Текст книги "Шаг на встречу (СИ)"

Автор книги: Яна Сокол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Глава 19

Виктория

Господи, не могу поверить, что я все-таки это сделала. Впервые в жизни наплевав на работу и на планы, которые для меня приготовила Фредерика, я просто сорвалась и поехала отдыхать. И во всем этом можно винить только Дэйва.

Кошусь на его довольное лицо.

Светится так, словно выиграл в лотерею.

На секунду, прежде чем он просто поднял меня на руки и отнес в машину, у меня закралось сомнение, но передумать он мне не дал. И сейчас, когда я почти смирилась с мыслью, что Новый год буду встречать в горах и со снегом, я вдруг поняла, что мне стало легче дышать.

– Какую музыку любишь? – спрашивает Дэйв, потянувшись к радио.

– Классическую, – выдаю я неуверенно.

– Вряд ли тут такое крутят, – с сомнением косится он на меня.

– Поставь то, что нравится тебе, – предлагаю я, улыбнувшись.

В колонках начинает играет джазовая импровизация. От которой меня корежит.

Дэйв же, расслабленно покачиваясь в такт музыке, слегка постукивает пальцами по рулю.

– Ты серьезно? – спрашиваю я насмешливо. – Это вообще музыка? Они как будто все разом забыли, что у них ноты есть.

– О, Вики, это свобода! Это чувство! Это душа музыки! Ты просто не понимаешь... – усмехается он.

– Душа? Звучит так, будто саксофонист пытается позвать на помощь с тонущей лодки, – перебиваю я его, едва сдерживаясь, чтобы не зажать уши.

– Ну давай, давай, включай своего Шопена, или что там у тебя... Я послушаю, как кто-то в очередной раз сыграет «ля-ля-ля» по нотам, и притворюсь, что мне интересно, – смеется Дэйв.

Нахмурившись, беру телефон, подключаю его к колонкам и включаю классическую симфонию.

– Вот, слушай! Это изысканность, красота, порядок. Слышишь, как все идеально гармонирует? – объясняю я.

– Конечно идеально! Чересчур идеально. Настолько, что хочется прилечь на диван, закрыть глаза и… уснуть, – выдает он с серьезным лицом.

– Ты просто слишком все упрощаешь, чтобы понять! – со смехом возмущаюсь я.

– А ты слишком все усложняешь, чтобы расслабиться! – хитро щурит глаза Дэйв. – Музыка, она не для порядка, а для того, чтобы позволить себе вольности, чтобы позволить душе парить. Отпустить контроль и дать волю эмоциям, – продолжает он, хитро на меня косясь.

Он точно все еще о музыке говорит?!

На очередной смене мелодии переключаю на другой канал, где играют «Volare», песню на итальянском языке.

– Нейтральная территория! Другая классика, – смеюсь я в ответ на состроенную им рожицу. – Тут и ты, и я можем петь.

– Ну что ж, кидай мне вызов, маэстро! – смеется он, начиная подпевать. А у него хороший голос. И главное, в ноты попадает.

– Что, струсила? – подначивает он.

– Еще чего, – усмехаюсь я, присоединяясь к припеву. Пока я старательно вывожу мелодию, Дэйв начинает дурачиться, подражая итальянскому акценту.

А это, оказывается, весело – перебивать другу друга и импровизировать. Громкая музыка заглушает наш смех.

– Знаешь, когда ты не капризничаешь, ты очень даже милый, – вырывается у меня, когда песня заканчивается.

– Я всегда милый, – подмигивает он мне. – Особенно когда мне не мешают слушать джаз, – смеется он, снова начиная подпевать. Эту песню я не знаю, и, судя по тому, как невпопад подбирает слова Дэйв, он тоже. Отбросив все мысли, я присоединяюсь к нему.

– А это весело, – признаюсь я, когда и эта песня доходит до своего логического конца.

– Ехать со мной на отдых? – спрашивает хитро Дэйв.

– Импровизировать, – поправляю я его. – Но да, и твое предположение не лишено смысла, – подмигиваю я ему, за что получаю широкую улыбку.

– Всегда мечтал отправиться попутешествовать, увидеть новые места, заночевать на природе, – говорит он с небольшой ноткой грусти в голосе.

– Почему не поехал? – спрашиваю, почти зная ответ.

– Работа, обязанности, правила, – перечисляет он горько. – В погоне за чужими ожиданиями время пролетело незаметно.

– Все это звучит очень грустно, – сочувствую я. – Благодаря родителям я в детстве такого давления почти не ощущала, – признаюсь я. – Мы часто куда-нибудь выбирались, папа любил походы, неспешные прогулки по лесным тропам и долгие вечера у костра, – вспоминаю я. – Как глупо, что я от всего этого отказалась, когда их не стало, да?

– Тебе не хватало хорошей компании, – понимает он меня. – Как и мне, – подмигивает. – Хорошо, что теперь мы есть друг у друга. Можем выезжать на природу, когда почувствуем, что нам нужна тишина. Я буду только рад исполнить свои мечты вместе с тобой, – выдает Дэйв, улыбаясь.

– Я тоже, – отвечаю я ему честно, несмотря на страх, что таится внутри.

Никто ведь не может запретить нам быть друзьями?

– Смотри, снег, – вопит Дэйв, заприметив белое покрывало, накрывшее обочины. – Я все боялся, что его не будет.

– Это еще что, подожди чуть-чуть, и мы будем по колено в сугробах, – усмехаюсь я. – Ты раньше бывал в этих краях?

– Нет, – качает он головой. – Я даже предположить не мог, что всего в часе езды от вечно теплого города может быть такое, – кивает он в окно, за которым начинает идти снег.

Мне нравится наблюдать за тем, с каким восхищением Дэйв пялится по сторонам.

Дорога тянется вперед, плавно изгибаясь среди высоких деревьев, стоящих по обеим обочинам, словно безмолвные стражи-великаны. Ветви деревьев усыпаны пушистым снегом, который поблескивает в мягком свете заката. Снег покрывает все вокруг ровным, нетронутым слоем, скрывая под собой каждую неровность и делая ландшафт похожим на белоснежное покрывало.

Лучи солнца пробиваются сквозь кроны деревьев, создавая длинные тени на заснеженной дороге. Кажется, что воздух искрится, как будто в нем витает волшебство, а тишина здесь настолько абсолютная, что даже хруст под колесами кажется нарушением этого идеального спокойствия.

Никого вокруг, только природа и это мгновение, застывшее в своей первозданной красоте. И ты ощущаешь, как тишина и величие этого места заполняют душу теплом, несмотря на окружающий холод.

Наверное, именно из-за того, что мы оба залюбовались, не заметили, что дорогу замело, и заехали в сугроб.

Молчим, осознавая произошедшее.

– Не ушиблась? – спрашивает Дэйв, приходя в себя раньше меня.

– Нет, а ты? – настороженно его оглядываю, пока не замечаю широкую улыбку на все лицо и взгляд, от которого у меня все внутри снова сладко замирает.

– Я гляну, что там, – заметив мое смущение, ретируется он. – Кажись, ничего страшного, сейчас попробую выехать.

Но машина, немного сдвинувшись, буксует. Мы застряли!

– И что теперь будем делать? – спрашиваю я, начиная паниковать.

– Как что, разложим заднее сиденье, возьмем спальники и будем ночевать здесь, – выдает серьезно Дэйв.

– Что? – оглядываюсь на продолжающий падать снег. – Но…

– Да шучу я, – смеется этот гад, а у меня ведь все волосы на затылке от страха зашевелились. – Сейчас выедем. Садись за руль и, когда скажу, выезжай назад, только медленно, – просит он, покидая салон.

Что он там делает, для меня остается загадкой, но через пару минут я слышу долгожданное «давай» и делаю, как он велел, плавно выезжая обратно на дорогу.

– Хорошо, что мы поехали на твоей машине, моя бы тут и осталась, – радуюсь я, когда он возвращается за руль. – Ты, кажется, замерз.

– Не очень, – отмахивается Дэйв, медленно выруливая на дорогу, которую практически не видно из-за все прибывающего снега.

Остаток пути мы проводим в молчании. Дэйв сосредоточен, и я не хочу ему мешать, задавая лишние вопросы.

Не могу поверить, что я все-таки сюда вернулась.

Глава 20

Виктория

Из-за очередного сугроба вдруг появляется домик, оповещая нас о том, что мы достигли конечного пункта.

Он все такой же, словно часть леса, укутанный в одеяло из снега, стоит, сияя черными провалами окон. Сердце внутри сжимается от воспоминаний.

Я так ждала приезда сюда, будучи ребенком. Весело прыгала в машине от нетерпения под смех отца, точно так же, как сейчас, заезжая на парковку возле дома. Тут явно кто-то чистил снег недавно, хоть и снова замело.

– Ого, – восхищенный голос Дэйва наконец возвращает меня в реальность.

– Красиво, правда? – спрашиваю, видя ответ в его глазах. – Хотя в моих воспоминаниях он был чуть больше, – улыбаюсь я грустно.

– Это просто ты была меньше, – смеется Дэйв.

– Наверное, ты прав, – соглашаюсь я. – Ну что, пойдем внутрь?

– Конечно, – кивает Дэйв. – Только куртку надень, снаружи холодно.

Пока я натягиваю одежду, он уже открывает мою дверь. Вместо того чтобы поставить меня на ноги, Дэйв относит меня к крыльцу.

– Ты открой пока дверь, а я принесу вещи, – он опускает меня у самого порога. – Хотя нет, давай войдем вместе.

Ключ обнаруживается в поленнице, где его всегда оставлял папа. Развернув пакетик, вытаскиваю холодную железку и вставляю в дверную скважину.

Переступив порог дома, словно возвращаюсь в прошлое. Все вещи стоят на тех же местах. Не хватает украшенной елки и запаха яблочного пирога. Меня пробивает озноб от мысли, что теперь я здесь одна, без родителей. На секунду хочется развернуться и убежать без оглядки.

Мне на плечи вдруг опускается одеяло.

– Как ты? – спрашивает Дэйв, заглядывая мне в глаза.

– Странно, – признаюсь я. – И радостно, что вернулась, и грустно оттого, что их больше нет.

– Это нормально, – кивает он. – Ты осмотрись пока, а я быстро разведу огонь, – деловито приводит меня в чувство Дэйв, напоминая о делах насущных.

– Я помогу, – предлагаю я, но его холодный палец вдруг обжигает мои губы, призывая помолчать.

– Чем? Подержишь полено с другого конца? – усмехается он, но тут же снова становится серьезным. – Этот момент больше никогда не повторится. Насладись им. Позволь воспоминаниям вернутся и согреть тебя. Иначе они так и будут ютиться где-то в закоулке твоего сознания, мешая тебе жить. Твои родители, уверен, были бы рады видеть тебя здесь.

Осознаю, что он прав.

– Спасибо, – шепчу одними губами, за что получаю нежный, но короткий поцелуй.

Пока Дэйв занимается делами, продолжаю осмотр дома. Словно бы ничего не изменилось, но в то же время все не так. Нахожу старую фотографию, которую сделала мама, когда мы играли в снежки. Я, папа и снеговик, которого мы слепили. На другой папа с мамой целуются. Снимок получился кривой, потому что фотоаппарат все время норовил выпасть из моих замёрзших ручонок. Господи, какой же это был счастливый день. Разглядывая родителей, вдруг понимаю, что именно этого я хотела: чтобы кто-то однажды посмотрел на меня так, как папа смотрел на маму. Хотела тех же эмоций, что чувствовала рядом с родителями, сама не понимая, что грелась в тепле от костра их любви.

Их больше нет, а я все продолжаю искать то самое чувство. Оглядываюсь на Дэйва, который как раз внес в дом охапку дров.

Почувствую ли я это с ним? Я хочу, но в то же время мне страшно снова разочароваться.

Решаю, что лучше заняться рутинными делами, чем гонять пустые мысли.

В кладовке нахожу постельное белье, вытаскиваю его и перестилаю кровати в спальнях.

Вернувшись в гостиную, застаю сюрреалистичную картинку. Огонь в камине тихо потрескивает, уже изрядно обогрев комнату. Над огнем висит железный чайник, тихо посвистывая. Рядом накрытый стол, и Дэйв выходит из кухни с двумя чашками в руках. Аромат специй и еды заставляет мой голодный животик заурчать.

– Без сомнения, ты просто волшебник, – улыбаюсь я, подходя к столу. – Иначе все это просто никак не объяснить.

– Я очень старался это скрыть, как ты поняла? – смеется Дэйв, отодвигая для меня стул.

– Догадалась, – отвечаю я ему в его же манере. – Когда ты успел все это приготовить?

– Перед тем как мы выехали из города, – подвигает ко мне тарелку, выжидая.

– Ты просто нечто, – киваю я ему, приступая к еде. – Боже, как же вкусно, спасибо.

– А в твоей семье кто готовил? – спрашивает Дэйв, крутя в руках вилку.

– В основном мама, но мясом всегда занимался папа, – накатывают на меня воспоминания. – Чаще они готовили вместе.

– Похоже, они очень любили друг друга?

– Да, – киваю я. – Наверное, я втайне всегда искала такую любовь, как у них. Они часто спорили, но в конце концов начинали смеяться и все заканчивалось боем подушками. Я любила это в них. Мы часто играли по вечерам в настольные игры, вместе смотрели комедии, постоянно комментируя происходящее на экране. Это было забавно и смешно, – замолкаю, отпуская грусть.

– Я тебе завидую, – вдруг признается Дэйв. – У тебя было общее время с родителями, ты можешь столько всего о них вспомнить, – объясняет он, и я вижу, что это дается ему с трудом. – Я своих почти не помню. И даже на фотографиях они будто чужие. Словно рассматриваю журнал с красивыми моделями. Чужими и холодными, – от его слов у меня сердце сжимается. – Прости, – опомнившись, смущается Дэйв.

– Ты прав, я благодарна им за это, – соглашаюсь я. Мне не хочется заострять внимание на словах Дэйва, тем более что я вижу, что он мысленно от меня отстранился.

– Я хочу иметь такую же семью, – признаюсь я. – В которой уважают, заботятся, любят, находят время пообщаться друг с другом, где каждый знает, что он важен и что его всегда поймут. – А какую семью ты хочешь иметь?

– Я хочу все то же самое, – выдыхает Дэйв, не сводя с меня взгляда. – Только я не знаю как. Научишь меня?

– Ты… – часто моргаю, стараясь не заплакать. – Я тоже не знаю.

– Тогда давай вместе узнавать, – предлагает Дэйв, и я снова чувствую, как вокруг меня сжимаются тиски.

– Я нашла в кладовке елку и наши старые украшения, – перевожу я тему. – Подумала, может, завтра утром займемся этим, вместе?

– Ты устала? – спрашивает Дэйв с усмешкой. Он видит, что мне становится не по себе, когда он так открыто начинает говорить о наших будущих планах.

– Если честно, то нет, – прислушавшись к себе, отвечаю я.

– Тогда можем начать сегодня, – предлагает Дэйв. – Только я сперва помою посуду.

Помогаю ему перетащить все на кухню и снова заглядываю в кладовку. Вытаскивая коробки и, рассматривая, что еще интересного там есть, нахожу лыжи.

– Ну как ты тут? Не переутомилась? – Дэйв появляется в дверях.

– Смотри, что нашла, – радостно указываю на свой трофей.

– Ого, – не очень радостно выдает Дэйв. – Ты умеешь на них кататься?

– А ты нет? – запоздало доходит до меня. – Прости. Я как-то об этом не подумала.

– Да ничего, – отмахивается он, подхватывая коробку и елку. Пока он несет их в гостиную, в мою голову закрадывается одна идея.

– А хочешь, я тебя научу? – предлагаю я, как только он возвращается. – Это не сложно.

– Думаешь? – неуверенно отвечает он, но в его глазах уже загорелся интерес.

– Тебе понравится, не сомневаюсь, – усмехаюсь я, уже представляя наше занятие.

Через пару минут мы, уже благополучно забыв о елке, приступаем к занятиям во дворе.

– Ты шутишь? – спрашивает он, услышав, с чего мы начнем. – Падать?! Серьезно!?

– Поверь мне, все инструктора тебе скажут то же самое, – не могу я удержать серьёзный тон. – Вначале всегда учат правильно падать. Вот так, – показываю я ему.

– Не могу поверить в то, что делаю это, – бурчит Дэйв, падая рядом. – Если ты надо мной таким образом смеешься, то тебе несдобровать, – угрожает он, – пытаясь подняться, чтобы снова упасть.

Дэйв оказался отличным учеником и через полчаса катался уже чуть ли не лучше меня. В конце концов я не удержалась и запустила ему вдогонку снежок, за что получила объявление войны. Уже темнело, когда мы, радостные и счастливые, но мокрые, ввалились в дом.

Пока переодевались, внутри меня стала разрастаться паника. Мы с ним останемся одни-одинешеньки в этом доме посреди леса.

Господи, уйми мое воображение.

Глава 21

Дэйв

Стоило только нам вернуться в дом, как Вики словно подменили.

Она снова опустила свои щиты и закрылась на все ставни.

– Давай переодеваться, не то простынем, и тогда нам обоим будет не до праздника, – предложил я, пытаясь разрядить обстановку. – Что выбираешь, ванную или спальню?

– Спальню, – кивнула Вики, снова отводя взгляд.

– Отлично, надеюсь, ты не будешь подглядывать, – пошутил я, надеясь, что ее настроение изменится.

– Вот еще, – усмехнулась она, немного расслабившись, и скрылась за дверью.

Дождавшись, когда она присоединится ко мне в гостиной, я решил не делать вид, что у нас нет проблем. Я не хочу бегать на цыпочках, боясь, что она не так меня поймет. Да и ее успокоить хотелось.

– Вик, – позвал я, как только смог поймать ее взгляд. Блин, она уселась так далеко от меня, будто желая даже физически от меня отгородиться.

– Да, – вот опять эта настороженность.

– Ты мне нравишься, – признался я. – Ты красивая, умная, веселая, смелая, мне никогда и ни с кем не было так легко общаться, как с тобой. Словно я знаю тебя много лет, – пытаюсь я донести до нее свои чувства. – Если я тебя напрягаю, без разницы, словом или действием, просто скажи мне об этом. Все, чего я хочу, – чтобы тебе рядом со мной было так же комфортно и тепло, как и мне рядом с тобой, – с последними словами мои легкие покидает весь воздух.

Я идиот. Не надо было ей все это говорить. Правда мне никогда не помогала.

– Ты мне тоже нравишься, – ошарашивает меня Вики. Вот чего я не ожидал в ответ на свои слова, так это признания. – Ты хороший человек, и мне рядом с тобой спокойно.

– Правда? – не могу я скрыть своего скептицизма.

– Да, – кивает она быстро. – Я просто… ну, знаешь. Я… просто не в своей тарелке со дня нашей встречи. Постоянно веду себя глупо, да и это не я. Я серьезна и собранная, и не такая уж и беззащитная. Хочу сказать, что дело не в тебе.

– Обычно, когда девушки так говорят, дело именно во мне, – усмехаюсь я. – Но я тебя понял, – киваю. – Просто расслабься. Если ты не захочешь, с тобой ничего не произойдет. Я не позволю.

– Спасибо, но дело и правда во мне. – Я просто никогда не оставалась на ночь наедине с парнем, и меня это немного…

Вот это номер!

– А как же твой жених? – перебиваю я ее раньше, чем осознаю, что делаю. Увидев взгляд, которым меня одарила Вики, тут же хочу откусить себе язык. – Прости, я не то хотел сказать, – пытаюсь я исправить положение. – Фредерика упоминала о том, что ты… прости.

– Все в порядке, я просто удивилась, что ты в курсе, – успокаивает меня Вики. Небось заметила, что у меня сейчас сердечный приступ случится.

– Она не рассказывала подробностей, просто сказала, что ты чуть не вышла замуж, и все, – поясняю я. – Хотела таким образом показать мне, что удивлена, что ты от меня еще не сбежала, – пожимаю я плечами.

– Понятно, вполне в ее репертуаре, – усмехается Вики. – Он работал в нашей компании… – начинает она.

– Ты не обязана никому ничего объяснять, если не хочешь, – перебиваю я ее. – Тем более мне.

– Не хочу, – кивает она, – но…

– Если боишься, что я пойму неправильно, то не бойся, – уверяю я ее. – Всему свое время.

– Спасибо, – говорит она, глядя на меня сияющими глазами.

– Тебе спасибо, что не выгнала меня на ночь глядя, – усмехаюсь я, радуясь, что угроза миновала.

– А кто меня тогда кормить будет? – кивает она с серьезной миной на лице.

– Да, – в победном жесте подбрасываю руку вверх, – так и знал, что моя стряпня в нужный момент меня не подведет, – усмехаюсь я. – А ты у нас, оказывается, та еще меркантильная штучка.

– Ага, – кивает она, едва сдерживая смех. – Без моего шкурного интереса дело тут не обошлось.

– Кто бы мог от тебя такого ожидать? – щурю я глаза.

– Ну я, как та невеста из старого фильма, буду снимать макияж понемногу, чтобы ты сразу не сбежал, – смеется Вики.

– А что будет, если я не сбегу? – интересуюсь я.

Ответом мне становится голодное урчание ее живота.

Встретившись взглядами, мы оба взрываемся смехом.

– Так, пора тебя покормить, – поднимаюсь я, протягивая ей руку. Вики больше не тушуется и позволяет мне себя поднять. – Что хочешь на ужин?

– В твоих руках даже обычные блюда превращаются во что-то безумно красивое и вкусное, так что я согласна на все, что ты захочешь приготовить, – разливает она похвалу по моему эго. – Только не зазнавайся, – отпускает она, словно почувствовав, что я собираюсь пошутить на эту тему.

– Даже не собирался, – нагло вру я.

Как я ни старался выгнать Вики с кухни, у меня не получилось. Она упрямо пыталась мне помочь, больше отвлекая, нежели принося реальную пользу.

Поужинали мы в гостиной, усевшись прямо у камина. Вики наконец расслабилась и даже рассказала несколько смешных историй из своего детства. С одной стороны, я был рад тому, что она мне доверилась, с другой же – я понял, как сильно она боится отношений и отгораживается от людей вокруг себя.

Весь остаток вечера я пытался вникнуть в суть игры, в которую сам же и напросился поиграть, а потом уже и выиграть у этой хитрюги, которой в последний момент всегда удавалось меня обыгрывать. Вики наблюдала за моими потугами с улыбкой, да так и заснула, полулежа на диване.

Укрыв ее одеялом и подбросив поленьев в огонь, я решил не оставлять ее одну. Лег рядом и перетянул ее на себя.

Утром, естественно, проснулся от попыток моей неугомонной женушки сбежать. Я долго делал вид, что сплю, продолжая словно невзначай пресекать все ее попытки покинуть мои объятия. И все-таки добился своего. Вики наконец выдохлась и, примостив свою голову мне на грудь, распластала на ней свою ладошку, тем самым вызывая перебои в работе моего бедного сердца.

Этот грохот Вики просто не могла не услышать.

– Я знаю, что ты не спишь, – зашептала она, отчего у меня мурашки по телу побежали.

– Уснешь тут, когда ты меня всего истоптала, словно кошка свою подстилку, – укоряю я ее, открывая глаза и встречая смущенный взгляд. – Доброе утро, женушка.

– Доброе утро, муженек, – улыбается в ответ Вики.

Знает ли она, что только что остановила мое сердце?