Текст книги "Австро-Венгерская империя"

Автор книги: Ярослав Шимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 40 страниц) [доступный отрывок для чтения: 15 страниц]

Держава Пшемысла Отокара включала в себя не только чешские, но и многие польские земли, а также часть территорий нынешних Венгрии, Хорватии и Словении – вплоть до побережья Адриатического моря. После того, как в 1250 г. пресеклась герцогская династия Бабенбергов, правившая в австрийских землях, чешский король присоединил их земли к своим владениям – поскольку к тому времени исчезла императорская власть, которая, по существовавшим правилам, могла распоряжаться доменами, оставшимися без господ. Претензии Пшемысла Отокара II на Австрию основывались на том, что он был женат на Маргарите – сестре последнего Бабенберга.

Дальнейшие взаимоотношения чешского и германского королей развивались в соответствии с поговоркой о двух медведях в одной берлоге. Столкновение было неизбежно, и формально спровоцировал его Рудольф, обвинивший чешского короля – в связи с захватом австрийских земель – в нарушении ленного права. Решающая битва произошла 26 августа 1278 года на Моравском поле. Она имела очень важное значение в истории Центральной Европы, а также двух династий – древних Пшемысловцев, с незапамятных времен правивших в Чехии, и набиравших силу Габсбургов. Проиграй Рудольф – и его род, вполне вероятно, навсегда сошел бы с исторической сцены. Выиграй чешский король – и его страна стала бы великой европейской державой. Судьбу сражения, протекавшего с переменным успехом, решила измена в рядах чешского войска: заговорщики напали на Пшемысла Отокара и убили его. Армия, оставшись без командующего, пришла в смятение и была рассеяна рыцарями Рудольфа.

Победа на Моравском поле имела множество исторических последствий. Прежде всего, она стала важной составной частью мифологии габсбургского рода, поскольку явилась первой крупной битвой, выигранной представителем этой династии, – значение же военных побед для массового сознания средневековой эпохи не нуждается в комментариях. Кроме того, это сражение привело к окончательному включению чешских земель в состав «Священной Римской империи», что оказало решающее влияние на дальнейшую историю чешского народа и государства. Наконец, третий, чисто династический результат: победив Пшемысла Отокара, Рудольф Габсбург получил возможность закрепить за своей семьей Австрию – как оказалось, на целых 640 лет. В 1281 г. на съезде князей в Аугсбурге австрийские герцогства были переданы сыновьям Рудольфа как ленное владение. Нужно заметить, что, говоря об Австрии применительно к XIII – началу XIV вв., мы, конечно, не имеем в виду всю территорию, занимаемую нынешней Австрийской республикой. Речь идет главным образом о Верхней и Нижней Австрии – ядре австрийских земель с центром в Вене, – а также Штирии, перешедших к Рудольфу и его сыновьям после поражения Пшемысла Отокара II. Остальные альпийские княжества – Каринтию, Зальцбург, Крайну, Тироль – Габсбурги подчинили своей власти значительно позже.

Король Рудольф так и не был коронован папой и потому не мог называться императором. Виноват в этом был во многом он сам, точнее, его алчность, которая заставляла короля притеснять немецкое духовенство, а также все время откладывать начало крестового похода, обещанного им папе Григорию X. Скаредность короля и его чрезмерная забота об интересах своей семьи, которые Рудольф явно ставил выше интересов империи, привели к тому, что к началу 90-х гг. его популярность среди немецких князей заметно упала. Последние годы жизни Рудольф провел в Вене и Штайре. С годами он становился все более набожным и сентиментальным. Надгробие Рудольфа I, скончавшегося 15 июля 1291 г., – наиболее достоверное из дошедших до нас изображений первого габсбургского короля, – представляет собой статую пожилого человека в королевском одеянии, с вытянутым лицом, крупным носом и глубокими складками у рта, придающими ему печальное, если не скорбное выражение. Длинное лицо и большой нос – родовые габсбургские черты, которые будут передаваться из поколения в поколение.

Рудольф I не был самым выдающимся из римско-германских императоров и королей. Тем не менее о его правлении часто вспоминали с теплотой. В средневековой хронике Элленгарда говорится, что «при Рудольфе во всех частях Германии царил такой мир, какого она раньше не знала». Мастер интриг и компромиссов, искушенный политик, Рудольф умел смотреть в лицо опасности и стойко переносить испытания. Он несколько укрепил расшатавшееся здание империи и, главное, заложил основу будущего могущества Габсбургов, сделав их одними из вершителей судеб Германии и Европы. О том, как оценивали роль Рудольфа I последующие поколения, свидетельствует замечание Наполеона, говорившего о себе: «Я – Рудольф Габсбург своей династии».

Несмотря на противодействие курфюрстов, старшему сыну Рудольфа, Альбрехту, в конце концов удалось заполучить германскую корону. Этот воинственный человек, чьим девизом было Fugam victoria nescit («Победе чужды отступления»), предпочитал не развязывать, а разрубать гордиевы узлы политических интриг феодальной эпохи. В 1298 г. в битве при Гелльхайме Альбрехт разгромил своего соперника, тогдашнего короля Адольфа фон Нассау, и вынудил курфюрстов избрать себя новым германским монархом. Деятельный Альбрехт заметно усилил позиции своего рода в Австрии, где Габсбургов до сих пор воспринимали как чужаков, и попытался закрепить за своим потомством Чехию, где в 1306 г. пресекся род Пшемысла Отокара. Чешская знать не горела желанием видеть корону св. Вацлава на голове кого-либо из Габсбургов, и начался долгий конфликт. Собирая войска для очередного похода на Чехию, король Альбрехт в начале мая 1308 г. был убит в своих родовых владениях группой заговорщиков во главе с собственным племянником, 18-летним Иоганном.

Иоганн был сыном младшего брата Альбрехта – Рудольфа, умершего молодым. Он родился через несколько месяцев после смерти отца, и, согласно тогдашнему семейному праву, Альбрехт стал опекуном племянника (отсюда прозвище Иоганна – Parricida, Отцеубийца, поскольку с юридической точки зрения убитый Альбрехт был ему отцом). Занятый войнами и политикой, король, впрочем, не слишком заботился об Иоганне, который с юных лет чувствовал себя ущемленным. Он добивался от дяди хотя бы захудалого княжества в лен, но не получил ничего. В 1306 г. юноше была нанесена новая обида: после того как в Чехии пресеклась королевская династия, о кандидатуре Иоганна на чешский трон никто и не заикнулся, хотя он был племянником Пшемысла Отокара II по материнской линии и имел определенные права на корону. Терпение молодого человека лопнуло. Он вступил в контакт с представителями мятежных швейцарских кантонов и другими врагами германского короля. Сложился заговор, результатом которого стало убийство Альбрехта.

Реакция современников на это событие была весьма противоречивой – от проклятий в адрес подлых убийц до нескрываемой радости по поводу смерти слишком уж энергичного и властолюбивого монарха. Иоганну Отцеубийце удалось скрыться, но судьба не была благосклонна к нему. Новый король, Генрих VII Люксембург, предал Иоганна проклятию и отдал приказ о его розыске. Где и как прошли последние годы жизни злосчастного отцеубийцы, точно не известно. Для Габсбургов он стал едва ли не самой темной фигурой в истории рода, поскольку открытый бунт против главы семьи, а тем более убийство последнего, были для этой династии делом исключительным, практически невозможным.

Смерть Альбрехта I имела негативные последствия для могущества Габсбургов. Реализовать свою мечту о создании единого мощного королевства с крепкой наследственной властью Альбрехт не успел. После смерти короля ни одному из его сыновей не удалось добиться римско-германской короны: курфюрсты слишком опасались дальнейшего усиления Габсбургов. Династия оказалась если не отброшена на вторые роли (после Рудольфа I и Альбрехта I это было уже невозможно), то по крайней мере вновь стала лишь одним из нескольких могущественных родов, боровшихся за власть и доминирование в Центральной Европе. Кроме того, владения Габсбургов на юго-западе Германии пришли в упадок, что способствовало концентрации усилий рода на укреплении своих позиций в Австрии, которая теперь уже окончательно стала главной опорой династии.

ДЕЛА АВСТРИЙСКИЕ

После смерти Альбрехта I его сыновья, австрийские герцоги Фридрих Красивый и Леопольд, пытались бороться за германскую корону, но неудачно: от нее Габсбургов оттеснили вначале Люксембурги, а затем баварская династия Виттельсбахов, глава которой Людвиг IV в 1322 г. разбил Фридриха и Леопольда в битве у Мюлльдорфа. Кстати, выбор Альбрехтом I имен для своих сыновей не случаен: Фридрихами и Леопольдами были многие Бабенберги, и, называя собственных потомков в честь представителей первого австрийского герцогского рода, Габсбург хотел символически породниться с Австрией, завоеванной его отцом.

В 1330 г., после смерти невезучего и довольно бесцветного Фридриха Красивого, власть в Австрии и Штирии перешла к следующему из сыновей короля Альбрехта – Альбрехту II, вошедшему в историю под двумя прозвищами – Хромой и Мудрый, оба из которых были вполне заслуженны. Хромота Альбрехта была вызвана сильнейшим полиартритом, ставшим, очевидно, следствием какого-то инфекционного заболевания. Что же до мудрости, то о ней свидетельствовала не только стойкость и самоирония, с которыми Альбрехт переносил свой мучительный недуг (временами он вообще не мог передвигаться самостоятельно), но и политика герцога, превратившего Австрию из набора феодальных ленов в единое и достаточно мощное государство.

В XIV в. начался постепенный процесс вытеснения Габсбургов из Швейцарии. Еще в 1291 г. три швейцарских общины, или кантона – Ури, Швиц и Унтервальден (вскоре к ним присоединился также Обервальден), – заключили между собой соглашение о союзе и взаимопомощи. Так возник прообраз Швейцарской конфедерации, благополучно существующей и сейчас. Один из кантонов, Унтервальден, однако, находился под сюзеренитетом Габсбургов, а в остальных династия всячески пыталась укрепить свое влияние. Столкновение интересов швейцарских крестьянских общин, городов и мелких землевладельцев, с одной стороны, и крупных феодалов, каковыми являлись Габсбурги, – с другой, не могло не привести к конфликту. Верх в нем взяли швейцарцы, к концу XIV века практически лишившие династию владений в этой стране. Правда, теряя земли на западе, Габсбурги приобретали их на востоке и юге: так, Альбрехту Хромому удалось завладеть Каринтией, Крайной и Вендской маркой на территории нынешней Словении. (Марка – в средние века относительно небольшое пограничное владение, обычно выделявшееся императором или королем в лен своим вассалам в обмен на службу по охране границ королевства; сама Австрия при Бабенбергах называлась Ostmark – Восточная марка.)

Альбрехт Мудрый был не слишком воинственным правителем – возможно, потому, что из-за болезни не мог командовать войском. Гораздо больше ему нравилось плести дипломатические интриги, заниматься строительством и поощрять – насколько это было возможно в то время – научные изыскания. Так, при нем ученым монахом Иоанном Виктрингским был написан трактат, посвященный истории австрийских земель. Вообще, герцог немало сделал для укрепления единства Австрии, за которой, собственно, при нем и закрепилось официальное название dominium Austriae – «австрийские владения». После Чешского королевства, переживавшего при Карле IV Люксембурге (1346—1378) период небывалого расцвета, Австрия во второй половине XIV века, несомненно, была наиболее экономически сильным и политически влиятельным из государственных образований, входивших в состав «Священной Римской империи».

Наследником Альбрехта II стал один из самых необычных Габсбургов, живших и правивших в эпоху позднего средневековья. Старший сын Альбрехта Мудрого, вошедший в историю под именем Рудольфа Основателя, с юных лет отличался бешеным честолюбием. Он мечтал не только о дальнейшем расширении габсбургских владений, но и о возвращении своей семьи на первые роли в империи. Несколько раз, ссылаясь на некие древние традиции и якобы данные прежними императорами обещания, Рудольф присваивал себе титулы, на которые не имел ни малейшего права. Он пытался воссоздать древнее Швабское герцогство и стать его правителем, а когда это не удалось, объявил себя великим герцогом Австрийским – небольшая, но все же ступенька в иерархии титулов, приближавшая честолюбивого Габсбурга к королевскому достоинству.

Вершиной проделок Рудольфа стало «обнаружение» целой серии «древних» документов, в которых выдающиеся монархи прошлого, вплоть до Юлия Цезаря и Нерона, якобы предоставляли владельцам австрийских земель различные привилегии и всячески возвышали их между прочими своими подданными. Подлинность этих творений вызывала сильные сомнения уже у современников, в том числе у Карла IV, позднее же была доказана их несомненная подложность. Наиболее искусным образом был подделан действительно существовавший документ – рескрипт императора Фридриха Барбароссы, называвшийся Privilegium minus и датированный 1156 годом. В нем император повысил статус Восточной марки (Австрии), сделав ее герцогством. Фальсификат, получивший название Privilegium maius, представлял собой «исправленное и дополненное» распоряжение Барбароссы, на основании которого Рудольф и присвоил себе титул великого герцога.

Для своих подданных беспокойный и болезненно самолюбивый герцог был, однако, довольно неплохим правителем. Во всяком случае, жители Вены могут быть благодарны Рудольфу хотя бы за перестройку (фактически возведение заново) великолепного собора святого Стефана, одной из главных достопримечательностей австрийской столицы. Историческое же значение недолгого правления Рудольфа – он скончался в 1365 г., не дожив и до 26 лет, – заключается прежде всего в том, что он вновь во весь голос заявил о властных амбициях своей династии. В этом смысле герцога действительно можно считать одним из основателей габсбургского могущества. С фигурой – а точнее, лицом – Рудольфа Основателя связана и одна характерная особенность: на его надгробном изображении заметна деталь внешности, которая станет отличительной чертой очень многих членов династии, – знаменитая «габсбургская» нижняя губа, пухлая и оттопыренная, придающая лицу несколько надменное выражение.

Конец XIV – начало XV вв. стали для габсбургской Австрии периодом некоторого упадка. На первый взгляд, самое страшное было позади: после опустошительных эпидемий чумы и холеры на западе и в центре Европы возобновился рост населения, укрепились хозяйственные связи, бурно развивались города. Однако новые времена несли с собой новые социально-политические противоречия. Росло влияние городских слоев, все чаще конфликтовавших с монаршей властью; напротив, беднело и разорялось мелкое рыцарство, чьи представители пополняли наемные отряды искателей наживы и приключений, продававших свой меч тому из государей, кто готов был заплатить больше. Кроме того, вновь обострились отношения светских властей с римско-католической церковью. Претензии последней на высшую духовную и даже политическую власть в масштабах всей Европы были поколеблены церковным расколом («великой схизмой») 1378—1417 гг., во время которого на престол св. Петра претендовали одновременно два, а то и три папы. Все эти цолитические перипетии не обошли стороной и земли Габсбургов.

Упадок герцогской власти в Австрии был обусловлен не только вышеописанными факторами, но и междоусобицами среди членов самой династии. Многочисленные сыновья Альбрехта II стали основателями новых ветвей рода, отношения между которыми не были безоблачными. Младшие братья Рудольфа Основателя после долгих тяжб и споров разделили dominium Austriae на две части. Альбрехту III и его потомкам – так называемой линии Альбрехта – досталась собственно Австрия, Леопольду III и линии Леопольда – Штирия, Каринтия, Крайна, а также Тироль, присоединенный к габсбургским землям в 1363 г. Позднее, в 1382 г., сюзеренитет Габсбургов признал приморский город Триест, остававшийся под их властью до 1918 г. Кроме того, удалось (прежде всего усилиями воинственного и удачливого Леопольда III) подчинить австрийскому владычеству княжества Фельдкирх и Брейсгау. Все это наследство было непросто разделить между многочисленными дядями, племянниками, родными, двоюродными и троюродными братьями. Древнее феодальное право, предполагавшее выделение отдельных владений каждому из сыновей, вступало в противоречие с интересами династии в целом. Возникали споры и ссоры: так, в 1408 г. сторонники герцогов Эрнста и Леопольда, младших сыновей Леопольда III, организовали кровавые столкновения в Вене.

К счастью для Габсбургов, склонность большинства из них к компромиссам позволила постепенно преодолеть противоречия. Кроме того, после смерти своих многочисленных братьев на передний план в семье выдвинулся наиболее решительный, сильный и энергичный из «Леопольдовичей» – Эрнст, прозванный Железным, правитель так называемой Внутренней Австрии. В 1414 г. он был провозглашен великим герцогом Австрийским, довольно умело правил в унаследованных от отца и братьев областях, пытался – правда, безуспешно – вытеснить племянника Фридриха из Тироля и, наконец, стал родоначальником линии габсбургских императоров от Фридриха III до Рудольфа II и Матиаса. Эрнст был известен также своей любовью к строительству, он значительно расширил столичный квартал Винер-Нойштадт.

ГЕРМАНСКАЯ КОРОНА СНОВА У ГАБСБУРГОВ

Amicus optima vitae possessio («Друг – лучшее, что можно приобрести в жизни») – так звучит девиз австрийского герцога Альбрехта У, первого из Габсбургов, кому удалось после перерыва в 130 лет вернуть себе римско-германскую королевскую корону (в качестве короля он именовался Альбрехтом II). Суждение, порожденное жизненным опытом: в бурной жизни этого Габсбурга врагов всегда было больше, чем друзей.

Уже в 1411 г., когда ему было 14 лет, Альбрехта провозгласили совершеннолетним, и он смог выйти из-под опеки двоюродных дядей – Леопольда Тирольского и Эрнста Железного. Впрочем, вместо властолюбивых родственников палки в колеса герцогу начали вставлять представители сословий, только выигравшие от распрей среди Габсбургов. Но вскоре они вынуждены были смириться с новым усилением монаршей власти: Альбрехт V оказался жестким и волевым правителем, к тому же он умел подбирать толковых советников и обзавелся сильным союзником – римско-германским королем (с 1433 г. – императором) Сигизмундом Люксембургом. На дочери Сигизмунда Елизавете герцог женился в 1422 г.

Союз с императором заставлял Альбрехта хлопотать о ликвидации церковного раскола. Он поддержал решения Констанцского собора, покончившего с «великой схизмой», и признал избранного собором единого папу Мартина V. Вскоре после этого австрийский герцог начал борьбу с чешскими протестантами-гуситами, принесшую ему репутацию «бича еретиков».

Массовое движение гуситов – последователей пражского теолога Яна Гуса (1369—1415) – вылилось в целую серию войн, сотрясавших Центральную Европу на протяжении полутора десятилетий – с 1419 по 1434 г. Гус развивал идеи английского философа и теолога Джона Уиклиффа, который проповедовал возврат к простоте и демократичности раннего христианства. Главными положениями учения Уиклиффа, подхваченными Гусом, были право свободного толкования Священного Писания, перевод богослужения с латыни на современные языки, осуждение церковной иерархии, призыв к бедности церкви. Основным обрядовым требованием гуситов стало причащение под обоими видами, хлебом и вином, для всех верующих, а не только для клира. Символом гуситского движения поэтому являлась чаша для причащения (отсюда название умеренного гуситского течения – чашники). Радикальная часть гуситов – табориты – придерживалась идей своеобразного христианского коммунизма. Кроме того, в гуситской программе были сильны этнические элементы, поскольку к тому времени в Чехии обострились противоречия между коренным населением и многочисленным немецким меньшинством, обосновавшимся в чешских землях в средние века.

В 1420 г. Сигизмунд и его католические вассалы, в том числе Альбрехт V, побуждаемые Римом, организовали первый крестовый поход против гуситов, но их усилия не увенчались успехом. Гуситам удалось создать мощную регулярную армию, которая раз за разом наносила сокрушительные поражения цвету европейского рыцарства. После очередного разгрома, в 1431 г. в сражении у Домажлиц, католическая Европа вынуждена была начать переговоры с упорными еретиками. Представители гуситов приехали на Базельский собор, и вскоре были выработаны условия для компромисса. Император Сигизмунд был признан королем Чехии.

Незадолго до смерти Сигизмунд начал готовить передачу власти своему зятю. В 1437 г. Альбрехт был провозглашен королем Венгрии, а год спустя – римско-германским королем. С Чехией вышло сложнее: часть гуситского дворянства и представители других сословий, помня давнюю враждебность Альбрехта к их вере, отказались признать его королем и выдвинули своего кандидата – польского принца Казимира Ягеллона. Габсбургу снова пришлось взяться за оружие. Обладая неплохими полководческими способностями, он нанес противнику поражение и стал немедленно готовиться к новой военной операции – против турок, чье влияние на Балканах непрерывно возрастало. Однако выступить в очередной крестовый поход Альбрехту было не суждено: в октябре 1439 г. он заболел холерой и умер в Венгрии. Смерть Альбрехта V/II стала событием, на много десятилетий отбросившим Габсбургов от подлинного европейского могущества.

Сын Альбрехта и Елизаветы Люксембургской, Ладислав Посмертный (Posthumus), родившийся через несколько месяцев после смерти отца, сохранил чешскую и венгерскую короны. За маленького короля, однако, правили могущественные вельможи: в Чехии – Иржи (Георгий) из Подебрад, ставший впоследствии первым и последним гуситским королем, в Венгрии – Янош Хуньяди, в Австрии (ведь Ладислав был и австрийским герцогом) – его родственник, император Фридрих III (см. ниже). Ладислав подавал большие надежды, однако в 1457 г. в возрасте 17 лет умер в Праге незадолго до собственной свадьбы. Как показали исследования его останков, проведенные в 80-е гг. XX в. чешскими специалистами, причиной смерти молодого короля стала, очевидно, скоротечная лейкемия. Проживи Ладислав дольше, вполне вероятно, что центральноевропейская империя Габсбургов возникла бы уже в середине XV в. История, однако, решила иначе: австрийскому дому, вновь устремившемуся к вершинам власти, пришлось подождать еще 70 лет.

Между тем в 1440 г. новым римско-германским королем был избран Фридрих III, сын Эрнста Железного. Тот факт, что курфюрсты быстро и без особых проблем проголосовали за Фридриха, который не был харизматической личностью, свидетельствует о значительном авторитете, которым уже тогда пользовались Габсбурги. Впрочем, новый король (с 19 марта 1452 г., после коронации в Риме – император; кстати, это был первый и последний Габсбург, коронованный папой в соответствии с традицией Карла Великого и Оттона I) за полвека своего правления сделал немало для падения этого авторитета. В историю Фридрих вошел не выдающимися деяниями, которых не совершил, а удивительным везением, которое помогло ему пережить всех своих врагов, и тем, что именно с него начинается почти непрерывная череда габсбургских императоров, протянувшаяся из смутного, переходного XV столетия, когда в жизни европейского общества средневековые традиции и устои были перемешаны с приметами нового времени, в столь же эклектичный XX век.

Император непрерывно с кем-то враждовал, причем все время находился в роли слабой, пассивной, защищающейся стороны. В 1461 г. родной брат, Альбрехт VI, не имевший собственных владений (правило примогенитуры – преимущества старшего сына перед остальными при наследовании – уже начинало действовать и в габсбургском роде), попытался отобрать у Фридриха Австрию. Заговор Альбрехта, склонившего на свою сторону многих вельмож и городскую верхушку Вены, удался: император, запертый в крепости, согласился на мир на условиях, выдвинутых братом. Но через несколько месяцев Альбрехт умер от чумы, и Фридрих восстановил свою власть в Вене и остальной Австрии. Однако его уже ждал новый, еще более сильный враг – венгерский король Матиаш Корвин из рода Хуньяди, чьи войска стали то и дело вторгаться во владения императора. В 1485 г. Корвин собрал войско и взял Вену; император бежал в Линц. Лишь через пять лет, когда Матиаш умер, сыну Фридриха Максимилиану удалось вернуть австрийскую столицу. Старый же император мог пополнить список умерших врагов еще одним именем.

Согласно дошедшим до нас свидетельствам, Фридрих III был странным, эгоистичным, мелочным и неприятным человеком. При этом он отличался большой наблюдательностью, желчным юмором и даже склонностью к философии, о чем говорят сохранившиеся фрагменты записей императора, которые он вел на протяжении всей жизни. Как и положено чудаку, Фридрих оставил после себя загадку, над смыслом которой билось не одно поколение историков. Это знаменитый «габсбургский ребус» – набор букв А Е I О U, считавшийся одно время зашифрованным девизом самого императора. Им Фридрих помечал свои книги, документы и даже возведенные здания (в частности, таинственное сочетание сохранилось на стенах нескольких венских церквей). Достоверной расшифровки этих букв не существует по сей день. Некоторые историки полагают, что А Е I О U – лозунг династии Габсбургов, завещанный Фридрихом потомкам. В этой связи возникли две версии расшифровки – немецкая и латинская: Alles Erdreich ist Oesterreich untertan или Austria est imperare orbi universo. Значение обеих фраз практически одинаково: «Пусть Австрия правит миром». Впрочем, не исключено, что эти версии навеяны позднейшей историей австрийского дома, во времена же Фридриха III, когда Габсбурги еще не достигли настоящих вершин славы и могущества, загадочные буквы могли означать и что-нибудь более прозаическое. Существовало также множество комических и даже издевательских толкований А ЕI О U, например Alles Erdreich ist Oesterreichs Unglueck («Весь мир – причина несчастий Австрии») или – в связи с небывало удачной брачно-династической политикой Габсбургов – Alle Erbinnen in Oesterreichs Verfuegung («Все наследницы в распоряжении Австрии»). Фридрих, несомненно, задумывался над тем, как обеспечить будущим поколениям Габсбургов привилегированное положение среди европейских монархов. В 1486 г. он добился избрания своего сына Максимилиана римско-германским королем. С этого времени такая практика – избрание преемника еще при жизни государя – стала у Габсбургов постоянной. В то же время неумелая, вялая политика Фридриха привела к тому, что за время его правления империя стала совсем эфемерной, а самостоятельность немецких князей – почти ничем не ограниченной. Да и мог ли пользоваться авторитетом император, уступивший венграм даже столицу собственных родовых владений?

К падению своего престижа стареющий Фридрих III относился с поразительным равнодушием. Последние годы жизни он провел в Линце, поручив ведение государственных дел Максимилиану и занимаясь своими, как сказали бы сегодня, хобби – садоводством, алхимией и астрологией. Всю жизнь император как одержимый пытался найти способ превращения неблагородных металлов в золото, но это ему, конечно, не удалось. Ему вообще мало что удавалось. Судьба не отказала Фридриху лишь в одном своеобразном удовольствии: пережить всех своих врагов.

РОЖДЕНИЕ ИМПЕРИИ

Мария, дочь последнего герцога Бургундского Карла Смелого, погибшего в битве с грозной швейцарской пехотой в 1477 г., была одной из самых желанных невест Европы. В наследство от предков Марии досталась настоящая мини-империя, включавшая в себя обширные и плодородные районы нынешней северо-восточной Франции (собственно Бургундию, значительную часть Лотарингии и Эльзаса), а также Франш-Конте, Фландрию, Эно, Брабант – в общем, практически всю территорию современных Бельгии и Нидерландов. Жители этих земель отличались трудолюбием и бережливостью, что принесло владениям бургундских герцогов славу богатейших земель Европы.

Основными претендентами на руку Марии Бургундской стали дофин Карл, сын французского короля Людовика XI, и Максимилиан, сын римско-германского императора Фридриха III. Однако французскому принцу было только 7 лет, и 20-летняя Мария предпочла Габсбурга, который тоже был моложе ее, но лишь на два года. К тому же значительная часть подданных герцогини, в первую очередь жители богатых фламандских городов, были решительно против французского господства. В августе 1477 г. Максимилиан прибыл к невесте в брабантский Гент. Там и был заключен первый из серии браков, благодаря которым в конце XV – начале XVI вв. возникла габсбургская империя.

Супружеская жизнь Максимилиана и Марии складывалась довольно счастливо, у них родились двое детей – Филипп и Маргарита. Супруги подходили друг другу: Мария Бургундская, по свидетельствам современников, была привлекательной, живой, веселой и неглупой женщиной, габсбургский принц характером тоже не походил на своего угрюмого и вялого отца. Позднее историки назовут Максимилиана «последним рыцарем»: в эпоху, когда средневековые традиции уходили в прошлое, он, казалось, служил их олицетворением. Галантный кавалер, неплохо для своего времени образованный человек, писавший аллегорические поэмы и оставивший нечто вроде политических мемуаров, Максимилиан был в первую очередь воином. За неполных 40 лет он провел 25 военных кампаний. Именно при этом императоре началось противостояние Габсбургов и Франции, борьба двух держав за гегемонию в континентальной Европе, продолжавшаяся с небольшими перерывами до второй половины XIX столетия.

В конце XV в. Франция, сумев отстоять свою независимость в ходе Столетней войны, вновь превратилась в одно из мощнейших государств Европы. Централизаторская политика Карла VII и особенно его сына Людовика XI, ставшего олицетворением расчетливости, хитрости и коварства в политике, принесла заметные результаты: могущество французских феодальных сеньоров было подорвано, сильнейшие мятежные семейства обезглавлены (нередко – в буквальном смысле слова), была проведена реорганизация королевской армии, несколько упорядочены финансы. Франция опять становилась грозной державой – тем более грозной, что ее главный соперник, Англия, погрязшая в междоусобицах, на время ушла из континентальной политики. Но навстречу силе французских королей из рода Валуа вставала другая – Габсбурги, которые благодаря браку Максимилиана и Марии Бургундской получили шанс распространить свою власть на значительную часть Западной Европы.