Текст книги "Ботаники не сдаются (СИ)"

Автор книги: Янина Логвин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

POV Катя

– Не переживай, Вань! Ты куда?

Ты смотри. Убежал. Неужели топить передумал?

Интересно, я не сильно перегнула палку с «терновым кустом»? Вдруг он и правда со мной танцевать не захочет? Может, пока я тут хитроумные рокировки проворачиваю, Воробышек решил для меня пострашнее фонтана экзекуцию придумать?

А ну и ладно! Справимся! Еще полчаса назад я и сама была уверена, что прекращу все это безобразие. Особенно, когда поняла, что после утренней пробежки из-за парты встать не могу. Как-то тяжело это все – третий день подряд есть за двоих, а бегать за четверых с непривычки. Хорошо, что разболтавшиеся винтики собственной неуверенности снова встали на место, как только Воробышек меня за косу схватил. Вот сразу же и мотивация победить вернулась!

Если честно, то он меня здорово напугал. Целый день старалась не попадаться ему на глаза – надо же человеку с новостью сжиться! А тут он сам, несется навстречу – легок на помине, как цунами, плечами раздвигая толпу. Желваки ходят, глаза злые горят синим пламенем… думала все, кранты!

Тьфу! Что-то я заговорила патетически. Плохо действует на меня Воробышек.

Таракан, таракан, тараканищще! Нет, ну как легко у него получилось меня сграбастать, даже обидно! Поскорее бы попа наросла, чтобы не поднял!

Я поправила на плечах рюкзак и стала спускаться.

Ай! Ой! Сейчас, главное, дойти! домой Ой-ой-ой!

POV Иван

Невероятно! Какие-то пять минут разговора, а эти сто шестьдесят сантиметров чистого раздражения уже вывели меня из себя. Мог бы – на ленточки мелочь порвал. И за что мне такое счастье? Но ведь очкастик права. Для доцента и декана престиж факультета превыше всего. Надо будет, они и повесомее девчонки аргументы найдут, чтобы увидеть нас в паре, а я обещал матери и отчиму окончить универ без приключений. Если не сдержу слово, Женька расстроится, а Люк меня четвертует.

Х-ха! Иногда полезно иметь серьезную родню для стимула. Здорово отрезвляет!

– Птиц, эй! Стой, ты куда? А как же онлайн-кафе? Давай с нами на пару часов. Франц угощает.

Я оглянулся и увидел Лавра с Никитой в компании знакомых ребят. Они окликнули меня у выхода из корпуса.

– Не сегодня, парни. В другой раз.

– Что так?

– Нет настроения. Да и на работу нужно, так что все равно посидеть не получится.

Я сбежал со ступеней, набросил на плечи куртку и направился к стоянке, где оставил свой мотоцикл. Пора было двигаться дальше и хоть на время забыть об этой Уфимцевой!

– 13 —

Вот надо же, иных девчонок, куда симпатичнее, даже по имени вспомнить не могу, а тут как паяльником в память врезали.

Катя Уфимцева. Ботаник. Заучка. Заноза в печенке! Подсказал бы кто, чем ее оттуда выпилить!

– Здравствуй, Ванечка! Что, уже вернулся с учебы? Один?

Лифт еще не успел закрыться, а дверь соседней квартиры уже отворилась, и в щель просунулся острый нос старухи-соседки. Увидев меня на площадке, она высунула голову по шею и подозрительно оглядела вверенный ей периметр.

Каждый день одно и то же. Второй год живем здесь с братом, а ничего не меняется. Жандарм Большого Босса продолжает верно блюсти свой пост еще с того времени, когда в этой квартире жил Илья – муж старшей сестры. Ничего не поделаешь, приходилось мириться. Этот дом – единственное место, куда мать согласилась нас от себя отпустить. Честно говоря, до некоторого времени мне нравилось жить в поместье Романа Градова, но когда твой отчим – один из самых влиятельных людей города, весьма полезно держать голову и тело в трезвом состоянии, чтобы оставаться нормальными людьми. Которые помнят, как это, таскать с рынка сумки с картошкой, стирать спортивную форму и штопать собственные носки, потому что мать после работы валится с ног. Во всяком случае, так считали Илья с Яковом, и родителям пришлось согласиться.

Когда пять лет назад у сестры появилась Машка, они с Люком еще жили здесь, но когда два года назад у Женьки родился сын Матвей, Илья перевез семью в новый дом – куда просторнее двухкомнатной квартиры. А мы с братом перебрались сюда.

– Добрый день, Семеновна. Один, как видите.

– Ну и хорошо, что один, – одобрительно крякнула старуха. – Правильно! Нечего кого попало в дом водить! Больно шумные у тебя друзья, спать мешают. А Даня что же? Даня-то где? Что не видно твоего братца?

Вот ведь глазастая, рассмотрела. Мы с братом близнецы. Тут хорошие знакомые до сих пор нас путают, а этот цербер даже в сумерках отличит, кто есть кто.

– Нет Дани. По девкам пошел, сволочь! Уже неделю из загула вытащить не могу.

– А! – старуха ахнула. – Как так-то? Вот ведь бесстыдник! И куда только Илья смотрит! – высунув из дверной щели палец, она затрясла им перед собой. – Ну, ничего, я ему все, все-е расска…

Что и кому Семеновна расскажет, я слушать не стал. Вошел в квартиру и закрыл за собой дверь. Раздевшись, сбросив с ног кроссовки, оставил в прихожей мотоциклетный шлем с сумкой и вошел в комнату. Повалился на диван, закинув руки за голову. Достало все! Ну и денек! Почему-то от Софии я такой подставы никак не ожидал!

С фотографии на стене хитро скалился Данька. Вот уж кому точно вылет из универа не грозил. Красавчик! Я поднял кверху большой палец.

– Надеюсь, клон, я не соврал, и ты сейчас и правда знатно отрываешься!

На самом деле мой брат-близнец учился в физкультурном университете, серьезно занимался восточными единоборствами и в данный момент находился на спортивных сборах на одной из тренировочных баз. Перед серьезными соревнованиями он часто отсутствовал дома по неделе, а то и по две. Я скучал по нему, он тоже, но впереди ждала взрослая жизнь и именно она несколько лет назад потребовала от нас расставить точки в приоритетах.

Я любил спорт, но не до такой степени, чтобы десять часов кряду испытывать тело и дух на прочность, набивая ребра ладоней и ступни о ребра и ступни соперника.

Он любил технику, но не до такой степени, чтобы полночи просиживать за пайкой сломанной платы, чисткой жесткого диска или комплектацией нового системника. Мы были одновременно похожи, но абсолютно разные. А еще во мне жила любовь к ритму и движению, заставляя с детства дурачиться под музыку. Этим я пошел в Женьку – старшую сестру, всю жизнь занимавшуюся танцами. Сейчас у нее была своя студия танца – красивое новое здание, которое для нее снимал Люк неподалеку от клуба «Дэнс». В этом клубе мы частенько собирались с ребятами-брейкерами и зависали до полночи. Вот и сегодня, после сумасшедшего дня, мне отчаянно хотелось там оказаться, чтобы забыть обо всем и выжать себя до предела. Но у меня была еще одна страсть, и она обещала неплохо снять напряжение.

Я и сам не заметил, как уснул. Проснувшись, принял душ и выпотрошил холодильник. Он оказался почти пуст, пришлось довольствоваться яичницей, несвежим хлебом и остатками китайской лапши двухдневной давности – ходить по магазинам за продуктами я терпеть не мог. А мама что-то давно не навещала сына. Позвонить, что ли, сказать как я соскучился? Это всегда срабатывает. Или съездить самому? Повар в поместье Большого Босса, китаец Донг, готовил просто божественно.

Время подошло к четырем часам дня и я оделся. Схватив телефон, шлем и ключи, отправился в «Три кита». В развлекательную часть торгового центра, в которой находились рестораны, кинотеатр и каток. Здесь по выходным, а иногда по вечерам, я работал у Люка инструктором бодифлайта[22] с тех самых пор, как в нашем городе появилась первая аэродинамическая труба, а мы с Данькой прошли профессиональный курс обучения прыжкам с парашютом. С тех самых пор, как закончилось время карманных денег и пришло время пусть отчасти, но зарабатывать себе на жизнь. Мне по-прежнему было не по карману купить такой мотоцикл, какой мне подарил Градов, но хватало самому заправить бак бензином и купить гостинцы племянникам, а это уже что-то да стоило в собственных глазах.

В общем, обычному человеку название «Бодифлайт» вряд ли о чем-то скажет. Но тем, кто в курсе, оно говорило о многом. И прежде всего о том, что я определенно был везунчиком, имея возможность снова и снова бросать вызов физическим законам природы, переживая то же, что ощущают парашютисты во время свободного полета, да еще и стричь за это удовольствие свои личные купоны счастья. И мне это до черта нравилось!

Желающих испытать острые ощущения хватало, и моя задача состояла в том, чтобы помочь народу правильно надеть снаряжение, поставить на специальную сетку и максимально комфортно ввести в поток вертикального воздуха, бьющего из трубы со средней скоростью двести шестьдесят километров в час.

– Привет, Валер! Я на месте! – Я заглянул к оператору в комнату контроля полетом и пожал тому руку. – До семи я твой!

– Давай, Иван. Клиенты уже подошли, как раз сменишь Игоря! У нас две спортивных пары, справишься? Готовятся к соревнованиям. Экипировка у них своя, но надо выдать наушники. Трэк под запрос я подготовил. А дальше дети из аэрокружка. Все как обычно. Прокатим юных бодифлайеров на ветерке!

Валерка засмеялся, а я пообещал:

– Спрашиваешь! Дай мне пару минут переодеться и начнем!

Начали и закончили мы неплохо. Время в аэротрубе пролетело незаметно и от дневного напряжения не осталось и следа. Вся дурь выветрилась из головы. Когда через три часа часы показали начало восьмого, я уже всерьез думал о том, чтобы съездить к матери – голод изнутри жрал аццкий! Да и по любимой племяшке успел соскучиться за те две недели, что мы не виделись. Машка сейчас наверняка находилась у Большого Босса – тот во внучке души не чаял. С тех пор как малышка научилась ходить, ее от лошадей было не оттащить. Кто бы мог подумать, что у мягкой Женьки дочь родится таким сорванцом. С прямым взглядом карих пристальных глаз, как у отца, и с таким же упрямым характером.

Я натянул куртку, попрощался с ребятами и направился к центральному выходу из «Трех китов». Уже размечтался о том, как тискаю белокурую племянницу и ем сочную телятину, приготовленную к ужину поваром-китайцем, как вдруг, засмотревшись на треклятый фонтан, в кого-то врезался.

– Эй, осторожнее! – услышал знакомый голос, возмущенно пискнувший у груди. – Здесь вообще-то люди ходят! А некоторые даже с больными конечностями!

– Уф… Уфимцева?! – я изумленно уставился на девчонку, а она на меня. Мы отскочили друг от друга как ошпаренные. – Снова ты?!

– В-воробышек?!

Нет, клянусь, для меня это слишком! Да она издевается! Брови сердито сползли к переносице.

– Ты что меня преследуешь, Зубрилка?! Ну, знаешь! Это уже ни в какие ворота не лезет!

– 14 —

POV Катя

Что? Я его преследую? Неужели он и правда подумал, что я за ним следила?

Я распахнула глаза и замотала головой. Глупость какая!

– И не думала даже. Честное слово! – нет, ну до чего же неудачное стечение обстоятельств!

– Ну, да! – не поверили мне. – И вцепилась в меня сейчас, как клещ, случайно? Тебе мало фонтана? Еще скажи, что мимо проходила! – Воробышек нахмурился и вскинул на плечо спортивную сумку. На этот раз не стал по мне проходиться сканером, как в прошлый раз, а сразу признался: – Что-то мне подсказывает, Уфимцева, что твое честное слово тоже часть дурацкого эксперимента. Как удобно, не находишь, закончить его прямо сейчас? Тем более, что я тебе уже кое-что обещал.

– Ты о чем?

– Сунуть головой в фонтан и обо всем забыть! Во всяком случае, мне этого очень хочется!

Ух, похоже, я его и правда разозлила. Мы продолжали смотреть друг на друга, и под сердитым синим взглядом мне вдруг стало не на шутку совестно от того, как мои действия выглядят со стороны. Кажется, действительно перебор. Вот стоит сейчас Ванька и представляет себе, как зрелищно Уфимцева уходит под воду, пуская пузыри, вместе с учебниками физики и философии. Ну кому же это приятно?

Я неловко потопталась и постаралась улыбнуться.

– Послушай, Вань, я понимаю, что это кажется странным и все такое, но я действительно случайно в тебя врезалась. Так бывает! Я здесь работаю неподалеку, точнее подрабатываю в зоомагазине, и просто шла домой. А ноги… В общем, я сегодня не очень маневренна, да еще и задумалась кое о чем. А тут ты.

– Не верю. Сотни людей вокруг, а ты почему-то врезалась именно в меня! Дважды за последнее время! Да по-моему все в порядке у тебя с маневрами, Уфимцева! А вот с наглостью проблема! Еще неделю назад я о тебе знать не знал, а теперь у меня такое чувство, что ты везде!

– Что? – я даже рот от возмущения открыла. – Я же все объяснила!

На лице Воробышка нарисовалось насмешливое выражение.

– Повтори? Где ты, сказала, работаешь? В зоомагазине? Ну, конечно. Кто ж тебя такую зубрилку в приличное место возьмет. Наверное, за хомячками убираешь?

Так, началось. А вот это он зря. Семейный бизнес, знаете ли, это как честь. А за честь и покалечить можно!

Я подобралась и шагнула под синий взгляд Воробышка. Поправила сердито на носу очки.

– Убираю, – не стала отрицать. – И даже за змеями убираю. Вот здесь, – хлопнула ладонью по сумке, – шабашку ношу – свежесцеженный яд черной мамбы[23]. Могу угостить, допросишься!

– Значит, ты не пойдешь к Софии, и не передумаешь? – сердито бросил парень.

– И не мечтай! – я воинственно хмыкнула. – А не согласишься по хорошему, я у тебя под домом торчать стану! С плакатом: «Не дадим Воробышку остаться неучем!» И хомячков захвачу! Боевых с томагавками!

Как-то странно Ванька изменился в лице. Словно задумался. А я-то уже приготовилась, что мне сейчас кирдык придет. Даже сумкой собралась защищаться.

– Ноги, говоришь, болят, – он вдруг улыбнулся, став обаятельным до невозможности, – от бега? – И поинтересовался вполне дружелюбно: – Так ты свободна сегодня вечером, очкастик?

Вот ведь логика. Что-то я не уловила сути в перемене его настроения.

– Вообще-то да. А что? – удивленно моргнула.

– А то! Так и быть, согласен я на твой эксперимент! Я тоже свободен, так что займемся уроками прямо сейчас!

– С-сейчас?

Но Воробышек уже схватил меня за локоть и потащил за собой к выходу из «Трех китов». Не очень-то вежливо потащил.

– Именно!

– Садись давай, чего встала? – бросил поверх плеча, когда мы оказались на стоянке, и он лихо взобрался на мотоцикл.

Нет, не так. Сел, как садятся в фильмах брутальные парни, на офигенный спортбайк с логотипом «БМВ» на крыле (и где там еще эти логотипы есть!) и погладил его, как всадник коня. Ух ты, красота-то какая! Мне тоже захотелось его потрогать и погладить. Мотоцикл в смысле.

– Ну, я жду!

– А? – да, знаю, туплю. Но он же не всерьез предлагает?

Оказалось, что очень даже по-настоящему.

– Послушай, Уфимцева, – Воробышек даже не оглянулся. Натянул шлем и щелкнул у подбородка молнией дорогой черной куртки. Опустил руки в кожаных перчатках на руль. – Надоело мне с тобой спорить. Одно твое слово, и мы забудем друг о друге раз и навсегда. Скажи «нет», и я уеду один.

– Так ты чего? – вытянула я мордочку, отказываясь догадаться. – Предлагаешь мне сесть с тобой, что ли?

Ну не могла я поверить и все тут! Это же сам Ванька Воробышек! С чего бы ему меня катать – заучку-ботаншу?

Вот теперь парень оглянулся.

– Удивительная сообразительность. Ты точно гений, Уфимцева, как о тебе говорят, или умело прикидываешься?

Пришлось лезть на байк – доказывать гениальность.

– Только ты меня не потеряй, – попросила парня, кое-как устраиваясь за его спиной. Надо же как высоко! И места совсем немного. И как-то уж слишком тесно пришлось к нему сесть. – И-и я скорости боюсь.

– Отлично! – почему-то довольно хмыкнул Воробышек, включая зажигание.

– А мы куда?

– Много вопросов задаешь, Зубрилка. Лучше капюшон натяни и очки сними.

– Вань, а за что мне здесь держа…. Аааааааааааааааааа! Мама!

Мотоцикл рванул с места, поймал ветер, лег на крен, входя в поворот, и я поняла «за что». Вцепилась в Воробышка, расплющив щеку о широкую спину, как макака во время цунами в пальмовое дерево. Вот ведь Иванушка-шумахер, р-р-р-р! Ну прямо вынуждает меня себя обнимать! Хотя, если бы нас сейчас увидели «туалетные» мисски с красоткой Снежаной во главе, точно бы от зависти лопнули! Аааааааааааа!

Главное, хорошенько зажмуриться!

– Все, приехали. Слезай, Уфимцева. Эй! Я сказал, приехали! Отлипни, Клещ!

– Что? А? Где?

Я отцепилась от Воробышка и натянула очки. Жива! Слава богу, жива!

Мышцы на ногах окаменели, и я каракатицей сползла с мотоцикла. Выдохнув, огляделась. Неброская вывеска на фасаде незнакомого здания сообщила мне, что мы находимся в Почтовом переулке, у развлекательного клуба «Дэнс».

Что? Ого! Развлекательного? Это зачем мы интересно сюда приехали?

В душе трусливо шевельнулось подозрение. Здание клуба выглядело не очень презентабельно – обычный кирпичный фасад, а вот компания у входа собралась весьма колоритная. И некоторых из этих парней я уже видела раньше – с Воробышком у фонтана. Хм, и некоторых из здесь присутствующих девчонок тоже.

Ну, надо же. Впору удивиться. Провидение все-таки меня услышало – у крыльца стояла сама мисс «Университет» с подружками. И, конечно же, все при вечернем параде. Недавние обидчицы полуобернулись и застыли, разглядывая нас. Глаза от удивления распахнулись… Ой, сейчас точно кто-то лопнет! Вот только не от зависти, как мечталось, а, кажется, от смеха.

– Привет, Птиц! – окликнул Воробышка светловолосый парень, когда тот заглушил двигатель, стянул с головы шлем и осадил мотоцикл на подножку. – Что я вижу! Неужели ты изменил собственным планам и вспомнил о нас? Не ждали. – Он подошел ближе, и парни обменялись рукопожатием. – А это кто с тобой? Младшая сестра, что ли?

В затянутом завязками капюшоне и очками в пол-лица, с косой на плече и раздутой Карлсоном куртке, я должно быть смотрелась комично и значительно младше. Пришлось быстренько стянуть капюшон и поправить волосы. Правда, это не очень помогло, оставались задравшиеся на лодыжки джинсы. От крыльца долетели удивленные смешки тех, кто меня узнал.

Нет, ну в самом деле, что я им клоун, что ли? Я засуетилась, поправляя на себе одежду.

Воробышек и не подумал помочь. Ответил равнодушно, пряча перчатки в карманы куртки.

– А это, Лаврик, Клещ. София навязала. И пока я не найду против нее подходящий инсектицид, она будет рядом.

Он произнес это в двух шагах от меня, и щеки тут же вспыхнули как спички. Светловолосый Лавр, оценив пренебрежительный тон друга, с готовностью хохотнул.

– Привет, Клещ! Уф, какие мы сердитые, а еще вундеркинд! Что, ботаник, счастливый билет вытянула?

Это еще неизвестно кто вытянул! Но ему не все было понятно, и он спросил:

– Птиц, в каком смысле рядом? В ближнем контакте, что ли?

– Типа того, – усмехнулся Воробышек, – если выдержу. Я от всей ситуации и сам не в восторге. Декану с Софией взбрело в голову увидеть нас в парном танце на празднике факультетов, так что мне придется ее терпеть, если я хочу сдать летнюю сессию.

Светловолосый присвистнул, а я рассердилась:

– Ну, спасибо тебе, Вор-робышек! Еще бы о хвостах вспомнил, которые не сдал!

И надо же, на меня посмотрели.

– А я не обещал быть вежливым, Уфимцева. И памятливым. Я тебе вообще ничего не обещал. Не нравится? – синие глаза сверкнули. – Давай, чеши домой! Только не забудь позвонить Софии и сказать, что ты от меня сама отказалась. Это будет отличный выход для нас двоих!

Это было обидно, очень. Компания у крыльца с интересом за нами наблюдала, и мне пришлось долго поправлять на носу очки, чтобы скрыть блеснувшие в глазах слезы.

Нет, для меня это будет полным поражением!

– Не дождешься! – но сказать получилось твердо.

– Так я и думал, – кивнул Воробышек. – Отлично! Значит, прямо сейчас и начнем наш первый урок танцев. – Он оскалился кривой ухмылкой. – Пошли внутрь, Уфимцева, чего ждешь? Я тебя не развлекать сюда приехал. И не заставляй меня тянуть тебя за руку!

– 15 —

Тянуть? Фантазер. Не успел сказать, а сам уже преспокойно себе развернулся и отправился с другом в клуб, случайно «забыв» меня на улице. Светловолосый Лаврик снова весело хохотнул и обернулся, а я, выпустив пар из ноздрей, потопала следом. Еще никогда, никогда мне не приходилось испытывать такой стыд и находиться в такой глупой ситуации!

– Эй, мышь! Стой!

У самых ступеней крыльца дорогу вдруг заступила Снежана с подружками заправила остриженную под «каре» прядь за ухо и окинула меня насмешливым взглядом. Уткнув руку в бок, гордо выпятила бюст.

– Кого я вижу! Неужели это Уфимцева и неужели с самим Воробышком? Девочки, мне кажется, или наша ботанша уже на полпути к успеху? Как думаете, нам стоит начинать беспокоиться?

– Ты же слышала, Снежанка, что сказал Иван – его заставили, – заметила высокая.

– Зная куратора Софию, в это легко поверить.

– А я бы, девочки, на нашем месте всерьез испугалась! – наигранно ужаснулась розоволосая. – Мне кажется, я увидела в глазах Воробышка любовь! В тот самый миг, когда он стряхивал заучку с себя. А вдруг это и есть то самое чувство, которое с первого взгляда? В таком прикиде «я у мамы пугало» Уфимцева неотразима! У парней никаких шансов! Так и вижу, как Ванька сходит от нее с ума, бедняга. Думаете, это на всю жизнь?

Девчонки рассмеялись, а я скривилась. Юмористки. Так весело, что даже скулы от скуки сводит. Нет, похоже, я ошиблась. Здесь не Марианская впадина. Здесь глобальный материковый разлом!

– Можешь продолжать в том же духе, мышь, и мы дружно помашем тебе на прощанье лапками. Пока, универ! Хотя кому-то здорово подфартило, – брюнетка задумчиво усмехнулась, – даже удивительно, какие в жизни бывают совпадения. Ты и Воробышек на празднике факультетов, ну надо же!

Ну конечно же совпадение! Именно! Вот и продолжайте, грымзы, так думать. Сколько вас таких – верящих, что горы ходят к Магомедам, а удача любит ленивых? Тысячи! А я проглочу обидный смех и продолжу ковать победу собственными руками. Или ногами. Судя по тому, как сильно у меня ноют нижние конечности, то я просто кузнец-виртуоз!

Я оглядела девчонок, упрямо вскинула подбородок, и поправила очки. Пугало так пугало! Ничего, когда-нибудь, кто-нибудь и меня обязательно полюбит! Вот такую – в очках и с косой. Неотразимую и единственную. И да, на всю жизнь! На пути к двери стояла Снежана, и я шагнула именно к ней.

– Ты мешаешь мне пройти, мисс Коготь. Отойди! Да, меня стряхнули, но я не собираюсь уступать, так что лучше спрячь свои лапки, а то я могу и повторить болевой приемчик. Или вы готовы проиграть? Что, струсили?!

Я распихала плечами подружек и поднялась на низкое крыльцо. Обернулась перед самым входом:

– И да, я вот что хотела сказать. Остроумие, девочки, надо оттачивать не об плинтус, он не для этого предназначен. Может, хоть тогда не будете выглядеть так жалко! Буратины! – и высунула язык.

– Что? Эй, ты, ботанша! Выражение выбирай!

Но я уже вошла внутрь здания и остановилась, почувствовав прохладу главного зала. Ну и противные же эти грымзы! Терпеть их не могу! Вот верно говорят, что наши мысли материальны – и кто меня просил о них вспоминать?

Я осмотрелась. Так вот, значит, как развлекается народ? Клуб «Дэнс» не отличался помпезностью. Вполне себе милое место, хотя и скромное, как для такого большого города. Несколько столов для игры в бильярд и аэрохоккей, небольшой освещенный бар со стойкой, сцена для караоке с соответствующей надписью, и танцевальная зона. Никакого алкоголя – судя по табличке на стене. Скорее клуб досуга молодежи, чем какое-то супермодное заведение. Даже мне это понятно. Хотя охранник имелся – тихий мужичок лет пятидесяти очень суровой наружности. Он и попросил меня не загораживать проход и оттопать в сторону. Впрочем, денег не спросил, и я послушно встала себе под стеночку.

Воробышек с другом стояли у танцевальной зоны, где вовсю проходила разминка брейкеров, и разговаривал с парнями, наверняка обо мне позабыв. Играла быстрая ритмичная музыка, народ потихоньку разогревался и подтягивался с улицы, и я невольно засмотрелась на танцевальные кульбиты. И на Ваньку, который сняв куртку и оставшись в майке и джинсах, и сам вовсю резвился на специальном покрытии в полу, выполняя вращения, стойки и всякие брейкерские фишечки.

Хм-м. Ну и как мне к нему подойти? Неудобно что-то. Да и не до меня там. Может, мне домой пойти? Но тогда ведь получится, что я сама отказалась от Воробышка. И он первый об этом скажет.

Я прошла к бару и села на стул – точнее, вылезла. В подобных заведениях мне еще не приходилось бывать, но фильмы я видела, в ресторанах с родителями бывала, и знала, что с барменом следует говорить вежливо. А лучше поздороваться и спросить…

– Здравствуйте, уютно тут у вас. А содовую можно?

Бармен, парень лет двадцати семи, поднял лицо от столешницы за стойкой и взглянул с вопросом.

– Чистую? Или, может, коктейль?

– Ну, – я улыбнулась и пожала плечами. – Можно и коктейль. А что у вас есть?

У бармена много чего было, и об этом сказала профессиональная улыбка. Он словно и не заметил, что я здесь новенькая и смотрю на него сквозь «черепашьи» очки.

– Если и не все, то многое. «Безалкогольный мохито», «Апельсиновый шмель», «Сникерс милкшейк», яблочный сок и просто «Ягодный лимонад». Скажи, что тебе по душе, и я постараюсь это дать.

Ух ты! Я так обрадовалась, что даже на табурете развернулась. Пить хотелось просто жуть! Я попросила бармена сделать «Сникерс милкшейк» и почти сразу же ощутила, как во рту разливается вкус карамельного сиропа. Такой явственно-ванильный с шоколадными нотками, что от нетерпения невольно причмокнула языком.

Ум-м! Вкуснотища! А пенка-а-а… Я взяла протянутый мне парнем бокал с коктейлем и с удовольствием отпила глоток. Напиток оказался не хуже, чем в ресторане отцовской гостиницы! А папа к качеству меню очень щепетилен. Это он дома трескает мамины вареники и помалкивает в платочек, но когда дело касается бизнеса…

«Эх, как на море-то охота, – вдруг мелькнула мысль. – И чтобы лето, солнце, воздух… и книги. Много-много книг. И никаких грымз. Нигде!»

Но помечтать мне не дали. Знакомый голос прошипел недовольно возле уха, я аж подпрыгнула.

– Уфимцева! запикано! А ты чего расселась, мелочь? Ты вкалывать сюда пришла или коктейли распивать? Почему я тебя искать должен?

Ой, Воробышек. Нарисовался за спиной – высокий, грозный и красивый. Глазами сверкает. Надо же, вспомнил! А сколько внимания, и все мне!

Тьфу! Прыщ! Прыщ! Прыщ!

Дважды тьфу! Хоть бы один вылез на мордахе для приличия!

– Ну, так я же… Ты же сам сказал и ушел, – растерялась.

– Я просил не заставлять тянуть тебя за руку, не маленькая. Сама навязалась, а теперь в кусты? – рявкнул парень. – Время – деньги, Уфимцева. Смотри, будешь должна, не рассчитаешься! Я не собираюсь здесь с тобой торчать вечно!

Сам просил, а сам потащил, вцепившись в запястье, только коса запрыгала. Поставил на танцпол, возле своих друзей, и сказал: «Ну, давай, Зубрилка, покажи, что ты умеешь». А что я умею? Да ничего! Особенно под взглядами симпатичных парней. Только краснеть от злости и стыда. Но Воробышек и сам стоял злющий, вот-вот зарычит, и я показала волну руками. Знаете такую, когда одна рука волнообразно пригибается к телу, а вторая поднимается. И в точности повторила обратно. Ногами я сейчас точно ничего изобразить не могла. Да и не сейчас – тоже. Когда я проворачивала с Воробышком прием «Терновый куст – волк, кролик», я ему почти не врала. Я действительно не умела танцевать. Некогда было учиться.

Парни вокруг рассмеялись, а я насупилась. Снежана с подружками, оказавшиеся неподалеку, дружно захихикали. И только бармен ободряюще улыбнулся и поднял кверху большой палец – вот спасибо, человечище! А заведение тут у них все равно скучное, если даже такие новички, как я, сразу же становятся гвоздем программы.

– Все, – ответила, опустив руки. – Больше ничего не умею.

Воробышек сначала изумленно уставился на меня, потом прыснул, а потом громко рассмеялся.

– И я бы на твоем месте так не хохотала – клюв отвалится! – не сдержалась. – Между прочим, это тебе со мной на празднике танцевать. Мне-то что, я еще один доклад расскажу, а тебе позор на весь универ! И это я еще про газету и фонтан молчу.

Достал!

Вот так бы сразу. Чуть не подавился, но замолчал. А клюв припомнил, заставив прыгать под музыку на скакалке.

Ай! Ой!

– Быстрее, Уфимцева! Еще быстрее! Нет, все-таки у тебя странные конечности! Интересно, вы все ботаники такие, или только мне деревянная досталась?

– 16 —

«Тебе досталась самая умная, – захотелось ответить, – и самая отчаянная. И она, конечно же, наглому Птицу все припомнит!» Но вместо этого я устало возмутилась, уже без сил переступая через скакалку:

– Я думала, мы будем учиться танцевать, а ты меня заставляешь прыгать.

Воробышек и сам не стоял на месте, умело двигаясь под музыку. Он не смотрел на меня – рядом танцевали его друзья, так что я и вовсе остановилась, еле дыша и вспотев до чертиков.

– Мы? – удивился он. – Ты хотела сказать «ты», Уфимцева. Ты будешь учиться танцевать! Мне незачем. Это мое море и я в нем рыба.

«Рыба» не выдержала и ушла под воду, – то есть в образовавшийся круг к другим парням. Тусовка набирала обороты, народу прибавилось и обо мне забыли. Музыка заиграла громче, парни разогрелись и вошли в раж. Сменяя друг друга, принялись выполнять стойки, вращения и кручения, показывая классный нижний брейк-данс. Я дождалась пока Воробышек выполнит что-то невообразимо крутое, как следует отколбасится на радость завизжавшим от удовольствия девчонкам, подковыляла ближе и дернула его за майку.

– Эй, Воробышек! Ну, хорошо, я! Так я буду учиться танцевать или нет? – требовательно спросила.

Мою руку стряхнули с плеча, как назойливую муху.

– Будешь. Вот сейчас еще пять сотен раз попрыгаешь и перейдем к растяжке. Думаю, что на сегодня с тебя хватит.

– Что-о?!

Я отшвырнула скакалку и гневно уставилась на оскалившегося пернатого, которому (вот прямо руки зачесались) тут же захотелось общипать перья. Или начистить клюв до блеска. Или вот чисто по-женски найти скалку и ка-ак шандарахнуть между глаз, чтобы окосел и не встал!

– Ваня, привет! Как дела? Мне обидеться на тебя или подумать?

Какая-то мартышка скользнула между нами, отодвинула меня в сторону крутым бедром и повисла на Воробышке, обвив его шею руками, словно он – ее лично пальмовое дерево. Рыжий хвост ударил по лицу, и мои уголки губ уныло повисли. Надо признать, что висела она на нем куда живописнее меня.

– Привет, э-э, Ева, – Иван обернулся и выдавил улыбку. – Ты о чем?

– Проходишь, не замечаешь. Ну, сколько можно этой малолеткой заниматься? Лучше мной займись, два дня не виделись, я так скучала! Кстати, я точно помню, что давала тебе свой номер телефона. Ты что, его забыл?

Воробышек на секунду завис, а я хмыкнула, поразившись такой наивности.

Он его не забыл. Этот квази-дятел о нем вообще не вспомнил! А судя по бегающему взгляду – и о девчонке тоже. Она что, не знает, какая у воробьев короткая память? У мышей и то больше! Но сразу же за незнакомкой стояла я, смотрела в упор на Воробышка, и он, не отрывая от меня глаз, наклонился и поцеловал рыжую в губы.