Текст книги "Вернусь не скоро 2 (СИ)"

Автор книги: Ярослав Яловецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Глава 3

– Еще сорок кругов! – выкрикнул тиронский инструктор по стрелковой и физической подготовке Ан Тан, снайпер 15 уровня, а затем с довольной ухмылкой нажал на небольшом приборе в руке кнопку.

Черт, да этот гад моей смерти хочет, ругнулся я про себя, ощущая, как сила притяжения в тренировочном зале начала увеличиваться. Вот только высказать этому садисту всё своё негодование его методами тренировок я не мог… Просто ему это было и надо, и за любое недовольство он меня отправит на пару часов в комнату смерти. Это я так назвал то помещение, которое называлось залом повышенной нагрузки, в котором сила тяжести превышала обычную раз в пять, так ещё и был сильно разреженный воздух, что, по словам этого садиста, должно повысить мою хилую выносливость.

Даже не знаю, что так не понравилось в моей персоне этому тиронцу. Хотя у меня есть несколько версий. Во-первых, я обложил его отборным матом ещё в первый день тренировок, когда он начал поносить меня ни за что, ни про что. И были бы все его претензии обоснованы, если бы я, например, был штурмовиком. Но для пилота вся эта выносливость и сила вообще не нужны. Нет, будь я пилотом на земле, то несомненно все эти тренировки были бы нужны, чтобы справляться с перегрузками. Но тут, благодаря инерционным компенсаторам, даже такие хрупкие существа, как мифунци, способны выполнять любые маневры, не беспокоясь о нагрузках.

Во-вторых, я думаю, он просто любит мучить людей – причём не только людей, но и тиронцев. Это я узнал из первых рук от бывших учеников этого маньяка. Не зря же ему дали прозвище «Садист».

«Получено 1 очко базовой характеристики: выносливость,» обрадовало меня сообщение, и бежать стало чуть легче. Я даже слегка распрямился и вернул обычный темп.

– Смотрю, кто-то повысил выносливость, – с усмешкой выкрикнул тиронец, и к моему ужасу снова нажал кнопку.

Да твою ж, что же с ним не так! – ругнулся я и снова лишь про себя, продолжив бежать, прогибаясь под тяжестью своего же тела. Кстати, на мой вопрос «а накой все это делать не в капсуле обучения, где прогресс увеличен?» этот гад только усмехнулся и отправил меня в первый раз в комнату повышенных нагрузок на час. Но я, кажется, понял всю суть этих необязательных упражнений. Таким садистским образом они видимо вбивают мне на клеточном уровне покорность.

– Кадет, поспеши, если не успеешь, то пропустишь обед, – продолжал меня подбадривать тиронец.

– Кадет, даже мифунцы передвигаются быстрее.

– Кадет, я понял, ты, наверное, просто самка у своего вида.

– Отец твой самка, причем до жути страшная! – не выдержал я последнего подкола и в тот же миг пожалел.

– Кадет, тебе, видимо, очень нравится посещать комнату повышенных нагрузок, поэтому сегодня у тебя трехчасовой отдых в ней, – сказал садист и заржал в голос.

Вот гад, всё-таки смог меня вывести. А я уже думал, что привык к его подколкам, умудряясь последние два занятия не попасть в комнату смерти. «Аааа!» – заорал я, с трудом распрямляя спину и ускоряя темп.

«Черт, опаздываю,» – преодолевая жуткую боль во всем теле, прошипел я, двигаясь в сторону одной из общих столовых военной станции «Карающий». Это было единственное место, где я пересекался с кем-то, кроме инструкторов. Все из-за того, что столовую учебного блока закрыли из-за ненадобности еще за пару лунов до моего прибытия. Вот поэтому мне приходилось по несколько раз в день преодолевать еще и длинный путь до нее. А после тренировок по физподготовке это то еще испытание.

– Оо, Бледный пожаловал, – раздался чей-то голос в столовой, когда я вошел.

– Какой-то он сегодня еще белее бледный, чем обычно, – добавил еще кто-то.

– Себя вспомни после тренировок у садиста, – добавил кто-то третий.

– Не напоминай. Мне его тренировки до сих пор в кошмарах снятся, – снова выкрикнул тот, кто подал голос вторым, а после чего вся тиронская часть столовой дружно согласилась с ним.

Я промолчал, взял поднос дрожащими руками и поплелся к раздаче еды. Выбор был невелик, а сама еда – так себе. По мне, питательные коктейли были бы куда лучше этой безвкусной дряни. Но, судя по всему, тиронцев такой рацион вполне устраивал.

– Мне кажется, бледный сейчас упадет, – сказал кто-то, когда я двинулся с едой на подносе к одному из свободных столов.

– Бледный, ты держись, есть в этих тренировках одна хорошая вещь, – сказал тиронец, сидящий за соседним столом.

– И что же? – спросил я полуживым голосом.

– Что они, когда-то закончатся, – ответил тиронец, и сам заржал над своей шуткой.

– Комик, блин, – прохрипел я себе под нос и принялся сквозь силу запихивать в себя безвкусную еду.

После того, как запихнул в себя все, что мне навалили на поднос, я отправился в жилой отсек. Единственное желание у меня было – просто лечь и не шевелиться, как минимум полдня, а то и целые сутки. Эх, мечты, мечты, подумал я, понимая, что всего через шесть часов мне снова придется идти в учебный корпус.

Одно радовало: физическая подготовка начиналась не с самого утра, а только после теоретических занятий по изучению устава Космофлота, основам военной и стрелковой подготовки. Последнюю я любил больше всего, за исключением тех случаев, когда садисту приходило в голову устроить практические занятия, в которых мы отправлялись в зал, где я словно в компьютерной игре соревновался с этим самым садистом.

Все было бы ничего, даже весело, но каждое попадание учебного оружия в специальный тренировочный костюм вызывало нехилый электрический разряд, да такой, что я пару раз даже терял сознание. И самое противное, что я пока ни разу не смог попасть в этого шустрого до безумия тиронца, который даже на открытом пространстве легко уходил от всех моих выстрелов. Но ничего, я его когда-нибудь достану и заставлю ощутить на своей шкуре все мои страдания. Вот так, представляя, как я подстреливаю этого гада и с радостью наблюдаю, как он корчится от удара током, я и погрузился в сон.

– Смотрю, ты сегодня бодр и полон сил кадет, – сказал мне садист и ухмыльнулся.

– Так точно, сэр, – ответил ему я.

– Ну значит, сегодня мы увеличим нагрузку. Ты доволен, кадет?

– Да, сэр.

– Ну тогда сто кругов по залу, но для начала, – сказал он и сразу увеличил нагрузку.

Да и хрен с ним, подумал я и побежал. Не знаю, но после вчерашнего ада в комнате смерти мне уже не было страшно ничего. Да и прав тот тиронец, есть в этих тренировках одна хорошая вещь – они когда-нибудь закончатся, и останется садист совсем один, и не кого ему будет пытать своими тренировками.

Представление, как этот гад стоит тут и грустно смотрит на пустой зал, а потом начинает орать сам на себя лишь бы хоть кого-то помучать, мотивировало меня больше, чем все эти его крики.

– Сэр, кадет Даниил Таранов, задание по бегу в сто кругов выполнено, – сказал я, подойдя к садисту.

– Что, уже? Какой шустрый! Может, тогда еще сто кругов, как думаешь? – спросил меня садист.

– Так точно, товарищ инструктор! Готов бежать ещё 100 кругов! – отчеканил я.

Садист с недоверием посмотрел на меня. Что-то в его больной голове не складывалось. Просто даже тени недовольства его словам не появилось на моем лице. А к концу занятий моя выносливость умудрилась подняться еще один раз, достигнув заоблачных в недавнем времени для меня четырех пунктов.

– Смотрю, бледный, сегодня не такой бледный, как вчера, – раздался голос, когда я вошел в столовую.

– Привет, синии, – выкрикнул я довольным голосом и махнул им рукой.

– Бледный, а что это ты такой бодрый? – спросил меня кто-то. – Неужто садист сдулся?

– Садист все так же садистует, или садистся, блин, запутали вы меня, – ответил им я, вызвав смех в зале столовой. – Вот только не на того нарвался этот гад, хрен ему.

– Бледный, а ты силен! – выкрикнул кто-то из дальних столиков.

– Давай, бледный, отомсти ему за всех нас, – подхватил еще кто-то.

«Бледный, бледный, бледный», – скандировала вся столовая, когда ситуация вышла из-под контроля. Им, конечно, было весело, а мне не очень, потому что это уже вышло за пределы обычной болтовни за обедом. Уж как бы не доложили тому гаду о том, что тут происходит.

Этой ночью я плохо спал, ощущение приближения чего-то нехорошего не покидало мой разум, а утром оно только усилилось.

– Ну что, как настроение, бледный? Порвешь этого гада? – спросил меня улыбающийся от уха до уха инструктор по физической и стрелковой подготовке.

Вот же… обложил в своих мыслях я, всех, кто вчера устроил в столовой тот балаган, что весть о нем докатилась до этого гада.

– Не могу знать, о чем вы, сэр, – сказал я, понимая, что сегодня будет тяжелый день.

– Ничего, бледный, ничего, – сказал мне садист и кинул тренировочные перчатки. – Сегодня у нас, бледный, тренировки рукопашного боя.

Ох, и почему, как я попал в эфир, все заканчивается мордобоем. И даже тут не обошлось без этого, думал я, одевая перчатки, очень похожие на те, что носят бойцы смешанных единоборств.

– Нападай, бледный, – приказал мне садист, разминая кулаки.

Ну, нападать значит нападать. Долго не думая, я подскочил к тиронцу и нанес удар ему в челюсть. Точнее, не нанес. Он резко нырнул под мою руку и впечатал свой кулак в мой живот, что я аж позвоночником прочувствовал каждую костяшку его руки. После этого удара ноги подкосились сами собой, и я, скрученный в позу эмбриона, рухнул на пол, пытаясь ловить воздух ртом.

– Вставай, бледный, это только начало нашего сегодняшнего веселья, – сказал садист и пнул меня под ребра.

– Сука, – прошипел я и с большим трудом поднялся на ноги.

– Нападай, – снова скомандовал тиронец.

Я снова нанес тот же удар, но на этот раз тиронец не стал уворачиваться и, заблокировав его предплечьем, резким правым пробил мне под ребра, отправляя меня на пол снова.

Лежа на полу, я не боялся и не желал убежать. Я думал о том, как заставить эту сволочь почувствовать вкус пола тренировочного зала. Вот только его скорость просто зашкаливала, да и сила тоже. Думаю, если бы я не поднял выносливость за последние дни в два раза, то после первого удара отправился бы, если не на перерождение, то в мед отсек. А ещё, судя по классу, у него и восприятие должно быть прокачено довольно сильно.

Спустя пару десятков таких раундов я поднялся в очередной раз на ноги, которые к этому моменту уже еле справлялись с весом моего тела, а все нутро болели, словно меня сбили грузовиком и потом развернули и снова сбили.

– Нападай, – уже недовольно сказал тиронец, которому это тоже начало надоедать.

Увидев в глазах тиронца желание на этот раз покончить со мной, я понял, что больше тянуть нельзя. Я решил использовать единственный свой шанс и попытаться нанести ему хоть какой-то урон.

И снова моя правая летит в его челюсть. Он, как и последние несколько раз, блокирует удар и моментально отвечает своей правой, но только не в корпус, как много раз до этого, а метит мне в голову. «Ускорение», мысленно скомандовал я. Кулак тиронца сразу замедлился где-то в два раза, и я в последний момент, откинув голову назад, пропустил его в миллиметрах от своей челюсти. Не дожидаясь, пока садист отреагирует, я ударил его со всей силы моим любимым ударом ногой под колено.

Ошарашенный садист, не ожидавший от меня такой прыти, начал терять равновесие, а я, не теряя ни секунды, впечатываю свой правый кулак ему в синюю выпирающую челюсть, а потом еще добавляю левым и заканчиваю комбинацию ударом колена, ловя его голову им на лету.

Весь мой расчёт был на то, что он не знал о наличии у меня «ускорения» – да и откуда ему было об этом знать. Поэтому я воспользовался моментом, когда он уже расслабился и собирался закончить наш спарринг. Это был, так сказать, одноразовый трюк. Даже с учётом ускорения я проигрывал этому гаду во всём.

Как только я вырубил ускорение, туша тиронца рухнула на пол. Вот только я рано обрадовался. Этот гад, к моему удивлению, не отправился видеть сны и, судя по всему, даже не поплыл. Упав, он словно дикий зверь рванул мне в ноги, вырывая их из-под меня. В следующий миг я с силой ударился спиной об пол, и воздух снова выбило из моих легких. Последнее, что я увидел, это злобный оскал садиста и летящий мне в голову кулак. А потом, как говорится, свет погас.

Не знаю, как себя чувствуют профессиональные боксеры после боя, но думаю, не сильно лучше меня. Когда я очнулся, то обнаружил себя не в медблоке, а в жилом модуле, лежащем на своей койке. И, как обычно, это бывает, боль пришла после пробуждения, только через несколько секунд. А болело у меня почти всё: голова, все внутренности, даже дышалось как-то с трудом и посвистываниями при выдохе. Но самым отвратительным было то, что мне уже десять минут как надо было быть на обучении.

«Мама, роди меня обратно,» – простонал я, поднимаясь с койки. Вот же гад, этот Ан Тан. Если бы он отнес меня в мед отсек, у меня бы была легальная отмазка не идти на занятия. Но нет, он кинул меня сюда, видимо, надеясь, что я пропущу занятия и нарвусь на очередное накозание. Тут не школа, и даже не универ. В космо флоте союза пропуск занятий будет нести куда большие последствия и, скорее всего, повлияет на всю мою дальнейшую службу.

Хотя на первое занятие я всё же опоздал, но мифунец, инструктор по воинскому уставу и основам базовой подготовки, увидев моё состояние, не стал ничего высказывать и, как будто ничего не случилось, начал свои занятия.

– Кадет Даниил Таранов для прохождения физической и стрелковой подготовки прибыл, – терпя чудовищную боль при попытке стоять прямо, прочеканил я садисту, когда зашёл в зал.

– Пятьсот кругов по залу, – скомандовал тиронец и сразу повысил уровень тяжести в зале.

– Есть, сэр! – прохрипел я, сгибаемый силой тяжести, и побежал.

Каждый шаг отдавался мучительной болью во всем теле, но я бежал дальше.

На сотом круге перед глазами замелькали яркие искры, словно где-то подожгли огромный бенгальский огонь.

На двухсотом круге я начал сплевывать сгустки крови. Но я продолжал.

На трехсотом круге к этому кошмару добавился жуткий кашель, разрывающий грудь, но я продолжал бежать.

На четырехсотом круге все мое тело болело так, что я еле сдерживал рвотный позыв, а сознание вот-вот было готово покинуть меня. Каждый шаг проходил ударной волной от пятки до самого темечка, резанием по всему телу и причиняя мне чудовищную боль. Но я не остановился.

И вот он, пятисотый круг. Каждый сустав ныл, связки готовы были лопнуть, легкие горели с каждым вдохом, а перед глазами плыла кровавая пелена. Но я бежал, движимый упрямством. Не хотелось проигрывать этой твари. И я не проиграл.

За все время моего забега тироненский инструктор так не проронил ни слова. Он лишь молча стоял на одном месте и смотрел на меня.

– Кадет Даниил Таранов задание выполнил, – сказал я, когда закончил последний круг.

– Бледный, а ты нечто, – сказал тиронец и хлопнул меня по плечу. Вот только от этого легкого хлопка у меня чуть не подкосились ноги.

– Бледный ты чего? – удивленно посмотрел на меня садист и начал заваливаться на бок, поднимая руку с браслетом коммуникатором к лицу. – Срочно медика в тренировочный зал.

«А это не он, а я,» – пронеслась мысль в голове, перед тем как все начало быстро темнеть.

Что было дальше, я не помнил, но в сознание я пришел лишь спустя пару Лунов в мед отсеке станции, в какой-то так сказать банке с жидкостью и с вставленной в горло трубкой. Скажу я так, ощущения от этого у меня были не самые приятные.

– Все повреждения были устранены, можете возвращаться в тренировочный модуль, – протрещал мне трибит медик 14 уровня, когда вытаскивал меня при помощи манипуляторов из этого аквариума.

На удивление, когда я пошевилил руками и ногами, у меня ничего не болело. Да и чувствовал я себя, наверное, лучше всего с того момента, как попал на Карающий. Видимо, организм после ежедневных тренировок наконец-то отдохнул. Но самое главное – настроение у меня было отличное. Я всё же победил того гада. Ну, не простил бы я себя, если бы не справился с какими-то жалкими пятью сотнями кругов по залу.

Глава 4

– Ну что, бледный, хочешь меня пристрелить? – сказал Ан Тан, стоя в дальней части зала стрелковой подготовки, держа в руках тренировочную винтовку и ехидно скалился.

– Хочу, сэр. Хочу увидеть, как вас будет корчить от боли от ударов током, сэр, – ответил я, тоже демонстрируя свой оскал и переводя винтовку в боевой режим.

– Не в этой жизни, Бледный, – ответил Ан Тан и рванул в сторону, укрываясь за одной из множества перегородок, попутно отправляя в мою сторону несколько выстрелов. Но я был готов к этому. Включив ускорение на секунду, я перекатом ушёл с траектории выстрелов.

За те две недели подготовки я не сидел сложа руки и успел освоить навык «Стрельба» и второстепенную характеристику «Точность». Бонусы на скорость обучения делали своё дело, и даже без капсул я значительно повысил свои характеристики. Теперь я был готов к этой схватке куда лучше, чем в начале тренировок, когда этот тиронец расстреливал меня, словно мишень в тире.

«Бам!» Ударило меня электрическим разрядом, и я почти повалился на пол зала. А мне с крыши небольшого строения в нескольких метрах весело махал Садист.

– Один-ноль, бледный! – с явным удовольствием выкрикнул тиронец, глядя на мои страдания и возвращаясь на свою изначальную позицию.

Он снова резко ушёл в сторону. Я не стал оставаться на месте, как в первый раз, и широким кругом обошёл центральную часть арены. Затем замер, прислушиваясь, пытаясь уловить его шаги.

«Шк, шк, шк.» Услышал я за соседней стеной и, наведя винтовку на угол, замер, ожидая, когда Ан Тан появится из-за него.

«Бах!» Разряд тока пронёсся по моему телу. «Ах ты ж, сука!» – вырвалось у меня, когда я, заваливаясь на пол, увидел, что тиронец стоит в противоположной стороне от того места, где я его ждал.

– Два-ноль, бледный! Я думал, ты напоследок хотел увидеть мою агонию. Но скажу тебе ещё раз – не в этой жизни! – сказал Ан Тан, засмеявшись как гиена, и бодро зашагал обратно на начальную точку.

«Ну всё, сволочь, я тебе уделаю!» – подумал я. Но блин, насколько у него прокачано восприятие! Хотя немудрено для представителя класса снайпер.

Как только я занял точку, тиронец снова рванул вбок. Но на этот раз я не стал пытаться соревноваться с ним в восприятии – я просто рванул в его сторону, сокращая дистанцию. Мы оба обладали восприятием и ловкостью, позволяющими легко уклоняться от прямых выстрелов тренировочной винтовки с дальнего расстояния. Поэтому я решил попробовать навязать бой на ближней дистанции.

Три выстрела пролетели в том месте, где я должен был быть, но резкая смена ритма бега не позволила им попасть по мне. Резко остановившись, я вскинул винтовку и выстрелил в ответ, но безрезультатно: он так же легко уклонился от зарядов и скрылся из виду. Пытаться пойти ему на перерез я не стал, а рванул следом. В прыжке, словно Нео из Матрицы я сделал несколько выстрелов наугад в тот проем между стенами, куда скрылся Ан Тан. Но, как и ожидалось, его там уже не было.

Я хорошо изучил этого гада – он обожал атаковать с возвышенностей. Видимо, сказывался класс снайпера. Перекатившись в бок, я выпустил целую очередь выстрелов над крышей одного из строений, где еще мгновение назад никого не было. Но в тот самый момент, когда первый заряд достиг точки прицеливания, из-за укрытия вынырнул знакомый силуэт тиронца с винтовкой. «Вшух.» Один из зарядов чиркнул ему по плечу.

– Два – один! – выкрикнул я победный клич, лежа на земле.

Если честно, это было спорное попадание, и почти любой другой оспаривал бы такое поражение, но не тиронец. Что-что, а принимать проигрыш эти синие парни умели, и Ан Тан не был исключением. Видимо, это было выжжено у них где-то на подкорке мозга с самого детства.

– Бледный, ты действительно неплох. Я даже начал немного сомневаться, что ты самка, – не удержавшись от подколки, сказал тиронец.

– Сам ты самка сэр! – выкрикнул я ему в ответ.

– После тренировки два часа в комнате повышенных нагрузок, – довольно выкрикнул Ан Тан, но злобы, как в начале моей подготовки, в его голосе уже не было.

– Да и хрен с ними, – ответил я.

– Три часа.

Дальше пререкаться я не стал – с этого станет и до десяти поднять время моего пребывания там.

Мы продолжили обучающий бой, но больше я ни разу не смог попасть в Ан Тана. Вот только больше ни разу попасть я не смог: так еще и он сменил оружие с винтовки на что-то, больше всего походившее на дробовик, от которого, если выстрелить в упор, считалось несколько десятков попаданий, и за каждое из них меня нещадно лупило током. Видимо, гнилой характер этого тиронца все-таки взял верх, и таким образом он решил отомстить за свое поражение в одном раунде. Но мне уже было все равно. Впервые за эти две недели я смог достать его на этой чертовой стрелковой тренировке.

– Бледный, ты за все время, пока я занимаюсь обучением новобранцев, первый, кто смог меня подстрелить из обладателей не боевых классов. А упертость у тебя похлеще, чем у многих тиронцев, – неожиданно похвалил меня Ан Тан и после кинул мне какой-то предмет. – С завершением подготовки тебя. И можешь не идти в зал повышенных нагрузок.

Я посмотрел на предмет в руке – это оказалась небольшая черная фляжка. Открыв крышку, я ощутил резкий запах спирта. Намек я понял и припал к фляжке. Жидкость из которой сразу обожгла мне горло.

– Ээ, хорош! – крикнул тиронец и выхватил у меня свою фляжку. – Ты как бы на службе.

– Ядреная штука, – сквозь кашель сказал я.

– А как же? Промышленный спирт как никак, – ответил тиронец, а я начал моргать, проверяя, не стал ли я от его пойла уже слепнуть.

– Ладно, кадет, можешь идти. На этом твое обучение закончено, – сказал мне тиронец. А после даже похлопал меня по плечу.

Приболел, что ли? Подумал я, когда вышел из зала стрелковой подготовки. Уж от кого, а от этого безумного садиста я такой сентиментальности не ожидал.

Эти две недели были действительно сложными, особенно в самом начале. Но после того случая, когда я попал в медблок, садист как-то поубавил свой садистский нрав и стал даже более-менее вменяемым. Насколько это конечно возможно для тиронцев.

«Я, кадет Даниил Таранов, торжественно клянусь служить Космофлоту Союза с честью и отвагой. Среди бескрайних просторов космоса я обещаю защищать Союз. С этого дня я принимаю на себя обязанности и звание сержанта Космофлота, готовый быть щитом для слабых и карать наших врагов.»

Торжественно прочитал я присягу под взглядом десятка офицеров Космофлота. Вот только все это показалось мне каким-то цирком. А как еще реагировать на то, что столько высокопоставленных офицеров собралось в большом зале ради меня одного.

«Сержант Даниил Таранов, ваша клятва услышана и принята с полным осознанием ее веса и значимости. От имени командования Космофлота Союза я присваиваю вам звание сержанта Космофлота и приветствую в наших рядах. Пусть звезды освещают ваш путь,» – с пафосом проговорил Защитник Гурток, стратег 98 уровня.

Служу Союзу! – отчеканил я.

Даже не знаю, почему такая высокая шишка, как Защитник Гурток, пришел принимать мою присягу. Может, сам захотел из-за нашего недолгого знакомства, а может, просто так положено. Но честно, я бы предпочел сделать всё как-то потише – уж слишком много к моей персоне внимания.

– Я ж говорил, бледного к нам пришлют, – сказал один из тиронцев, сидя на одной из коек жилой каюты, где вдоль стен располагалось под десяток коек.

– Привет, синие, – как обычно я поздоровался с тиронцами и, подойдя к одной из двух незанятых коек, кинул на нее свои вещи.

– Привет, бледный! – поздоровался со мной тиронец Ши Орн, штурмовик 4 уровня. Он играл еще с одним в какую-то странную игру на поле, напоминающем шахматы. Но вот клетки там были все одного цвета, а камни ставили не по середине, а на пересечения линий. – Не хочешь партейку в юни Бледный?

– Да как бы я не против, вот только правил не знаю, – ответил я, наблюдая, как второй тиронец поставил один из своих камней в ряд к двум другим такого же цвета и снял все три с доски. После этого на небольшом экранчике с картой доски счет сменился с 10:6 на 10:7.

Игра оказалась на удивление простой. Она чем-то напоминает крестики-нолики, но вместо крестиков и ноликов здесь используются камни. Три камня в ряд убираются с доски, и игрок, собравший такую комбинацию, получает одно очко. Если удается собрать четыре камня, то уже два очка, а если пять, то четыре. Однако камень можно ставить только рядом со своими, и если ходов больше нет, то игрок автоматически проигрывает.

– Ну что, разобрался? – сказал тиронец, вручив мне небольшую коробочку с белыми камнями.

– Да, вроде ничего сложного, – ответил я, понимая, что в этой игре даже маленькие дети разберутся. Не то что я со своим интеллектом…

– Черт, давай еще раз, – сказал я, подчистую проиграв первую партию.

Эта вроде до жути простая игра оказалась куда сложнее, чем я подумал изначально. Разобраться в ней действительно не сложно, вот только по итогу я слил всухую десяток партий. Этот гад расставлял свои камни так, что постоянно забирал по два очка минимум. А еще загонял меня на край доски, где я терял возможность ходить.

– Бледный, я дам тебе совет: думай хоть на пару шагов вперед, и не зацикливайся на своих камнях, – сказал мой противник и, установив свой камень, снял с доски сразу пять.

– Советует он. Ладно, эту партию я проиграл. Давай еще одну, – со злостью в голосе ответил я, осознавая, что даже мой прокачанный интеллект не позволяет переиграть этого тиронца.

Вот только провести партию нам не дали: в каюте погас свет, что означало начало отбоя.

На утро я отправился в свое новое место прохождения службы, а именно в доки станции на малый десантный фрегат «Сафи 15б», в команду которого меня зачислили вторым пилотом.

– Сержант Таранов прибыл на борт для пополнения команды в качестве второго пилота. Разрешите приступить к исполнению обязанностей? – отчитался по уставу я старшему по должности, которым оказался мифунец Мурток 10 уровня с таким же, как у меня, классом. К ножке его был прикреплен знак в виде треугольника с двумя полосами внутри, что означало звание лейтенанта.

– Вольно, сержант. Разрешаю общаться внутри экипажа не по уставу, – сказал мне мифунец, но не телепатически, а через прибор, прикрепленный к ножке гриба рядом с армейским знаком. – Пока можешь познакомиться со всей командой. Через одну десятую луна у нас учебный вылет.

Фрегат напоминал перевернутую утятницу с массивным монолитным крылом сверху, обеспечивающим отличную маневренность в атмосфере планет. По бокам этой «утятницы» красовались четыре внушительные клешни, предназначенные для десантирования в открытом космосе. С их помощью корабль мог цепляться за поверхность крупных кораблей и станций. Все эти сведения мне были известны, ведь я изучил базовые характеристики практически всех кораблей флота еще на этапе подготовки.

Команда этого фрегата на данный момент состояла из двух стрелков, двух пилотов, а также по одному навигатору и механику. А вот по видовому составу все было предсказуемо, стрелки оказались тиронцами, навигатор и главный пилот – мифунцами, а механик – трибитом. В общем, стандартный набор: каждой твари по паре, ну кроме меня с трибитом-механиком.

«Объявлен режим повышенной готовности», – раздался знакомый мне уже сигнал, который я, наверное, пару десятков раз слышал, пока проходил обучение.

– Все по местам! – раздался голос мифунца Муртока, и я, ничего не придумав лучше, неспешно двинулся за ним на борт корабля.

Но не успели мы добраться до кабины управления, как раздалось новое сообщение: «Объявлен режим боевой готовности». А вот это было что-то новое.

– Все к готовности! Видимо, в системе гости, – скомандовал Мифунец.

Спустя пару минут все уже были на своих местах, а еще через десять к нам подошла группа из сотни тиронцев-десантников, одетых в грубо выглядящие, но усиленные легкие скафандры, полностью готовых к бою. В основном они были вооружены плазменными винтовками, хотя некоторые, особенно крупные, имели более тяжелое вооружение в виде аннигиляторов.

Что происходило снаружи станции, мы знать не могли, но наш док спустя пару минут почти полностью опустел. Остались только десантные фрегаты, аналогичные нашему, и еще немного небоевых челноков.

– Есть приказ, – раздался голос командира, – двухминутная готовность.

После этих слов Мурток включил посадочные и маневровые двигатели, переместив наш фрегат к шлюзу выхода со станции. Створки дока закрылись за нами, и вскоре открылись ворота, отделяющие нас от просторов открытого космоса.

– Выход! – сказал командир. И мы выскочили из шлюза, сразу получив пару зарядов в энергощиты фрегата, которые я успел перевести на правый борт, врубив на всякий случай умение ускорение как только мы покинули станцию.

– Щиты 90%! – доложил я, видя, как парочка таких же фрегатов, как наш, уже успели получить сильные повреждения.

– Молодец, сержант! Щиты теперь на тебе, – сказал командир и резким виражом ушел от очередного заряда плазмы, летящего в нашу сторону.

– Есть! – ответил я, одновременно сосредоточившись на сканере и обзорных экранах.

– Стрелки, не спим! – раздался голос мифунца, который после команды развернул корабль так, чтобы тот легкий истребитель нифиров попал в зону поражения тяжелого плазмомета на правом борту нашего фрегата.

Лёгкий перехватчик нифиров, хоть и был юрким, не сумел полностью уклониться от наших атак. Пара разрядов плазмы опалили его левый борт, вынудив его разорвать дистанцию. Но щиты мы ему точно неплохо просадили.

– Навигатор прокладывай оптимальный маршрут до точки, которую я тебе передал. Наша главная задача – донести туда груз.

– Угроза с левого борта! Видимо, тот гад решил снова покусать нас, – сказал я и быстро перевел щиты, в которые в ту же секунду попал плазменный шар, выпущенный перехватчиком.

У врага был явный перевес в маневренности и скорости, но зато на нашей стороне было преимущество в прочности щитов, которые за время его отсутствия успели восстановиться почти до ста процентов.

– Щиты восемьдесят семь! – сказал я, а потом увидел, как несколько зарядов из плазмомета наших стрелков разбились о щиты истребителя нифиров.

– Сейчас уйдет, – сказал командир и дал всю мощность на основные двигатели корабля, преследуя удирающего нифира. Вот только он преследовал его не по прямой, а немного ходя в сторону, давая нашим стрелкам навестись на цель.

– Есть попадание! – сказал командир, а после подытожил: – Есть поражение!

Вдали, словно фейерверк, расцвёл огненный шар. Это было всё, что осталось от назойливого перехватчика нифиров.

Благодаря проложенному навигатором маршруту нам довольно хорошо удалось разглядеть все поле боя. Зрелище было эпическое: под два десятка кораблей классов не ниже линкора и огромная кальмаро-подобная станция направлялись в сторону станции «Карающий», и это не считая сотен и сотен фрегатов и крейсеров. Но и со стороны Союза силы были не сильно меньше, но все же преимущество в огневой мощи было у противника. Тем более «Карающий», видимо, еще не до конца был готов к бою после тяжелого сражения, в котором я даже немного поучаствовал.