся в предвкушающей улыбке.

«Вот мы и встретились, Зайчонок. Не прошло и пары дней»

Судя по кислому выражению лица блондинки, она его тоже узнала и теперь явно прикидывала, как лучше себя вести. Луганский думал, она стушуется и покраснеет, но не тут-то было.

Зайка медленно повернула голову в сторону нервно перебирающей бумаги Милы и ядовито произнесла:

– А вы говорили, у него совещание. Кончилось уже?

– Д-д-а… – заикаясь, выдохнула Милочка и перевела беспомощный, полный раскаяния взгляд на начальника.

Луганский не растерялся, шагнул в приемную и властным тоном поинтересовался:

– А вы, собственно, по какому вопросу? И почему устраиваете скандал в моей приемной?

Бездонные глазищи Зайки на мгновение расширились и тут же зло сверкнули.

– Я – к вам! По жизненно важному! Ваши сотрудники… – Тонкий пальчик указал на дверь трусливо сбежавшего Олега. – Отказались принять у меня жалобу.

– Да что вы говорите?! – деланно возмутился Вася и перевел грозный взгляд на Милу, которая была уже на грани обморока и побледнела, почти слившись цветом лица с белыми обоями. – Мы обязательно разберемся с этим недоразумением и накажем виновных.

На Милочку было жалко смотреть. Но ничего, предстоящая перспектива увольнения как никогда стимулирует ее сообразительность.

– А пока – прошу… – Он жестом пригласил её указал в свой кабинет и не без удовольствия заметил, как напряглась Зайка от перспективы остаться за ним наедине. – Будем решить ваши жизненно важные проблемы.

На секунду Зайка стушевалась, и глаза ее испуганно забегали в поисках путей к отступлению, но Луганский не дал ей такой возможности. Он первым шагнул в кабинет, и девушке не оставалось ничего иного, как шагнуть следом.

Позволил ей пройти чуть вперед и устроиться на стуле, а сам плотоядно улыбнулся, не выпуская из поля зрения аппетитно колышущиеся верхние округлости.

Вот ты и попалась, сладенькая!

Сейчас ты за все-все ответить, динамщица ушастая!

Зайка

Нашу с Натальей Георгиевной петицию у меня просто отказались принять.

Нет, вы представляете?!

Отказались они!

Да мне даже бывший муж через раз отказывает!

Переругавшись с какой-то длинноносой выдрой из отдела образования, который располагался на первом этаже этого адского места я, недолго думая, собрала свои драгоценные бумажки с подписями и почесала на второй, вознамерившись твердо добиться справедливости.

В приемной главы района на кожаном кресле чинно восседала молоденькая профурсетка приятной наружности.

– Добрый день! Ваш начальник на месте? – с ходу выпалила я, уже порядком заведенная предыдущим общением с длинноносой.

Девушка модельной внешности хлопнула глазками и ответила:

– Извините, но сегодня неприемный день. Глава принимает по средам, с часу до трех.

Ах, он еще и работает тут через раз! Правильно сказала Наталья Георгиевна: все они тут взяточники и лентяи.

Я оценивающе покосилась на дверь с табличкой первого заместителя и решительно потянула за ручку.

– Эй, вы куда?! – взвизгнула девица, и на ее не обремененном интеллектом личике появилось ошеломленное выражение.

Похоже, в ее приемную еще ни разу не заявлялись такие беспардонные особы, как я.

– К Олегу Викторовичу, конечно! – Я оскалилась в улыбочке и тихонько приоткрыла дверь.

С первым замом разговор так же не заладился. Сначала он осматривал меня масляными глазками, потом прочитал мои документы, выслушал и отправил обратно в отдел образования.

Как так-то?!

Пыталась объяснить, что у меня там бумаги не принимают, но, наверное, легче со стеной разговаривать.

Я ему про одно – он мне про другое. Я ему два слова – он мне десять.

В итоге я опять вспылила и, вылетев, как Медуза Горгона, обратно в приемную заявила перепуганной профурсетке, что буду писать жалобу. Но и ее у меня отказались принять!

– Ах, так?! Отлично! Тогда я не уйду отсюда, пока не пообщаюсь лично с главой района. Как там его по имени-отчеству?

Девушка побледнела и промямлила:

– Но у него совещание. Он занят и освободится не скоро.

Пф-ф! Нашла чем испугать!

Деточка, не на ту напала! Мне после пяти часов непрерывного просмотра Свинки Пеппы ничего в жизни вообще не страшно. Не нервы, а суперстальные тросы!

Я уже смиренно собралась присесть на удобного вида диванчик, когда за спиной послышались какие-то странные звуки.

Обернулась.

Дверь главного начальника этой адской канцелярии был открыта, а в проеме застыл отлично мне знакомый Лось и маленький плотный дядька с хитрыми глазами.

Лось, разумеется, меня узнал и тут же расплылся в ухмылочке.

Я мгновенно прикинула, что маленький мужичок никак не может быть главой района, и выходило, что вот этот хамоватый и жестоко обманутый мною тип и есть господин Луганский собственной персоной.

Хорошо это или плохо, решить не успела, поскольку Лось быстро взял дело в свои руки и сам предложил мне пройти в его кабинет для обсуждения проблемы.

И вот сижу я на краешке стула, тереблю файлик с документами и думаю: какой черт меня дернул сбить конкретно этого Лося? Проблем же теперь не оберешься!

Он сам по себе одна огромная проблема. Вон, какими похотливыми глазками смотрит и улыбается! Недобро так улыбается.

– Давайте сюда ваши документы, – наконец, наглядевшись, проговорил Луганский и с издевкой добавляет, – Простите, не знаю как вас по имени-отчеству.

Сглотнула слюну и ответила:

– Алена. Алена Александровна.

Мужчина забрал у меня бумаги и углубился в их детальное изучение, а я украдкой взглянула на часы.

Время близилось к пяти. Мы договорились с Натальей Георгиевной, что она заберет моих хомяков из садика. Сначала она сама рвалась отстаивать права школы в администрации, но я разумно предположила, что если дело дойдет до скандала, то её могут снять с должности. А мне, по сути, все равно. Я и так на птичьих правах.

– Не понимаю, в чем суть ваших претензий, – вынес вердикт господин Луганский. – Школа творчества планово должна в этом месяце зарыться на реконструкцию, а потом отойти в ведомство нашего здравоохранения.

– Но почему?

– Школа занимает слишком большое здание. Ее хотели перевести еще пять лет назад, но не сложилось, – пояснил мужчина. – Району жизненно необходим отдельный стационар, но средства в бюджете сильно ограничены, и было принято решение о реконструкции.

Вон оно как! И не придерешься.

– Хорошо, – скрипя зубами, согласилась я. – Но почему тогда нас переводят в невыносимые условия, сокращают персонал? Неужели нельзя было оборудовать несколько дополнительных классов?

Василий Михайлович поднялся со своего места и обошел стол.

– А вот это, Алена Александровна, правильный вопрос, – вкрадчиво произнес он, медленно подбираясь ближе. – И я обязательно проведу служебное расследование на предмет расходования денежных средств отделом образования. – Он зашёл мне за спину и наклонился, опершись рукой о стол. – Деньги на обустройство дополнительного корпуса выделены были, а вот почему не были израсходованы по назначению, мне и предстоит узнать. Но…

– Но?… – чуть дыша, повторила я, глядя на его загорелую ладонь рядом со своей.

– Ты же понимаешь, что должна мне как минимум два свидания, Заинька, и я пальцем не пошевелю, пока долг не будет погашен.

Нечто подобное я предчувствовала.

Чуть отклонилась в сторону, чтобы посмотреть этому меркантильному Лосю прямо в глаза, и в голове возник всего один вопрос: