Текст книги "Афера (для) миллионера (СИ)"

Автор книги: Яна Лисканова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Глаза заволокло пеленой вдруг набежавших слез. Чувств было так много, что я будто с ними не справлялась, не знала, что делать дальше, куда деть глаза, руки… Хотелось стиснуть бедра, закрываясь, но я только натыкалась на его тело, стискивала бока, еще сильнее вжимаясь в его пах низом живота.

Он смотрел жадно, открыто демонстрируя свое желание. Даже не смотрел – наблюдал. Улыбался чему-то так добро и в то же время грубо мял ягодицу, проникая пальцами в ложбинку, ухватился вдруг за ниточку трусов и резко потянул, заставляя меня всхлипнуть от того, как приятно натянулась ткань, и снова податься бедрами вперед, проезжаясь по его затвердевшей плоти.

Я вдруг поняла, что просто не могу больше – мне срочно нужно тоже его потрогать! Раздеть, потрогать, вырвать стон с его губ… Как он будет выглядеть тогда? Хотелось его спровоцировать, чтобы он снова с этой улыбкой, не вязавшейся с его обычной флегматичностью, сделал… что-нибудь! Он вдруг лениво, будто между делом, шлепнул ладонью по попе и, стиснув напоследок, накрыл ладонью между ног поверх ткани трусиков. Я приглушенно застонала ему в плечо. Фоном пронеслась мысль, что надо остановиться, пока не поздно…

В стороне вдруг раздался хлопок, и я не сразу поняла, что это дверь.

– Макс! Ты дома? Чего трубку не берешь, чтоб тебя?!

Мы застыли и уставились друг на друга. Его пальцы были уже в том самом месте, куда я однозначно никого сегодня пускать не собиралась!

Я судорожно выдохнула, отодвигаясь от мужчины. А он смотрел ошарашено на свою руку. На среднем пальце вдруг что-то блеснуло мокро, заставляя меня вспыхнуть и отодвинуть еще чуть-чуть.

Еще полминутки, и я бы окончательно потерялась в этих эмоциях! Да что там – я уже в них потерялась! Куда подевалась холодная рыбина Лена и что за нимфоманка ее подменила?!

Я одернула юбку и взялась за палитру как раз в тот момент, когда незваный гость зашел в гостиную. Стоило скосить взгляд на Максима, я чуть не закашлялась, подавившись смехом. Лицо у него было точно как у Себы, когда я вытаскивала переноску перед походом к ветеринару!

Он поднял свои спокойный глаза на коллегу.

– Здравствуй, Саша, – этим холодным тоном можно было бы заморозить тающие ледники во всем мире.

Его друг, уже второй раз врывающийся без стука в самый неподходящий момент, замер, оглядывая композицию. Он нахмурился, стоило ему наткнуться на меня взглядом, но во мне все еще не утихло облегчение пополам с жгучей досадой, так что мне было категорически плевать, чем же я ему так не понравилась.

– Почему я слышу ненависть в твоей улыбке? – нахмурился Саша.

– Здравствуйте, Саша! – я оскалилась и раз уж он такой проницательный, то должен был услышать в моей улыбке пожелание провалиться нахрен сквозь землю!

Саша – спонсор плохого настроения Максима Валерьича. Хранитель моей выдержки. Защитник моей чести!

Спасибо, Саша! Я ненавижу тебя, Саша…

Кто бы мог подумать, что мокрые трусики – это не просто красивое выражение? И если минутой ранее там было так приятно-горячо, что терпеть не было сил, то сейчас только неприятно холодило из-за влаги, и я пожалела, что не надела шортики с барашками. Они хоть потеплее! В глазах все еще стояла влага, но теперь уже от обиды. Сашу хотелось чем-нибудь ударить, а еще – сходить в душ и натянуть на себя самую растянутую толстовку и старые треники с обвисшими коленками.

– Выход там же, где вход, – не стал ходить вокруг да около Максим, но друг у него оказался непробиваемым.

– Я тебе звонил несколько раз… Ты занят? – Саша беспардонно уселся рядом на ковер, заглядывая в мой холст и на раскиданные наброски; взгляд его выражал почему-то досаду, – Красиво. Талантливая, типа? Талантливая, симпатичная… Наверняка еще и скромная, а? – он усмехнулся, заглядывая мне в глаза.

Я вспомнила, как минутой ранее ерзала по уныло прикрытому сейчас подушкой члену его друга.

– Временами, – медленно кивнула я.

– Бедная, небось?

Я почесала висок.

– Ну, не богатая уж точно…

Максим устало вздохнул и потер переносицу, зажмурившись.

– Саш, свали нахрен, а? По-дружески. Прям бесишь.

Я улыбнулась. Почему-то очевидно раздосадованное лицо Макса и его обескураживающая прямолинейность поднимало упавшее было настроение.

– Дай угадаю, содержишь младшенькую сестренку? Или братика? – даже не повернулся к нему мужчина, продолжая зачем-то меня допрашивать.

– У меня нет…

– Саш!

Я удивленно хлопала глазами, не понимая, что ему от меня надо. Максим смотрел на друга хмуро.

– Тогда маму-инвалида? Или папу-ветерана? – не отставал мужчина.

– Вы пили? – уточнила я вполне доброжелательно.

Саша дернулся, уворачиваясь от полетевшей в него подушки. В голове промелькнуло: а эта та подушка, которая секундой ранее утешала одинокого и необласканного мини-Максима? Потому что если да, то я полностью поддерживаю это нападение! В морду ему – чтоб символичненько!

Я уже хотела было присоединиться к Максиму и предложить Александру как-там-его покинуть помещение, в которое его явно не приглашали. В конце концов, в руки я себя уже взяла, а работа сама себя не сделает… Но тут затрещал мой телефон. На экране высветился номер хозяйки, и почему-то стало тревожно. Я же заплатила за этот месяц…

– Да, что-то случилось? – я торопливо нажала принять вызов, тут же подскакивая, чтобы отойти подальше, но тут же застыла столбом от ее слов.

– Что с твоим котом?! Он бешеный?! – без приветствие завопила в трубку хозяйка, – Лена, я зашла проверить квартиру, а эта тварь на меня накинулась! А потом он взял и насрал прямо в мои ботинки! Что это такое? Он орет, будто его режут! Я и так иду на уступки, разрешая тебе…

У меня нервно дернулось сердце. «Орет, будто его режут»?.. Порой животные ходят мимо лотка просто потому, что у них нет сил до него дойти. А вдруг Себе стало плохо, пока я тут развлекалась?! Господи, ну с чего я вообще решила, что подходящее время для того, чтобы заниматься ерундой?

– Я сейчас приеду, простите, пожалуйста! А что еще он делает? Только кричит?..

Я стояла, чувствуя, как холодеют руки и прикидывала, через сколько смогу быть дома, через сколько мы будем в ветеринарке, когда из моих рук вдруг вырвали телефон. Я обернулась, с удивлением наткнувшись на веселый почему-то взгляд Саши. От этого неуместного веселья стало гадко. Какого черта?! Он включил громкую связь и раздраженные вопли хозяйки заполнили пространство гостиной.

– Что вы…? – я попыталась отобрать телефон, но он издевательски вскинул руку, которую тут же под шипение друга скрутил Максим, забирая телефон и передавая его мне.

– Лена, прости, пожалуйста, не знаю, что у него за обострение… – Максим смотрел на меня с искренним сожалением, – Может подвезти?

Предложение пролетело мимо ушей, так как я снова приложила к уху телефон, уточняя у хозяйки, что у них там случилось.

– И не забудь, что ты мне должна! – даже выключив громкую связь, я понимала, что ее громкий голос всем слышен и отчего-то стало неловко, – Ты обещала сходить с Геной на свидание, Лена, ты помнишь?

Я скривилась, вспоминая Гену, хозяйкиного сына. Она пыталась меня сосватать ему зачем-то едва ли не с нашего знакомства, но пока у меня получалось отговариваться. И хотя в Архангельск я так и не поехала, жечь мосты я не стала и от свидания не отказалась. В конце концов, что мешает мне поднапрячься и хорошенько не понравится Гене?

– Да-да, я помню! – прошептала я, стараясь отойти подальше, – Простите, пожалуйста, а вы не могли бы посидеть с Себой, пока я не приеду?

Я умаслила ее, немного поныв в трубку и пообещав купить ей новые ботинки, и засобиралась. Руки слегка подрагивали, и я все никак не могла закинуть вещи в сумку – все будто специально рассыпалось. Я бездумно выплевывала оправдания и извинения, что ухожу посреди работы, а Максим, между тем, выгнал друга в коридор и присел рядом, отстраняя мои руки от сумки.

– Оставь, все равно же еще вернешься, – предложил он, и я кивнула, – Я подвезу тебя. Что случилось?

– К-котик… – пробормотала я неразборчиво, неожиданно даже для себя всхлипнув.

– Ваш Себастьян? С ним что-то случилось?

Я кивнула и зажмурилась, пытаясь сдержать набегающие слезы. Мужчина говорил так мягко, что глаза тут же заслезились. Стало неловко. Веду себя, как какой-то нытик! Я хотела отвести лицо в сторону, но Максим ухватил за подбородок, спокойно заглядывая в глаза.

– Ну тише-тише! Уверен, если бы ему было совсем плохо, она бы не злилась… Или у этой женщины ну совсем-совсем сердца нет? Она ненавидит вашего кота?

Я вспомнила, как хозяйка, пусть без вселенской любви, но вполне по-человечески относилась всегда к Себе. Они друг друга не сильно любили, но и о неприязни речи никогда не шло.

Я мотнула головой.

– Тогда вряд ли бы она на вас кричала, да? Если бы ему было прямо плохо. Наверное, все не так страшно. Сейчас съездим за вашим котом и в ветеринарку, договорились?

– Вам не надо так… Вы не…

Я замотала головой. В голове слова все никак не хотели выстроиться в предложение, чтобы я могла внятно объяснить, что он вовсе не обязан меня подвозить.

– Лена, ну вот вы же не дурочка, да?

Я не знала, что ему ответить, потому что прямо сейчас казалась себе самой жалкой дурочкой на свете, которая ничего не может сделать правильно! Потому у меня и кот болеет, и бабуля, и работу я себе наныла и ради денег чуть ноги не раздвинула! Умная девушка в такой ситуации бы разве оказалась?

– А вдруг с котиком что-то случится, пока вы ждете такси? – он посмотрел на меня строго, – Одевайтесь скорее и поедем! Разве у нас есть время на споры?

У меня лично не было времени на подумать, поэтому я просто кивнула, порадовавшись, что рядом есть кто-то, кто сам решает, что делать дальше и пошла в прихожую – одеваться, чтобы скорее поехать. Раз уж времени на споры нет.

Саша не слышал их разговора, хоть и старался прислушиваться, как мог. Хотя он и так мог прикинуть, что там происходит! Маленькая вертихвостка давит на жалость – слезы в ее голосе слышались отчетливо, хоть слов разобрать и не получалось. Сейчас Макс, как рыцарь, поедет разбираться с мелкими проблемами мелкой выскочки, и наверняка окажется, что с котиком все в порядке. Тут главное сама ситуация: дама в беде! Неумирающая классика. Он тоже для Мари ездил и маму в больницу подвезти, и тетю-инвалида встретить! И тоже, глядя в полные слез глаза, считал себя самым умным и сильным.

Саша все это знал и даже предполагал, что кот не ее. Может он вообще этой громогласной дамочки из трубки? Когда она сказала, про то, что эта Лена ей что-то должна, девчонка тут же дернулась в сторону – не хотела, чтоб их услышали! Наверняка у них там все четко расписано: когда звонить, что говорить…

И самое удивительное, друга, кажется, ведет основательно. И он совершенно не хочет замечать очевидное.

– Так с кем ты там на свидание обещала сходить? – заорал мужчина, напоминая Максу о том, что он у кудрявенькой явно не единственный.

Девчонка вышла в коридор, не обращая на него никакого внимания и начала натягивать ботинки.

– Котик… ну надо же, как мило! – оскалился Саша, – А бабушка у вас случаем не умирает, нет? Может Макс и ее спасет?

Девчонка вдруг вскинулась и впилась в него ошарашенным и злым взглядом.

– Сплюнь, уродец! – выплюнула она, недобро сощурившись.

– У-уродец?

Саша опешил, глядя как кудрявая дерганым движением накидывает пальто и выходит, не дождавшись Макса, за дверь. Громко ей хлопнув напоследок. Друг выглянул и чертыхнулся, торопливо всовывая ноги в ботинки.

– Ну и куда побежала?..

– Она хамка! – не выдержал Саша и нажаловался, – Она назвала меня уродцем, ты слышал? Нет, ты слышал?! Ну какой из меня уродец? – он посмотрел в зеркало, – Пусть эта маленькая стерва сама разбирается, а? У нее там какой-то мужик, которому она обещала свидания, вот он пусть и врачует кота!

– А ты не веди себя, как уродец, не будут уродцем называть! – зашипел Максим, – Дверь закрой потом… – друг даже не обернулся, только бросил раздраженное напоследок, – И выкинь ключи в реку!

– Чей-то воображаемый кот дороже раненного самолюбия лучшего друга?! – не поверил мужчина, – Как ты можешь, Макс! Сама она уродец!

***

– Все с ним в порядке, – резюмировал терапевт после того, как осмотрел Себастьяна буквально со всех сторон.

Тот уже успокоился, свернулся у меня в пальто клубочком и выглядывал с любопытством из-под защиты моих рук.

– Но он орал! – не успокаивалась я.

– Может ему на хвост наступили? Сейчас ведет себя совершенно нормально. Взгляд хороший, температура в пределах нормы… Все с ним хорошо. У вас по плану послезавтра у дерматолога запись, – мужчина заглянул в монитор, уточняя в нашей карте информацию, – Сегодня ничего нового я вам не скажу. Обрабатываете ранку?

Я закивала.

– Конечно!

– Тогда спокойно ждите послезавтра. Приходите, только если он перестанет есть или ходить в лоток, станет вялым и… Да вы и без меня знаете! Пока никаких тревожных симптомов нет.

Максим ободряюще мне улыбнулся, и с плеч будто гора упала. Я позволила себе робкую улыбку. Может правда просто с хозяйкой что-то не поделили? Надо будет у нее спросить, как домой вернусь.

Врач был так мил, что взял с меня за прием половину стоимости, раз уж все в порядке и много его времени мы не потратили, мы кое-как запихнули Себу обратно в переноску и вышли на улицу. Вечерняя прохлада приятно холодила до сих пор разгоряченное лицо.

– Думал себе тоже кота завести, а теперь вот смотрю… Волнительно это.

Я весело обернулась на Максима.

– Еще как! Боюсь представить, как это с детьми, если уж за питомца сердце не на месте.

Мужчина галантно открыл мне дверь своей машины. Сейчас я уже успокоилась и смогла оценить, как уютно в чистом салоне. Не то что в такси-эконом! Впервые я задумалась о том, что тоже хотела бы свою машину. Такую же чистую и уютную. Я представила, как могла бы оставлять в ней свои вещи, срываться в любой момент, не дожидаясь, когда приедет машина и контролировать все сама – а не молиться о том, чтобы в этот раз водитель попался аккуратный. Максим ехал спокойно, без спешки. Не раздражался, не торопился, но и не плелся, пугаясь каждого чиха соседних авто.

Даже Себа особо не нервничал, хотя обычно терпеть не мог переезды!

– Ну ты же, кажется, планировала детей? – не оставлял тему Макс.

Я – нет. Просто ляпнула, чтобы показать, что соответствую его идеалу. Но сейчас почему-то выделываться не хотелось. Я была жутко благодарна мужчине, что он поехал со мной. И за то, что успокаивал всю дорогу, не позволяя мне саму себя накручивать.

За последнее время я так привыкла, что все, что может пойти не так, обязательно пойдет не так, что даже представить себе, что вместо очередной кучи на моем пути будет что-то хорошее было уже страшновато. Чем больше ждешь, тем больше потом разочарование. А если представляешь себе самый плохой вариант из возможных, то скорее начинаешь придумывать решение. Так ведь удобнее?

Вот только от дурных мыслей уже болела голова. И до слез приятно было, когда кто-то спокойный и рассудительный рядом может найти подходящие слова, чтобы подбодрить, не позволить утонуть в негативе. И у Максима это получалось отлично.

– Очень хочу детей, конечно, – я вздохнула, отвернувшись к окну, чтобы не пялиться слишком на его красивый профиль, пока нагло вру, – Когда-нибудь. Но пока совсем не до того, да и страшновато не справится.

– Понимаю, – кивнул Макс, – У меня мама уже очень ждет внуков. Ну или хотя бы, чтобы я девушку им представил… Но раньше все как-то не до того тоже было, а сейчас как раз все успокоилось. Доход стабильный, накопления есть, дом родителям отстроил… – я задавила поглубже черную зависть, напоминая себе, что он ради этого наверняка до жути много работал, – Так что я уже начинаю подумывать в сторону серьезных отношений. Все только никак не мог найти девушку, которая бы прямо зацепила, чтобы захотелось на это время тратить…

Меня вдруг кольнуло иррациональной обидой. Я – девушка! Как минимум по одному пункту я подхожу, так ведь? Мог бы… ну… про меня, там, подумать? Ну или хотя бы вслух не говорить при мне! Между прочим, он только сегодня со мной целовался! Совершенно точно не стоило говорить, что я даже не рассматриваюсь в качестве варианта. Не то что бы мне это было нужно – я-то серьезных отношений не ищу… Просто почему-то обидно.

«Раз не ищешь серьезных отношений и сама его представлять родне не собираешься, какое у тебя право на него-то обижаться?» – что-то противным голосом посмеялось надо мной в моей же голове.

Да я не обижаюсь! Я просто… Мне вообще до этого дела нет, но ведь он мог не начинать про серьезные отношения? Если подумать, ну это как-то неуместно…

– …и теперь… Лена?

Я дернулась, выныривая из мыслей.

– Что? Прости, я прослушала!

Он вздохнул, улыбаясь чему-то.

– Да ладно, не бери в голову. Мы приехали, кажется. Это же твой подъезд?

– Ага…

Я вдруг поняла, что совсем не хочу выходить из уютного салона его авто, из уютного пространства вокруг Максима и возвращаться в захламленную, пустую съемную квартиру. Подумалось, что сегодня я включу везде свет и… и… и найду какую-нибудь серию секса с Анфисой Чеховой! И приготовлю какой-нибудь вкусный ужин, и буду весь вечер гладить мягкую кошачью шерстку. Но стоило мне найти взглядом свои окна, я с удивлением обнаружила, что свет в них и так горит. Неужели она так и не уехала?

Себя мявкнул, поторапливая.

– Спасибо большое, что подвез! – горячо поблагодарила я, – И что сходил со мной. Правда…

– Не бери в голову, – улыбнулся мужчина, разблокировав дверь.

– Я понимаю, что ты очень хороший человек и тебе…

– Лена, я обычный человек, – перебил меня он, почему-то весело прищурившись, – Не подлец, думаю, но и не то что бы прямо хороший. Понимаешь?

– Понимаю, – я опустила глаза, – Ты еще и очень скромный!

Стало вдруг до ужаса за себя стыдно. Я-то точно подлец! Обманываю бедного, наивного парня! Щеки покраснели от стыда за себя. Рядом с таким добрым человеком все мои недостатки подсветились особенно ярко и захотелось срочно покаяться ему в том, как глупо с его стороны быть со мной таким милым! Господи, бедный, бедный Максим! Куда смотрят его друзья?! Почему-то снова захотелось ударить этого Сашу. Его друга тут окучивает алчная профурсетка, а этот кретин глазами хлопает! Или все мужчины такие наивные?

– Максим, слушай, с таким характером тебе стоит быть осторожнее, – не удержалась я.

– М-да? – он уложил подбородок на руль, продолжая по-доброму мне улыбаться, – Мне?

– Не все люди хорошие, понимаешь?

Я открыла дверь машины, вылезая.

– Спасибо тебе большое-пребольшое за сегодня! Ты не обижайся, я тебе это говорю просто потому, что ты и правда очень добрый. Но добрых людей так часто обманывают!

О том, что дома, возможно, все еще хозяйка я вспомнила, только когда уже засунула ключ в замок и не смогла его повернуть. Дверь была открыта.

Я зашла, аккуратно поставив переноску с Себой и уже наклонилась, чтобы ее открыть, когда с кухни вышел Гена.

– Привет, – он приветственно махнул рукой, – Раздевайся, я уже подогрел ужин из остатков в холодильнике. Налить вина? Ты, должно быть, устала?

Он был дружелюбен, как и обычно. Вел себя, будто мы близки – как и обычно. И чем-то меня жутко бесил с первого же взгляда. Как и обычно.

Не могу точно сказать, в чем было дело, но Гена мне не нравился никогда, хотя ничего плохого он, в общем-то, не делал. Наоборот, он был очень мил. Но я едва выносила его присутствие.

– Ага… – я повесила пальто и открыла-таки Себу.

Кот хозяйкиного сына тоже не особо любил, так что, понюхав его ботинки, которые я от греха подальше поставила на верхнюю полку, скорее убежал в комнату. А я с тяжелым вдохом поплелась на кухню. Вот как объяснить Гене, что хотя это квартира их семьи, пока я ее снимаю, заявлять в гости без приглашения – невежливо? То есть, это нормально, когда кто-то из них приезжает проверить, не разгромила ли я их квартиру, но вот приезжать именно в гости, трогать мою еду… Это же не очень, да?

Гена напрягал меня с самого начала. Во-первых, своим дружелюбием. Каким-то то ли наигранным, то ли четко выверенным. Поначалу я думала, что он милый, пусть и слегка навязчивый, но как-то раз я заметила… или мне показалось? В общем, мы сидели на кухне с хозяйкой, он там тоже был. И он начал задавать мне вопросы о личном. Я слегка напряглась и отвечала довольно односложно. Не то что бы мне прямо неприятно было, просто ощущение какое-то, будто тебя допрашивают. В какой-то момент он резко сменил тему и заговорил о книгах. О том, что из последнего читал он, очень подробно расспрашивал о моих вкусах. И, вроде бы, ничего такого, но ощущение допроса никуда не делось. А еще мне показалось, что у него был будто заготовлен список вопросов для новых людей. Ну это же не плохо?

Но на контакт, так сказать, я все-таки не пошла, хоть и правда старалась быть дружелюбной. Все-таки хозяйкин сын. Гена был симпатичным. Высокий, крепкий блондин с приятным лицом – он производил впечатление и явно и сам это прекрасно понимал. Возможно поэтому его так задело то, что я дичилась.

С самого начала, не смотря на навязчивое дружелюбие, особого интереса с его стороны я не почувствовала. Но чем больше я закрывалась, тем будто любопытнее ему становилось. В дружелюбной улыбке звенело какое-то раздражение, но мне все казалось, что я себя накручиваю.

Потом уже я сформулировала для себя это ощущение и стала избегать его еще старательнее. Это случилось, когда хозяйка очень попросила, если у меня есть время, съездить к нему в универ, чтобы передать ему флэшку, которую они оставили в съемной квартире. Я согласилась, так как время у меня было. И когда я увидела его в кругу друзей, я более-менее поняла, что меня напрягает.

Гена был явно душой компании. Будто солнышко, вокруг которого все крутятся. Казалось, его одногруппники ему в рот заглядывают, а он весь такой сияющий доброй улыбкой этого как бы не замечает!

Он привык, видимо, к такому отношению. И когда сталкивался с тем, что кого-то он может напрягать, искренне не понимал, что происходит, и старательно пытался вернуть все на круги своя. Сейчас я уже думаю, что стоило поднапрячься и продемонстрировать ему свое восхищение и заверение в вечной дружбе, и он бы успокоился и отстал.

Вместо этого я натянуто улыбаюсь, пытаясь не скрипеть зубами от того, что чужой человек пьет из бабулиной кружки.

– Роковая ты девушка, Лена, – улыбнулся парень.

– В смысле?

– Ну, дома ждет мужчина, которого ты через маму уговорила на свидание сходить, а подвозит тебя другой на какой-то крутой тачке…

Я удивленно хлопнула глазами. Я уговорила на свидание сходить?! Я?!

– Кажется, возникло некоторое недопонимание… – начала было я.

– Просто любопытно, а откуда у тебя вдруг деньги появились? То ты маму уговариваешь подождать еще чуть-чуть, а тут вдруг по всем долгам расплачиваешься.

Щеки вспыхнули от намека. Справедливого, в общем-то, намека. Единственное, чего я не понимала, почему делает мне его Гена!

– Знаешь, по-моему тебе пора, – на этот раз улыбнуться получилось искренне, ведь я представила, что он сейчас уйдет, и я отдохну наконец! – Зря я уговаривала твою маму на свидания, ты слишком для меня хорош! Прости, что отняла время. А это, кстати, был мой любовник, он мне платит за то, что я называю его папочкой! Клево, да?

Гена рассмеялся.

– Клево, да. А меня папочкой назовешь?

– Что? – сердце нервно заколотилось, – Знаешь, тебе правда пора… Я очень устала.

– Что же тебя так утомило? – его рука вдруг накрыла мою, и я дернулась.

– Я была с Себой в ветеринарке, я устала! – взвизгнула я нервно и подскочила, – Ген, пожалуйста, давай потом поговорим…

– Не кобенься, а, – он вдруг нахмурился, и мне от этого стало как-то совсем не по себе, – Со мной тебе вообще за квартиру платить не нужно будет. Она же, считай, моя.

– Уходи.

Я спрятала руки за спиной, чтобы не видно было, как они дрожат. Я уже успела позабыть, как это стремно, когда мужчины злятся! Тут главное не показывать, что ты боишься – их это только распаляет. К счастью, я была что камень и…

– Ты что, меня боишься? – улыбнулся он и встал, делая шаг ко мне; я непроизвольно отступила, тут же про себя чертыхнувшись, – Это моя квартира, говорю же. Ты правда думаешь, что у тебя есть право меня гнать? А? Вообще, всегда было интересно, ты не думаешь, что с самого начала можно было быть и повежливей? Живешь в чужом доме, а ведешь себя так, будто тебе все должны.

Дрожали уже не только руки. У него что, раздвоение личности?!

– Я за квартиру плачу… – напомнила я, впрочем, как-то робко.

– Ага, можешь, кстати, заплатить за месяц вперед…

По телу пробежались мурашки, стоило ему вдруг прикоснуться к моему плечу, чуть стягивая рукав вниз. Я отпрянула, наткнувшись спиной на стену.

– Ген, ты охренел.

Я смотрела на него во все глаза, не веря в то, что происходит. Это же сексуальное домогательство. Это чертово сексуальное домогательство! Прямо в доме, где я живу… К-куда же мне бежать? Кому жаловаться? Бабуле может? Хозяйке? Полиции? Богу?! Из горла вырвался нервный смех.

– Г-ген, слушая, а давай поговорим? – предложила я, кривовато улыбаясь, – Просто, может, мы правда друг друга как-то не так поняли? Я не просила твою маму организовывать нам свидание…

– Слушай, да не стесняйся, – его лицо было уже слишком близко, – Мы же уже не маленькие…

Руки сжались в кулаки.

Я стояла у подъезда и выла, захлебываясь слезами. Себа выл вместе со мной из переноски. У ног валялась сумка, в которую не поместилась даже половина наших с бабулей вещей.

Только что мне позвонила хозяйка. Не знаю, что ей наплел ее гадкий сыночек, но она меня даже слушать не стала. Разрешила только завтра заехать на час за остальными вещами и потребовала быть благодарной и за это. Обещала, что если я еще раз попадусь ей на глаза, она на меня напишет заяву в ментовку. Судя по ее неразборчивому, но громкому возмущению, я Гену совратила, обманула, принудила и жестоко избила, оскорбляя попутно всю его семью до седьмого колена самой грязной бранью.

Телефон затрещал. Первым, что я заметила сквозь пелену слез, была батарея. Она, черт подери, садилась.

– Ой боже… – булькнула я, длинно всхлипывая.

Я уже позвонила единственной подруге, но та не ответила. Да и не удивительно! Она с мужем и двумя спиногрызами живет в двушке, где вторая комната – кухня! Ей разве до меня и моей жалкой жизни?

– А-ал-ло, – я ответила Максиму, пытаясь хоть чуть-чуть успокоить голос, – Да, ч-что-то случилось?

– Алло, Лена? С тобой все в порядке? Голос какой-то странный. Просто хотел договориться на завтра, тебе удобно?

Я что-то едва различимо угукнула. Хотелось поскорее бросить трубку, чтобы снова без стеснения выть на всю улицу.

– Лен, что-то случилось? – не отставал мужчина.

– Не-ет? – потянула я, всхлипнув, – Просто…

– Лен, что просто? – его голос стал каким-то жестким, требующим ответа, – Что случилось?

Перестань, перестань, перестань…

– Лена, я волнуюсь, – на глаза набежала новая порция слез, – Мне приехать? Что случилось?

Да хватит же, я же не железная!

– Лена…

– Просто… – засипела я, – Просто моя жизнь – дерьмо-о-о-о!..

Себа мявкнул, поддерживая. Мои слова эхом разнеслись по двору, отражаясь от бетонных стен и где-то недалеко засигналила машина, не выдержав моих страданий. Я ревела и ныла, как малолетка, Максиму в трубку, откровенно преувеличивая моментами, а где-то по привычке приуменьшая.

Получалось, что Гена домогался меня почти случайно, но было все равно неприятно, и поэтому я, тоже как бы случайно, словно ниндзя вырубила его одним ударом как в самых крутых боевиках, и Гена как бы подлец, но это он, наверное, просто что-то не так понял, а то бы ни за что и никогда… Мразь этакая, чтоб ему провалиться. Чисто случайно. Не плохой ведь человек?

Я говорила и говорила, порой прерываясь на новую порцию пореветь, подбадриваемая мягким Максимовым голосом. Он был почти равнодушен, но именно в той мере, когда ты очень четко понимаешь, что если человеку надоест, то он об этом скажет, а раз не говорит, то можно продолжать. И я продолжала, теряя счет времени – да и какая мне до него теперь разница? – я уже свернулась на скамейке, обняв спрятанные в пальто колени.

Когда рядом вдруг скрипнули тормоза. Хлопнула дверь. Я не обратила особого внимания, только сильнее прижала к себе колени, пачкая подошвами скамейку. Слезы уже почти высохли, и я чувствовала, что вот еще минуточку поною и мне правда станет легче. Жутко неловко перед Максом, но точно – легче. Уже сейчас немного отпускало. Уже сейчас я прикидывала на краю сознания, где можно переночевать на улице так, чтобы не закоченеть и к кому можно обратиться за помощью…

– …наверное, в прошлой жизни я топила детей или ела девственниц, потому что должна же в мире быть какая-то справедливость, да?..

– Да, – раздалось у меня в ухе и над ухом.

Я медленно подняла взгляд.

– Максим…