Текст книги "Кайтусь-чародей"

Автор книги: Януш Корчак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Приехали пожарники, разматывают шланги.

«Властью и силой моей повелеваю зелёным обезьянам навести порядок», – мысленно приказывает Кайтусь.

И в тот же миг обезьяны прыгают в самый центр свалки и разгоняют дерущихся. Кошки удрали по улице Беляньской, а собаки по Сенаторской.

Приехали заграничные гости, смотрят в лорнеты.

– Весёлый город, – говорит богач, именующийся железнодорожным и пароходным королём, и обращается к своему секретарю: – Надо будет всё это описать в наших газетах. Богатые люди, которым скучно, валом повалят сюда, чтобы увидеть столько интересных вещей.

Кайтусь навёл порядок со временем, вернул на свои места магазины и двинулся в направлении моста, к реке. Раньше он с удовольствием смотрел на корабли, на то, как с плоскодонных барж черпаками на длинных ручках добывают со дна Вислы песок и гравий. Но сегодня пароходики, плывущие по Висле, показались ему маленькими и грязными, а матросы скучными и неинтересными.

«Желаю, повелеваю: пусть здесь будет настоящее море и океанские пароходы».

И в тот же миг Кайтусь получил по заслугам.

Незримая рука схватила его за шиворот, а незримая нога дала могучего пинка в зад.

Не будь Кайтусь ослеплён своей властью, ему пришлось бы признать, что он заслужил наказание.

Ему захотелось, чтобы тут было море. Но он не подумал, что оно затопит город и деревни, что произойдёт катастрофа страшнее самого сильного наводнения или землетрясения. Он ведь так мог погубить половину Польши.

Однако вместо того, чтобы быть благодарным за то, что приказ его не исполнился, и признать справедливость трёпки, Кайтусь обиделся и зло уставился на мост Понятовского.

– Пусть мост встанет на попа!

Как будто это не Кайтусь, а мост виноват.

И волшебство исполнилось. Мост начал подниматься, но, к счастью, медленно, а иначе все, кто был на нём, утонули бы или разбились.

Люди падают, катятся по мосту, автомобили съезжают вниз. Никто, правда, не убился, но раненых и покалеченных было много.

– Хватит! – воскликнул Кайтусь.

Только поздно уже. Мчатся на помощь машины «скорой помощи», а Кайтусь стоит, холодным потом обливается.

«Хватит! Скорей домой, чтобы новых глупостей не натворить!»

Прибежал Кайтусь, распахнул дверь своей квартиры и тут же в страхе – назад, потому что столкнулся лицом к лицу со своим двойником. Хорошо ещё, мама спиной сидела, не увидела. Захлопнул Кайтусь дверь.

– Кто там? – спрашивает мама.

– Мам, я сейчас приду, – слышит Кайтусь свой голос из прихожей.

Вышел двойник на площадку и покорно ждёт.

– Сгинь! – приказывает Кайтусь.

Исчез двойник. Кайтусь в дверь, а мама спрашивает:

– Кто там приходил?

– Да так. Ребята меня вызывали.

– А что это ты такой красный?

– Голова болит.

– Быстренько выпей чаю с лимоном и ложись в постель.

Да, пожалуй, лучше всего будет лечь. Кайтусь чувствует такую усталость… И злость на себя. И ужасную тоску.

И ещё он чувствует себя страшно одиноким. Никому не нужным на целом свете.

Глава 9

В ожидании дальнейших событий. Полиция намерена обнаружить виновника. Следствие в школе. Кайтуся подозревают в участии в беспорядках

Поздняя ночь.

Кайтусь спит, спят все горожане. Но в большом доме во всех комнатах горит свет. Здесь не спят: идут совещания, трезвонят телефоны. Что же это за дом?

Главное полицейское управление.

Слишком много произошло тревожных событий, весть о которых телеграф разнёс по всему свету. Полиция бодрствует и ждёт, что будет завтра.

– У каждого полицейского комиссариата должны стоять наготове один автомобиль, пять мотоциклеток и десять велосипедов.

– Выдать полицейским шлемы и противогазы.

– Выставить охрану у мостов и часов. Арестовывать всех подозрительных – сразу же в наручники и доставлять в главное управление.

– В отеле, где живут иностранные гости, установить посты из полицейских и тайных агентов в штатском.

– Может быть, закрыть парки и запретить детям выходить на улицы?

– Нет. Всё должно происходить в строжайшей тайне. Никого не пугать. Нужно вывесить афиши с просьбой о спокойствии и благоразумии. В завтрашних газетах будет напечатано, что мы идём по следу и главный виновник уже схвачен.

– Но кто он? Где скрывается?

– Где бы он ни скрывался, хоть под землёй, мы должны его поймать. И неважно, кто он, – пусть даже сам дьявол. Весь мир ждёт результатов действий варшавской полиции. Заграничные газеты полны описаний того, что у нас тут произошло.

В зал заседаний входит дежурный полицейский:

– Пан начальник, вас к телефону,

– Хорошо, иду. Пан секретарь, запишите ещё: повышенная готовность пожарной охраны, могут быть пожары. В аптеках дежурства врачей. Утром служба очистки города должна выловить всех бездомных кошек и собак. Продажа водки прекращается до особого разрешения.

– Пан начальник! Полковник ждёт у телефона.

– Уже иду. Прошу кого-нибудь заменить меня.

Начальник полиции покинул совещание и вошёл в свой кабинет.

– Алло! Слушаю.

– Сообщаю вам, что гарнизон собран в полном составе. На Саской Кемпе рядом с мостом стоят сапёры. В Праге, на Воле и на Охоце броневики и танки. Над городом постоянно кружат два аэроплана. Гранаты со слезоточивым газом выслали.

– Благодарю, я их уже получил.

– Коли будут раненые, можете направлять их в военный госпиталь.

– Слушаюсь.

– А сейчас я ложусь спать. Завтра нужно быть бдительным и осмотрительным. Советую последовать моему примеру.

– К сожалению, пан полковник, не могу.

– Ну, как хотите. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Опять телефон.

– Кто говорит?

– Следственный отдел. Судья просит прислать к нему двух дам, которые ходили по улице задом наперёд. Они что-то знают – всё началось с них.

– Ладно. Сейчас я их допрошу и пришлю вместе с бумагами.

– Мы получили сообщение о каком-то мальчишке, которого нашли в поле.

– Знаю. Так называемый волшебник. Его адрес есть у меня. Чушь, глупости, но утром я проверю его. Вместо того чтобы гоняться за волшебниками, я постараюсь схватить преступника.

Жёстко и грозно прозвучало это слово – «преступник».

Кайтусь испуганно пошевельнулся в постели и закричал сквозь сон.

– Антось, что с тобой?

Но Кайтусь не отвечал – он спал.

Начальник полиции погасил папиросу, залпом выпил чашку чёрного кофе, глянул на часы: второй час ночи.

Зазвонил телефон.

– Говорит смотритель тюрьмы. Прошу выслать на Центральный вокзал автомобиль и конвой. Арестованы три пассажира: направлялись за границу. Крайне подозрительные.

– Хорошо.

Начальник полиции хлопнул в ладоши, отдал приказ:

– А теперь приведите-ка тех двух волшебниц, которые по улицам задом наперёд прогуливаются.

Бедняжки входят в кабинет, испуганные, бледные, заплаканные.

– Прошу садиться.

Садятся.

– Пан начальник, мы ни в чём пе виноваты. Мы слабые, беззащитные женщины. За что нас арестовали?

– Успокойтесь, сударыни. Необходимо кое-что выяснить. Дело крайне серьёзное

Телефонный звонок.

– Говорят из контрразведки. Просьба выслать машину на Восточный вокзал. Арестованных перешлите к нам. Что у вас слышно?

– Пока ничего. Всё спокойно. Машину высылать немедленно?

– Через час.

А бедные женщины плачут:

– Мы не виноваты. Нас могут уволить со службы. Ночью, в тюрьме! Что подумают соседи, дворник. Не вернулись ночью домой! Чаю не пили!

Начальник полиции хлопнул в ладоши.

– Принесите дамам чаю. Вы курите, сударыни? Пожалуйста, папироску.

– Пан начальник, пан министр! Ну выпустите нас из тюрьмы!

– Во-первых, я не министр. Во-вторых, вы вовсе не в тюрьме. а в обычной камере предварительного заключения. Расскажите, пожалуйста, о чём вы беседовали на улице.

– Мне пломбируют зуб. У меня в зубе ватка. Могу показать.

– Не нужно. Верю. А что дальше?

– Ничего.

– Прошу прощения. Если бы вы только шли и разговаривали о зубе, не было бы повода вас арестовывать. А потом позвольте спросить, разве прилично солидным, трудящимся женщинам ходить по улицам задом наперёд?

– Мы не нарочно… Мы, честное слово, не хотели… Можем заплатить по одному злотому штрафа… Сжальтесь над нами. Мы не виноваты, – наперебой заныли дамы.

Опять телефон.

– Говорит швейцар с почтамта. Сюда присланы две клетки с голубями.

– Ну и что?

– Написано «крайне срочно». Что мне с ними делать?

– Свари себе из них бульон и съешь.

Начальник полиции расстегнул китель.

– Уф-ф, жарко. Пейте чай, не то остынет. А сейчас расскажите-ка мне об автомобиле, который внезапно взлетел в небо.

– А мы ничего не знаем. Мы ничего не видели.

– Скверно. Все единогласно утверждают, что этот автомобиль мчался прямо на вас. Разве автомобиль игла, которую можно не заметить?

– Мы страшно застыдились и перепугались…

– Чего же вы стыдились и чего боялись?

– Того, что мы так странно шли.

– А кто велел вам так странно ходить?

– Это произошло совершенно неожиданно. Мы разговаривали, вдруг кто-то нас толкнул и начал грубо ругаться.

– Кто это был?

– Мы не знаем. Мы побежали.

– От кого?

– Не знаем.

– Ну как же это можно не знать, от кого убегаешь? Кто это был – мужчина, женщина, молодой, старый? Смогли бы вы узнать его?

Начальник полиции нажал кнопку секретного звонка. Вошёл секретарь.

– Выслать на Восточный вокзал автомобиль. Позвонить на почтамт: туда только что прислали две клетки с голубями. Неизвестно, будет ли завтра работать телефон, так что голуби смогут пригодиться. И сообщите моей жене, что я не приду ночевать. Распорядитесь принести мне одеяло и подушку. И приведите этого пекаря.

Входит пекарский подмастерье.

– Сударыни, вам знаком этот человек?

– Нет, пан полицейский, не знаком, мы с такими знакомства не водим.

– А ты узнаёшь этих дам?

– Ещё бы не узнать! Это те самые бабищи. Я из-за них чуть целый поднос с булочками не уронил в грязь. Часто бывает, кто-нибудь засмотрится, раззявится, прёт, как слепой, и нечаянно толкнёт. А эти вот явно нарочно…

– А автомобиль ты видел?

– Ясное дело, все видели, и я тоже. Не слепой. Вверх, правда, я не смотрел, потому что на голове у меня был поднос, но как взлетел, видел.

– А вы что скажете на это?

– Ничего.

– Скверно. Я вынужден записать, что вы отказываетесь от дачи показаний и упорно молчите.

– Пан судья, мы вовсе не упорные. Мы разговаривали о зубном враче и о том, что летом вместе поедем отдыхать.

– Назовите, пожалуйста, адрес зубного врача.

– Фамилии его я не знаю. Но он очень симпатичный, с такими мечтательными глазами.

Входит секретарь.

– Паренёк может идти домой. А этих двух – к следователю. Уберите отсюда телефон, и чтобы до пяти утра никто не смел сюда входить. Запомните: никто. Разве только, если что-нибудь произойдёт. Я должен отдохнуть. Моё почтение, сударыни.

– Пан начальник, да вы посмотрите: у меня в зубе вата.

– Следователю покажете. Ну, вот и подписано.

Все вышли из кабинета.

Начальник столичной полиции расстегнул последнюю пуговицу на кителе, рухнул на диван, накрылся пледом и захрапел.

Трижды Кайтусь пытался сделать так, чтобы все забыли о вчерашних происшествиях. Тогда в школе с велосипедами удалось, так, может, и сейчас удастся?

Но, увы, никто ничего не позабыл. Все помнят.

«Глупо это я всё придумал. Перепугал весь город, столько людей, собак, кошек, лошадей перекалечил.

Глупости я и раньше делал. Досаждал дворнику и уличным торговкам. Дрался с ребятами. Девчонок дразнил.

Но тогда я был обыкновенным мальчишкой. А чародей не может быть ни шутом, ни хулиганом. Надо искать какой-то выход. Так дальше продолжаться не может.

Да, нужно найти выход, иначе это плохо кончится».

Действительно, это может плохо кончиться.

На улицах висят объявления:

ПОЛИЦЕЙСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ ПРИЗЫВАЕТ ЖИТЕЛЕЙ ГОРОДА СОХРАНЯТЬ СПОКОЙСТВИЕ… ПРОСИТ ПРОХОЖИХ НЕ СОБИРАТЬСЯ ТОЛПАМИ, ТАК КАК ЭТО 3АТРУДНЯЕТ ПОИМКУ ОПАСНОГО ЗЛОУМЫШЛЕННИКА… НАЗНАЧЕНА НАГРАДА 500 ЗЛОТЫХ.

«Здорово, – думает Кайтусь. – Оказывается, я теперь опасный злоумышленник».

А в газетах крупным шрифтом напечатаны заголовки статей:

«СУМЕЮТ ЛИ ВЛАСТИ УТИХОМИРИТЬ БЕЗУМЦА?»

«АРЕСТ БАНДЫ ШПИОНОВ»

«ИЗ-ЗА ПЕРЕДВИНУТЫХ СТРЕЛОК ЧАСОВ ЕДВА НЕ ПРОИЗОШЛА ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ КАТАСТРОФА»

«МУЖЕСТВЕННЫЙ ПУТЕВОЙ ОБХОДЧИК И ОТВАЖНЫЙ МАШИНИСТ ПРЕДОТВРАТИЛИ КРУШЕНИЕ»

«МНОГОЧИСЛЕННЫЕ ЖЕРТВЫ ПРИ ПОПЫТКЕ ВЗОРВАТЬ МОСТ»

И наконец:

«ТАИНСТВЕННЫЙ ПАЦИЕНТ ДЕТСКОЙ БОЛЬНИЦЫ»

«Этот таинственный пациент, наверно, я», – догадался Кайтусь.

А в статье пишут, что в одной из варшавских школ произошло массовое отравление неизвестным газом. Школу закрыли. Провели дезинфекцию. Школьный сторож давал какие-то показания. А потом один ученик заболел гриппом, протекавшим очень странно. Его нашли в канаве за городом и лечили в одной из больниц.

Написано всё это было весьма туманно. Но газета предупреждала читателей, что яснее писать она не может, чтобы не помешать следствию.

«В связи с ведущимся следствием».

Даже в объявлениях обнаружил Кайтусь эхо вчерашних происшествий.

«Потерялась собачка, белая с чёрными пятнами. Нашедший получит награду».

«Пропал пудель Верный. Награда 50 злотых».

«Кот Бурек оставил свою хозяйку. За указание его местопребывания – 20 злотых».

– Дождался, – пробормотал Кайтусь. Награду за меня обещают, точно за собаку пли кошку.

Может, не ходить в школу, послать двойника?

Нет, Кайтусь хочет знать, что будет. Да и что ему могут сделать? Он же всё-таки чародей.

Только у ворот школы нашёл он выход.

«Пусть любое моё волшебство исполняется, только если я дважды повторю повеление. Чтобы не сразу становилось так, как взбредёт мне в голову. Характер у меня неспокойный. А так и успею подумать».

И уже совершенно успокоившись, Кайтусь входит в класс.

А и школе никто не говорит ни о почтовых марках, ни о фотографиях киноактёров, ни о новой программе в цирке или футбольных матчах – все разговоры лишь о вчерашних событиях.

Этот видел мост, тот – бешеную собаку, кто-то был в Лазенках.

Одни правду рассказывают, другие врут, хвастаются.

Учеников меньше, чем всегда, потому что многие родители испугались, запретили детям выходить из дому.

Кайтуся мама тоже хотела оставить, но отец сказал:

– Наше дело послать его в школу, а там уж скажут, что дальше. Если каждый начнет поступать по-своему, ничего хорошего не выйдет. Я это ещё по военной службе знаю: всегда должна быть дисциплина.

Вошла учительница. Ребята спрашивают, сколько будет уроков, пе отпустят ли пораньше домой.

– Будет всё, как обычно, – отвечает учительница. – А если понадобится что-то изменить, придёт распоряжение от инспектора. Там лучше знают, что делать.

Но только она это сказала, как к школе подъехал автомобиль. Из него вышли двое. А через минуту в класс вошёл сторож и что-то прошептал на ухо учительнице.

– Антось, тебя вызывают в канцелярию к директору.

– За что? Что я такого сделал?

– Да нет, просто к тебе какое-то дело.

Ни чуточки не робея, Кайтусь идёт по коридору. Сторож отворяет перед ним двери, как будто перед важной персоной. Кайтусь здоровается. Какой-то незнакомый человек подаёт ему руку. А потом начинает расспрашивать про велосипеды, про чернила, превратившиеся в воду, про звонок, который сам зазвонил, про мух.

– Что ты знаешь о велосипедах?

– Велосипеды бывают новые и старые, их можно взять напрокат или купить в рассрочку.

Про чернила? Конечно, помнит. Но это сделали не ребята.

Мухи на уроке? Это было месяц, а то и полтора назад.

Звонок? Сторож, наверно, неправильно посмотрел время.

А тут ещё один автомобиль приехал. В канцелярию заходят доктор и медицинская сестра.

– Ты их знаешь?

Конечно. Он же лежал у них в больнице. Кайтусь здоровается с ними, приветливо улыбается.

– Ну, и о чём ты говорил в больнице?

– Когда была температура, наверно, о колдовстве. И знаю много сказок.

– Ты пообещал построить мне дворец на стеклянной горе, – сообщает медицинская сестра.

– А меня грозился превратить в осла.

– Ой, извините, пан доктор.

– А ты не мог бы показать в лесу то место, где ты заболел?

– Это не в лесу, а за мостиком.

– Любишь кататься в автомобиле?

– Конечно люблю. Только если недолго, мама будет беспокоиться.

– Сразу видно, что ты хороший сын, не хочешь огорчать родителей. Не тревожься, из школы им сообщат.

Приехавшие попрощались с доктором, с директором и медсестрой.

Сели на заднее сиденье автомобиля, а Кайтуся посадили посередине.

Он бы конечно предпочёл рядом с шофёром, но и так тоже неплохо.

Настоящая мощная машина, не какое-нибудь такси.

– Так куда же нам ехать?

– До Грохова, а потом до Вавра.

Мчится автомобиль, обгоняя трамваи.

– Вот на этом номере я ехал. А здесь меня прогнал кондуктор. Здесь я шёл пешком. Тут отдыхал. А тут летал аэроплан, низко-низко.

– Скажи, а самолёт может превратиться в такси?

– Не знаю. Но есть гидропланы.

Кайтусь догадался, что его проверяют.

– Стоп. Здесь. Этот берёзовый лесок.

Автомобиль оставили на шоссе. Вошли в лес.

– Ну, веди.

– Прямо. Теперь направо. А дальше не знаю – заблудился.

– А ты этого человека узнаёшь?

– Кого? – удивлённо оглядывается Кайтусь. Внимательно всматривается. – Да, вроде бы видел.

– А где мостик?

– Не знаю. Наверно, далеко. Я долго блуждал.

– Туда можно доехать на машине?

– Через лес нет, а по дороге можно.

– Тогда поехали.

– Ага, вот здесь спиленные деревья. А вот и мостик. Вот здесь, под этим столбом.

– Верно, – подтверждает крестьянин. – Тут он лежал и стонал, когда я его нашёл.

– Хорошо. Вот вам пять злотых за труды, – сказал один из приехавших за Кайтусем и велел шофёру: – Возвращаемся.

– А откуда вы узнали, что этот человек меня нашёл? Зачем вам это?

– Видишь ли, мальчик, мы ищем зловредных и опасных людей. Мы обязаны всё знать. А обязанность каждого гражданина – помогать нам в исполнении наших трудных обязанностей.

И вот уже снова Варшава.

Куда же Кайтуся везут?

Ах, прямиком к ресторану!

Кайтусь притворяется, будто впервые увидел его, – осматривается и задает вопросы:

– А почему тут стекло разбито? Сколько стоит это зеркало? Кто играет на этом рояле?

– Ну, что будешь есть? – спрашивают его.

– Не знаю. Может, кровяную колбасу? Тут же дорого.

– Не беспокойся, я заплачу.

– Тогда колбасу с капустой.

Официанты вглядываются в Кайтуся.

«Пусть не узнают. Пусть не узнают», – два раза мысленно повторил он.

И они вроде бы не узнали – то ли по приказу Кайтуся, то ли со страху.

Кайтусь и его двое сопровождающих едят. Разговаривают. Закончили.

Вышли.

«Сейчас, наверно, в Лазенки повезут».

Нет, в управление полиции, в кабинет начальника.

– Приведите тех двух дам. Садись, Антось. Ты их знаешь?

– Нет.

– A вы, сударыни, видели этого мальчика?

Они в ответ пожимают плечами.

– Благодарю вас. Следующий!

Входят разные люди, действительно неизвестные Кайтусю.

– Не знаю. Может, и видел. Мало ли людей ходят по улицам.

Надоело ему уже всё это. Вертится он в кресле, глазеет по сторонам.

Наконец всё кончилось.

Входит папа Кайтуся.

– Можете забрать его. Если понадобится, мы его вызовем.

– Что поделать, раз провинился.

– Да нет, никто этого не говорит. Но мы обязаны проверить каждый слух.

– Да, да, понятно. Пошли, Антось, домой.

– И что вы об этом думаете? – интересуются у начальника полиции подчиненные.

– Думаю, что мы зря потеряли три часа драгоценного времени.

– А в городе спокойно.

– Может быть, он затаился и хочет захватить нас врасплох?

– Ну нет, это ему не удастся.

Глава полиции закурил папиросу и снял телефонную трубку, чтобы доложить о результатах своему начальству.

Глава 10

Кайтусь наколдовал посреди Вислы остров, а на острове дворец. Добрый принц. Музыка, танцы, кино. Всё разрушено

Кайтусь сидит на песчаном берегу Вислы.

Смотрит, как течёт вода. Как высоко в небе бегут облака. Как работают люди. Смотрит на пароходики и лодки

И ни о чём не думает. Просто сидит.

А на середине Вислы – мель. Обычный такой белый песок. Вроде ничего интересного, но Кайтусь не отрывает от неё глаз. Словно бы ждёт появления новой, важной мысли, тихо и торжественно ждёт, что придёт наконец решение.

И так удивительно покойно ему: одновременно весело и грустно. Он просто смотрит и ждёт – больше ничего.

И вдруг…

«Теперь знаю. Построю укреплённый замок на острове. Посреди Вислы. Маленький островок, а на нём замок с башней и небольшой сад».

Потому что дома у Кайтуся очень уныло. Окна выходят в тёмный двор на серые, обшарпанные стены. Ни деревьев нет, ни цветов.

Теперь всё будет иначе.

Раньше Кайтусю приходило много всяких мыслей – важных и не очень. Чуть ли не каждую минуту новая мысль, и все разные. Но теперь-то он уже знает, теперь всё будет хорошо.

«Сколько метров? Каких размеров остров, какой высоты, какой вышины волшебный дворец? Сколько комнат? Захотят ли папа с мамой жить в нём? Нужно ли делать разводной мост между берегом и островом? Устраивать ли вокруг вал? Из чего делать стены – из мрамора, гранита или кирпича?

Что будет стоять в комнатах? Какие должны быть слуги? Какие тарелки и бокалы? Может, установить на башне часы? Что будет расти в саду? Сколько нужно собак?»

– Что это ты там меряешь и считаешь? – интересуется мама.

– Дом буду строить.

– А деньги у тебя есть? – улыбаясь, спрашивает мама.

– Можно и без денег.

И ведь Кайтусь теперь даже не врёт.

Нет, он и скрывать не станет. Кому это может помешать? Ещё будет лучше, если на башне станет гореть маяк: есть же морские маяки.

Все догадаются, что он чародей? Ну и что? Это раньше чернокнижников сжигали на кострах, а теперь уже не жгут. Ведь существуют гадалки и знахари – лечат, всякие фокусы показывают, вызывают духов, продают целебные травы. Никто же им не запрещает.

Они деньги велят себе платить, а Кайтусь всё будет делать даром. Он будет как благородный рыцарь, как добрый принц. Правильно: добрый принц.

Все так и будут называть его.

Только не нужно торопиться. Всё это будет потом, когда он раскроет тайну.

Вот будет неожиданность для родителей и для всей Варшавы.

Он явится перед ними в охотничьей куртке или в королевской мантии на белом коне. Нет, в первый раз лучше в машине, а то и в самолёте.

Пока он ещё не знает.

Не надо торопиться.

«Добрый принц».

Может, он найдёт средство оживить бабушку. То, что в тот раз не получилось, вовсе ничего не доказывает. Он тогда только-только выздоровел после болезни, а может быть, неверно взялся за дело. Вон сколько трудных волшебств ему уже удалось.

«Теперь надо начать новую жизнь».

Отец тогда сказал:

– А у парня есть характер…

Это значит – сильная воля.

Очень важно иметь сильную волю: если что-то решил, исполни, что-то начал – закончи.

И Кайтусь решил: никаких волшебств на глупости, а дворец на Висле он построит, когда обдумает всё до последней детали.

Всего один раз Кайтусь нарушил своё решение, чтобы проверить, может ли он наколдовать клад…

Дома никого не было.

«Пусть в углу появится сундук с золотом и мешок дуката», дважды повторил он.

В голове у Кайтуся зашумело. Он ощутил резкую боль. На лбу выступил пот. Тело свела судорога.

Кайтусь никогда не был трусом, но тут, увидев в почти тёмной комнате между столом и окном огромный сундук чёрного дерева, а рядом мешок, завязанный верёвкой, на которой большая красная сургучная печать, струхнул.

Под их тяжестью даже пол затрещал.

«Хочу ключ от сундука. Хочу ключ от сундука».

Замок открылся легко. Кайтусь поднял крышку. Золото… Точно молнии, осветило оно комнату.

Пощупал Кайтусь мешок, а там круглые дукаты.

Тут на лестнице послышались знакомые шаги.

«Пусть всё исчезнет. Пусть всё исчезнет».

Входит мама.

– Почему так темно? Почему ты лампу не зажёг? Почему ты такой бледный? Опять голова болит?

На улице Кайтусь теперь на всё смотрит совсем по-другому. Раньше он не обращал внимания на дома, а теперь внимательно рассматривает их.

«Хочу такое крыльцо. И такое вот круглое окошко. И такую крышу над входом во дворец, и такие ворота в стене. А под окнами ящик с цветами, как в этом доме».

Раньше ему и в голову не приходило, что бывают дома красивые и уродливые. Раньше он не обращал внимания на витрины, в которых выставлены мебель, ковры, лампы, печки, зеркала.

А сейчас он подолгу стоит перед витринами. Выбирает.

«На окнах повешу такие вот занавески. А такую медвежью шкуру положу на пол. Такой чернильный прибор поставлю на письменном столе».

Вот удобный стол и кресло, но очень высокие. Кайтусь хочет пониже, по своему росту. Вся мебель в домах рассчитана на взрослых, слишком большая, слишком тяжёлая.

«Этот шкафчик будет в самый раз. И эта книжная полка».

Кайтусь знает уже, какие будут окна и какие печи, чтобы зимой не мёрзнуть. Выбрал он и белый умывальник с двумя кранами: из одного течёт холодная вода, а из другого горячая.

«Когда запачкаешь руки, копаясь в саду, очень удобно иметь горячую воду».

А однажды всем классом они пошли на экскурсию в музей. Один раз они уже там были, но Кайтусь всё позабыл: слишком там много картин. Тогда ему надоело смотреть на них.

А теперь он смотрит на них совсем иначе: сравнивает, выбирает, записывает для памяти. Кайтусь выбрал четыре картины, все очень красивые, но небольшие.

– Зачем ты пишешь номера картин?

– Они мне больше всего понравились.

Так постепенно, поначалу мысленно, Кайтусь строил и обставлял своё будущее жильё.

И вот настало время. Настал час…

Кайтусь вздохнул и два раза повторил:

– Пусть на середине Вислы появится остров.

Помутнела вода. Волна поднялась. Вздрогнула река. Пеной покрылась.

И вот посреди Вислы уже не мель, а остров.

А с острова ведут к воде семь каменных ступенек. Потому что Кайтусь так задумал. Ведь весной вода в реке прибывает, поэтому остров должен быть высоким, а иначе его затопит.

– Ну, первое дело сделано. Теперь три дня подождём: что скажут люди?

А люди, как обычно, не очень разбираются. Может, инженеры дамбу отсыпали, может, устой будут строить для нового моста или регулировать течение Вислы…

Людям это не мешает, так они и не задумываются.

Видит Кайтусь, что всё спокойно, и через три дня отдал приказ.

И вырос на острове дворец. Точь-в-точь такой, какой хотелось Кайтусю: не слишком большой и не слишком пышный.

Вокруг стена из камня. И железные ворота, и терраса, и башенка – всё в точности такое, как было задумано.

«Хочу увидеть, как там внутри». – мысленно произнёс Кайтусь, но повторять не стал, потому что на берегу уже собралась толпа и все пальцами показывают на дворец.

«Ну, начнётся шум», – подумал Кайтусь.

Однако никакого шума не было. Даже странно.

Газеты сообщили, что один из иностранных гостей решил остаться навсегда в Варшаве. Понравилось ему здесь, да и климат здоровый. А иностранный миллионер болен астмой, и ему необходим чистый воздух, иначе он задыхается. Именно поэтому он построил дворец на реке и будет там – чудак-человек – жить в полном одиночестве.

Газеты поместили фотографии, показывающие, как выгляни дворец внутри. Одна даже напечатала придуманное интервью с несуществующим богачом. Выражалось также удивление, что ночью кто-то взял во многих магазинах разные вещи, и все они оказались в этом дворце. Исчезли также четыре картины из музея.

«Мы не сомневаемся, – писали газеты, – что новый друг Варшавы за всё заплатит. Американцы говорят «время – деньги», потому-то миллионер решил не тратить времени на ненужные переговоры и торговлю. Он видит, берёт, платит. Одни много говорят, а другие делают. За один день в Варшаве появилось здание, которое станет украшением города. Вот пример нашему нерасторопному магистрату, как можно строить быстро и красиво».

Кайтусь вложил в конверт деньги и послал в банк с просьбой, чтобы всем было уплачено вдвое больше положенного.

А когда школа устроила экскурсию на берег Вислы, Кайтусь вместе со всеми осматривал своё творение. И оказалось оно действительно прекрасным

Вдруг ему пришла мысль:

«Может, перелететь на остров, отвесить поклон ученикам и помахать носовым платком?»

Однако он решил этого не делать. Он опять подождёт три дня. Пусть тем временем люди привыкнут: осмотрят и успокоятся.

«Общество устройства летнего отдыха детей» организовало посещение дворца и брало по злотому за билет. Сто тысяч человек на лодках и на пароходиках посетило остров Кайтуся. Потом опубликовало благодарность, мол, бедные дети теперь смогут летом поехать в деревню.

Зато Кайтусь, когда появился на своём острове, увидел, что весь он завален мусором.

Должен со стыдом признаться, что кругом валялись бумажки, сливовые косточки, окурки и битые бутылки. Даже газеты писали, что публика обнаружила своё полное бескультурье.

Но Кайтусь ничуть не огорчился: всё в один миг убрал слуга негритёнок.

И вот в воскресенье вечером на башне перед воротами и во всех окнах впервые загорелся свет. Выглядело это очень красиво.

– Богачу-то хорошо, – говорили люди, пришедшие целыми семьями полюбоваться с берега дворцом.

А Кайтусь отправил домой двойника и провёл первую ночь в своём новом жилище.

Он был счастлив. И теперь подумал о других: как он пригласит в гости одноклассников, директора (он добрый), медицинскую сестру (тоже добрая), воспитательницу (очень добрая). Да, всех пригласит, простит даже тех, кто приставал к нему.

Негритёнок принёс ужин: цыплёнка с салатом, компот, торт, чай. Кайтусь уплетает за обе щёки, потому что на свежем иоздухе хороший аппетит. Ест и обдумывает новые планы.

Когда все уже узнают, что он – чародей и добрый принц, надо будет перенести из Татр гору в Варшаву, чтобы детям было где кататься на лыжах и на санках. И ещё он устроит каток. Там для всех ребят будут всякие игры и угощения.

Все в Польше станут богатыми. А потом и китайцы, и эскимосы. Что-то он будет делать сам, наколдует, а что-то купит за деньги. И у всех будет работа и заработок.

На десерт Кайтусь съел сладкую, сочную грушу, а потом по винтовой лестнице поднялся на башню и стал смотреть на город

Справа королевский замок стережёт карабкающиеся вверх дома, в которых загораются и гаснут звёздочки окон. Золотыми искрами отражаются в воде фонари бульваров.

Кайтусю захотелось взглянуть в бинокль: он увидел на берегу маленькие тёмные точки – людей.

И тут он вспомнил, как во время школьной экскурсии на пароходике играла музыка.

А почему бы не попробовать? Прямо сейчас. Почему бы не приветствовать Варшаву музыкой?

Кайтусь дважды произнёс приказ. И Варшава услыхала небывалый концерт.

Остановились автомобили, чтобы не мешать. На улицах и площадях замерли прохожие. Открылись окна. Знатоки говорили потом, что первый раз в жизни слышали такое великолепное исполнение.

А чародей Кайтусь спустился по крутой железной лесенке в ванную комнату, снял рубашку и стал мыться душистым мылом.

– Сасан адан ра? – спрашивает негритёнок.

– Не понимаю.

– Может быть, господину принцу помочь?

– Не надо. Иди спать.

Кайтусь неожиданно рассмеялся. Ему вспомнилось, что он, когда был маленький, сказал маме: «Если бы я был волшебником, то сделал бы так, чтобы никогда не нужно было мыть шею и уши и чистить зубы». Четыре дня и три ночи провёл Кайтусь у себя в замке. В город выбрался всего раз.