Текст книги "Первая любовь (СИ)"

Автор книги: Яна Кельн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

– Вот, это его вещи, – Дима положил сумку Стаса на соседний стул и, наконец, осмелился поднять взгляд на разъяренного директора. – Я извинюсь перед ним, дайте мне только его адрес. Это вышло случайно...

– Случайно, – Денис презрительно фыркнул, но написал адрес Бастовых. – Сделай это сегодня.

– Хорошо, – Дима взял бумажку и поднялся. – Я могу идти?

– Иди.

***

– М-м-м, привет! – Рома ловко перепрыгнул через невысокий школьный забор и забрался в заросли кустов.

      Там за еще не увядшей зеленью, на поваленном дереве сидел Саша, копаясь в телефоне. Интересно, парень хоть изредка расстается с этой штукой?

– Чего тебе? – Саша поднял голову и недовольно стрельнул на нарушителя своего спокойствия зелеными глазами.

      Сейчас была самая большая перемена – двадцать минут свободы, которые ученики проводили кто, где. Кто-то сидел в столовой, кто-то курил за углом школы, кто-то торопливо списывал домашние задания или читал заданные на дом параграфы, а Саша прятался здесь, пока еще теплая осенняя погода позволяла выйти на свежий воздух. Саша никогда не был одиночкой или забитым человеком, отнюдь, он любил общество, любил проводить время в веселой компании и ничто подростковое было ему не чуждо. Но... Но, как только его «особенность» вылезла наружу, его перестали приглашать гулять, а друзья как-то рассосались, а одноклассники, и вовсе, устроили молчаливый игнор. Навязывать свое общество Саша не собирался, поэтому стал одиночкой, замер в ожидании, когда закончится школа и начнется студенческая жизнь, там будут другие люди – взрослые, с другими ценностями и взглядами на жизнь. Что толку объяснять такому, как Толик, что гей – это не значит неизлечимо болен чем-то заразным, что он такой же человек и с ним можно общаться и дружить? Такие не поймут. Но теперь появился Рома. Саша еще раз внимательно окинул парня из параллельного класса взглядом и криво усмехнулся. Они могли бы стать интересной, красивой и гармоничной парой, если бы не множество но. Рома в своей трусости признать себя был еще хуже, чем Толик, который был готов на каждом углу повторять «я гомофоб». Рома скрывал свою суть за маской наглого, самоуверенного парня, которому море по колено, а горы по плечо, он врал обществу и врал себе, поэтому он никогда не осмелится на отношения, только секс, возможно, не один раз, но Рома никогда не сможет дать Саше то, чего тот жаждал – человеческих отношений, уважения и взаимных чувств. Поэтому его появление немного подбешивало, Саша понимал, что они столкнулись лбами – Рома хотел его трахнуть, а Саша пусть этого и хотел, но не так, как Рома. У-у-у, хитросплетение человеческих желаний, куда оно их заведет?

– Хочу составить тебе компанию, – Рома без разрешения плюхнулся рядом.

      Саша пожал плечами и вернулся к просмотру новостей в социальной сети – там он мог быть настоящим и не страдать от отсутствия понимания и общения. Присутствие Ромы рядом и его громкое сопение мешали, но Саша решил старательно игнорировать парня и продолжать заниматься своими делами.

– Что там такого интересного? – через некоторое время спросил Роман, заглядывая в достаточно большой экран телефона.

– Люди, – безразлично ответил Саша, не поворачивая головы в сторону соседа.

– Мне кажется, что живое общение лучше, разве нет? – Рома злился, но сдерживал себя, мысленно умоляя набраться терпения, в противном случае, попки Саши ему не видать, как собственных ушей.

– Ты видишь у меня огромное количество друзей, жаждущих общения? – ехидно спросил Саша, прищуривая яркие глаза.

– Ты сам в этом виноват, – хмыкнул Роман и закурил, чтобы чем-то занять руки. – Необязательно выставлять на показ грязное белье.

      Саша расхохотался, громко и заливисто, запрокидывая голову и спугивая стайку воробьев, засевшую на тонких ветках кустарника. Вот, значит, как это называется – «грязное белье».

– Забавное определение, – Саша посмотрел на Рому, делающего жадную глубокую затяжку. – А ты не думал, что это просто сущность человека?

– Ага, сучность, – Рома отбросил сигарету и улыбнулся. – Это грязь, которую надо скрывать. Я понимаю, почему ты выставил все напоказ, – парень хмыкнул. – Хотел выглядеть крутым и взрослым, человеком, который ничего не боится. Но то, что ты принял для себя, не значит, что это примут и окружающие. Некоторым противно только от осознания, что один мужик трахает другого в зад.

– Это твои размышления, – Саша пожал плечами.

– Нет, не мои. Это размышления большинства. Что бы сказали твои родители, узнав о твоей ориентации?

– Они знают, – тихо сказал Саша.

– И как? – Рома удивленно заморгал и опять посмотрел на паренька рядом с собой.

– Нормально.

– Считай, что я тебе поверил. Но даже, если это и так, то тебе просто повезло. Мои выгонят из дома, а отец еще и отпиздит хорошенько.

– Давай не будем развивать эту тему, – вздохнул Саша, поглядывая на часы. – Каждый останется при своем мнении, а скоро начнется урок.

– А давай прогуляем? – Рома встал и весело улыбнулся, действительно, закрывая тему самоопределения и ориентации и то, как это воспринимает общество.

– Зачем? – Саша ошарашенно посмотрел на улыбающегося теплой улыбкой Рому.

– Ну-у-у, – протянул парень, – я думаю, что мы найдем более приятное применение свободному времени.

– Я же сказал вчера, что не лягу под тебя, – Саша поднялся и толкнул парня в грудь, чтобы тот ушел с дороги.

– Блин, зачем сразу об этом? – Рома перехватил тонкие запястья и прижал руки Саши к своей груди. – Я даже не думал сейчас о сексе. Давай, просто погуляем.

– Хорошо, – Саша осторожно высвободил свои руки, которые, к слову, Рома держа не так уж и сильно, закинул сумку на плечо и начал выбираться из кустов в противоположную от школы сторону.

      Мальчик сам плохо понимал, почему согласился. Но, вот, ему просто захотелось сейчас забить на скучные уроки и провести время с Ромой, пусть у них не может быть никакого будущего, но ведь можно просто погулять, посмеяться, поговорить, сходить в кафе или кино, да можно сделать целую уйму классных вещей. Похоже, Рома прав, живое общение не заменит ни одна социальная сеть. Там у тебя может быть сотни друзей, но в реальной жизни это не спасет тебя от горького одиночества.

      Саша шел вперед, наклонившись, чтобы не цепляться волосами за тонкие ветки и не поцарапать лицо, а Рома шел следом и облизывал взглядом аппетитную попку, маячившую у него перед носом и сильно обтянутую натянувшейся тканью джинс. Он опять моментально завелся, чувствуя приятный жар и томление, разливающееся внизу живота. Этот мальчишка сносил ему крышу, превращая в похотливое животное. Рома улыбнулся и легко коснулся пальцами поясницы Саши.

– Руки! – тут же прошипел тот и выпрямился.

– Извини, – Рома улыбнулся, но раскаяния не было ни грамма, если бы ему позволили, то он бы без промедления положил обе ладони на соблазнительные ягодицы и сжал, а еще лучше, спустил бы штаны и уткнулся в них лицом, чтобы вылизать эту попку, а потом....

      О потом, парень предпочел не думать, потому что члену в штанах стало тесно, а куртка была слишком короткой, чтобы скрыть каменный стояк и, если прохожие могут просто не обратить на это внимание, то Саша определенно скажет какую-нибудь гадость.

– Куда мы пойдем? – вроде безразлично спросил Саша, но в его словах плохо скрывался энтузиазм, охвативший подростка целиком и полностью.

– А куда ты хочешь?

– Кино?

– Кафе?

– Хорошо, пусть будет кафе, – сдался Саша.

– Ты не понял, – Рома оглянувшись по сторонам и не заметив прохожих, обнял мальчика за плечи, притягивая к себе. – И кино, и кафе, – он улыбнулся и легко коснулся губ Саши, пока тот был в состояние шока от его действий.

– Класс! – Саша улыбнулся, позволяя чувству радости внутри разрастись до необъятных размеров, оно затмило даже недовольство из-за украденного поцелуя.

– Только у меня есть одно условие, – добавил Рома, заражаясь бесшабашным весельем.

– Какое? – Саша насторожился и слегка наклонил голову набок.

– Ты меня потом поцелуешь. Я провожу тебя домой, а ты поцелуешь. Сам. Идет?

– А если я откажусь?

– Думаю, – Рома посмотрел на часы, обхватывающие толстым ремешком его запястье, – мы опоздаем только на половину урока.

– Это шантаж? – спросил Саша, не замечая, как по-детски надул губки и с какой жадностью Роман смотрит на нижнюю, выделяющуюся особенно сильно.

– Если у меня есть только такой шанс получить твой поцелуй, то, да, это шантаж, – фыркнул Рома и сложил руки на груди, ожидая ответа.

      Саша моргнул несколько раз, обалдевая от такой наглости, где-то над их головами закаркала черная ворона и слетела с ветки, громко хлопая крыльями, потом запищала дверь подъезда и хлопнула дверца автомобиля, а двое парней гипнотизировали друг друга взглядами. Рома смотрел с превосходством, он был уверен, что Саша согласиться, а мальчик смотрел на своего шантажиста с затаенной грустью, мысленно запрещая себе строить воздушные замки и допускать Рому слишком близко. Внутри шла ожесточенная битва, сводившая с ума, и хочется и колется – самые верные слова, чтобы описать шквал эмоций, упавший на душу и сознание Саши.

– Так что? – поторопил Рома.

– Хорошо, – обреченно выдохнул Саша. – Я тебя поцелую. Только не смей меня лапать!

– Я уберу руки за спину, – охотно пообещал Рома, скрещивая пальцы: отказывать себе в удовольствии потискать Сашу, он не собирался.

      Первым делом они отправились в кафе, потому что все интересные фильмы шли только вечерними сеансами, а смотреть комедии никто из них не хотел. Рома с удивлением обнаружил, что между ним и Сашей много общего – они любят хорошо поесть, предпочитают чай кофе и смотрят только остросюжетные боевики и ужасы. Поглощая сочные кусочки стейков средней прожарки, они увлеченно болтали о музыке – здесь их вкусы не сошлись, и о предстоящем поступлении. Саша мечтал стать настоящим студентом – поступить на бюджет, получать стипендию, перебраться жить в общежитие и подрабатывать по вечерам, чтобы финансово не зависеть от родителей. Рома же был более привязан к дому и не стремился эту связь рвать, ему было комфортно под крылом родителей и он не хотел вкалывать за гроши, предпочитая сначала получить хорошее образование. Они говорили обо всем, исключая только две темы: вопрос их нестандартной ориентации и взгляда на отношения, потому что оба понимали, что эти темы приведут к ссоре, слишком упрямы в своих убеждениях они были.

      Сейчас, сидя в кинотеатре, Рома искоса разглядывал профиль Саши, освещаемый большим экраном. Этот мальчик был настоящим красавчиком. И как он этого не замечал раньше? У Саши очень миловидное лицо без намека на щетину и с мягкими, еще немного детскими чертами, курносый носик, манящие губки и пушистые реснички, обрамляющие очень яркие и насыщенные зеленью глаза. Красота Саши не была кричащей или выставленной на показ, она была скромной, милой и нежной, а из-за хрупкой фигуры он казался еще маленьким. Такого надо оберегать и веселить, чтобы эти губы всегда улыбались. Рома хмыкнул и посмотрел на экран, тут же чувствуя, как его коснулся ответный изучающий взгляд. Парень попытался сосредоточиться на фильме, чтобы дать возможность Саше его хорошо рассмотреть, ведь внешняя привлекательность тоже играет немаловажную роль. Точнее для его целей она основополагающая. Кто ляжет в постель с человеком, который не привлекает своим фасадом? Рома хотел, чтобы Саша чувствовал то же желание, что горело в нем, чтобы он обжегся об него и поддался, чтобы избавиться от этого жара, поглощающего все на своем пути.

– И как я тебе? – Рома все же не удержался от комментария, уж слишком пристально Саша скользил по нему взглядом настолько, что парень практически ощущал его физически.

– Нормально, – буркнул Саша, смутившись и тут же уставился в экран.

– Лучше, чем тот красавчик? – спросил Рома, наклонившись к уху Саши, а после хихикнул, когда парень оценивающе посмотрел сначала на облезлого зомби на экране, затем на него, потому опять на зомби, после чего утвердительно кивнул, закусив губу, чтобы сдержать смех.

– Спасибо, – Рома картинно наклонил голову, тряхнув своими кудрями и легко толкнул Сашу кулаком в плечо.

– Просто у того парня уже вышел срок годности, а ты еще относительно свежий, – серьезно произнес Саша.

      Это Рому добило и он заржал в голос, загребая горсть сладкого попкорна из ведерка, и кидая бело-желтые хлопья в Сашу, который тоже давился хохотом. С переднего ряда зашикали девушки, жавшиеся друг к другу от страха. А нечего смотреть ужастики в такой компании. В итоге Рома встал и потянул Сашу за собой, они зря пришли на фильм, потому что им интереснее было смотреть друг на друга. В темноте Рома протянул руку назад и переплел свои пальцы с Сашиными. Если это и есть романтика, которую так жаждал мальчик, то Рома нашел ее весьма приятной. Пожалуй, он продолжит в том же духе.

– Почему мы ушли? – спросил Саша, щурясь от яркого света.

– А ты смотрел кино?

      Рома снова огляделся по сторонам, хмыкнул и прижал Сашу к стене, заглядывая в глаза.

– И как оно тебе? Интересно? М-м-м? – шепотом спроси Рома, балдея от жара чужого тела, забирающегося под его одежду.

– Хрен знает, – выдохнул Саша, встал на носочки и коснулся губ Ромы поцелуем – кажется, он был его должен.

      Но целовал он сейчас парня не потому, что Рома требовал, а потому что хотел, просто губы парня оказались так близко и так призывно блестели из-за того, что Рома слизывал карамельную сладость, которая теперь разливалась в их поцелуе. Саша провел языком по нижней губе, дразнясь, а потом углубил поцелуй, проникая внутрь, но Рома не смог долго отдавать ему первенство и очень быстро перехватил инициативу, тихо рыкнув и вдавив парня в стену еще больше. Горячо, сладко и головокружительно. Сашу так не целовали еще никогда в жизни. Слишком фантастически, чтобы поверить.

– Саша, Сашенька, – прошептал Рома, стискивая руками бока, под кофтой, – ты такой сладкий, мой мальчик.

– Все хватит ванили, – буркнул Саша, отталкивая Рому. – Уже перебор даже для меня, – бросил мальчик и пошел в сторону гардероба, чтобы забрать свои вещи.

– Стой! – Рома резко схватил Сашу за руку, вынуждая остановиться. – Что не так?

– Все не так, – Саша скривился и дернул рукой.

– Что, все? Скажи по-человечески!

– Ром, ты действительно думаешь, что я такой лох и поведусь на все это? – Саша устало вздохнул и взлохматил волосы. – Я не дурак. Не надо покупать мое тело романтикой. Ты не сможешь заменить красивыми жестами то, что мне нужно. И дать этого не сможешь.

– Ты о любви? – Рома скривился. – Зачем тебе эта хрень, а? Что от этого хорошего? Я и так могу дать и прогулки под луной и свидания, и поцелуи в подворотне. Зачем еще что-то? А главное это что-то призрачное и непонятное! Получается, как в сказке – пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю, что. Бред! – крикнул Рома в лицо Саши.

– Как знаешь, – мальчик пожал плечами и развернулся, чтобы уйти.

– Я все так не оставлю! – бросил Рома ему в спину.

– Твое право, только не лезь ко мне, – фыркнул Саша, протягивая свой номерок.

– Ломаешься, как нетраханная девка!

      Бросив гадость напоследок, Рома быстро надел куртку и выскочил на улицу, ему надо было вернуться к школе и забрать свою машину. А Сашу пока стоило выкинуть из головы, слишком сильно взбесил. Настолько, что Рома был близок ударить, а потом поцеловать, потом опять ударить, а потом просто и без затей трахнуть. А это все уже попахивало глупостью, похлеще, чем отмочил Маркелов со своим щенком.

Примечание к части Простите автора за то, что некоторые работы опять подвисли. Каюсь, завал на работе и полное отсутствие вдохновения((((((( Но я обещаю исправиться!

  Глава 5. Что-то похожее на дружбу.

      Михаил прикрыл уставшие глаза, слушая тихие удары старинных часов в коридоре. Четыре утра. Денис уехал всего час назад вместе с врачом, и в доме стало совсем тихо, Стас спал после укола. Врачу очень не понравилась его грудная клетка и живот, украшенные синяками, он настоятельно рекомендовал сделать рентген, но, слава Богу, не заставил ехать в больницу. Этого никто бы из них не вынес. И спасибо Денису, что был рядом, что приехал и не оставил, хотя, мог бы просто отделаться советом. Странный он, этот директор школы. Если бы он не знал, какую должность занимает этот молодой мужчина, то никогда бы не поверил. Слишком просто и несерьезно он сегодня выглядел. Бля, да этот малый даже белья не носит. Это открытие для Бастова стало шокирующим и, когда Денис низко наклонился, чтобы завязать шнурки, а джинсы съехали вниз, открывая щель на пару сантиметров, Миша стоял и смотрел на это бесстыдство, не в силах отвести взгляд. Для него это было вне понимания. Как можно оставить хуй болтаться и тереться о грубую ткань. Должно быть неприятно...

       Мужчина резко встал с кресла, выгнулся в пояснице и помотал головой. Боже, о чем он только что думал? О чужой заднице и чужом члене. Пора ложиться спать. Михаил поправил одеяло на сыне и погладил мальчика по щеке. Этого неизвестного Маркелова Дмитрия хотелось задушить собственными руками, но Денис пообещал разобраться самостоятельно, а не верить молодому директору у Баства оснований не было. Этому мужчине он был безумно благодарен за все, что тот сделал.

***

      Стас выбирался из объятий сна, тихонько постанывая. Ему было больно и тяжело разорвать оковы ненастоящего сна, вызванного действием лекарства, но мочевой пузырь настойчиво звал в туалет, и Стасу безумно хотелось помыться, чтобы смыть с себя грязь и прикосновения блондина. Дима чертов ублюдок! Как же Стасу хотелось так же повалять его по земле, нанося удары по красивому лицу и крепкому телу, видеть, как оно сгибается пополам, прикрываясь от града ударов, причиняющих боль. Но, нет. Ему никогда не справиться с этим человеком, Дима сильнее и точка. Дима с верными псами, а он один. По-хорошему, ему следует уступить, опять принести свои извинения и попытаться дожить в нейтральных отношения до конца года, но Стас понимал, что уже не сможет сломать себя и сказать этой мрази прости. Слишком велика теперь обида на этого человека.

– О, Стас, ты проснулся! – в комнату влетел отец и подхватил под руку, помогая подняться. – Как ты? Скоро поедем в больницу, врач сказал, что надо сделать рентген.

– Я в норме, только в туалет надо, – ответил Стас, улыбаясь. Он прекрасно понимал, как вымотал вчера себе отец нервы, поэтому старался держаться и не морщиться от боли каждый раз, как только он делал шаг вперед.

      Михаил посмеялся и помог сыну добраться до ванной комнаты. Никто не знает, что он пережил за вчерашний вечер и часть ночи, страх потерять еще одного дорого человека, того, на ком, по насмешке судьбы, держится твоя жизнь, невозможно передать словами, это даже прочувствовать нельзя, потому что человеческое сознание никогда не подберет названия на весь спектр ужасающих эмоций, которые испытывает человек, зависший на грани. Всегда проще уходить, чем отпускать. Михаил это точно знал, будь его воля, он не задумываясь поменялся бы с женой местами, и в нем в такие моменты говорили отнюдь не благородные чувства, а просто дикий нечеловеческий страх перед тем, что он испытал. Вчера его вновь едва не вернули в тот колодец, выбраться из которого ему помог сын. Он будет миллионы раз повторять слова благодарности Денису за то, что тот оказался вчера рядом, что помог найти, что поддержал. Один бы Михаил не справился, эмоции и паника сломали бы с виду сильного мужчину. Старший Бастов зажмурил глаза и сдавил сына в объятиях, наслаждаясь его теплом, запахом и недовольным фырчанием. Стас что-то возмущенно говорил и вырывался, а мужчина не мог открыть глаза, из уголков которых капали слезы.

– Пап, ты чего, пап? – Стас замер и уставился на плачущего отца.

– Ничего, родной, – Михаил, наконец, разжал медвежью хватку и потрепал ребенка по волосам. – Просто я слишком сильно вчера испугался, – мужчина сел на голубоватый бортик и посмотрел в пол. – Я не могу даже представить, чтобы я делал, если бы не твой директор, – он хмыкнул и улыбнулся, постепенно расслабляясь, ведь, все было хорошо, Стас стоял перед ним живой, пусть слегка побитый, но он подросток – это нормально, наверное.

– Прости, пап, – Стас подошел и сам уже обнял отца.

      Он тоже мог легко представить, что тот испытал за эти несколько часов, они с ним уже пережили это после сообщения об аварии и до сообщения о смерти мамы. Ад из неизвестности и тревоги, способной остановить сердце. Тогда у отца поседели виски, всего за неполный час темные волосы покрылись неприятным серо-белым налетом, который уже не может отмыть ни один шампунь.

– Ты не виноват, Стас. Я дурак, что сразу же не купил тебе новый мобильник.

– И как же люди раньше жили без телефонов? – ворчливо вопросил Стас, отворачиваясь к унитазу.

– Не представляю, – Михаил поднялся и вытер глаза. – Тебе принести полотенце?

– Угу, я приму душ.

      Вода была приятной, в меру теплой, льющейся с душа сильными, упругими струями, она ласкала тело, смывала напряжение, а Стас довольно жмурился, вспенивая пахучий шампунь на волосах и подставляя живот под воду. Ему стало даже легче дышать после душа.

      Мальчик вышел, сопровождаемый клубами белого пара, одетый только в серые домашние штаны, и вытирал голову полотенцем. Стас вошел в кухню и замер.

– Нежданчик, – наконец, тихо сказал мальчик, рассматривая гостя.

      Перед ним в его скромной кухне, на табуретке, обхватив одной рукой чашку с горячим чаем сидел Дима собственной персоной, а на соседней табуретке стояла его сумка, которую ему не позволили забрать из машины. Папа стоял с хмурым лицом, облокотившись поясницей на разделочный стол и убивал Маркелова взглядом.

      Когда Стас вошел в кухню, Дима выдохнул, потому что был готов к тому, что Бастов-старший бросится на него и задушит своими лапищами к чертовой матери. Отец у мелкого Стаса был впечатляющих размеров. Но стоило взгляду карих глаз бегло проскользнуть по обнаженному торсу, как чувство вины вновь впилось в шею острыми вампирскими клыками. Роспись была такая, что Малевич может удавиться от зависти.

– Прости, – тут же вырвалось изо рта у блондина.

– Пап, мы побеседуем ладно? – спокойно сказал Стас и его громила-отец, кивнув, вышел из кухни.

      Дима поднялся со своего места, отодвигая чашку подальше от края стола, и сразу стал возвышаться над Стасом, который спокойно и выжидательно смотрел на своего обидчика чудесными светлыми глазами и молчал.

– Я пришел извиниться за то, что сделал, – начал Дима, проглатывая окончания слов, вздохнул, несколько секунд послушал тишину, нарушаемую только стуком двух сердец и посмотрел прямо в глаза Стасу. – Я сорвался, извини. Ты просто свел меня с ума. Еще раз прости, Стас, – уже уверенно закончил блондин и подавил в себе дикое желание нежно провести пальцем по синяку на челюсти, чтобы стереть некрасивое сине-фиолетовое пятно со светлой кожи.

– Хорошо. Ты тоже извини за то, что подпортил твою королевскую репутацию, – сказал Стас, вешая полотенце на ручку и цепляя карманы на штанах большими пальцами.

      Неловко, ему было неловко. Дима смущал его, но он не мог позволить себе выгнать человека, который пришел с извинениями.

– Присоединишься? – спросил Маркелов, игнорируя жесткий сарказм в голосе Стаса.

– Да. Ты хочешь что-то к чаю?

– Нет, лучше расскажи, что сказал врач.

– Тебе, правда, это так интересно? – спросил Стас, наливая в чашку заварку и кипяток.

      Он был удивлен приходу Маркелова. После встречи в парке Стас начал опасаться, понимая, что блондин уже перешел черту и дальше будет только хуже. Когда он брел с проклятой поляны прочь, не зная куда, то думал, что все же поговорит с отцом о переводе в другую школу. Противостояния – это хорошо, но не когда они выходят за все разумные грани. Что еще взбредет в голову этому блондинчику? Или что будет в тот раз, когда Дима не сможет остановиться и нанесет куда более тяжкие увечья? Стас мог дать отпор «королю» школы словесно, уж язвой он был той еще, и за словом в карман никогда не лез, но физически Дима был намного сильнее и, даже, если бы в парке не было его приятелей, то он так же избил бы Стаса, не о какой честной борьбе и речи не шло. Хотя, если бы Маркелов был тогда один, то все могло закончиться намного хуже...

      Стас моргнул, развернулся, поставил чашку на стол и сел, он на некоторое время выпал из реальности, размышляя, помнил, что задал вопрос, но не заметил, получил ли на него ответ. Мальчик посмотрел на гостя, а Дима сидел и улыбался в чашку с чаем.

– Что? – спросил Стас, когда ему стало неудобно под взглядом шоколадных глаз.

– Где ты витаешь? – Дима отставил чашку, а Стас неопределенно пожал плечами. – Я сказал, что да, мне интересно твое здоровье, – Маркелов усмехнулся. – Я пришел не только с извинениями. Давай попробуем подружиться, а?

      Стас едва не упал с табуретки и вовремя сжал челюсть, чтобы она не упала, демонстрируя Маркелову всю степень его удивления. Он предлагает дружбу? Что это? Еще одно изощренное издевательство? В искренность такого предложения Стас ни на йоту не верил. Дима слишком тварь, чтобы уметь дружить и дорожить людьми. Этот блондин из тех людей, которые имеют друзей ради выгоды, сосут из родителей деньги, трахают все, что движется без обещаний, а когда приходит время, то женятся по расчету. Дима не больше, чем просто красивая упаковка без внутреннего мира. И как дружить с таким? А главное зачем нужен друг, который пырнет ножом тогда, когда это будет ему нужно? Глупости, Стасу такой друг точно был не нужен.

– Зачем? – озвучил свой главный вопрос Стас, заглядывая в глаза напротив.

– Разве дружат по какой-то причине? Мне кажется, что дружат, как и любят, просто так, – Дима посмотрел на столешницу, чтобы Стас не видел смущение в его глазах и легкий румянец, вспыхнувший на щеках.

      Сейчас он чувствовал себя не в своей тарелке, здесь был хозяином Стас, за стенкой находился отец парня, поэтому голубоглазый новичок был сильнее, а Дима не привык быть под чьим-то пальцем. Кроме того, Стас вел себя неправильно, он ехидничал и не поддавался налаживанию контакта и, кажется, собирался отказать ему в дружбе. Дима решил настроиться на этот отказ, чтобы не вмазать по наглой мордашке напротив и не получить пиздюлей от огромного мужика, которым оказался отец Стаса.

– А ты знаешь, что такое любить? – хохотнул Стас. – Блин, Дим ты же из тех людей, которые любят только себя и дружат только с тобой. Я не хочу быть твоим прихвостнем и не собираюсь учавствовать в твоих грязных делишках. На хрен мне это надо?

– Ты говоришь так, словно я бандит какой-то, – хмыкнул Дима и нагло посмотрел на Стаса. Все, диалог не сложился, пора давать задний ход и валить, пока вспыхнувшая вновь злость к этому щенку не заставила совершить очередную глупость.

– Ага, школьный, – хихикнул Стас. – Трясешь бабки с младшеклассников.

– Захлопнись, – зашипел Дима, поднявшись. – Раз ты не хочешь идти на мировую, то ищи себе другую школу.

      Дима быстро выскочил из тесной кухоньки, толкнув Стаса плечом так сильно, что тот зашипел от боли, которая вспыхнула в каждом синяке на теле.

– Провожать не надо, – рыкнул Маркелов и вышел в коридор, шандарахнув дверью.

– Ну и темперамент, – покачал головой старший Бастов, стоя в дверном проеме, ведущем в спальню. – Кухня цела?

– Да, – Стас вздохнул.

      Вроде, он все сделал правильно, но на душе появилось тяжелое ощущение того, что он совершил ошибку, оттолкнув Диму, когда тот решился протянуть ему навстречу руку. Стас был уверен, что для Маркелова такой шаг подобен подвигу, а он его послал. Ну, и пусть. Этот ублюдок, вообще, его избил.

– Все хорошо? – Михаил легко коснулся плеча сына, который неотрывно смотрел на закрытую дверь.

– Да, – мальчик кивнул.

– Тогда давай собираться и поехали в больницу.

      Они давно не оказывались в этом царстве белых халатов и запаха медикаментов, все это было слишком тяжело, потому что многие черты будили те чувства отчаяния и безысходности потери, заставляя возвращаться в прошлое, от которого и отец, и сын старались убежать, чтобы продолжать жить, а не похоронить себя под бетонной плитой горя. Михаил постоянно напоминал себе, что это обычная поликлиника, которую они вынуждены посетить, чтобы убедиться, что со Стасом все в порядке, сейчас из кабинета выйдет врач и вынесет рентгеновские снимки, а не сообщит о том, что ему жаль и что его Надя больше не вернется домой. В этот раз все по-другому. Но попробуй объяснить это душе, сворачивающейся в тугой комок боли от тяжких воспоминаний, сердцу, которое едва бьется, потому что человек боится опять услышать слова. разделившие его жизнь на до и после, ладоням, которые потеют от нервного перенапряжения.

– Все хорошо, сынок, – тихо сказал Михаил сквозь стиснутые зубы, заметив, что Стас находится в таком же состоянии, что он сам.

      Да, тяжело было обоим, но их посещение подошло к концу и, к счастью, у Стаса не оказалось переломов или трещин, только ушибы и синяки, которые сойдут через неделю – две.

– А к нам гости, – улыбаясь, сказал Михаил, осматривая взглядом огромный джип и мужчину, выходящего из него.

      Он снова поразился тому, как задорно по-мальчишески выглядит серьезный человек, директор школы, в подростковой одежде. Но Денису шло это куда больше, чем строгие деловые костюмы. Мише он нравился больше именно в таком амплуа – молодого несерьезного мужчины, широко шагающего по жизни с шальной улыбкой. В этом было что-то...м-м-м...сексуальное. Мужчина тряхнул головой и улыбнулся еще шире, потому что Денис уже подошел к ним очень близко.

– Денис Игнатьевич? – удивленно спросил Стас.

– Привет! – директор махнул рукой и подмигнул. – Как ты? Из больницы?

– Все в норме, только ушибы, – ответил Михаил, пожимая протянутую теплую ладонь. – Ты к нам?

– Да, должен же я выяснить, как здоровье моего ученика, – Денис усмехнулся.

      Стас фыркнул, странно все это было, слишком странно. С чего вдруг такой интерес? Но мальчик оставил свое любопытство при себе.

– Я схожу в магазин. У нас ничего нет к чаю, – сообщил он, намереваясь удрать из общества мужчин.

– У тебя постельный режим, – Михаил поймал сына и развернул его в сторону подъезда. – Иди, ложись, мы сами сходим.

      Мальчик кивнул и достал из кармана ключи от квартиры, но около подъезда обернулся и посмотрел в сторону удаляющихся мужчин, весело переговаривающихся. Забавно они смотрелись вместе. Его высокий широкоплечий отец в брюках и классическом плаще и Денис Игнатьевич, одетый, как подросток. Мальчик улыбнулся, покачал головой и отправился соблюдать постельный режим, хотя, ненавидел лежать без дела.