Текст книги "Колдовство для олигарха"

Автор книги: Яна Тройнич

Соавторы: Марина Тройнич
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Метла ехидно заметила из-за печки:

«Праздник выйдет знатный. Сама напросилась».

Как я ни пыталась узнать, что затеяли бабки, они будто воды в рот набрали.

Вечером раздался стук копыт, я выглянула в окно и увидела, что с коня спрыгивает князь.

Старушки тут же бросились нахваливать меня внуку:

– Уж до чего твоя женушка умница да скромница! Скорей обними ее да поцелуй в уста сахарные.

И дружно умчались в избу.

Князь с подозрением взглянул на меня. То ли сомневался в наличии ума, то ли в скромности.

– Что случилось? Зачем срочно звали?

Я недоуменно пожала плечами:

– Не знаю, они меж собой шептались, но мне не говорили.

– Ладно, пойдем в дом, сами скажут.

Старушки уже уставили стол всевозможными яствами. Только все уселись, в окно влетел ворон и опустился на плечо хозяйки. Та схватилась за сердце и обернулась к сестрам:

– Девоньки, нам срочно нужно в одно место. – А потом посмотрела на князя и с нажимом повторила: – Срочно. Хорошо, что ты приехал. Пока нас не будет, приглядишь за своей супругой.

Потом Яга Яговна схватила меня за руку и оттащила к печи.

– Любушка, вон там – маленький кувшинчик, – зашептала она. – Налей несколько капель в питье князю.

Я удивилась:

– Зачем?

– Внучек болен, и ему необходим этот эликсир.

Я взглянула на супруга. Никаких признаков болезни не обнаружила. Но мало ли, бабкам лучше знать. Бывает, не видно ничего, а потом раз – и нет человека. Я даже пожалела правителя. Если потребуется, буду поить его всем, чем велит Яга Яговна.

– Обещаешь?

Я послушно кивнула. Что мне стоит?

Старушки очень быстро исчезли. Мы с князем остались вдвоем. Повелитель удивленно спросил:

– Куда это бабки с такой скоростью понеслись?

– Вернутся – расскажут. Верно, ворон что-то сообщил. А вы, князь, садитесь за стол.

Я как гостеприимная хозяйка положила супругу еду и принесла кубок вина, предварительно щедро добавив настойки из кувшинчика.

Похоже, Кощей проголодался. Он с удовольствием налегал на кушанья и отпивал из кубка. Только вот через некоторое время взгляд его стал слишком часто останавливаться на моей персоне. И интерес этот мне почему-то очень не понравился.

Князь вдруг сказал:

– Сядь рядом.

Я воспротивилась:

– Да отсюда лучше на вас смотреть!

Но он ухватил меня за руку и притянул к себе. Усадил рядом и обнял за плечи. Потом прижал покрепче и страстно зашептал:

– Не думал, что ты можешь быть столь желанна.

Я взглянула на повелителя. Вид супруга меня весьма обеспокоил: глаза горели, на лбу выступил пот. Похоже, температура поднялась. Наверное, этого бабки и опасались – приступ болезни начинается. Может, я мало накапала бальзама?

Я дрожащими руками добавила еще и вернулась. Князь залпом осушил кубок, сгреб меня в охапку и впился в губы страстным поцелуем.

– Ты моя жена, и пора это доказать! – пробормотал он и стал быстро расстегивать пуговицы своей рубахи.

А до меня вдруг дошло: я – идиотка! Ясно, от какой «болезни» страдает князь. Обругала бабок неприличными словами. Старые сводни! Оттолкнула супруга и выскочила из-за стола. Он как-то неприятно рассмеялся и медленно двинулся следом, на ходу избавляясь от рубахи. Я бросилась к дверям, рванула ручку. От ужаса потемнело в глазах: двери с той стороны были заперты.

Князь шагнул ко мне:

– Люба, ты – моя жена, иди же скорей сюда.

Я начала озираться, словно затравленный зверек. Чем угомонить распаленного супруга? Единственный подходящий предмет – кувшин с вином. По крайней мере, в кино им всегда удачно бьют по голове. Но до кувшина нужно еще добраться.

В это время раздался жуткий визг. Князь сумел наступить на хвост бабкиному коту, сидевшему прямо у него на пути. Тот дико заорал, взвился вверх и бросился в окно. Врезался в него так, что сумел выбить раму.

Я раздумывала недолго. Откуда что и взялось! Вылетела следом за котом, словно пуля. А вот князь в проем не вписался: стукнулся с размаху головой и рухнул внутрь избы. Размер окошка был маловат.

Я торопливо пересекла поляну и залезла подальше в кусты. Через некоторое время ко мне присоединилась метла. Правда, она меня не поддержала:

– Любка, ты ведешь себя глупо. Хочешь того или нет, но ты – супруга повелителя.

Я вздохнула. Да уж понимаю, что мужики женятся не для того, чтобы на суженых издалека любоваться. Рано или поздно князь все равно получит свое. Но хотя бы не в таком состоянии, как сегодня.

– Феклуша, слетай посмотри, что там с ним.

Вскоре метла вернулась:

– Спит беспробудным сном.

Я испугалась:

– Умер?

Феклуша захихикала:

– Храпит так, что стены трясутся.

Я вдруг разревелась как дура. И сама не могла понять, что именно меня расстроило. Посидев на траве еще немного, на цыпочках покралась в избу.

Кощей

Я проснулся, но, к вящему удивлению, не смог пошевелить ни рукой, ни ногой, даже веки не поднимались. После некоторых усилий все-таки сумел открыть глаза. Первое, что увидел, – склонившееся надо мной лицо Любки.

Она вдруг всхлипнула:

– Бабушки, он очнулся. Ой! Опять глаза закрыл.

Я услышал, как она зарыдала. Понял, что в избе собрались все мои родственницы. Одна из них проворчала:

– Девонька, да прекращай слезы лить. Напоим отваром, все как рукой снимет.

Любка завозмущалась:

– А все ваша настойка! Вы, бабули, в лесу живете, не знаете, что мужчины в наше время пошли нежные да слабые.

Это она меня-то назвала слабосильным и изнеженным?!! Я от возмущения дернулся. С огромным трудом вновь открыл глаза. Жаль, что руки и ноги еще не повиновались, с удовольствием оттаскал бы супружницу за косу. А Любкино лицо засияло от счастья. Бабки тоже засуетились. Меня, как младенца, начали поить с ложечки. Через некоторое время смог пошевелить пальцами, потом почувствовал и все тело. С изумлением спросил:

– Что со мной произошло? – Заметил выбитую раму. – На нас напали?

Бабки смущенно переглянулись. Любка быстро затараторила:

– Вы, князь, наверное, из-за этой мухоморной настойки повели себя несколько неадекватно. Выскочили из-за стола, зачем-то побежали к двери. При этом умудрились наступить на кота. Он так метнулся в окно, что вышиб раму. А вы упали и стукнулись головой о лавку. Ой, может, вы и шишку набили? – Она быстро запустила руку в мои волосы и стала ощупывать голову. – Вроде шишки нет.

Любка взглянула на бабок:

– Мы рады, что все обошлось относительно хорошо.

Я был поражен. Вроде никогда раньше настойка на меня так не действовала. Хотя бабки крепкую готовят, с непривычки можно и отравиться. А может, супруга меня извести пыталась? Но вроде я видел слезы в ее глазах. И радость, когда поняла, что все в порядке. Впрочем, все женщины умеют хорошо притворяться, и Любка не исключение. Да еще и взгляд она как-то странно отвела, когда сказала, что я побежал к дверям. Я подумал: «Девочка, если обманываешь, пожалеешь, что родилась на свет».

Попытался подняться, но понял, что ноги держат плохо. Любка сразу же подскочила, пытаясь помочь, но я вновь опустился на лавку.

– Придется отлежаться. А я-то собирался сегодня увезти тебя обратно.

Тут разом заговорили все три мои прабабки:

– Соколик, миленький, уважь старушек, погости еще немного. Или хоть оставь нам Любушку. Что ей в твоем каменном логове делать? То ли дело здесь – чистый воздух, полезный для здоровья. Да и привязались мы к девоньке.

Я едва не взревел: «Это ж когда успели?!» Но тут же посмотрел на супругу, данную… черт знает кем. Самое интересное – ведь почти ничего о ней не знаю. И расспрашивать толку нет, наврет с три короба. Хотел заявить, что жена должна быть со своим мужем, но заметил жадно устремленные на меня взоры бабулек и поперхнулся. Если такое скажу, то валяться мне придется здесь ой как долго. Я их характеры отлично знаю. Вздохнул и промолвил:

– Вы правы, воздух отличный. Пусть погостит. Только не вздумайте и ее напоить мухоморами.

Старушки радостно заулыбались. Любка тоже облегченно вздохнула. Ладно, голубушка, и на тебя найдется управа.

Бабки засуетились, готовя отвары. Я попросил:

– Лечите хорошенько, некогда мне здесь разлеживаться.

Старушки расстарались. Поставили на ноги мгновенно. Я простился с бабулями, попросив их хорошенько ухаживать за Любкой, чем, видимо, их рассердил.

– А то без тебя не знали!

На следующий день я уже был в имении боярина Света. Предложил поговорить с глазу на глаз. Вокруг да около ходить не стал.

– Боярин, история с убежавшей служанкой имеет продолжение. Она не просто украла драгоценности, а оказалась хитрее и умнее: добралась до царя Салтана и уверила того, что она – его дочь.

Свег побагровел и сжал кулаки:

– Да как она посмела!

Я усмехнулся:

– Посмела, да еще как. Теперь из-за этого поступка мы на грани войны.

Боярин вскочил и быстро зашагал по горнице:

– Как чувствовал, не хотел отдавать Олене этот обруч. Вернее, собирался вручить в день свадьбы.

Я взглянул с иронией:

– О какой свадьбе ты говоришь, боярин, если держал девушку в лесу, не пуская к людям? На неважную жизнь ты ее обрек.

Тот окинул меня тяжелым взглядом:

– Из-за вас, повелитель.

– То есть? – Я иронично приподнял бровь.

Свег криво ухмыльнулся:

– Всем известно, что вы, князь, неравнодушны к красивым девицам.

– Еще ни одну из них я не взял силой.

Хозяин поместья вспыхнул:

– И боярышню Любу?

Тут я немного покривил душой:

– И ее тоже.

В конце концов, у костра она первая потребовала жениться.

Собеседник мой побледнел, потом опять покраснел. Я понимал его чувства, но, увы, здесь ничем помочь не мог. К тому же не меня с моими женщинами собрались обсуждать.

– Сядь. Разговор будет серьезным.

Подробно рассказал о беседе с Кийсом.

– Боярин, нам нужна война? Или лучше познакомить Салтана с детьми? Ступай поговори с ними, спроси, желают ли они того сами.

Про себя усмехнулся: не слишком долго общался с племянником боярина, но ничуть не сомневался в его тщеславии и авантюризме. Приятно внезапно оказаться царевичем. Могу заранее предсказать, какое решение он примет.

Беседовал с Саввой и Оленой боярин довольно долго. Когда они вошли, я понял, что в своих предположениях ничуть не ошибся. Глаза Саввы сияли. Олена держалась за руку своего жениха – друга боярина Федора. Ей, похоже, было решительно все равно, где находиться, лишь бы рядом оставался этот молодец. Я в который раз восхитился красотой боярышни. Не знает и не ведает батюшка Салтан, что у него такая дочь. А вот на жениха я посмотрел с подозрением. Тот факт, что он был другом и напарником Любкиного брата, заставлял испытывать к нему недоверие.

Мы с боярином обсудили детали нашей поездки. Обговорили, сколько возьмем людей, сколько обоза. Следует подготовить кареты для женщин, подарки для Салтана. Я уже собирался покинуть дом боярина, как вдруг он спросил:

– Повелитель, но зачем вам ехать самому? Да еще и с женой?

Не мог же я ему объяснить, что ищу своего врага, пришлось сочинять на ходу:

– Как правителю государства Салтан обязан будет оказать мне почет и уважение, а вас может и на порог не пустить. Взяв с собой супругу, я докажу, что мы прибыли с миром. А мне война сейчас не нужна.

Отдав распоряжения слугам по подготовке к предстоящему путешествию, я отправился за Любкой. Она удивилась:

– Но вы же обещали оставить меня здесь погостить?

Я пожал плечами:

– Ну если хочешь, можешь, конечно, и остаться. Однако твоим друзьям требуется помощь. Мы отправляемся в царство царя Салтана, чтобы вернуть ему детей – Савву и Олену.

И поведал Любке их историю.

Девчонка вспыхнула:

– Неужели думаете, что я отсижусь в стороне? Можем ехать хоть сейчас.

– Ничуть в тебе не сомневался, а потому…

Договорить мне не дали. С печки, как горох, посыпались бабки. Похоже, половину нашего разговора подслушали, а половину не поняли. И накинулись на меня с обвинениями:

– До чего додумался, аспид! Нашу голубку на войну тащить?

Кажется, они намерены грудью встать на защиту бедняжки. Пришлось и им рассказать обо всем. У бабок от любопытства загорелись глаза.

– А что, Олена действительно так красива?

Старушки отошли за печку, пошептались. Потом вышли оттуда и выстроились передо мной:

– Одну Любушку не отпустим. Поедем с вами.

Я изумленно взглянул на бабок. Супруга их что, приворожила? Даже про болезни забыли. До сих пор особой привязанности к кому-либо, кроме своих котов, я у них не замечал.

– Собрались, значит, меня сопровождать? Да вы своим видом всех воинов распугаете, а про царя Салтана и говорить нечего. Самим не смешно? А Любку я и сам сумею защитить.

Яга Яговна встала передо мной, уперев руки в бока:

– А мы тебе, внучек, не доверяем. Выпил всего ничего – и контроль над собой потерял. Начал гоняться за девонькой, нет чтобы лаской да нежностью…

Что бабка хотела сказать, я так и не понял. Любка, возившаяся у печки, опрокинула на себя чугунок и завопила:

– Ой, как больно!

Бабки бросились к ней и начали торопливо чем-то смазывать кожу.

Что же тут произошло? Не просто так окно выбито. Что-то недоговаривают.

После долгих уговоров старушки все же согласились остаться дома. Сказали, будут присылать воронов узнавать новости. Наконец мы сумели с ними распрощаться. Правда, пришлось прихватить несколько котомок с пирожками да яблочками.

Любка взглянула на моего коня и вдруг заявила:

– Может, я лучше на метле? Понравился мне этот транспорт.

– Полетаешь на шабаше. А здесь подданные не поймут и не оценят.

Девчонка стрельнула глазищами и покорно взобралась в седло впереди меня.

Мы двигались по лесной тропе. Я прижимал Любку к груди. Внезапно обдало жаром, сердце застучало. Тело откликнулось на близость спутницы. Сдерживаться стало почти невозможно. И чего жду? Она ведь моя жена. Впрочем, до сих пор и отсутствие брачных уз меня никогда не смущало. Брал что хотел.

Я склонился к девчонке. Легко коснулся губами ее виска. Провел рукой по волосам. Стал осторожно покрывать поцелуями лицо. Любка не шевелилась и не сопротивлялась, только напряглась и замерла, словно неживая. Она обернулась, и наши взгляды встретились. Думал, увижу в ее глазах страх, а разглядел только выражение безнадежности и покорности. Некоторое время молча рассматривал ее. Нет, такая мне не нужна. Я вспомнил про спор с Угримом, глубоко вздохнул и с трудом взял себя в руки. Спешить некуда. Подожди, девочка, ты еще будешь страдать и считать минуты до наших встреч. А сейчас выясним кое-что другое.

Я наклонился к ее уху и прошептал:

– А теперь рассказывай, что было в ту ночь, когда я потерял сознание. Не верю, что свалился от простой настойки. Это сделали бабки? Так?

Любка захлопала глазами:

– Они сказали, что ты болен. И попросили, чтобы я добавила тебе целебный бальзам в питье. Наверное, слишком много налила.

Я прошипел:

– И чем же я, по их мнению, болен?

Она замотала головой:

– Не знаю.

Меня осенило:

– Ты им пожаловалась, что боишься меня и не хочешь оставаться со мной наедине?

Теперь я по-настоящему разозлился. А девчонка фыркнула:

– Нет, не так.

– Тогда, может, все-таки скажешь?

Любка завертелась, как уж, и покраснела. Тяжело вздохнула:

– Твои бабки стали допытываться, каков ты в постели. Говорили, что женщины от тебя без ума.

В глубине ее глаз мелькнули смешинки.

– Ну и?

Она вдруг взъерошилась, будто воробей:

– Что – «и»? Сказала, что ты… не способен…

Я схватил ее за ухо:

– Тебе сейчас доказать мои способности или подождем другого раза? – И окончательно все понял. – Так бабки после твоего признания решили напоить меня этой пакостью?

Глаза Любки, и без того огромные, стали похожи на два блюдца. А я уже не мог сдержать смех. С трудом сумел произнести:

– И после этого угощения я стал за тобой гоняться?

– Да.

– Радуйся, что не догнал. А бабкам надо бы свернуть шеи за такие шуточки. – Я опять захохотал. – Знаешь, мне ведь хочется и тебе свернуть шею с ними за компанию.

А про себя подумал: «И чего еще ждать в дальнейшем от моей непредсказуемой супруги?» Сама о том не подозревая, чуть не завершила наш спор в пользу Угрима.

К вечеру добрались до дома. Я помог Любке спуститься на землю, подал руку и повел в замок. И усмехнулся: наконец-то не тащу жену за шиворот или на руках, идем как благочестивая супружеская пара. Дал распоряжение слуге отвести госпожу в покои и вдруг неожиданно для себя сказал:

– Приведите себя в порядок. Я буду ждать в трапезной.

Любка хмыкнула. Непонятно, довольна приглашением на ужин или нет.

Распорядился принести побольше сладостей и вина. Встретил супругу стоя, помог расположиться за столом. Любка просто перевоплотилась. И взгляд, и походка, и гордо вскинутая голова… Просто царица. А утром у бабок казалась обыкновенной деревенской девчонкой. Подумал, что она опасна, – так меняться может далеко не каждая. Разлил по кубкам вино:

– За нас.

Она смутилась, но тут же ехидно спросила:

– А это случайно не мухоморочка?

Я внимательно оглядел супругу:

– Не беспокойтесь. Я даже не подлил ничего возбуждающего.

Девчонка славно покраснела, потом возмутилась:

– А я-то тут при чем! Это ваши собственные бабки решили, что вы не способны…

Она запнулась, а я вдруг взбесился:

– Кажется, пора доказать обратное.

Шагнул к Любке, поднял ее со стула и впился в губы. Она побледнела и попыталась отстраниться, упираясь мне в грудь.

– Девочка, я руками подковы гну.

Даже в спальню ее не потащу. Хватит и софы. Но в это время раздался стук в дверь. Заглянул слуга:

– Пожаловал боярин Угрим.

Впервые в жизни был не рад приходу друга. Но с другой стороны, если бы не его появление – проиграл бы пари. Я буркнул:

– Пусть войдет.

И отпустил девчонку.

Угрим, похоже, все понял, но старательно делал вид, что ничего не заметил. А Любка вмиг превратилась в заботливую хозяйку. Чуть ли не с ложечки принялась кормить гостя. Ее радость оскорбляла, так как я прекрасно понимал причину. Поэтому поспешил спровадить супругу:

– Завтра будет трудный день, вам нужно хорошенько выспаться.

Угрим поглядел ей вслед. Перевел взгляд на меня:

– Хочешь, отменим наш спор?

Врать другу я не мог:

– Хочу. Но нарушать слово не привык.

Велел принести кувшин настойки.

Мы просидели за разговорами почти до утра. Ни для меня, ни для колдуна Угрима сон не имел такого значения, как для смертных.

На следующий день начали съезжаться те, кто отправится с посольством к царю Салтану. Спрыгнул с коня боярин Свег. Савва и этот… друг боярина Федора помогли выйти из кареты красавице Олене. Им навстречу, перепрыгивая через ступени, уже неслась моя непредсказуемая. Я подумал, что сейчас девчонка бросится кому-нибудь на шею, и нахмурился. И поразился: я что, ревную?

Стал рассматривать прибывших мужчин внимательнее. Алекс интересовался только Оленой. Свег напрягся, но держался с Любкой спокойно и ровно. А вот Савва… Молодой, скрывать ничего не умеет, а быть может, и не хочет. Ну надо же, сколько сразу соперников. А Любке придется сделать замечание. Жена повелителя не должна скакать, будто козленок. Ей следует научиться держаться с достоинством.

Пока рассматривал Свега и его домочадцев, прибыла еще одна карета. Из нее появились две пышные красотки. Любка Настасью Вахромеевну с кузиной окатила волной холодности. Почему все-таки моя жена так ненавидит прекрасную трактирщицу? Ревностью к брату ее чувства трудно объяснить. Что ж, нам долго ехать плечом к плечу, разберусь в их отношениях.

Горыныч тоже прибыл проводить супругу. На правах старого приятеля сразу же направился ко мне. Немного попенял, что я забираю его дорогую женушку. Я дал понять, что для нее это очень почетная миссия. Настасья Вахромеевна может помочь в переговорах с царем Салтаном, да и моя молодая супруга нуждается в ее советах.

Горыныч тяжело вздохнул:

– Повелитель, ты уж присмотри за Настасьюшкой. Правда, в последнее время она приутихла, но кто знает… Я ее так люблю, что жить без нее не смогу. Хорошо хоть Флорушка разумна да рассудительна, а ведь младше сестрицы.

Я взглянул на приятеля: это что-то новенькое. Обычно он не терпит никого рядом со своей женушкой.

– Ну, значит, и моей супруге пойдет на пользу общение с твоей родственницей.

– Ох, князь, не нравится мне племянник боярина Свега. Худая о нем слава бежит.

– Не беспокойся, Горыныч. Я пригляжу.

Хм… в этом-то случае беспокоиться следует мне. Сам заметил, какие взгляды бросает Савва на Любку. В разумности супруги не сомневаюсь, но кто знает… Иногда страсть сметает все на своем пути. Хотя… могу поспорить – Савва не в Любкином вкусе. Скорее опасаться стоит боярина Свега.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Федор

Исчезновение Чуфика расстроило. Привык я к этому бесенку, хоть порой и злился на него. Посидел немного на берегу, потом поднялся и снова подошел к реке, решив рассмотреть себя получше. Поганый маг опустил ниже плинтуса, хотя девица из меня получилась – просто загляденье. Высокая, стройная, с талией тонкой, как у осы. Хоть картину пиши. Буфера не меньше пятого размера, задница тоже впечатляет… Кожа гладкая, белая. И даже татуировка куда-то исчезла. Признаю, вкус у гада Карлуши имеется.

Провел рукой по груди. И как таскать на себе такую тяжесть? Да и мешать будет здорово. Вот оделил проклятый колдун так оделил! Но самое ужасное оказалось впереди, когда захотелось помочиться. Я чуть не взвыл. Тьфу! Теперь что, всегда приседать на корточки под кустиком? Я затрясся от бешенства и взревел:

– Гадом буду, счастья вовек не видать, но отомщу!

Чует сердце, пока я тут в этом стремном виде разгуливаю, пустят друзья-олигархи все мое богатство по ветру. Вернее, разорвут, как крокодилы. В который раз обругал себя за то, что связался с колдуном. Вот уж получил по полной так получил. Слыхал, что есть извращенцы, которые переделывают себя в баб по наклонностям. Но стать бабой по собственной глупости – вообще ни в какие ворота.

Вдоволь наматерившись, задумался. В первый раз, когда я оказался в этом мире, передо мной стояла только одна задача – принести Карлуше золотое яйцо, в котором находилась смерть Кощеева. А теперь помимо той – еще две. Перво-наперво – стать обратно мужиком. В таком виде и врагу, и другу показаться – позорище. Больше всего беспокоило, как я предстану перед Любкой? Скажу: «Здравствуйте, я ваша тетя»? Любил я это кино когда-то. Но по сравнению с моими проблемами заботы того фраера – просто детский сад. Даже, скорее, ясли.

Ладно, как с этой подлянкой колдуна справиться, пока непонятно. Я вновь помянул Карлушу нецензурным словом. Вторая задача – подобраться поближе к Любке, то есть попасть в замок ее мужа Кощея. Я фыркнул – и надо ж было так мужика прозвать! Нашли дохляка! Его фигуре многие братки бы позавидовали. И вряд ли найдется баба, которая перед ним устоит. Я аж похолодел: а как же Любка? К тому же она вроде ему жена. Я одернул себя: какое мне дело, даже если девчонка была с кем-то другим? Сам-то тоже не безгрешен. И не с кем попало она, а с законным супругом и правителем. Я даже взвыл от этой мысли. Утешил себя, называется. Хотя, надеюсь, магичка князя не любит. Ревность вспыхнула с еще большей силой.

Я огляделся. Ладно, хватит сидеть на месте. От реки шла дорога. Это хорошо, значит, кто-то по ней ходит. Может, встречу путников, узнаю, где оказался.

Через некоторое время добрался до леса, а навстречу так никто и не попался. Решил позаботиться о самозащите – хорошо помню, каких людей можно встретить в этих краях. Палку выломал без труда. Слава богу, маг не превратил меня в худосочную модельку. А вот юбка мне совсем не нравилась. Мало того что мешает при ходьбе, так и драться будет неудобно, ежели кто нападет.

С юбкой разобрался на мах. Закатал подол и пояском подвязал на бедрах. Голые ноги вызывающе торчали из-под супермини, но идти сразу стало легче. Лишь бы не забыть опустить, если кто появится.

Вроде шел, и посматривая вперед, и оборачиваясь назад, но два парня из кустов выпрыгнули как-то совсем неожиданно. Мое появление для них тоже оказалось сюрпризом. Они замерли, открыв рты.

– Девка! Да какая ядреная!

Я заорал:

– Какая девка! Глаза разуй.

И только тогда вспомнил про свое новое обличье. И понял: быть девкой еще и опасно.

– Ну баба так баба. Мы не в обиде. Не бойся, ничего страшного не сделаем. Будет даже приятно.

Один схватил меня за плечо, другой сжал голую коленку. Куда еще понесет его наглые ручищи, я не стал выяснять: огрел парня палкой. Второй дернул меня за косу, стараясь повалить. Я не рассчитал, что в новом обличье стал намного слабее, нужные мышцы явно не тренированы. Длиннющая коса тоже давала нападающим преимущество. Да еще поясок свалился, юбка путалась в ногах и жутко мешала.

Драка разгорелась знатная. В конце концов мы все вместе повалились в пыль: один парень снизу, сверху я, и еще один нападающий – на мне. Последний то ли лез мне под юбку, то ли пытался провести болевой прием на нижнюю конечность. Эдакий гамбургер из трех тел. Я пытался одновременно придушить нижнего и пнуть другого. Парни оказались довольно сильными, видно, крестьянский труд и хорошая экологическая обстановка пошли им на пользу. Я вздрогнул: неужели – прощай, моя девичья честь? И ринулся в бой с утроенной силой.

Не знаю, кто бы вышел победителем из схватки, но тут рядом раздался какой-то рык, донесся звук удара, и верхний насильник с меня скатился. Он валялся на дороге, зажимая разбитое в кровь лицо, а рядом стоял детинушка, косая сажень в плечах, с рыжими волосами.

Он протянул мне руку:

– Вставай, девица. Здорово ты управлялась. Любо-дорого поглядеть.

Оттащил меня в сторону и от души врезал ногой недодушенному противнику.

Я напружинился – вдруг и этому типу захочется того же, что и парням? Но рыжий добродушно поглядел на меня:

– И что это нынче всех девок тянет в лес? Недавно одну провожал, теперь другая в одиночестве прогуливается. Все ищете приключений на свою… – Мой спаситель запнулся, немного помялся и продолжил: – Кто ты, как здесь оказалась и куда бредешь, красавица?

Вот хрен, о легенде я и не подумал. Сначала пережевывал то, что случилось, потом расслабился, как идиот. Ляпнул первое, что пришло на ум:

– Я двоюродная сестра Настасьи Вахромеевны, хозяйки трактира. Осталась сиротой, решила к родственнице перебраться. Да только возчики воспользовались моей доверчивостью: забрали все мои вещи и скрылись. Вот и иду сама не зная куда.

Побитые типы даже перестали стонать. Один приподнялся с земли:

– Что же ты сразу не сказала? Мы бы тебя и пальцем не тронули. Дюже уважаем хозяйку «Горластого петуха».

Второй прошамкал разбитыми губами:

– Могли бы и сами догадаться. Стать широкая да ладная и силушка семейная. Прости ты нас, дураков! Не говори сестрице! – подобострастно прошепелявил он.

Недавние насильники стали усиленно набиваться в провожатые, но я с оскорбленным видом отказался от их помощи. И обратился к рыжему:

– Может, ты меня проводишь?

Незнакомец недовольно тряхнул головой:

– Я тороплюсь. Свои дела есть.

Потом посмотрел на парней. С силой втянул воздух. Глаза его сузились:

– Ладно, пойдем. А вам мой совет: побыстрее выбирайтесь из леса. Иль забыли, что полнолуние сегодня?

Мы двинулись в путь. Вскоре парень подал голос:

– Давай хоть познакомимся. Локша, – первым представился он.

Я вновь выругался про себя: «Черт, даже об этом не подумал! Нужно собраться и больше не попадать впросак».

А вслух произнес:

– Ф… Флора.

Локша заметил:

– Вот чудное-то имечко!

– Ну как родители захотели, так и назвали.

Парнишка хмыкнул:

– Ладно, у всех свои обычаи. У нас тоже весь выводок с одной буквы называют. Вот если я – Локша, так братья – Лорт и Лавр.

Я задумался. Как-то странно он выразился про братьев – выводок. Будто про щенков. Почему-то мурашки побежали по телу. Извилины заработали в усиленном режиме, но додуматься ни до чего умного не смог. В очередной раз пожалел, что со мной нет Чуфика, он лучше в местных заморочках разбирался.

В это время послышался вой, вдали мелькнули силуэты не то собак, не то волков. Неприятный холодок пробежал по коже. Что это? Вроде я не из трусливых, но напрягало. Кажется, и на Локшу подействовал этот звук. Он нахмурился:

– Давай, боярышня, шевели побыстрей ногами. Солнце скоро сядет. К тому времени нужно добраться до усадьбы боярина Федора. Попросишься на ночлег, родне Настасье Вахромеевны никто в помощи не откажет. А утром отправишься к сестрице.

Такому развитию событий я весьма обрадовался. Оказывается, я рядом с собственным домом! Можно устроиться в своем поместье и, например, притвориться больным, чтобы там подольше задержаться и разработать дальнейший план. Настасьюшке придется открыться, раз уж назвался ее родственницей. Как-то она воспримет меня в подобном обличье? Не решит ли выдать правителю? Но пути назад нет.

Вдали показалось имение. А слева в кустах вновь мелькнул силуэт волка. Я повернулся к провожатому:

– Мне кажется или нас преследуют?

И поразился его реакции. Глаза парня сузились и замерцали каким-то зеленым светом, зрачки превратились в тонкую линию, верхняя губа приподнялась, обнажив зубы. В рыжем проявилось что-то хищное и жестокое.

Подумать об этих изменениях я толком не успел, мы оказались у ворот.

– А ты не зайдешь? Ночь скоро. Не опасно одному по лесу бродить?

Он помотал головой и сказал:

– Поторопись, и так задержался я с тобой.

– Спасибо за все. Получится – отблагодарю. – И вдруг поинтересовался: – А как звали девицу, которую ты спас до меня?

Он уставился подозрительно. Буркнул:

– А тебе-то что за дело?

Я изобразил самую счастливую улыбку:

– Ну вдруг мы с ней встретимся. Будет о чем вспомнить.

– Вряд ли ты с ней встретишься. Любка сейчас недосягаема.

Я вздрогнул. Значит, точно Любка. Почему-то я сразу так и подумал. Пожалуй, надо продолжить знакомство.

– Локша, навести меня, хочется иметь такого преданного друга.

– Беги, Флора, скоро совсем стемнеет. Захочет судьба – свидимся.

Он повернулся и зашагал прочь. А я смотрел парню вслед. Походка у него была необычная. Рядом пройдет – не услышишь. Наверное, замечательный охотник.

Я постучал в ворота своего имения. Климка с той стороны нахально поинтересовался, кто там и чего в такую пору носит.

Я рявкнул:

– Должи хозяину! Сестрица Настасьи Вахромеевны приюта просит.

Слуга убежал и долго где-то пропадал. Я разозлился – стою, как нищий, у собственного порога. Но быстро опомнился. Успокойся, братан. Еще хорошо, если в шею не погонят: какая ты боярышня – пешком да без слуг?

В конце концов меня все-таки привели пред очи старого боярина.

Увидев дорогого дядюшку, я чуть не ляпнул «ого!» – с таким важным видом он развалился в моем кресле. Ему оно было малость не по размеру, но дядюшка выкрутился – поставил под ноги скамеечку, покрытую зеленым бархатом.

Оглядев меня, заворковал:

– Входи, красна девица! Поведай, кого ищешь. Может, и смогу чем помочь.

Ну что ж, как начал врать, так и продолжать придется. Я опустил очи долу, постарался изобразить на лице самое скорбное выражение и рассказал все то же, что и Локше. Кажется, история ограбленной путницы дядюшку впечатлила. Он растрогался, велел накрывать на стол и превратился в гостеприимного хозяина. Я даже поначалу удивился: родственник всегда отличался скупостью и экономностью. Но тут взгляд старичка стал каким-то масляным и влажным. Глаза заблестели, как у мартовского кота. Он стал усиленно подливать мне наливочки.