Текст книги "Будни, праздники, радости (СИ)"

Автор книги: Яна Тарьянова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

О яйцах и апельсиновых корках

В супруге дяди Ромуальда, тете Розе, волшебным образом сочетались пышнотелость и проворство. Она ухитрялась незаметно проникать в закрытые помещения, а потом перегораживала выход, не позволяя жертве ускользнуть, не дослушав речь – хвалебную, обвинительную или поучительную. В зависимости от обстоятельств.

На этот раз жертвой тети Розы стал никто иной, как командир Светозар, приехавший в общину навестить родителей Дарины перед Амбарными Ночами и Днем Изгнания Демона Снопа. Навестить, сдать пустые банки, оставить подарки для Светланочки и маленького Светозарчика и забрать позапрошлогодние овощные консервы, чтобы освободить погреба общины от закаток с ржавеющими крышками.

Тетя Роза подстерегла Светозара в прихожей тети Виктории, вытеснила на кухню, усадила на стул и заговорщическим тоном сообщила:

– Сначала у нас был ураган. А потом Светланочка и котята накормили кур апельсиновыми корками.

– А я тут при чем? – равнодушно спросил Светозар. – Я погодой не заведую. А если вам апельсиновые корки взамен овощного плова нужны, надо было заранее сказать.

– Не нужны, – замахала руками тетя Роза. – Не в этом дело. Вникните, товарищ подполковник. Сначала был ураган.

– И что?

– Оборвало провода. А общинный курятник обогревается потолочными инфракрасными лампами. Они перестали работать. Куры замерзли.

– Ну я не знаю... – уклончиво сказал Светозар, который не доверил бы ни одному из приехавших с ним подчиненных ни подсоединять провода, ни отогревать кур каким-то другим способом.

– Электрики приехали не сразу, – продолжила тетя Роза. – Долго возились, все-таки протянули провод с другого столба, и обогрев заработал. Но куры успели промерзнуть и начали нести очень мелкие яйца.

– Марганцовкой их напоите, – посоветовал Светозар, выросший в городке, ничем не отличавшемся от деревни, и осведомленный о проблеме зимней яйценосности кур. – И овощей побольше давайте. У вас наверняка какие-то очистки найдутся. Матушка моя сушеные бархатцы в подстилку сыпала. Куры их из подстилки хорошо клюют. У вас есть сушеные бархатцы?

– Есть, – доложила тетя Роза. – Насыпали бархатцы, начали кормить кур кукурузой и морковкой. Светланочка и котята заинтересовались. Мой супруг сказал им, что это для того, чтобы курочки несли яйца с оранжевыми желтками. Чтобы сделать красивые фаршированные яйца ко Дню Изгнания Демона Снопа.

– Я фаршированные с тертым плавленым сыром и чесноком люблю, – сообщил Светозар. – И с майонезом. На цвет желтка мне пофиг.

– А Светланочка с котятами решили помочь, набрали большой пакет апельсиновой кожуры и покормили кур, чтобы яйца были красивые. А этого делать нельзя. Там слишком много эфирных масел. Куры перестали нестись. Совсем! Никаких яиц, ни крупных, ни мелких.

– Не слышал ничего о таком. Нам в детстве, если апельсины доставались, мы их съедали вместе с корками. Диковина была по тем временам.

– Куры перестали нестись, – напомнила тетя Роза. – И мы были вынуждены поехать в универсам в Логаче. А там!.. Оказалось, что яйца – дефицит. И подорожали вдвое. Хуже, чем сахар в прошлом году.

– Правда, что ли? – удивился Светозар. – А я ничего не знаю, у нас в доме продуктами жена заведует. Наверное, моей зарплаты на яйца хватает.

– А нашей пенсии – нет! – припечатала тетя Роза. – Надо что-то делать! Яйца нужны в салаты, яйца нужны на выпечку. Мы не сможем достойно встретить Хлебодарную, если у нас не будет яиц!

Они некоторое время торговались. Энергичная старость победила, и Светозар, наскоро придумавший план спасения общины от яичного дефицита, оторвал двух своих подчиненных от поедания фасоли с овощами и приказал:

– Езжайте на федеральную трассу, тормозните какую-нибудь фуру с яйцами, заставьте повернуть и заехать в общину. Выгрузим тут часть яиц, министерство потом оплатит, спишем на бой при проверке. У меня появилась оперативная информация, что нынче в яйцах наркотики перевозят. Надо этим заняться.

Через час в общину, сигналя, величественно въехал огромный трейлер.

– Вот, товарищ командир, – доложил Светозару подчиненный. – Приказание выполнено. Яйца.

Тепло одевшиеся шакалы и шакалицы, вышедшие встречать трейлер, разразились бурными аплодисментами. Светозар велел водителю открыть тент, заглянул внутрь, вытащил коробку, взвесил в руках и нахмурился:

– Я не понял...

Тетя Роза немедленно пришла ему на помощь. Изучение содержимого коробки и этикетки позволило Светозару и шакалам причаститься к новым веяниям в мире детской развлекательной моды.

– Плюшевые игрушки в виде яйца. Двадцать сантиметров. Надо же!..

– Какие милые! – восхитилась тетя Виктория. – Смотрите, какие чистенькие, беленькие. Можно парочку купить?

Водитель равнодушно пожал плечами. Светозар конфисковал одну коробку, написал акт об изъятии и сопроводительную записку, и отправил волков и трейлер обратно на трассу.

– Яйца мне привезите! Яйца.

Некоторое время все были заняты – община делила плюшевые игрушки, а Светозар перекусывал жареной курицей, которую приготовила мама Дарины. Следующая фура, чуть меньше размером, прибыла в Метелицу через полчаса. На этот раз рукоплескания были жиже. Община ждала подвоха и не ошиблась – яйца оказались шоколадными. Волки, которым не досталось жареной курицы, возмущенно доказывали Светозару, что они все выполнили как надо. На борту фуры есть надпись: «Продукты»? Есть. Это яйца? Яйца. Они всё сделали правильно! Надо четче формулировать задание!

Светозар конфисковал две коробки шоколадных яиц – чтобы подарки внукам-шакалятам были не только плюшевые – и грозно прорычал:

– Куриные! Яйца куриные. Всё понятно?

Недовольные волки уехали вслед за фурой с шоколадными яйцами. Светозар успокоил нервы жареным толстолобиком и компотом из сухофруктов.

– Едут! – сообщила тетя Роза, заглянув на кухню родителей Дарины. – Машинка совсем небольшая, фургончик. Надеюсь, яиц на всех хватит.

Светозар, переполненный смутными подозрениями, подошел к фургончику и рывком отрыл заднюю дверку. Взору общины предстали картонные коробки. Огромная этикетка сообщала: «Яйца копченые куриные». В коробке находились вакуумные контейнеры с коричневыми яйцами – в каждом по четыре штуки. Шакалы загалдели наперебой.

– Копченые яйца! Удивительно!

– Наверное, это какой-то человеческий деликатес!

– Надо обязательно попробовать такое приготовить, у Зиновия пустует коптильня.

– Роза, Роза, срочно почитай этикетку, запиши состав, надо понять, что туда кладут.

Светозар рычал на подчиненных. Те огрызались, недоумевая, что на этот раз не так. Яйца? Яйца! Куриные? Куриные!

– Ладно, – признал Светозар. – Моя недоработка. Не уточнил, что свежие.

– Соль йодированная, – диктовал супруге дядя Ромуальд. – Сахар, куркума, чеснок, горчичный порошок.

– Ох, поскорей бы наши куры начали нестись, хочется попробовать такое приготовить.

– А, вот тут еще, мелкими буквами! Продукт состоит из сваренных вкрутую и очищенных от скорлупы яиц и смеси натуральных пряностей. Копчение на березовых и ольховых опилках.

– Не знаю, – Светозар посмотрел на часы. – Уже темнеет, а нам еще всю ночь ехать... Посылать их еще раз на трассу, может быть, они свежие яйца найдут?

– Светозар, дорогой, не надо больше себя утруждать! – попросил дядя Ромуальд. – Вы и так много для нас сделали. У нас есть плюшевые игрушки, шоколадные конфеты и новый рецепт, о котором мы никогда не слышали. Перекусите на дорожку и езжайте. Мы уж как-нибудь справимся. Завтра приедет ветеринар, что-нибудь посоветует. Может быть, куры отогреются, поедят морковки и свеклы и начнут нестись.

...Вероятно, над Лисогорским воеводством витало какое-то яичное проклятье, и Светозар его подцепил, как волк – блох, и привез с собой в Ключевые Воды. Вместе с закатками из шакальей общины для воинской части. Не прошло и недели, как Калина заявила ему, что ко Дню Изгнания Демона Снопа у них на столе не будет ни фаршированных яиц, ни выпечки, вероятно, даже и салатов. Потому что яйца исчезли с прилавков магазинов и их невозможно достать, а на рынке они стоят столько, что зарплаты подполковника на них не хватит. И вообще, она его зарплату уже почти потратила, и хочет знать, будет ли у него премия.

Ошеломленный Светозар позвонил сестре в Ромашку, выяснил, что разжиться яйцами у родни не получится, и случайно набрал номер тети Розы. Та немедленно откликнулась и сообщила ему, что усилия общины и ветеринара не прошли даром. Курам давали витамины, поили марганцовкой, кормили свеклой, морковкой и картофельными очистками, а апельсиновые корки у котят и Светланочки вовремя отбирали, и это дало прекрасный результат.

– Несутся отлично! Уже у всех шакалов есть небольшой запас, Ларчик, Альма и обитатели Ежовки тоже обеспечены.

– А я...

Тетя Роза выслушала жалобы Светозара и посоветовала ему стоять на страже закона и ни о чем не беспокоиться. Он выслушал ее утешения, не очень-то поверил, и зря – через два дня Калине доставили корзинку крупных бежевых яиц и открытку с пожеланиями пышной опары и крепкого здоровья. Праздничный стол Светозара был спасен. А в Метелице начался сбор яиц для кулинарного эксперимента – пожилые шакалы хотели испробовать рецепт копчения, чтобы удивить Хлебодарную чем-нибудь новеньким.

Осторожно, лягушки!

– Я приглашу Ярмила? – спросил Гвидон.

– Только Ярмила? – удивилась Дарина. – А Бартош останется без праздничного ужина?

– Он на дежурстве. Жребий вытянул. Потом отоспится, потом куда-то собрался... а Ярмила хочу позвать. Он какой-то смурной в последнее время.

– Ты прямо отец-командир, – улыбнулась Дарина. – Зови. Родители уже привыкли, что ты все время кого-нибудь из своих волков к столу притаскиваешь. Светлана! Хватит сыпать боярышник. Рыбки растолстеют как папа Гвидон, и перестанут в аквариуме помещаться.

– Сейчас Ярмила наберу, – пропустил подколку мимо ушей Гвидон и взялся за телефон. – Сначала подумал – никого не буду звать. Посидим в семейном кругу, с твоими родственниками. А потом вспомнил, как Светозар меня из больницы забрал, и...

– Звони. Самую длинную ночь в году надо встречать в тепле и уюте. Со вкусной едой и подарками. Ярмил за тобой из Ключевых Вод перевелся, грех его в одиночестве оставлять.

После коротких переговоров Гвидон сообщил:

– Мы его подберем возле торгового комплекса. Он без машины, в ремонт отдал. Светланочка! Поедешь с братиком и дядей Яриком на заднем сиденье?

– Ура! – завопила Светлана. – Возьму блокноты! Мы будем играть в «морской бой». И ручки возьму! У меня есть красная!

– Будешь Ярмилу «двойки» ставить, – фыркнула Дарина. – За неразборчивый почерк.

Волка они увидели издалека – сидел на лавочке возле золотистой искусственной елочки, смотрел на разноцветные шары, на которых оседали снежинки. Увидев приближающуюся машину, Ярмил вскочил, подошел, заглянул в салон, проговорил:

– Командир! Извини, я не поеду. Но хорошо, что встретились. Вот. Подарок.

Коробка, которую Ярмил вертел в руках, не скрывала содержимое – прозрачные пластиковые вставки позволяли рассмотреть четыре яркие чашки. Две побольше, две поменьше.

– Что значит – «не поеду»?

Гвидон начал допрос, Дарина подхватила, и они в два счета выяснили, что Ярмил не хочет ехать потому, что у него нет подарков для большой шакальей семьи. Он не знает, что им можно купить. Он и чашки-то с трудом придумал, и теперь боится, что они не понравятся.

– Чашки отличные, спасибо. Как раз на всех нас, две побольше и две поменьше, как надо, – похвалила и поблагодарила Дарина. – Совет на будущее. Зимой всегда покупай носки. Дорог не подарок, дорого внимание. Мы купили много носков и открыток. Я уверена, что их на всех хватит. На всех и от всех. Садись в машину, будешь подпирать корзинку со спящим Светозарчиком. Светлана взяла блокноты и жаждет поиграть в «морской бой».

Ехали под переговоры: «Ранил!» «Мимо!» «Попал!» «Утопил!». Временами Светланочка обвиняла Ярмила в жульничестве, забирала у него блокнот и проверяла, как расставлены корабли – не касаются ли боками друг друга. А потом выигрывала. Светозарчик похрапывал, не обращая внимания на шум. Дарина дразнила Гвидона, предрекала, что тот, попав к маме на кухню, начет искать суп и пить из кастрюли через край, показывая, как соскучился по домашней пище. Гвидон ржал во все горло и заверял, что культурно съест суп половником.

На одной из заправок остановились, посетили туалет, выпили кофе, глядя на украшенный гирляндами прилавок на другой стороне трассы. Под навесом стояли ящики с мандаринами и десяток елок. Сверху пламенела стационарная вывеска «Свежая зелень».

– Всё правильно, – заверила Дарина возмущающегося Гвидона. – Мандарины свежие, елки зеленые. В итоге – свежая зелень.

Отдохнув, они неспешно поехали дальше. Слева и справа тянулись заснеженные поля, разгороженные лесополосами. Трасса была довольно скользкой.

– Скорость прибавлять боюсь, чтобы машину не занесло... О! А это что за новости? Смотрите!

На обочине был вкопан светящийся дорожный знак – черная лягушка на желтом фоне, обрамленная красным треугольником. Во избежание недопонимания ниже висела табличка: «Осторожно, лягушки!». Знак приятно светился и временами мигал.

– Папа! А что это сверху? Вот это, в клеточку.

Над столбом со знаком торчала какая-то плоская коробка.

– Это солнечная батарея, – присмотревшись, объяснил Гвидон. – Наверное, в столбе еще аккумулятор. Удобно. Не надо проводов.

– Пап! Он такой красивый! Давайте его потрогаем?

– Светланочка, тут выходить неудобно, – ответил Гвидон и поехал дальше.

На третьем знаке – вкапывали их, похоже, через каждые два километра – Дарина задумчиво сказала:

– Откуда здесь может быть столько лягушек? Сколько лет езжу, ни одной не видела.

– Наверное, деньги попилили, – здраво предположил Гвидон. – До Нового года нужно было средства освоить, количество лягушек не проверишь. Воткнули, бабло получили и свободны.

– А у дедушки с бабушкой лягушки во дворе есть! Прыгают. Пап! Давай остановимся, знак потрогаем.

Гвидон сломался, когда увидел два знака, вкопанных через полметра друг за другом. Машина съехала на обочину, все вышли и начали щупать столбы. Дарина увидела проезжающую мимо машину ДПС и замахала, призывая полицейских остановиться. Короткая и шумная консультация с дорожными правоохранителями подтвердила версию Гвидона – администрация Болотненского городского округа попилила бабло.

– А тут зачем два знака подряд?

– Не рассчитали, – объяснил полицейский. – Мы на границе. Машина ваша передними колесами на территории Подсолнечного округа, а задние еще в Болотненском. Соседям знак ставить жаба задавила, вот и воткнули два подряд. А вы кнопку нажимали?

– Какую кнопку?

Полицейский показал на неприметный выступ. После нажатия знак замигал еще сильнее. Из маленького динамика раздался лишенный эмоций голос: «Осторожно! Лягушки! Будьте осторожны! Лягушки!». Светланочка завизжала от восторга – так громко, что даже Светозарчик проснулся.

– А еще они антивандальные, – сообщил полицейский. – Крепкие, хрен сломаешь, солнечную батарею не оторвешь.

Гвидон потряс столб, пробормотал: «Вообще-то...» Дарина улыбнулась. Ярмил внимательно осмотрел знак и нажал на кнопку, пробуждая умолкший голос.

Удивительные дорожные знаки и распил денег обсуждали почти до Логача. Светланочка ныла, что хочет поставить такой знак во дворе у дедушки и бабушки, Дарина отказывалась покупать, а Гвидон ругал местное разгильдяйство – «лучше бы светофоры поменяли, на старые страшно смотреть!». От знаков перекинулись на украшения. Гвидон строго сказал Ярмилу, что они прямо сейчас вытащат две стремянки, и будут развешивать гирлянды и елочные игрушки.

– Брат и сестра уже там. Наверняка все развесили.

– Они неправильно вешают. За ними перевешивать надо.

– Как мы без тебя раньше жили?.. – покачала головой Дарина.

В Метелице машину пришлось пристраивать во двор дяди Зиновия – брат и сестра Дарины поставили елку, перегородив въезд в гараж.

– Ну вот, – указывая в сторону елки, буркнул Гвидон. – Так вы без меня и жили. Яр, моем руки, перекусываем и за дело.

Жизнь кипела – шакалы готовились отгонять тьму и проживать самую долгую ночь в году, зажигая заговоренные свечи. В духовках румянились пироги, запекалась рыба, жарились грибы и овощи, варилась картошка. Тишину тревожили крики – Светланочка рассказывала двоюродным братьям и сестрам о дорожных знаках с лягушками, а те завидовали, потому что не видели ничего подобного на пути из аэропорта.

Дарина поела, выслушала праздничную программу – «вечером к общинной елке, зажигаем свечу, завтра утром принимаем в гостях Ларчика, Альму и котят, а в темноте едем к ним в гости, чтобы поужинать и посмотреть на гирлянды на дубе» – кивнула, отдала Светозарчика папе, перекинулась и ушла спать в нору, сообщив мужу: «Делайте, что хотите, а я спать. Проведу праздники, как праведная шакалица. На лапах и на тюфяке».

Ярмил с Гвидоном хозяйствовали до ночи, прервавшись на общинный сбор – Гвидон сходил, а Ярмил подождал на кухне, получив от мамы Дарины дополнительный ужин. Елки были украшены связками шаров, символизирующими виноградные гроздья, маленькие разноцветные лампочки мигали, большие светились ровно, позволяя рассмотреть игрушки. Заснеженная Метелица сияла, как припрятанная среди сугробов драгоценность. Хлебодарная не могла промахнуться и наверняка обмела все кладовки и амбары дважды, если не трижды, любуясь такой красотой.

– Возьми у Зиновия матрас и ложись в нашей комнате. Мы на кровати, ты на полу. Дарина не вернется, ушла в нору и с концами, – сказал Ярмилу Гвидон. – Я тоже хотел перекинуться и уйти, но Светланочка раскапризничалась, требует сказку. Поэтому сегодня все тут, вповалку, а завтра посмотрим.

– Я у деда Зиновия посплю. Мы с ним договорились почаевничать.

– Точно? Не слиняешь в аэропорт? Мне эти оговорки, что ты тут чужой и без подарков, сильно не нравятся.

– Командир, не прикапывайся к мелочам. Никуда я не слиняю, деда Зиновия развлеку. Он один, я один, ему скучно. Посидим, поболтаем, он мне про былые времена расскажет. А потом залягу у него в гостевой спальне. Утром позавтракать приду.

– Смотри мне! – строго предупредил Гвидон. – В ухо получишь, если сбежишь. В ухо – лучшее лекарство от хандры, я на себе проверял.

Ярмил слабо улыбнулся, перед уходом еще раз поздравил с праздником все большое шакалье семейство и ушел к дяде Зиновию со свертком еды: пирожки с грибами, два ломтя пирога с рыбой, два контейнера с салатами и половинка бисквитного рулета.

Самая долгая ночь в году тянулась-тянулась и закончилась. Солнце медленно поднималось, прогоняя клочья тьмы живым светом, заставляя тускнеть гирлянды и любуясь елочными игрушками. Обитатели Метелицы просыпались, выглядывали во дворы, проверяя погоду и оценивая вероятность снегопада.

Первой диковину увидела тетя Виктория. Она окинула улицу взглядом, замерла, постояла и побежала за очками, чтобы рассмотреть все подробности. Возле калитки родителей Дарины, чуть накренившись и прислонившись к забору, стоял ярко светящийся знак с табличкой «Осторожно, лягушки!». Тетя Виктория протерла очки, водрузила их на нос, и убедилась – диковина ей не мерещится. Она позвала супруга и потянулась за телефоном, чтобы оповестить Розу и Ромуальда, но не успела проделать это в тишине – дверь дома родителей Дарины распахнулась, во двор выбежала толпа шакалов и шакалят, сопровождаемых двумя волками.

– Ярик! – завизжала Светланочка и повисла у волка на шее. – Ярик! Спасибо! Теперь все узнают, что у бабушки и дедушки есть лягушки!

– Надо вкопать возле елки, – деловито сказал Гвидон. – Чуть в стороне. А потом уже переставить, выбрать место возле забора и забетонировать. Сейчас я лопаты принесу.

Кто-то нажал кнопку. Голос провозгласил: «Осторожно, лягушки!». Шакалята вопили от радости и прыгали на Ярмила, повисая на нем как на дереве – здоровенный волк пошатывался, но не падал. Мама Дарины восхищенно покачала головой и расцеловала Ярмила в обе щеки. Батя пожал руку. Гвидон принес лопаты и скомандовал:

– Окапываемся!

Взбудораженные новостью престарелые шакалы подтягивались к дому, рассматривали окаймленный треугольник и черную лягушку, слушали предупреждение и изнывали от зависти. Лягушки прыгали во всех дворах, но только родителям Дарины подарили такой прекрасный знак. Повезло им с зятем! И рукастый, и добрый, и хорошо кушает, и замечательных волков с собой приводит. Ярмил такой умница! Никто никому никогда дорожных знаков не дарил, а Ярмил додумался. Вот что значит – высшее военное образование. Гражданскому бы такая мысль ни за что в голову не пришла из-за узости мышления.

В разгар вкапывания знака к калитке подъехала машина. Ларчик выскочил на дорогу, и, не размениваясь на поздравления, спросил:

– Где взяли? Мне тоже надо!

Брайко и Здравка в ярких курточках и шапочках с вязаными ушками присоединились к шакалятам, здороваясь и слушая хор голосов, хваливших дядю Ярика. С заднего сиденья выскользнула дарса. Посмотрела на знак, послушала голос, пошевелила усами, кивнула родителям Дарины и убежала в сторону норы – поскрестись в дверку, разбудить шолчицу и пожаловаться ей на странные странности. Гирлянды – это красиво. Елки – это понятно. Но зачем им говорящий дорожный знак? Эти волки непонятные. Они бы еще новую игуану маме подарили!

– Хватит, теперь повиснем на нем вдвоем, он сам в землю уйдет.

– Какой, говоришь, район? Болотненский?

– Со своей стороны прижми, а то перекосило!

– Подождите, я помогу. А выдернуть сложно?

– Нет, бетонировали на отвали, чуть расшатал и грузи в машину.

– Я прицеп на работе возьму. Мне, наверное, надо два. Один возле дома, второй возле дуба.

Праздничные дни имели свою оборотную сторону. Дядя Ромуальд, наскоро посовещавшийся с обитателями общины, пытался дозвониться в какую-нибудь организацию, чтобы заказать комплект дорожных знаков, пару светофоров и светящиеся пешеходные переходы, и слушал длинные гудки, потому что никто не брал трубку.

Родственники Дарины украсили знак пушистой мишурой и повесили на него елочные игрушки – шарики, сосульки и шишки. Кнопку примотали изолентой, чтобы голос не замолкал, и предупреждение органично дополняло детские вопли и пение: «Осторожно! Славься сноп... Лягушки! Пшеничный».

Котята и шакалята водили хоровод вокруг знака, Ярмил сидел на ступеньках крыльца с подносом, уставленным тарелками, краснел под водопадом похвал, честно говорил всем, что это идея Светланочки, и ел.

Самая долгая ночь в году была пройдена, день начал прибавляться – пока на секунды – и это значило, что солнечная батарея на знаке будет подзаряжаться и копить энергию в аккумуляторе.

Дядя Ромуальд продолжал дозваниваться, теряя надежду, что ему удастся заказать дорожные знаки именно сегодня. Дядя Зиновий, разрешивший Ярику взять дряхлый открытый пикап для перевозки дорожного знака, тихо гордился своей ролью в истории.

Падал мелкий снежок, сглаживающих цепочку кошачьих следов за околицей. Дарса, спрятавшаяся в прихожей норы, свернулась клубком на гостевом тюфяке и жаловалась сонной шолчице на несовершенство мира.

День Изгнания Демона Снопа удался на славу. Иначе быть и не могло – зло не в силах пробраться в общину, которую охраняют волки и говорящие дорожные знаки.