Текст книги "Кукушка"

Автор книги: Xr Sierra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

– Ну… документы мы собрать, допустим, сможем, – произнес Витек. – Часть вытащим из вашей системы, по ним пройдем по контрагентам, вычислим учредителей тех компаний, с которыми заключались договора, их биографии, накопаем на них…

Во дворе повисло молчание, в котором, тем не менее, ясно слышался вопрос: «А дальше-то что?»

– Сколько на все уйдет времени? – послышался деловой голос Сергеича.

– Не меньше суток, – прикинул Витек. – Из вашей системы я вообще все за полчаса солью, но во всем же надо разобраться. Плюс пошарюсь по учредителям тех фирм. Еще несколько часов. Плюс надо будет сложить два плюс два и все понятно для прокуратуры изложить.

– Я изложу, – сказала Лиля. – Мне такое привычнее.

– Хорошо, – ответил Сергеич. – Виктор, Лиля, если вы это сделаете, я, со своей стороны, приложу все усилия для того, чтобы вернуть вам права на вашу систему.

Он усмехнулся и добавил:

– А человека, который даст делу ход и будет в нем копаться, я вам дам…

– А он возьмется? – с сомнением спросил Борис.

– Возьмется, – уверенно ответил Сергеич. – Мы с ним мало общаемся сейчас, но он точно возьмется. Он от меня в определенном плане тоже зависит. И Вова о нем не знает. А Васька знал, но, надеюсь, забыл…

– И все хорошо закончится, – благоговейно сказал Санек.

– Кстати, Борис, – позвал Борю Сергеич, – заявление в прокуратуру придется писать тебе…

– Как это – мне?! – обомлел Борис. – Да я ж щас в розыске за угон вот этого, – он ткнул пальцем в Q7, – Audi. Я приду в любую ментовку и оттуда уже не выйду…

Глаза у Витька как-то хитро блеснули:

– Слушай, а я это могу уладить, – сказал он. – Если, конечно, Аркадий Сергеич прикроет.

…Сутки спустя, Москва, салон Honda Civic.

Борис возвращался на дачу, оставив в Вериной квартире Витька и Лилю. К последним должен был подъехать тот самый указанный Сергеичем человек, чтобы забрать все документы, – а их накопилось килограмма полтора.

В деревне Витек пожелал как можно скорее приступить к работе и начал ныть: «Ну не по жопорезу же мне документы сливать, эдак мы месяц будем ковыряться, дайте мне нормальный интернет!» Пришлось Борису отвезти парочку соседей на квартиру к Вере. В собственную ему ход был заказан, – пока что у Витька не хватило времени добраться до нужной базы данных и стереть фамилию Бориса из списка разыскиваемых. В том же, что он находится в розыске, Боря не сомневался ни секунды.

–Борь, а Борь, – позвал его увязавшийся вместе с ними Санек. – Ну, приехал дядька, забрал документы, а дальше что?

– А с утра он возбудит уголовное дело, вот что, – радостно ответил Борис. – И отправит к Сергеичу на завод «маски-шоу». Они и оригиналы документов заберут, и Вову. Так что Вова этот хрен с маслом получит, а не два лимона евро.

Сказав это, Борис задумался. Два миллиона евро определенно были большей суммой, нежели двести с чем-то там тысяч долларов, обещанных ему Сергеичем за спасение. «Да и, если на то пошло, один миллион евро – это гораздо больше», – укоризненно подсказал голос у Бориса в голове.

«Итак, что мы имеем, – начал размышлять Борис. – Ладно, пусть не двести, а триста штук баксов от Сергеича. Но – только в том случае, если он освободится из этой повозки, придет в себя и еще, вдобавок, сдержит слово. Либо… либо один миллион евро, если, допустим, я звоню этому Вове и предупреждаю его о засаде. Они переводят мне миллион евро, и я забираю заявление. Бросаю здесь все на хрен и уезжаю жить на Гоа. Или в ту же Испанию, черт с ними. Нет, все-таки на Гоа. Там дешевле. Там на проценты с этого миллиона всю жизнь жить можно, а в Европе миллиона надолго не хватит, работать ведь придется, крутиться, бизнес какой-нибудь организовывать. Не хочу работать. Значит, на Гоа. Так… А идея неплохая, однако… Тут ты то ли получишь бабки, то ли нет, а во втором случае все более реально. Только надо слинять вовремя, пока тебя за тот самый лимон не грохнули. Копии документов лежат на заднем сиденье, там же валяется и досье на этого Вову, и все его координаты есть… Стоп. Или позвонить напрямую этому хозяину «Рябины?»

Тут размышления Бориса прервал вопль Санька.

– Боря! – крикнул тот, глядя на него большими глазами, – Боря, ты что?! Как ты можешь?!

– Что «как ты можешь»? – рявкнул на него Борис, ощущая некоторый дискомфорт.

– Боря, но ведь это предательство! – вопил ангел-хранитель, каким-то образом прочитавший мысли подопечного. Естественно, в глазах у Санька уже начали появляться слезы. – Боря, не надо! Это подлость! Это … это шкурничество, это паскудно, это мразотно, Боря, это блядство, в конце концов, Боря, не смееееей!!! – голос Санька сорвался на визг.

– Хватит сопли распускать, – обозлился Борис. Он был уверен, что точно знает, что делает. – Тоже мне, советчик! Ты насоветуешь, а после тебя – не расхлебать!

И уверенно полез во внутренний карман пиджака за телефоном.

В этот момент Борис увидел, как лоб в лоб им несется огромная фура.

Деревня на Минском шоссе

…Вера отодвинула от себя запасной макбук Витька и схватилась за голову:

– Их тут до хрена, заговоров этих! – в отчаянии крикнула она. – И все разные! А вот так, чтоб было указано: «Вот от такого-то конкретно противоядие» – нет такого!

Бабка Аделаида вскочила и принялась ходить туда-сюда.

– Значит, воспользуемся старым дедовским способом, – наконец решила она.

– Это каким? – заинтересовалась Вера.

– Будем пробовать все подряд, вот каким! – рявкнула бабуля. Подумала и неуверенно пробормотала:

– Авось что-нибудь да поможет… Распечатывай все, что нашла.

Вера вздохнула. Заработал принтер.

…Совершенно выдохшийся Борис завел красный Civic Веры в ворота, вышел из машины и едва подавил желание залезть в нее обратно. Заснувший на пассажирском сиденье Санек после бурной истерики, которая случилась с ним после встречи с фурой, даже не пошевелился.

Фура, взявшаяся неведомо откуда, неслась маленькому «цивику» точно в лоб, и отчего-то ставший странно спокойным Борис отчетливо понимал, что в этой ситуации ни у него, ни у Санька не было ни единого шанса на спасение. Понимал – и одновременно продолжал пялиться в лобовое.

– Удостоверение ангела! – откуда-то издалека донесся голос Санька. – Возьми его!

Больше ни о чем не думая, Боря выдернул из кармана прямоугольник непонятно из чего и вытянул его перед собой, как будто мог защититься от многотонной дуры этим непонятно чем.

«Цивик» резко взлетел в воздух прямо перед кабиной фуры и начал снижаться, едва под его колесами прогрохотал прицеп грузовика. Все действо заняло не более трех секунд. Борису показалось, что прошло не меньше десяти минут.

«Хонда» встала на асфальт, а Бориса тряхнуло так, что он подумал, что проткнул сиденье своим позвоночником.

Минуты три ни он, ни Санек не двигались вообще. Просто смотрели в лобовое и громко дышали.

Наконец Борис спросил неуверенно:

– Ты? Ты наслал?

Лицо Санька исказилось:

– Н-нет, – заплакал ангел-хранитель, – Боря, это точно не я… Боря, это ты на встречку вырулил, ты просто задумался… Ты… Боря, мне так никогда страшно не было, ни при жизни, ни после жизни! Если б не удостоверение, я не знаю, что бы с нами бы-ыло!

– Держи, – Борис протянул пацану светящийся прямоугольник. – А я думал, что ты это…

– Что? – посмотрел на него коровьими глазами Санек.

– Ну это… – Борис неопределенно взмахнул рукой. – Телепортируешь из машины, как тогда в Audi… Когда я тебя впервые увидел.

И тут Санька прорвало на такой поток рыданий, который Борис в жизни не наблюдал. Еще полчаса он успокаивал собственного ангела-хранителя, вытирая ему сопли и отпаивая найденной в Вериной машине валерьянкой. Еще час он не торопясь, аккуратно, осторожно, со скоростью 60 км/ч ехал в деревню. Заезжая в ворота, он так надеялся, что все уже спят, что дом встретит его тишиной, что на кухне он найдет бутылку виски, а дальше просто рухнет в постель…

И тут нате.

Борис все-таки нашел в себе силы пройти вперед. Было чего испугаться.

Стоящую посреди двора Q7 окружали горящие и нещадно воняющие свечи, около колес валялись карты, а на капоте какой-то черной гадостью был намалеван крест.

– Че происходит-то? – крикнул Борис.

– Они надо мной издеваются, – раздался из Audi убитый голос Сергеича.

– Ну уж ты, Аркашка, и задвинул, – пробурчала мельтешащая вокруг машины бабка Аделаида. – Издеваемся… Мы тебе как лучше хотим сделать, а ты мешаешь…

– Нет, а как, простите, это назвать? – возмущенно заголосил Сергеич. – Они мне весь салон загадили, всюду, куда могли добраться, соль насыпали, пороги какой-то гадостью измазали, капот изрисовали, и бегают тут вдвоем, то крестятся, то молитвы по бумажкам читают, то и вовсе ахинею какую-то несут…

– Не помогает? – обреченно спросил Боря.

– Ты сам видишь, – огрызнулся Сергеич. – Я пока что здесь, а не там, где положено.

– Лампадное масло нужно, – решительно сказала бабка Аделаида Вере. – С лампадным маслом мы еще не пробовали.

– А с оливковым уже пробовали и не получилось? – нервно хохотнул Борис.

– Не смешно, – отрезала расстроенная Вера. – Мы уже штук десять этих отворотов или снятий, как их назвать-то, испробовали, – ни черта не выходит.

– Боря, – тем временем послышался голос Сергеича. – Как там у вас все прошло?

– Отлично, – устало ответил Борис. – Твой дядя сам подъехал, забрал документы. Витек мне отзвонился. Утром Вову должны закрыть. Не знаю, сдаст ли он реального заказчика или нет, но, впрочем, это уже дело десятое. Считай, предприятие твое ты отстоял. Можно отдыхать.

–Как это – можно отдыхать? – возмутились в Audi, – а я? А как же я? На заводе сейчас надо будет порядок наводить, руководство менять, а я частью в этой железке, а частью – в клинике…

– Так вон же, – Борис кивнул на бабку и экстрасенсшу, – мутят что-то.

– Да ни черта у них не получается, – обиженно сказал Сергеич. – Ты, Боря…

– Слушай, Аркадий Сергеич, давай завтра, а? – попросил Борис. – Я больше суток не спал, я чуть сейчас в фуру не вперся, если б не Санек, я б тут вообще с тобой не разговаривал… У меня стресс вообще! Вот утром и поговорим, лады?

И, не дожидаясь ответа, ушел в дом.

Бабка Аделаида меж тем заметила спящего в машине зареванного Санька и внезапно озаботилась его самочувствием.

– Ох как ухайдокался мальчонка, – подозрительно заботливо заметила она и принялась расталкивать коллегу. – Санек, а Саня! Просыпайся! В машине спать нельзя, ты ж не бомж какой-то!

Санек просыпался медленно, в процессе побудки что-то бормотал и продолжал хныкать. Вера достала из бардачка своей машины сигареты и присела на крыльцо покурить и подумать о том, почему у нее ничего не получается.

В этот момент Аделаида Петровна как раз осторожно вела Санька в дом. Вера присмотрелась внимательнее. Глаза у бабки подозрительно блестели, это было видно даже в темноте. Как будто ангел-хранительница где-то успела приложиться к чему-нибудь веселящему.

Впрочем, почему бы и нет?

– Что, Аделаида Петровна, – негромко спросила Вера. – Лимит пополнили? За счет вот этого обалдуя?

Бабка встала как вкопанная.

– Э-э… – начала она, но закашлялась.

– Вам врать нельзя, – мстительно напомнила экстрасенсша.

– Да на фиг тебе способности ишшо какие-то, – неприязненно произнесла бабуля. – Ты и без них… все видишь.

– Нехорошо, Аделаида Петровна, – покачала Вера головой, – нехорошо за чужой счет подпитываться, у мальчика эту вашу прану – или как ее там – отнимать.

– А ты меня не учи, – огрызнулась бабуля. – Мне, может, эта прана нужнее! Пойдем, Санек,– обратилась она к спящему на ходу пацану, – детям спать надо.

– Да-да, – услужливо подсказала Вера. – Особенно когда у них всю энергию скоммуниздили…

– Не всю, – буркнула Аделаида Петровна и вместе с Саньком скрылась в доме.

Вера хмыкнула и достала из пачки вторую сигарету. Затем посмотрела на тот срач, который они с бабкой устроили вокруг Audi. Что же идет не так? Почему, когда она была уверена в том, что ничего не получится, все наоборот, получилось, а теперь, когда она знает, что что-то может, наоборот, ни черта не выходит? Что она делает не так?

– Вера, – позвал ее Сергеич тем временем и завел двигатель. Он в последнее время только так и развлекался – заведет двигатель, помолотит немножко, заглушит. Ну и еще колесами туда-сюда повертит. – Вера. Вы мне можете оказать небольшую услугу?

– Могу, наверное, – Вера подошла к Q7 поближе.

– Вы… не могли бы со мной прокатиться?– неожиданно спросил ее Сергеич. – Мы по деревне тихонечко проедем, нас никто не увидит. А то застоялся я, честно вам скажу. Да и пейзаж этот надоело созерцать.

– Ну, мы ж пейзаж хоть и немного, но меняем, – усмехнулась Вера, кивнув на свечи.

– Ну… – протянул Сергеич. – Я бы не сказал, что это серьезные перемены. Жжете там чего-то, бегаете, – это да. Но не меняется же ничего. Кстати, а вы правда из воска куклу лепили?

– Правда, – вздохнула Вера. И достала из кармана завернутую в платок фигурку с иголками, которую в процессе шаманства бабка Аделаида выдала Вере.

– Интересно, – хихикнул Сергеич. – Я такого себе и в самом страшном сне не мог представить. Ну что, едем? Хотя бы минут десять покататься…

– Едем, – согласилась Вера и нажала кнопку, с которой открывались ворота. Q7 распахнула ей водительскую дверь.

Вера подогнала под себя сиденье, автоматически пристегнулась и аккуратно выехала на улицу. Деревня спала, лишь где-то вдалеке в чьем-то доме светились окна.

– Куда ехать? – спросила Вера Сергеича.

– Давайте направо, – после некоторого раздумья ответил тот. – Слушайте, Вера, вы с Аделаидой Петровной мне столько разных заклинаний прочитали…

– Ага, – согласилась та, проезжая кочки, – чувствую себя прямо актрисой какой-то. Театра абсурда, правда.

– А на ваш взгляд, какое из них самое… ну, самое цепляющее, что ли? – поинтересовался Сергеич.

– Последнее, – усмехнулась психолог. – Хорошо еще, что короткое и похожее на латиницу, а не все эти «еси под небеси».

– Вы его наизусть помните, что ли? – ненатурально удивился голос в Audi.

Вера напряглась – в голове мелькнула мысль: «Что-то здесь не то».

– Так читайте! – уже другим тоном приказал ей Сергеич. – За мной повторяйте, если не помните! Я уже ваши заклинания наизусть успел выучить!

И Audi заблокировала двери и уже самостоятельно, не пользуясь Вериной помощью, от души газанула. Коробка переключилась на третью передачу; Вера и «а» сказать не успела, как машина вылетела на трассу, повернула в сторону Смоленской области и начала набирать скорость.

– Повторяйте: «adesticus, carem, deavimio»! – крикнул Сергеич.

– Adesticus, carem, deavimio, – послушно пробормотала Вера. Машина шпарила уже за сотню. – Что вы хотите сделать?

– Pracem, delirium, zum mond, ban set, – оборвал ее Сергеич. – Повторяй! Сначала! Повторяй вместе со мной!

Вера поняла, что из машины ей не выбраться никоим образом, зажмурилась и на пару с Сергеичем начала проговаривать слова распечатанного из интернета «заклинания»…

В какой-то момент Audi перестала разгоняться и резко затормозила; Веру вдавило в сиденье, а потом она почувствовала, что вместе с автомобилем кружится на месте. Через полсекунды как будто издалека Вера услышала звук удара металла о металл, ремень впился ей в тело, а что-то тяжелое шарахнуло в лицо и в плечо.

…Вискаря не было, зато нашелся неплохой коньяк. Сидящий на кухне Борис наливал себе второй стакан. Кажется, напряжение его все-таки отпускало.

«Вот сейчас допью – и спать», – с наслаждением подумал он, представляя, как упадет на кровать. Тут в кухню с воплем влетела бабка Аделаида:

– Боря! Аркашка уехал!

– В смысле? – тупо поинтересовался Борис. – Куда он, н-нах, мог уехать? Машина в розыске…

– Ворота открыты, ни его, ни Верки нет! – заорала взбудораженная бабуля. – Ой, чует мое сердце, что-то случилось…

– Не понял, – продолжал тупить Борис.

– Поехали! – бушевала бабка. – Буди Санька, тащи его в машину! Ой, чует мое сердце…

– Да ну вас, Аделаида Петровна, – обозлился Борис. – Чего вы несете, старая курица? Никуда он не уехал, вам все приснилось.

Бабке потребовалось всего лишь посмотреть на Бориса, и тот с удивлением обнаружил, что его тело уже встает из-за стола и направляется в комнату, где в данный момент спал Санек. Потом тело подняло Санька с дивана, перекинуло через плечо и вышло во двор, где засунуло ношу на заднее сиденье «Хонды». А сам Борис и понять не успел, как загрузился на пассажирское сиденье «Цивика».

– Боря, а что случилось? – пропищал сонный Санек сзади. – А куда мы опять едем?

Аделаида Петровна строго посмотрела на Борю, завела «Хонду», глянула еще раз и, смилостившись, вернула ему дар речи.

По крайней мере, после этого взгляда Боря смог сказать:

– А хер его знает, куда. Вон кого спрашивай, – и показать пальцем на разбушевавшуюся бабку.

– А зачем? – не отставал Санек.

– Аркашка сбежал, – коротко пояснила она. – Вы, оба, клювами не щелкайте, по сторонам смотрите… Куда его могло понести…

Боря хотел было сказать: «А вы, Аделаида Петровна, опять все прошляпили», но предпочел этого не делать. И начал вертеть головой по сторонам.

Петровна по какому-то наитию свернула на трассе в нужную сторону, и через десять минут все трое уже бежали к лежащему на боку возле отбойника Q7.

Аделаида Петровна бежала с криком: «Аркашка! Да как же так, негодный!», Борис – с воплем: «Да там же Верка, он ее угробил!», а Санек плелся за ними, причитая: «Ужас! Какой ужа-ас!» Q7 лежала на правом борту; водительская дверь не поддавалась – ее перекосило; Борис наудачу дернул дверь заднюю, – она открылась; залез внутрь, заорал оттуда: «Сраные подушки, дайте мне их чем-нибудь разрезать», получил от запасливой бабки Аделаиды перочинный ножик, разобрался в подушках, отстегнул Веру и кое-как, не без помощи Санька, вытащил ее из машины.

– Жива, – едва глянув на экстрасенсшу, констатировала Аделаида Петровна. – Ну-ка… – она наклонилась к Вере и вытащила зажатые в ее испачканной чем-то черным и липким руке иголки. Вытащив, разломала их одну за другой. И тут же, потеряв к Вере всякий интерес, встала столбом и стала пристально вглядываться в разбитую «Аудюху».

Как будто в подтверждение ее слов Вера открыла глаза, посмотрела мутным взглядом на Бориса, затем на Санька, не в тему захихикала и сказала:

– Ой, Санек, а почему у тебя над головой синим светится?

Перевела взгляд на Аделаиду Петровну и вовсе захохотала:

– А у Петровны – зеленым!

Она продолжала хохотать все то время, пока Санек вел ее до машины, и угомонилась лишь тогда, когда тот сунул ей бутылку с минералкой. Жадно допила все, что оставалось, заявила: «Ни фига ж себе сон приснился!» и отрубилась от реальности, неожиданно крепко заснув.

Аделаида Петровна продолжала столбом стоять возле Audi.

– Нет его здесь больше, – задумчиво сказала она Борису.

– А, – начал тот и побоялся продолжить.

– И среди мертвых нет, – отмела его сомнения Петровна. – Не чувствую я.

Борис выдохнул.

– Значит, все получилось? – с надеждой спросил он бабку.

– Хотела б я, чтоб получилось, – ответила та. – Ну-ка, попробуем уточнить, – вытащила из кармана мобилу и нажала пару кнопок.

– Доброй вам ночи, – заговорила она в трубку. – Мне б о самочувствии вашего пациента узнать… Родственница я! Бабушка! Как это – по телефону справок не даем? А я вот сейчас приеду! – крикнула она в трубку. Нажала на отбой и уставилась на Бориса:

– Вот что, сынок… Чую я, что Аркашка вернулся. Получилось у него все. Как – не знаю, но получилось. Но все равно проверить надо. Так что я сейчас еду в больницу, а ты тут разберись. Вон, – она кивнула в сторону Audi, – эвакуатор там вызови или как его…

Борису командный тон бабки отчего-то не понравился.

– Да ну на хер всю вашу гоп-компанию, – сказал Боря, переводя дыхание. – Вы тут сами разбирайтесь, эвакуатор или калькулятор вызывать. А мной не командуйте. Тоже мне, о куче железного говна забеспокоились. Я все сделал, что обещал. Главное, что Сергеич жив остался, а этот хлам, который здесь валяется, меня ни разу не интересует, – с этими словами он резко обернулся и пошел по трассе. Станция тут недалеко, он помнил. На электричку успеет. Рассветало. На первую в город успеть должен был.

И успел. А потом долго шел от вокзала домой – пешком. В голове не было ни единой мысли. Присутствовало только стойкое ощущение ирреальности происходящего – то, что такого, что с ним происходило последние несколько дней, могло происходить только под воздействием тяжелых наркотиков.

…Утром Борю разбудил звонок Вадима. Борис ответил на звонок, явно не ожидая ничего хорошего от паскудного коллеги. Но Вадим счастливо выдохнул: «Надо же, я несколько дней не мог до тебя дозвониться!» и как ни в чем ни бывало защебетал с Борисом, поведав ему о том, что с утра у него побывал адвокат мужа владелицы машины, расторг договор, вернул деньги, рассказал, что Борис, оказывается, действовал по указанию этого самого мужа, и велел Вадиму зла на Бориса в дальнейшем не держать ни в коем случае. А уже имеющееся у Вадима зло на Борю обменял на пять тысяч долларов.

– Да, тут твоя Volvo осталась, – как бы между прочим обронил Борис. – И… ээээ…. Когда будешь забирать, имей в виду, что бак у нее пустой. Ну мне же надо было все это время на чем-то ездить, – несколько обидчиво добавил он.

– Вот те и кубатура параллелепипеда, – ошалело произнес Борис. – За пять штук баксов мог бы и заправить литров десять…

– Но пять тысяч – это же совершенно другое! – возмутился Вадик. – Это за моральный ущерб! А бензин морального ущерба не касается!

– Я этот бензин тебе в глотку заправлю! – не выдержав, заорал наплевавший на корпоративную этику Борис. – Полный бак, 70 литров! Чтоб он у тебя через уши вылился!

– Что?! – потрясенно спросил на том конце провода Вадим.

– Завтра заберу машину, вот чо! – крикнул Борис и оборвал разговор. То, что будет дальше, его уже не интересовало.

Сергеич точно пришел себя. Теперь-то это было ясно.

…Аркадия Сергеевича Позднякова убили только через три дня. К этому времени он уже успел сбежать из больницы, рассказать прессе о попытке рейдерского захвата своего предприятия, устроить там чистку, побывать в прокуратуре и подать на развод с супругой.

Борис узнал об убийстве как самый последний лох – из телевизионных новостей. Преступление раскрыли, кстати говоря, практически тут же, не отходя от кассы. Заказчики – естественно, ими были супруга и бывший зам Василий, сдуру напоровшие горячки, когда человек, которого они считали покойником, мал того что воскрес, так еще и бурную деятельность развил, – заказали такого киллера, который попался сразу же после того, как сделал свое черное дело.

Уволившийся к тому времени с работы (ну а как там еще работать, рядом с этим говнецом Вадиком-то? Тому хоть в глаза ссы, – все равно. А вот Борису при мысли о том, что все будет «как раньше» – все эти китайские церемонии на работе, шашлыки-машлыки, почему-то было мерзко) Боря как раз никуда не выходил из своей квартиры.

В общем, сидевший дома и отсыпавшийся после нескольких дней дурдома с Audi Боря послушал теленовости, в которых радостно говорили об убийстве известного бизнесмена-производственника, недоуменно спросил: «Ну и как так?», включил компьютер, нашел там с десяток подтверждений, заметался по квартире, схватил было телефон кому-нибудь позвонить, понял, что ничьих номеров у него попросту нет, – ни Аделаиды Петровны, ни Верки. Нашелся только Витькин номер, но тот вообще был «вне зоны действия». Что же касается Санька, то у него вообще мобильника не имелось, а сам он за эти несколько дней так ни разу и не заглянул. Хотя просто по должности обязан был быть рядом с Борисом!

Борис заметался еще пуще, – он забрал-таки у Вадима свой «Вольво» и поехал в деревню, – ведь Витек с Лилькой там живут, в конце концов! Но их дом был закрыт. В дом же Сергеича Борис после того, что случилось, заходит не решился, хотя и знал код и от ворот, и от калитки. Короче, Боря постоял-постоял возле ворот, а потом вернулся в город, попробовал было отвлечься, читая объявления о работе, но почему-то вместо того, чтобы ходить на собеседования, отчего-то запил и засел дома.

Три недели спустя

Восемь часов утра. Звонок в дверь. Еще один. Второй. Третий. Двадцать восьмой…

– Нету меня!

Похмельный Боря, пошатываясь, сказал это входной двери.

– Не ври! – послышался из коридора знакомый голос. – Ты там стоишь, двух слов связать не можешь! Открывай!

Боря пожал плечами и щелкнул замком.

– Это что?! Это что такое, я тебя спрашиваю?! – Вера с воплем влетела в прихожую, таща за шкирку упирающегося и хнычущего Санька.

– Не что, а кто, – невозмутимо, как ему показалось, ответил Боря. – Это Санек, ангел-хранитель третьего сорта, одна штука. Где ты его нашла?!

– Я его не находила. Он сам завелся, – зло ответила Вера, давая Саньку подзатыльник, от которого тот тут же улетел в глубину квартиры. – Это во-первых. Во-вторых, ну ты посмотри на него внимательно! Ничего не замечаешь?!

Борис как мог внимательно посмотрел.

– Ну-у, – только и сказал он. – Ну, может, ногти пора покрасить. Или стереть. А то отросли, лак это… облупился. И грязь под ногтями…

– Еще один слепошарый. Гомер, япона мать! – взвыла Вера и вернула Санька в прихожую. – На башку его смотри! Что видишь?

– Давно не мыта, – честно ответил Боря.

– Свечения нету больше! – крикнула Вера. – Вокруг башки этой дурной светилось, когда он ангелом был! А сейчас – нету!

– А сейчас – кто? – тупо спросил Борис.

– Ну-ка, показывай, кто ты… братец, – приказала Вера Саньку.

– Не понял, – пробормотал Борис.

– Щас поймешь, – пообещала Вера.

Санек меж тем порылся в карманах, достал самый натуральный российский паспорт и протянул Борису.

– Соболев Александр Николаевич, 1993 года рождения, – прочитал Борис. – А… А твое удостоверение чудесное где?

– А я поменял, – скромно ответил Санек. – Я это… я не ангел больше. Я в человеки попросился… Меня и отпустили. На целую жизнь.

– Че – правда, что ли? – воззрился Борис на Веру.

– Да лучше б это страшным сном было! – возмутилась Вера. – Прихожу домой после работы, а у меня под дверью вот это, – она ткнула рукой в Санька, – высиживает. И бумажки мне какие-то сует. Радостный! Я смотрю – а там свидетельство о рождении, в котором мои родители указаны, и паспорт! С пропиской в моей квартире! А он, поганец, лыбится еще и «Я тебе теперь брат родной!» кричит!

– Как хорошо, что он ко мне не пришел, – искренне выдохнул Борис.

– Ну, и куда его девать, не выгонять же, – ворчливо продолжила Вера. – Приютила братца, блин. Давай, братан, говорю, хоть в ПТУ какое-нибудь поступай, что ли. Он согласился: да, я теперь как настоящий человек, буду и жить как человек…

И внезапно снова завелась.

– В ПТУ он поступает, ага! Два дня назад еле отбила от него целый гей-клуб. Позапозавчера вытащила от свидетелей каких-то, Иеговы что ли, – занудно, но с ненавистью в голосе начала перечислять Вера. – Литературу духовную раздавал, по квартирам промышляли. Позавчера – от каких-то других свидетелей. А потом еще и оттащила от гопников. Они его чуть по стене не размазали. А потом вообще мрак – примкнул к каким-то фашистам, наклейки на машины клеить. Те ему еще и денег пообещали…

– Не просто денег! – пискнул Санек. – А целую тысячу рублей, уважение товарищей и власть в будущем! Если с ними останусь…

– Ну вот, видишь, власти он захотел, – прикрикнула Вера. – Ну, две наклейки он налепил, а на третьей его хозяева машины поймали и всего этими наклейками заклеили. Да еще и волосы выдрать грозили.

– И они не фашисты, а эти … нашисты какие-то, – поправил ее Санек.

– В сортах говна не разбираюсь! – рявкнула прежде железобетонно спокойная психолог так, что даже у Бориса уши заложило.

– А меня-то как ты нашла? – сообразил поинтересоваться Боря.

– Витька нашел, – бросила Вера. – Ему тебя и искать-то не надо, клик-клик мышкой, и все. Телефон твой тем более у него сохранился.

– А…

– Витька с Лилькой живы-здоровы, – опередила его Вера. – Сергеич успел насчет них распорядиться.

Санек внезапно заинтересовался стоящим у Бориса в прихожей шкафчиком и попытался проверить его содержимое.

Вера отдернула его от шкафчика подальше.

– Короче, наставляй этого братца на путь истинный сам, – заключила Вера. – И нянчись с ним тоже сам! А мне работать надо, у меня с клиентурой завал какой-то.

– Она теперь настоящий экстрасенс, – похвастался Санек. – Духов видеть может. Как в том кино с негрой. Она у нас прямо как негра теперь, как эта… Вупи Голдберг.

– Ах ты, говнюк, – взбесилась Вера. – Я что, на Вупи Голдберг похожа, что ли?!

– Нет, – тут же дал задний ход Санек. – Вупи страшная, а ты – не очень…

И тут же зарыдал, когда Вера от души стукнула его сумкой по башке.

– Вечером за говнюком заеду! – крикнула она, выбегая из квартиры. – Никуда его не выпускай, слышишь?

Ошеломленный Борис закрыл за ней дверь.

Санек после ухода сестрицы быстро успокоился и стал осматриваться вокруг.

– Так, – решительно сказал Борис. – Теперь ты будешь ходить на улицу только по воскресеньям и в моем сопровождении. В зоопарк.

Санек поерзал и разочарованно спросил:

– Да? А тогда пива можно бедному ребенку? Борь, у тебя ведь пиво есть?

– Еще раз услышу про пиво, отведу в кукольный театр! – заорал Боря. – Чо ты хихикаешь тут?!

– Борь, я вообще молчу, – смущенно ответил тот. – А что там у тебя? Кухня? – и без разрешения прошлепал по направлению к кухонной двери.

– А кто тогда здесь ржет? – возмутился Борис.

– Я, – ответил ему знакомый голос. Борис оглянулся и увидел возле входной двери смутно знакомого ему человека.

– Борь, ну я это, – примирительно ответил полузнакомец хорошо известным Борису голосом. – Аркадий я… Сергеич.

– Ты это с кем разговариваешь? – встрепенулся Санек из кухни. – Говори громче!

– Цыц, – рявкнул на него Борис. – Это как?! – крикнул он мужику. – Ты же…

– Ну да, убили меня, – подал тот плечами. – Но я нашел способ и вернулся. Ангелом-хранителем на этот раз, правда…

– Я у тебя на кухне посплю, Борь, – тем временем закричал Боре Санек. – Верка, зараза, ни свет ни заря разбудила. А тут у тебя такой диванчик… – послыщался звук падающего тела, и голос Санька стих.

Борис про Санька уже успел забыть. Второе за это утро потрясение подмяло под себя первое.

Он только и делал, что смотрел на Сергеича во все глаза.

– Да что мы здесь стоим-то, – сказал Сергеич. – У порога… Пошли в комнату.

– Слушай, Сергеич, – не выдержал Борис наконец. – А это… Ну, когда ты туда попадал, – он ткнул пальцем в небо, – в ангелы-хранители то есть, оно… как оно было-то вообще? Типа приема в пионеры, что ли? Клятву произносил? И вместо галстука удостоверение давали? Как у Санька было?

– Да никак не было, – пожал плечами Сергеич. И задумался: – Я, Борис, последнее, что здесь помню – это киллера. И не лицо его даже, а такой… силуэт. И мысль свою, последнюю: «Не успею отклониться». А потом…