Текст книги "Одинокие сердца (СИ)"

Автор книги: Яна Роза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Глава 3

– У вас назначено? – спросила Полину совсем молоденькая секретарша с таким же детским голоском, откинув за спину прямые блестящие волосы.

– А… – Полина даже немного растерялась, повезло же ей встретить новенькую, ту, которая впервые в жизни её видела, а «козырять» словом жена она могла только с приставкой бывшая. – Сообщите, пожалуйста, Константину о моём визите.

Девушка озабоченно нахмурилась.

– Если у вас не назначено, я могу записать вас на… – она полистала толстый ежедневник на столе, – на следующую неделю в четверг.

Полина никогда не думала, что встретиться с бывшим мужем будет так трудно. Дозвониться до него не удалось, попасть на рабочее место официально тоже не представлялось возможным в ближайшие дни.

– Я зайду без записи, – не выдержала она.

К тому же Костя сам сказал, что можно обращаться к нему по любому поводу.

– Подождите…

Секретарша подскочила с места, когда Полина дёрнула ручку кабинета, но тот оказался закрыт. Она дёрнула ещё раз.

– Господина Догова нет на месте, – наконец-то выдала информацию девушка.

– Когда он будет?

– Сегодня вряд ли вернётся, – виноватым тоном проговорила секретарша, которую в свете выборов явно научили быть вежливой и терпеливой. – Давайте я запишу вас…

Ради подстраховки Полина записалась на четверг, и от этого хотелось смеяться сквозь слёзы. Нет, ну глупость же.

Спускаясь по лестнице, она прислонилась к светлой прохладной стене и вновь позвонила Косте. Телефон, как и в предыдущий раз, молчал. Полина судорожно вздохнула, чувствуя, как периодически подрагивают на руках пальцы.

Она быстро спустилась из душного холла на нижний этаж в местный кафетерий. Заказав себе воды, заняла столик специально у самого прилавка, потому что так меньше народу присаживается рядом.

– …да какая-то ненормальная: где, да где Догов? Даже к двери ломанулась, хорошо, что они закрылись на ключ, – услышала Полина знакомый голос, только теперь не приветливый и понимающий, а возмущённый. Каждое слово юная секретарша произносила с раздражением, жалуясь подружке.

– Я уже устала каждый божий день от дверей шефа отваживать всяких «попрошаек»! На прошлой неделе какие-то сектанты явились, мол, проголосуют, если он их веру толкнёт в народ, представляешь!

– Да, мир полон сумасшедших.

Они засмеялись и заохали дальше, а Полина слушала их и чувствовала, как закипает. Она резко поднялась, отодвинув стул, скрипнувший по гранитный плитам, прошла мимо сплетничающих девиц, специально задев секретаршу так, что у той выпали из рук деньги.

– Ай, дамочка… – осеклась девица и добавила громче: – Да это та полоумная!

Все немногочисленные посетители обратили на них внимание. Идти к выходу пришлось через весь кафетерий, так что Полина прекрасно слышала продолжение разговора.

– Дура, – шикнула на неё подруга, – это его бывшая жена.

– Печальное зрелище, – констатировала секретарша, продемонстрировав не по годам бабскую хамоватость, прячущуюся за личиком молоденькой девочки.

Не сказать, что её слова как-то обидели Полину. С Ираидой Беркутовной она давным-давно познала весь прессинг словесных издевательств.

А Костю в данный момент готова была придушить. Полина в деталях представляла, как ворвётся в его кабинет, и если не залепит пощёчину, то точно наорёт. Вот только и тут время сыграло с ней злую шутку и всё случилось как в дурацком водевиле: пока она забиралась по лестнице, чувствуя, как сводит живот от боли, остановившись, заметила в окно, как Костя под ручку со своей новой пассией садится в машину.

У Полины даже ноги подкосились. Она присела на ступеньку, ощущая себя жалкой неудачницей, бегающей за бывшим мужем, чтобы сообщить ему новость о беременности.

В мыслях и то это звучало жутко глупо, а уж в реальности так и совсем по-идиотски. Она вновь позвонила ему, а в сердце кольнуло так, что в ушах зашумело, когда она услышала протяжные гудки. Но недолго. Телефон снова был выключен.

И тогда Полина подумала, что, наверное, хватит.

Она вернулась домой, чувствуя жуткую усталость и бессилие. Хотелось лечь и в одиночестве умереть, но смс от директрисы библиотеки напомнило, что мир всё-таки не остановился. Он крутится, вертится и движется вперёд.

Но сегодня Полина позволила себе просто отключиться. Она и не заметила, как уснула, а когда открыла глаза, за окном было уже темно.

Тишина в квартире пугала, а от выключенного света холодело внутри.

Полина уже привычно взяла телефон, но никаких звонков от Кости не было. Сама она звонить снова не решилась.

Так что до утра не сомкнула глаз.

Но на работе отчего-то было легко, только вот в сон клонило со страшной силой. Зато была куча времени подумать над сложившейся ситуацией. Потому что пустить это на самотёк нельзя.

– Опять эти беременные, – неожиданно возмутилась Светлана Семенова, пролистывая в телефоне популярный литературный сайт с романами.

– Что?

– Да мода какая-то дурацкая на этих беременных, что не книга, то героиня умудрилась залететь от олигарха.

– Наверное, популярно.

Директриса фыркнула, поднимая взгляд из-под старомодных очков в толстой оправе.

– Вот скажи мне, Поль, какой процент вероятности переспать с олигархом в реальной жизни с подобными последствиями?

– Без понятий, – нервно улыбнулась Полина, стараясь сделать вид, что чем-то занята.

– Сейчас дети так трудно даются, экология сказывается, жизнь бешеная, а если и рождаются, то много с патологией, ужас! Каждый день вижу в соцсетях эти «помогите – спасите». А тут бац, и залетела!

Полина скривилась. В её жизни этот «бац» действительно произошёл нежданно-негаданно, а она вовсе не героиня любовного романа, а Костя далеко не олигарх, но шёл к этому семимильными шагами. И у неё всё как-то наоборот, и до счастливого финала явно никто не доживёт.

– …перестрелку пережила, страхов натерпелась, яды всякие подсыпанные выпивала, любимый ноги об неё вытирал, как хотел, а она родила легко и вообще послеродового отходняка не было, сразу в койку рванула второго делать, – продолжала возмущаться Светлана.

– Это всего лишь книга, – остановила её Полина, – а не институт брака и школа морали.

Семенова тяжело вздохнула, засунула телефон в карман кофты и наконец-то вернулась к работе: взяла какую-то папку и, шаркая шлёпками, ушла в свой кабинет.

Как только за ней закрылась дверь, Полина обхватила звенящую от боли голову. Почему-то эти разговоры о беременности приносили столько негатива. И Полина не знала, что ей делать.

Она взглянула в окно на улыбающееся лицо бывшего мужа. Отчего-то сейчас он казался ей нереально далеким, как те самые олигархи.

Фото действительно было красивым, хоть на обложку любовного романа с названием «Беременность от взгляда» помещай. Полина засмотрелась на его глаза. Ей всегда они казались нереальными, обрамлённые черными ресницами, и такие же тёмные, как ночное небо. Раньше в них отражалось её лицо, и смотрел он на неё так, будто в душу заглядывал. Красивый.

Только сейчас Полина внезапно осознала, что Костю по-настоящему никогда не знала. Никогда не думала, что он может врать, потому как всё, что он сказал ей, было ложью от первой и до последней буквы, и что он может так быстро забывать ставших ненужными ему людей.

И она не знала, будет ли нужна ему с ребёнком и ей будет ли по силам тянуть его в одиночку.

Самое удивительное, что записаться на прием к гинекологу она смогла тоже в следующий четверг, и все оставшиеся дни прожила как на иголках.

Полина больше Косте не звонила. Да и за пару дней до назначенной встречи окончательно решила, что и видеться им ни к чему. Но отчего-то зудело внутри и неистово билось сердце. Вот просто хотелось его увидеть.

Поэтому в четверг Полина вновь пришла к кабинету бывшего мужа. К её удивлению, на месте той, молоденькой секретарши, сидела уже новенькая, но лет ей явно было не больше. Эта проверила запись и только попросила подождать, оказывается, до неё была назначена встреча с репортёрами и Догов в данный момент даёт интервью.

Полина села на удобное мягкое кресло, а секретарша поинтересовалась, не хочет ли она кофе. Полина отказалась, нервно теребя ручку сумки.

Интервью затянулось на добрые тридцать минут, но когда двери открылись, Полину всё равно бросило в жар, и она с трудом могла сделать вдох.

Первыми вышли мужчины со съемочной аппаратурой, громко обсуждая крепкие напитки и рестораны.

– …да что вы, буду иметь в виду, – смеялся Костя.

Полина глубоко задышала, глядя на бывшего мужа. Веселый, как будто в их первую встречу. После свадьбы улыбку на его лице она стала видеть всё реже.

Костя тоже её заметил и вмиг всё неуловимо поменялось.

– Ладно, господа, с тебя реклама, Лешка, – он указал пальцем на одного бородача, который уже что-то печатал в телефоне.

Костя махнул ей рукой, как старой знакомой или любимой собаке. Полина подошла, не чувствуя под собой ног. Вздрогнула, когда дверь за ней закрылась, а тяжелая и горячая голова бывшего мужа опустилась на её плечо.

– Как хорошо, что ты пришла, Поль, хоть немного отдохну.

Полина ощутила комок в горле, непреодолимый и жесткий, он как будто разрывал изнутри.

– Я звонила тебе много раз.

– Да? – Костя достал свой телефон. – У меня нет твоих входящих, ты у меня всё ещё записана как «жена». Хочешь проверить?

Полина отрицательно качнула головой. Теперь у неё не было на это права, да и неинтересно по большому счету.

Костя взъерошил идеально уложенные волосы, расстегнул темно-синий пиджак и сбросил его на кресло. Рубашка была слегка приталенной и достаточно узкой, как будто специально давая понять, что под белоснежной тканью тренированное, поджарое тело. Костюм явно шили на заказ.

– У тебя что-то случилось?

Полина метнула взгляд с его спины на лицо. Догов явно был рад такой реакции, потому что улыбался.

– Я… хотела сказать, что…

В этот момент брякнул телефон, и Костя, метнув вверх указательный палец, сразу ответил на звонок.

– Да… что приготовишь? М… будет интересно, скоро освобожусь… Мама уже в нетерпении? Господи, как ты её уломала?.. Прости, ты мастер в этом вопросе…

Полина слушала, как Костя явно говорит с той губастой блондинкой. Видимо, они собираются поужинать чем-то деликатесным. Ираида Беркутовна это любила, но никогда не приглашала её поесть вместе или что-то сделать сообща. Нет. Свекровь её по непонятной причине люто ненавидела, хотя Полина очень старалась ей угодить. Но, очевидно, она не «мастер в этом вопросе».

Костя всё обсуждал и обсуждал предстоящую встречу, как будто забыв об её присутствии. Полина ощущала себя предметом мебели, и стало немного грустно, что ей пренебрегают. А это значит, что Костя явно предложит ей аборт, а если нет… её ребёнок будет такой же никому не нужной мебелью. И Полине безумно стало жалко этого ребёнка, который ещё не родился и представляет собой сейчас микроскопический сгусток клеток, которые ежеминутно делятся, растут и рвутся к жизни. А его горе-родители не могут даже нормально поговорить, да что там: Полина ощущала, что они словно два незнакомца.

– Извини, – Костя отключил телефон и положил его на стол, – что ты хотела сказать?

– Что? – отвлеклась Полина.

– Ты начала говорить, я слушаю.

Полине вдруг показались все её действия невероятно глупыми. Они с Костей друг другу теперь никто. Она подошла ближе, коснулась его щеки, ощутила запах парфюма, такого знакомого и, кажется, родного, но сейчас отчего-то отталкивающего.

Не хотелось, конечно, быть как те сериальные барышни. Они с Договым развелись, потому что не понимали друг друга, так что Полина вдруг перестала ощущать себя жертвой.

То, что случилось, ошибка, и она знала это тогда, когда позволила Косте поцеловать себя в последний день семейной жизни.

– Ты счастлив?

Она не знала, почему спросила именно это.

Костя слегка нахмурился, словно задумался, потом неопределенно пожал плечами. Полина вздохнула, кажется, впервые спокойно рядом с ним.

– Прощай, Костя, – она кивнула ему, а он вдруг ухватил её за руку, но не было того трепета, как раньше.

– Ты уезжаешь? – в его голосе послышалась странная нотка беспокойства, хотя, возможно, ей это показалось.

– Нет, я не думаю, что мы снова увидимся.

Он разжал пальцы, отпуская.

– Хм… – выдохнул он, – проголосуешь за меня?

Полина усмехнулась.

– Нет, за тебя я точно голосовать не буду.

– Почему-то я не удивлен, – Костя спрятал руки в карманы боюк, – твоё прощание прозвучало как проклятье.

Полина не хотела проклинать Костю, но благодарить ей тоже его было не за что.

Она ничего ему больше не сказала, улыбнулась и вышла. На пороге захотелось обернуться, но передумала.

Теперь их дороги точно разошлись, и от понимания этого «обратно никак» стало легче и решение нашлось само собой.

***

– Ну что? – без эмоций спросила Зинаида Федоровна, когда Полина сидела в её кабинете. – Оставляем?

– Да.

– Вот и правильное решение.

Они сразу начали оформлять карту, её измеряли, взвешивали, собирали полный анамнез. Полина отчего-то думала, что всё происходит как будто не с ней. Она так этого ждала, безумно хотела поделиться радостью с Костей, но не вышло.

– Отец Догов?

Полина сглотнула.

– Мы развелись, а отец… не он.

Полина не поняла, почему соврала, хотя Зинаида Федоровна перестала писать и посмотрела на неё внимательно.

– Фамилия у тебя Догова, менять будешь?

Полина совсем забыла про этот нюанс. Когда ребёнок родится, он всё равно будет под фамилией Кости.

– Не решила, но, скорее всего, нет.

Гинеколог вздохнула.

– Сейчас есть хорошая социальная помощь матерям-одиночкам, на приеме у психолога она тебе всё расскажет, советую посещать школу для будущих мам, помогут подготовиться к родам.

Полина кивнула, получив на руки родовую карту и кипу направлений на анализы. Вышла из кабинета с трепетом и одновременно спокойствием.

Теперь она точно не одинока и можно подарить свою любовь тому, кому она действительно очень нужна.

А Костя… он никогда не узнает, что у неё от него ребёнок.

Глава 4

– Хомут на мою шею, – с отчаянием бросила начальница Светлана Семёнова, когда Полина сообщила ей, что где-то осенью у неё намечается декретный отпуск. – Знала бы, не брала бы тебя на работу! Где мне теперь искать такую же исполнительную?

Полина пожала плечами. Но надо отдать должное, директриса вскоре сменила негодование на некое подобие заботы и освободила Полину от уборки на высоких стеллажах.

– А отец-то кто? Бывший?

Полина ожидала, что её будут об этом спрашивать, поэтому заранее подготовила себе легенду.

– Нет, Догов ни при чем. Встретила давнего знакомого, мы с ним, вспоминая прошлое, заболтались до поздней ночи и случайно оказались в такой ситуации. Он улетел в Америку, а мне не хочется его беспокоить.

Светлана Семенова слушала так, будто Полина зачитывала ей страницу из нового романа.

– Я думала, такое только в книгах бывает, – вздохнула она. – Дети – это хорошо, но всё рано не забудь вытряхнуть деньги из этого американского папаши, у них долларов намерено, так что не обеднеет, а тебе ещё ребёнка поднимать. У меня две внучки, и столько для них всего нужно…

Она говорила и говорила. Рассказала и про своих детей, и про внуков, и про то, как сама рожала. Полина слушала директрису вполуха и думала о том, как ей теперь быть.

Иногда она посматривала в окно, на красивую улыбку Догова, и решила, что наверное, именно на неё она и повелась. У него она была доброй и такой располагающей к себе.

Предвыборная кампания шла полным ходом, и Полина была даже рада, что не имеет к этому теперь никакого отношения. Пару раз её хотели подловить репортёры, но быстро отстали. Однажды ей попалась листовка с биографией Догова, и о ней там не было ни слова, словно ластиком стёрли и забыли. Полина, конечно, расстроилась, но совсем недолго переживала по этому поводу. Забот о своём здоровье у неё теперь было выше крыши и, самое главное, следовало избегать того, что вызывает негативные эмоции. Поэтому Полина полностью оградила себя от новостей о бывшем.

На одиннадцатой неделе она расплакалась, когда увидела очертания маленького человечка на УЗИ. Про пол врач ничего не сказал, но Полине это было и не слишком интересно, главное, чтобы здоровый, как она себе говорила.

Из-за излишнего веса, который она набрала будучи несчастной в браке, живот был незаметен, хотя некоторые знакомые и отмечали, что она опять поправилась.

Теперь у Полины появилась возможность и желание заходить в детские отделы, где порой она проводила очень много времени. Ничего при этом не покупала, приценивалась и смотрела, что есть в продаже.

И отчего-то полюбила фуд-корты, особенно запахи булочек и котлет для бургеров. Полина думала, как она раньше не замечала всего этого.

В очередной такой вылазке по детским отделам Полина заметила свою бывшую свекровь в компании той самой пышногрудой блондинки. Они ходили по бутикам, заходя то в отдел с шубами, то в ювелирный, примеряя украшения. Глядя на их веселые, улыбающиеся лица, внутри всё равно ударило по больному месту. Те были как подружки и явно находили общий язык.

Судорожно вздохнув, Полина почувствовала небольшой спазм внизу живота, погладила его, старалась успокоить и себя, и того, кто внутри.

– Ой, мама, нам ещё рано ходить по таким магазинам, – манерно засмеялась блондинка, и Полина немного напряглась, слыша их за за высокими стеллажами. И как так получилось, что они пришли именно сюда?

– Ксюшенка, пора об этом подумать. Мне кажется, Косте именно сейчас нужен малыш, – ласково и нежно, словно упрашивала бывшая свекровь девушку. – Ты не замечала, Костя в последние дни стал какой-то сам не свой?

– Да? Он говорил что-то про работу… я не вникала, у него сейчас жуткая гонка, так что… Господи, в этом торговом центре один ширпотреб! – возмутилась блондинка – Ксюша. – Всё, заказываем билет до Милана на субботу и летим шопиться, здесь невозможно ничего стоящего купить.

– А что конкретно Костя говорил про работу?

– Я так и не поняла. Давайте лучше позовём его на обед?

Полина выдохнула, когда женщины вышли из отдела, не заметив её. Сердце отстукивало бешеный ритм и голова немного кружилась. Отчего она так реагировала? Полина теперь не имела к ним никакого отношения, и их заботы не касались её.

Живот снова скрутило.

– Ладно, ладно, – тихо пробормотала она. – Пойдем поедим?

Полина начала привыкать обращаться к малышу, хотя ей всегда казалось странным, когда будущие мамочки разговаривают со своими животами. Но сейчас это был как психотренинг, да и отчего-то это общение помогало. На фуд-корте стало совсем хорошо, особенно после того, как она с удовольствием съела гамбургер. Определенно жизнь была до невероятного странной, а истина в том, что еда делала её счастливой.

***

Беременность Полины протекала вполне спокойно. Все недомогания быстро прошли, и она всё чаше прислушивалась к своему телу, кто-то говорил, что уже в 11–12 недель чувствовал шевеление плода. Пока Полина мало что ощущала, хотя, возможно, просто не понимала.

У неё шла пятнадцатая неделя, и штаны стали узкими. Примерную дату родов ей назначили на осень, а значит, когда станет больше, можно не бояться поскользнуться на ледяной дороге. Но гардероб всё равно стоило обновить.

День выборов она благополучно пропустила, пропустила даже тот момент, когда за окном библиотеки снимали билборд с изображением Догова. И вообще, когда она перестала часто думать о нём, он и его семья незаметно исчезли из её жизни совсем.

Мэром их города стал не он, что её немного обрадовало. Слышать его имя каждый день четыре года было бы чересчур даже для неё.

– Ну что? Как там?

На удивление Светлана Семенова с утра была невероятно любопытной, но только Полина не понимала почему. До декрета ей было ещё месяца четыре, а беременность Полина с ней принципиально не обсуждала.

– О чем вы?

– Как? Повреждения! Выкарабкается или нет?

Полина нахмурилась, перестав перебирать книжки.

– Я не понимаю, о чем речь.

На директрису как снизошло озарение, она даже выпрямилась.

– Ты не в курсе, что ли?

Полина отрицательно качнула головой.

– В доме твоего бывшего произошёл пожар, его вроде не было в тот момент, а вот мать, говорят, пострадала и сейчас находится в реанимации.

Полина от этой новости осела на стул, прикрывая рот рукой. Конечно, с Ираидой Беркутовной у них отношения не сложились, но ни неприятностей или чего похуже, смерти, она ей никогда не желала.

– Это точно? – тихо переспросила Полина.

– Да вчера в местных новостях крутили, но как-то так быстро… мой муж говорит, что, наверное, криминал.

– П-почему криминал?

– А кто же ещё?

Полина сглотнула подступивший к горлу комок.

– Газ, например, – и тут же осеклась, вспомнив, что в доме электрическая плита.

– Сказали, что поджог.

В груди потяжелело.

Полина впервые захотела позвонить Косте, что и сделала, но звонок, как обычно, не прошел, будто блокировка стояла.

И на большее Полина не решилась. Только заказала цветы.

Она помнила, что Ираида Беркутовна обожала красные розы и в её комнате всегда стояли свежие букеты, да и в горшочках разводила, даже духи её отдавали этой сладкой ноткой. В больницу её отвезли самую лучшую, Костя наверняка позаботится о ней.

И всё же целый день Полина была как не на своём месте.

А в новостях больше об этом случае не упоминали.

Полина запретила себе искать какую-либо информацию о своей бывшей семье, достаточно было и того, что некоторые знакомые успокаивали, что с бывшей свекровью всё вполне неплохо, из реанимации её перевели на реабилитацию и вскоре она поедет в санаторий окончательно восстанавливать здоровье.

А вот к новому весу Полины окружающие проявляли живой интерес.

Да, она полнела, но не так, как раньше, да и на контрольных взвешиваниях постоянно показывала стандартное прибавление.

– Кого ждёте? – спросил врач УЗИ на очередном осмотре.

Полина знала, что сейчас ей сообщат пол ребёнка, и была взволнована.

– Не имеет значения, – выдохнула она, глядя на второй монитор, расположенный перед кушеткой.

Там играли тени, появлялись ненадолго очертания пальчиков, головы, живота. Полина вздыхала и слегка напрягалась, когда датчик скользил по коже.

– Мальчик, – улыбнулась доктор, – у вас будет сын.

Полина тоже улыбнулась. Но снимок просить не стала, ей казалось, она чувствовала своего мальчика всем телом.

А любоваться… потом.

Главное, не волноваться и спокойно доходить оставшиеся месяцы.

На работе директриса сжалилась и разрешала ей приходить на полдня в зависимости от продолжительности обследований и самочувствия. И какой бы любопытной и сплетницей она ни была, всё же женская солидарность брала в ней верх, а пить чай перед концом работы с пряниками стало у них традицией.

– Как назовёшь? – полюбопытствовала директриса.

– Мне нравятся имена Дима, Андрей и Александр, поэтому надо выбрать из них, – улыбнулась Полина, ставя на место вымытую кружку и собираясь домой.

– Лучше последнее, но сама выбирай, конечно, – как будто разрешила начальница.

Полина засмеялась и попрощалась.

Начало лето выдалось холодным, поэтому она до сих пор куталась в лёгкое пальто с шарфом и носила берет. Ей ни в коем случае нельзя простыть.

По дороге домой она всегда заходила в один из супермаркетов и по случайности была в курсе, что эта точка принадлежала Догову, хотя не это её привлекало, а снижение цен после шести вечера на почти все товары. Мелочь, но приятно.

Кроме того она знала, Догов всегда следил за качеством продукции, поставляемой в его сеть.

Проходя между стеллажами с крупами, она ощутила, как за ней наблюдают. Обернулась и заметила охранника.

«Напряженная у них работа», – только и подумала Полина, возвращаясь в молочный отдел.

Что взять, она ещё не решила, поэтому тихо спрашивала у будущего малыша, что бы ему понравилось.

– Знаешь, можем испечь мафины из сгущенки или творожную запеканку, м-м…

Ей, конечно, никто не отвечал, но ощущения были непередаваемые. Полине безумно нравилось своё состояние. И живот, как говорила директриса, «уже очень заметен», так, что когда ей стали уступать место в транспорте, стало немного неловко.

– Та-ак… – ходила она с пустой корзиной между гулко работающими холодильниками.

– Женщина, пройдёмте со мной, – подошёл к ней тот самый охранник, ходивший по пятам.

Полина вначале и не поняла, вопрос это или утверждение. Она непонимающе уставилась на седовласого, чуть полноватого служащего.

– Что, простите?

– Со мной пойдёмте, – повторил тот с нажимом.

– К-куда? – Полина нахмурилась, искренне не понимая, в чем дело и почему она должна куда-то идти.

Охранник тяжело вздохнул, будто очень устал.

– Там узнаете, – он вдруг протянул руку, ухватил ей за плечо и потащил за собой.

Полина толком не понимала, что происходит. И это вылилось в то, что ни кричать, ни вырываться она не смогла, потому что голос вдруг пропал, да и нынешнее положение её пугало.

Сердце трепыхалось, внизу живота возникли жуткие спазмы от страха, а из горла, кроме хрипа, ни одного слова выдавить не получалось.

Охранник провел её через небольшой склад в административное помещение, на удивление теплое и заполненное кучей народу. Тут собрались и охранники, и менеджеры, и продавцы.

Полину охватила дрожь.

– Кажись, она, – проговорил кто-то.

– Расстегните пальто.

Полина и не поняла, что обращаются к ней. Она смотрела на всех, и не знала, с кем ей говорить. Паника и страх накатывали волнами, заставляя ощущать то холод, от которого стучали зубы, то жар, от него взмокла спина.

– Что… что вы говорите?

– Пальто расстегни, – уже грубо и без какого-либо уважения гаркнула женщина в черно-синем жилете с пережженной химической завивкой кудряшками на голове.

Полина инстинктивно сжала узел пояса, закрывая живот.

– Вы с ума сошли? – выдохнула она. – Какое право?..

– Ну что, поймали воровку?

От этого голоса Полина внутри обледенела.

Костя появился в комнате и так же, как и она, застыл, глядя на неё. Он держал возле уха телефон, и начал медленно опускать его, не отрывая взгляд. В этот момент женщина без препятствий рванула узел на её пальто, распахивая полы. Полина видела, как взгляд Кости сместился на область живота. Какой-то холодный, пронзительный и уставший.

Женщина отпрянула, а Полина быстро запахнулась, отворачиваясь.

– Это не она, – хрипло произнес Костя.

– Да она гуляла между стеллажами, как та, и ничего не брала…

Полина чувствовала, как перехватывает горло. Да и какого черта она здесь стоит и слушает этот бред. Самое ужасное, что Костя не остановил их, когда увидел, что это она.

Полина развернулась и направилась быстрым шагом на выход. За спиной она слышал ор, причем орал Костя и такими словами, которые она от него в жизни никогда не слышала.

На улице Полина обнаружила, что у неё мокрые от слёз щёки. Нужно было быстро уходить.

Кажется, после этого в супермаркеты с самообслуживанием она больше никогда не зайдёт.

– Полина! – услышала она за спиной, но не остановилась, только ускорила шаг, и это отразилось на её неприятных ощущениях в животе.

– Стой!

Костя догнал её и перегородил путь.

– Прости, – быстро выдохнул он.

Полина старалась не смотреть на него.

– Приняла, – быстро ответила она, обходя бывшего мужа стороной.

– Полина, – рявкнул Костя, хватая её за плечо, и она не выдержала.

– Какого черта! – в тон ему крикнула Полина. – Отпусти меня!

Костя глубоко дышал. Он как-то оброс, и борода, и волосы, хотя костюм, пальто выглядели аккуратно, но вот лицо посерело, под глазами залегли тёмные круги, а в уголках добавились глубокие морщинки. Изменился внешне. Очень сильно.

– Ты не остановил их, – выпалила Полина, – думал, я ворую…

– Неправда, я так не думал. – Костя подошёл ближе к ней. – Я не ожидал тебя увидеть… – он осекся, – такой.

Полину как под дых стукнуло. Она развернулась, кладя руки на округлившийся живот, закрывая и пряча его.

– Полина! – вновь позвал Костя.

Но она не обернулась, а он не стал её догонять.

Уже дома Полина как следует наревелась и долго извинялась перед своим мальчиком. Она себя не смогла защитить, а как она малыша защитит? Что она за мать?

Нужно было кричать, вырываться, звать полицию.

Еда в горло не лезла, и уснула она на диване, потому что в кровати не могла найти себе места.

Утро её разбудило звонком в двери, но в «глазок» на лестничной площадке Полина никого не заметила. Приоткрыла на свой страх и риск и обнаружила на придверном коврике небольшую, хорошо упакованную коробку с белым конвертом на ней.

Не занося странную находку в квартиру, она осторожно вскрыла конверт, вспоминая о всяких там рассылаемых спорах сибирских язв, и даже задержала на секунду дыхание.

В конверте оказалось письмо от Кости.

«Извини. Здесь продукты. Не знаю, что ты хотела купить, поэтому собрал по минимуму».

Полина нервно хохотнула, коробку не открыла, толкнула её подальше от двери, но услышав какое-то шуршание за стеной у лестницы, быстро закрылась.

Не нужны ей подачки и извинения. Тем более от Догова. А купить минимум она способна себе и сама.