Текст книги "Дуэли и дуэлянты: Панорама столичной жизни"

Автор книги: Яков Гордин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

6. Тот, кому нанесено оскорбление 3-го рода, может пользоваться своими собственными пистолетами, но должен в этом случае предложить своему противнику на выбор один из них; последний же вправе отказаться от этого предложения и употребить другие, хотя бы и свои собственные пистолеты.

7. Во всех случаях оружие должно быть заранее осмотрено секундантами и найдено годным для дуэли.

8. Секунданты, если только не придут к другому решению, руководствуясь ст. 6 и второю половиною ст. 5, вынимают жребий, кому из противников предоставить право выбора из двух предназначенных пистолетов.

9. Заряжание лежит на обязанности секундантов и должно производиться не торопясь и с величайшим вниманием. Сперва заряжает одна сторона, потом другая, и непременно одна в присутствии другой. Когда пистолеты составляют одну и ту же пару, то следует убедиться, посредством введения шомпола, одинаковой ли величины заряды [41]41
  Также принято заряжать пистолеты заранее, или предоставить заряжание третьему лицу, лучше всего оружейному мастеру (всегда в присутствии секундантов обеих сторон), после чего они приносятся на место дуэли под печатью. Это относится ко всем дуэлям на пистолетах вообще.


[Закрыть].

10. Только в том случае, когда у обоих противников в употреблении свои собственные пистолеты, может быть им дозволено заряжать самим в присутствии всех секундантов; но последние сообща должны определить величину заряда.

11. Когда оскорбленному нанесено оскорбление 3-го или 2-го родов, то ему, при дистанции в 35 шагов, принадлежит всегда первый выстрел.

Офицеры Сибирского гренадерского полка

1802–1804 гг. Литография

При меньшей дистанции или при оскорблении 1-го рода решается право первого выстрела посредством производимого секундантами метания жребия.

12. Противникам может быть предложено снять сюртуки и жилеты, и секунданты вправе удостовериться, не находится ли на груди у противника их клиента какой-нибудь твердый предмет, который мог бы оказать сопротивление пуле. Нежелание подвергнуться этому осмотру следует считать отклонением дуэли [42]42
  Обыкновенно верхнее платье не снимается, и секунданты ограничиваются тем, что отбирают от своих клиентов часы, портмоне и пр.


[Закрыть].

13. Секундант, распоряжающийся дуэлью, дает потом своему помощнику прочесть вслух условия боя и говорит после того: «Вы только что, гг., слышали установленные вашими секундантами и одобренные вами условия! Обещаете вы таковые выполнить честно?».

После утвердительного ответа противников он продолжает: «Я обращаю ваше внимание, гг., на то, что вы не имеете права, пока я не сказал „взводить“, взвести курки, и что вы честью своею обязаны раньше вторичной моей команды „стрелять“ не производить выстрела».

14. После того противники ставятся двумя младшими секундантами (каждый своим) на те места, которые им достались по жребию, и получают там оружие.

15. Секунданты, все четверо, занимают места на одной и той же стороне от противников, по линии, параллельной направлению выстрелов, притом так, чтобы каждому противнику находился бы ближе секундант чужой [43]43
  Врачи стоят в нескольких шагах за секундантами.


[Закрыть].

16. По занятии секундантами своих мест распоряжающийся дуэлью командует: «взводить» и несколько секунд позже «стрелять».

17. Всякие осечки принимаются за выстрел, если только по отношению к ним не состоялось особливого уговора. [44]44
  Это правило имеет силу для всех видов дуэли на пистолетах, за исключением «Дуэли по сигналу», при которой осечка безусловноприравнивается к выстрелу. Секунданты поступили бы хорошо, если бы они относительно осечек не заключали никаких условий и принимали бы их всегда за выстрел, так как подобные уговоры, как опыт показал, всегда бывают причиной неправильностей. Во избежание всего этого следует заряжать осторожно и в особенности быть осмотрительным при надевании пистонов. Если по условию осечка все-таки не стала бы приниматься за выстрел, то лучше всего предоставить противникам употребить свои собственные пистоны.


[Закрыть]

Офицеры Лейб-гренадерского полка

1802–1804 гг. Литография

18. По подаче команды противники должны стрелять по очереди, как кому следует; при этом соблюдается следующее:

а) первый выстрел должен быть произведен в течение одной минуты по произнесении команды;

б) для второго выстрела определен тот же срок, считая от того момента, когда раздался первый выстрел. По истечении этого времени теряется право стрелять;

в) раненому даются две минуты времени для выстрела. Запоздание выстрела считается нарушением правил дуэли.

19. Если никто из противников не был ранен, то для возобновления дуэли соблюдаются те же правила, как сначала. То же самое исполняется, когда дуэль была бы продолжена по случаю неудовлетворительного поранения.

20. Если бы один из противников был ранен или убит против правил дуэли и обоюдно заключенных условий, то секунданты должны безотлагательно принять к руководству указания, изложенные в ч. I, гл. VI, ст. 32 и 33.

Дуэль на пистолетах, стоя неподвижно и стреляя произвольно

Правила для этой дуэли те же, как и для «Дуэли на пистолетах, стоя неподвижно», за исключением следующих отступлений:

1. Дистанция между противниками – 25 шагов.

2. Противники ставятся обращенными друг к другу спинами.

3. Подается только команда «стрелять», после которой поединщики обращаются друг к другу, взводят курки, и каждый стреляет тогда, когда желает. Когда же последовал выстрел, то другой ответный должен быть произведен, как при предыдущей дуэли, в течение одной минуты или, в случае поранения, в продолжение двух минут [45]45
  Эта дуэль, как часто бывает, смягчается таким условием, чтобы после команды, в продолжение известного времени, как напр., в течение 5, 10, 15, 20, 30 секунд, были бы произведены выстрелы обоимипротивниками. Само собою разумеется, что при условии такого рода можно обменяться выстрелами только одинраз. Секунды считаются вслух одним из секундантов; при более длинных промежутках для выстрелов достаточно объявлять вслух одни пятые секунды.


[Закрыть].

Дуэль на пистолетах с движением вперед

1. Как ст. 1 «Дуэли на пистолетах, стоя неподвижно».

2. Как ст. 2 «Дуэли на пистолетах, стоя неподвижно».

3. По выбору секундантами удобного места для дуэли они отмечают две точки на расстоянии 40–35 шагов друг от друга. По линии, соединяющей обозначенные места, они потом отсчитывают от каждого конца к середине по 10 шагов и кладут на эти точки палки или белые карманные платки с целью изображения барьеров, отстоящих следовательно друг от друга на 20–15 шагов.

4. Секунданты вынимают жребий, кому из противников стать на какое место.

5; 6; 7; 8; 9; 10 – как соответственные статьи «Дуэли на пистолетах, стоя неподвижно», которые применяются полностью и к этой дуэли (относительно оружия и заряжания).

11. Поединщикам может быть предложено снять сюртуки и жилеты, и секунданты противной стороны вправе, как при прочих дуэлях, их обыскать.

12. Руководитель дуэли дает своему помощнику прочесть вслух обоюдно заключенные условия и говорит потом: «Вы, гг., слышали установленные вашими секундантами и одобренные вами условия для боя! Обещаете ли вы таковые выполнить честно?».

После утвердительного ответа противников он продолжает: «Я обращаю ваше внимание, гг., на то, что вы честью своею обязаны раньше моей команды „вперед“ не стрелять».

13. Потом противники ставятся двумя младшими секундантами на те места, которые им достались по жребию, и получают там оружие. Курки должны быть спущены.

14. Все четыре секунданта занимают места по одной стороне от противников, на линии, параллельной направлению выстрелов, притом так, чтобы каждому противнику находился бы ближе чужой секундант.

15. После того, как секунданты заняли свои места, распоряжающийся дуэлью командует «вперед».

16. По этой команде противники взводят курки и, если пожелают, начинают подходить друг к другу по прямой линии, держа на ходу пистолеты дулами кверху. Для выстрела они всегда должны остановиться, но могут и после остановки целиться и, не выстреливши, опять продолжить движение вперед. Таким образом они могут дойти до барьера, через который, однако, не должны переходить; одним словом, им предоставлено, когда угодно, стрелять с каждой точки линии в 10 шагов, между первоначальным местом, на которое были поставлены, и барьером.

17. Кто выстрелил, тот должен остановиться и выждать ответный выстрел противника в совершенной неподвижности. Последнему дается, считая от последования первого выстрела, только одна минута времени для движения вперед и для выстрела. По истечении минуты секунданты не имеют права допустить огня.

18. Раненому дается также одна минута для ответного выстрела; только тогда, когда он упал, ему предоставлены две минуты времени.

19. По желанию поединщика, которому нанесено оскорбление 3-го рода, секунданты при этой дуэли вправе дать противникам по два пистолета сразу, причем каждый из них должен получить по одному пистолету от каждой пары. В чрезвычайных случаях и, по непременному требованию противников, секунданты могут и дозволить обоим употребление своего собственного оружия.

Такого рода дуэль – если никто из противников не был ранен – не может быть приостановлена ранее последования четвертого выстрела. Если же случится поранение, то дуэль должна быть тотчас же прекращена, и раненый, хотя бы еще имел впереди оба выстрела, не имеет более права стрелять, если не выстрелил в самый момент получения раны [46]46
  Во всяком случае лучше всего избегать такого рода дуэли, так как она почти всегда служит поводом для споров.


[Закрыть].

20. При возобновлении боя соблюдается тот порядок, который изложен выше.

После поранения дуэль может быть продолжена, даже по требованию раненого, только тогда, когда секунданты найдут его способным к продолжению боя.

21. Если бы один из противников был ранен или убит против правил дуэли или против обоюдно заключенных условий, то секунданты должны безотлагательно принять к руководству указания, изложенные в ч. I, гл. VI, ст. 32 и 33 [47]47
  И эту, в настоящее время у нас (в Австро-Венгрии) более всего применяемую, дуэль смягчают часто тем, что определяются секунды, в продолжение которых должны обязательно последовать обавыстрела; при этом число секунд должно быть по меньшей мере в три раза больше числа шагов между первоначальным местом противников и барьером. – Кстати, упомянем здесь, что при всякой дуэли на пистолетах секунданты могут смягчить ее сокращением времени, определяемого для производства выстрелов, но, во всяком случае, эта мера не должна давать какой-либо выгоды одному из противников.


[Закрыть].

Дуэль на пистолетах с безостановочным движением вперед

1. Как ст. 1 «Дуэли на пистолетах, стоя неподвижно».

2. Как ст. 2 «Дуэли на пистолетах, стоя неподвижно».

3. По выбору секундантами удобного места для боя они отмечают два места на расстоянии 50–45 шагов друг от друга. По линии, соединяющей обозначенные места, они потом отсчитывают от каждого конца к середине по 15 шагов и кладут на эти точки палки или белые карманные платки для изображения барьеров, отстоящих следовательно друг от друга на 20–15 шагов.

4. Секунданты вынимают жребий, кому из противников стать на какое место.

5. Пистолеты должны принадлежать одной и той же паре и должны быть незнакомы противникам. Это условие не может быть отменено даже по обоюдному решению.

6. Пистолеты должны быть заранее осмотрены секундантами и найдены годными для боя.

7. Секунданты решают по жребию, кому из противников пользоваться правом выбора пистолета.

8. Заряжание лежит на обязанности секундантов и должно проводиться не торопясь и с величайшим вниманием.

Сперва заряжает одна сторона, потом другая, и каждая в присутствии другой. Потом следует убедиться посредством введения шомпола, одинаковой ли величины заряды.

9. Противникам может быть предложено снять сюртуки и жилеты и секундантам противной стороны дозволяется их освидетельствовать, как при прочих дуэлях.

10. Распорядитель дуэли дает своему помощнику прочесть условия дуэли, говорит потом обычное наставление и обращает внимание противников на то, что честь их обязывает не стрелять раньше команды «вперед».

11. Потом ставятся противники двумя младшими секундантами на те места, которые им достались по жребию, и получают там оружие. Курки должны быть спущены.

12. Все четыре секунданта занимают места на одной и той же стороне от противников, по линии, параллельной направлению выстрелов, притом так, чтобы каждому противнику находился бы ближе секундант чужой.

13. По занятии секундантами своих мест распоряжающийся дуэлью командует «вперед».

14. По этой команде противники взводят курки и начинают приближаться друг к другу; при этом им разрешается идти прямо или зигзагами, но в последнем случае они не вправе отходить более двух шагов в сторону от линии, соединяющей барьер с местом, где были поставлены первоначально. Они могут останавливаться и делиться, потом, не выстреливши, идти далее вперед и целиться на ходу; также разрешается остановиться окончательно, не дойдя до барьера, или, дойдя до него (через который, однако, не должны переходить), стрелять только оттуда – одним словом, предоставляется стрелять, когда заблагорассудится.

Царскосельский парк

Гравюра. Начало XIX в.

15. По первому сделанному выстрелу оба противника обязаны мгновенно приостановиться. Один должен выждать в совершенной неподвижности ответный выстрел другого, которому уже нельзя идти далее вперед.Для ответного выстрела установлено полминуты времени. По истечении ее секунданты не вправе допустить огня.

16. Раненому, считая от того момента, когда он упал, дается целая минута для ответного выстрела.

17. После возобновления боя соблюдается тот же порядок, который изложен выше. В случае поранения бой может быть возобновлен, даже по требованию раненого, только тогда, когда секунданты найдут его способным к продолжению его.

18. Если бы один из противников был ранен или убит против правил дуэли или против обоюдно заключенных условий, то секунданты должны безотлагательно принять к руководству указания, изложенные в ч. I, гл. VI, ст. 32 и 33.

Дуэль на пистолетах с движением по параллельным линиям

1. Как ст. 1 «Дуэли на пистолетах, стоя неподвижно».

2. Как ст. 2 «Дуэли на пистолетах, стоя неподвижно».

3. По выбору секундантами удобного места для боя они проводят две параллельные линии длиною от 35 до 25 шагов, отстоящие на 15 шагов друг от друга.

4. Секунданты вынимают жребий, кому из противников стать на какую параллельную линию.

Места для противников находятся на конечных противолежащих точках параллельных линий.

5; 6; 7; 8, 9; 10 – как соответственные статьи «Дуэли на пистолетах, стоя неподвижно», которые (по отношению к оружию и заряжанию) применяются полностью и к этой дуэли.

11. Противникам может быть предложено снять сюртуки и жилеты, и секунданты противной стороны вправе их обыскать, как при прочих дуэлях.

12. Распорядитель дуэли дает своему помощнику прочесть обоюдно заключенные условия для боя, говорит потом обычное наставление и обращает внимание противников на то, что они честью своею обязаны не стрелять раньше его команды «вперед».

13. После того противники ставятся двумя младшими секундантами на те места, которые им достались по жребию, и получают там оружие. Курки должны быть спущены.

Противникам следует занять свои места таким образом, чтобы находиться наискось друг против друга, причем, по отношению каждого из них, линия другого будет расположена с правой стороны.

14. Секунданты становятся попарно за противником своего клиента, и для того, чтобы быть вне опасности от огня, они должны держаться несколько правее его, однако лишь настолько, чтобы можно было, в случае надобности, тотчас подоспеть для приостановки дуэли.

15. По занятии секундантами своих мест распорядитель командует «вперед».

16. Как только последовала команда, противники взводят курки, и каждый из них может тогда идти вперед по своей линии. Если бы один из них остановился или даже остался бы на своем первоначальном месте, то другой, так как расстояние между линиями 15 шагов, может всегда приблизиться к нему на это расстояние, продолжая подаваться вперед.

17. Кто хочет выстрелить, должен остановиться, но можно приостановиться и без того, чтобы стрелять, и, принявши огонь противника, опять двинуться вперед. Каждый может стрелять тогда, когда это ему покажется выгодным.

18. Тот, кто выстрелил, должен выждать огонь противника в совершенной неподвижности.

Ответный выстрел должен последовать в продолжение полминуты. Как только истекло это время, теряется право на выстрел.

19. Раненый должен ответить выстрелом своему противнику, который не обязан подаваться далее вперед, в течение двух минут, считая от момента своего падения.

20. При продолжении дуэли соблюдается тот же порядок, который изложен выше.

21. В случае поранения может быть возобновлен бой только по непременному требованию раненого и лишь с соизволения его секундантов.

22. Если бы один из противников был ранен или убит против правил дуэли или против обоюдно заключенных условий, то секунданты должны безотлагательно принять к руководству указания, изложенные в ч. I, гл. VI, ст. 32 и 33.

Дуэль на пистолетах по сигналу

1. Как ст. 1 «Дуэли на пистолетах, стоя неподвижно».

2. Секунданты решают по жребию, кому из них, с помощью старшего секунданта противной стороны, руководить дуэлью и подать сигнал. Если дело идет об оскорблении 3-го рода, то при этой дуэли распоряжение ею лежит всегда на обязанности одного из секундантов оскорбленного.

3. По выбору секундантами удобного места для боя они отмечают оба места для противников на 35–25 шагов один от другого.

4. Секунданты решают посредством жребия, кому из противников стать на какое место.

5; 6; 7; 8, 9; 10 – как соответственные статьи «Дуэли на пистолетах, стоя неподвижно», которые (по отношению к оружию и заряжанию) применяются полностью и к этой дуэли.

11. Сигнал состоит из трех ударов в ладоши, производимых в равные промежутки времени. Промежутки могут быть двоякие:

а) каждый в три секунды;

б) каждый в две секунды.

Предоставляется усмотрению распорядителя дуэлью выбрать из этих двух способов один, причем он не обязан сообщать свой выбор секундантам противника.

12. Противникам может быть предложено снять сюртуки и жилеты, и секунданты противной стороны вправе их обыскать, как при прочих видах дуэли.

13. Секундант, распоряжающийся дуэлью, дает своему помощнику прочесть обоюдно заключенные условия и говорит потом: «Вы, гг., слышали установленные вашими секундантами и одобренные вами условия дуэли! Обещаете ли вы их выполнить честно?».

14. После утвердительного ответа противников они ставятся двумя младшими секундантами на те места, которые им достались по жребию, и получают там пистолеты, которые, по взведении курков, они должны опустить дулами вниз и в таком положении выжидать сигнал.

15. Все четыре секунданта занимают места на одной и той же стороне от противников, по линии, параллельной направлению выстрелов, притом так, чтобы каждому противнику находился бы ближе секундант чужой.

16. По занятии секундантами своих мест распорядитель дуэли должен еще раз напомнить противникам правила боя, говоря громко и внятно следующее: «Помните, гг., что честь вам велит добросовестно руководствоваться сигналом, который будет состоять в том, что я три раза ударю в ладоши. Пока я не ударил первый раз, вы не имеете права поднять оружия; пока же не последует третьего удара, вы не имеете права стрелять, но должны по этому удару выстрелить мгновенно.Внимание, гг., я дам сигнал!». После того им подается сигнал.

17. По первому удару противники приподнимают пистолеты, целятся до третьего и по этому удару стреляют мгновенно и одновременно [48]48
  Эта опасная дуэль, при которой легко могут остаться на месте оба противника, удобоприменима только тогда, когда желают хотя несколько уравновесить противоположность между ловкостью и неопытностью.


[Закрыть].

18. Если бы один из противников выстрелил ранее третьего удара, то он бесчестен; если же он ранил или убил, то он считается коварным убийцей. Тот, по которому был произведен выстрел ранее третьего удара, вправе целиться столько времени, сколько ему угодно.

19. Когда один из противников выстрелил по третьему удару своевременно, а другой продолжал бы целиться, то секунданты должны, даже с опасностью для собственной жизни, воспрепятствовать ему произвести выстрел.

20. В последнем случае секунданты того из противников, который руководствовался правилами боя, должны отказаться от продолжения дуэли по сигналу и могут требовать по желанию своего клиента всякого другого вида дуэли. Однако последний вправе отклонить возобновление боя.

Секунданты виновного должны строго укорить его неблаговидностью поступка и могут вместе с секундантами противника назначить другую дуэль, – если, конечно, они по личному своему убеждению не считали бы себя вынужденными объявить своему клиенту, что слагают с себя его полномочие.

21. При возобновлении дуэли соблюдается тот же порядок, который изложен выше.

22. Если бы один из противников был ранен или убит против правил дуэли или против обоюдно заключенных условий, то секунданты должны безотлагательно принять к руководству указания, изложенные в ч. I, гл. VI, ст. 32 и 33 [49]49
  В последнее время во Франции вошел в употребление седьмой вид дуэли, который, как утверждает Адольф Тавернье в своем «L’art du duel», почти совершенно вытеснил прочие виды ее. Эта дуэль получила название «Дуэли на пистолетах по команде», и правила ее походят на «Дуэль на пистолетах по сигналу» (и по отношению к дистанциям), только разница в том, что при стрельбе соблюдается иной порядок. После того, как распорядитель дуэли напомнил противникам правила боя, он спрашивает их: «Готовы ли вы?» По получении утвердительного ответа он командует, ударяя при каждом счете в ладоши: «Огонь, раз, два, три!» Счет должен начаться непосредственно после команды «огонь», а между тремя, громким голосом произнесенными счетами лишь паузы от полсекунды до полугоры секунды, смотря по важности оскорбления и ловкости противников. Последним разрешается тотчас по команде «огонь» поднять пистолеты и выстрелить. Право стрелять прекращается со словом «три». Продолжительность пауз между ударами устанавливается заранее всеми четырьмя секундантами. Этот вид боя составляет, без всякого сомнения, менее всего опасную дуэль на пистолетах, в особенности когда назначается дистанция в 35 шагов. Желательно было бы, чтобы эта дуэль была принята к руководству везде.


[Закрыть].

Из повести А. А. Бестужева-Марлинского «Фрегат „Надежда“»
_{(начало 1820-х годов)}

<…> В это время офицер, сосед мой, наклонившись сзади меня к дипломату, сказал ему вполголоса:

– Il se pique d’esprit, ce lion marin [50]50
  Он чванится своим умом, этот морской лев. ( Франц.)


[Закрыть]

– Oui-da, – отвечал тот. – Il s’en pique! [51]51
  Да, он им чванится! ( Франц.)


[Закрыть]– Et cette fois il n’est pas si bête qu’il en a l’air [52]52
  Но на этот раз он не такой болван, каким кажется. ( Франц.)


[Закрыть],– примолвил первый, презрительно покачиваясь на стуле.

Я вспыхнул. Такое неслыханное забвение приличий обратило вверх дном во мне мозг и сердце; я бросил пожигающий взор на наглеца, я наклонился к нему и так же вполголоса произнес:

– Si bon vous semble, mr., nous ferons notre assaut d’esprit demain à 10 heures passées. Libre à vous de choisir telle langue qu’il vous plaira – celles de fer et de plomb y comprises. Vous me saurez gré, j’espere, de m’entendre vous dire en cinq langues européennes, que vous êtes un lâche? [53]53
  Если вам удобно, сударь, мы проведем наше состязание в уме и красноречии завтра после десяти часов. Представляю вам избрать тот язык, который вам нравится, – включая сюда язык железа и свинца. Вы, надеюсь, позволите мне доставить себе удовольствие сказать вам на пяти европейских языках, что вы наглец? ( Франц.)


[Закрыть] Не можешь представить себе, как смутился мой обидчик: он покраснел краснее своих отворотов, он окинул глазами собрание, как будто искал в нем подпоры или обороны, – но все отворотились прочь, будто ничего не слыхали. Наглец и тут хотел отделаться хвастовством.

– Очень охотно! – отвечал он, играя цепочкою часов. – Только я предупреждаю вас: я бью на лету ласточку.

Я возразил ему, что не могу хвастаться таким же удальством, но, вероятно, не промахнусь по сидячей вороне.

Противнику моему пришлось плохо, но мне было едва ль не хуже его. Гнев пробегал меня дрожью; я кусал губы чуть не до крови, я бледнел как железо, раскаленное добела. Невнятные слова вырывались из моих уст, подобно клочьям паруса, изорванного бурей… Присутствие людей, в глазах которых я был унижен и еще не отомщен, меня душило… наконец я осмелился поднять глаза на княгиню… Говорю: осмелился, потому что я боялся встретить в них сожаление, горчайшее самой злой насмешки… И я встретил в них участие, сострастие даже. Взоры ее пролились на мою душу как масло, утишающее валы… в них, как в зеркале, отражались и гнев за мою обиду и страх за мою жизнь… они так лестно, так отрадно укоряли и умоляли меня!.. Я стих. Общество занялось прежним, будто не замечая нашего à partel [54]54
  Тайного разговора. (Франц.)


[Закрыть]; разговор катился из рук в руки. Я чувствовал себя лишним, встал, раскланялся и вышел, но уже без замешательства, без оглядок: обиженная гордость придала мне самонадеяния.

– Мы надеемся видеть вас почаще, – молвил хозяин, прощаясь со мною.

Ступая за дверь, я обернулся… О друг мой, друг мой! я худо знаю женскую сигнальную книгу, но за взор, брошенный на меня княгинею, я бы готов был вынести тысячу обид и тысячу смертей!.. Завтрасо своими пулями и страхами для меня исчезло… Всю ночь мне виделась только княгиня. Меня волновал только прощальный взгляд ее.

Петергоф, 17 июля 1829.

От того же к тому же

(День после)

В Кронштадт.

Брось в огонь историю кораблекрушений, любезный Нил: мое сухопутное крушение куриознее всех их вместе, говорю я тебе. Воображаю, с каким изумлением протирал ты глаза, читая последнее письмо мое. Илья влюблен, Илья щеголь, Илья в гостиной, Илья накануне поединка!! По-твоему, все это для моряка столько же несбыточно, как прогулка Игорева флота на колесах, – и между тем все это гораздо более историческое, чем романы Вальтер Скотта. Счастливец ты, Нилушка, что не знаешь, не ведаешь, куда забросить может сердце вал страсти. Я стыжусь других, браню себя – и все-таки влекусь от одной глупости к другой. Беднягу ум укачало на этом волнении, и он лежит да молчит и, во все глаза глядя, ни зги не видит.

Впрочем, что ни толкуй, а от прошлого не отлавируешься. Дело было сделано: поединку решено быть; недоставало только тебя в секунданты… Благодаря, однако ж, принятому поверью в Петербурге через край охотников в свидетели суда божия,как говорили в старину – удовлетворения дворянской чести,как говорят ныне – с одинаковою основательностию. В десять часов утра мы съехались, раскланялись друг другу с возможною любезностию, и между тем как секунданты отошли в сторону торговаться о шагах и осечках, противник мой, видно по пословице: «утро вечера мудренее», подошел ко мне ласковый, тише воды, ниже травы.

– Мне кажется, капитан, – сказал он мне, – нам бы не из-за чего ссориться.

– Без всякого сомненья, нам не из-за чего ссориться, но драться есть повод, и весьма достаточный: я обижен вами как человек, как русский и как офицер; пули решат наше дело, – отвечал я.

– Но как решат, капитан? Убитый будет всегда виноват, а убитым можете быть и вы.

– Что ж делать, м. г.? Я ль виноват, что в вашем свете право заключено в удаче? Убьют – так убьют! Меня повезут тихомолком на кладбище, а вы поедете в театр рассказывать в междудействии о своем удальстве.

– Вы говорите об этом по преданию, капитан. Нынешний государь не терпит дуэлей; и если кто-нибудь из нас положит другого, ему отведут келью немного разве поболее той, в которую опустят покойника. Подумайте об этом, капитан!

– М. г.! обидчик вы, а не я; ваше дело было подумать о следствиях прежде, чем так дерзко шутить насчет другого!

– Но я вовсе не полагал, что вы знаете по-французски: вы сами сказали, что не говорите на этом языке.

– Значит, вы, м. г., плохо знаете русский язык, когда слово не говорюпринимается за не понимаю!

– О! что касается до русского языка – я предаю вам его целиком! Мне вовсе неохота ломать копье за мадам грамматику; а так как я вижу, что вы благоразумный и достойный человек, капитан, то за удовольствие сочту кончить все по-приятельски.

– Благодарю за приязнь, м. г.; но не имею привычки дружиться под влиянием пуль или пробок! Мы будем стреляться!

– Если за этим только стоит дело, – мы будем стреляться; но как философы, как люди повыше предрассудков – так, чтобы и волки были сыты и бараны целы. Послушайтесь меня, – примолвил он тихо, отводя меня в сторону, – я знаю, что я не совсем прав; но разве и вы не виноваты?.. Вы можете принять, что я говорил о вас заочно, а заочно и про царей говорят!.. Я с своей стороны будто не слыхал чего-то резкого, вами в лицо мне сказанного. Сделаемтесь же как многие сделываются. Выстрелим друг в друга, но так, в сторону, мимо, понимаете? Об этом никто не будет знать: можно надуть даже самих секундантов. После выстрела я попрошу у вас извинения – и дело в шляпе, и шляпы на головах. После все станут кричать: вот истинно храбрые, благородные люди; один умел сознаться в своей ошибке, а другой остановиться в пору. Конечно, я мог бы попросить извинения и раньше; но извиняться перед дулом пистолета – это как-то нейдет, не водится; пожалуй, иной злословник скажет, будто я струсил, – а я дорого ценю свою честь!.. Итак, по рукам, любезный капитан!

Не можешь себе вообразить, какое глубокое презрение почувствовал я, видя столь бесстыдное хвастовство, прикрывающее столь расчетливое унижение; и в ком же? В человеке, который по привычке, если не по духу, должен быть храбрым или по крайней мере для мундира, если не для лица, храбрым казаться! Не могу верить, говорил маркиз Граммон, чтобы бог любил глупых. Не хочу верить, говорю я, чтобы женщина могла любить, а мужчина уважать труса. Я так взглянул на него, что он потупил глаза и покраснел до ушей. Не сказав ни слова, указал я ему на секундантов: они приближались с готовыми пистолетами; мы сбросили плащи и стали на тридцать шагов друг от друга, каждому оставалось пройти по двенадцати до среднего барьера. Марш.

У меня секундантом был один гвардеец, премилый малый и прелихой рубака… В дуэлях классик и педант, он проводил в Елисейские поля и в клинику не одного, как друг и недруг. Он дал мне добрые советы, и я воспользовался ими как нельзя лучше. Я пошел быстрыми, широкими шагами навстречу, не подняв даже пистолета; я стал на место, а противник мой был еще в полудороге. Все выгоды перешли тогда на мою сторону: я преспокойно целил в него, а он должен был стрелять на ходу. Он понял это и смутился: на лице его написано было, что дуло моего пистолета показалось ему шире кремлевской пушки, что оно готово проглотить его целиком. Со всем тем стрелок по ласточкам хотел предупредить меня, заторопился, спустил курок – пуля свистнула – и мимо. Надо было видеть тогда лицо моего героя. Оно вытянулось до пятой пуговицы.

– Прошу на барьер! – сказал я ему; он не слышал, он стоял как алебастровый истукан. Наконец секунданты подвели его к барьеру; и так силен предрассудок над духом, не только умом слабых людей, что он выискал в стыде замену храбрости и принудил себя улыбнуться в тот миг, когда бы со слезами готов был спрятаться в кротовую норку, придавленную его пятою. Секундант с дипломатическою точностию поставил его боком, с пистолетом, поднятым отвесно против глаза, для того, говорил он, чтобы по возможности закрыть рукою бок, а оружием голову, хоть прятаться от пули под ложу пистолета, по мне, одно, что от дождя под бороной. Это плохое утешение для человека, по котором целят на пяти шагах, и как ни вытягивался противник мой, чтоб наименее представить площади пуле, но если б он превратился даже в астрономический меридиан, все еще оставалось довольно места, чтобы отправить его верхом на пуле в безызвестную экспедицию. Я два раза подымал пистолет и два раза опускал его поправить кремень, наслаждаясь между тем страхом хвастуна; наконец мне стало жаль его, или, прямее сказать, он стал мне так презрителен, что я подумал: «Для таких ли душ изобретал порох Бартольд Шварц, а Лепаж тратил свое искусство?» – отворотился и выпалил на воздух. Противник мой чуть не запрыгал от радости и схватил бы меня за руку, если б я не спрятал ее в карман.

– Господа! – сказал он, обращаясь к секундантам, – теперь, выдержав выстрел (ему следовало сказать: «выслушав выстрел»), я долгом считаю просить у моего противника извинения… то есть прощения, – примолвил он, заметив, что мой секундант принялся снова заряжать пистолеты. – Я был, точно, виноват перед ним, – довольны ли вы этим? Что ж до меня касается, то отныне я стану говорить всем и каждому, что г. Правин самый храбрый и благородный офицер.

– Жалею, что не могу отплатить вам тем же, – сказал я своему противнику. – Господа! благодарю вас… Прощайте!

– Лихо! – сказал мой секундант, влезая за мной в карету. Она помчалась в город.

С.-Петербург