Текст книги "Человек человеку волк (СИ)"

Автор книги: Яна Роза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Глава 1

Если бы Кайл Маквульф знал, для чего недавно проходил психологический тест вместо тренировки, то на все вопросы, касаемо омег, отвечал бы «валить и трахать». Тогда бы проблем в виде омеги Елены Джеферсон у него бы никогда не возникло.

Но нет, поскольку их вуз подписался на эксперимент "общество без дискриминаций", его поселили в блочном секторе общежития вместе с омегой. Его, доминантного альфу, будущего главу клана Маквульф, с омегой. И теперь на него накладывался ряд обязательств. Первое – ни в чем не принижать омегу, не относиться к ней как к доступной секс-игрушке, второе – держать феромоны "в узде", и третье – ни в коем случае не спать с ней.

Не сказать, что это было трудно сделать. Джеферсон мало походила на тех омег, с которыми Кайлу пришлось встретиться. Она не была высокой или стройной, фигуристой – да, но до идеальных пропорций ещё далеко. Вся её одежда мало отличалась от хлама и пахла как из секонд-хенда. Светлые волосы, постоянно выглядящие сальными, всегда были собраны наверх в неопрятный пучок или непослушными прядями спадали на лицо. Кайл толком не смог бы описать внешность Елены, поскольку особо не всматривался, да она и не позволяла этого делать.

Характер у Джеферсон тоже оставлял желать лучшего. Она не стремилась манипулировать альфами, не лезла к ним в штаны и внешне казалась полностью фригидной сукой, но именно его выбрала объектом травли.

Кайл старался эту стерву игнорировать. Как мог.

Но она нарывалась каждый раз, каждую минуту, стоило им столкнуться лбами на общей территории в ванной комнате.

– В прошлом году альфами совершено тридцать пять изнасилований, которые не были доказаны! – возмущённо сообщила Джеферсон, читая популярный омегавский вестник.

Кайл эту информацию пропустил мимо ушей. Продолжая монотонно чистить зубы, он краем глаза поглядел в зеркало. Сегодня Елена немного расслабилась, позволила лицезреть себя в мятых шортах и растянутой футболке, не дающей возможности оценить её буфера. Хотя, собственно, наплевать.

Кайл не просто игнорировал омег – он их ненавидел. Омеги самые неприятные представители из всех статусов. Лживые, неверные, и всё чаще предатели. В его клане их сразу старались метить, лишая железу способности вырабатывать запах для привлечения других альф, и заставляли рожать каждый год, чтобы не было времени ничем заниматься, кроме детей. А в городе всё обстояло иначе. Здесь было полно независимых и никем не меченных омег и набирало обороты движение за их права и равенство. Не сказать, что Маквульф стремление к эмансипации одобрял, но порядки в его клане оно не затрагивало и раньше он не обращал на него внимания. Вот только живущая в соседней комнате омега относилась к ярым представителям феминистского движения.

И Кайл оказался в эпицентре наглядной демонстрации выдвигаемых омегами требований. Комната Елены напоминала настоящий штаб, помещения совместного пользования были поделены чётко на две части: на территорию альфы и территорию омеги. Причём Кайлу объявили ультимативное требование не переступать черту. А черта была самая настоящая, неровно проведённая красным маркером.

Комната Джеферсон была неотличима от кабинета бойца: обвешанная не розочками и постерами красавчиков, а листовками, вырезками из газет о бесчинствах альф над омегами, страницами из Конституции, отксерокопированными плакатами других лидеров-омег. А каждую пятницу в ней проходило заседание клуба, где Елена докладывала о новых изобретениях в области самообороны для омег.

Маквульф знал, что все альфы завидуют ему, наивно полагая, что он участник частых оргий в компании сладких омежек. Но Кайл лучше бы свернул Джеферсон шею, чем трахнул ее. А пятница для него превратилась в настоящую пытку. Блок переполнялся такими призывными феромонами, что Кайлу приходилось сдерживаться из последний сил, чтобы не накинуться на кого-нибудь.

– Тридцать пять! И ни одно не доказано! – в голосе соседки звучали злость и негодование.

– Если у омег была течка, это насилием не считается, – осмелился выдать своё заключение Кайл, закрывая кран.

Елена дёрнулась, сузила глаза и уставилась на него, как на подосланного шпиона из вражеского стана.

– Это ты так считаешь, – возразила она. – Ты альфа, и потому так считаешь.

Как будто точку поставила.

– Так считает природа, – спокойно возразил Маквульф, подходя к проёму и нависая над Еленой. – В основе взаимоотношений чистая физиология: омега возбуждает – альфа удовлетворяет. Арифметика несложная, ведь так?

Джеферсон опасливо отступила на шаг, насупилась, смяла газету и продолжила сверлить Кайла взглядом.

Тот усмехнулся, беря своё полотенце, неторопливо вытирая лицо и руки.

– Хочешь сказать: всё оправдывают гормоны?

Кайл тяжело вздохнул, кинул полотенце в корзину с грязным бельем и посмотрел на Джеферсон. Вздёрнутый нос, полные губы поджаты, как у старика-профессора, вечно растрепанные волосы, мятая футболка, безразмерные шорты и ни капли намёка на сексуальность. Маквульф даже нахмурился: по идее, он должен тут выть или уже год как втрахивать свою соседку в общую постель, а у него желания подойти к ней не возникало. Наверное, та тоннами пила таблетки, хотя так оно и есть, учитывая заваленную какими-то тюбиками и флаконами с пилюлями прикроватную тумбочку.

– Да, виноваты, – согласился Кайл.

– Приведи доказательства, – настаивала Елена.

Нет, в самом деле, она сумасшедшая или притворялась?

Маквульф рассмеялся и указал в сторону комнаты Елены. Та непонимающе проследила взглядом.

– Да вот же они, на стенах! В твоих тетрадях, в твоих закладках на компе, даже само твоё рождение – последствие гормонального буйства у твоих родителей.

Елена возмущённо вскинула руки:

– Это не буйство! У них была любовь!

– Ты омега, и ты так думаешь.

– Нет своих мыслей, не повторяй! – обиженно заявила Джеферсон и, прыгнув в свою койку, укрылась одеялом и выключила ночник.

– Это типичное поведение омеги, понявшей свою ошибку, но не желающей её признать, – прокомментировал Кайл тоном диктора с телевидения.

Черт, его выдержке и терпению можно было позавидовать.

– Заткнись и спи!

– А ты укачай меня.

– Пошёл ты!

Никаких манер.

В Маквульфа полетела подушка, которую он поймал и кинул на свою койку.

– Верни! – возмущённо крикнула ему Елена, подскакивая на постели.

Кайл отрицательно покачал головой, и уже собирался ложиться, закрыв двери, как прозвучало:

– Верни, я сказала!

В следующую секунду в Кайла полетел тот самый скомканный вестник, и он резко поднял глаза. Елена в кровати вздрогнула, отползая к самому изголовью, и прежде чем переступить черту, альфа застыл, смотря на соседку тяжёлым, злобным взглядом, так, что она наверняка поняла, что Маквульф не просто парень по соседству.

Он чертов альфа.

– Кинешь в меня чем-то ещё, и будет… – он хмыкнул, словно угадывая мысли Джеферсон, – тридцать шесть, и не докажут.

Елена охнула и заползла под одеяло.

Удовлетворённо хмыкнув, Кайл неспешно разделся и лёг на свою койку, победно положив доставшуюся ему подушку под голову.

О том, что зря это сделал, Маквульф понял только глубокой ночью, когда в сознание проникло что-то невероятное, такое, от чего он вскочил как ошпаренный. То ли в глазах помутнело, то ли, и правда, это случилось, но омегавская подушка была странной: от неё будто исходила какая-то белесоватая дымка, клубилась вокруг тела альфы, обхватывала руки и ноги. Кайл задержал дыхание, не желая вдыхать неизвестное ему волшебство. Однако стоило ему проморгаться, и пелена с глаз спала.

В комнате было темно: опущенные наполовину шторы закрывали яркий фонарь, который в противном случае светил бы ему прямо в лицо, поэтому только тусклое, размытое пятно оказалось единственным источником света.

Кайл сглотнул, взглянув на часы. Он понял, что не стоит пытаться заснуть вновь: вставать через полчаса, но вот незадача, отдохнувшим он себя не чувствовал. Голова неприятно гудела, а в горле першило. Помассировав шею, он понял, что ещё и отлежал себе мышцы. Злобно схватив подушку, он кинул её в закрытую дверь.

– Чёрт, – шмыгнул Маквульф носом.

Не хватало ему ещё и заболеть. Устало плюхнувшись на кровать, он уставился в потолок. От такого резкого движения голова затрещала по швам. Болезненно поморщившись, Кайл повернулся на бок – живот тут же будто ножом резануло и бросило в холодный пот. Только вот боли он не почувствовал, что-то словно схватило его за яйца крепко-накрепко, так, что Кайл чуть не заорал, но вовремя спохватился, ощущая крепкий стояк.

Он тихо застонал.

Какого, вообще, чёрта творится? Елена нифига ничем не пахла, так что же могло возбудить его? До гона ещё целый месяц!

Беспомощно повертевшись, Кайл всё-таки засунул руку в трусы. Член стал сверхчувствительным: стоило ему коснуться его пальцами, как по телу прошла дрожь, пронзившая от самой макушки до пят. Обхватив твёрдый ствол рукой, Кайл от первого же движения чуть не кончил, но, перехватив основание, сдержался, крупно вздрогнув.

Ну уж нет. Дрочить в его возрасте – слишком унизительно. Он приподнялся, глубоко вздыхая. Нужно было успокоиться. Скоро всё пройдёт.

А лучше принять холодный душ.

Маквульф поднялся с постели, открыл дверь душной комнаты и застыл напротив комнаты омеги. Она не заперлась. Вот же дурила. Совсем его не воспринимает? Или то, что он прошёл психологический тест, может для нее что-либо значить? Да он мог прямо сейчас войти к ней и трахнуть.

В этот момент Джеферсон сонно вздохнула и зашевелилась. А Кайл застыл как изваяние, подсматривая в щель приоткрытой двери.

Но Елена не проснулась, только раскинулась звездочкой на животе. Одеяло съехало, оголив слегка согнутые в коленях ноги. Футболка задралась, обнажив острые лопатки и признаки отсутствия бюстгальтера, не говоря уже о шортах, собранных у самой задницы так, что Кайл мог увидеть плавный переход ягодиц в ляжки.

Маквульф сглотнул, потому что добрая порция предэякулята запачкала трусы, когда он смотрел на плавность линий попы своей соседки. Он, чёрт возьми, ещё ни разу не смотрел на её задницу, а до чего же она была славная.

Кайл прикусил губу, разыгрывая в мыслях пошлую ситуацию.

Вот Елена повернулась, выгнулась мартовской кошкой, призывно оттопыривая упругий зад. Ткань шорт чересчур тонкая и сильно мятая, но так облегает, что Кайл буквально чувствует кожу омеги сквозь них. Промежность уже мокрая, сучка так возбуждена, что стягивает шорты неумело и с трудом. Она по-другому не умеет, неуклюжая и торопливая. Но в фантазиях это Кайла заводит. Чёртова ткань липнет к ней, и это его порядком бесит, он подходит сзади, одним движением рвёт бесполезную тряпку по швам. Теперь Елена совершенно беззащитна перед ним.

Кайл застонал, чувствуя тонкий аромат омеги, который появился будто из ниоткуда. Нотки цитруса и ванили. Сладко и вкусно, настолько, что рот слюной наполнился от жажды её укусить.

Головка члена была совсем влажной, а трусы болезненно сдавливали эрекцию, не задумываясь, Кайл спустил их и обхватил ствол ладонью.

Он прикрыл глаза, словно наяву видя розовые ягодицы соседки, влажную кожу её промежности. Смазка течет по ногам и впитывается в простыни. Маквульф бы взял её сразу: без всяких игр и ласк. Эта омега не хочет нежностей. Она стонет, чуть ли не пищит от радости, потому что твёрдый альфовский член глубоко в ней.

Кайл чувствовал, что сбивался с ритма, сжимал в кулаке толстый и тяжёлый от перевозбуждения пенис, совершенно неподатливый узел, который наверняка порвал бы эту не тронутую никем киску.

Да, Маквульф был уверен, что дуреха даже ради забавы с собой не играла, что она не знает, как стонать надо. У Кайла глаза закатились, остатки самообладания полностью покинули его, он спустил прямо на красную разделительную линию от одной мысли, что мог бы сейчас накачать эту омегу под боком своей спермой по самые уши. Они будут заперты изнутри на замок, и ни капельки его семени не вытечет из этой девчонки без его на то разрешения.

Кайл поморщился, тяжело дыша, упершись рукой в косяк двери.

– Дерьмо, – прошипел он.

Елена продолжала спать, безмятежно и едва слышно посапывая. Она недовольно забурчала, когда будильник Кайла заработал, перевернулась на бок и, спрятав ноги под одеяло, свернулась в клубок.

Глава 2

Настроение у Кайла было испорчено с самого утра, на тренировку он пришёл первым, когда двери спортзала были ещё закрыты. Ударив по ним кулаком, он громко рявкнул, будто бы это они были виноваты в том, что его соседка омега, на чью задницу он отдрочил так, как не дрочил ни на один порно-журнал в пубертате.

– Ты собираешься выломать двери? – невозмутимый голос тренера Грегори Долсона заставил Маквульфа обернуться.

– Извините, – буркнул он, пряча взгляд.

Внутри всё зудело из-за дерьмового настроения.

Тренер только хмыкнул, брякнул ключами и, открыв двери спортзала, включил все лампы. Огромное помещение озарилось ярким светом, и скрип учительских кроссовок нарушил утреннюю тишину.

Почему-то только попав в зал, Кайл ощутил всю усталость, последствия бессонницы и тянущего неудовлетворённого холода где-то внизу живота.

– Что такое, Маквульф, здоровье подводит? – насмешливо спросил тренер, не заходя в свой кабинет, а поставив спортивную сумку на одну из скамеек.

– Немного, – тяжело вздохнув, ответил Кайл, потянув шейные мышцы.

Щёлкнуло даже в ухе, и парень поморщился. В своей жизни он ещё ни разу не болел.

– У тебя есть решение этой проблемы, – без стеснений напомнил Долсон.

Вообще, каждый второй считал своим долгом напомнить Кайлу о его проблеме. Как будто ждали его отчисления или проверяли выдержку. Но Долсон явно имел в виду другое, а в мыслях Маквульфа царил настоящий хаос. Елена его не привлекала. Никогда…

– Простите?..

– От тебя гоном прёт на километр от здания института, и у тебя штаны оттопыриваются, – Долсон многозначительно кивнул на его ширинку.

Кайл, казалось, помрачнел ещё сильнее, крепко стиснув спортивную сумку.

– Вот я и пришёл сбросить напряжение, – процедил он.

Брови Долсона поползли вверх, и он протестующее махнул рукой.

– Ты знаешь, что альфы в период гона к тренировкам не допускаются, и это закон, который вполне оправдан. У меня половина уборщиков омеги, у меня помощник омега, ты хочешь у всех сегодня спровоцировать течку и устроить групповуху на моих занятиях?

– Я… нет!

– Тогда сделай то, что нужно.

– Я не могу её трахнуть! – голос Кайла буквально эхом отразился от стен спортзала.

Долсон смотрел на него всего минуту.

– Вообще-то, я говорил о пропуске тренировок по специальной справке.

Кайл застыл, вмиг побелел. О чем он, черт возьми, думал?

У него гон. И всё это началось из-за той сраной подушки, но… Хотя всё верно. Джеферсон омега, а он альфа, именно поэтому он так себя ведёт. Все мысли только о том, чтобы затащить эту стерву в постель и покрыть как самец самку. Вот это одна из причин, по которой Кайл ненавидел омег: они лишали альф разума и воли.

– А ты хочешь свою соседку-омегу? – похоже, Долсон действительно был удивлён.

– Я… она… меня не привлекает.

Долсон приподнял брови, пожалуй, больше от непонимания, чем от удивления, быстро достал из сумки чистый бланк, начеркал на нем что-то и отдал её Маквульфу.

– И чтобы неделю я тебя тут не видел и не чувствовал.

– Но мне надо…

– Потрахаться! Есть специальные заведения с очень приличным обслуживанием, и без последствий, советую воспользоваться.

Кайл округлил глаза. Он не хотел никуда идти, ему нужно было намотать сто кругов, сделать пятьдесят отжиманий и выместить злобу на боксёрской груше. Вот и всё, его гормоны от усталости подохнут.

– Я не пойду! – возразил Кайл, он никогда ни от чего не сбегал. – Тренер, загрузите меня чем-нибудь, я даже брёвна готов таскать…

Долсон развернулся к нему спиной и зашагал к своему кабинету.

– Чтобы я тебя не видел тут, – крикнул он. – А если увижу, считай, у тебя проблемы.

Кайл чертыхнулся, чуть справку не скомкал, но, сунув её в карман, зашагал в главный корпус.

Первые занятия начались у ботаников. Они собирались почти как спортсмены в полседьмого утра, чтобы, скорее всего, пересчитать все свои реактивы. Администрация, как Кайл и предполагал, рано на работу не приходила, поэтому ему пришлось торчать возле аудиторий заучек ещё битый час.

Настроение было совсем ни к чёрту, не говоря уже о жа́ре, который начал распалять его тело. В штанах то и дело становилось всё тесней, а от буйства гормонов он чуть не прижал одну омегу-заучку прямо у директорского кабинета.

Чёртова Джеферсон! Чёртова её подушка! Хотя злиться следовало только на себя, но Кайл не мог допустить мысли, что страдать будет один. Эгоистично и совсем не круто для будущего главы клана. Но это чертова омега! Она будто испытывала его с самого начала и, похоже, своего добилась.

Кайлу было очень жарко, так, что мозги плавились. Елена должна была получить то, что положено омеге. Он не мог этого так оставить.

Постояв ещё возле дверей кабинета директора, Кайл направился в один из классов химического кружка. Его лидер – Томас Герберг – наверняка сидит там в поисках новой формулы какой-нибудь херни.

С Гербергом мало кто общался, да и тот не сильно любил компании, но только у этого умника можно было достать всё запрещённое, а если в наличии требуемого не оказывалось, он мог с легкостью его сделать.

Говорили, что на средства его родных этот институт существует, но Кайл знал, что башка у заучки варит что надо, и он проводит множество исследований, благодаря чему директор мог хвастаться отличными показателями вуза в области науки. Так что не в родных дело.

В маленькой подсобке горела лишь настольная лампа над столом, где уже корпел Герберг в огромных увеличительных очках, скрутившись в три погибели и что-то сосредоточенно насыпая в чайную ложку.

Кайл громко постучал в дверь.

– Не торопи меня, – одними губами попросил Томас.

Кайл твёрдым шагом подошёл к нему, и тот тут же ощетинился, стянул очки и посмотрел на раннего гостя.

– Твою мать, Маквульф! – радостно всплеснул он руками. – Вы нечастые гости у меня в подсобке.

Кайл никогда не общался с Томасом: ввиду того, что кроме отличных научных показателей у того было гораздо больше приводов за употребление и продажу запрещённых веществ. И для Кайла, как выходца из стаи, тесное общение с Гербергом вышло бы боком.

– Таблетки нужны, – он сразу перешёл к делу.

Томас покрутился на своём скрипучем стульчике, вызывая в Кайле желание огреть этой утварью того по башке. Томас повёл носом и улыбнулся.

– О, начинающийся гон, – понимающе закивал тот. – Нужно, чтобы подавляло и усыпляло или остав…

– Не для меня, а те, которые провоцируют течку.

Томас улыбнулся ещё шире и, открыв ящик, вынул оттуда непрозрачный белый пузырёк. Совершенно без этикеток.

– Хочешь развлечься? – Герберг поиграл им в руках, явно требуя от Маквульфа денег.

– Нет, – ответил Кайл, отдавая купюры и беря пузырёк. – Всего лишь отомстить, – прошипел он себе под нос, засовывая "орудие мести" в карман.

Директор спрашивать не стал, по какой причине Кайлу понадобился недельный отгул, только широко улыбнулся и подписал заявление. Официально Маквульф теперь был на отпускном траходроме.

Дождаться, когда Джеферсон покинет комнату, было пыткой. Казалось, он чувствовал её аромат даже сквозь стены. А её голос… Черт возьми, он всегда был такой низкий и чуть с хрипотцой, будто она кричала? Конечно, кричала. В своих мечтах он трахал её всю ночь.

Как только щёлкнул замок, негромко захлопнулась дверь, а звон торопливых шагов стих по коридору, Кайл сразу же забаррикадировался. Как ни странно, он думал, что в таком состоянии оказавшись в комнате омеги будет остро чувствовать запахи, но та будто дезинфекцию провела. Открыв ящик тумбочки возле кровати соседки, он увидел коробку с несколькими флаконами и тюбиками. На минуту завис. Какого черта он делает?

Но потом отбросил все свои колебания и наплевал на мораль. Джеферсон омега. Ей не помешает.

Кайл подменил все таблетки на те, которые получил от Томаса, а настоящие выкинул в унитаз. Аккуратно положив коробку с подлогом обратно в ящик, он нахмурился, как будто сомневался. Да к черту. Буйство гормонов? Пускай докажет на опыте.

– Вот и пострадай недельку, – злорадно ухмыльнулся Кайл. – Разработай себя пальчиками, может, хоть кончишь нормально раз в жизни.

Конечно, гон будет и его мучить, но осознание того, что Джеферсон тоже будет неспокойно, делало альфу счастливым. Он даже надеялся, что когда вернётся, то не увидит свою соседку. Скорее всего, она уже будет хорошо оттраханная каким-нибудь альфой, так что пускай поблагодарит его за помощь.