Текст книги "Орбита смерти"

Автор книги: Ян Крашко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Слова попросил Альберт Конн.

– Мне кажется, господин президент, что следует как можно быстрее принять решение. Но прежде всего, в любом случае, нам нельзя ничего сообщать прессе. Вы правы, начнется паника. Далее, я бы ограничил персонал Хьюстон до необходимого минимума и запретил бы всем этим людям покидать здания Центра Управления. В противном случае слухи будут распространяться со скоростью молнии. В-третьих, каким-то образом следует подействовать на станции слежения. Возможно мистер Хэтчер...

– Да, это сделать можно. Связь возьмет на себя Хьюстон. Он в состоянии взять слежение полностью на себя, – подтвердил директор NASA. – Согласно внутреннего распорядка Рой Уайт займется этим лично.

Норберт Диллон с деланым вниманием присматривался к говорящим. Сейчас он формулировал про себя те мысли, которые обязан был представить, поскольку иного выхода просто не было. Он поднялся.

– Джентльмены, я решил иначе. Ради добра страны и народа.

Шинен инстинктивно почувствовал намерения президента.

– Неужели вы хотите... – испуганно начал он и замолк.

– Я обдумывал сложившуюся ситуацию и, – он сглотнул слюну, – не могу поступить иначе. Господа, Америка очутилась в опасности. Отдаете ли вы себе отчет, что впервые со времени Залива Свиней над страной повисло видение ядерного апокалипсиса? Апокалипсиса, который может стать реальностью, если не предпринять соответствующих шагов. Нам ни в коем случае нельзя показать, что администрация слаба и не может разрешить проблему быстро и эффективно. Причем, какую проблему – космический "челнок" в руках похитителя! Скандал! Если бы общество узнало о кулисах скандала с "Атлантисом", нам всем грозил бы конец. Как политикам, и как гражданам. Я выслушал ваши предложения и в принципе с ними согласен. Только одно "но": Джозефа Пульверино я никому не выдам.

В кабинете воцарилось замешательство. Все заговорили одновременно, за исключением Шинена, повернулся к окну стал и разглядывать цветущий розарий.

Диллон поднял руку.

– Господа, прошу тишины. Рой Уайт из Хьюстон пытался установить связь с "Атлантисом". Связь очень плохая, неустойчивая, ее практически нет. Уайт подозревает, что Даск намеренно отключил передатчик. Контакт был установлен всего лишь раз или два, а результат вам известен по записи. Потом корабль вообще замолчал. Следовательно, они решились на последнее. Но я тоже готов на все.

– Господин президент, – совершенно неожиданно Шинен заговорил в полный голос, – если вы это сделаете, я подаю в отставку с поста министра обороны США. Там, на борту "Атлантиса" находится гангстер. Согласен. Но там же находится человек, который о похищении не имеет ни малейшего понятия! Разве достойно будет спасать Пульверино за счет жизни невиновного человека? Где ваша совесть, господин президент?

– О чем вы говорите? – вмешался Хэтчер.

– Я отвечу вам, генерал Шинен, – спокойно продолжал Диллон. – Жизнь одного человека – это ничто по сравнению с перспективой миллионных жертв. И подобная перспектива вырисовывается все сильнее. Вы что, не видите этого? Поймите и меня.

– Нет, я вас не пойму, – перебил его Шинен. – И не хочу понимать! крикнул он. – Мне известно, кто за этим стоит, Диллон. Я умываю руки. История осудит вас. Прощайте, господа.

Он встал по стойке смирно, склонил голову и вышел.

Тишину после его ухода прервал как всегда флегматичный Прайс:

– Вы не могли бы объяснить, в чем суть этого... недоразумения?

Президент возвратился на свое место за столом и медленно уселся в кресло. За эти несколько минут ему прибавилось несколько лет. Он потер лицо руками и энергичным движением нажал на клавишу интеркома, попросив вызвать своего адьютанта.

В кабинет вошел полковник Райт. Диллон указал ему на свободное место.

– Так вот что я решил, джентльмены, – Диллон стиснул кулаки. – Мы уничтожим "Атлантис".

5

"Хьюстон, 14 июля, 15.30

На случай опасности было предусмотрено три вида готовности.

Голубая готовность являлась общим предупреждением для всех сотрудников Центра Управления Полетами в Хьюстон и требовала от них повышенной готовности к возможности аварии какого-нибудь узла шаттла, находящегося на стартовой платформе.

Зеленая готовность объявлялась, когда космический корабль находился в атмосфере, до высоты 30480 метров. Тогда в состояние готовности переводился не только Хьюстон, но и корабли американского флота, заданием которых являлась скорейшая локализация астронавтов, эвакуировавшихся из шаттла, вылавливание их из Атлантического океана и доставка на базу.

Красную готовность Хьюстон еще ни разу не переживал. 14 июля, впервые в истории американских космических полетов, зазвучали сирены, объявившие о том, что "Атлантис" очутился в опасности, причем вне зоны действия спасательных возможностей Земли.

Рой Уайт и все находящиеся в главном зале понимали всю парадоксальность ситуации. Опасность грозила не "Атлантису", а всей Америке. Только этого аварийные системы никак не предусматривали. Красная тревога была объявлена на двадцатой минуте после старта. Именно тогда Рой Уайт узнал по телефону о похищении. Звонил Белый Дом, и президент Диллон объяснял свой первый шаг. Согласно инструкции Рой Уайт объявил "Red Allert", тем самым беря на себя функции начальников групп А-1, А-2 и А-3, а так же прослушивание трекинга.

Связь никак не налаживалась. Несмотря на то, что соединения со станциями были проверены еще раз, динамики молчали. На пятидесятой минуте полета, когда "Атлантис" пролетал над Мадридом, Рою Уайту удалось выхватить из эфира несколько непонятных предложений, которые впоследствии, после тщательного анализа сложились в относительно логичное и ужасное целое. Слышимость была очень слабой. Голос, который, как показалось некоторым, принадлежал Даску, ставил условия и сроки. Самое же страшное было в конце: "Если к этому времени наши условия не будут выполнены, я готов активизировать ядерный заряд и нацелить его на территорию Соединенных Штатов".

Рой Уайт пошарил рукой под пультом, выключил магнитофон, сменил приемный диапазон, переключая его на Кабароне и поднял трубку прямого телефона с Белым Домом. Через десять минут шаттл должен был войти в зону действия африканских радаров, и Уайт рассчитывал на восстановление связи. Но перед этим он позвонил президенту Диллону и прокрутил запись.

В 13.00 восточноамериканского времени "челнок" пролетал над Нигерией, и Рой Уайт прокричал в микрофон:

– Центр Управления в Хьюстон! Центр Управления вызывает "Атлантис"! Почему вы молчите?! Ответьте! "Атлантис"! Рой Уайт из Центра Управления через Кабароне. Опомнитесь! Что вы делаете!

Как раз эти слова, а точнее – их фрагмент, и слышал на орбите Даск.

Ответа контролеры так и не дождались. Несколько позднее из Белого Дома пришел приказ закрыть доступ в Хьюстон. Теперь никто из сотрудников не имел права покинуть здание или даже связаться по телефону со своими родными.

Журналистам сообщили, что миссия проходит нормально, и что экипаж "Атлантиса" приступил к серии научных экспериментов по исследованию плавления металлов в условиях невесомости.

6

"Вашингтон, 14 июля, 16.00

Ханна возвратился домой и откупорил бутылку виски. Наполнив стакан наполовину, он выглушил его в один присест. Только после этого он почувствовал себя значительно лучше.

Затем он вернулся мыслями в Овальный кабинет...

"– Уничтожить "Атлантис"? – чуть ли не выкрикнул Хэтчер. – То есть как?!

– Просто, мы уничтожим шаттл. Другого пути нет, хотя это мне весьма неприятно, – закончил Диллон.

– Господин президент, – голос Ника Малькольма дрожал, – да каким же образом? Вы что, хотите их сбить?

Диллон кивнул.

– Я не слишком разбираюсь в этих делах, но все же ориентируюсь достаточно, чтобы знать: подобные вещи еще ни разу не применялись, – сказал Конн.

– Не смешите людей, – Прайс закурил свою трубку. – Кто же это стрелял в находящийся на орбите "челнок"? Причем, в "челнок" собственный. Вы тут открытие совершили, Конн.

– Господин президент, наверняка вы понимаете, что в данном случае конвенциональный заряд будет недостаточен, – вмешался в разговор Хэтчер. Соединенные Шта...

– Соединенные Штаты уже не имеют на своих складах конвенциональных зарядов, – перебил его Конн. – Ведь я же не ошибаюсь, правда?

– Прийдется воспользоваться межконтинентальной ракетой, – продолжал Хэтчер. – Вы представляете себе эффект взрыва в космическом пространстве? Я не говорю здесь о чисто химических последствиях, но о реакции других держав. Ведь этим вы нарушите соглашение о запрете атомных испытаний во внеземном пространстве, уничтожите все шансы прогресса в переговорах по разоружению и разрушите мостик между Востоком и Западом. Вы отдаете себе отчет? А теперь, господин президент, вернемся к самому взрыву. Мистер Конн прав. В космос еще никогда не стреляли. Никогда. Поэтому у нас нет никаких гарантий, что ракета достигнет цели. Об этом вы подумали? Что случится, если она взорвется в атмосфере? Я закончил.

Диллон дал знак адьютанту.

– Межконтинентальные баллистические ракеты, – начал полковник Райт, покидают земную атмосферу через несколько секунд после старта. Таким образом, можно утверждать, что они уже многократно испытывались в космическом пространстве. В особенности же новейшее поколение ракет МХ. Правда, их никогда не испытывали в условиях, о которых упоминал директор Хэтчер, но все же считаю, что ничего неожиданного не произойдет. Проблема состоит в изменении, удлинении траектории полета ракеты, а мощность двигателей МХ настолько велика, что я никакой проблемы здесь не вижу.

– Но ведь последствия, господин президент, последствия! – воскликнул Хэтчер.

– Все последствия я беру на себя, – парировал Диллон. – Международ...

– Да оставьте вы международные отношения, – не смог сдержаться Ханна. – А люди? Что случится с ними? Насколько я понял, полковник Райт не гарантировал того, что ракета попадет в цель, ведь так, полковник?

Адьютант нервно поерзал в своем кресле.

– Так? – повторил Ханна громче.

– Ну что же, абсолютных гарантий я дать не могу.

– Вот именно! Если боеголовка взорвется в атмосфере, то начнется кошмар. Паника, радиоактивные осадки, господин президент, и все остальное. Здесь уже нет речи о тех двух с "Атлантиса", дело касается сотен тысяч людей. Или вы и это приняли во внимание?

– Черт подери, да кто вы такой, что разговариваете со мной подобным тоном?! Я вам запрещаю!..

Ханна не позволил ему закончить. Ему вспомнились слова Шейлы и реакция Шинена.

– Кто же вас поддерживает, если не люди! – возмущенно продолжил он. Кто?! Или это некий Эндрю Мел...

– Заткнитесь! – Диллон стукнул кулаком по столу. – Заткнитесь, я вам говорю! Это оскорбление, брошенное прямо в лицо президенту Соединенных Штатов Америки! Да кто вы такой?! Прайс!, – обратился он директору ФБР. Немедленно выгоните его! Слышите? Немедленно!

Прайс постучал трубкой в хрусталь пепельницы.

– Господин президент, ФБР не подчиняется вам непосредственно. ФБР и ЦРУ, – продолжал он, – подпорядочены Управлению Разведки США. Само же управление, в свою очередь, подпорядочено решениям Совета Национальной Безопасности. Если Совет посчитает необходимым освободить господина Ханну от занимаемой должности, а он, признаю, повел себя несколько... агрессивно, я подчинюсь. Но сейчас, вы уж позвольте, я вынужден вам отказать. Ханна очень хороший сотрудник, хотя, возможно, и несколько нервный...

– Значит, вы не хотите, Прайс!? Хорошо. Я постараюсь повлиять на Совет, а Совет повлияет на вас. – Диллон поднялся с места. – Я не вижу никакого смысла продолжать эту встречу. Всю ответственность я беру на себя. Исключительно я сам. Прощайте, джентльмены."

Ханна опять наполнил стакан. После того, как они покинули Белый Дом, Прайс не желал с ним разговаривать, и Ханна даже не был уверен, работает ли он все еще в ФБР.

В самом начале пятого вечера зазвонил телефон.

– Ричард, первый срок уже минул, – услыхал он голос Шейлы Пикард.

Ханна отставил стакан.

– Ты не туда попала, дорогуша.

В трубке что-то заскрипело.

– Не поняла. Ты что, пил?

– А как же.

– Что случилось? – уже волнуясь, спросила девушка.

– Похоже, что меня выгнали с работы.

– Шутишь?

– Нисколечки.

– Так это же чудесно! – весело рассмеялась она. – Теперь мы сможем быть вместе! Ну скажи, что это так, Ричард, скажи! Разве я тебе не говорила, что когда-нибудь тебя выкинут на улицу? И я была права. Слушай, переходи к нам, это совершенно честное предложение. Или у тебя до сих пор сохранились твои наивные сомнения?

– Не знаю, наивные они или нет, но они остались. И еще, – Ханна закурил, – официально меня пока что еще не выгнали. А во-вторых, дорогуша, тебе не кажется, что это как-то по-книжному?

– Что именно?

– Ну, полицейский переходит на противоположную сторону баррикады. Это уже было.

– Ричард, обдумай предложение, обдумай очень серьезно. Но перед тем предупреди кого там следует, что Даск вступает в дело. Согласно договора.

– Одностороннего.

– А другого вы не пожелали. Что нового в Белом Доме?

Ханна замялся и смял сигарету. Он так надеялся, что она не задаст этого вопроса.

– Ничего, – соврал он. – Нового ничего.

– Хорошо, Ричард, заканчиваю. До свидания. И пусть твои работодатели не забывают, что у них очень мало времени. Целую.

– И я тебя.

Ханна положил трубку и подумал, что живет в состоянии паранойи. Он, полицейский, по уши влюбился в девушку, работающую на мафию.

И он налил в стакан двойную порцию.

7

"Хьюстон, 14 июля, 16.15

Рой Уайт бросил взгляд на экран траектории. Светящаяся точечка "Атлантиса" продвигалась над Южной Америкой. Через несколько секунд он войдет в зону действия Сантьяго, и тогда должен был произойти первый предусмотренный программой сеанс телевизионной связи.

Уайт уставился в хронометр. Как только шаттл вошел в зону Чили, экран номер два, до сих пор темно-зеленый, блеснул вначале пурпуром, который быстро сделался лиловым, а затем посветлел до голубого. В динамиках что-то заскрежетало, но как только Уайт протянул руку к пульту, они замолкли. Зато появилось нерезкое изображение.

Камера, нацеленная на корму шаттла, демонстрировала закрытые двери грузового отсека. Через мгновение восемнадцатиметровая, двойная крышка слегка поднялась вверх, затем вернулась на место.

Уайт дернул ручку переключателя микрофона и врубил полное усиление в зал:

– Даск, что ты вытворяешь? – заорал он, пропуская все необходимые формальности вызова. – Погоди! Ради Бога, подумай! У тебя еще есть время. Прервите миссию и возвращайтесь на Землю. Ничего плохого тебе не сделают! Как меня слышно? Как меня слышно?!

Качество изображения улучшилось. "Атлантис" не спеша открывал грузовой отсек. Контролеры затаили дыхание. Когда крышка открылась на всю ширину, их глазам открылось содержимое трюма, которое до сих пор ревниво скрывалось перед всеми. На дне, закрепленная зажимами, лежала девятиметровой длины металлическая сигара с сеточкой черных отверстий наводящих устройств. Сигара, наполненная мегатоннами атомной смерти.

– Неплохо, – буркнул Кейт Бенти. – Рой, так что там с этой чертовой связью? – спросил он, подходя поближе. – Никогда у нас не было таких неприятностей.

Уайт только пожал плечами.

– Ты меня спрашиваешь? А кто проверял трекинг? Ты, Кейт, не я.

Кейт Бенти смотрел на "Рубинового Чирка".

– Ты думаешь, он им воспользуется?

– Даю голову на отсечение, что да... А сейчас, Кейт, возвращайся на место.

Уайт перестроил диапазон приемника на максимальный радиус действия, но "Атлантис" уже покинул зону Сантьяго. Телевизионное изображение замерцало, по нему пошли волны, раздался какой-то писк, и экран номер два потух.

8

"Вашингтон, 14/15 июля, полночь

Он встретился с ней в полночь. В тонком пальто, наброшенном на плечи, она ожидала его, сидя на ступеньках перед входом в квартиру.

Ханна возвращался после довольно позднего визита у Прайса. Реджинальд Прайс провел вторую встречу с президентом в 21.00. Диллон подтвердил собственное намерение сбить шаттл, но ограничивался лишь общими фактами, не сообщая ни о времени, но и о месте запуска ракеты МХ. Прайсу он уделил всего десять минут, оправдываясь множеством обязанностей. Относительно дневного инцидента речь вообще не заходила. Сам Прайс также не предпринимал каких-либо обязующих его действий. Он приказал ожидать развития событий, но на всякий случай отстранил Ханну от исполнения обязанностей директора С-3. Так что сейчас Ханна был практически безработным.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он и коснулся плеча девушки.

– Ну, ты подумал?

– О чем?

– Ты обдумал наше предложение, Ричард?

Ханна открыл дверь, и они прошли вовнутрь.

Никаких продуктов дома не было, так что пришлось ограничиться крекерами и апельсиновым соком.

– Мистер Ханна, у вас нет ни малейшего шанса. Прайс тебя выкинет на улицу.

– Он уже поступил так. И что ты на это скажешь?

– Уже? Прямо электровеник.

– Не совсем. Пока что он, побаиваясь Диллона, отстранил меня от должности.

Она только махнула рукой и подлила себе сока.

– И ты до сих пор еще питаешь иллюзии?

– Пока что да.

Шейла подсела ближе и взяла его за руку.

– Ричард, неужели ты до сих пор не понял, что это конец? Ты без работы, а если и дальше будешь выпендриваться, тебя прижмут покрепче.

– Ты так считаешь? – буркнул Ханна, глядя в сторону.

– Скажи, когда ты последний раз виделся с Нилом Кейном?

– С Нилом? Погоди... – Он никак не мог вспомнить. – А что здесь общего?

– Ничего. Я только пытаюсь объяснить тебе, что они не считаются даже с самыми крутыми. Нил Кейн исчез.

Ханне показалось, что он ослышался.

– Исчез? Ты с ума сошла!?

– Нет, не сошла. Адвокат Кейн, потрясавший всем Вашингтоном, исчез. Только не спрашивай, откуда мне это известно. Знаю и все. И синдикат, наша Организация, ничего общего с этим не имеет. Кейн знал слишком много подробностей, касающихся наших связей с правительством. Для нас он не был опасен, во всяком случае, не настолько, чтобы мафии пришлось его опасаться и убивать. Нет, дорогой, это твое начальство занялось мистером Кейном. Не веришь? Позвони сам и спроси. В свою очередь, странно, что Прайс, твой дорогой Прайс, ни о чем тебе не сказал, ведь правда? – спросила она с иронией.

Ханна сорвался с места и подбежал к телефону. Домашний номер Кейна не отвечал.

Тогда он позвонил Дэниэлу Броксу.

– Дэниэл? Не спишь? Это Ханна. Слушай, что там с Кейном? – начал он.

На другой стороне линии стало тихо, после чего послышался треск положенной трубки.

– Что, приятель уже не желает с тобой разговаривать? – рассмеялась Шейла. – Вот видишь, Ричард, как действует страх? Твои коллеги уже догадываются, чем все воняет. Внезапно ты сделался невыгодным знакомым, и уж лучше об этом не говорить, так? – поднялась она с места. – А теперь уже серьезно. Еще немного, и Диллон, Прайс, Меллон и все остальные прийдут к выводу, что весь скандал с "Атлантисом" заварился из-за тебя. Они свалят вину на тебя, сделают козлом отпущения, ведь кто если не ты лучше всего подходит для этой роли?

Ханна не отвечал.

– Нечего сказать?.. Возможно, Прайс и задержит тебя возле себя. Ты ему нужен, поскольку у тебя имеется контакт с мафией. Но это все ненадолго, милый. Потом тебя прикончат. Жалко мне тебя.

– Да перестань, черт подери, жалеть меня! – не сдержавшись, крикнул Ханна. При этом он зацепил рукой тарелку с крекерами. Печенья рассыпались по всему полу. – Извини, не знаю, что на меня напало. Что-то я не в форме, – оправдывался он. – Ты удивилась?

– Нет. Хочешь, чтобы я осталась?

– Не сердись, Шейла, но не сегодня.

– Понимаю. Я очень люблю тебя, Ричард. – Она подошла к двери. – И напомни джентльменам из Белого Дома, что в 6.00 Даск включит манипулятор.

9

"Хьюстон, 15 июля, 6.00 утра

– Слушай, расписания придерживаются, как будто проводят самые обычные испытания, – заметил Кейт Бенти. – Хладнокровные, черти...

На экране, который был включен за несколько секунд до планируемого времени, появилась длинная "рука", встроенная в стенку грузового отсека со стороны телекамеры. Невидимое во время первой телепередачи, сейчас она вилась будто металлическая змея, сгибаясь и вновь выпрямляясь в четырех "суставах". Манипулятор был закончен специальной "вилкой", которая могла поднять двадцать девять тонн груза и вынести его за пределы корабля. В таком случае груз оставался на той же, что и шаттл, орбите или же менял ее в зависимости от необходимости. Теперь "рука" кружила над овальными выступами в теле "Рубинового Чирка", примеряясь, чтобы ухватить покрепче.

– Я просто поверить не могу, Рой, как они владеют собой, – продолжал Кейт Бенти, стоя всего лишь в полуметре от пульта Уайта. – Никогда бы не подумал, что Даск способен на такое. Никогда.

– Ты его знаешь? – спросил Уайт, всматриваясь в монитор.

Бенти удивленно поглядел на него.

– Знаю ли я его? А ты что, не знаешь? Что с тобой, Рой? Это же сколько раз они посещали Хьюстон? Четыре... нет, пять раз. Перед стартом они были здесь пять раз. Разве не помнишь?

Рой Уайт положил руку на грудь.

– Что-то я себя паршиво чувствую, Кейт.

Бенти придержал его за локоть.

– Тебя заменить? Так плохо? Тут и правда чертовски душно. Отдохни, Рой.

– Нет, нет, успокойся... Немножко побаливает сердце... Вот уже несколько лет.

– Так может все-таки...

– Нет, не надо, все уже нормально. Спасибо. Иди к себе, – сказал Уайт, концентрируя внимание на показаниях приборов.

А про себя он усмехнулся. Сердце не болело нисколечки.

10

"Нью Йорк, 15 июля, 11.00 утра

"Полет "Атлантиса" проходит нормально, несмотря на мелкие неполадки со связью. А теперь спортивные новости..."

Вильям Лоуренс Росс выключил телевизор. Он глянул на кучу журналов, выросшую в углу комнаты с 15 апреля, когда он надолго закопался в этой дыре. Три месяца добровольного отшельничества...

Пресса не сообщала никаких подробностей относительно его личности в связи с делом Пульверино. Журналисты ограничились только несколькими упоминаниями относительно грабежа и убийства на Чаррингтон Стрит, 53В, а потом уже занялась исключительно фигурой Капо Тутти Капи. Вильям Лоуренс Росс был в безопасности.

Но сегодня утром он решил все же, что, тем не менее, следовало бы сменить место проживания. Хотя все это время никто не заинтересовался им так, чтобы это пробудило какие-либо подозрения, Росс решил оставить Нью Йорк и отправиться на юг Штатов. Почему именно на юг? Возможно, из-за влияния Флориды, которую видел вчера по телевизору, наблюдая за стартом "Атлантиса"...

Из разваливающегося от старости шкафа он вынул потертый чемодан и открыл замок. Сверху лежал новенький белый костюм, свежая сорочка и комплект нижнего белья. Росс выложил одежду на стол, после чего покопался на самом дне несессера. К костюму присоединилась пара элегантных туфель и небольшой "дипломат" из светлой кожи. У него имелось все необходимое.

После этого он направился в угол комнаты и просмотрел книжки, которые успел собрать. В "дипломат" пошло несколько работ по политическим наукам, после чего он захлопнул крышку и глянул на часы. Он решил, что выедет ночью. Обязательно ночью. Это давало ему еще несколько добрых часов, и их следовало каким-то образом использовать.

Росс постучал в соседние двери. Там жила проститутка. Красивая, и брала всего лишь 50 долларов.

11

""Атлантис", 15 июля,

" 12.04 восточноамериканского времени

В 12.00 восточноамериканского времени "Атлантис" находился над территорией Соединенных Штатов на высоте 170 миль. Несмотря на многочисленные усилия, Даску так и не удалось установить связь, хотя на своей траектории они пролетели уже над четырнадцатью станциями прослушивания. Земля молчала.

Даск придерживался установленной программы и не отступал от нее ни на секунду. 14 июля он открыл крышку грузового отсека, сегодня, в 6.00 начал проверку работы манипулятора. Что бы ни случилось, он решил реализовать свой план до конца.

Скотт подчинялся ему и выполнял любые приказы без малейших противоречий. Пилот ужасно трусил, и Даск об этом знал. У него самого тоже бывали периоды отчаяния, вызванные отсутствием контакта с Хьюстон, но он старался никак этого не проявлять. В конце концов, это его назначили командовать шаттлом.

Приблизительно в то же самое время, а точнее – несколькими минутами ранее, в 11.56, президент Диллон сделал два телефонных звонка: в предупрежденный заранее Североамериканский Аэрокосмический Отряд по Обороне в горах Шайенн, штат Колорадо, и в штаб-квартиру Стратегического Военно-воздушного командования в Омахе. В 11.57 шесть баз межконтинентальных ракет "Минитмен" в Монтане, Северной и Южной Дакоте, Вайоминге и Миссури, а также четыре базы ракет МХ в Аризоне, Арканзасе и Канзасе были поставлены в состояние полной боевой готовности. Через 40 секунд компьютеры сообщили о цели атаки и его данных, еще полминуты продолжалось нацеливание и снятие с предохранителей ракет с ядерными боеголовками на стартовых площадках и в подземных шахтах.

В 12.00 все ракеты уже имели закодированные новые параметры. Они ждали приказа.

Приказ пришел ровно через минуту. Выбор пал на Арканзас. В базе, расположенной в сорока милях от местечка Литтл Рок, и находящейся на задах штаб-квартиры стратегических военно-воздушных сил штата, завыли сирены. В оперативном центре, укрытом в скальных бункерах на глубине в сорок метра под землей, головы дежурных офицеров склонились над кривыми на управляющих мониторах. В 12.02.15 электрический импульс включил двигатели ракеты МХ на четвертой стартовой площадке. Волоча за собой полосу черного дыма, ракета медленно поднялась в небо.

Даск находился у телескопа, наблюдая за континетом Северной Америки. В две минуты первого электронные датчики шаттла, собирающие с земной поверхности данные, имеющие военное значение, засекли старт межконтинентальной ракеты. К-4 тут же вычислил ее баллистическую кривую.

– Какая-то ошибка, – сказал Скотт, вглядываясь в чертеж на экране.

Даск затребовал повторения операции. К-4 показал то же самое траектории взлетевшей ракеты и "Атлантиса" пересекались в точке, в которой через несколько минут должен был очутиться шаттл.

– Они с ума сошли... – шепнул Даск, скорее для себя. – В нас стреляют! В нас! Боже, что же это они творят?

– Я же говорил, чтобы ты прекращал полет, говорил же! – истеричным воплем занесся Скотт. – Он все сошли с ума!

– Заткни хлебало! – Даск уже взял себя в руки. – Успокойся!

Он стиснул зубы и прильнул к визирам.

МХ все еще находилась в атмосфере. Тормозимая плотными слоями воздуха, она пробивалась вертикально вверх. Теперь Оперативный Центр в Арканзасе ожидало самое сложное задание. За пять миль перед тем, как покинуть земную атмосферу, ракета должна была включить дополнительный топливный модуль, перестроить программу и, благодаря этому, вместо того, чтобы искривить траекторию полета, она должна была продолжать вертикальный, тщательно просчитанный подъем вплоть до достижения цели.

Критический момент наступил в 12.03. МХ не отреагировала на вызов с Земли и, выйдя из ионосферы, мчалась, заворачивая резкую кривую возвращения, линия которой заканчивалась где-то возле города Саванна над Атлантическим океаном. Не отреагировала она на радиосигнал и тогда, когда прошла поворотную точку. Ракета как-будто зависла в космосе, а затем рухнула вниз, подталкиваемая всей мощью реактивной струи.

Командование министерства обороны США предприняло тогда единственное правильное, но вместе с тем и ужасающее решение: инициировать взрыв ядерной боеголовки в верхних слоях атмосферы. Ведь если бы ракете позволили снижаться и дальше, заряд взорвался бы в 400 метрах от цели, как его и закодировали. В 400 метрах над домами Саванны...

В 12.03.45 Даск и Скотт заметили нечеловечески яркое, молниеносно распространяющееся пятно в нескольких сотнях милях севернее Флориды. По его форме они распознали ядерный взрыв на границе страто– и ионосферы.

– Господи... – только и смог прошептать Даск, отрываясь от визиров.

– Ну что, возвращаемся? – спросил Скотт.

– Нет, – твердо возразил командир. – Нет. Я закончу это чертово шоу, пусть даже если меня захотят сбить еще раз. Закончу, – с блеском в глазах повторил он, – а потом поговорю с ними по-мужски...

– А там внизу настоящее пекло... – Скотт продолжал наблюдать за Землей.

Высоко над Саванной висела мрачная туча.

12

"Вашингтон, 15 июля, 13.00

Про решение командования президент Диллон узнал в момент взрыва. Для него это было шоком. Все планы и надежды рухнули, развеялись всяческие иллюзии. Но в то же время, совершенно неожиданно для него самого, созрело важнейшее решение – лишить Меллона его влияний. Он уже не думал о том, какую цену прийдется заплатить за подобный шаг. Просто, у него не было на это времени.

Через несколько минут после полудня в Овальном кабинете растрезвонились телефонные аппараты. Первым позвонил Ник Малькольм с вопросом, какую версию событий он должен представить прессе. Они согласовали, что следует успокоить жителей штатов, которым грозит беда, в первую очередь – Алабамы, Джорджии, Южной Каролины и Флориды. Как сообщил Пентагон, ветры были благоприятные, смертоносная туча уходила в сторону Атлантики. В связи с этим сорок аквенов были объявлены закрытыми для мореходства, арматоров предупредили о запрете перехода в определенные зоны. В качестве повода было сообщено о трагической аварии ракеты-носителя во время тактических учений. Нет, собрание Национального Совета Безопасности созывать не стоит...

Сразу же после Малькольма позвонил премьер-министр Швеции. Его эксперты вычислили, что через тридцать часов радиоактивные осадки смогут угрожать Скандинавии. Премьер-министр хотел знать, кто покроет стоимость возможной эвакуации населения и намеревался направить дело в международные трибуналы и в ООН.

Премьер-министр Великобритании и канцлер Германии требовали подробных объяснений относительно причин взрыва, а в ответ на заявление Диллона, что это результат повреждения МХ во время учений, выразили свое возмущение, что, вопреки всем подписанным договорам НАТО, им о подобном мероприятии не предупредили.

Канадский премьер представил Диллону приблизительный счет потерь, которые понесет его страна в связи с закрытием аквенов в Атлантике, и потребовал перевода астрономической суммы в банк Торонто в качестве компенсации убытков в национальной экономике государства.

Секретарь ООН предоставил собственный телефон нескольким посольствам. Те требовали немедленных объяснений президента относительно сложившейся ситуации. Радиоактивное облако пройдет рядом с северными побережьями Испании и Франции, в связи с чем представители этих стран были особенно заинтересованы. Секретарь же напомнил Диллону, что авария МХ может повлечь за собой возможность разрыва договора о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере.